Поделиться
У нас в гостях был наместник Иосифо-Волоцкого монастыря архимандрит Сергий Воронков.
Накануне Рождества Богородицы и дня памяти преподобного Иосифа Волоцкого мы говорили об этих праздниках, о роли Иосифа Волоцкого в истории Русской Церкви, а также разговор шел о большой ежегодной ярмарке у стен Иосифо-Волоцкой обители.
К.Мацан:
- «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья!
В студии Алла Митрофанова…
А.Митрофанова:
- … Константин Мацан.
К.Мацан:
- Добрый вечер! И сегодня у нас в гостях, с нами и с вами, в этом часе «Светлого вечера» архимандрит Сергий Воронков, наместник Иосифо-Волоцкого монастыря. Добрый вечер!
О.Сергий:
- Добрый вечер!
К.Мацан:
- Не первый раз Вы у нас уже в студии, и это очень радостно…
О.Сергий:
- Второй.
К.Мацан:
- Второй, да… но и повод у нас, ежегодно повторяющийся…
А.Митрофанова:
- И это тоже прекрасно.
К.Мацан:
- … прекрасный фестиваль, который проходит у стен Иосифо-Волоцкого монастыря 21-22 сентября. В этом году он называется «Волоколамский плодовый день».
А.Митрофанова:
- Бывают ещё «творожные» дни там, бывают «сырные» дни… Там каждое название… мне сейчас сразу хочется попросить прощения у наших слушателей, которые едут с работы домой! Их дома, конечно, ждёт ужин, но они до него ещё не доехали, а у нас тут… всякие… прекрасные фестивали фигурируют в речи.
Мы и не будем всю программу об этом говорить - мы знаем, что такое голодными ехать домой, поэтому… но упомянуть об этом, всё-таки, стоит.
К.Мацан:
- Да. И, как обычно… хотя, вот, в прошлом году это был «Твороженный день», а в этом году это «Плодовый день» - всё равно, всё обилие яств на фестивале - я правильно понимаю, да, батюшка? - на фестивале будет представлено - и молочные продукты, и мясные, соленья, овощи-фрукты, чай и мёд… вот, просто можно, как в знаменитой книжке «12 стульев», отобедать, чем Бог послал. «А в этот день Бог им послал…» - и дальше такое длинное перечисление того, что было на столе.
Но то, что это происходит у стен монастыря, не входит ли в какое-то… ну… я не знаю… если угодно… противоречие с таким вот… монастырским укладом, с тишиной и внутренней сосредоточенностью монашеской жизни - это… такое… гулянье у стен монастыря?
О.Сергий:
- Ну это же у стен, не в самом монастыре. В самом монастыре - всё благоговейно. Надеюсь, в этом году культурная программа… там будут выступать, насколько я понимаю, хор Сретенского монастыря, и другие коллективы. Когда это шумно было - конечно, среди дня, это мешает, в какой-то степени, монастырской жизни. Но самое главное, что это не во время Богослужения - между Богослужениями. И в этом году попробуем сцену так поставить, чтобы в монастыре было поменьше слышно. Потому, что, почему-то, в прошлом году сильный… как-то… звук шёл, экранировал так, что около сцены было хуже слышно, чем в самом монастыре. Вот, как-то так вот звук шёл.
Ну, я думаю, что мы постараемся как-то наладить это - чтобы звук правильно шёл, и в монастыре, всё-таки, была тишина. Так как планируется, всё-таки, Богослужение праздничное, и людям самое главное… ну, как мне кажется… всё-таки, совместить и… не только какие-то гулянья, хождения по этим рядам с продуктами или… там… с рукоделием каким-то, но и, главное, чтобы люди почерпнули какой-то духовной пользы от этого. Тем более, надеюсь, что у нас получится… мы планируем… если всё получится, как мы планируем… привезти икону Волоколамскую из музея Андрея Рублёва.
Она у нас… чудотворная икона, которая была на протяжении столетий. Да, это был дар Малюты Скуратова в наш монастырь - он перед своей смертью успел. Ну, обещал… он хотел построить надвратную церковь в нашем монастыре в честь Владимирской иконы Божией Матери, но, перед смертью, успел только написать образ Владимирский для этой церкви… ну, и потом… к сожалению, не успел… но образ остался и прославился чудесами. И потом его даже начали звать Волоколамский образ, хотя писался, как Владимирский. И в 1954 году, наряду с другими иконами, он попал в музей Андрея Рублёва - музей Древнерусского искусства. Директор там - он к нам относится положительно, к нашим инициативам, и вот мы уже второй раз попытаемся привезти икону.
Мы один раз её уже привозили - тоже, на первую ярмарку такую, как в рамках… такого… фестиваля. Надеюсь, с Божией помощью, это мероприятие тоже состоится, и надеюсь, она будет как бы… такой… духовной основой. Ну… праздник преподобного, конечно, но и - плюс икона чудотворная, которая столетиями… несколько столетий была в монастыре, для нас тоже большое событие… для нашего монастыря.
К.Мацан:
- Надо напомнить, что 21 сентября - праздник Рождества Богородицы, а 22 сентября - день памяти Иосифа Волоцкого, и вот именно с этими двумя праздниками совпадает в этом году фестиваль. И, я так понимаю, каждый год совпадает, да? Он приурочен к дню памяти Иосифа Волоцкого?
О.Сергий:
- Ну… это было в прошлом году. Первый раз мы, когда проводили, мы его приурочивали к другому событию - к Крестному ходу ежегодному, который из соседнего села с чудотворным образом святителя Николая проходит. Он обычно… где-то… конец мая-июнь попадает. То есть… такое… тёплое время, и людей много. А сейчас уже прохладненько - не знаю, как… дай Бог, если ещё погода не подведёт…
А.Митрофанова:
- Но вы будете молиться же - значит, с погодой как-то… там… связь будет установлена!
О.Сергий:
- В прошлом году - да… обещали дождь, все этого очень боялись. И в первый день была хорошая погода - все гуляли, радовались солнышку, а на следующий день, как только всё закончилось - ну, уже много разъехалось на второй день - ну, и потом непогода нас накрыла, и пошёл дождь, и всё уже…
А.Митрофанова:
- Но Там держали тучи, как могли - Там, я имею в виду… ваши сторонники… держали тучи, как могли, по вашим молитвам.
Помимо всяких вкусных вещей, которые можно будет найти на ярмарке у стен Иосифо-Волоцкого монастыря в Волоколамском «Плодовом дне», будут ещё разные мастер-классы - плетение кукол из лыка, плотницкое дело, гончарное, кузнечное, ткацкое, хлебопекарное ремесло, и многое, многое другое. Там соберутся люди, своими руками производящие, и возрождающие традиции, свойственные нашему… ну… той части людей, которые жили на земле. Понятно, что в индустриальную эпоху это всё утратило актуальность, но сейчас многие из этих ремёсел получают второе дыхание, потому, что доказано, как благотворно влияет развитие мелкой моторики на физическое состояние человека и на работу мозга, например. Поэтому к вязанию, или к плетению из лыка многие сейчас снова начинают обращаться.
Потом, люди, которые занимаются плотницким ремеслом - в частности, к нам в программу приходят регулярно замечательные ребята, организовавшие… священник Алексей Яковлев и его сподвижники, организовавшие целое направление - возрождение деревянных храмов Севера. Проект называется «Общее дело». И люди, которые… у всех там какие-то престижные работы, семьи… там… не знаю… массы разных дел, но они выделяют специально время, по выходным, для того, чтобы прийти… или даже, может быть, там, вечером в рабочие дни… чтобы позаниматься именно, поднатореть в плотницком ремесле. Потому, что - как это важно, оказывается, для мужчины - что-то делать своими руками, и видеть результат этого труда, и приносить это домой. И дома - ну, то есть… это же совсем уже другой получается статус! Мужчина, который что-то делает своими руками - это потрясающе интересно!
Поэтому, все эти ремёсла - они, вполне возможно, со временем получат какое-то дополнительное новое развитие и переосмысление, и так далее.
И вот, познакомиться с ними можно будет тоже у стен Иосифо-Волоцкого монастыря, уже в ближайшие выходные - 21-22 сентября. Так, что - не пропустите! Причём, вместе с детьми же можно приходить, да?
О.Сергий:
- Да, так и было в прошлом году, и на первой ярмарке - тоже так же. Люди приходили, всем очень нравилось. Там устраивались для детей какие-то аттракционы… ну, так можно сказать, какие-то катания… я не знаю… на пони, что-то ещё было, детский театр выступал - ну, то есть, для детей было много чего интересного.
А.Митрофанова:
- То есть, семейный праздник такой настоящий?
О.Сергий:
- Конечно, да.
А.Митрофанова:
- А вот если в монастырь зайдут люди?
О.Сергий:
- Очень хорошо. Мы - рады, и приветствуем это! Чтобы люди получили какую-то духовную пользу… ну… приложились к мощам Преподобного, дай Бог, будет икона ещё - можно будет помолиться. Поэтому, монастырь, конечно, открыт для паломников, для людей, ищущих какую-то… такую… опору в своей вере.
Я думаю, что ещё будет людям интересно посетить наш музей Библии. И я думаю, что будет ещё фотовыставка организована тоже - об истории монастыря.
Я не знаю… это, практически… насколько я понимаю, чуть ли не единственный музей в России - Библии. Есть ещё небольшие, но у нас… как-то… более организованный, сам Святейший Патриарх открывал, вместе с Губернатором после юбилейной службы в 2015 году - было 500-летие преставления Иосифа Волоцкого. Сам Патриарх возглавлял службу. После этого был открыт наш музей - ну… как бы… вторично открыт.
На самом деле, музей ещё был открыт при покойном митрополите Питириме - ещё в 90-е годы, и какое-то время он существовал. Потом, к сожалению, был пожар в этом здании - и был он складированный. И вот, мы уже, на протяжении, можно сказать, 10 или более лет, возрождаем этот музей, и получилась довольно хорошая экспозиция в трёх залах.
Первый зал посвящён у нас владыке Питириму, второй - самый главный, можно сказать, у нас экспонат - это Острожская Библия, один из оригиналов Острожской Библии, и он посвящён, как раз, Библиям… у нас… в истории и культуре. Там есть и западные, европейские, древние тоже, старопечатные книги. К сожалению, у нас почти нету рукописных старых, но… именно старопечатные у нас есть. И последний, третий зал, у нас посвящён, как раз, больше Евангелию, его… как бы… ну, и ещё - святым, которые следовали Евангелию - ну, русским святым. Можно тоже там будет найти даже… одна книга у нас есть - дар одному из московских храмов - дар Великого Князя… ну… Царя. Там, Царь - обычно, титул там… и там - подпись в подстрочнике: там… дар такому-то храму Великого Кн… Царя - такого-то, такого-то. И, конечно, это интересно - прослеживается история.
Так же, вот, на Острожской Библии много подстрочника такого, и там можно по векам проследить, кому принадлежала эта книга.
Я думаю, что людям будет интересно посмотреть, и своими глазами… пощупать, наверное, не получится, потому, что всё - в витринах, но старые книги, которым вот уже… несколько столетий уже - по 400 лет…
А.Митрофанова:
- А как они выглядят? Ведь эта традиция книгопечатания предполагала выделение первых букв, какое-то особое отношение к цифрам, иллюстрации тоже… вот… это же… Понятно, книгопечатание - это уже не рукописная книга, следующий этап, но, тем не менее, по сравнению с нашим сейчас промышленным производством - всё равно… книги тогда - это же штучный товар. Что там самое удивительное?
О.Сергий:
- Ну… сама древность, понимаете? Вот, я вот… когда я в первый раз увидел, например, Острожскую Библию, в руках подержать - ну… у меня дрожали руки… такое вот… старина… благоговение. В руках подержать книгу, которая была напечатана в 1581-1582 годах. Это, как раз, Острожская Библия была напечатана. Ну… понимаете… такую старину где найдёшь ещё! Можно в руках было подержать.
Или… потом ещё какие-то появлялись, немножко ещё подревнее. Такое благоговение, такой страх - перед тобой сколько людей держало… у кого в руках… кто читали… само Священное Писание…
Конечно, некоторые книги - они очень хорошо ещё иллюстрированы. У нас такие… как бы… есть, но большей частью - гравюры Доре… можно сказать, и всё. Есть книга даже… Библию иллюстрировал Дали. Конечно, у него там своё… такое вот…
А.Митрофанова:
- И тоже есть у вас в музее?
О.Сергий:
- Да-да… ну, это печатная… то есть, был тираж какой-то, и вот - одна из книг у нас с иллюстрациями Дали. Но, конечно, там… ну… как это… на любителя.
А.Митрофанова:
- Ах, на любителя… как Вы дипломатично выразились! Но интересно, каким образом в мире Дали преломляется Евангельская история, как он её видит. Это же - тоже… ну… как сказать… особенный взгляд.
О.Сергий:
- Ну, конечно… даже очень особенный!
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
К.Мацан:
- Архимандрит Сергий Воронков, наместник Иосифо-Волоцкого монастыря, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».
Мы уже упомянули, что грядут завтра и послезавтра два больших праздника - один Двунадесятый, то есть, один из главных 12-ти праздников Православной Церкви - 21 сентября, Рождество Богородицы.
Когда в церковном календаре мы видим красными буквами выделенный праздник, мы сразу задумываемся о том, что выделение этого события в Христианской истории в какой-то отдельный, специальный день, и такое внимание Церкви к этому событию в этот день - что-то значит, что-то Церковь нам хочет сказать, о чём-то предложить задуматься, именно в связи с этим событием. Вот, о чём - как Вам кажется? К каким мыслям должно подвигать размышление о празднике Рождества Пресвятой Богородицы?
О.Сергий:
- Ну… Матерь Божия - это наша заступница, ходатаица. Конечно, любое событие в Её жизни, и, тем более, Рождество… можно сказать, практически, с этого и началось всё. Ну, конечно, Благовещение - главизна нашего спасения, но не было бы Рождества Божией Матери, не было бы потом и Благовещения, и Рождества Спасителя. Поэтому, мне кажется, вот в этой цепочке праздников - это первый праздник.
День особенный, и мы с большой радостью встречаем приход в этот мир отроковицы… ну… младенца, отроковицы, которая потом станет Матерью Бога. Это такое событие, которое, можно сказать, прерывает…
А.Митрофанова:
- … естественный ход вещей!
О.Сергий:
- Ну, грубо говоря, почти да. То есть, она, конечно, естественно родилась… ну… с чудом, конечно, от неплодных родителей, но ещё… как бы… ещё естественно. Ещё естественно, Её подвиг нельзя уменьшать - Её подвиг внутренний и… такой… жизни по Богу, но… и с этого всё началось, да.
А.Митрофанова:
- Вы имеете в виду, что подвиг Её нельзя уменьшать - что Она была… на равных со всеми остальными людьми?
О.Сергий:
- Да.
А.Митрофанова:
- Что Её рождение было точно таким же, как и у всех, и что не родилась Она с неким… ну… штампом, что ли, на лбу, который выделял Её из всех людей. Хотя, наверное, всё-таки, что-то особенное в Ней было. Не зря же Господь именно на Неё обращает внимание.
О.Сергий:
- Господь… Господу известны все пути человеческие от рождения до рождения! Поэтому, конечно, Он Её избрал, и избрал с самого начала, ещё до Её… можно сказать… зачатия.
Понятно, что Господь Её особым образом хранил. Она провела своё детство в Храме Божьем, в Храме Соломоновом. Но… конечно, Бог готовил Её к особенному служению…
А.Митрофанова:
- Вот, здесь… вот, здесь, понимаете, какой важный вопрос…
О.Сергий:
- … и на Ней исполнились все пророчества.
А.Митрофанова:
- А в чём же тогда Её заслуга? Если Она ко всему была уже предуготовлена, скажем так?
О.Сергий:
- Человеческий подвиг никто не отменял в том плане, что печать греха есть на каждом человеке после грехопадения Адама. В каждом человеке. Есть в каждом человеке это семя греха, которым… оно действует в любом человеке. И у каждого человека должен быть свой подвиг… ну… как бы… справляться со своими… Ну, даже лично… я думаю, что Матерь Божия была в своих подвигах безгрешна. Я думаю, что вряд ли Она согрешила. Ну, не вряд ли - я в этом уверен, и было такое откровение преподобному Силуану Афонскому. Но подвиг - никто… потому, что с этим состоянием зла надо тоже что-то делать, оно, всё равно, каким-то образом себя проявляет. В любом человеке.
К.Мацан:
- У, по-моему, митрополита Антония Сурожского была такая мысль, что хотя рождение Богородицы было естественным, при этом, поскольку родители уже были в преклонных летах - Иоаким и Анна - и это было чудесное рождение, Она, как подмечает… так… заставляет задуматься владыка Антоний, Она не стала плодом страсти. То есть, это не было… такое… рождение из-за каких-то… вот… больших чувственных отношений. Она стала плодом праведности, и это вот…
О.Сергий:
- … и святости родителей, да.
А.Митрофанова:
- Ещё такой момент - мне кажется, тоже важный. По-моему, мы об этом уже в студии говорили, но хочется ещё раз эту тему затронуть.
Не просто так появляются праведные дети в роду. Как правило, это - история всего рода. Это - какой-то очень важный посыл, который родители транслируют своим детям. Ну, это если… так… на языке психологии как это называется - что родители «странслировали» детям.
А на языке духовной жизни - это тот опыт, который приобрели родители, они детям своим передают. И вот, чтобы появилась на свет такая Пресвятая Богородица, нужно чтобы поколениями праведники в этой семье рождались, и этот опыт передавали.
А что значит - поколениями рождались праведники? Значит, что люди получали некий опыт преодоления внутри себя вот этого самого… ну… семени злого, которое в каждом из нас есть.
То есть, они понимали, что с этим можно что-то сделать, искали пути - как, обучали этому своих детей. И, из поколения в поколение, вот этот навык, видимо, каким-то образом совершенствуется.
Я не знаю… я не богослов, и, слава Богу, не духовное лицо, но вот по моим каким-то житейским представлениям, есть в этом тоже своя логика. Пресвятая Богородица не случайно венец творения своего рода.
О.Сергий:
- Не только рода. Это же… по-моему, у Антония Сурожского была такая мысль, что это был - дар всего человечества. То есть, всего Ветхого Завета. Всё, что… вот… лучшего было во всём человечестве, во всём Ветхом Завете - это было в Божией Матери. И поэтому - не только рода, а всего человечества.
К.Мацан:
- Есть ещё один момент, связанный с событием Рождества Пресвятой Богородицы, и с праздником. Момент тот, что мы знаем об этом событии из очень такого… необычного текста - протоевангелия Иакова, которое… вот… если открыть… там… энциклопедию в Интернете, будет названо апокрифическим текстом - то есть, некое апокрифическое протоевангелие, не входящее в состав Библии. Казалось бы, текст, который должен вызывать… ну… если не подозрение, то какую-то… такую… взывать к осторожности в обращении с ним. И, тем не менее, Церковь основывает свои знания об одном из своих главных праздников на апокрифическом тексте. Вот… не странно ли это?
О.Сергий:
- Вопрос, конечно, приходит в голову - почему и как? Ну… понятно, что апокрифы - они не входят в канон Священного Писания. Понятно, и нельзя к апокрифам относиться так, как к Священному Писанию - то есть, любую фразу принимать, как откровение Божие. Апокриф - не для этого. И апокрифы тоже разные бывают, на самом деле.
Откуда взялся этот? Не понятно. Но вот это вот повествование - о Рождестве Божией Матери, и о Введении Её во Храм - на них ссылаются, о них говорят отцы первых веков.
То есть, мы можем сказать, что, всё-таки, раз они об этом пишут, говорят - значит, в этом что-то есть. Ну, нам самое главное-то - не в этом. Матерь Божия родилась? Родилась. Нам самое главное, что это событие - произошло. А как, каким образом? Так вот, как пишется в апокрифах, или… что-то как-то по-другому было… может быть, это - домыслы были чьи-то, а, может быть, нет…
Ну, есть повествование. Оно, на протяжении нескольких веков… уже тысячелетий… существует в Церкви. Ну, вот… с долей какой-то вероятности, мы можем говорить, что это могло быть так. Но нам самое главное - не это. Самое главное - событие, что произошло.
Поэтому, как правило, мы… есть Богослужение, представлено то событие, которое было, и в тропарях, и в песнопениях - воспевается само событие. Хотя, наверняка, и в песнопении, каком-то творчестве, могут быть какие-то… взятые оттуда тоже какие-то… ну… мысли… но это - не самое главное.
К.Мацан:
- Любопытно, что Вы заметили, что мы знаем об этом празднике не только из протоевангелия Иакова, а ещё и из писаний или свидетельств ранних святых. Кто такие ранние святые, если я правильно понимаю Вашу мысль? Это те, кто могли быть учениками апостолов, или учениками учеников апостолов…
О.Сергий:
- Да, да…
К.Мацан:
- … то есть, буквально, несколько поколений, несколько десятилетий прошло с момента событий Евангелия, и это предание было свежо, оно было живым, оно передавалось не через века, а просто через людей - вот, из уст в уста, вот здесь, тех, кто ещё жили при Христе в Палестине, и видели Спасителя, ходящего по земле, и могли знать от очевидцев, от самой, может быть, Богородицы, историю Её жизни, и Её рождения, и так далее. И, мне кажется, это просто очень важный и… такой… для меня, каждый раз, очень интересный момент, что… вообще, христианство - это личное свидетельство.
Вот, у нас есть Писание, но и оно возникло как позднейшее записывание того, что люди до этого просто передавали друг другу, и этим жили. Не просто пересказывали, а жили этим, как живой тканью своего существования - вот этой вестью о Христе, о Воскресении, об этих событиях. И только уже потом, когда очевидцы стали уходить, возникла необходимость постепенно это в тексте зафиксировать. Но этот текст - есть результат горения этими событиями, живого опыта приобщения к ним.
О.Сергий:
- Но пока Писания… это всё понятно… но… пока передаются… на протяжении нескольких веков, наверняка, вкрадываются какие-то домыслы и ошибки. И даже вот… Священное Писание раньше переписывали - сколько ошибок было, потом надо было сверять, там…
Так же и здесь. Если что-то… событие пересказывается, могут кто-то что-то добавить, кто-то что-то недосказать. И поэтому, всё это в общем - это не может быть каноном Священного Писания.
Поэтому, мы можем, в какой-то степени опираться и представлять это событие таким образом, но вот… с долей какой-то… всё-таки… сомнения.
А.Митрофанова:
- Но ведь апокрифы тоже бывают разными…
О.Сергий:
- Да-да-да…
А.Митрофанова:
- Протоевангелие Иакова - это, если я правильно понимаю, очень серьёзный и исторический документ, и богословский - тоже, на который часто ссылаются, который имеют в виду. И он не входит в корпус текстов Нового Завета потому, что… ну… не был сочтён Богодухновенной книгой, то есть, книгой, которая написана в соавторстве со Святым Духом. Если я правильно понимаю суть.
При этом, есть другие апокрифы…
О.Сергий:
- Ну, да…
А.Митрофанова:
- Есть апокрифы, которые просто… полный…
О.Сергий:
- Да, да…
А.Митрофанова:
- … как бы это поинтеллигентнее выразиться… ну… в общем… ерунда, скажем так.
К.Мацан:
- Авторский взгляд на события.
А.Митрофанова:
- Да… альтернативная история. И это… а называется всё одним и тем же словом - «апокрифы». Но протоевангелие Иакова - это очень серьёзный документ. Он совершенно не входит в это число. Может быть…
О.Сергий:
- Много есть апокрифов, связанных с гностицизмом, и там написаны просто… ну… нехристианские вещи. Какие-то эоны, что-то сошло… вот, эти вот гностики что-то такое напридумывали, и назвали эти евангелия… там «от Фомы», «от Марии» там… «от Петра». То есть, есть такое, что…
А.Митрофанова:
- Ещё и «авторов» подставили!
К.Мацан:
- Человек, когда слышит слово «апокриф» - современный человек, привыкший во всём сомневаться, везде искать подвох - думает: «Ага, Церковь что-то от меня скрыла! Вот эти, значит, Евангелия, четыре - от Матфея, от Марка, от Луки и от Иоанна - они прошли проверку цензуры церковной, а вот эти тексты… там, видимо, какое-то тайное знание, и Церковь что-то от меня скрывает…»
Вот, что бы Вы такому скептику ответили?
О.Сергий:
- …
К.Мацан:
- Отец Сергий развёл руками - что такому человеку скажешь?
А.Митрофанова:
- Вздохнул, пожал плечами и развёл руками!
О.Сергий:
- Что сказать? Если человек ищущий - ну, он найдёт. Будет молиться ещё при этом - то найдёт. Хочет со всем познакомиться - ну… главное, чтобы этим не заразиться.
Потому, что там… бывает… в других апокрифах - столько нагружено… столько вот… от гностицизма столько всего - можно там… Это, конечно, ближе для какого-то философского, там… или какого-то такого… ума человека, но если… где нет простоты. То есть, мы Евангелие в простоте воспринимаем, как дети - как написано в Евангелии.
А хотя… даже были и споры же и по тем книгам новозаветным. Например, некоторые не воспринимали Откровение Иоанна Богослова, Апокалипсис - считали, что он не может войти. Или, например, части какие-то Евангелия. Например, там, где… если помните… вот этот… евангельское повествование о том, как привели блудницу к Спасителю, и сказали: «Что делать? Вот, Закон повелевает побить её камнями…» Ну, и, как в некоторых списках Евангелий, не было это упомянуто. Ну и… многие даже из святых отцов - они сомневались в подлинности этого отрывка Евангелия.
Поэтому, конечно, на протяжении столетий, это всё оттачивалось, это всё… столетиями существует Евангелие, которое святые отцы нам дали. Вот. И теперь никто не сомневается в этом. Я думаю, что человеку ищущему… суть… и истину если, действительно, хочет найти, надо в простоте молиться, Господь чтобы указал, что нужно. А если не искать… такого тайного знания… это со временем придёт. Потому, что само Священное Писание - оно… вот, есть такое сравнение, да… как море.
Значит, мы сначала плаваем на поверхности - читаем… как бы… сюжет. Чем больше человек живёт всё более святой жизнью, святостью, тем больше углубляется в понимание… каких-то сначала символов, образов, и потом, когда начинает ещё и жить им, то… как бы сказать… он уже владеет… то, что уже Господь даёт - когда он соединяется духом с духом Евангельским, он живёт им, у него оживает сердце. Конечно, вот это - совсем другое.
Мы, как обычно, начальные - начинаем плавать на поверхности Священного Писания.
А.Митрофанова:
- А потом, если продолжать аналогию с морем, начинается - дайвинг. И даже покорение Марианской впадины.
К.Мацан:
- Или - буря…
А.Митрофанова:
- Или - буря, и тогда нужно идти по воде. Ну, это…
Кстати говоря, я знаю… вы знаете, я знаю людей, которые, в буквальном смысле, чувствуют себя ходящими по воде. Глубоко верующие люди, оказавшиеся в сложной жизненной ситуации - тяжёлая болезнь, которая… она никак не прогнозируется. И вот, они оба, будучи… там… десятилетиями уже в Церкви, они свидетельствуют о себе: «Мы впервые оказались, действительно, в ситуации, когда ни на какие свои силы ты просто не можешь полагаться. Потому, что от тебя не зависит ни-че-го». И вот это самое «хождение по воде» - вот, такое в жизни тоже бывает.
К.Мацан:
- Архимандрит Сергий Воронков, наместник Иосифо-Волоцкого монастыря, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».
В студии - Алла Митрофанова, и я - Константин Мацан.
Мы прервёмся, и вернёмся к вам, буквально, через минуту.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
А.Митрофанова:
- Ещё раз, добрый светлый вечер, дорогие слушатели!
Константин Мацан, я - Алла Митрофанова.
И напоминаем, что в гостях у нас сегодня архимандрит Сергий Воронков, наместник Иосифо-Волоцкого монастыря.
Мы анонсируем, на протяжении всего нашего эфира, событие - завтра и послезавтра у стен Иосифо-Волоцкого монастыря пройдёт замечательная ярмарка «Волоколамский плодовый день». Есть «Волоколамский творожный день», будет, наверное, «Волоколамский сырный день», «Волоколамский хлебный день», и, если продолжить вот эту аналогию, то чего только у стен этого монастыря ни будет! Это же, отчасти, логично, потому, что возрождается традиция ярмарки, существовавшей у стен этого монастыря на протяжении очень долгого времени.
Начнётся всё, соответственно, в 10.00, 21 сентября, закончится - в 19.00. Вот, в этом интервале - ну, то есть, в течение светового дня - приезжайте всей семьёй, вместе с детьми. Там, помимо замечательных фермерских продуктов, будут ещё и всякие мастер-классы - будут плести кукол из лыка, будут ткать, обучать кузнечному ремеслу, гончарному, плотницкому, и так далее. Поэтому, тут спектр - максимально широкий, все приглашаются, естественно - свободный вход.
И, конечно, будет возможность заглянуть и в сам монастырь. И в удивительной этой красоте, которая встречает всех паломников, приезжающих в Иосифо-Волоцкую обитель, приложиться к мощам Иосифа Волоцкого. Тем более, что 21 сентября - это Рождество Пресвятой Богородицы, большой праздник, один из 12-ти особо выделяемых церковных праздников, 22 сентября - это день памяти Иосифа Волоцкого.
И вот, отец Сергий, знаете, хотелось бы, наверное, эту часть эфира посвятить разговору о вашем Небесном покровителе. Кто он такой, и почему он важен для нашего времени?
Вообще, наверное, с именем Иосифа Волоцкого в сознании многих связан, прежде всего, его спор с современником, не менее уважаемым человеком, тоже игуменом Нилом Сорским, который отстаивал принципиально иную позицию в отношении монастырей и истории с земельным вопросом и собственностью.
Иосиф Волоцкий полагал, что… если я не права, Вы меня поправьте, пожалуйста…
О.Сергий:
- Я слушаю, да…
А.Митрофанова:
- Иосиф Волоцкий полагал, что у монастыря должно быть своё хозяйство, монастырь должен быть на самообеспечении. Нил Сорский полагал, что монастырь должен быть нестяжателем… вот, нестяжательскую, такую, позицию занимал. Что ничего своего у монастыря быть не должно.
При этом, оба прославлены в лике святых - на выходе. И тому, и другому мы сейчас молимся, и обращаемся к ним.
Что там было на самом деле? Расскажите, пожалуйста.
О.Сергий:
- Ну… вот, то, что Вы сейчас рассказали - есть неточности, на самом деле, кое-какие. Ну, я сейчас попытаюсь их как бы…
Между ними спору не было. Между Иосифом Волоцким и Нилом Сорским никогда споров не было. Между ними лично - никогда не было споров. Более того, они друг друга поддерживали.
Споры были уже между последователями. Ну… и можно сказать даже - лжепоследователями Нила Сорского.
Действительно, разные позиции. Но позиции, они… если вот… вникать, даже в этих позициях, которые… о чём Вы сейчас рассказали, нету… никаких споров не было. Почему?
Иосиф Волоцкий - да, был большой фигурой, и выступал за самостоятельность Церкви: чтобы Церковь была сильной, богатой, могла помогать людям, детям, бездомным… ну… таким образом. Но это было свойственно для большого монастыря.
Устав Нила Сорского - это устав скитской. Не монастырский, а для отдельного скита. Большей частью… вот, Нила Сорского пустынь - она была при большом, одном из богатейших монастырей - Кирилло-Белозерском. То есть, сам по себе, скит - он не мог существовать без большого монастыря.
То есть, здесь напутано было, и потом… мнения каких-то… ну, например… много Карамзин, там… ещё как-то… ну, то есть, есть какие-то такие величины… говоря об этих позициях, как-то было… ну, такое слово было модное… надо было… модно… думать об Иосифе Волоцком, что он… там… был «мракобесом», был такой… там… ну, и… как бы… много чего можно было наговорить.
На самом деле, Иосиф Волоцкий почитал Нила Сорского, своих учеников ближайших определял туда жить, учиться скитскому житию. Известен доподлинно факт, что сам Нил Сорский переписывал книгу, которая потом называлась «Просветителем» - сказание о новой ереси «жидовствующих», о новоявленной ереси - сам, автограф сохранился, сам Нил Сорский переписывал своею рукой.
То есть, там, конечно, были… ну, вот… на Соборах… но это доподлинно известно, что было на Соборе 1503 года, когда поднимался вопрос о церковном землевладении, но это больше было политикой, потому, что Великий Князь сам подымал этот вопрос. Для чего? Потому, что не хватало… ну, ему… он видит, что церковные земли надо было как-то прибрать к рукам, чтобы они работали не на Церковь, не на людей… не на благотворительность, а на его служивых людей.
Ну, это… ну… там была такая ситуация, что он плохо себя почувствовал, и подумал, что это наказание, и это вопрос… как бы… оставили. Ну, там есть, действительно… протокола не сохранилось, но есть памятники, которые говорят, что - да, Нил Сорский встал и держал слово, что не нужно иметь сёл монастырям. Но это - не возобладало. Его мнение. Иосиф Волоцкий, действительно, настоял на том, что… как жить-то? Если не будет ничего. То есть, монастырям без этого - невозможно. Скитам - да, потому, что большие монастыри помогают скитскому жительству.
Особенность потом нарастания этой полемики, когда уже… началась после смерти Нила Сорского. Такой появился в Москве князь Вассиан Патрикеев - Косой, так его называли. Он был из большой фамилии, и, по-моему… если память мне не изменяет… при Иване III, его фамилия попала в немилость, и он… и их - сослали. И он жил, как раз, в заволжских скитах, и считал себя последователем Нила Сорского - «нестяжателей», так называемых. Но сам жил с прислугой.
Когда он попал в Москву, он был, как бы, родственником Великого Князя, поэтому и питался со стола Великого Князя, имел свои хоромы, прислугу - ну… как… что здесь можно говорить о нестяжательстве? То есть, здесь всё оперируется…
И вот, он начал эту полемику. Назвал себя последователем Нила Сорского, и начал писать. Он был ещё такой полемист, у него хорошо получалось писать… вот… он… как бы… из Священного Писания, из святых отцов чего-то наберёт - и вот, таким образом, он начал вредить Иосифу Волоцкому преподобному.
Преподобный тоже не мог… вначале он пытался отвечать, но потом Великий Князь ему запретил отвечать на все эти памфлеты… и ничего…
А.Митрофанова:
- То есть, перестань кормить тролля, да… на нашем языке.
О.Сергий:
- И так получалось, что… а уже в это время сам Иосиф Волоцкий тоже болел. И потом, уже дальше развернулась, уже после смерти, полемика, когда Иосиф Волоцкий тоже умер.
Получается так… как… этот, диссидентствующий князь Курбский, Ивану Грозному писал, и называл «презлым иосифлянином» 08:25 монастыря. Вот… и оттуда пошло.
А почему ещё он имел такую злобу на наш монастырь - потому, что, видно, о ещё был тоже тайный последователь ереси «жидовствующих». Потому, что мы знаем, что Иосиф Волоцкий очень… так… его… ну, как бы сказать… во главе этой борьбы с ересью ставят. Ну, это, действительно, так. Он и святитель Геннадий Новгородский - это они, как раз, и победили, можно сказать, ересь «жидовствующих». Ну, она до конца не была побеждена…
К.Мацан:
- Давайте, в двух словах, напомним слушателям, что за ересь «жидовствующих», о чём был спор там?
А.Митрофанова:
- Звучит очень нетолерантно просто…
К.Мацан:
- … в нашем современном мире.
О.Сергий:
- Нетолерантно? Ну… в историографии она ещё иначе называется «новгородско-московской» ересью.
К.Мацан:
- Это - более толерантно!
А.Митрофанова:
- Это уже… более понятно, да…
О.Сергий:
- Вот… потому, что началась она в Новгороде, но просто по сведениям… можно сказать, остались только сведения из книги «Просветитель», которая потом… в начале она немножко по-другому называлась - ну, не важно…
Там описывается, что жидовин Схария приехал с запада, и там начал насаждать свои взгляды, почему и начали потом… Хотя, вот этот термин «жидовствующих» - это относилось, практически, ко всему… даже, может, там не было ничего ветхозаветного или еврейского - просто это значит «неправый», «неправославный» - ну, такое… как бы… понимание было. Но, всё равно, так как во главе всего этого стоял жидовин Схария, то, конечно, потом обозначалось это «ересь жидовствующих» - так и называлось.
А.Митрофанова:
- Но к уважаемой авраамической религии иудаизма это отношения не имеет?
О.Сергий:
- Там много было… дело в том, что там было много всего намешано. То есть, там, действительно, во главу угла ставился Ветхий Завет, в первую очередь, так как он древнее, и он возвышался… так они и говорили: «Вот, он более древний, значит, более правильный». Они призывали к обрезанию, ещё там много… Но там было ещё много взято из астрологии того времени… даже не астрономии, а астрологии - то есть, все вот… то, что… там… магического было… то есть, это была - смесь всего: и христианства, и Ветхого Завета, и астрологии, и каких-то… вот… современных знаний, которые там были. И к этому, говоря… таким… современным языком, образованные люди - сначала в Новгороде, священники - Денис и Алексей попы - они первые, которые были последователями этой ереси. Потому, что они думали, что это что-то… такое вот… современное знание, научное. Но, на самом деле, просто… это всё знание - оно всё шло с Запада, и больше было… как бы… таким… можно сказать… тайным. Вот, как есть… даже кто-то сравнивал с образом действия масонства. То есть, тайным образом передавалось это знание, и только вот… своим, и больше никому, чтобы не афишировалось. И, таким образом, какая-то велась подрывная работа против Церкви.
В то время, конечно, это было… как вам сказать… ну, вообще, начиналась уже реформация. То есть, с этого знания… оно… как бы… подрывалась Католическая церковь в то время, начинался Протестантизм. И сюда начали засылаться также, чтобы уже наша Православная Церковь была таким образом… как-то хотели уничтожить её.
Ну, вот… борьба была на самом деле не на шутку, а можно сказать даже - на смерть. Потому, что верхушка общества - то есть, Великий Князь был заражён этим, в какой-то степени… ну… знал и покровительствовал, его ближайшие соратники - там… вот… Иоанн и Фёдор Курицыны, эти вот… дьяки, всесильные дьяки. Митрополит Московский Зосима - тоже был в этой ереси. То есть, верхушка Церкви, верхушка Государства - всё было подвержено этой ереси, и - как бороться со всем этим? То есть, можно сказать, что и наша страна, и Церковь стояли на пороге погибели, если бы не было… таких… решительных действий.
Начали собирать Соборы, доказывать виновность… то есть… и поэтому и, может быть, и у Иосифа Волоцкого началась… такая… литературная деятельность - он начал писать догматические «Слова», опровергая те или иные понимания у ересиархов этих, которые были… вот… ну… попы Новгородские Денис и Алексей стали настоятелями Московский Кремлёвских соборов! Это тоже… среди белого духовенства - это тоже высота.
Поэтому, как-то надо было отстаивать! Ну, вот… его потом многие упрекали за его суровость. Но, на самом деле, не Церковь карала еретиков, а уже Государство. То есть… это… Церковь представляла, доказывала, что это - ересь, что это - неправильно, и к чему это ведёт показывала. И поэтому уже начались… когда были… казни.
Но дело в том, что… почему была суровость? Потому, что они… многие из них - внешне раскаивались, показывали - да… но на самом деле, у них была доктрина такая: ты внешне можешь показывать, что… там… ты - священник, например… потому, что эта ересь распространялась и среди священства - и начиналась, и очень сильно была распространена…. как бы это… и они раскаивались только внешне, а внутренне… когда проходили какое-то наказание, епитимью - вот, после первого Собора, например - они или бежали, например, за границу, и там эту ересь проповедовали, или где-то прятались в Заволжских тех же, там, например, скитах, и дальше - начинали проповедовать ту же ересь. И поэтому, потом уже, после второго Собора - более строгие были наказания.
Его, конечно… да, вот… многие даже его порицали, может быть, и отошли некоторые, не стали так прислушиваться, но… просто… другого не было варианта, насколько… говорит история, чтобы спасти нашу Церковь и страну.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
К.Мацан:
- Архимандрит Сергий Воронков, наместник Иосифо-Волоцкого монастыря, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».
Ну, после такого подробного экскурса в историю того, кто такой Иосиф Волоцкий, и чем он прославился, в чём был его вклад в историю России и, конкретно, в историю Церкви, хочется спросить, а как сегодня реализуется память о нём в вашем монастыре? Насколько… вот… святой присутствует, и в чём, в жизни братии? Вот, говорят, что в Троице-Сергиевой Лавре экзамены принимает сам Преподобный, и все, кто там…
О.Сергий:
- У нас - экзамен монашеской жизни… у нас - монашеские экзамены… да…
К.Мацан:
- Да… ну… я просто говорю, что вот люди уже каким-то конкретным, живым образом чувствуют присутствие вот… Покровителя.
О.Сергий:
- Ну… конечно, почитаем. Ежедневно… ну… кроме праздников больших… братские молебны проводятся. Мы стараемся каждую неделю… ну, почти… если нет больших праздников… читаем акафист Преподобному. Мы записываем… ведём… как бы… собираем сведения о чудесах или знамениях Преподобного - то есть, до сих пор, чудеса! Приходят люди к Преподобному, молятся, Преподобный являет своё заступничество тем или иным образом, и люди потом, в благодарности, записывают и нам присылают… что Господь, молитвами Преподобного, или сам Преподобный, помогли в той или иной ситуации, в каких-то болезнях - болезни отступали, или… там… ещё что-то… или вот - рождались дети по молитвам… то есть, долго не было… Ну, то есть, разное - мы ведём такой список… вот… таких чудес Преподобного.
А.Митрофанова:
- Значит, очень важно будет сейчас пояснить, а в чём же, собственно, святость преподобного Иосифа Волоцкого. То, что мы знаем о нём… вот… о нём из Вашего предыдущего рассказа - это то, что у него была очень активная жизненная позиция. Он мог выступить на Соборе, он мог отстаивать какое-то своё мнение последовательно, он мог письма писать в защиту Православия, и прочее…
О.Сергий:
- Да, очень, очень много было писем… осталось…
А.Митрофанова:
- А личная святость? Вот - про что?
О.Сергий:
- Он ещё при своей жизни творил чудеса - мы его называем чудотворцем. Например, он… в житии описывается такой случай, когда он воскресил мёртвого князя.
Волоколамские князья… ну, вообще, в жизни нашего монастыря большую роль сыграл, в то время удельный князь, Борис Васильевич, родной брат Великого Князя. Ну, потом эта удельность вся была ликвидирована, но когда князь удельный, у него есть возможность финансово помогать - в центр все финансовые потоки не уходят. Поэтому, он - первый, который подарил какую-то деревню. Он пришёл, со своими боярами, и начал собственноручно строить первый храм, потом - помогал всем.
Ну, и вот… и после его смерти остались Фёдор и Иоанн, его сыновья. Потом разделились: Волоколамск, Руза… ну, вот, там… каким-то образом. И они, конечно, окормлялись все духовно у преподобного Иосифа Волоцкого.
И внезапно князь Иоанн умирает - без покаяния, без Причастия. Преподобный очень был… как бы… расстроен этим, и он - затворился, начал молиться. И он, действительно, воскрес - князь Иоанн Борисович, и покаялся, Причастился, и потом, с миром, ушёл из этой жизни. Это доподлинно в житии святого описывается, его вот такой… как бы сказать… ну, и подвиг молитвы, и, конечно…
А.Митрофанова:
- А документально… простите… это как-то зафиксировано?
О.Сергий:
- В житии его, да. То есть, это его ученики составляли житие. Все его почитали при жизни. Он умер в 1515 году, а уже в 1591 году, по-моему, он был уже прославлен общецерковным прославлением. А до этого ещё за 10… или сколько лет… был ещё и местночтимо прославлен.
То есть, писалась служба, и его почитали, почитали… и поэтому все к его гробнице притекали, молились.
На самом деле… ну, вот, насчёт гробницы я сказал… мощи-то его всё время были под спудом. Это вот покойный митрополит Питирим Нечаев - он задумал раскопки археологические в нижнем храме в 2001 году. Вот, и дошли до этого места, где стояла гробница исторически, всё… ну, решили, с Божьей помощью… и, действительно, обрели мощи. Два года было - всякие экспертизы… судмедэкспертизу проходили, всё… ну, и всё, вроде бы, сошлось на том, что, действительно, это мощи Иосифа Волоцкого откопали. И даже у нас хранятся вериги - они около 10 кг весят, железные, преподобного, рядом с мощами - и нашли сходство. То есть, на ключицах мощей… и железа, из которого вериги…
А.Митрофанова:
- Это, опять же, надо пояснить. Почему - вериги? Здравомыслящий человек на себя надевает специально…
О.Сергий:
- Да, чтобы смирять свою плоть, чтобы потрудиться, ради Бога. Ну… простому человеку это непонятно и не нужно.
То есть, надо понимать, что… например, как… помните, преподобный Серафим говорил: «Томлю томящаго мя» - это он говорит о плоти.
Это разные… как бы… уровни духовной жизни. И когда человек уже воскресает душой, и понимает, что тело надо уже… как бы сказать… уже смирить, чтобы оно не мешало духовной жизни - понятно, это подвиг - не для каждого. И, тем более, наше немощное время, когда любое… даже, можно сказать… ну… просто благочестивая жизнь считается уже большим подвигом, то… я думаю, что это - не для нашего времени… вериги.
Поэтому… слава Богу, святые могли понести такой подвиг, но нам это… не нужно.
А.Митрофанова:
- А долго он вериги носил? Известно это?
О.Сергий:
- Нет. Я не знаю, не встречался. Может, где-то и были такие… но… понимаете, обычно вериги носят тайно. Вот. И когда он их надел - ну, кто знает?
А.Митрофанова:
- Известно только, что они на нём были. По следам на костях.
О.Сергий:
- Были, и когда человек умер - вот, пожалуйста, тут и вериги оказываются. Но так… у многих так было людей. Они под одеждой носили вериги - никто не знал.
А.Митрофанова:
- Или власяницу - вот, я знаю, женщины власяницу носили. Потому, что вериги, всё-таки, для женского организма - тяжело. Действительно, другое сознание и другое время.
К.Мацан:
- Меня очень всегда трогает, когда о преподобном, допустим, Иосифе Волоцком, или о преподобном Сергии Радонежском, или о преподобном Серафиме Саровском говорят просто - Преподобный.
Вот, «Преподобный - то-то сделал… Преподобный - так-то отреагировал…», и так далее. В этом есть какая-то такая… близость…
А.Митрофанова:
- Семейность.
К.Мацан:
- … да… семейность, что человек переживает присутствие в своей жизни великого святого, как ближайшего родственника. И вправду - кто-то, кто вот… с тобою… за руку ведёт, рядом, и… вот… помогает тебе жить.
Вы так же ощущаете своё общение с преподобным Иосифом Волоцким?
О.Сергий:
- Ну, это… может, в какой-то степени, личное… у каждого по-своему всё складывается. Вот. Ну, конечно, он - наш покровитель, конечно, мы всегда молимся тоже… всё на его суд, все наши скорби… всё, что у нас…
А.Митрофанова:
- Вот, Костя сейчас сказал, и я подумала: действительно, без имени мы называем - кого? Маму, папа, брата… ну, даже вот брата, сестру - мы к ним, всё равно, по имени обращаемся, а к самым близким по крови - мама и папа - мы к ним вот так. Муж и жена могут тоже друг друга называть просто: «Муж, ну-ка… скажи мне, пожалуйста, что ты думаешь…»
О.Сергий:
- А некоторые даже по отчеству…
А.Митрофанова:
- Да, а некоторые - по отчеству… но… тем не менее, это, действительно, показатель самого близкого родства.
К.Мацан:
- Некоторые по отчеству, там: «Михалыч! Петрович!»
А.Митрофанова:
- А, да, да, да, да!... Ну, правда… Преподобный - то, Преподобный - это…
К.Мацан:
- А вот, Вы упомянули о чудесах, и мы знаем, что… вообще… такова практика каноническая в Русской Православной Церкви, что основанием для канонизации того или иного подвижника, для его причисления к лику святых, являются чудеса.
Собирается Комиссия по канонизации, которая изучает источники, данные о том, что вот - есть чудеса или нет. И это, наверное, большая тема разговора о том, почему именно таков критерий, и как с ним работают… Я даже помню, что у нас, по-моему, был в эфире архимандрит Дамаскин Орловский, который занимается этой темой непосредственно, и много лет отдал работе в Комиссии по канонизации святых - то есть, разбирался с чудесами.
Но, по моему опыту общения с… такими… современными людьми, которые на Церковь со стороны смотрят, вопрос о чуде, о чудесах, вообще, часто является вопросом… таким… раздора, вопросом спорным, вопросом дискуссионным. Потому, что человек говорит: «Вот, вы, верующие, только в чудеса и верите! Вот, вы потому и верите в Бога, что о чудесах начитались. А я - скептик. Я - за свободу мысли, я - за нескованность догмами, я - за научное мышление, и поэтому я в чудеса не верю, и, поэтому, я - неверующий».
А вот у Вас вера - она именно от чуда. А не чудо - от веры, как, казалось бы, по идее, должно было бы быть. Вот, что Вы об этом думаете?
О.Сергий:
- …
К.Мацан:
- И снова отец Сергий пожал плечами, тяжело вздохнул…
О.Сергий:
- Ну… понимаете… людям - тем, которые не верят - трудно что-либо доказать. Люди, например, более головой думают, более мыслями, чем сердцем.
Потому, что если человек взыщет Бога, значит, веру… Господь ему, рано или поздно, даст. Он, такой, будет ходить… ну…
Вот, я, например, пришёл к вере… ну, какие там чудеса… ну, вот… ну… у меня как-то по-своему развивалось всё. Ну, так же и у многих людей. Чудеса… на самом деле, это только одно из направлений, как Господь приводит людей к Себе, к Церкви, к вере.
То есть, кто-то разумно доходит, умом, кто-то - верит сердцем, кто-то… у кого-то вера была ещё с детства - приучили родители… по-разному… с кем-то, действительно, могут случиться чудеса, и человек - ну, всё… кто-то вот - книжку прочитал какую-то… Вот, сколько людей, например, владыки Тихона почитали «Несвятые святые», и… как-то… приблизились к Церкви, стали ходить…
А.Митрофанова:
- Да. До этого - Александра Меня читали…
О.Сергий:
- Да, то есть…
А.Митрофанова:
- … да… кстати, вот… «Сын Человеческий» - книга, которая очень многих привела в храм.
О.Сергий:
- Да… то есть, есть… как бы… пути Господни - они, как бездна, много… вот… и поэтому каждый… Например, у каждого человека - свой склад. Кто-то больше умом, кто-то сердцем… и Господь у каждого, вот… по Священному Писанию… стоит при сердце и стучит, чтобы Ему отворили.
Поэтому, здесь… тот, кто хочет спорить, тот будет всегда спорить, ему ничего не докажешь. Вот, а… тут уж, если Сам Господь такого человека приведёт к вере - ну, только вот… милость Божия.
А.Митрофанова:
- Нам пора, к сожалению, заканчивать программу, но в конце хотелось бы ещё раз напомнить, что мы сегодня говорили на несколько очень важных тем, в том числе - о фестивале, который называется «Волоколамский плодовый день» 21-22 сентября, то есть, суббота и воскресенье, с 10 утра до 19 вечера, у стен Иосифо-Волоцкого монастыря будет вот такое - семейное - событие - культурно-просветительский фестиваль.
Там можно будет и фермерские продукты купить, и поучаствовать в каких-то мастер-классах очень интересных. И ещё, в рамках этого «Плодового дня» можно будет пожертвовать средства в поддержку детского хосписа и благотворительных фондов городского округа Волоколамска.
И вот это, конечно, такой момент, измерение очень важное социальное, которое сейчас на многих таких праздниках появляется. Мне кажется, это - круто, когда люди, помимо того, что своей семье устраивают… такой… настоящий выходной день, вместе с детьми, вместе… ну, то есть… все вместе, да, могут ещё и поучаствовать в жизни других людей, которым очень нужна помощь.
И - спасибо Иосифо-Волоцкому монастырю, который у своих стен - пожалуйста, разрешает всё это проводить, возрождая тем самым древнюю традицию ярмарки у стен Иосифо-Волоцкого монастыря.
И ещё, кстати, важная тоже информация: в 10.00, 12.00 и 14.00 от железнодорожного вокзала городского будет организован трансфер - туда, на ярмарку. Имейте в виду, что те, кто не на своих машинах, можно приехать - пожалуйста, общественным транспортом, это тоже доступно.
К.Мацан:
- А от вокзала какого города?
О.Сергий:
- Волоколамска.
К.Мацан:
- То есть, от ж\д станции «Волоколамск» будут ходить автобусы - в 10.00, 12.00 и 14.00.
Спасибо огромное! Архимандрит Сергий Воронков, наместник Иосифо-Волоцкого монастыря, был сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».
В студии также были: Алла Митрофанова и я, Константин Мацан.
До свидания!
А.Митрофанова:
- До свидания!
О.Сергий:
- Всего доброго!
Послание к Ефесянам святого апостола Павла
Поделиться
Рембрандт (1606—1669) Апостол Павел
Еф., 233 зач., VI, 10-17
Комментирует священник Антоний Борисов.
Когда молодые монахи однажды спросили святого Антония Великого, какую добродетель нужно прежде всего просить у Бога, тот ответил — рассудительность. Именно так. Здоровая, освящённая Господом рассудительность способна помочь нам принять правильные решения, сделать верные выводы и избежать вредных крайностей. Теме рассудительности, среди прочего, посвящён отрывок из шестой главы послания апостола Павла к Эфесянам, что читается сегодня утром в храме во время богослужения.
Глава 6.
10 Наконец, братия мои, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его.
11 Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских,
12 потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных.
13 Для сего приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злой и, все преодолев, устоять.
14 Итак станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности,
15 и обув ноги в готовность благовествовать мир;
16 а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого;
17 и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие.
Возникновение Церкви Христовой в день Пятидесятницы, то есть на пятидесятый день после Воскресения Христова, когда на апостолов сошёл Дух Святой, стало огромным по значению событием для всего человечества. Но, как известно, даже самый обильный дар благодати, от Бога исходящей, не упраздняет человеческой свободы. Не только в том смысле, что человек может принять или отвергнуть этот дар, но и в том, как человек способен использовать благодать Божию. Во благо или во осуждение.
Об этом и рассуждает апостол Павел в прозвучавшем отрывке из послания к христианам Эфеса. Перед этими людьми, обратившимися из язычества, стояли два рода искушений. Первый заключался в том, чтобы лукаво совместить христианскую веру с прежним образом жизни. На практике — быть только внешне членами Церкви, а на самом деле оставаться язычниками, прикрываясь соблюдением некоторых обрядов и правил. Такое лицемерие апостол Павел нещадно обличает, прямо говорит о невозможности служить одновременно Богу и идолам — не столько внешним, осязаемым, сколько внутренним, замаскированным.
Существовал и другой тип крайности. То, что можно было бы назвать духовным радикализмом, который заключался в поиске причин каких-то нестроений исключительно в людях, во внешнем. Опасность такого видения заключалась в том, что человек начинал заботиться не столько о своём духовном мире и покаянии, сколько принимался бороться с другими людьми. Часто по причине того, что себя и свои убеждения считал по умолчанию идеальными. И апостол Павел призывает эфесских христиан не увлекаться поиском врагов, расклеиванием ярлыков — кто праведник, а кто нет.
Павел, в частности, пишет: «наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных». Таким образом, апостол призывает читателей сохранять чистый, искренний, праведный образ жизни. Только благочестие, основанное на любви к Богу, и является единственным средством победы над тёмными силами, над злом, которое, к сожалению, по-прежнему влияет на мир. И апостол пишет: «Итак, станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности».
Только целостность веры и жизни способна приблизить человека к Господу. И одним из признаков этого приближения становится освящённая Богом мудрость, способная отделять людей от их ошибок. Что очень важно. Потому что, с одной стороны, мы признаём — человек хорош, но не сам по себе, а потому что Богом сотворён. С другой стороны, мы не ставим знака равенства между человеком и его образом жизни. Ведь человек далеко не всегда правильно распоряжается своей свободой. И мы не должны закрывать глаза на творимое людьми зло. Но обличая зло, мы не имеем права унижать кого-либо, оскорблять, презирать. Это не христианское поведение, о чём и призывает помнить апостол Павел, сам умевший здраво, без лукавства и озлобленности, в согласии с заповедями Божиими рассуждать. А именно, различать человека и его ошибки, человека благословляя и поддерживая, а его промахи в хорошем смысле обличая и, что более важно, помогая исправить. Чему и нам, безусловно, стоит постоянно учиться.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Псалом 10. Богослужебные чтения
Поделиться
Не раз в Священном Писании говорится о том, что Бог любит правду и ненавидит ложь. О какой именно правде идёт речь? Ответ на этот вопрос находим в псалме 10-м пророка и царя Давида, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Псалом 10.
Начальнику хора. Псалом Давида.
1 На Господа уповаю; как же вы говорите душе моей: «улетай на гору вашу, как птица»?
2 Ибо вот, нечестивые натянули лук, стрелу свою приложили к тетиве, чтобы во тьме стрелять в правых сердцем.
3 Когда разрушены основания, что сделает праведник?
4 Господь во святом храме Своём, Господь, — престол Его на небесах, очи Его зрят на нищего; вежды Его испытывают сынов человеческих.
5 Господь испытывает праведного, а нечестивого и любящего насилие ненавидит душа Его.
6 Дождём прольёт Он на нечестивых горящие угли, огонь и серу; и палящий ветер — их доля из чаши;
7 ибо Господь праведен, любит правду; лицо Его видит праведника.
Когда Давид был юношей, он спасался бегством от царя Саула, который по причине зависти и ревности хотел его убить. Когда Давид сам стал царём и достиг зрелого возраста, он спасался бегством от собственного сына, Авессалома, который поднял против отца мятеж и стремился отнять у него не только власть, но и жизнь. Одним словом, Давид не понаслышке знал, что такое спасать свою жизнь бегством.
А потому только что прозвучавший псалом, который, видимо, написан по поводу очередного социально-политического потрясения, начинается со слов недоверия, которое Давид высказывает своим советникам: «как же вы говорите душе моей: "улетай на гору вашу, как птица"?» Богатый жизненный и духовный опыт подсказывал царю, что в конечном счёте спасают не быстрые ноги и не тайные, скрытые от посторонних глаз убежища. Спасает Господь. Поэтому и начинает он словами: «На Господа уповаю». Иными словами, теперь я не побегу. Теперь я не вижу в этом смысла. Теперь я отдам всё в руки Божии.
Глубокая мудрость скрывается в этих словах. Очевидно, что у всякого из нас есть такой период в жизни, когда мы просто учимся выживать в этом мире. И на протяжении этого времени все средства, которые мы используем для выживания, как нам кажется, хороши. Мы решаем свои проблемы так, как можем. Зачастую, не особо советуясь со своей совестью. Наша задача проста — выбить своё место под солнцем, обойти конкурентов, забраться как можно выше, просто не быть съеденным злопыхателями. Мы не особо внимательны к себе. Не особо задумываемся о мотивах и последствиях своих поступков. Мы не желаем видеть правду о самих себе. И Бог терпит это. Он по милости Своей даёт нам время.
Однако неизбежно каждый из нас приходит к той точке, когда мы оказываемся перед выбором: или убежать и спрятаться, то есть закрыться от проблемы своими привычными словами и поступками и потерять окончательно своё достоинство, или остановиться и встретиться лицом к лицу с тем, от чего бегал всю жизнь. А потом на свой страх и риск поступить по-новому. С упованием на Творца и с доверием Ему. Поступить по Его закону.
По словам Давида, те потрясения, которые выпадают на нашу долю, — это каждый раз приглашение к такому мужественному поступку. Поэтому и говорит Давид сегодня: «Господь испытывает праведного». И с каждым разом этот призыв всё настойчивей. Так Бог напоминает, что всякому из нас неизбежно придётся пойти на этот шаг.
Только мы сами можем ответить себе на вопрос «чего я боюсь, от чего бегу», выражаясь словами прозвучавшего псалма, от чего и почему каждый раз «улетаю на гору, как птица». Увидеть это — уже огромный шаг на пути духовного взросления. Но увидеть это однозначно придётся. Потому что, как пишет Давид, «Господь праведен и любит правду». И лишь тогда, когда мы признаём эту правду, наши отношения с Богом становятся по-настоящему полноценными. И для каждого из нас это в первую очередь правда о себе самом.
Псалом 10. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 10. (Церковно-славянский перевод)
«Вера в Бога и познание себя». Игумен Дионисий (Шлёнов)
Поделиться
Гость программы — Игумен Дионисий (Шлёнов), наместник Андреевского ставропигиального мужского монастыря.
Ведущий: Алексей Козырев
А. Козырев
— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире Радио ВЕРА программа «Философские ночи» и с вами ее ведущий Алексей Козырев, сегодня мы поговорим о вере в Бога и познании себя. У нас сегодня в гостях наместник Андреевского монастыря, игумен Дионисий (Шлёнов). Здравствуйте, батюшка.
о. Дионисий
— Здравствуйте, Алексей Павлович. Очень радостно принимать участие в таком философском мероприятии с богословским смыслом.
А. Козырев
— Я напомню нашим радиослушателям, что, хотя отец Дионисий сегодня в гостях у нашей передачи, мы в гостях у отца Дионисия, поскольку студия Радио ВЕРА находится в Андреевском монастыре на берегах Москвы-реки, а это один из старейших московских монастырей, где уже в XVII веке была школа ученого монашества. Как я говорю: это родина русского просвещения.
о. Дионисий
— И не только в XVII веке. Конечно, в XVII веке несомненный перелом, 1648 год — год, когда, кстати сказать, была издана в Москве же «Книга о вере», которая потом получила такую свою дальнейшую судьбу среди старообрядцев, но издана еще до раскола, это год воссоздания Андреевского монастыря царским окольничим Федором Ртищевым, в достаточно молодые для себя годы он это делал, а идея была еще несколькими годами ранее им же сформулирована, но Андреевский монастырь существует с XIII века, как известно, нет письменных тому свидетельств, и был посвящен Преображению, а Преображение — это очень монашеский и очень богословский праздник, потому что богословие святителя Григория Паламы XIV века — это апогей византийского, апогей святоотеческого православного богословия, и здесь с XIII века тем самым монахи воспринимали Преображение как свой престольный праздник.
А. Козырев
— А вот вера Бога, она преображает человека или необязательно? То есть вот человек сначала ищет чего: он ищет какого-то изменения, или он сначала находит веру, а потом через веру меняется?
о. Дионисий
— Вера бывает разная, сначала она маленькая, потом, от веры к вере, духовное восхождение, и по мере усиления, по мере укрепления веры, вера все более и более преображает человека, но без стремления к преображению, без стремления к очищению самого себя, без стремления к настоящему самопознанию, которое не эгоистичное самопознание, а жертвенное самопознание, невозможно обрести такие важные добродетели, как веру, надежду и любовь, из которых, по аретологии апостола Павла, больше — любовь. Получается, что вера — это, с одной стороны, причина, а с другой стороны, следствие. И, как причина она описывается апостолом Павлом, если дословно перевести 1-й стих 11-й главы из Послания к Евреям, то получится такой перевод: «вера есть основание надежды», в этом дословном переводе вера оказывается причиной надежды.
А. Козырев
— Как в синодальном: «уповаемых извещение».
о. Дионисий
— Да, «уповаемых извещение», но в Синодальном переводе определённая интерпретация данного места духовно значимая и полезная, но такая, не абсолютная. Если мы посмотрим в традиции экзегезы, как святые отцы понимали это место, то мы найдём определённый такой средний лейтмотив. Святые отцы, когда будут говорить о взаимосвязи веры, надежды и любви, и о значимости веры, как той добродетели, которая предшествует надежде, они будут использовать часть этого стиха как самодостаточную максиму и вкладывать в эту формулировку очень конкретный смысл о глубокой взаимосвязи веры и надежды при определённом доминировании любви, потому что Григорий Нисский и ряд других святых отцов, они проводят такую необычную для нас мысль, что в Царствии Небесном вера и надежда будут не нужны, потому что там человек окажется перед Богом лицом к лицу, а любовь, как большая из всех, она там останется. Из самой этой мысли можно сделать умозаключение о некоторой относительности веры и надежды, но если мы будем так мыслить, то мы немножко обесценим веру и надежду, и мы не имеем на это право, получается, они абсолютны, но святые отцы, тем не менее, подчеркивают определённую значимость, высоту любви в этой аретологической цепочке.
А. Козырев
— Я вспоминаю почему-то вот Хомякова, его учение о цельном разуме, где вратами является тоже вера, то есть сначала человек верит в то, что познаваемое им есть, то есть он располагает себя к тому, что он хочет познать, потом волей он постигает это, хочет понимать, ну и, наконец, рассудком он укладывает это в какую-то логическую структуру понимания, но вера, опять-таки, является вот теми вратами.
о. Дионисий
— Но врата, понимаете, они бывают разными. Есть врата, которые вводят в город, есть врата, которые вводят в храм, есть врата, которые вводят в монастырь, а есть врата, которые вводят в алтарь. И вот со святоотеческой точки зрения рай, он имеет врата. И ряд добродетелей, которые считаются добродетелями на новоначальном этапе особо важными, как, например, добродетель смирения, эта добродетель преподобным Никитой Стифа́том описывается как врата рая, а любовь— и это парадоксально, описывается им же, — как врата рая, но с диаметрально противоположной стороны. И тогда и вера, как врата, может восприниматься как врата, которые ведут в очень возвышенное пространство, и для того, чтобы прийти в это возвышенное пространство, с точки зрения святоотеческой мысли, сама вера — это очень высокая добродетель, та добродетель, который требует, с одной стороны, духовного подвига, а с другой стороны, она даёт силы для этого духовного подвига. И преподобный Максим Исповедник в одном из вопросоответов к Фала́ссию, он отождествляет веру и Царствие Небесное, и говорит, что «вера — это и есть Царствие Небесное», «Царствие Божие внутрь вас есть», он говорит, что это вера. Но дальше он поясняет, что «вера является невидимым царствием, а царствие является божественно приоткрываемое верой». Такие глубочайшие слова, которые показывают какое-то очень тонкое различие, то есть что вера, как невидимое царствие, как некое семя, как некое начало, как некий призыв, а Царствие Божие, оно начинает божественно приоткрываться в душе по божественной благодати, и так человек через веру идет путем спасения, где всё очень диалектично, где нельзя сказать, что вера — это начало, а потом будет что-то другое, она есть всегда. И эта вера, сама отождествляемая Царствием Божиим, все сильнее и сильнее приоткрывается в той душе, которая ищет Бога, которая идет путем преображения.
А. Козырев
— То есть это как крылья такие, на которых человек летит, и если он теряет веру, то он теряет крылья и падает.
о. Дионисий
— Но, вот если вспомнить того же преподобного Никиту Стифата — просто мне всю жизнь приходится им заниматься, я с академической скамьи начал переводить его творения, сейчас многие переведены, и диссертация была ему посвящена в Духовной академии, и мысль прониклась именно образами преподобного Никиты. Так вот, преподобный Никита, так же, как и другие отцы, например, преподобный Иоанн Дамаскин, считает, что он был знаток философии, но современные исследователи пишут, что преподобный Иоанн Дамаскин черпал философские знания даже для своей «Диалектики» из вторичных источников, то есть уже из неких антологий, сложившихся в христианской традиции. И преподобный Никита Стифат так же, он был монахом, ему некогда было изучать Платона, Аристотеля, но он был знаком, тем не менее, с какими-то максимумами Филона Александрийского, откуда-то он их брал, и вот преподобный Никита Стифат пишет о смирении и любви, как о крыльях, как вы сказали. Ну и, конечно, так же и вера, как утверждение надежды или извещение надежды, это тоже в его системе присутствует. Так же, как и в самой святоотеческой мысли вера в Бога, она описывается, например, как что-то непостижимое, неосязаемое, недосягаемое, то есть вера описывается так, как Бог, вера описывается так, как Царствие Божие, но в конце концов оказывается, что человек, для того, чтобы верить в Бога, он должен разобраться в себе, то есть он должен исправить самого себя.
А. Козырев
— В эфире Радио ВЕРА программа «Философские ночи», с вами её ведущий Алексей Козырев и наш сегодняшний гость, наместник Андреевского монастыря, игумен Дионисий (Шлёнов), мы говорим сегодня о вере в Бога и познании себя. Вообще, вот эта идея познания себя, она ведь пришла из античной философии, семь мудрецов говорили: «познай самого себя» и, по-моему, это было написано на храме Аполлона в Дельфах, на языческом храме, на портике этого храма, человек подходил и вот читал: «познай себя», а как познать себя — ну, прийти к Богу, то есть вот ты пришёл в храм и, наверное, получил какую-то надежду познать себя, сказав: «Ты есть, ты Еси», другая надпись на другом портике этого храма, вот если ты не сказал «Ты еси» Богу, то ты и не познал себя. То есть что же получается, уже для античного человека, для язычника, который не имел ещё Откровения, уже вот эта связь веры и познания была?
о. Дионисий
— Несомненно, она присутствовала, просто, поскольку богов в античной традиции было много, то и такая форма звучала: «познай самого себя, чтобы познать богов». И эта взаимосвязь между самопознанием и богопознанием, она имела место, но, может быть, она у стоиков выражена сильнее, чем в предшествующей до стоиков традиции. Действительно, эта античная максима очень сильная, она, можно сказать, является первоистоком для философского дискурса, и она является первоистоком для богословской мысли, и не просто для богословской мысли, а для богословско-аскетической мысли, потому что святые отцы, они не отказались от этого принципа самопознания, но они его углубили, они его связали с образом Божьим, то есть они обозначили объект этого самопознания, и объектом этого самопознания оказывается образ Божий. Так же святые отцы прекрасно понимали, что сама формула «познай самого себя», она античная, она отсутствует в Священном Писании как таковая, и они пытались найти аналоги для того, чтобы поместить эту античную максимуму о самопознании на богословскую почву, и тогда, конечно, и книга «Исход»: «внимай самому себе», и Климент Александрийский, и ряд других христианских писателей, они отождествили: «познай самого себя и внимай самому себе» и, по сути дела, на святоотеческом языке это было одно и то же. Но когда святые отцы говорили «познай самого себя», они пользовались античным инструментарием, когда они говорили «внемли самому себе», они пользовались библейским инструментарием. Это закончилось тем, что в известнейшем слове святителя Василия Великого на «внемли самому себе» толковании, это слово завершается: «внемли самому себе, чтобы внимать Богу», то есть такая чисто библейская формула, по сути дела, это формула о самопознании, которая связывает воедино самопознание и Богопознание.
А. Козырев
— А вот «внемли» — это что? Понятно, что слово «внимание» здесь: надо услышать что-то, голос Бога услышать в себе? Когда мы говорим «внемли проповеди», я должен услышать проповедь, проповедника, а вот «внемли себе» — это слух, это какое свойство?
о. Дионисий
— Это внутренний слух, это духовный слух, то есть это внимание мы переводим, как «внимать», и мы говорим на службе: «премудрость вонмем», вот это слово «вонмем», то есть мы внимательно относимся к мудрости. Это не только слуховое внимание, это такое всестороннее внимание, то есть это молчание, такая концентрация сил души, беспопечительность, попытка проникнуть в смысл. Может быть, это такой ключевой призыв к понятию, которое мне лично пришлось обозначить в изысканиях, связанных с преподобным Никитой Стифатом, как «преображение чувств», потому что в пифагорейской традиции было представление о соответствии внешних чувств таким определенным аналогам, силам ума, так скажем. Например, зрение соответствует разуму, есть и другие соответствия. И в самой святоотеческой традиции это соответствие, когда Ориген, он не святой отец, даже осужден, но важен для христианского богословия...
А. Козырев
— Учитель Церкви.
о. Дионисий
-... он брал выражение библейское «десятиструнная псалтирь» и соотносил с этой десятиструнной псалтирью внешние и внутренние чувства. Тема очень такая сильная, ёмкая, она присутствует у разных святых отцов, в частности, у святителя Афанасия Александрийского, и в этой теме как раз вот слово «внемли» или внимать«, то есть, возможно как такое переключение, когда человек отключает внешние чувства и включает внутренние чувства, но эта кнопочка, она не материальная, она не механистическая, а она связана с духовным подвигом и в этом внимания столько заложено. То есть, получается, это и знание или попытка познать, и в то же самое время это знание, соединенное с действием, то есть это не бездеятельное знание, и по сути дела, это соответствует античному представлению о любомудре — о философе, потому что кто такой философ с точки зрения самой античной традиции и потом, конечно, еще в больше степени с точки зрения христианской традиции — это любомудр, то есть тот, у кого дело не расходится со словом. Ну, христиане очень обрадовались, потому что они в идеале любомудра получили то, что и нужно было получить — идеал аскета, который при этом ищет истину и наполнен словом, некий ученый-монах любомудр, но в очень широком смысле, то есть любой человек, даже не монах и даже не ученый, он может быть любомудром, если у него слово не расходится с делом, а дело не расходится со словом.
А. Козырев
— А для этого нужно внимание. То, что вы говорите, меня наводит на мысль, что у нас вообще в обществе нет культуры внимания. В школе учительница говорит детям: «вы невнимательны». Но не только дети в школе невнимательны — люди вообще невнимательны, невнимательны к Богу, невнимательны к себе, невнимательны друг к другу, и как бы никто не учит, вот, может быть, Церковь учит вниманию, служба учит вниманию, а по сути дела, никто не учит вниманию.
о. Дионисий
— Ну вот когда человек стоит на молитве, то на него нападает рассеяние, то есть ему приходится сражаться со своими помыслами. И вот всё было хорошо, он вроде забыл о многих мирских проблемах, но вот встал на молитву, и на него обрушивается поток помыслов, и духовная жизнь, она описывается святыми отцами и в традиции Церкви во многом как борьба с помыслами, но сами эти помыслы, они первоначально могут быть прилогами, потом хуже, хуже, хуже, становятся страстями, и в древней традиции, идущей от Евагрия Понтийского, но подхваченной, развитой, углубленной святыми отцами, помыслы равны страстям, равны демонам, и очень важно их преодолеть. Конечно, внимание — это именно преодоление этих помыслов, но само по себе это, может быть, не совсем самостоятельный инструмент, то есть внимание — это результат молитвы, результат безмолвия, уединения, результат добродетельной жизни. То есть это такой не самостоятельный инструмент, это скорее метод, как познай самого себя, то есть обрати внимание на самого себя. А как ты познаешь самого себя? Ты должен себя очистить, и здесь уже возникают другие категории, которые помогают понять, что происходит. Современный греческий богослов, ну, относительно современный, протопресвитер Иоанн Романи́дис, написал книгу «Святоотеческое богословие», в этой книге он оперирует тремя понятиями, он сводит православие к трем понятиям: это очищение, озарение и обожение. И он усматривает эти три понятия везде, и в античной традиции, как в преддверии христианства, и в Ветхом Завете, и в Новом Завете, и во всей святоотеческой традиции, и расхождение Востока и Запада связано у него с тем, что на Западе неправильно понимали эти три категории, то есть буквально три слова описывают православие. Я очень детально читал его книгу, и, можно сказать, делал черновой перевод, который пока не издан, и я задумался: а в действительности как дело обстоит? Можно ли так свести православие к этим трём словам? Тогда я взял греческие термины и стал изучать понятия «очищение» — «кафарсис», «озарение» — «эллапсис», там два понятия: «эллапсис» и есть ещё «фатизмос» — «освящение» — это более библейское слово, которое используется в библейских текстах, а «эллапсис» — более философское слово, которое не используется в библейских текстах, но при этом является доминирующим в Ареопагитиках, и потом у святителя Григория Паламы. И я как-то через изучение этих терминов пришёл к таким ключевым текстам святых отцов, где действительно эти понятия имеют очень большое значение, но всё-таки так прямолинейно обозначить тремя терминами всю православную традицию — это несколько обедняет.
А. Козырев
— Ну, кстати, можно перевести, может быть, я не прав, но и как «просвещение», да?
о. Дионисий
— Да, да.
А. Козырев
— То есть не только озарение, а просвещение нам более понятно. Вот «Свет Христов просвещает всех» написано на храме Московского университета, на Татьянинском храме.
о. Дионисий
— Но здесь надо всё-таки смотреть на греческие эквиваленты, то есть вот «Свет Христов просвещает всех», слово «просвещение», если мы поймём, какой там греческий термин — простите, я всё время настаиваю на греческих терминах, но они позволяют более математически точно отнестись к той святоотеческой традиции, часть которой представлена древнегреческими, так сказать, византийскими текстами, и тогда, оказывается, да, можно перевести как «просвещение», но в сути вещей это не эпоха Просвещения и это не сверхзнание, а это духовное просвещение, то есть очень высокий духовный этап.
А. Козырев
— Мы сегодня с игуменом Дионисием (Шлёновым), наместником Андреевского монастыря в Москве, говорим о вере в Бога и познании себя. И после небольшой паузы мы вернёмся в студию и продолжим наш разговор в эфире Светлого радио, Радио ВЕРА в программе «Философские ночи».
А. Козырев
— В эфире Радио ВЕРА программа «Философские ночи», с вами ее ведущий Алексей Козырев и наш сегодняшний гость, игумен Дионисий (Шлёнов), наместник Андреевского монастыря в Москве. Мы говорим сегодня о вере в Бога и познании себя, и в первой части нашей программы мы выяснили, что познание себя, внимание себе — это и есть попытка разглядеть внутри нас образ Божий. А подобие?
о. Дионисий
— Образ и подобие, они, если мы вспомним лекции, которые читались в духовной семинарии, то согласно общепринятой подаче материала есть две точки зрения, они восходят к самой святоотеческой традиции, то есть часть святых отцов учит о том, что образ Божий — то, что дано всем, а подобие надо приобрести через добродетельную жизнь. А некоторые святые отцы отождествляют образ и подобие и говорят, что нельзя говорить о подобии без образа и нельзя говорить об образе без подобия, то есть фактически они тождественны, и тогда нет этого шага от образа к подобию, но есть при этом понимание, что образ может быть омрачён, тогда и подобие будет омрачено. Если мы очистим свой образ, то и подобие, которое сокрыто в этом образе, оно раскроется. Тогда можно спросить, наверное, говорящего, то есть меня самого: к какой точке зрения можно склоняться? И та, и другая точка зрения, по-своему они передают определенную динамику, то есть задачу человека не стоять на месте, находиться в движении, и в святоотеческой традиции очень важно представление об этом движении, о пути, (простите, еще одна тема, но она очень взаимосвязана с этой) это тема пути или тема царского пути, то есть царский путь, как неуклонение ни направо, ни налево, это не только царский путь в догматике, где, например, православие шествует царским путем между крайностями монофизитства и несторианства, к примеру, но это и царский путь в аскетике, когда христианин следует царским путем, например, между невоздержанностью, с одной стороны, и предельным воздержанием, которое проповедовал Евстафий Севастийский, это духовный наставник семьи святителя Василия Великого, в противовес чему святитель Василий Великий сформулировал аскетику весьма строгую, но не такую строгую, как у Евстафия Севастийского. Вот царский путь, и тогда и образ Божий, который в нас, мы пытаемся через ряд духовных предписаний, через жизнь по заповедям Божьим, через послушание Богу, через послушание Церкви, через жизнь в Церкви мы пытаемся исправить свой образ Божий, из мутного зерцала сделать его более чистым зерцалом. В святоотеческой традиции было, насколько я понял, а я это понял через изучение антропологии святителя Иринея Лионского, но эту антропологию пришлось изучать сквозь призму последующей традиции, то есть была попытка понять, а как учение Иринея Лионского об образе Божьем, как об образе образа, есть такое выражение: «образ образа», такое сильное выражение, и оно заставляет задуматься: я являюсь «образом образа», что это вообще значит, это что такое, какой-то святоотеческий неологизм, который просто Ириней Лионский использовал, и потом он повис в воздухе, или эта мысль, она потом была подхвачена отцами, в зависимости от Иринея Лионского, или, может быть, независимо от него?
А. Козырев
— У Платона была идея: «подобие подобий», он так называл произведения искусства, портреты. Может быть, человек — это в каком-то смысле тоже произведение искусства, только в хорошем смысле этого слова, если он работает над собой.
о. Дионисий
— Да, но здесь еще появляется библейская почва, потому что, по-моему, у апостола Павла в Послании к Евреям в 1-й главе используется выражение «образ ипостаси», и, собственно, Христос Спаситель — вторая Ипостась Святой Троицы, Он именуется «образом», и когда Ириней Лионский говорит об «образе образа», то он имеет в виду, что образ Божий нам дан, но мы являемся образом образа, то есть образом Христа Спасителя, который сам именуется образом, получается, образ — это одно из божественных имен Христа Спасителя. И действительно, если мы посмотрим на такие антропологические концепции первых святых отцов и христианских писателей, то мы увидим, что они часто соотносили образ, который в нас, не с тремя Лицами Святой Троицы, это такая классическая схема, которая появляется в антропологии святителя Афанасия Александрийского, может быть, у кого-то раньше, но после святителя Афанасия Александрийского это очень такая устойчивая параллель, которая присутствует в святоотеческой традиции. До святителя Афанасия Александрийского святоотеческой мысли было свойственно исходить из понятия «образ образа», то есть видеть в человеке образ Христа Спасителя. Но, собственно говоря, этот идеал никуда не делся, он остался, наша жизнь должна быть христоподражательной или христоцентричной, мы должны подражать Христу Спасителю, и в позднем византийском богословии это сравнение тоже оставалось. Но у святителя Афанасия Александрийского мы находим: Бог Отец — и в соответствии с первой Ипостасью Троицы человек наделён разумом, Бог-Слово, Бог Сын — и у человека есть логос-слово, Бог-Дух Святой — и человек обладает духом. Такая трёхчастность Троицы отражается в образе Божьем, тогда и задача перед человеком стоит немалая, то есть он должен иметь эти три части в правильном состоянии, его разум, его слово, его дух, они должны стремиться к Богу, они не должны омрачаться грехом, и потом святоотеческая антропология, да и не обязательно потом, я здесь не могу сейчас выстроить такую чёткую хронологию, но представление о разуме, как о главенствующем начале, и трёхчастная схема души по Платону: разум, гнев и гневное начало, и желательное начало, три, в святоотеческой антропологии эта платоновская схема была очень важна, можно сказать, она была такая школьная, хрестоматийная, то есть, возможно, были другие представления, было представление о том, что у души много сил, но эта трёхчастность души, она была такой базовой, и в этой базовой трёхчастности роль разума, как ведущего начала, очень велика.
А. Козырев
— То есть всё-таки в церковном учении разум чего-то стоит, да? Потому что иногда говорят: «надо совлечь с себя разум, наш греховный разум», вот юродство, есть такой тип.
о. Дионисий
— Ну, здесь разум или ум, иногда у славянофилов были такие разделения...
А. Козырев
— Рассудок.
о. Дионисий
— Есть рассудочное такое, земное, а есть разумное, умное, духовное. Но в самой святоотеческой мысли есть представление об уме-разуме, который является высшей силой души, а сама по себе душа — это высшая сила человека. Ну, конечно, у Филиппа Монотро́па всё по-другому в «Диоптрии» XI века, где не душа даёт советы телу, а тело даёт советы душе, плоть советует душе, почему? Потому что душа помрачённая, несовершенная, в своём несовершенстве она оказывается ниже плоти, и плоть, как менее павшая, чем душа, или совсем не павшая, она советует душе..
А. Козырев
— Я думаю, тут ещё такой жанр византийского сатирического диалога, где служанка учит госпожу.
о. Дионисий
— Ну, не в этом суть, вот основная схема — это господство разума, власть разума, сила разума, но внутреннего духовного разума, который, по сути, тождественен духу, тождественен духовной жизни и является источником духовной жизни, это не рациональный разум какого-то там доктора математических наук, а это разум подвижника.
А. Козырев
— Мудрость, да? Если можно так сказать.
о. Дионисий
— Ну, можно так.
А. Козырев
— Мудрый разум, то есть разум, который нацелен на то, чтобы как-то человеку правильно жить, правильно постичь образ Божий в себе.
о. Дионисий
— Но этот разум, он является высшей частью этого образа Божия, и когда он правильно руководит душой, а душа правильно руководит телом, то в таком случае человек идёт путём спасения, идёт царским путём, идёт путём приближения к Богу, постепенно восходит от одного барьера к другому, поэтапно.
А. Козырев
— Царский путь — это же путь для царей, а мы же не цари. Обычный человек, простой, он же не царь, как он может идти царским путём?
о. Дионисий
— «Царский путь» — это такое выражение, которое в «Исходе» встречается, когда Моисей просил царя Эдомского: «Разреши нам пройти царским путём», была система царских путей, а он сказал: «Нет, не разрешаю». И вот этот вопрос Моисея с отрицательным ответом стал основанием для Филона Александрийского, чтобы сформулировать уже такое духовно-нравственное учение о царском пути, а потом для святых отцов, чтобы святые отцы воспользовались образом царского пути для того, чтобы вообще сформулировать принципы христианского вероучения. Душа — да, она трёхчастна, она должна быть очищена, и образ Божий по-своему трёхчастен, но именно трёхчастность образа Божия сравнивалась святыми отцами с тремя лицами Святой Троицы. Трёхчастность души платоновская — я не помню, чтобы святые отцы именно с ней проводили такую троечную параллель.
А. Козырев
— А можно сравнить царский путь с золотой серединой Аристотеля, или это всё-таки разные вещи, вот избегать крайностей?
о. Дионисий
— Я думаю, что можно, но просто золотая середина — это более статичное понятие, а царский путь — это более динамичное понятие. Но, собственно говоря, сочетание статики и динамики, и такое диалектическое сочетание, оно очень свойственно святоотеческой традиции. Я всё, простите, у меня Никита Стифа́т в голове, потому что его читал, переводил, искал к нему параллели и получается, этот автор научил меня как-то так ретроспективно обращаться ко всей святоотеческой традиции. Ну вот у преподобного Никиты Стифата нахожу две категории: «стасис» — стояние, и «кинесис» — движение. Получается, это те категории, которыми пользовался автор Ареопагитик и, по сути дела, преподобный Никита, он где-то повторяет, где-то пользуется уже так более свободно этими категориями, он описывает приближение души к Богу, как приближение к Богу ангельских Небесных Сил, и они находятся в движении, и в то же самое время цель их в том, чтобы оказаться рядом с Богом и застыть рядом с Богом в таком священном стоянии, в священном восторге, в священном безмолвии. А церковная иерархия, у Ареопагита было шесть чинов церковной иерархии, а преподобный Никита Стифат увидел, что нет полной параллели, что девять небесных чинов, и только шесть церковной иерархии в Ареопагитиках, он тогда еще три чина добавил, получилось девять чинов небесной иерархии и девять чинов церковной иерархии, так сформировалось у самого Стифата в XI веке. И смысл чинов иерархии по Ареопагитикам, как такое приближение к Богу, уподобление к Богу, движение, приближение и стояние, и путь души, потому что в трактате «О душе» он описывает, как идет душа, и он использует для этого пути термин «васис», а «васис» — это «база», то же слово, что «база», происходит от слова «вэну» греческого, а «вэну» — это не просто шагать, а это «шагать твердым шагом», то есть когда человек идет, вот он совершает шаг, и он твердо на него опирается, то есть в самом слове «движение» заложена идея не только движения, но и стояния, мы говорим: «база», это что-то твердое, это основание, но это не просто основание, а это результат движения. И вот такая диалектика присутствует не только у одного автора и не только у нескольких авторов, это не просто интеллектуальная конструкция, которую святые отцы придумали для того, чтобы пофантазировать или чтобы выразить результат своих фантазий на бумаге, а это, собственно говоря, суть жизни православного христианина, и действительно, когда наши прихожане или братия обители, каждый индивидуально, сам, когда он живет без движения и без подвига, без труда, без напряжения, поддается обстоятельствам, делает то, что внешне важно, но не придает значения внутренним смыслам или откладывает эти смыслы на потом, или суетливо молится, или пропускает молитву и думает: «завтра помолюсь, завтра буду внимательно относиться к тому, чему сегодня не внимаю, сегодня я не почитаю Священное Писание, а уж завтра почитаю и пойму сполна». А завтра он думает о послезавтрашнем дне, а когда начинает читать, то читает очень невнимательно, в одно ухо влетает, в другое вылетает, потом идет учить других тому, чего не знает и не умеет сам, становится лицемером и привыкает даже к своему лицемерию, пытается себя самооправдать, и вместо того, чтобы смиренно двигаться вперед, он гордо двигается назад.
А. Козырев
— Как и все мы.
А. Козырев
— В эфире Радио ВЕРА программа «Философские ночи», с вами ее ведущий Алексей Козырев и наш гость, наместник Андреевского монастыря в Москве, игумен Дионисий (Шлёнов). Мы говорим о вере в Бога и познании себя, и вот этот ваш образ статики и динамики, у русского философа Владимира Ильина была такая работа: «Статика и динамика чистой формы». А Алексей Фёдорович Лосев (монах Андроник) говорил, используя неоплатонический термин, о «единстве подвижно́го покоя самотождественного различия». Не говорит ли нам это о том, что надо иногда делать остановки в нашей жизни, то есть надо двигаться, пребывать в движении, но всё-таки иногда задумываться о том, куда мы движемся, и создавать себе какие-то минуты такого покоя, подвижно́го покоя, чтобы не оказаться вдруг невзначай там, где не нужно?
о. Дионисий
— Здесь мы должны провести такое чёткое различие, то есть то движение, о котором писали святые отцы, это такое духовное положительное движение, которое не противоречит покою. Но есть другое движение, естественно, — это суета нашей жизни, и ход нашей жизни, который часто бывает достаточно обременён суетой, и несомненно, при этом втором варианте очень нужно останавливаться. Если нет возможности совершить длительную остановку, то хотя бы ту краткую остановку совершить, какая только возможна, остановиться хоть на две секунды, хоть на минуту. Это действительно очень важная тема, и очень актуальная, я думаю, для современного человека, потому что люди так устроены, что они хотят как можно больше всего успеть, и набирая обороты, набирая скорость в житейских делах, они иногда могут остановиться, но не хотят останавливаться, или они останавливаются внешне, но они не останавливаются внутренне, а для Бога, для веры спешка не нужна. Один из афонских монахов, очень высокой жизни человек, известный духовный писатель Моисей Агиорит, он выступал с разными докладами духовными в Греции в своё время, и оставил жития афонских подвижников, приезжал в Духовную академию, и в Духовной Академии он услышал слово «аврал» и сказал: «У нас, среди монахов, нет авралов», то есть этим он констатировал, что в жизни присутствует даже не просто остановка, что если человек живёт по заповедям Божьим размеренно, то может, у него вся жизнь такая духовная остановка. Но для современного человека очень важная, такая животрепещущая, актуальная тема, и для тех, для кого она актуальна, очень важно останавливаться. Остановка предполагает исполнение призыва апостола Павла к непрестанной молитве, апостол Павел говорит: «непрестанно молитесь», монахи с трудом исполняют это предписание, миряне благочестивые стремятся, не у всех получается, но те, у кого не получается, они не должны унывать, они должны знать, что они остановились душой и помолились, то есть они эту остановку сделали для Бога, такая остановка, в которой мы забываем о себе и помним о Боге. Надо сказать, что в максимах более поздних, византийских, там была формула не только «познай самого себя, чтобы познать Бога», но и «забудь самого себя, чтобы не забыть Бога». В одном произведении агиографическом есть такая формула.
А. Козырев
— То есть надо забыть себя, но помнить о Боге?
о. Дионисий
— Да, чтобы помнить о Боге, то есть такая память. Это разными мыслями выражается, например, святитель Герман II Константинопольский, это уже же второе тысячелетие, толкуя слова «отвергнись себя и возьми крест свой, и за Мною гряди», известные слова об отречении, призыв Христа Спасителя к своим ученикам после некоторого колебания и сомнений со стороны апостола Петра. И святитель Герман говорит: «Отречься от самого себя и взять свой крест — это означает вообще раздвоиться, то есть выйти за пределы самого себя, относиться к самому себе, как к человеку, который стоит рядом с тобой». Вот до такой степени напряжение, преодоление своего греховного «я» и несовершенства, и это, конечно, необходимо делать во время такой духовной остановки, потому что, когда человек очень спешит и пытается успеть все на свете, то в этот момент он занят внешними делами, у него нет времени для внутреннего сосредоточения.
А. Козырев
— То есть вот движение медленных городов, которое сейчас существует, медленные города, вот Светлогорск у нас в этом движении участвует, где образ черепахи, никуда не спешить, вот это не то, это такая секулярная, светская экологическая параллель, к тому, о чём мы с вами говорим, то есть надо не медленно что-то делать, а делать осмысленно прежде всего.
о. Дионисий
— Все эти образы, в том числе образ остановки, они имеют духовное значение, то есть можно по-разному остановиться, кто-то набрал скорость, и он должен трудиться до конца и без остановок двигаться вперёд, потому что остановка в какой-то ситуации будет тождественна или эквивалентна движению назад, и не всегда можно останавливаться, но для Бога нужна остановка, как и движение для Бога, то есть тот процесс, который происходит не для Бога, а для мира или в соответствии с принципами мира, может быть, сам по себе он нейтральный, не обязательно плохой, но он недостаточен, и поэтому надо всеми силами стараться хранить в своей жизни память о Боге непрестанно или хотя бы время от времени, но не думать, что если мы не можем непрестанно выполнять призыв апостола Павла, тогда мы вообще ничего не делаем и вообще не молимся, всё равно мы стремимся к тому, чтобы память о Боге проникала жизнь. Нельзя сказать, что память о Боге — это то, что только на остановке может позволить себе православный христианин, она всё равно должна проникать всю жизнь, и этим отличается, может быть, верующий человек, действительно, от маловерующего: тем, что у него сильнее живёт вера в душе, и он уже живёт вместе с этой верой, это уже неотъемлемая часть его жизни, и он не может от неё отречься ни на одно мгновение.
А. Козырев
— Как в Ветхом Завете сказано, по-моему, в книге пророка Иеремии: «Пойдём и не утомимся, полетим и не устанем».
о. Дионисий
— Да, так.
А. Козырев
— Меня всё время не покидает мысль, отец Дионисий, что в Андреевском монастыре возвращаются какие-то древние традиции, поскольку здесь всегда с особой чуткостью относились к греческому языку, к греческой богословской традиции. Действительно ли вы сейчас пытаетесь возродить эту традицию учёного монашества, которая в Андреевском монастыре была, и он славился, об этом в начале передачи говорили?
о. Дионисий
— Само понятие учёного монашества, оно не совсем однозначное, потому что, если есть учёное монашество, значит, есть «не учёное монашество», и те, которые будут именовать себя «учёными монахами», у них будет такая почва для гордости, тщеславия, надмения. Да и кто назовёт себя обладающим чем-то, потому что всё большее знание приводит к пониманию своего всё большего незнания. Но, действительно, исторически Андреевский монастыре был воссоздан Фёдором Ртищевым как училищный монастырь. В середине XVII века по трёхчастной схеме «филология, философия, богословие» здесь вёлся такой преподавательский цикл. Фёдор Ртищев — ктитор монастыря, как известно из его жития и жизнеописания, приезжал по вечерам в Андреевский монастырь для того, чтобы брать уроки греческого у монахов, и мне очень радостно, что сейчас мне, как наместнику монастыря, удаётся, я не скажу: возродить ту традицию, которая была, но привнести определённую лепту в то, чтобы Андреевский монастырь стремился к тому, чтобы продолжать оставаться и в то же самое время приобретать что-то новое, как училищный монастырь. Здесь проводятся семинары, занятия аспирантов Московской духовной академии, мне приходится также руководить аспирантурой. Здесь, через изучение греческого языка, через уроки греческого удаётся услышать это живое слово святоотеческой традиции при подготовке к проповедям. Я время от времени открываю греческие первоисточники и нахожу там те толкования, те святоотеческие мысли, которые можно простыми словами, без такой научной детализации, донести до слуха прихожан и чувствую определённый отклик, если прихожанам нравится такое святоотеческое богословие, им нравится святоотеческая аскетика. Прихожане — это очень тонкие люди, вне зависимости от тех специальностей и профессий, которыми они занимаются, и кажется, как будто бы такая аскетика Максима Исповедника для избранных, но она, и не только она из святоотеческом богословия, находит отклик, и это утешает, радует. Мы видим, что сама богословская наука, она очень глубоко взаимосвязана с духовным просвещением, и, может быть, принципы духовного просвещения, они даже сильнее связаны с принципами науки, чем может показаться на первый взгляд. Часто у нас существует отрыв, то есть учёные занимаются такой сухой наукой, и мы это наукообразие видим в разных научных журналах, статьи прекрасны, труд огромный, чтобы их написать, чтобы их издать, но круг читателей этих статей всегда очень узок, даже тогда, когда эта статья имеет очень широкий спектр смыслов и значений, но она написана таким языком, который доступен не всем, а просвещение, знание, образование — это, если хотите, внимание себе, то есть это повторение одного и того же. Например, чем отличается проповедь от научной статьи? Научная статья, она в систематическом виде излагает какую-то систему смыслов, взглядов, а проповедь, она берёт один стих Священного Писания, «да возьмет крест свой», и даже части этого стиха, двух слов, достаточно для того, чтобы сказать проповедь. Но это же не просто повторение, как ликбез, это повторение с углублением. Получается, что проповедь, в отличие от научной статьи, она даже глубже раскрывает тот смысл, который заложен, например, в этих двух словах: «да возьмет крест», она имеет своё духовное значение, и теория, практика...
А. Козырев
— Но проповедь тоже имеет древнюю структуру, то есть это же не просто романтическое какое-то описание, да?
о. Дионисий
— Это такой призыв к душе, обращение к душе, покаяние, то есть проповедь о покаянии, об исправлении, такие духовные смыслы. В Андреевском монастыре в XVII веке, так и говорится в описаниях, была возрождена традиция древнерусской проповеди, потому что после татаро-монгольского ига проповедь уменьшилась.
А. Козырев
— Ну вот «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона — прекрасный образец.
о. Дионисий
— Да, но это древнерусская проповедь, до татаро-монгольского ига.
А. Козырев
— Да, да.
о. Дионисий
— И получается, что эти монахи, которые здесь были, они не просто исправляли тексты, они занимались разными трудами. Епифаний Славине́цкий, он переводил святых отцов, исправлял переводы, составлял духовные гимны, братия Андреевской обители потом пополнила преподавательский состав Славяно-греко-латинской академии, которую создали иеромонахи Софроний и Иоанникий Лиху́ды. Много несли разных трудов, но в XVIII веке Андреевская обитель стала сходить на нет, и в 1764 году, на волне секуляризации Екатерины Великой, она была просто закрыта и превращена в приходские храмы. Но и до 1764 года множество таких тяжелых, драматичных событий, которые, в общем-то, свидетельствуют так или иначе об упадке обители, а основной центр переместился в Славяно-греко-латинскую академию, но самый первый училищный монастырь был устроен здесь, в Андреевской обители. Сейчас, спустя огромное количество времени, я через любовь к греческому языку особо, может быть, как-то пытаюсь ощутить, понять, что же здесь происходило раньше и что мы можем сделать сейчас. То есть мы не должны копировать то, что было раньше, сейчас совершенно другие обстоятельства, в духовных академиях ведется учебный процесс, но, тем не менее, само значение языка, как первоисточника для святоотеческой традиции, оно очень важно.
А. Козырев
— Хочется поблагодарить вас за очень интересный глубокий научный, и в то же время пастырский рассказ о том, как через веру в Бога мы можем познать себя, и пожелать вам помощи Божией в тех делах духовного просвещения, о которых вы говорите, потому что огромное богатство святоотеческого наследия, во многом еще не переведенное, а если и переведенное, то не прочитанное вот таким обыденным прихожанином через вас, через ваши труды становится доступным, открывается людям. Поэтому помощи Божией вам в этом служении, и спаси вас Господи за эту интересную и глубокую беседу. Я напомню нашим радиослушателям, что в гостях у нас сегодня был наместник Андреевского монастыря, игумен Дионисий (Шлёнов). До новых встреч в эфире Светлого радио, Радио ВЕРА, в программе «Философские ночи».
Все выпуски программы Философские ночи
