«Родная история в мемуарах». Ирина Разумовская

У нас в гостях была режиссер, основатель «Кто мы медиа» Ирина Разумовская.

Разговор шел о третьем сезоне анимационного документального сериала «Живые мемории», в основе которого мемуары знаменитых и малоизвестных людей нашей страны, а также о том, как через современные медийные проекты можно говорить о нравственности, духовности и важных, в том числе христианских, ценностях.

Ведущая: Анна Леонтьева

---

Анна Леонтьева

—  Добрый «Светлый вечер». Сегодня с вами Анна Леонтьева. У нас в гостях Ирина Разумовская. Режиссер, основатель Ktomу Media, соавтор и руководитель проекта «Живые мемории». Ирина, добрый вечер.

Ирина Разумовская

—  Добрый светлый вечер вам тоже.

Анна Леонтьева

—  Спасибо, что вы к нам пришли снова. Отсылаю наших радиослушателей к архивам Радио ВЕРА. Вы уже сделали несколько бесед про ваш проект «Живые мемории», и сегодня мы поговорим в том числе и о третьем сезоне кинопроекта «Живые мемории». 26 мая состоялась премьера третьего сезона вашего киноальманаха», в кинотеатре «Октябрь» на Новом Арбате. У нового киноальманаха название «Отцы и дети». Сейчас мы это, наверное, тоже обсудим. Но начать, Ирина, я хотела не с этого. Может быть, вас удивит мой вопрос, но я, знаете, вот такой человек, со школьных лет, обделённый историей. То есть у нас история преподавалась, ну, прям вот разные приходили учителя, и такие, и сякие. И в результате мы, конечно, если что-то знали, то только те, кто имел репетиторов. Вот. И вот всю жизнь я восполняю эти незнания истории. У вас отец очень известный и, простите, если я что-то не так говорю, Феликс Разумовский, архитектор, историк, поскольку ведёт историческую программу на канале «Культура». Ну, ещё сценарист и чего только нет, да? Вы, наверное, прямо с вашим братом и соавтором Михаилом прямо выросли в исторической среде.

Ирина Разумовская

—  Да-да, вот вы обделённый человек, а я наделённый, наверное. С рождения. Ну, конечно, да. Вот программе «Кто мы?» ей ровно столько лет, сколько моему брату Михаилу Разумовскому. Они абсолютные ровесники. Это уже три десятка, получается, лет она выходит на российском телевидении. Это уже книга рекордов Гиннесса, мне кажется, потому что мало какая программа авторская столько существует на телевидении. Эта программа старше на 10 лет, чем сам канал «Культура», на котором она идёт. Вот, и, конечно, это нас сформировало, это повлияло на нас, и, собственно, отправная точка «Ktomy.media» — это и есть программа «Кто мы?», нашего отца, потому что мы поняли, что нам важно продолжать отвечать на этот вопрос о нашем  самопознании, национальном самопознании мы ищем просто новые формы и новые форматы, прости Господи, проектов, чтобы заинтересовать наших сверстников, но на самом деле всё той же темой.

Анна Леонтьева

—  Вам в детстве рассказывали про историю или вы просто слушали, так сказать, то, что рассказывал телезрителям ваш отец?

Ирина Разумовская

—  Ну, во-первых, прежде чем рассказать телезрителям, мне кажется, невольно папа проверял все свои мысли и основные какие-то темы дома. Не уверена, что на нас, мы были слишком маленькие, но, конечно, мне кажется, что это все время обсуждалось с его друзьями. Мы как-то просто были слушателями этого всего, мы впитывали это, или как говорит папа, теория малосольного огурца, мы были в этом рассоле, и поэтому сейчас можем об этом как-то хотя бы рассуждать и иметь вообще право на то, чтобы мыслить об этом на довольно такую серьёзную тему. Еще очень важный, мне кажется, момент, который нас сформировал, где папа много говорил про историю нашей страны, это наши ежегодные путешествия по стране. Традиция, которую блюла наша мама, жена, соответственно, Феликса Разумовского, Ася Абрамовна, потому что она просто была главным инициатором нашего такого просвещения. Папе, знаете ли, не до этого было, потому что он все свои фильмы снимает в многочисленных командировках, и только опять выезжать по России ему и не хватало. Он предпочитал совершенно другой отдых. Но мама настаивала на этом, и каждое лето на две недели мы отправлялись по стране. Это длилось в течение, по-моему, 15 лет. Мы объездили просто все направления, потом всю округу, Прибалтику и так далее. И даже сейчас в это сложно поверить, но мы съездили во все близлежащие зарубежные страны, и даже во Францию ездили на машине. Боже мой. Лучшие воспоминания детства связаны с этим, но вы понимаете, что мы ездили с персональным экскурсоводом, потому что папа рассказывал нам всё. Вот всё, что он знал, всё, что он рассказывал в своих программах, мы получали эксклюзивом.

Анна Леонтьева

—  Потрясающе.

Ирина Разумовская

—  И даже, знаете, у него была такая прекрасная присказка. Он подходил к какому-нибудь месту и говорил: видите здесь дырки от штатива? Здесь снималась такая-то программа, в которой я рассказывал. И это было очень классно. Вот, он любил, на самом деле, уже в моменте, явно любил нам показывать и делиться с нами знаниями о тех местах, в которых происходила история нашей страны, и когда он мог об этом нам рассказать лучше любого экскурсовода.

Анна Леонтьева

—  Потрясающе, вам никуда же не деться было в машине-то.

Ирина Разумовская

—  И в машине, и на местах, да. У нас был такой персональный путеводитель по нашей стране.

Анна Леонтьева

— Потрясающе. Ирин, а как вы пришли к профессии режиссер, о которой очень часто говорят, что она не женская профессия и требует определенной собранности, властности? Я знаете, простите, тут поучилась сценарному мастерству и посмотрела там ряд фильмов, которые нам задавали. Один из них был «Жизнь в забвении». Это дебютная работа, забыла я режиссёра, но это про то, какая профессия режиссёр. И посмотрев этот фильм, просто вообще никогда в жизни не станешь режиссёром, сколько там всего нужно организовать.

Ирина Разумовская

— Ну, я очень долго, на самом деле, от себя открещивала это название, звание, эту профессию, потому что я всё-таки изначально была журналистом, потом больше сценаристом, и уже действительно, когда мы с Мишей основали «Ktomy.media», так получилось, что я просто переквалифицировалась в моменте ещё и в режиссёра, потому что мы стали делать «Живые мемории», наш флагманский проект по воспоминаниям, о стране «Очаги» мы стали снимать ездить, и про героев настоящего, про наших созидателей современной России, и, в общем, постепенно действительно меня стали называть режиссером. Потом я сняла одну большую документальную работу, потом другую и тут уже стало понятно, что никуда от этого не деться и опыт перевесил, и я как-то уже такая, наоборот, уже горжусь и говорю, что да, я режиссер. Но мне всегда помогает огромное количество людей в момент рождения того или иного проекта. Это очень большая всегда команда. Вот «Живые мемории» делают 50 человек. Это огромная команда тех, кто работает на площадке с артистами, режиссеров и художников анимации, с которыми мы отдельно работаем над каждой серией, композиторы все наши, соавторы. Это очень важно. Это такой соборный труд, огромный. И вот тут вот так вот говорить: «Вы знаете, я режиссер этого проекта», ну нет, конечно нет. И в «Очагах» у меня есть мой большой друг и соавтор, оператор-постановщик, его видение, без его взгляда это не был бы такой проект. Поэтому это важно очень помнить, когда ты говоришь: «я режиссер» и бьешь себя в грудь.

Анна Леонтьева

— И расправляешь плечи.

Ирина Разумовская

— Да.

Анна Леонтьева

— Ирина, вот мне понравилось название «Очаги». Можно поподробнее сказать, о чём это? О ком это?

Ирина Разумовская

— Это о тех людях, посмотрев про которых, ты можешь погреть руки и сердце. Об очагах русской культуры, о тех, кто возрождает что-либо, сохраняет. Мы очень надеемся продолжать, ждём сейчас результаты гранта, потому что это очень важный пантеон героев, как мы считаем, нашего времени, но они не на первых полосах газет и журналов.

Анна Леонтьева

— Это просто люди, да?

Ирина Разумовская

— Ну как просто люди? Это вообще-то гении своего места, люди, которые на своих местах делают важнейшие дела, музеи, возрождают памятники, сохраняют ремесла. И гораздо большие какие-то дела, которые вообще держат людей, которые вокруг них на местах, которые прославляют свои места. Вообще соль земли, на самом деле. Вот так важно про них снимать, так важно их примером вдохновляться. Не только для нас, живущих в пределах Садового кольца, но и особенно для тех, кто что-то делает в глубине страны.

Анна Леонтьева

— Можете рассказать о ком-то конкретно? О ком вы снимали?

Ирина Разумовская

— Всегда запоминаешь, к кому едешь очень долго, кого очень долго ищешь, а потом встреча с ним меняет как-то твой внутренний мир. Это, наверное, могу рассказать про одного из последних героев, которых мы снимали в прошлых сезонах. Это священник и основатель национального парка Водлозера на необитаемых островах в глубине за Белым морем в Карелии. Никогда туда никому не добраться, а там человек возрождает целые святыни деревянного зодчества на разных необитаемых островах. Как-то всё это держится в течение 20 лет. Удивительный человек, который одновременно занимается духовной историей этого места и архитектурными памятниками в месте, где никто не живет, кроме медведей и лис. К нему приезжают, на самом деле, это такой тоже очаг русской культуры. Особенно летом на острове, где он сам живет с матушкой, с матушкой Натальей, всегда очень много людей, там приезжают паломники, приезжают студенты разных искусствоведческих вузов, но при этом большую часть времени они всё равно живут с матушкой как-то вдвоём. И это удивительная история, удивительный человек с невероятным знанием вот этой северной Фиваиды, которую он продолжает и возрождает. И вот это вот нахождение там и съёмки в течение недели, когда ничего нигде не ловит, а ты проживаешь свою лучшую жизнь, самую красивую. И это удивительный опыт. Мы сняли про это одну серию, её можно посмотреть.

Анна Леонтьева

— Я как раз, когда вы начали говорить, что батюшка возрождает в местах, где никого нет, я подумала, для кого он возрождает? Возрождает для паломников, которые приезжают туда летом?

Ирина Разумовская

— Да, туда ездят, туда приплывают, об этом знают, но, мне кажется, меньше, чем нужно. И так бы хотелось, чтобы он продолжал, и чтобы об этом узнало как можно больше людей.

Анна Леонтьева

— Давайте поговорим о новом сезоне вашего флагманского проекта. Почему он называется «Отцы и дети», как он вообще родился? Начнем с этого.

Ирина Разумовская

— Мы решили выделить в этот раз тему отцов и детей. За этим словосочетанием скрываются важнейшие для каждого человека темы. Материнство, образ няни в русской культуре, Тема отца и отечества в самом широком смысле слова, преемственности. Нам кажется, что в последние годы это очень обостренная тема, которая в связи с разными, в том числе историческо-политическими событиями, для каждого человека встала совершенно по-новому. Тема отчего дома и родины даже. И мы отобрали семь книг воспоминаний, где герои, как известные, так и малоизвестные деятели русской культуры и истории переживают и проживают этот вопрос по-своему, эту тему. Это и воспоминания Марины Цветаевой, и воспоминания Александра Вертинского. А всё это венчает «Мартиролог» Тарковского, в чём творчестве, в принципе, главный вопрос. Это вопрос отношения с родителями и образ матери.

Анна Леонтьева

— Напомню, что сегодня с нами и с вами Ирина Разумовская, режиссёр, основатель «Кто мы. Медиа» и соавтор-руководитель проекта «Живые мемории». Я, знаете, Ирина, вначале как-то так вброс сделала, что отсылаю к архивам Радио ВЕРА, но, наверное, нужно всё-таки сказать, что такое, собственно, «Живые мемории» для тех, кто не слушал ваши предыдущие программы. Это такие киноальманахи, состоящие из мини-серии, каждая длится, по-моему, по 10-13 минут, в которой использованы мемуары известных и не очень известных людей, делавших, не делавших, наверное, деятелей истории и культуры. Там использована анимация очень душевная, атмосферная. И вместо каких-то исторических хроник мы видим такие чудесные анимационные рисунки. Вот расскажите, как вы придумали этот проект вообще? Как вы придумали вот это всё соединение? Я насколько понимаю, что для нового сериала, даже для вас написана музыка специально, да? Или для предыдущих тоже?

Анна Леонтьева

— Для предыдущих тоже всегда писалась в каждой серии своя музыка, просто в этот раз мы пригласили к трём сериям к работе трёх разных симфонических композиторов, которые писали музыку, и мы потом записывали её на легендарной Первой тонстудии Мосфильма с большим оркестром из шестидесяти человек, и это такая тоже новая веха нашего проекта. Действительно, вот это соединение: известный артист, который читает отрывок из мемуаров, плюс художественная анимация, которую каждый раз делает разный режиссер и художник анимации, и написанный специально саундтрек, это такая формула, которую мы, знаете, как в химическом эксперименте разработали вместе с моим братом пять лет назад, когда мы решили сделать проект по воспоминаниям о стране и поняли, что в сегодняшнем мире это можно сделать только, когда изобретёшь необычную формулу.

Анна Леонтьева

— Точно, кстати, чтобы это било прямо в сердце, и не только интеллектуально.

Ирина Разумовская

— Кажется, получилось, потому что два первых сезона, если уже кто-то видел, то не оставляли равнодушным, и мы продолжаем, и хотим очень больше аудиторию как-то привлечь, и зрителей пытаемся все время удивить, прыгнуть выше головы и привлекать все более известных и прекрасных артистов, в анимации, мне кажется, мы тоже достигли в этом сезоне каких-то больших художественно-эстетических уже вершин, ну а про музыку вообще не могу говорить без мурашек, потому что вспоминаю, как мы писали с оркестром, это удивительный опыт, да и та музыка, которая записана и написана нашим неизменным композитором Кириллом Парастаевым, тоже на самом деле каждый раз поражает. Он писал к предыдущим двум сезонам, в этот раз к четырем сериям из семи – это очень разный саундтрек, потому что это очень разные герои, от Сергея Дурылина до Андрея Тарковского. Такая разная тема, такие разные эпохи и очень разная музыка, которая должна тоже попасть в самое сердце.

Анна Леонтьева

— Вот вы сказали пять лет назад, и я сразу... несложно посчитать, что это как раз был ковидный год, когда все сидели взаперти, а вы работали. Как-то это отразилось на вашем...?

Ирина Разумовская

— Это был суперуспех, потому что вообще про нас никто не знал, никто не знал, что это такое у нас в голове родилось. И благодаря этому мы заполучили себе в артисты таких серьёзных артистов, как Евгений Князев, Алексей Гуськов, Мария Смольникова. И знаете, они... просто для них был выезд на наши съёмки как глоток свежего воздуха. Никому нельзя было о них говорить, потому что это было запрещено. Но мы вот как-то зато... творили. И художники, и режиссеры анимации тоже сидели взаперти, и, мне кажется, как-то весь творческий потенциал вложили в начало нашего проекта. Это дало, мне кажется, тоже такой очень важный импульс.

Анна Леонтьева

— Как вы выбирали отрывки из мемуаров? По какому принципу?

Ирина Разумовская

— Это каждый раз такая большая исследовательская работа, потому что нужно отобрать такой отрывок, который будет вынутым из книги, смотреться хорошо и законченным, он будет кинематографичным, он, главное, что будет побуждать зрителя взять книгу целиком, открыть этого человека, эти мемуары, поехать в это место, про которое идёт речь. Такая вот у нас сверхзадача. И в этот раз, поскольку мы довольно быстро нащупали эту тему, что нужно не просто устроить такой, как мы до этого делали, калейдоскоп разных личностей с разными профессиями и социальным статусом, а в этот раз это была тема, ей нужно было соответствовать, в ней тоже выстроить внутреннюю драматургию, чтобы это были разные серии, светлые, грустные. Но в итоге вот именно этот сезон отличается тем, что на съемочной площадке, когда наши артисты, мы их записывали, вся команда плакала уже там. То есть настолько мы подобрали материалы, которые попадают в сердце каждому, потому что у всех есть мама, и у всех есть папа, и у всех есть к ним отношения, и своя история, и всех кто-то воспитывал. Хорошо, если няня, а если она была самая светлая, то это тоже отзывается. И это всё про нас, на самом деле, это вот очень важно. Мы и до этого как бы снимали про страну, в которой живем, но когда ты снимаешь про семью, в которой ты родился, это уже совсем что-то личное. И оно затрагивает. Но мы еще специально так сделали, чтобы это... Вот с первой серии, которую у нас... лицом и голосом, который стал Евгений Миронов, это просто на, что называется, наотмашь. Мы обычно первую серию, знаете, делали такую, ну, на взлете такую, спокойненько въедем в сезон. А тут сразу такая история из воспоминаний Василия Перова про образ из его картины, известный, который висит в Третьяковской галерее, вот как он рождался, как он нашел мальчика, и его мама, как он написал этот портрет. Очень проникновенная история. Вопрос был, что делать дальше, потому что дальше еще шесть серий, надо же как-то зрителя при этом удержать. Вот. Такая задача стояла.

Анна Леонтьева

— Вы в предварительном разговоре сказали, что что-то личное было во выборе этой темы.

Ирина Разумовская

— Ну потому что, да, я, вы знаете, когда мы стали размышлять и уже сформулировали для себя, что это будет тема отцов и детей, я только-только родила своего сына. Ему недавно исполнилось два года, вот такой вот путь большой от задумки до премьеры в кинотеатре. Вот сыну уже два, он уже первые слова говорит, а я ещё кино только-только домонтировала. Вот, это, знаете, такое тоже, такая веха в жизни, особенно в жизни... Ну, когда ты женщина, женщина-режиссер, и всё это вместе, это, конечно, тоже очень важно. Серия про няню из воспоминаний Сергея Дурылина, это я вообще не могу воспринимать без дрожи в голосе.

Анна Леонтьева

— Ну, Ирин, может быть, бросите ещё какой-то, как говорят подростки, спойлер? О чём вот этот сериал? Какие ещё есть рассказы? Чьи какие там темы?

Ирина Разумовская

—  Ну вот я вам стала как раз говорить про своего сына, его рождение. Я когда из роддома приехала и первое время была только дома, вот, и мне незадолго до рождения моего сына брат Михаил, с которым мы делаем этот проект, подарил книгу «Мартиролог Тарковского», а эта книга, она огромная, весит очень много, и вот я помню, как кормила своего маленького Льва и при этом держала одной рукой его и одной рукой «Мартиролог Тарковского», который весил больше, чем мой новорожденный сын. И вот это то, что я... Дело в том, что «Мартиролог Тарковского» начинается с рождения Андрюшки, сына Андрея, Тарковского Андрея Андреевича. И вот это вот просто даже запись: «Андрюшке три месяца, славный мальчик, только сопливится немножко». Она будет у нас, вот вам и спойлер, она будет в нашей серии. Но это сочетание вот этих вот сопливящегося сына, а тут же на другой странице важнейшие терзания по-творчески этого человека, а еще через две строчки важнейшие слова, обращённые к Богу, а ещё через две строчки мучения материальные, связанные с недостатком средств на какие-то самые элементарные бытовые вещи, а здесь рядом зубная боль, а здесь опять Андрюшка. И вот это вот меня просто так поразило, вдохновило и так как-то смирило с каким-то моим тоже, знаете, выбросом вообще совершеннейшим, связанным с рождением ребёнка и вообще полностью поменявшейся жизнью, миром внутренним, связанным с этим. Меня эта книга примирила, приземлила и при этом вдохновила нас на этот новый сезон. Абсолютно. Вот два материала, которые для нас послужили отправной точкой для «Живых меморий» «Отцов и детей». Это «Мартиролог Тарковского» и книга «Материнский плач Святой Руси» княгини Урусовой, которая пишет, описывает свою жизнь с 1917 года, как она проживала сложнейший период в нашей стране, будучи матерью семерых детей.

Анна Леонтьева

—  Я напомню нашим радиослушателям, что сегодня с нами и с вами Ирина Разумовская, режиссёр, основатель «Кто мы.Медиа», соавтор и руководитель проекта «Живые мемории». У микрофона Анна Леонтьева. Мы вернёмся к вам через минуту.

Анна Леонтьева

—  Продолжается «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. У нас в гостях сегодня Ирина Разумовская, режиссёр, основатель «Кто мы. Медиа», соавтор и руководитель проекта «Живые мемории». У микрофона Анна Леонтьева. Вы когда сказали мне про «Кто мы. Медиа», я не сразу поняла, что это непосредственно вытекает из программы вашего отца Феликса Разумовского «Кто мы?» То есть вот это название — это не «Кто мы?», а «Кто мы. Медиа». Ирина, расскажите немного вот о профессии режиссёра. Что нужно, какими нужно чертами обладать? Вот вы сидите, передо мной хрупкая молодая женщина. Я даже не ожидала, что настолько молодая. Что нужно иметь в виду, когда ты хочешь стать режиссёром?

Ирина Разумовская

—  Ух, вопрос серьёзный. На самом деле, вот этот момент, наверное, я его больше всего чувствую, когда мы работаем как раз с «Живыми мемориями», и к нам приходят артисты, а я, знаете, сразу должна была почувствовать себя режиссёром с такими артистами, как Инна Чурикова, Виктория Исакова, Елизавета Боярская. В общем, без разбега, что называется. И вот, например, Инна Чурикова, она просила меня о репетициях, потому что ей надо было понять, как читать текст, потому что у неё такой диапазон амплуа, что она может всё, и я ездила к ней, в её дом вот с Глебом Анатольевичем Панфиловым, репетировала с ней, и после этого вот тоже, считаю, всё, прошла боевое крещение. Мне кажется, что на самом деле самое главное и самое сложное — это, ну, когда особенно работаешь с такими артистами, уметь при своей действительно хрупкости иметь какой-то стержень, когда ты точно понимаешь, что тебе надо. Как сказал один артист: «Боже, вы переедете, но добьетесь своего». Не очень, мы с ним сработались, но... Это очень важно, чувствовать, как должно звучать то или иное слово, ведь в нашем проекте самое главное — это слово. Мы вообще-то от него исходим, от слова воспоминания. Опять же, в этой профессии очень важно уметь объяснить, почему это так или не так, доказать, что вообще-то ты всё правильно понял. Вот вы знаете, когда мы снимали и искали артиста для озвучивания и, собственно... Когда мы искали артиста для того, чтобы он стал лицом и голосом серии по воспоминаниям Сергея Дурылина, богослова, не очень известного человека, но при этом, на самом деле, невероятного автора сборника «Кто нянчил русских гениев?» Вот я обратилась и говорила долго с артистом Дмитрием Лысенковым, который в итоге снялся у нас, и он мне сказал: «Ну, если у вас нет других мемуаров для меня, ну, если что, вот я хотел вам сказать, что я не очень как-то воцерковленный человек», вот так он мне сказал. Я говорю: «Дмитрий, именно поэтому мне нужны именно вы». Потому что я, понимаете, в этом... В этой истории про няню, про её молитву, про то, как она пронесла веру от мальчика до сердца очень взрослого мужчины, единственное, что удержало его в этой вере, мне был очень важен голос человека, который не будет с этим елейничать, который не будет уходить в морализаторство. Я знала, что Дмитрий просто удивительный артист, на таких нюансах построил эту серию, что я считаю, что это просто жемчужина нового сезона. Она не случайно находится в центре киноальманаха и в центре будущего сериала, потому что формат сборника сначала выходит в кинотеатрах, когда ты можешь посмотреть все серии, а потом по каждой серии раз в неделю будет выходить в онлайн-кинотеатре. Вот этот центр этого сезона. И я знала, что Дмитрий... Я угадала, я почувствовала. Вот это режиссерское чутье, оно очень важно. И главное, что еще главное – в этом убедить актера, с которым ты работаешь. Вот. Объяснить ему, что вообще-то все правильно, так и нужно. И вы знаете, что послужило абсолютным доказательством того, что я была права? С нами работал режиссер монтажа, который, когда собрал эту серию, сказал мне: даже я, атеист, прослезился.

Анна Леонтьева

—  Да, это круто, это прям приятно услышать.

Ирина Разумовская

—  Вот такой вот мне был респект.

Анна Леонтьева

—  Никогда актёры не говорят: «А я вот это по-другому вижу»?

Ирина Разумовская

—  Говорят, на самом деле, мы часто с ними ищем эту интонацию, но... Вот, кстати, сейчас не вспомню, что мне кто-то так сказал. Не вспомню. Дело в том, что мы когда тоже ищем артистов, это же тоже очень большая работа, подбираем для них тексты, мы проделываем большую аналитическую работу, их амплуа, что им будет близко, какой текст им зайдет, как сейчас говорят. Иногда даже ищем переклички с их биографиями. И тут тоже такое очень важное попадание, потому что когда ты предлагаешь текст артистам, занятость у которых 100 из 100, то тут как бы либо пан, либо пропал. И здесь тоже очень важно, что к третьему сезону, мне кажется, мы тоже достигли каких-то таких вот дипломатических высот, потому что вот нам, например, актриса Евгения Павловна Симонова. Она уже собиралась отказаться, но дело в том, что её биография, её деда, полностью перекликается с героиней, которую мы ей предложили. Это Тамара Питкевич, автор книги «Жизнь — сапожок непарный», одна из самых известных книг-воспоминаний на тему лагерной прозы, и очень известное на самом деле произведение на могиле этой женщины даже написано Тамара Питкевич, автор книги «Жизнь сапожок непарный».

Анна Леонтьева

—  То, что она сделала, дело всей жизни. Хотела, знаете, спросить, вот вы работаете с братом, Михаилом. Как вы распределяете между собой роли: брат и сестра? Это же не такая простая история. Хотя я понимаю, что ваши родители сделали всё, чтобы семья оставалась очень дружной, потому что, мне кажется, самое такое важное и сплачивающее мероприятие — это вот эти самые путешествия, по стране или ещё где-то, можно на машине, можно как-то ещё. Как сейчас вам работается с братом, как между вами распределяется всё это?

Ирина Разумовская

—  Ну, на самом деле, это самый большой подарок, мне кажется, судьбы, что мы вместе, что мы вместе работаем, что мы основали «Кто мы. Медиа». Никогда бы мы, никто бы не прошёл, мне кажется, этот путь, который мы прошли от одного сезона к другому. Это такой большой труд с огромной командой, управление ей, и при этом творческое дело, потому что мы на самом деле влезаем-то во всё, и в каждый кадр, и всё разрабатывается с художниками анимации, отбираются все художники анимации, все композиторы, мы с ними еженедельно просто на связи. И вот пройти это всё можно только было вместе, потому что, наверное, если бы мы в одиночку трудились, третьего сезона, возможно, бы уже и не было, потому что большое это испытание в сегодняшнем мире – делать просветительское какое-то дело, делать его на таком эстетическом, высоком техническом уровне. Миша, он считается художественным руководителем нашей команды, у него совершенно безупречный художественный вкус, он, как и отец, закончил МАРХИ, вообще у него свое архитектурное бюро, которое работает с наследием и памятниками архитектуры. Но при этом вот этот вот художественный взгляд, отбор всех режиссёров-художников анимации, абсолютно педантичный взгляд на каждый кадр, чтобы мы нигде вообще не соврали, чтобы всё было подлинным от ручки двери до того, как выглядят кареты, лошади и одежда всех людей. Он подбирает огромную документальную архивную картотеку для каждого режиссёра анимации. Это всё в основном молодые очень ребята. Им нужно огромное подспорье и ввод в исторический вообще мир. Вот это все делает Миша. У него вообще супераналитическое мышление. Он поднимает такие базы, умеет найти нужные материалы, чтобы мы были подлинны. Закладывает в каждую вообще серию, в каждый кадр такие загадки похлеще Тарковского. Вот. И это очень важно, на самом деле. И я, скорее, работаю, действительно, со сценариями, потому что это моя зона ответственности и поле деятельности. Я окончила историческо-филологическое и писала диплом на драматургическую тему. Я выверяю вот этот вот баланс в драматургии и каждой серии, и внутри киноальманаха. Слежу за тем, чтобы вот этот вот, знаете, диаграмма, когда ты должен следить, что так, здесь зритель не отвлёкся, здесь ты его по-прежнему увлёк, здесь ты его держишь слезами горести, здесь ты его поднимаешь эмоцией света и улыбки. Вот я за всем этим слежу, я работаю с артистами, наверное, больше, у меня к этому как-то предрасположенность. И есть вещи, которые мы делаем всегда сообща, все равно мы каждый день на связи, и все, на самом деле, административно гигантский вообще круг вопросов, которые мы разруливаем, как сегодня говорят, ежедневно просто. Вот я к вам ехала, у меня был зум, значит, по вопросам наших гастролей с нашим дистрибьютором по всем городам. До этого мы утверждали посты в социальных сетях, до этого верстается афиша, буклеты, которые мы вручаем как программки, потому что проект такой сложносочинённый, и у него есть такие разные составляющие. Мы всегда выдаём зрителю, чтобы он ориентировался в каждой серии, понимал, кто что делал, рисовал, кто писал музыку. В общем, вот это всё мы держим в голове, и, казалось бы, уже невозможно это всё удержать, но, тем не менее, держим. И это только возможно, когда вас двое.

Анна Леонтьева

—  Раз уж вы заговорили о гастролях, расскажите, вы поедете по стране с...?

Ирина Разумовская

—  Я только вот буквально за 15 минут до эфира узнала, что 6 июня мы будем в Санкт-Петербурге на Ленфильме. До этого тоже будут показы в Санкт-Петербурге, но вот ещё утверждаются, финальную ждём дату. В других городах тоже, Нижний Новгород, Воронеж. И ждём ещё даты, по-моему, по Новосибирску.

Анна Леонтьева

—  Вот эти города и этим городам посчастливится, да?

Ирина Разумовская

—  Да. А, мы ещё будем во Владивостоке. У нас будет дальневосточная большая премьера в Центральном кинотеатре. У них «Океаниум», по-моему, называется, 19 июня.

Анна Леонтьева

—  Напомню, что сегодня с нами и с вами Ирина Разумовская, режиссёр, основатель «Кто мы. Медиа», соавтор и руководитель проекта «Живые мемории». Те, кто не будут в этих городах, те, кто не смогут посмотреть ваше киноальманахи, имеют шанс в дальнейшем онлайн посмотреть?

Ирина Разумовская

—  Да, с 26 июня в онлайн-кинотеатре «Премьер». Наш генеральный партнер в этот раз, обладатель эксклюзивного права показа, каждую неделю будет выкладывать по одной серии. Абсолютно бесплатно.

Анна Леонтьева

—  Ирина, вот у нас такая финальная часть программы, и я не могу не задать вам вопрос. Когда я смотрю на молодых людей, которые поднимают такие большие, в общем-то, дела, и очень важные, и на самом деле очень… как сказать? Давайте я скажу, как есть. Очень патриотично. Я, как родитель, очень хотела бы задать вам вопрос: что, как воспитывали вас и Михаила родители, что было особенного, что вам запомнилось вот в этом воспитании, в семейных традициях? Ну, вы тоже, мы с этого начали, с ваших путешествий и экскурсий, прекрасного экскурсовода отца. Что ещё? Вот что бы отметили?

Ирина Разумовская

— Я думаю, что я сама, на самом деле, как и вы, задаюсь этим вопросом, будучи мамой двухлетнего ребёнка в современном мире. Мне кажется, в нашем детстве почему-то, мне кажется, нашим родителям, наверное, так всем кажется, было попроще. Соблазна было поменьше, вот. Как растить своего маленького мальчика в этом мире, где совершенно непопулярно то, чем я занимаюсь? У нас нет никаких иллюзий, но при этом считаю это всё равно самым главным в жизни и для вообще человека, претендующего в название человек с большой буквы, с какой-то широтой души, высотой культуры, мне кажется, вообще без этого нельзя. И вот как это объяснить своему сыну, если честно, я не очень знаю, мне кажется, нужно делать, что ты делаешь, то есть свое дело, потому что я в этом искрення, так же, как мои родители были искренни в своем. Мама занималась историей архитектуры, она очень крупным была исследователем в памятниках и городах, памятниках архитектуры. Очень много занималась каким-то подведением нас, мне кажется, к тем, чем занимался отец, потому что все-таки он был по большей части в командировках, а вот мама... Но это все было, знаете, это было в обиходе, это не было так. Сейчас, пожалуй, пора с ними познакомиться. заниматься поэзией, а то они ведь совсем от рук отобьются. Нет! Это было вот естественно, это очень важно, что это было частью жизни дома. Мы учили стихи Фета и Пушкина, мы ходили в Третьяковскую галерею, и мама свой скромный гонорар на работе тратила на то, что покупала абонементы в консерваторию, и мы сидели там, будучи совсем маленькими детьми, никто нас, в общем, палками туда не загонял. И это, мне кажется, очень важно в формировании какой-то внутренней потребности. Вот. Пытаюсь понять, как сделать так, чтобы для моего маленького мальчика это тоже стало потребностью, чтобы он не думал: Боже, когда это все закончится, я возьму в свои руки телефон. Очень за это радею и переживаю. Очень, на самом деле. Много думаю об этом, будучи уже мамой теперь.

Анна Леонтьева

—  Были какие-то традиции в семье, которые бы хотелось продолжить?

Ирина Разумовская

—  Мне кажется, что вот путешествие по России — важнейшая традиция, которая нас сформировала. Чтение книг, которое было как награда, потому что сейчас это как-то, я чувствую, воспринимается подростками и детьми как какое-то принуждение, а для нас это было каким-то каждодневным времяпрепровождением. И большие светлые праздники. Я очень бы хотела, чтобы мой ребёнок также любил Пасху, как и я.

Анна Леонтьева

—  Какие-то истории запомнились вот из ваших путешествий в детстве?

Какие места вот особенно запомнились? По каким местам вы своих детей провезёте?

Ирина Разумовская

—  Мне кажется, что запомнились города, например, Плёс. Я очень хорошо помню. Дело в том, что у папы любимый художник Левитан, и поэтому он с каким-то, наверное, особенным трепетом всегда о нем говорил. Помню, как мы так долго слышали про Левитана, а потом оказались в этом городе, где он писал все свои известные работы, где есть его музей. И я помню, это какое-то было очень сильное впечатление. Мы видели, что это для папы значит, и, наверное, тоже вот как-то приобщались к этому, когда были в Плёсе.

Анна Леонтьева

—  Ирина, а вот какой источник вдохновения, как бы вы назвали, что даёт вот эти творческие импульсы для вашей работы?

Ирина Разумовская

—  Мне кажется, что мне повезло, что мое дело, оно само меня и вдохновляет. Дело в том, что вот те книги-мемуары, которые мы читаем, чтобы создать живые мемории, это огромный источник сил и вдохновения, ответов на очень многие вопросы, в том числе тревоги и поддержка в минуты трудные. А те люди, про которых мы снимаем «Очаги», это вообще моё самое главное подспорье. Мне кажется, я снимаю «Очаги» только для того, чтобы погреться сама. Эти люди меня настолько вдохновляют. Я ещё, знаете, иногда, когда вообще унываю, я думаю: Боже, как я могу это делать? Ведь вот, не знаю, там... Вот этот человек там, в этом городе, в этой деревне Учма, например, знаете, в которой есть целая вообще сеть музеев разных про русскую деревню, про быт. Вот я думаю, ну как можно унывать, если такие есть люди?

Анна Леонтьева

—  Если там есть жизнь.

Ирина Разумовская

—  Да, если там есть жизнь.

Анна Леонтьева

—  Или если там есть люди, которые делают какое-то дело? А что в деревне Учма, если не секрет?

Ирина Разумовская

—  В деревне Учма есть пара, которая создала целую развлетвлённую такую маленькую частную сеть музеев, которую действительно ездят, посещают, специально проезжая в Ярославскую область, заезжают в Учму, потому что там с такой душой и трепетом к этой земле сделан музей русской деревни, с одной стороны, и быта, с другой стороны этой земли в период советского времени. Собраны воспоминания старухи о любви, называется выставка в амбаре расположенная. Они привлекают...

Анна Леонтьева

—  Простите, что такое воспоминание старухи о любви?

Ирина Разумовская

—  Воспоминание старух, они записали, о любви.

Анна Леонтьева

—  А, старух о любви, ага.

Ирина Разумовская

—  И создали на эту тему целую экспозицию. Она очень трогательная.

Анна Леонтьева

—  Какая красота!

Ирина Разумовская

—  Она создана из вещей, она создана из открыток. Там ты заходишь, и в этом амбаре... воспроизводятся эти записи старух. То есть, ну, старая женщина рассказывает про свою любовь. Женщины, которые жили в этой деревне и живут, про свою любовь, была ли она. И это очень трогательно. И всё это иллюстрирует их предметы быта, их фотографии, ты смотришь на лица этих людей. Это очень проникновенно сделано, явно там привлекаются кураторы каких-то столичных музейных пространств, потому что это видно по тому, как сделаны эти экспозиции и пространство этого музея.

Анна Леонтьева

—  Слушайте, мне так понравилась вообще идея истории пожилых женщин о любви. А вот, на ваш взгляд, просто женский, они отличаются от современных историй?

Ирина Разумовская

—  Кардинально. Это вообще ничего общего даже не имеет. Чем? Но дело в том, что вот как раз эти советские старухи, которые размышляли о любви, очень много говорили о том, что да не было никакой любви, просто вот потанцевали на вечере в клубе и поженились. Вот. Тут, конечно, кстати, виден сразу разрыв между книгами воспоминаний дореволюционной России и этим высоким слогом тех, кто часто оставлял воспоминания. И потом вот этим сложнейшим выбитым временем после 1917 года, что там были за люди, и какая выпала на их долю история, в чём числе и какая выпала для них история любви, часто. Мне кажется, даже через эти истории, и глаза, и сердца можно проследить просто даже историю этой страны.

Анна Леонтьева

—  Ну вот хорошо, вот это вот до семнадцатого года, да, история пожилых уже женщин, они вот по-другому, проще звучат. Как? Мне просто прям безумно стало интересно, если я не доеду до тех мест, которые рассказали.

Ирина Разумовская

—  Они, конечно, звучат и проще, и они более какие-то бытовые, понятно, потому что им надо было, в общем, справляться с пятилетками, с задачами колхоза, и на это были потрачены большие силы, и, ну, такая была, как бы, повестка в то время, и вообще, о любви-то, видимо, не предполагалось ни думать, ни говорить, но тем не менее все равно голоса эти разные и старухи эти разные и это тоже важно.

Анна Леонтьева

—  Я почему так прицепилась к этому вопросу, простите, поскольку вы так рассказали интересно про эти истории, потому что сейчас мы говорим очень часто про поколение современное и про поколение потребления, да, про потребительское отношение друг к другу, к отношениям, к браку, в общем, ко всему этому. И вот мне хотелось эти голоса прошлого сравнить поэтому.

Ирина Разумовская

—  Ну, это третья градация, понимаете? Одно дело человек до семнадцатого года, другое дело человек советский, и третье — это современное общество потребления, клипового мышления. Ну, тут мне сложно судить, потому что я, скорее, тут сама теряюсь, потому что я, конечно, не являюсь явно представителем этого, ну вот, как бы, не являюсь примером, потому что про меня даже говорят, что... Ой, недавно я вдруг поняла, сейчас я отвечу хорошо на этот вопрос, а то я потерялась тоже. Вы знаете, недавно... Вот вам бытовая история, вам понравится. Стоим с мужем, выбираем мне, ищем вот твое платье на премьеру, и мне вот выносят одно, другое. И, естественно, эти женщины, которым нужно, чтобы я купила платье, говорят: ну вот это вот просто очного, смотрите, посмотрите, какие фигуры. И я говорю, ну нет, это не то, понимаете, мне нужно что-то такое воздушное, что-то деликатное. И женщина, продавщица, поворачивается ко моему мужу и говорит: Господи, где вы нашли такую тургеневскую женщину? Потому что они мне говорят: ну вот, смотрите, этот брючный костюм, он так вам бы пошёл, а где я и где брючный костюм, понимаете? У меня брюк-то три штуки, наверное, а юбок и платьев 53, прости, Господи. В общем, я к тому, что я... Тут сложно мне говорить про современных... Общество потребления, да. Нет, ну как бы я имею в виду, что я... Сама явно теряюсь, когда меня спрашивают про современное отношение к любви, потому что я какой-то большой романтик и в неё верю, а сегодня это не модно.

Анна Леонтьева

—  Я поняла вас. Ирина, тогда вот такой вопрос я вам предложу, наверное, уже такой, мы подходим к концу. Вот мне очень важно услышать ответ на него. Мы живём очень, как говорят сейчас, непростое время, да, это ещё мягко сказано. И вот эти вот воспоминания и те отрывки, которые вы нам предлагаете, как наиболее такие яркие, освещающие какую-то историческую эпоху, зачастую, то, что люди переживали много исторических и очень сложных событий, уже переживали, и вы это освещаете, даёт ли это какую-то смелость смотреть в будущее в современном мире, по вашим ощущениям?

Ирина Разумовская

—  На самом деле, это не просто даёт смелость, это даёт силы. И это, собственно, тоже одна из главных причин, по которой мы сами делаем этот проект, по которой мы стараемся, чтобы узнало о нём и увидело как можно больше людей, как раз потому что мы считаем, что в нем есть такой фундамент, на который можно встать, в нем есть такое плечо, на которое можно сегодня опереться, когда все так зыбко и шатко, когда ты не понимаешь где эти твои корни и вообще зачем они нужны. Вот мы как раз даём те воспоминания, в которых примеры людей, у которых были те же самые вопросы, те же самые соблазны и похлеще нас испытания историей и временем. И то, с каким чувством собственного достоинства, или, может быть, как им помогла вера, или как их выбор повлиял на их судьбу. Вот, собственно, ровно для этого и нужны эти мемории. Они живые. Они как раз, это очень важно, что вот это название у нас не случайно, живые мемории. Это как живая вода.

Анна Леонтьева

—  Ты как бы попил и вообще-то ожил. Спасибо вам большое, Ирина. Я должна сказать, что я сама сколько успела посмотрела мемории, которые уже вышли, первые два сезона. Я не все посмотрела, но я собираюсь продолжить. И у меня, знаете, ощущение, что я посмотрела на прошлое глазами не просто живого человека, не просто через его восприятие, а глазами очень выдающегося, какого-то очень осмысляющего человека. И это потрясающий взгляд на историю. Вот мы начали с того, что я обделена историей, с радостью посмотрю. Спасибо вам большое. Спасибо за интереснейший, вдохновляющий разговор. Напомню, что сегодня с нами и с вами была Ирина Разумовская, режиссёр, основатель «Кто мы. Медиа», соавтор и руководитель проекта «Живые мемории». У микрофона была Анна Леонтьева. Спасибо, Ирина.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Отношение к смерти в Новом Завете». Священник Александр Сатомский
• «Ценность семьи». Анна Мугачева
• «Успение Пресвятой Богородицы». Протоиерей Павел Карташёв

---

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов