Гримёрная актрисы Прасковьи Орловой утопала в цветах, присланных благодарными поклонниками её таланта. Давали «Гамлета», и все три с половиной часа зрители сидели, затаив дыхание. А когда спектакль закончился, ещё долго не отпускали актёров со сцены.

Девяти лет от роду Пашенька была отдана в Московское театральное училище, а в тринадцать уже блистала на сцене вместе с такими мэтрами, как Щепкин и Мочалов. Это о ней после премьеры «Гамлета» газеты восторженно писали: «Лучшей Офелии не только московская, но и вообще русская сцена не помнит».

Прасковья Ивановна своим успехом не гордилась, «звёздная» заносчивость и надменность были ей незнакомы. Актрисе нравилось своим искусством дарить людям радость. И всё же она часто задумывалась о том, что одного этого недостаточно. Родившись в семье бывшего крепостного актёра, она не понаслышке знала, сколько вокруг нуждающихся, бедных и голодных, которым требуется вовсе не её феерическая игра на сцене, а живое участие в их судьбе, кусок хлеба, наконец…

В тысяча восемьсот пятьдесят третьем началась Крымская война. Орлова с замиранием сердца следила за военными сводками и едва сдерживалась от слёз, читая о раненых, для ухода за которыми в крымских госпиталях не хватало людей. Оставаться сторонним наблюдателем актриса не могла. Посвятив в свои планы лишь родного брата, вскоре она под вымышленным именем уехала в Севастополь. Прощаясь на перроне, брат спросил Прасковью Ивановну:

- Ты, сестрица, как актриса, надеешься своим поступком произвести эффект?

- Если во мне есть желание произвести эффект, то пусть Бог меня там же, посреди болезней и смертей, накажет за это – взволнованно ответила Орлова.

Три месяца, в самый разгар осады Севастополя, Прасковья Ивановна самоотверженно ухаживала за тяжелоранеными солдатами. В Москве о героическом поступке актрисы узнали лишь несколько месяцев спустя после её возвращения. Особым императорским указом Орлова была награждена воинской медалью «За храбрость».

После Крыма Прасковья Ивановна уже не могла жить, как прежде. И хотя она продолжала со сцены радовать театральную публику, мысли её были устремлены к нечастным и страждущим. В это время к актрисе посватался Фёдор Кондратьевич Савин – ОстАшковский городской голова, владеющий миллионными капиталами. Орлова приняла его предложение. Через несколько месяцев они обвенчались, и любимица театральной Москвы навсегда уехала в Осташков.

Там Прасковья Ивановна, ставшая по мужу Орловой-Савиной, сразу же включилась в работу местного Народного театра. Она помогала непрофессиональным актёрам, давая уроки сценического мастерства. «Могу смело сказать, что делала чудеса, вырабатывая из кузнецов и сапожников Чацких и Хлестаковых», - писала Прасковья Ивановна в своих мемуарах. С её приездом театр стал устраивать благотворительные спектакли. Личное участие Орловой-Савиной неизменно приносило крупные сборы, которые расходовались на тех, кому нужна была помощь.

Прасковья Ивановна открыла в городе первую столовую для бедных, и не только полностью содержала её, но и раз в неделю приходила туда, чтобы раздавать пищу нуждающимся. Вместе с супругом она устроила в Осташкове Дом милосердия, основала сиротский приют, богадельню и ремесленную школу.

В тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году в Знаменском женском монастыре, прихожанкой которого была глубоко верующая с детских лет Прасковья Ивановна, случился страшный пожар. Сгорела бОльшая часть монастырских строений, монахини остались без крова. Орлова-Савина приютила их в своём большом доме до тех пор, пока на их с супругом средства монастырь не был полностью восстановлен.

Два века не стёрли из людской памяти образ прекрасной актрисы, высоконравственной женщины и милосердной благотворительницы. В Осташкове, в бывшем Доме милосердия, открытом Прасковьей Ивановной, сегодня располагается детский сад. «Продолжает служить людям Орлова-Савина» - повторяют современные жители Осташкова.