Поймать звон… Теперь-то, что его ловить, когда везде звонят? А раньше поймать звон было большой удачей и, главное, радостью. Особенно пасхальный.

С балкона видно село Рождественское – далёко, километров в пяти, за двумя речками. И в том селе есть церковь Рождества Христова – красная такая, из кирпича. Но видно не столько церковь, а колокольню – высокую, острую.

Святой ночью выйдешь на балкон: машины не шумят, птицы спят… Мир притих в ожидании Воскресения. Только звезды мерцают в московском небе не черного, а немного потертого бархата. Тоже ждут…

Сколько там? Еще три минуты… Но ведь звук с пяти километров идет… сейчас посчитаем… вот: почти 17 секунд! Когда у нас настанет полночь, то надо до семнадцати считать, и дойдет первый удар колокола.

Смотрим на часы, как завороженные. Стрелка движется медленно, будто нарочно. Машина тарахтит. Вот некстати! Вдруг не услышим?! Проехала… Опять тишина трепетного ожидания. Вдруг все радостно переглядываются: на часах полночь!

Раз, два, три, четыре… Только бы ничего не помешало!

И вот на семнадцатой секунде слышим звон, даже не удар, а неторопливую волну звучащего воздуха. Ура!! Христос воскресе!!! Нет, нет, тише, послушаем еще. И, стоя на балконе, ловим эти сладостные волны далекого благовеста. В особо тихие и безветренные ночи бывает слышен и трезвон.

Христос воскресе! Теперь можно зажечь свет и – за стол, разговляться. Бывало, что на Пасху в Рождественскую церковь ходили, но это далеко, а завтра рано на работу вставать. А то – на Пасху ставили рабочий день. Так что же? – Не беда! На работе всё равно все друг друга поздравляли и в обеденный перерыв ели куличи и крашеные яички.

Теперь за МКАД построили огромные дома, которые скрыли Рождественскую церковь, а значит и звон уже не поймать. Да и зачем его ловить, когда везде звонят?