1 Пет., 62 зач., IV, 12 — V, 5.

Глава 4.

¹² Возлюбленные! огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного,

¹³ но как вы участвуете в Христовых страданиях, радуйтесь, да и в явление славы Его возрадуетесь и восторжествуете.

¹⁴ Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух Славы, Дух Божий почивает на вас. Теми Он хулится, а вами прославляется.

¹⁵ Только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий на чужое;

¹⁶ а если как Христианин, то не стыдись, но прославляй Бога за такую участь.

¹⁷ Ибо время начаться суду с дома Божия; если же прежде с нас начнется, то какой конец непокоряющимся Евангелию Божию?

¹⁸ И если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный где явится?

¹⁹ Итак страждущие по воле Божией да предадут Ему, как верному Создателю, души свои, делая добро.

Глава 5.

¹ Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться:

² пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия,

³ и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду;

⁴ и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающий венец славы.

⁵ Также и младшие, повинуйтесь пастырям; все же, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать.

Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

В наше время считается дурным тоном говорить о суде Божием. Мы склонны делать акцент на том, что Бог, по мысли апостола и евангелиста Иоанна Богослова, есть любовь, ну а если Бог — любовь, то о каком суде может идти речь? Как любовь может судить и, тем более, как любовь может осуждать? Любовь у нас с какого-то момента стала синонимом всепрощения, но разве справедливо такое отождествление? Разве любовь не способна требовать и наказывать за неисполнение требуемого? Если мы спустимся на бытовой человеческий уровень, то не увидим ли мы в самих себе того, что как раз любовь, любовь без остатка и любовь самозабвенная, такая, какую имеют родители к своим детям, наиболее требовательна и особо ранима? Конечно, сопоставлять любовь Бога к человечеству и любовь родительскую не вполне корректно, но общие черты вполне очевидны: Бог пострадал и умер за Своё творение, нормальный родитель тоже готов умереть за своего ребёнка, но отменяют ли эти факты требовательности, которая является составляющей частью любви? Разве родители не судят своих детей?

Именно о суде Божием, среди прочего, идёт речь в этом отрывке Первого соборного послания апостола Петра. Конечно, мы можем закрывать глаза на эти апостольские слова, мы можем их трактовать так, как нам заблагорассудится, Бог дал нам свободу, и Он не намерен нас её лишать. Но вряд ли отворачиваться — действенный способ реагировать на возникающие проблемы.

Для авторов Священного Писания суд Божий — одна из важнейших тем, которую они так или иначе затрагивают. Кто-то из библейских авторов склонен видеть в суде Божием один из нравственных ограничителей, а кто-то — надежду и утешение. Ко вторым можно отнести и апостола Петра, он пишет, что «время начаться суду с дома Божия», и этими словами он объясняет феномен христианского мученичества. Ему вторит преподобный Максим Исповедник, которому принадлежат такие слова: «Наступило время осуждения греха и начало этого осуждения положено, через страдания, верующими, познавшими Истину и отложившими, благодаря Крещению, рождение соответственно наслаждению». Конечно, в человеке, который целью своей земной жизни видит достижение спокойствия, довольства и умиротворения с наслаждением, мысли апостола Петра и преподобного Максима не найдут своего отклика. Но для христиан они вполне очевидны: каждый из нас носит в себе последствия грехопадения Адама и Евы, сами по себе эти последствия — и есть свершившийся суд Божий, они — неизбежное наказание, избавиться от которого можно только на пути сораспятия Христу Спасителю, то есть через уподобление Ему в смиренном принятии всего, что приуготовил нам Бог.