1 Кор., 125 зач., I, 18-24.

¹⁸ Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых,- сила Божия.

¹⁹ Ибо написано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну.

²⁰ Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?

²¹ Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих.

²² Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; ²³ а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, ²⁴ для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость

Комментирует протоиерей Павел Великанов.

Вам когда-нибудь приходилось оказаться в такой ситуации: заходишь в душ в предвкушении приятных водных процедур, включаешь воду — и тут на тебя неожиданно обрушивается ледяная струя! Горячую воду-то отключили.

То же самое делает апостол с Коринфянами — которые были абсолютно уверены, что уверовав во Христа они уже получили пропуск в Царство Небесное. Они уже всё знают, они уже стали сильными и мудрыми — и больше им ничего не надо. Они на голову выше всех остальных — что и служит источником их крайнего самодовольства. От Павла они ждут всего лишь подтверждения своей исключительности, теплого, ласкающего душа пафосных словес, а вместо этого он окатывает их ледяной водой!

Вместо красивой печати на уже заготовленных элитных пропусках Павел ставит перед коринфянами Крест с Распятым во всей своей неприглядности и трагичности. Для них Распятие было всего лишь одним из множества эпизодов истории Иисуса — но никак не краеугольным камнем. Для языческого сознания сама идея убийства божества — идея совершенно безумная. Для иудеев — насильственная смерть долгожданного Мессии — кощунство: как может быть убит тот, кто сильнее и могущественнее всех? Коринфяне стеснялись Креста — и именно поэтому Павел обращается к ним с этим «евангелием Креста»: да, в этом-то и заключается прямое, Божественное, а не человеческое, вхождение в историю! Бог Сам именно таким странным образом решил проявить Себя в этом мире: это не укладывается в рамки никаких религиозных систем или философских построений! И именно в этом — проявляется реальность Его, Божественного, присутствия!

Но человеку очень сложно удержать в своём сознании Крест как идею безграничной Божественной жертвенной любви к Своему творению. Пройдя через метаморфозы плотского мудрования, Крест может легко превратиться в некий «магический артефакт», действующий сам по себе, вне всякой связи с верой и жизнью человека. Бог поднимается на Крест, чтобы никому не навязывать Себя — а дать простор свободной вере — но в человеческих руках Крест временами действительно превращался в страшный символ, несущий смерть и разорение.

Что для каждого из нас Крест: призыв Бога подражать Ему — призыв, пронзающий всю жизнь насквозь — или же только магический знак нашей причастности к христианству — пусть каждый сам для себя ответит!