1 Сол., 266 зач., II, 14-19.

Глава 2.

¹⁴ Ибо вы, братия, сделались подражателями церквам Божиим во Христе Иисусе, находящимся в Иудее, потому что и вы то же претерпели от своих единоплеменников, что и те от Иудеев, 

¹⁵ которые убили и Господа Иисуса и Его пророков, и нас изгнали, и Богу не угождают, и всем человекам противятся, 

¹⁶ которые препятствуют нам говорить язычникам, чтобы спаслись, и через это всегда наполняют меру грехов своих; но приближается на них гнев до конца.

¹⁷ Мы же, братия, быв разлучены с вами на короткое время лицем, а не сердцем, тем с большим желанием старались увидеть лице ваше.

¹⁸ И потому мы, я Павел, и раз и два хотели прийти к вам, но воспрепятствовал нам сатана.

¹⁹ Ибо кто наша надежда, или радость, или венец похвалы? Не и вы ли пред Господом нашим Иисусом Христом в пришествие Его?

Комментирует священник Стефан Домусчи.

Критики религии любят сравнивать христианство с другими религиозными движениями начала эры. Некоторые даже считают их одним из гностических течений, которое волей судьбы превратилось в имперскую религию, а за тем и в самую распространенную религию на земле. Но так ли это? Гностики были людьми, которые искали тайного знания, стремились создавать закрытые сообщества и смотреть на всех других свысока. Они считали себя просвещенными, а всех других темными и невежественными, теми, кто заботится только о пропитании и веселье, проводя жизнь легкомысленно. Конечно, если говорить всерьез, можно найти огромное количество аргументов, которое покажет разницу между христианами и другими религиями той поры. Но все же кроме очевидных содержательных отличий стоит указать на то, как христианство воспринимало людей. Кстати, в этом смысле оно отличалось даже от религии Ветхого Завета, с которой было связано самым тесным образом.

Итак дело в том, что христианство, в отличие от гностиков, философов и иудеев было совершенно лишено какой бы то ни было избирательности и элитарности. И несмотря на то, что христиане тоже не рассказывали подробности своего вероучения первому встречному, они скрывали его от посторонних только потому, что не хотели глумления и издевательства над своими святыми. В тоже время всякому, кто искренне интересовался их верой, они с готовностью открывали истину.

На самом деле людям свойственно выделять свою группу, свойственно желать некоторого особенного состояния. Приятно осознавать, что ты особенный и знаешь нечто, что всем этим простолюдинам не доступно. Это происходит не только на почве веры: кому-то приятно осознавать себя принадлежащим к определенной нации или определенному социальному классу, профессии — к любому другому сообществу.

В сегодняшнем чтении апостол Павел рассказывает фессалоникийцам о том, что они оказались подражателями своих братьев из Иудеи, потому что так же претерпели мучения от своих соплеменников. Причина мучений проста. Каждая группа пытается сохранить свою идентичность, свои очертания, культурное своеобразие и единство. Это естественно и до времени неплохо, пока не становится высшей ценностью, которой все призвано служить. Иудеи, которые восставали на Павла и его открытость совершенно не понимали, как можно променять свои особые близкие отношения с Богом, на какое-то единство с бывшими язычниками самых разных мастей. Язычникам, наследникам великой философии и культуры, тоже было непонятно, как можно променять это все на какую-то дружбу иудеями... И только для Павла и таких же как он, существовала одна, самая главная идентичность, которая объединяла все — это возможность быть христианином. Никогда христианство не перешагнуло бы границ Иудеи или диаспоры, если бы ни это его понимание. Конечно, апостол видел разницу между людьми разной национальности, разных культур и социальных слоев. Более того, он совсем не призывал отказываться от своей культуры и своего народа. Дело было в другом. Человек мог быть любого происхождения или сословья, быть богатым или бедным, главное было в том, что в первую очередь он становился чадом Божьим во Христе.