У нас в студии был клирик московского храма Сорока Севастийских мучеников протоиерей Максим Первозванский и шеф-редактор портала «Иисус» Максим Калинин.

Мы говорили о втором воскресении Великого поста, посвященном памяти святителя Григория Паламы и собора преподобных отцов Киево-Печерских, и о праздниках и особенностях третьей седмицы поста. Разговор шел о том, как через чтение Евангелия и Апостола в воскресный день раскрывается суть празднуемого события. Наши гости также ответили, в чем смысл таинства елеосвящения и кто и как часто может подходить к нему; и почему в великопостный период так много дней поминовения усопших.

---

Ведущие: Марина Борисова и Максим Калинин.

М. Борисова

— Добрый вечер, дорогие друзья. С вами Марина Борисова. В эфире программа «Седмица». Это наш совместный проект с православным интернет-порталом «Иисус». И со мной в студии шеф-редактор этого портала Максим Калинин. В наших программах мы каждую субботу говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья предстоящей седмицы. И сегодня у нас в гостях клирик храма Сорока Севастийских мучеников у Новоспасского моста, протоиерей Максим Первозванский. С его помощью мы попытаемся разобраться, что нас ждет в церкви завтра, во второй седмице Великого поста, посвященной памяти святителя Григория Паламы и Собора всех преподобных отцов Киево-Печерских, а так же на третьей седмице Великого поста. Как всегда, в надежде что евангельские и апостольские чтения, положенные в воскресный день нам объяснят смысл, мы обращаемся к нашему гостю с просьбой дать свои комментарии. Что касается завтрашних апостольских чтений и воскресного, посвященного святителю Григорию, то оба они взяты из Послания апостола Павла к Евреям. Оно очень сложное, я читала, что даже многие богословы затрудняются в трактовке каких-то глав этого послания. Почему именно в этот день, во второе воскресенье Великого поста, нам напоминают с помощью апостола Павла, о том что «Сын человеческий выше ангелов»? А во второй части, которая посвящена святителю Григорию Паламе, говорится о том, что наш Предстоятель, наш Первосвященник — это не человек, поставленный от закона, а Сам Иисус Христос. Почему это так важно напомнить нам об этом именно сейчас?

Прот. Максим Первозванский

— Великий пост не случайно воспринимается и обозначается в церковной жизни как путь к Пасхе, поэтому каждое воскресенье Великого поста является очередной ступенькой восхождения нас к встрече с Воскресшим Господом, и именно во второе воскресенье Священное Писание говорит нам о Его божественной природе. Господь наш Иисус Христос был Богочеловеком. Совершенным Богом и совершенным Человеком. Напомню нашим радиослушателям, что в первое тысячелетие бытия Церкви происходили ожесточенные христологические споры, посвященные тому, кто такой Иисус из Назарета, кто такой наш Спаситель. Если по поводу того, что Он наш Спаситель, особых споров не было, то по поводу, каким образом Он нас спас, как в Нем соединено божественное и человеческое — это породило множество ересей, поэтому именно во второе воскресенье Великого поста нам напоминают о Его Божественной природе, о том, что Он был не только совершенный Человек, но и совершенный Бог.

М. Борисова

— Вопрос еще в том, что именно в этом послании, поскольку оно адресовано именно верующим иудеям, очень много отсылов к образам Ветхого Завета. Как в каноне покаянном преподобного Андрея Критского, который мы прослушали на первых четырех днях первой седмицы. Почему нужно беспрестанно обращаться к образам Ветхого Завета?

Прот. Максим Первозванский

— Можно рассматривать Послание к Евреям как некую полемику с посланием апостола Иакова. Если мы говорим, не только про сегодняшний отрывок, но и в целом, то мы видим употребление одних и тех же образов. По сути дела два апостола не то, чтобы спорят между собой, но подчеркивают разные стороны того образа спасения, которым Господь спасает людей. Это и известные нам споры, — о том, верой или делами мы спасаемся. Образ Авраама использует как апостол Иаков, говоря о том, что вера без дел мертва, так и апостол Павел говоря, что верою Авраам совершал дела. Все Послание к Евреям можно рассматривать как довод и контрдовод в разговоре с иерусалимским первосвященником и братом Господним апостолом Иаковым. Естественно, для верующих христиан из числа иудеев необыкновенно важными были вот эти отсылы как к образам Ветхого Завета, так и к его словам.

М. Борисова

— Интересно, как это перекликается с евангельским чтением? Обычно мы обращаем внимание на сам сюжет евангельского чтения, посвященного второму воскресению Великого поста. Это история о том, как ревностные почитатели Иисуса Христа принесли своего расслабленного друга и, не имея возможности подойти к Иисусу, разобрали крышу того дома, где Он сидел и спустили вниз на каких-то простынях, чтобы Христос мог к нему прикоснуться, чтобы Он мог его исцелить. Обычно все наши разговоры, касающиеся этого отрывка, вертятся вокруг этого сюжета. Но мне кажется, что очень интересно то, как полемизировал Господь со своими критиками, которые сидели в этом доме. Первое, что Он сказал, когда к Нему спустили больного, это то, что ему прощаются грехи, и это был шокирующий момент для тех, кто Его окружал. Они возмутились такой форме и таким словам, потому что кроме Бога никто не может прощать грехи…

Прот. Максим Первозванский

— Да, кто может прощать грехи? Прощать грехи может только один Бог.

М. Борисова

— И тогда Господь объяснил им, что неважно то, что ты говоришь, если для них важна формула, то Он эту формулу произнес, и расслабленный встал и пошел к себе домой.

Прот. Максим Первозванский

— Мне кажется, здесь как раз этот отсыл к тому, о чем мы с вами говорили, читая Апостол. Кто такой Иисус? Если действительно прощать грехи может только один Бог, и мы видим, что Он прощает грехи, то это естественный вопрос, вызывавший возмущение фарисеев, книжников, первосвященников, — как сказано в Евангелии от Иоанна, когда Господь спрашивает: «За какое из чудес вы хотите Меня побить камнями?» Иудеи отвечают: «Не за те чудеса которые Ты делал, а за то, что Ты, будучи человеком, делаешь Себя равным Богу». Если мы говорим о связи между Евангелием и Апостолом, именно эта связь присутствует. Напоминаю, что этот сюжет происходит еще в самом начале, еще в ранний период служения Иисуса Христа в Галилее, когда Иисус запрещал и бесам изгоняемым говорить, что Он Христос. Это прикровенный этап Его служения. Это до того, как Он открыто объявил себя: «Миссия идет в Иерусалим», — а именно раннего периода Его служения. Здесь Он «подвешивает» этот вопрос: «Кто Я такой? С кем вы имеете дело? Я — один из пророков, просто какой-то учитель, или кто Я?» И это повод и нам об этом задуматься. Мы, верующие, проецируем это на себя, так как после первой недели Великого Поста мы чувствуем расслабление и голод: кто бы нас спустил на середину перед Иисусом, а Он бы нам сказал: «Стань и ходи!»?

М. Борисова

— И мы бы непременно пошли, вопрос только: куда? Потому что это вопрос, который возникает, когда вчитываешься во второй евангельский отрывок, который посвящен непосредственно Святителю Григорию Паламе. Это довольно известный отрывок, даже людям не верующим и не ходящим в церковь знаком. Это отрывок «О пастыре добром», и довольно расхожей стала фраза «Пастырь добрый душу свою полагает за овцы…»

Прот. Максим Первозванский

— Это общее святительское чтение. Его читают на память любого святителя.

М. Борисова

— Там есть фраза, с которой этот отрывок начинается, когда Христос говорит, что Он есть дверь, которой человек войдет и выйдет». И этот момент у меня всегда вызывал некоторое недоумение. Если Христос есть дверь, ведущая в Царство Небесное, и через эту дверь человек вошёл, то есть уже вошел в Царство Небесное, то куда же он выйдет — обратно?

Прот. Максим Первозванский

— Здесь мне кажется, что это такие же слова, которые мы слышали неделю назад, в первое воскресенье Великого поста, что «отныне будете видеть небо отверстым, и Ангелов Божиих, восходящих и нисходящих». Здесь речь идет о том, что мы получаем свободный доступ к Царствию Божию. Это не то, что мы однажды вошли, мы же продолжаем жить в этом мире, это значит, что отселе для нас Небо открыто. Мы имеем возможность попадать в Царствие Божие уже сейчас, в этой жизни. Не то что мы когда-то умрем, с нами что-то произойдет, и мы тогда потом наследуем Царствие Божие. Царствие Божие сейчас внутри нас есть, если мы принимаем Христа в своем сердце, то получаем буквально доступ в Царствие Божие. Я бы хотел напомнить, что сама память Григория Паламы, которая совершается во второе воскресенье Великого поста — это не просто память какого-то святого, а этот день можно назвать иначе вторым Торжеством Православия. Если на первой неделе мы вспоминаем победу над иконоборчеством — первое Торжество Православия, то второе воскресенье посвящено победе Православия на Великих Соборах над той ересью, что «благодать Божия нетварна», как утверждал Георгий Палама, а вслед за ним Константинопольские Соборы ХIV века. Именно поэтому это уже достаточно поздняя история, что память Григория Паламы появилась на второй неделе Великого поста, вслед за первым Торжеством Православия.

М. Борисова

— До того, как эта память была приурочена именно ко второму воскресенью Великого поста, само это второе воскресенье чему было посвящено? До того как появился Григорий Палама?

Прот. Максим Первозванский

— Тому евангельскому чтению, которое мы с вами читали. Здесь на самом деле наслаиваются две истории фактически в каждое воскресенье. С одной стороны, есть чтение Апостола и Евангелия, с которого мы начали читать, кроме того, поверх наложенные праздники — это Торжество Православия, память Григория Паламы. Разве что Крестопоклонная неделя осталась только Крестопоклонной неделей. Дальше у нас будут идти памяти Марии Египетской, Иоанна Лествичника. Это тоже как бы поверх — второй слой. В народном сознании эти вещи вытеснили первичный евангельский смысл, потому что у Евангелия, читаемого в субботние и воскресные дни Великого поста, есть своя логика — почему именно это Евангелие во вторую, третью, четвертую неделю Великого поста. А памяти святых или церковных событий — они как бы наложены поверх и являются вторым слоем.

М. Борисова

— А первый слой должен нас подвигнуть на что-то?

Прот. Максим Первозванский

— Это Евангельские чтения. Мне кажется, что это и есть самое главное. Если мы пытаемся серьезно отнестись к логике Великого поста, то мне кажется, что эту лествицу, которую так и строят по этому второму слою, надо строить в первую очередь по первому слою.

М. Борисова

— То есть к первоисточнику?

Прот. Максим Первозванский

— Обратить особое внимание именно на те евангельские и апостольские чтения, которые читаются в этот день первыми. Особенно это важно, потому что в будние дни Великого поста Евангелие вообще не читается.

М. Борисова

— Литургии же нет, это естественно.

Прот. Максим Первозванский

— Евангелие читается два раза в неделю: в субботу и воскресенье. И своя логика у суббот, и своя логика у воскресений.

М. Борисова

— Напомню нашим радиослушателям, что сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио «Вера» программа «Седмица». И со мной в студии шеф-редактор интернет-портала «Иисус» Максим Калинин, и клирик храма Сорока Севастийских мучеников у Новоспасского моста, протоиерей Максим Первозванский. И мы говорим о смысле и особенностях богослужений второго воскресенья и третьей седмицы Великого поста. Раз мы заговорили об исторических, как сказал батюшка, «наложенных» на первый слой исторических реалиях, мы во второе воскресенье Великого поста вспоминаем совершенно удивительного святителя Григория Паламу. У меня была такая мысль: попросить рассказать Максима о его жизни, но я поняла, что это бессмысленное занятие. На основе его жизнеописания можно написать «Три мушкетера» или «Граф Монте-Кристо», можно снять многосерийный увлекательнейший сериал, потому что за 63 года жизни этот человек побывал в самых невероятных ситуациях. Аристократ, родившийся в семье вельможи, вхожий во дворец, в 17 лет читал во дворце лекцию об Аристотеле, в 20 лет ушел на Афон и принял постриг. Проходил послушание у подвижников афонских, потом вместе с монахами в какой-то момент был вынужден покинуть Афон. Организовал свою общину, потом вернулся на Афон, потом были многочисленные споры с его богословскими оппонентами. Потом были признания Соборами его учения, были отрицания Соборами его учения. Он даже попадал в пиратский плен. Чего только не было в его жизни. Даже когда его избрали епископом в Фессалоники, три года он не мог попасть на свою кафедру, потому что горожане его не пускали. Не жизнь, а какой-то калейдоскоп, феерия. Но мы вспоминаем его не оттого, что у нас много данных о том, как он жил. От него осталось колоссальное наследие в виде богословских трудов. Вошел он в историю Церкви как защитник исихазма. Первое, что хочется спросить у Максима: объясните, что такое исихазм и почему его надо было защищать?

М. Калинин

— Исихазм — это название для монашеского движения, которое происходит от греческого слова «hesychia», то есть «безмолвие», и отражает практику долгого пребывания в молчании для нескольких целей, которые все сходятся в одной. В первую очередь в безмолвии монах был сосредоточен на том, чтобы соединить разделение между умом и сердцем, которое мучило многих поэтов и писателей, и с которым мы все сталкиваемся и пытаемся его преодолеть, потому что в человеческой природе, в замысле Божьем, его не должно существовать. Но молчание было не просто практикой, не просто, говоря нашим языком, экономией энергии. Отцы говорят о том, что будущий век — это век безмолвия, век всецелого погружения в Бога, созерцание Бога. И то безмолвие, которое подвижники практикуют на земле, это, говоря словами преподобного Исаака Сирина, предвосхищение того состояния, которое наследуют люди после воскресения.

М. Борисова

— Почему именно это учение так возмущало современников святителя Григория и возмущает многих сейчас? Ведь главный его оппонент, тоже ученый-богослов Варлаам Калабрийский, возмутился тому, что люди отрицаются от познания Бога с помощью разума. Тут постоянная путаница в словах. Разум — это интеллект или что-то иное? О чем говорили афонские монахи, когда говорили о сведении ума в сердце?

М. Калинин

— Не только афонские монахи, но и весь опыт православных подвижников — тот же святитель Григорий Палама цитирует отцов, начиная с IV века, в защиту своей позиции, — строго разграничивает ум как духовную природу человека, и интеллект как одну из частей души. У души по отеческой антропологии есть три части: вожделевательная, раздражительная и интеллектуальная. Это тоже очень интересная тема. Отцы говорят, что способность души к вожделению определяет и наши земные поступки, и нашу любовь и неприязнь, и преуспеяние в добродетели. То есть у отцов есть специально разработанное учение о том, как управлять этими своими состояниями и переживаниями. Так вот, интеллект — это одна из сил души, а ум — это духовная природа человека, то, что часто называется духом, когда говорят о духе, душе и теле.

М. Борисова

— То есть это то самое, для чего необязательны слова, необязательны даже визуальные образы.

М. Калинин

— Да. Как подчеркивали исихасты, самое главное словами невыразимо. И опыт переживания единства с Богом не нуждается в словах.

М. Борисова

— Вспоминается сразу Антуан де Сент-Экзюпери — «Маленький принц»: «Зорко только одно лишь сердце. Самое главное глазами не увидишь».

М. Калинин

— Да, зорко одно лишь сердце, потому что по учению отцов, именно сердце это место обитания ума, даже не голова, а сердце. Здесь мы не будем говорить о медицинских аспектах этого….

Прот. Максим Первозванский

— Можно просто пользоваться словом дух, которое вы употребили, чтобы не смущать нашего современного читателя.

М. Калинин

— Да, конечно, когда отцы говорили о сведении ума в сердце, они конечно говорили о духе. Сердце — это его естественное обитание. У святителя Григория есть замечательный образ, когда отец возвращается из долгого путешествия, обнимает жену и детей — вот также радуется дух, когда он возвращается в сердце. Помню, я впервые прочел эти слова в разлуке и очень сильно как раз их пережил. Сердце — это естественное место для ума, оно возвращается домой. А что возмущало Варлаама Калабрийского — не только то, что исихасты не считали нужным изучать античную философию и даже святоотеческую традицию на рациональном уровне, а они же еще описывали свои переживания Божественного света. Они говорили, что приобщаясь к этому свету, они приобщаются самому Богу. И это возмущало Варлаама, который говорил, что познание Бога доступно только через символы, а символы постигаются умом. А Григорий Палама говорил, что свет, и тот же свет, который был на Преображении, это не символ, это подлинное действие Бога. Мы не познаем Бога по своей природе, кто Он по своей сущности, но этот свет — это Его предвечный Свет. Действие — это «энергия» по-гречески, отсюда знаменитое учение Григория Паламы «О божественных энергиях», которое сейчас у слушателей есть соблазн перепутать с биоэнергетикой, но ничего общего…

Прот. Максим Первозванский

— Или с оккультизмом.

М. Калинин

— Да, но ничего общего с оккультизмом это учение не имеет. Здесь речь идет о действии Божьем. Действие Божие предвечно, потому что Бог вечен, у Него и мысль, и действие, и желание — это одно и то же…

Прот. Максим Первозванский

— Это собственно и есть Бог.

М. Борисова

— Батюшка, я читала такое толкование того, что произошло на Фаворе. Дело не в том, что преобразился Христос, а дело в том, что свет, который ощутимо изшел от Него, преобразил глаза и восприятие апостолов. Это произошло с ними, благодаря тому, что, уловив этот свет, они изменились сами.

Прот. Максим Первозванский

— Все же мы не должны утверждать, что Христос не преобразился явным образом…

М. Борисова

— То есть, они просто увидели Его таким, какой Он есть?

Прот. Максим Первозванский

— Так тоже можно сказать, но при этом это не значит, что если бы Господь взял туда кого-то другого, они бы не увидели никаких внешних изменений. Мы не можем об этом судить, это уже чистой воды домыслы: если бы там оказался случайный человек, например, чтобы он там увидел? Возможно, он просто не смог бы там находиться. Например, еще в Ветхом Завете сказано, что человек не может увидеть Бога и остаться в живых. Что это значит? Как бы это по отношению к нему проявилось бы? Безусловно, эта способность человека видеть Фаворский свет, также как и способность монахов-исихастов его видеть и переживать таким образом Богообщение, является следствием определенной серьезной и длительной подготовки самого созерцателя, самого исихаста, к такой встрече. Потому что не подготовленный человек — я даже не знаю, как описать это другими словами... это как если не подготовленный человек нырнет куда-нибудь и окажется на большой глубине или, наоборот, на большой высоте — он просто может умереть.

М. Борисова

— Максим, если наши радиослушатели захотят сами поподробнее познакомиться с учением святителя Григория и с его жизнеописанием, что вы порекомендуете им прочитать или посмотреть?

М. Калинин

— На меня произвела очень сильное впечатление одна книга, уже довольно старая, 1989 года, отца Иоанна (Экономцева) «Православие. Византия. Россия». Там есть большая статья о святом Григории. Я помню, что когда я сам ее читал, то не мог заснуть. Долго меня мучил вопрос, что за энергия, что за учение Григория Паламы, но никто не мог ответить. Это была моя первая бессонная ночь, когда я не мог оторваться от книги. Это первое, что я посоветую. А второе — это статьи в «Православной энциклопедии», которые к тому же доступны онлайн: статью «Григорий Палама», статью «Исихазм», статью «Иисусова молитва». Статьи написаны большими специалистами в этой области, они будут трудны для чтения, но вот достоверные биографические данные оттуда можно получить.

М. Борисова

— В эфире радио «Вера» программа «Седмица». В студии Марина Борисова, Максим Калинин, шеф-редактор православного интернет-портала «Иисус», и наш гость — клирик храма Сорока Севастийских мучеников у Новоспасского моста, протоиерей Максим Первозванский. Мы ненадолго прервемся, вернемся к вам буквально через минуту, не переключайтесь.

М. Борисова

— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья, с вами Марина Борисова, в эфире программа «Седмица». Это наш совместный проект с православным интернет-порталом «Иисус». И со мной в студии шеф-редактор этого портала Максим Калинин, и наш в гость — клирик храма Сорока Севастийских мучеников у Новоспасского моста, протоиерей Максим Первозванский.

И, как всегда по субботам, мы говорим о смысле и особенностях богослужений второго воскресенья и третьей седмицы Великого поста. Максим, как объяснить, почему нам так дорого воспоминание преподобных именно Киево-Печерской лавры?

М. Калинин

— Для нас воспоминание о преподобных Киево-Печерской лавры дорого тем, что по сути дела это колыбель русского монашества. Она была основана в 1051 году, в скором времени после крещения Руси, и основатели ее — святой Антоний и Феодосий Киево-Печерские — они задали стандарт для всего последующего русского монашества. Причем это даже два стандарта — два возможных пути. Святой Антоний был идеалом для отшельнического подвижничества, а преподобный Феодосий был идеалом для общежительного подвижничества, которое потом и полюбилось на Руси. Потом эта монашеская традиция получила новый рассвет в ХIV веке, когда жил в свете Григорий Палама. Что поразительно, что его современником был преподобный Сергий Радонежский, которого с полным правом можно назвать русским исихастом, и ученики которого породили целое новое монашеское движение, тот рассвет, который потом назвали «Северной Фиваидой». Меня всегда это поражает, потому что преподобный Сергий не был знаком со святителем Григорием Паламой, он не мог читать его сочинения, но опыт удивительно близок. То есть по истине, Дух дышит, где хочет. И подобные схождения мы встречаем и во многих других случаях: я нахожу параллель со словами Серафима Саровского и только недавно найденными какими-то сирийскими текстами подвижников. Действительно, это единство опыта.

М. Борисова

— Я хочу сказать, что если кто-нибудь из наших радиослушателей захочет как-то особо почтить память, то они могут посетить завтра в Москве храм во имя этих преподобных Киево-Печерской лавры. Удивительно и промыслительно получилось, что этот храм в Старых Черемушках, был открыт в 2013 году, как раз накануне того, как Украинская Православная Церковь, и Киево-Печерская лавра вместе с ней, вошла в период очень сложный, о котором мы все знаем, и который продолжается до сих пор и требует наших сугубых молитв.

М. Калинин

— Если говорить о сложном периоде, то именно Киево-Печерская лавра была оплотом Православия в начале ХVII века, когда в 1596 году была заключена Брестская уния. И именно Лавра была центром противостояния унии. Кстати, вскоре после этого появилось и само празднование Собора этих отцов. То есть действительно лавра с самого начала была той башней, которая была на страже Православия.

М. Борисова

— У нас на предстоящей седмице очень знаковый праздник. 19 марта Церковь вспоминает одно из важнейших событий в своей истории — это обретение Креста Господня равноапостольной царицей Еленой. Максим, расскажите историю обретения этой святыни.

М. Калинин

— Считается, что это произошло в 325 году, в тот же год, что и Первый Вселенский Собор. Накануне Константин объявил свободу вероисповедания и христианство перестали преследовать — это произошло в 313 году. И Крест Господень все эти годы был в забвении. На прошлой передаче мы говорили, что голова Иоанна Крестителя была под спудом все эти годы, до IV века. Крест Господень тоже был неизвестен. На месте распятия Спасителя было построено святилище Венеры, и как раз под его фундаментом было найдено Древо Креста Господня. Наши радиослушатели, наверное, слышали историю, как Святая Елена выясняла, какой из крестов, а там было найдено три креста, всех трех распятых на Голгофе: Крест Христа и двух разбойников распятых с ним. Как просили, чтобы Господь дал знамение, какой крест подлинный, какой Крест Христов. И когда Крест Спасителя был найден, архиепископ Иерусалимский поднял его, чтобы народ мог увидеть его, чтобы его увидели даже те, кто находится далеко, потому что народу было очень много. Отсюда название нашего праздника Воздвижение Креста Господня, двунадесятого праздника, который свершается 27 сентября по новому стилю.

М. Борисова

— Батюшка, а почему так важно было обрести именно не символ, а вещественное доказательство? Что означает эта вещественная святыня в жизни церковного человека?

Прот. Максим Первозванский

— Да, лучше именно так употребить эти слова. Не «доказательство», а просто «вещественная святыня». Люди так устроены, что несмотря на то что христианство является, безусловно, духовной религией в первую очередь, — это не религия вещества, это не религия каких-то реликвий, — но нам обязательно требуется просто как людям прикосновение, осязание, обоняние. Нам нужны видимые знаки — так мы устроены. Поэтому, естественно, тот Крест, на котором был распят Сам Господь — это одно из редчайших исключений. Существует даже молитва Кресту: «Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и Святое Воскресение Твое славим». «Крест — хранитель всея вселенныя, Крест — красота Церкве, Крест — царей держава, Крест — верных утверждение, Крест — ангелов слава и демонов язва». То есть когда мы понимаем, что это орудие казни и орудие нашего спасения является по сути дела даже не знаком, а самим присутствием Бога в этом мире. Даже в нашей семейной жизни — простите, я в таком высоком контексте скажу простые вещи. У меня до сих сохранилась кепка моего прапрадеда, который еще в русско-японскую войну воевал, и его трубка, из которой он курил табак, кстати, весьма не православное занятие. У меня есть чашка и солонка моей другой прабабушки. И мы храним это как некую реликвию, как видимый знак их продолжающегося присутствия в нашей жизни. Через вещественные предметы осуществляется связь. Эти простые вещи, даже в простой семейной жизни, позволяют нам чувствовать эту связь. И уж тем более, то Древо, которое было пропитано Кровью Спасителя, на котором Он мучился и принял свою смерть, к которому Он был прибит гвоздями, имеет колоссальное значение для каждого христианина.

М. Борисова

— На предстоящей седмице у нас есть еще поминовение двух святых благоверных князей. Сам пантеон благоверных князей у некоторых до сих пор вызывает всевозможные вопросы. Как человек обличенный властью, да еще вынужденный в силу исторических обстоятельств постоянно воевать, как он может быть святым и чему его пример может нас научить? Тут интересно, что один из поминаемых на предстоящей седмице святых князей это Даниил Московский, второй — Федор Черный. Оба начинали жизнь в схожих условиях. Они, став князьями в достаточно юном возрасте, участвовали в дележе наследства своих отцов и получили, как самые младшие братья, самую непривлекательную его часть. Даниил Московский получил Москву, которая тогда совершенно не котировалась и не была толком никому нужна, Федор Черный получил Можайск. В то время Можайск был немного лучше, чем Москва, но тоже — так себе подарок. Дальше стали происходить удивительные вещи. Насколько говорит нам житие, Даниил Московский особо не блистал сверх дарованиями, кроме, пожалуй, одного. Он каким-то образом умудрялся постоянно мирить своих вечно воюющих братьев. Произошло удивительное для его времени событие, когда один из его дядьев, умирая, оставил Переяславское княжество ему в наследство. То есть без единого выстрела из лука, без единого поползновения что-то завоевывать он оказался князем достаточно развитого княжества. Постепенно, достаточно мирно, начал присоединять к своей малоизвестной и малоинтересной Москве всё больше и больше земель, объединяя вокруг себя будущую Московскую Русь.

У Федора Черного была достаточно бурная биография. Он то он вместе с татарами с кем-то воевал, то потом отправлялся в Орду. В его жизни даже был эпизод, когда он женился на дочери хана, которая приняла Православие, чтобы с ним обвенчаться. В Ярославль, где он был уже удельным князем, его не пустили горожане, и он вернулся в Орду. В общем, в его жизни было много всевозможных событий, была масса приключений, которые у нас не ассоциируются со святой жизнью. Но удивительно то, что когда его самого и его сыновей спустя достаточное время после кончины решили перезахоронить и вскрыли захоронение, то от их мощей начали происходить исцеления. Про его сыновей вообще нет житийной литературы, никто толком ничего не знает, что они делали при жизни. Но вот так прославил их Господь после кончины, что их мощи стали фактически святыми. И Даниил Московский вскоре после кончины стал местночтимым святым. Как объяснить этот странный феномен? В чем урок для нас этих властителей и правителей?

Прот. Максим Первозванский

— Как это ни странно и как, может быть, ни неприятно может показаться определенным нашим радиослушателям, в правители Господь регулярно отправляет лучших людей. Некоторые наши сограждане, привыкшие ругать власть, привыкли думать, что во власти какие-то плохие, недостойные люди. На самом деле во власти оказываются в большинстве случаев лучшие люди. Из того что было, Господь отбирает лучших, чтобы они оказались во власти. Это первый момент. Второй очень важный момент, на мой взгляд, чему нас могут научить эти разные жития — тому, что святость не технологична. У нас есть какое-то представление, о том, что... вообще все жители и наследники индустриальной эпохи привыкли, что для каждого дела есть своя технология: так надо учиться писать, так можно изучить иностранный язык, так накачать мышцы, а вот так добиться определенных успехов. Мы ждем технологии во всем, в том числе и в святости. Поэтому, да, самые известные технологии в кавычках «святости» это технологии преподобных — монашеские технологии. Здесь мы понимаем: да, человек отрекся от мира, он ушел куда-то в пустыню, и здесь все с ним ясно — именно поэтому он святой. А вот когда человек оказывается в самой гуще событий, причем эти события постоянно ставят его перед выбором, в котором нет хорошего варианта. Именно поэтому люди снизу воспринимают власть часто как плохую, потому что зачастую у власти нет хороших выборов. Святой же это не тот человек, который поступает хорошо, а святой — это человек который в своей жизни приблизился к Богу. И об этом говорит нам Григорий Палама и учение об исихазме, что главная цель человеческой жизни — приближение к Богу, стяжание Духа Святаго Божия — по Серафиму Саровскому. И где и на каких путях, в результате каких выборов, каких поступков человек действительно оказывается способен встретить Бога, его душа оказывается способна Бога принять, его душа оказывается способной к покаянию — вот здесь нет никакой технологии. И мне кажется, что это самый главный урок, потому что мы с вами, закончив индустриальную эпоху, живем в максимально не технологичную эру. Сейчас вообще нет никаких советов ни в чем. Обратите внимание, если мы откроем даже православные книги 20-30-летней давности, то мы увидим, насколько сложно применение — я не имею в виду святых отцов, а современных священников, бывших двадцать лет назад — их советы оказываются очень плохо применимы сейчас. Все очень быстро меняется, технологии не работают. И оказывается, что самое главное — то о чем митрополит Антоний Сурожский, может быть, предвидя все это, написал один из первых в своей книге «О встрече», что самое главное — это наша встреча с Богом. И этому, мне кажется, нас должны научить эти святые.

М. Борисова

— Напомню нашим радиослушателям: сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио «Вера» программа «Седмица». Со мной в студии Максим Калинин, шеф-редактор православного интернет-портала «Иисус», и клирик храма Сорока Севастийских мучеников у Новоспасского моста, протоиерей Максим Первозванский. И мы говорим о смысле и особенностях богослужений второго воскресенья и третьей седмицы Великого поста. Помимо поминовений святых, помимо таких знаковых событий, как Обретение Креста Господня, сейчас во многих храмах существует практика совершения Таинства Елеосвящения, то есть Таинство Соборования. На самом деле мало кто понимает, что это за Таинство, как оно возникло и в чем собственно его смысл для нас. Максим, может быть, вы расскажете историю возникновения?

М. Калинин

— Таинство это имеет библейские истоки, хотя, как вы справедливо заметили, что как оно формировалось в Церкви — эта история окутана мраком. Но мы видим, что уже ученики Спасителя, как об этом говорит Евангелие от Марка, «помазывали больных маслом и исцеляли». И конечно, есть знаменитое изречение из пятой главы Послания святого апостола Иакова: «Если кто болен из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви», и они возложат на него руки, помажут его елеем, помолятся о нем, «и если он содеял грехи, простятся ему». Это два основания для Таинства, особенно второе, в котором прямо говорится о действии Божьем в этом Таинстве и о том, что пресвитеры его совершают. Вообще, елей для Священного Писания — это символ и милости, и Божьих даров, и Божьего избрания. И в Ветхом Завете очень часто упоминается елей, и в Псалтири, то есть символизм за этим стоит очень глубокий…

Прот. Максим Первозванский

— Даже в общечеловеческом символизме елей присутствует, даже не в чисто библейском. Мне кажется, что каждый человек хорошо понимает, что если вода — это символ очищения, то елей — это символ исцеления…

М. Калинин

— Да, символ и милости, и мягкости, а отсюда идея того, что смягчает, что примиряет. Когда стали применять это Таинство — прямое свидетельство датировано V веком, в послании папы Иннокентия Ⅰ упоминается про совершение Елеосвящения. Но у отцов Церкви раннего периода с Ⅲ - IV веков очень много упоминаний про использование елея христианами, про освящение елея в церквах. Например, выдающийся автор первой половины Ⅲ века Ориген в своих беседах на Книгу Левит, очень сложную ветхозаветную книгу, напоминает разные способы покаяния, имеющие место в Церкви, и в том числе цитирует апостола Иакова и упоминает использование елея в связи с прощением грехов, даже не столько в связи с исцелением, а именно в связи с покаянием, отпущением грехов. Но и для нас сейчас Соборование это не только лекарство, не только способ исцеления, но и способ прощения грехов. Причем, как часто подчеркивается, тех грехов, которые человек может не вспомнить, например. Вот есть свидетельства, что в Ⅳ веке елей использовали по домам, а после Ⅳ - V веков, когда христиане могли открыто исповедовать свою веру, это Таинство совершалось и в храмах, и масло хранилось дома. Дальше, при свете истории, у нас есть уже много свидетельств, как совершалось это Таинство.

М. Борисова

— Батюшка, то, что мы знаем из классической русской литературы, что до нас дошло в рассказах и преданиях: нашей российской традиции было совершение соборования перед кончиной.

Прот. Максим Первозванский

— Нет, это католическая традиция. Действительно, для католиков Соборование по сути дела предсмертное напутствие. Все-таки в русской традиции, как сказал Максим, мы ближе к апостолу Иакову: «Болеет ли кто из вас, да призовет пресвитеров церковных...» И апостол Иаков говорит, что воздвигнет его Господь, то есть исцелит, и если какие грехи будут, отпустятся ему. То есть если на Западе действительно упор делался на предсмертное отпущение грехов, напутствие перед смертью, то в православной традиции все же это средство исцеления в первую очередь.

М. Борисова

— Сейчас, по крайней мере, когда в храмах происходит Таинство Елеосвящения, люди не больные на него также приходят.

Прот. Максим Первозванский

— Это совсем поздняя традиция. Это традиция буквально начала ХХ века Успенского собора Московского Кремля, которая впоследствии очень быстро распространилась по храмам сначала Москвы, а потом и всей Русской Церкви, когда действительно люди, не лежащие на одре, которых надо буквально воздвигать, как вот в сегодняшнем Евангелии «О расслабленном», когда они приходили в пост, и это символ и знак выражения их покаяния. Поэтому такое храмовое Соборование совершается обычно только в пост, и в память о том, что у нас у всех есть какие-то болячки, поскольку тут речь идет не только о болезнях телесных, но и в значительной степени о болезнях душевных. Знаете, люди приходят на исповедь из года в год и приносят одни и те же грехи. И вот это осознание воцерковившимися людьми того, что первоначальные какие-то грубые грехи удалось преодолеть, а дальше — стоп, движения не происходит. А дальше я снова и снова каюсь в своей раздражительности, обидчивости, непримиренности, немолитвенности, еще в чем-то — вот этот набор никуда не девается. И вот здесь Соборование нам в помощь. Господь вот эту нашу душевную и духовную немощь помогает исцелить, так как речь тут идет не только, как я раньше сказал, о телесных недугах, но и о душевных. Если в прошлые времена такой упор делался на прощении грехов, которых мы не можем вспомнить, которые разбросаны мелкими камушками на поле и которые невозможно все найти и собрать, то сегодня особую важность приобретает аспект душевного исцеления, помощи нам в нашей духовной работе. Пост — это то самое время, когда мы призваны к тому, чтобы измениться. То есть покаяние не как называние своих грехов на исповеди, а как реальное изменение, чтобы мы из поста вышли другими, чтобы мы хоть что-то сумели в себе исправить, чтобы хоть чуть-чуть стать лучше. Не просто что-то почувствовать на эмоциональном уровне или даже на духовном уровне, а чтобы действительно хоть немного измениться.

М. Борисова

— Но многие считают, что просто обязательно необходимо Великим постом хотя бы один раз пособороваться, и каждый Великий пост необходимо пройти это Таинство. Они правы или нет?

Прот. Максим Первозванский
—Во первых есть такое правило, что в одной болезни мы соборуемся один раз. Это тоже важный такой момент. А если ты не болен тяжкой болезнью, то, по сложившейся традиции, раз в год можно к этому Таинству приступать. И действительно, самое лучшее время для этого — Великий пост.

М. Борисова

— Но многие священники советуют все-таки перед Соборованием исповедоваться, а после Соборования причаститься.

Прот. Максим Первозванский

— Это абсолютно правильная последовательность Таинств: сперва исповедь, затем Соборование, потом Причастие. Хотя, если человек причащается регулярно, а в последнее время мы с радостью видим все больше людей, приступающих к Причастию и исповеди, особенно Великим постом, еженедельно, если не чаще, и на преждеосвященных, и на субботних и воскресных литургиях, то необязательно непосредственно к Соборованию как-то привязывать свою исповедь и Причастие. То есть, если вы давно не исповедовались и не причащались, безусловно, рекомендуется соединить эти вещи вместе — исповедь, Соборование и Причастие. Если же вы регулярно исповедуетесь и причащаетесь, то пособороваться вы можете вне связи с конкретным причастием.

М. Борисова

— Есть еще одна традиция великопостных богослужений: каждая суббота, вторая, третья, четвертая субботы Великого поста, посвящаются поминовению усопших. Откуда эта традиция и почему, собственно говоря, именно великопостные субботы?

М. Калинин

— Для христианства с самого раннего периода его существования было очень важно, если не поминовение усопших, то пристальное внимание к усопшим. Как известно, христиане почитали могилы мучеников. Первые богослужения имели место в том числе в катакомбах, в том числе при гробах мучеников. И почтение к мощам мучеников было очень велико. Потому что мученик — это тот, кто засвидетельствовал свою веру во Христа, и тот, кто родился для новой жизни. Поэтому в раннем христианстве дни смерти мучеников назывались днями их рождения. То есть у самого ядра, у самого истока христианства очень трепетное отношение к усопшим христианам, потому что они совершили свой путь, потому что они перешли к Богу. Это для нас одновременно и маяки для того пути, по которому и мы должны идти, и одновременно мы надеемся на их молитвы. И в то же время мы можем здесь, на земле, приносить Богу молитвы об их последующей участи. Почему Великим постом важно их поминовение? Потому что Великим постом меньше литургий совершается, то есть литургии Иоанна Златоуста и Василия Великого совершаются в основном в субботние и воскресные дни Великого поста, если посмотреть в целом. И обычное поминовение усопших, которое совершается каждую Литургию, которое входит в ее чин, соответственно совершается гораздо реже в течение Великого поста. То есть в будние дни Четыредесятницы вынимание частиц за усопших не происходит, потому что не служится Литургия — вот батюшка подтвердит, или опровергнет мои слова.

Прот. Максим Первозванский

— Нет, лития об усопших совершается ежедневно, а на Литургии поминовения нет, потому что нет Литургии.

М. Калинин

— Да, потому что нет Литургии. И как я понимаю, что эти Вселенские Родительские субботы компенсируют эту нехватку. Мы дополнительно молимся об усопших, потому что мы в меньшей мере имеем возможности их поминать иначе Великим постом.

Прот. Максим Первозванский

— Я бы еще сказал, что суббота, абсолютно любая суббота — это особый день поминовения усопших в недельном круге богослужений. Именно субботний день — день покоя, суббота — это тот день, когда Господь почил от всех дел Своих, седьмой день Творения. И это в течение всего года особый день поминовения усопших. Другое дело, поскольку мы знаем, что реальное богослужение, реальное поминовение состоит из нескольких кругов богослужения, это недельный и годовой круг, это непосредственно Октоих, ещё что-то, то, как правило, в субботу более важным оказывается что-то еще, например память того или иного святого. Хотя по Уставу канон об усопших и поминовение усопших полагается обязательно каждую субботу. Если вы откроете Октоих, а это книга не Великого поста, то именно суббота — это единственный день, в который всегда полагается канон об усопших. Это вообще надо помнить, что суббота — день поминовения усопших. И просто эти три субботы выделились особым образом. Мы уже говорили в начале, что это на самом деле второй слой — там есть первый слой непосредственно евангельских и апостольских чтений, в логике именно суббот Великого поста. А вот вторым слоем идет то, что эти субботы — дни совершения великих панихид и поминовения усопших, о чем и сказал Максим.

М. Борисова

— А почему нам так важно почувствовать связь с нашими усопшими?

Прот. Максим Первозванский

— Дело в том, что в ожидании Воскресения Христова мы говорим: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав». То есть Воскресение Христово в первую очередь и подчеркивает, что у Бога все живы: Бог не есть Бог мертвых, но есть Бог живых. Поэтому, мне кажется, очень важно помнить о том, что если в другие дни Великого поста даже цвет облачений священнослужителей или черный, или фиолетовый, или, в крайнем случае, сиреневый какой-нибудь, даже в воскресенье мы служим в фиолетовом облачении, то в субботу мы служим в белом. День поминовения усопших мы совершаем как праздник.
М. Борисова
— Спасибо огромное за эту беседу, в эфире была программа «Седмица». Это наш совместный проект радио «Вера» с православным интернет-порталом «Иисус». В студии были: Марина Борисова, шеф-редактор портала «Иисус» Максим Калинин и наш сегодняшний гость — клирик храма Сорока Севастийских мучеников у Новоспасского моста, протоиерей Максим Первозванский. До свидания.
Прот. Максим Первозванский
—До свидания.
М. Калинин

— Всего вам доброго.