«Даша, сколько раз мне надо тебе повторять, что так поступать нельзя!» Высокая стройная мама в обтягивающих джинсах нависла грозовой тучей над пятилетней хрупкой девочкой, одетой изысканно, со вкусом.

«Ты не имеешь права вести себя так развязано со старшими. Завтра обязательно подойди к воспитательнице и извинись. Скажи, что ты была неправа. Что тебе очень неловко. Что ты исправишься. Что больше ты так поступать не будешь.

Я не собираюсь из-за тебя краснеть и оправдываться. Если не хочешь — будешь сидеть дома одна. Я не могу из-за твоих капризов бросать работу. Если тебе наплевать на свою единственную мать — тебе должно быть очень стыдно. Подумать только: я ради неё с утра до вечера на работе батрачу, чтобы всё у неё было, как у людей — а она самые простые вещи не понимает!»

Мама с тоской посмотрела в небо.

«Господи, ну когда же этот ребёнок вырастет и поумнеет? Я скоро уже просто с ума сойду!»

Глаза мамы быстро скользнули вниз.

«Дарья, ты понимаешь, что я тебе говорю? Ты меня вообще слышишь? Да куда ты уставилась?...»

«Что, мамочка?» — девочка слегка вздрагивает и поднимает свои бездонные серые глаза на маму.

«Ты меня слышишь?»

«Ой, мамочка, прости, я не слушала, я чего-то задумалась!»

«Что? Я тут ей талдычу — а она, видите ли, думы думает?» — мама уже почти как перегретый чайник на плите.

«И о чем же ты думала, позвольте поинтересоваться?» — с тонкой иронией в голосе на девочку обрушивается ледяной колкий душ.

Девочка расплывается в нежной скромной улыбке. Как будто Мона Лиза откуда-то вдруг вынырнула в этой параллельно-перпендикулярной асфальтово-бетонной безысходности.

«Я подумала... какая же я замечательная! Ведь правда, мамочка?»

На мгновение мама замирает от неожиданности. По лицу быстро проносится целый вихрь эмоций. Лицо разглаживается — и кончики длинных пальцев ласково касаются маленького носика.

«Самая замечательная, моя хорошая!»...