В ночь на 1 января 1922 года жители самарской Воскресенской волости не спали. Нет, они не праздновали наступление нового года — до праздников ли, когда кругом в Поволжье свирепствовал голод! И всё же бодрствовать в эту ночь их заставил самый настоящий новогодний подарок — долгожданный и жизненно необходимый. Буквально накануне, вечером 31 декабря, в Воскресенской заработала детская больница!

Как только двери её открылись, местные жители со всей округи понесли туда своих детей. Наравне с голодом в Поволжье бушевал тиф, и теперь у людей появился шанс получить врачебную помощь. Больные были почти в каждой семье. Люди шли всю ночь. Ничем не выказывая утомления от непрерывной работы, их с улыбкой встречала миловидная, невысокого роста женщина — заведующая и единственный медицинский работник. Её звали Карин Линдскуг.

Карин приехала в Россию из Швеции. Она жила в Стокгольме, работала старшей медсестрой в одной из престижных городских клиник. Но, узнав из прессы о бедственном положении жителей Поволжья и о том, что шведский Красный Крест собирает экспедицию, чтобы безвозмездно помогать русским в борьбе с голодом, сразу же предложила свою кандидатуру. Опыт подобной работы у Карин уже имелся: во время Первой Мировой войны она трудилась сестрой милосердия фронтового госпиталя и принимала участие в гуманитарной миссии по спасению военнопленных на территории России.

В больнице Воскресенской волости Карин принимала пациентов, проводила осмотр, назначала лечение. Никто не знал, когда эта женщина спала, потому что двери больницы были открыты и днём, и ночью. Контактируя с больными тифом, Линдскуг словно забывала об опасности заразиться. Она думала только о том, как облегчить детские страдания, как спасти жизни. Но неминуемое произошло: в начале февраля 1922 года Карин заразилась и, спустя несколько дней, умерла, ценой собственной жизни сохранив сотни других.

Вскоре на её место была назначена медсестра по имени Грета Сет — тоже шведка, до этого работавшая в Международном бюро помощи детям, пострадавшим от войны. Грета сразу же обратила внимание властей на то, что в условиях эпидемии больным необходимо регулярное горячее питание и сумела договориться о том, чтобы в Воскресенское срочно был направлен эшелон с продовольствием. Получив в распоряжение продуктовую помощь, Сет организовала несколько пекарен, которые снабжали население свежим хлебом и открыла два раздаточных пункта, где жители могли получать горячие пайки.

В мае 1922 власти передали Грете здание, в котором она открыла детский дом. Двадцать маленьких сирот, чьи родители погибли от голода и тифа, поселились в нём на полном пансионе. Ещё четыреста малышей постоянно получали при детском доме трёхразовое питание.

Помимо всего этого, Сет продолжала лечить больных. Только теперь помимо больницы в Воскресенской волости, она работала в ещё одной, открытой с её же помощью в селе МордОвские ЛипягИ, недалеко от города Самара.

За сухими цифрами отчётов, которые Грета Сет, а до неё — Карин Линдскуг — скрупулёзно вели по требованию советской власти, легко не заметить главного: в них — тысячи жизней, которые были спасены благодаря поистине подвижническому труду женщин, приехавших в далёкую Россию по зову сердца.