В часовне у монастырских ворот батюшка по пятницам принимает исповедь у прихожан. Почему не в храме? Потому что поначалу служили только в субботу, в воскресение и по большим праздникам. Пятница же — особый исповедальный день.

Исповедь начинается в пять часов вечера и продолжается чуть не до полуночи.

Церковь широко открыла свои двери, желающие исповедаться идут и идут... И никому не откажешь. Устает батюшка? Да, конечно. Но это радостная усталость, когда видишь, как Церковь наполняется ищущими Христа.

Прихожане собираются возле часовни во дворе. Слышатся негромкие разговоры: все друг друга хорошо знают. Рядом с часовне комната ожидания. Там уже никто не разговаривает, каждый в тишине готовится к исповеди.

А в самой часовне полумрак: горит только лампадка перед Ярославской иконой Божией Матери, на аналое — Крест и Евангелие.

В комнате ожидания обычно сидит охранник. Но на время исповеди он деликатно выходит во двор. И однажды его деликатность сыграла с ним такую шутку, когда он уступил своё место прихожанке. Она заметно переживала, ожидая своей очереди, и всё время нажимала так называемую «тревожную кнопку» охраны. И вдруг в благоговейную в благоговейную тишину шумно входит ОМОН’овец с автоматом наперевес:

— Что у вас здесь происходит?! — Громко спрашивает он. Недоуменные лица поворачиваются к нему:

— Исповедь идет... Всегда в пятницу...

— Кнопку-то не надо нажимать! — Замечает ОМОНО’вец и неожиданно улыбается. — Ладно, я теперь знаю, что по пятницам у вас исповедь, а значит вы под охраной. Тут и батюшка выходит из исповедальни:

— Простите, тут...

— Ничего, батюшка, я не в претензии. Работа такая у нас. И у вас...

Все облегченно вздохнули.

А той прихожанке пришлось исповедаться в нечаянном вызове ОМОНа.