«Хождение по воде апостола Петра: какие уроки ближайшего ученика Христа могут быть полезны в семейной жизни?». Протоиерей Игорь Гагарин

У нас в гостях был настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское протоиерей Игорь Гагарин.

Разговор шел о том, что такое истинное доверие Богу, как ему научиться, и как оно может помогать супругам в семейной жизни. Отец Игорь также говорил о важных умениях прощать, забывая плохое, и не укорять. Наш гость ответил, достаточно ли для счастья семьи усилий одного из супругов; и какие ошибки не стоит допускать во избежание семейных конфликтов.

Ведущие: Александр Ананьев, Алла Митрофанова

---

А. Ананьев

— «Тот, кто умеет — тот делает, тот, кто не умеет — тот учит». С вами сегодня Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

— Александр Ананьев, который умеет.

А. Ананьев

— И сегодня вас будем учить. Ничего мы не умеем.

А. Митрофанова

— Ты умеешь, а я учу.

А. Ананьев

— Ну если отбросить в сторону все шутки, друзья, у меня в одной точке, буквально за неделю до нашей вот этой программы, до нашей встречи сегодняшней, в одной точке сошлись три момента. Во-первых, моя любимая жена, Алла Сергеевна Митрофанова, не так давно опубликовала свои размышления в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) — она сама не хочет их читать, считая это нескромным, и возможно, она в чем-то права, но я хочу привести маленький фрагмент этих ее размышлений, потому что он очень дорог мне...

А. Митрофанова

— Ну вот.

А. Ананьев

— Ну, правда, дорог, и это то, чем хочется делиться, уж прости мне эту вольность. «Человеческое зрение, — пишет Алечка, — устроено так, что в моменте мы фокусируемся на одной точке. На одной. Если канатоходец посмотрит вниз — он упадет. Если актер на сцене начнет думать о руках — он не будет знать, куда их деть. Опытный канатоходец смотрит вперед, на цель. Хороший актер думает о сверхзадаче. Остальные факторы второстепенны, хотя никто их не отменял. Просто есть главное, и эти люди концентрируются на главном. Апостол Петр, — говорит она, — пока смотрел на Христа, шел по воде. Как только подумал о буре — начал тонуть. Вывод очевиден: пока мы смотрим на Христа и пытаемся идти Ему навстречу, все остальные задачи решаются по пути, и даже буря уходит на второй план». Рассуждая об этом евангельском эпизоде, она, конечно же, имела в виду наши отношения — отношения разобщенных, грешных, непослушных неправильных, но ищущих любовь и счастье людей. Это первый момент. Второй момент — это, конечно же, то что завтра в храмах читается вот тот самый фрагмент из Священного Писания, о котором вспоминает Алечка, о Петре, который пытается вслед за Спасителем идти по воде, но стоит ему отвести взгляд от Спасителя, как он сразу же начинает тонуть. А третий момент — это то, что я вдруг понял (я не знаю, прав я или нет, и это вот самый большой вопрос для меня): если я в человеке напротив меня, неважно в каком, но в первую очередь в моей жене буду пытаться увидеть не Аллу Сергеевну Митрофанову, а Христа, тогда у нас не будет ссор, тогда у нас не будет скандалов, тогда мы никогда не расстанемся и всегда будем трепетно, чутко и с любовью относится друг к другу. И вот интересно, а так это или нет? Ведь если это так, то это очень простой ответ на вопрос, как быть счастливым всегда. А как известно, 95% семей не знают ответа на этот вопрос. И какое же счастье, что на все эти вопросы готов ответить наш замечательный собеседник, две замечательные книги которого вот прямо сейчас лежат передо мной на столе в светлой студии радио «Вера» — «Любить, а не искать любви. Беседы о семье и браке» и «Он + она = целое». Сегодня наш гость — настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское Ногинского района, протоиерей Игорь Гагарин, который, наверное, простит меня за такое долгое вступление. Добрый вечер, отец Игорь.

А. Митрофанова

— Добрый вечер. Я сразу только скажу, что я побоюсь сказать, что я готов ответить на эти вопросы. Они меня мучают так же, эти вопросы. Но вот вместе поразмышлять над ответами, мне кажется, будет очень интересно.

А. Ананьев

— Вы знаете, мы сегодня вот ехали на машине на нашу встречу, и я смотрел на поток встречных машин и поток попутных машин, и думал о словах своего автомобильного инструктора.

А. Митрофанова

— Которые ты помнишь, получается, уже лет двадцать?

А. Ананьев

— Да чуть ли не больше, давно уже. «Александр, пойми: если вот все эти люди будут соблюдать правила дорожного движения, все правила, начиная от состояния водителя там, чтобы он контролировал свою усталость, заканчивая контролем скорости, дистанции, заканчивая контролем того, как у него привинчены колеса к автомобилю — не будет ни одной аварии на дороге. Ну вообще ни одной. Просто если все будут соблюдать правила дорожного движения». Это такой сферический конь в вакууме, но это заставляет задуматься. Отец Игорь, как вы считаете, а если мы с Аллой Сергеевной Митрофановой будем соблюдать те заповеди, которые даны нам Спасителем, мы будем счастливы вечно и абсолютно?

Протоиерей Игорь

— Я думаю, что для того и даны заповеди, чтобы мы были счастливы. Ну, в частности, наиболее яркие и запоминающиеся из этих заповедей — это заповеди блаженств. Они и начинаются, каждая из них, словом «блаженны». Блаженны — то есть счастливы даже в самом высшем смысле этого слова, потому что блаженство — это даже больше, чем счастье. Если мы будем соблюдать — конечно. Но беда-то в том, что мы живые люди, у нас куча немощей, нас борют спасти, у нас, простите такую прозу, нервная система у всех разная...

А. Ананьев

— Пищеварительная система.

Протоиерей Игорь

— Да. Я думаю, что если мы будем соблюдать все заповеди, то конечно, ну рай наступит на земле. И не получается, вот в чем беда, что очень часто не получается. Я думаю, что если человек всем сердцем старается их соблюдать, если человек по-настоящему кается в том, когда у него это не получается, это уже очень здорово. Но чтобы это все получалось — я пока таких людей не встречал, у которых бы все в этом отношении получалось. Но стремиться к этому надо, потому что это действительно единственный путь к счастью. Я считаю, что просто даже единственный путь. Если Господь сказал «блаженны», ну если Он сказал, значит, действительно, ни на каком другом пути счастья, блаженства не встретишь.

А. Ананьев

— Мы, кстати, вот опять же ехали к вам на встречу, с Алечкой вспомнили три семьи, про которых можно сказать, она говорит: ну а вот эти, а вот эти, а вот эти — у них-то это получается.

А. Митрофанова

— Ну опять же, мы не знаем всего о жизни этих семей. Мы знаем то, что открыто нам, людям, со стороны наблюдающим за их жизнью. Это действительно удивительные какие-то, космические, фантастические люди. Ну вот, например, одна пара, по-моему, два или три года отметила 60-летие семейной жизни, то есть это уже брильянтовая, получается, свадьба. По плодам их узнаете их.

А. Ананьев

— На этом юбилее он сделал предложение ей.

А. Митрофанова

— Плоды удивительные, понимаете, дети потрясающие, внуки. Ну то есть все такое, дышит Богом.

Протоиерей Игорь

— Такое бывает. Ну наверное, редко все-таки, я думаю.

А. Митрофанова

— Наверное. И это не значит, что...

Протоиерей Игорь

— И даже если это иногда бывает, значит, это путь правильный. Значит, это путь, которым нужно идти.

А. Митрофанова

— Подозреваю, что и у них в жизни были свои трудности, соблазны, и скорее всего немало. Вопрос в том, что они каким-то очень правильным путем, видимо, шли и вектор выбрали, им удалось.

Протоиерей Игорь

— Вы знаете, старость, она как раз то, как люди относятся друг к другу уже в старости, она является венцом и показателем, насколько правильно они шли по жизни. И вот удивительно, у меня, помню, такой был случай, когда я исповедовал уже очень старых двух людей, мужа и жену, и муж мне на исповеди (они умерли уже, эти люди), муж мне сказал: вот вы знаете, мы с моей супругой ни разу в жизни не поссорились, вот сколько прожили, ни разу. Я так, думаю: как же здорово, надо же, какие удивительные люди. А потом, когда я с ней уже говорил, я говорю: вот Юра сказал, что вы ни разу не поссорились, никогда. Да, да, ни разу вот, никогда. Я так еще более восхитился этим. А потом, когда я уже говорил с другими людьми: какие люди — ни разу... Говорят: да что вы, батюшка, мы сколько раз видели, они и ссорились, и все было. Ну они не солгали мне, а вот я думаю, что это была не ложь, а просто это счастливая способность памяти вычеркивать то, что нужно вычеркнуть. Потому что память, она прекрасна не только тогда, когда она запоминает все, а умение помнить — это прекрасное качество памяти. Но мне кажется, не менее прекрасное качество — забывать, окончательно забывать то, что не нужно держать в сердце. Вот эти люди, они так любили друг друга, что они просто реально забыли о том, что они когда-то ссорились. И это, мне кажется, очень здорово: уметь забывать то, что нужно забыть.

А. Митрофанова

— А может быть, не воспринимали острые моменты, выяснение отношений как ссору или конфликт — это же тоже важно.

А. Ананьев

— Или, мне пришло в голову, синоним или, вернее, поправка к слову «забывать» — прощать.

Протоиерей Игорь

— Да, прощать. Прощать. Ну может быть действительно вы правы, что одно из пониманий слова прощать — это забывать.

А. Ананьев

— Отпускать.

Протоиерей Игорь

— Просто потому, что если мы что-то простили, это далеко не всегда означает, что мы забыли. Мы простили, но это все равно сохраняется в памяти. Но идеал прощения, я согласен, идеал прощения, которого трудно достигнуть — это действительно, когда это просто забыто.

А. Митрофанова

— Просто стерто, аннулировано. Как Господь, когда нам, да?

Протоиерей Игорь

— Вот так Господь прощает. Вот мы говорим, что человек, очень мало людей, которые, простив человека, окончательно забыли о том зле, которое он им причинил. А вот Господь, когда прощает наши грехи, вот мы верим, Он окончательно забыл эти грехи, их больше нет.

А. Митрофанова

— Вот смотрите, мы опять в разговоре приходим к мысли, уже не раз звучавшей у нас на радио «Вера», что, по сути, семейный путь, вот путь семейной жизни —это путь навстречу Богу. Может быть, даже, знаете, я сейчас механистично выражусь, но семейная жизнь как инструмент достижения Бога, не как самоцель. Мы часто делаем эту ошибку, воспринимая семейную жизнь как самоцель. А она всего лишь институт, данный нам для того, чтобы мы максимально последовали вот этому призыву обожиться. Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом. Но это очень сложно принять. Я сама, когда я в первый раз услышала эту мысль от нашего духовника, я ходила несколько дней и размышляла на эту тему. Ну на выходе мне кажется это справедливым. Хотя опять же кто-то, наверное, с этим и поспорит.

А. Митрофанова

— Ну я опять же не то что с этим не поспорю, а я просто как раз об этом и хотел тоже сказать, когда шел, думал, что мы будем говорить о семье, хотел сказать. Потому что вы прямо буквально уже сказали то, что мне хотелось сказать. Мне останется к этому только немножечко, а может быть, и много добавить. Вот вы знаете, когда я говорю с людьми и перед венчанием и, кстати, катехизация идет перед крещением ребенка, ну говоришь всегда о том, что христианство, оно призвано, как и любая религия, вообще-то любая религия, любая, она претендует на то, что отвечает человеку на самый главный вопрос, который может быть — о смысле жизни: зачем я живу? Зачем я пришел в этот мир? Кто я вообще такой. И что я должен понять самое главное, пока я, пока длятся эти достаточно быстротекущие годы моей земной жизни. Вот все религии так или иначе на этот вопрос отвечают. И вот как? Ну вот по-разному. Потому что как отвечает христианство, одно единственное слово, можете назвать, говорю, одно единственное слово? Ну понятно, не будем гадать, просто мы с вами знаем, что это единственное слово — это любовь. Конечно, любовь. Ну и да, человек живет для любви, он человек в той мере, в которой он любит, в какой он наполнен любовью. Ну тут мне могут возразить сразу, сказать: слушайте, причем здесь вообще христианство? Разве люди неверующие, тоже мы не встречаем людей и в других религиях, и людей очень верующих, которые тоже согласятся: конечно, любовь. О любви немало песен сложено. Вот есть такая песня, все мы, наверное, еще помним, Джона Леннона: «Все что нам нужно — это любовь». Потому что человек был, Джон Леннон, далеко не христианин, тем не менее вот он же говорит. В чем отличие? А вот отличие дальше начинается, в том, что мы понимаем под словом «любовь». Вот для неверующего человека спросишь: а что такое любовь? Он скажет ну любовь — это прекрасное чувство, влечение к тому, кого ты любишь, желание ему блага, сострадание, сопереживание.

А. Ананьев

— Я знаю немало людей, которые скажут любовь — это боль, любовь — это страдание.

Протоиерей Игорь

— Ну да, ну в общем, все-таки все равно в жизни это любовь, это желание быть с тем, кого ты любишь, желание ему всего блага, восхищение. И это правильно, мы даже мы с этим спорить не будем. Просто для нас все это есть, но есть нечто гораздо большее. Вот я в нашем храме попросил художников написать на самом видном месте, чтобы люди, только входя, между росписями написать три слова, которые мы с вами все хорошо знаем: «Бог есть любовь». Чтобы человек, входя в храм, вот эти слова так или иначе прочитал. Ну все мы знаем, да, что это слова Иоанна Богослова, которые то есть, иначе говоря, когда я говорю, что смысл жизни в любви, и только что вы говорили слово «обожение» — так это и есть. Потому что что значит обожиться? И там у Иоанна Богослова там более распространенное, да, он говорит: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем». То есть обожение, вхождение в вечную жизнь, которое возможно только в Боге и с Богом. И вот тут уже: а каковы пути стяжания этой любви? И вот тут, Алла, я с вами абсолютно соглашусь, что да, наверное, все обстоятельства нашей жизни, они могут быть, так или иначе послужить для того, чтобы учиться любви, стяжать любовь, но семья — это особенно. Вот я считаю, что супружеские отношения это из всего это самое-самое вот яркое, самая сильная школа любви.

А. Ананьев

— Высшая.

Протоиерей Игорь

— Высшая школа любви. Здесь, собственно, и проявляется. Потому что видимость любви — мы сможем сталкиваться с ней сколько угодно в разных ситуациях, и создавать эту видимость. Семья — это такая вещь, что там видимость любви, на какое-то время она, может быть, и прокатит, но ненадолго, потому что все равно все станет ясно в конце концов.

А. Ананьев

— Настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское Ногинского района, протоиерей Игорь Гагарин, сегодня за семейным столом в светлой студии радио «Вера». Здесь Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

— Александр Ананьев.

А. Ананьев

— И мы говорим о главном — о любви, о семье и о совместном, рука об руку, плечом к плечу пути к Богу. И о тех препятствиях, которые стоят на этом непростом пути. Меня вот по поводу того, что вы сказали, дорогой отец Игорь, зацепило два момента. Ну вот вы говорите: простить = забыть. Это уникальная способность Бога, к которой должны мы стремиться. И если мы, прощая, забываем содеянное, то не будет нам беды и мы будем счастливы всегда. Я знаю по себе и знаю по опыту других людей, что часто, даже прощая на словах или даже в сердце, мы все равно не забываем. Мы делаем выводы, мы строим свое дальнейшее поведение, исходя из полученного горького опыта. Как научиться забывать? И возможно ли это? Или же природа грешная человека не позволит нам это счастливое умение стереть из памяти причиненную нам боль?

Протоиерей Игорь

— Я думаю, что не только вот это, что вы сейчас сказали, прощение. А и, может быть, и все остальное хорошее и доброе, к чему стремится человек, невозможно без помощи Божией. Ну вот это учение Церкви о синергии, о соработничестве Бога и человека, о том, что, с одной стороны, Бог ждет и требует от нас наших усилий, но при этом мы сами — «без Меня не можете творити ничесоже», — что вот и то и другое должно быть. От меня многое зависит. От меня зависит сделать все, чтобы не напомнить человеку уже об этом, зависит вести себя по отношению к этому человеку так, как будто бы не было того, что было. Но известно, что сердцу особо не прикажешь, и вот тут, конечно, огромную роль играет благодать Божия. Надо молиться. Ведь вы посмотрите, вечерние молитвы, когда мы заканчиваем, там самая предпоследняя молитва перед исповеданием греха, она начинается с каких слов: «Ненавидящая и обидящих нас прости, Христе Боже» и дальше благотворящих... Первое — «ненавидящих и обидящих». Вот мне кажется, что если я чувствую, что не могу стереть из своего сердца обиду на какого-то человека, то мне как-то надо особенно... Ну у нас у всех есть свои синодики и списки, о ком молимся. И вот у меня, например, есть даже на литургии, когда я проскомидию совершаю, отдельный листочек, где выписаны имена тех людей, с которыми, я знаю, у меня до сих пор отношения не наладились. Я бы хотел бы, но я знаю, и у них ко мне и отношение далеко не самое хорошее...

А. Ананьев

— Такие люди есть?

Протоиерей Игорь

— Есть, да, вот. Ну а почему нет? И обязательно и вынимаю частички, и прошу Господа: Господи, насколько возможно, мир между нами всели. И, правда, мы немножко от темы семейной ушли здесь, но я думаю, к семье это относится в первую очередь.

А. Ананьев

— В первую очередь, конечно.

А. Митрофанова

— Ну если иметь в виду, что семья — это, конечно, в первую очередь муж и жена, но не только. Еще огромное количество родственников с обеих сторон, то как раз, а вот здесь уже, чем шире круг...

Протоиерей Игорь

— Все-таки теща, свекровь.

А. Митрофанова

— Тем сложнее бывают порой вот эти самые отношения. Ну опять же мы тут на самом деле счастливые люди — у нас абсолютно идеальные родители, вот очень мудрые. Но я знаю, насколько это бывает непросто, примирить два мира: мир семьи мужа, мир семьи жены, и жена со свекровью, а муж с тещей.

А. Ананьев

— Вот, кстати, по-моему, большая ошибка, Алла Сергеевна, пытаться примирить два мира. Надо оставить в покое мир слева и мир справа. И пусть они будут счастливы отдельно друг от друга. Любая попытка примирить два этих мира закончится гражданской войной на кухне.

Протоиерей Игорь

— Ну по-разному, вообще-то среди тех заповедей блаженств, которые мы с вами уже сегодня вспомнили...

А. Митрофанова

— Есть миротворцы.

Протоиерей Игорь

— Блаженны миротворцы. Так что в глазах Божиих, конечно, это очень трудно, но в глазах Божиих очень ценно, когда нам удастся каким-то образом сделать что-то, чтобы теплее, добрее стали отношения между людьми, у которых они был хуже до этого.

А. Митрофанова

— Отец Игорь, я кощунственную вещь сейчас, наверное, скажу. А можно ли воспринимать, если есть такие конфликтные ситуации, тещу, свекровь, зятя, тестя как тренажер для прокачивания любви? Ну то есть если я в своем сердце какой-то совершу поворот винта, и к этому человеку отношение изменю — научусь объяснять себе его поступки, которые кажутся, может быть, мне неродственными, безумными или нарушением личных границ, как сейчас принять говорить и так далее, если научусь внутри себя его оправдывать, понимать, то тогда, может быть, хотя бы...

А. Ананьев

— По-моему, это безнравственно. Человек — это не тренажер, да, отец Игорь?

Протоиерей Игорь

— Ну я все-таки более снисходительно бы отнесся к словам Аллы. Потому что вся наша жизнь — это набор тренажеров. Ну если так вот посмотреть, то кругом у нас, что не... Если помните, еще в языческие времена Сократ великий, у которого, когда он женился на Ксантиппе (Ксантиппа там, понятно, что это нарицательный образ такой самой сварливой женщины, которая может быть), и когда женился, ты что, Сократ, делаешь? — его спрашивали. А специально. Вот если я с этим человеком сумею поладить, значит, я смогу поладить с любым человеком на свете. То женского рода была тренажер. Ну я думаю, условно можно это, условно.

А. Митрофанова

— Ну условно, десять раз в кавычках, понятно, человек — это человек.

А. Ананьев

— Подождите, ну друзья мои, ну это же как-то противоестественно, это ненормально. Когда я выбираю диван — я же выбираю удобный диван, красивый диван, чтобы мне на этом диване было хорошо, чтобы мне было комфортно. Чтобы я даже не задумывался, я просто приходил и плюхался в этот диван, и мне удобно. Когда я покупаю себе машину — я же не покупаю себе машину, которая постоянно ломается, ну или которая там без кондиционера, или шумит. Мне хочется какой-то комфорт небольшой.

Протоиерей Игорь

— Конечно, ну может бывает так, что человек встречается с другим человеком, надеясь обрести в нем диван, а выясняется, что это тренажер. И тут надо понять, что: ага, я ошибся, значит. Это, кстати, тоже нормально, умение переключиться, все это понятно. Ну это же вообще не только, это не к семейной жизни, это ко всему может относиться. У меня может начаться в жизни какая-то ситуация — в учебе там, в работе или еще что-то, — и я, с одной стороны, предполагал, что это принесет мне радость, а оказываться, какие-то большие проблемы. И вот тут очень хорошо, поэтому я, кстати, Алле и благодарен за это слово «тренажер». Я даже думаю, может быть, имеет смысл внутренне никогда себе говорить: ага, сейчас вот я в тренажерный зал иду.

А. Митрофанова

— В тренажерный зал.

А. Ананьев

— Три подхода по двадцать.

Протоиерей Игорь

— Это очень, кстати, помогает. Потому что, ну как учат святые отцы: когда ты в любых, даже сложнейших ситуациях, искушениях воспринимаешь это, что Господь испытывает тебя, не просто испытывает — а давайте употребим другое слово, более современные, святые отцы его не употребляли, — тренирует тебя, в конце концов, да, тренирует, я не побоюсь этого слова, потому что Господь нас тренирует то там, то здесь, чтобы вырастить из нас настоящих людей, настоящих христиан.

А. Митрофанова

— К сожалению, на диване в Царствие Небесное не въедешь. Так же, как и на самом скоростном автомобиле.

А. Ананьев

— Ох, дорогая моя, мы с тобой об этом поговорим, когда мы будем выбирать диван. Вот я вспомню твои слова. В магазине «Диваны для семьи» я вспомню твои слова. Сейчас мы прервемся ровно на минуту, у нас полезная информация на светлом радио. А через минуту мы предложим разговор о счастье, о взаимопонимании, о умении прощать и забывать, и самое главное, о совместном семейном пути к Богу.

А. Ананьев

— Настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское Ногинского района, протоиерей Игорь Гагарин, сегодня в гостях за семейным столом в студии радио «Вера». Часто вспоминают замечательную фразу Иринея Лионского: «Жизнь в человеке — это слава Божия; жизнь человека заключается в том, чтобы видеть Бога». Сегодня отец Игорь у нас в гостях, здесь Алла Митрофанова и Александр Ананьев. И вот эту фразу, отец Игорь, мы пытаемся применить в семейной жизни. Незадолго до того, как загорелась лампочка «on air», включились микрофоны, мы с вами коротко поговорили о теме нашего предстоящего разговора. И я, в контексте вот того фрагмента Священного Писания, который мы читаем завтра в храме...

А. Митрофанова

— О хождении по воде апостола Петра.

А. Ананьев

— О хождении по воде апостола Петра, да, поделился с вами своими размышлениями, что каждый раз, когда я чувствую там раздражение, накатывающее на меня, или непонимание, или желание осудить там свою жену, я должен посмотреть на нее и увидеть не Аллу Сергеевну Митрофанову, такого-то года рождения и место рождения такое-то, номер паспорта такой-то, а Спасителя. И мне показалось, что я чем-то смутил вас. Вы, внутренне согласившись с этим, сказали: но... Так это или нет?

Протоиерей Игорь

— Ну я думаю. что прежде всего надо, наверное, видеть в человеке именно того, кто он есть, и Аллу надо видеть. Но мне ближе все-таки, хотя вы знаете, я с вами согласился, потому что, с одной стороны, мне помнятся слова Александра Шмемана, который говорит, что христианин — это тот, который видит Христа везде, в каждом. Но мне вот ну понятно, что раз мы христиане, то Христос так или иначе присутствует в каждом из нас. Но присутствие Христа в нас, оно не отменяет нашей личной неповторимости. Поэтому вот я бы сказал, что я бы согласился с частью вашего высказывания, что видеть Христа. Но не согласился бы, что это не Алла Сергеевна, да, там или да, что не Аллу Сергеевну, а Христа. Нет, и Аллу Сергеевну надо видеть, и пребывающего в ней Христа. И вот эти слова: «Христос посреди нас», которыми с древнейших времен христиане, лобызаясь, приветствовали друг друга, вот это для меня тоже очень важно, чтобы и вдруг в друге видели. И в то же время уже Христа, как такового Христа мы старались всегда сердцем своим видеть посреди нас, особенно в те минуты, когда без Него уж никуда.

А. Митрофанова

— Опять же, отец Игорь, ну вот мы, правда, счастливые люди, у нас потрясающие семьи, у нас замечательные родители, милость Божия. Но как много знаю я случаев, когда мужу, жене трудно и друг в друге, и особенно в родственниках вот этого более широкого круга, увидеть Христа. Особенно когда ну бывают такие ситуации, когда, действительно, допустим, отец или мать там как-то тараном пытаются ворваться в жизнь семьи — как тут в них в этот момент увидеть Христа? Если, к примеру, невестка или тесть каким-то образом обидели родителей противоположной стороны своей половины, то как им в этот момент в этом оболтусе увидеть Христа?

Протоиерей Игорь

— Ну вот именно поэтому мне ближе все-таки увидеть Христа рядом с нами, а не в человеке. Потому что когда человек явно делает что-то злое — лжет, оскорбляет, то ну я даже, мне кажется, что и нет в нем в этот момент (извините, может, я тоже кощунство какое-то говорю) Христа, но во всяком случае Христос в нем очень угнетен сейчас. А вот то что рядом с нами Христос — вот это да. И то что в нем Он, конечно, тоже есть, но сейчас действует не Христос, понятно, потому что, а действует злой дух. А Христос как бы отходит, потому что человек свободный. И когда он дает волю в себе действовать злу, то никто не может ему порой помешать, даже Христос, Который в нем пребывает, уважая нашу свободу. Вы знаете, вот то, что вы сейчас сказали, для меня тоже большая проблема. Потому что есть люди, которые делают что-то нехорошее, злое ну не специально. Ну вот нервы у них, ну вот с психикой неуравновешенно или еще что-то. И тут гораздо вот это одно, и вот есть пути с этим бороться, и я скажу немножко об этом. А есть люди, которые совершают ну явно что-то, какую-то низость, подлость, безнравственные какие-то поступки, и тут, конечно, уже другое дело. Тут, может быть, и Христос сказал бы нам, что тут прояви твердость и пойди наперекор просто и не уступай в этом. Потому что есть вещи, в которых уступать нельзя. Все, мне кажется, все равно, я это неоднократно повторяю, но мне кажется, на все вопросы: «Дух Твой благий наставит мя на землю праву». У нас только один путь — пребывать в Духе Святом, пребывать в Боге, а Он, Дух, а путь к этому — молитва и ну все то, о чем говорят святые отцы — и богослужение, причастие, таинства. Потому что когда я в Духе, то Он, Дух, мне подскажет, что вот от этого просто иногда просто отвернись и прекрати с этим человеком общение, даже если это близкий родственник или еще кто-то. Потому что в данный момент молись за него — да, но в данный момент через него действует уже просто враг рода человеческого.

А. Ананьев

— Тренажер сломался — выбрасывай.

Протоиерей Игорь

— Такое же бывает, ну просто иногда надо это сделать. Другое дело, что мы с вами, я знаю, что такое бывает, что мы с вами должны быть уверены, что в любом человеке, в любом абсолютно, как бы ни извратилась его бы натура, поведение, все равно остается возможность перемен. Вы знаете, у меня были случаи, несколько случаев было, когда я встречался с людьми ну настолько, как мне казалось, безнадежно поврежденными нравственно. Вот два из этих случаев прямо сейчас помню и знаю имена этих людей. И я молился тоже за этих людей. Ну, может быть, без особого энтузиазма, потому что сердце-то в любом случае. И вот уверен, что не по моим молитвам, конечно, но все-таки, и вдруг происходило нечто такое, что — вот два случая сейчас вот очень хорошо помню, когда вдруг что-то происходило, и он сам приходил и говорил вот о том, о своей неправоте, и понимал, что резко менялся. Вот это и есть в каждом. Поэтому я думаю в любом случае у нас с вами как бы ни сложилась ситуация, как бы тяжело ни складывались отношения с родственниками жены там, а может, даже и с самой женой, в конце концов и такое бывает, вот молиться за человека — это как бы это обще ни звучало, что надо молиться, но это очень большое дело, когда мы непрестанно, целенаправленно молимся, просим Господа, чтобы Он помог этому человеку что-то как-то увидеть в себе. «Скажи ему, Господи, то, что я хотел бы ему сказать, но от меня он не услышит. А если Ты ему скажешь — через его совесть, через его сердце — он это услышит».

А. Митрофанова

— Отец Игорь, а вот если с небес на землю. Зачастую оказывается, что поломанный тренажер — это мы. Ну то есть вот я, конкретно я вот в нашей семье поломанный тренажер. И я этого не вижу, понимаете. То есть у меня там с тестем что-то не так, со свекровью ну и так далее. А я такая, значит, д’Артаньянка на коне, понимаете, белая вся. Ну это же диагноз. Ну а как себя с коня-то спустить? Как понять, что я поломанный тренажер и эти поломки обнаружить в себе? Вообще протестировать себя так, на техосмотр свозить? Может, у меня давно там уже, понимаете, все аккумуляторы...

А. Ананьев

— Разве исповедь не для этого?

Протоиерей Игорь

— Ну вот мне думается, что вся наша церковная жизнь с ее молитвами, таинствами, если человек это делает, старается делать, насколько возможно, действительно, по-настоящему, сосредоточенно, искренне, она и призвана к тому, чтобы человек увидел себя таким, какой он есть. И дал верную себе оценку. Мне думается, так. Может, это слишком тоже как-то просто. Но на деле это непросто, конечно. Потому что кто из нас... Ну если Церковь за две тысячи лет, она уже выработала такой опыт работы с человеческой душой. И сюда входит и все — и чтение, конечно, и Писание, и общение, богослужение, и таинства, и посты. Ну я думаю, что вот я другого пути для себя не знаю.

А. Ананьев

— Делите на трое, отец Игорь, все то, чем делится с вами Алла Сергеевна Митрофанова. Я ведь обычно на исповедь за ней следом стою к нашему духовнику.

Протоиерей Игорь

— Не подслушиваете?

А. Ананьев

— Нет, я не подслушиваю. Но я стою и думаю: ну что же так долго-то? Я говорю: да ты же не грешишь столько, сколько исповедуешься. А она потом говорит: да я и половины не сказала, мне надо еще вот сходить.

Протоиерей Игорь

— Ну здесь вот, знаете, можно я сейчас немножечко вот эту тему еще продвину. Потому что вот, на мой взгляд, что если человек действительно хочет быть лучше — а это на мой взгляд, вот я глубоко убежден, что из всех желаний, которые возможны для человека, вот желание быть лучше, чем ты есть сейчас — это важнейшее желание. Это желание надо, по возможности, вложить в души детям, пока они еще маленькие, чтобы ни о чем так не переживать, ни на что так не направить, чтобы быть лучше и верить в то, что ты можешь быть лучше. Но для того, чтобы быть лучше, надо познать самого себя. А вот здесь как раз сложнее, познавать себя очень трудно. И вот вы знаете, мне думается, что вот я очень хорошо помню, когда я еще работал в школе учителем, еще был, кстати, по-моему, даже и далек от веры, но помню, к нам пришел один психолог, ну собрал учителей, там очередную какую-то лекцию по психологии нам читал. Но мне запомнился один образ. Он нарисовал на доске такой круг, разделил круг на четыре части, как бы четыре сектора — вот, говорит, все что вот о человеке. Первый — он написал: это я + другие — то есть это то, что знают обо мне другие и то, что знаю о себе я. Вот. Второй — это то, что знаю о себе я, но не знают другие. Такое у нас у всех, конечно, есть. Третий — то, что знают обо мне другие, но не знаю о себе я. Ну если я глупый человек, то все другие знают, а я этого не знаю.

А. Ананьев

— Или если у меня носки пахнут.

Протоиерей Игорь

— Да. Ну возможно и так. Ну во всяком случае есть то, что знают другие, то чего не знаю я. И четвертый он изобразил — это то, что не знаю о себе ни я, ни другие. А оно во мне есть, и при определенных обстоятельствах оно выплывает. Вот мы, как верующие люди, должны сказать, что этого не знаю ни я, ни другие, но это знает Бог. А вот теперь и плюс моя жена. Потому что действительно вот человек, он по природе своей актер, да, он все время играет. Ну как Шекспир сказал, что вся жизнь театр и люди в ней актеры. Значит, мы все время играем, сами того не замечая. Мы играем одну роль с друзьями, одну роль на работе, перед самими собой играем. Вот единственное место, где мы не сможем играть долго — это семья. Потому что там играй, не играй, а через некоторое время тебя увидят именно такого, какой ты есть, какого не знают. И поэтому вот то, что вы сейчас говорили, то что в некоторых семьях бывает все очень хорошо, все. Я знаю по опыту, к сожалению, немало случаев, когда семьи, у которых я знал годами, и казалось, так прекрасно, такая у них дружба, любовь, все такое прочее. А потом вдруг тебе кто-то откровенно приходит, ну иногда на исповеди, иногда просто — такой ужас там, когда эти люди между собой. Просто люди умеют часто делать вид, играть. Но вот именно в семье человек может познать себе истинную цену, что он за человек. Это очень неприятно. Потому что для всех других ты прекрасный человек, там и такой, сякой, тебя все уважают, потому что ты умеешь это делать когда. А жена твоя видит тебя часто таким, каким никто не видит. И когда она тебе это говорит — это очень обидно. Но можно обидеться, а можно сказать: ага, значит, через нее Господь мне указывает, над чем мне надо работать.

А. Ананьев

— И самая большая загадка: откуда в жене столько сил любить тебя таким, какой ты есть, зная все то, что она о тебе знает, и все равно любить. Это удивительно.

Протоиерей Игорь

— Не всегда у всех получается, к сожалению.

А. Ананьев

— «Семейный час» на радио «Вера». Алла Митрофанова, Александр Ананьев и настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское Ногинского района, протоиерей Игорь Гагарин, сегодня у нас в гостях. Сегодня мы говорим о любви и об отношениях, как это часто бывает в программе «Семейный час». И вот даже из того эпизода Священного Писания, который мы читаем завтра, отец Игорь, совершенно очевидно, что в основе любого нашего взаимодействия с Богом лежит взаимное движение навстречу друг другу. Только мы делаем один шаг, Бог делает 999 шагов. Но принципиально важно нам сделать этот один шаг. Если мы его не сделаем, Господь не сможет протянуть тебе руку и вытащить тебя, тонущего, из воды, как это он сделал Петру. Петр первым протянул Ему руку, и сказал: Спаситель, я тону, да. Вопрос вот в чем. Допустим, в семье (попробуем упростить ситуацию, чтобы было понятно) один из супругов делает все то, о чем мы говорим сегодня на протяжении уже 45 минут: учится прощать, учится видеть Христа в отношениях, учится любить, как заповедано нам, учится забывать и живет по заповедям настолько, насколько хватает его человеческих сил. При этом второй этого не делает. Абсолютно. Вопрос: достаточно ли для сохранения семьи, семейного счастья и тепла усилий одного из супругов?

Протоиерей Игорь

— Очень ситуация трудная и, к сожалению, распространенная, я бы даже сказал. И вот где такое происходит, мне думается, это, конечно, очень большая боль для человека, который вот старается это все делать. Но получится или нет достигнуть гармонии таким путем в семейных отношениях — не знаю. Может, и не получится. Но это настолько достойное поведение, и это настолько ценно, я думаю, в глазах Божиих, когда человек, несмотря... Очень легко идти навстречу друг другу в отношениях, когда и ты идешь, и тебе. А вот когда ты идешь навстречу, а от тебя отворачиваются и поворачиваются спиной, и чем больше ты хочешь идти навстречу, тем в большей степени ты видишь уход... Ну может быть два пути, тут тоже повернуться и пойти в противоположную сторону, что многие, кстати, и делают.

А. Ананьев

— Это правильно?

Протоиерей Игорь

— Нет, конечно. Я думаю, с христианской точки зрения, конечно, неправильно. Если тебя Господь соединил вот с этим человеком, то ты должен сделать все, чтобы это соединение не разрушилось. И как раз это бывает очень трудно. Но, вы знаете, я знаю немало случаев, вот как раз приведу даже простой пример. Вот почему мы же, христиане, все-таки настаиваем на нерасторжимости брака. Ну понимаю, что исключение из любых правил есть, иногда я сам могу сказать: уходите. Такое бывало, случаи, что здесь ничего хорошего уже из вашего брака не получится. Хотя бы потому что это будет еще большим злом, если такой брак будет продолжаться. Но это все-таки ну так не должно быть, так иногда бывает. Но, к сожалению, очень часто в наше время люди, столкнувшись с первыми трудностями в семейной жизни, иногда большими трудностями, слишком быстро приходят к решению, что эти трудности им не под силу, что они решить их не смогут, и они расстаются. И, слава Богу, что вот в Церкви есть вот такая установка, особенно это касается священников, что священник просто знает, что ну, говорят, последняя у попа жена, как пословица есть, что все, у тебя второго шанса уже не будет. На самом деле так должно быть у всех. И я знаю немало случаев, когда именно эта вера человека, осознание ответственности перед Богом останавливала от шага. Вот знаю одного человека очень хорошего, который, ну где-то лет 20 или 30 назад было, он священник, кстати, и вот уже потом стал. Вот он женился, ну у них сначала все было нормально. Потом начались ну такие сложности в семейной жизни, ну просто ужас. И мы все видели, что жена оказалось, ну как часто это бывает, ну совсем не такой, какой она выглядела до того, как начался брак. Я когда его спрашивал, говорю, слушай: ну как, что? — Ой, как тяжело, вообще невыносимо, просто невыносимо. Ну а что делать, говорит, надо терпеть, мы же все-таки венчаны, ну и тем более он тогда сан священный принял, ну а что делать? Я говорю: слушай, а вот если бы не венчание, не сан, если бы ты развелся бы, как думаешь? Он даже рассмеялся: да давно бы, уже с такой радостью, то есть все, даже сомнений не было. Но вот его останавливала именно обязанность перед Богом. Потом, через несколько лет, мы с ним опять что-то говорили, я говорю: как у тебя в семье? Да нормально, все сейчас хорошо. То есть ну бывают проблемы, ну прошло несколько лет, и у них, в общем-то, хорошая семья. И надо сказать с печалью, лет пять назад умерла эта женщина, жена, ну заболела, умерла. Он до сих пор не может прийти в себя и очень страдает от этого. Все-таки преодолены вот эти были, а сначала казалось, выглядело так, что никаких перспектив у этого брака нет. Мне кажется, что очень много случаев, когда люди расстаются, не исчерпав все возможности все-таки сохранить единство в семье.

А. Ананьев

— Если это не сюжет для романа, то как минимум для хорошего рассказа. Алечка, для нашего спектакля, вот прямо это фантастика. Я вам очень благодарен. Если вы благословите, я как-то вольно его перескажу у себя...

Протоиерей Игорь

— Благословляется.

А. Ананьев

— Не называя имен, разумеется, которых я даже не знаю. Но это же настолько яркий пример, который поддержит очень многих, кто сейчас вот нас слушает за рулем автомобиля своего, или просто дома за чашкой чая. И у них руки уже опустились вот по поводу того, что происходит и кажется, что жизнь кончена, и все это, ошибки все непоправимые, уже их не исправить. И, кстати, из этого вытекает мой, наверное, последний на сегодня вопрос — к сожалению, время с вами проходит незаметно, — и он состоит из трех частей. Есть ли ошибки, которые не простите вы, дорогой отец Игорь? И есть ли ошибки....

А. Митрофанова

— Как священник, ты имеешь в виду, или как личность?

А. Ананьев

— Как человек. Есть ли ошибки, которые не простит нам Бог? И есть ли непоправимые ошибки, которые мы можем совершить в семейной жизни?

Протоиерей Игорь

— Ну скажу сначала, наверное, с Бога начнем, все-таки Он превыше всего. Нет, я думаю, что в случае осознания человеком ошибки и искреннего покаяния Господь простит абсолютно все. Вот почему мы так непримиримо относимся к самоубийству. Казалось бы, наоборот, человека надо пожалеть. Вот потому, что тут исключена возможность, уже человек сделал шаг и отрезал себе возможность. Но если человек искренне раскаялся, я не знаю такого, чтобы Господь не простил. Да нет, я просто знаю, что, Господь простит. Более того, ну тут вы говорите обо мне. Я надеюсь, потому что кто знает, какие в жизни произойдут события, но я бы хотел, я надеюсь, я бы хотел, чтобы тоже было также, что если человек искренне осознает, и ну как Господь сказал, до семи раз когда прощают если человека, если я увижу, что человек действительно осознал и раскаялся, мне думается, я надеюсь, что я смогу простить любое абсолютно.

А. Ананьев

— А что касается, простите, пожалуйста, а еще вы задали третий. Потому что одно дело, когда я прощаю, а другое дело, когда я делаю сам что-то такое, что бывает трудно простить. И если я могу требовать прощения от себя, то я не могу так же требовать прощения от другого человека. Вот. Да, мне кажется, я вот хотел бы сказать, ну, с одной стороны, я, возвращаясь к реальностям семейной жизни, да, с одной стороны, Сам Господь четко определил единственную причину, по которой возможно расторжение брака — это прелюбодейство, измена. Причем у иудеев в ветхозаветные времена, если было прелюбодейство, то ты даже должен расстаться, всё, потому что брака не существует, всё. Между вами встал кто-то третий и, значит, уже произошло, разрушилось. И ты должен даже расстаться, даже если хочешь простить, не должен прощать. Насколько мне это известно. Вот в христианстве все значительно мягче. То есть ты имеешь право, и Господь не осудит тебя, если ты расторг этот брак, которого нет, но возможность прощения остается. И это всегда приветствуется, когда люди умеют после измены, после прелюбодеяния простить. Такие случаи я знаю, и хорошие семьи, и потом все было очень хорошо у людей, и любовь...

А. Митрофанова

— Неужели удавалось восстановить?

Протоиерей Игорь

— Удавалось, да. И порой даже люди гораздо более дорожили.

А. Митрофанова

— Но это чудо какое-то, я не знаю.

Протоиерей Игорь

— Были, я просто лично знаю такие случаи. Но знаете, о чем я хотел бы еще предостеречь, попросить просто наших всех слушателей. Быть очень осторожными в словах, которые мы произносим друг другу. Потому что вот порой слова, которые мы говорим, несут такую разрушительную силу. И когда человек произносит эти слова, очень обидные, жестокие слова, он не отдает себе отчета, что после того, как эти слова прозвучали, уже будет, сразу возникнет трещина, и залечить эту трещину в отношениях будет очень и очень трудно. Но вот знаю немало случаев, когда люди просто расстались или когда они просто стали, ну сохраняли видимость брака, но при этом были очень, ну жили каждый своей жизнью, при этом выполняя обязанности, какие необходимые, материальные там, всякие. Но начиналось все с того, что кто-то произносил слова. Как я помню, одному человеку говорю: ну что же у вас такое? — Ты знаешь, мне жена моя сказала такие слова, после которых у меня треснуло, и я больше не смогу. Вот никогда уже не смогу больше. Нет, он говорит: если бы она вот ну несколько минут, сказала: прости, я не подумала, — все, может быть, все залечилось. Но дело в том, что она потом их повторила раз, другой, а потом это все, и уже и все. И я знаю, этот человек очень хотел бы, и он старается делать все, что нужно, но вот тут как сердцу не прикажешь, он знает, что вот эти слова прозвучали. Поэтому вот будьте, пожалуйста, дорогие наши слушатели, семейные, будьте очень-очень осторожны в словах, которые мы произносим. Они порой несут в себе гораздо более разрушительную силу, чем нами предполагается, когда мы их произносим.

А. Митрофанова

— Я знаю ситуацию, когда что-нибудь ляпнешь, а потом хватаешься за голову. Отец Игорь, если это произошло, что делать?

Протоиерей Игорь

— Да тут же просить прощения. И я думаю, что если нормально, простит, конечно, и все. Ну слушай, я мало чего, ну сболтнул, сказал сгоряча, я же понимаю, что иногда мы говорим не то, что, но под горячую руку, когда нервы обострены, можно сказать очень несправедливое и даже жестокое. Но мне кажется, если я искренно вот подойду, скажу: ну извини, дорогая, ну я, не подумав, я так не думаю, ни в коем случае, это просто ну в тот момент обуяла меня злоба, и диавол там подсунул эти слова, я отказываюсь от этих слов. Ну конечно, простишь и все забудешь. Но часто вот этого не происходит. Люди, обижаем мы друг друга легче, чем потом просим прощения. Хотя на самом деле просить прощения — это тоже, это же прекрасное свойство, прекрасное качество. Может быть, одно из самых волнующих событий нашего церковного года — это Прощеное воскресенье. И так хочется, чтобы это всегда было по-настоящему. Думаешь, как же было бы здорово, если те люди, которые просят друг у друга прощения в Прощеное воскресенье, чтобы они действительно вот до конца вот в этот момент, когда они говорят друг другу «прости», чтобы все, больше никогда в жизни не попрекнули друг друга, не вспомнили то, что было вот до этого момента. Этого, к сожалению, часто не происходит. Попросили — завтра опять все снова.

А. Ананьев

— Странно, потому что просить прощения, по-моему, в сотни раз легче, чем прощать. Ну иногда не хватает сил даже на это.

Протоиерей Игорь

— Ну всех по-разному. Люди же...

А. Ананьев

— У всех по-разному.

А. Митрофанова

— Отец Игорь, напоследок. Все-таки есть ли какой-то... уникальный рецепт — это плохое словосочетание, их крайне мало вообще в жизни, уникальных рецептов, мы слишком все разные. И тем не менее какое-то общее правило, может быть, которое если мы соблюдаем, то это не дает нам гарантии, но во всяком случае дает нам шанс жить вот той самой наполненной жизнью, к которой нас Христос призывает внутри семьи. Вот смотреть на Христа, пытаться видеть Его в разные минуты нашей жизни в людях, которых Он нам посылает — в муже, в жене, в наших родных и близких. Если мы пытаемся видеть Христа, может, это действительно...

А. Ананьев

— Мало видеть, Алечка, надо еще и, как Петр из воды, руку к Нем протянуть, сказать: «Господи, вот что-то тону, помоги, пожалуйста».

А. Митрофанова

— Это может быть правилом или нет?

Протоиерей Игорь

— Это должно быть правилом. Мы неслучайно благословляем, когда венчаем, благословляем иконой Спасителя, иконой Богородицы, чтобы эти иконы всегда были вот в семье и напоминали о присутствии, непрестанном присутствии. Мы всегда говорим, что семья — это малая Церковь, а глава Церкви — Христос. Другое дело, что это правило совершенно правильное, но очень трудноисполнимое. Потому что в этом-то наша и немощь, что мы забываем часто о Христе. Я думаю, что в тот момент, когда я помню о том, что Христос рядом со мной, когда я всем сердцем верю в это, я не скажу никогда никаких нехороших слов, не допущу никаких недостойных действий, я легко пойду на уступки. Но вот а дальше начинается как раз самая главная задача — помнить о том, что Христос посреди нас. И тогда, мне кажется, будет все.

А. Митрофанова

— А как об этом помнить? Все, Саша уже делает страшные глаза, у нас время эфира закончилось.

Протоиерей Игорь

— Ну извините, тут уж банальные, наверное. Святые отцы говорят о непрестанной молитве. Я понимаю, насколько это все очень сложно, но: «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь». Стараться приучать себя, чтобы так или иначе, в той или иной форме все, что происходит со мной, трансформировалось в молитву. Радость какая-то — тут же поблагодарил. Сказал что-то — Господи, прости. И так далее. И вы знаете, все-таки последнее скажу. Можно, уже время, но я очень хотел бы вам сказать. Это уже, может быть, совершенно не из области религиозной, а там чисто психологической. Вот очень прошу, я говорил о словах, вот постарайтесь не укорять никогда друг друга. Вот это я по опыту знаю, что, может быть, вот укоры, даже когда надо укорить, вот я уверен: 90% проблем снимутся, когда я вот решу: всё, вот что бы она ни делала или что бы он ни делал — вот укорять не буду. Буду молиться Богу и так далее. Или если уж крайнем случае, в крайнем, когда ну никак, надо постараться сделать, насколько возможно тактично. Вот это просто чисто такой, бытовой совет, но я очень-очень хочу, чтобы он прозвучал в нашей передаче.

А. Ананьев

— Постскриптум. Завершить программу хочется словами Иринея Лионского, которыми мы программу начали. «Жизнь в человек — это слава Божия; жизнь человека заключается в том, чтобы видеть Бога». Сегодня гостем программы «Семейный час» был настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское Ногинского района, протоиерей Игорь Гагарин. Спасибо вам большое, отец Игорь, за этот потрясающе теплый разговор, за эту беседу.

Протоиерей Игорь

— Спасибо вам огромное. Всегда так радостно с вами встречаться.

А. Ананьев

— Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

— Александр Ананьев.

А. Ананьев

— До следующей субботы, друзья. Пока.

А. Митрофанова

— До свидания.