Из дневника писателя Михаила Пришвина о снятии колоколов в Троице-Сергиевой лавре.

3 февраля 1930 года

Трагедия с колоколом потому трагедия, что очень всё близко к самому человеку: колокол, хотя бы Годунов, был как бы личным явлением, вот эта масса представлена формой звучащей, скажем прямо, личностью, единственным в мире колоколом Годуновым, ныне обратно возвращённым в природный сплав. Страшна в этом некая принципиальность — как равнодушие к форме личного бытия: служила медь колоколом, а теперь потребовалось, и будет подшипником. И самое страшное, когда переведёшь на себя: «Ты, скажут, писатель Пришвин, сказками занимаешься, приказываем тебе писать о колхозах».