— А вот, Паша, ещё одно сокровище Мордовского музея изобразительных искусств — картина Федота Сычкова «Христославы». Когда я жил в детстве у бабушки в деревне, мы вот так же на Рождество по дворам ходили, пели колядки, и нас угощали конфетами.

— Дядя Андрей, но здесь же нищие дети нарисованы, одетые в какие-то ветхие кафтаны, обутые в лапти. Я понимаю, им есть было нечего. А ты почему милостыню собирал?

— Павел, собирать милостыню и колядовать — вовсе не одно и то же! Мы славили Христа — и это было необычайно радостно! Тогда, в семидесятых годах двадцатого века, богослужения в храмах не совершались. Но в деревнях люди хранили веру в Бога, берегли старые обычаи и детей к ним приобщали. И мы, ребятишки, с удовольствием стучались к соседям, чтобы спеть: «Радуйся, ой, радуйся — Сын Божий народился!». Для меня, маленького, это таинственное действо было слаще угощения.

— Для тебя может быть. А крестьянские дети на полотне Федота Сычкова явно не против получить что-нибудь вкусное в награду за пение.

— Конечно, не против! Картину «Христославы» художник написал в 1910 году. В деревнях в то время жили несладко. В избах на столах точно не стояли вазочки с конфетами. Даже сахар считался у крестьян роскошью.

— А какое угощение ждёт ребят на картине Сычкова, как думаешь?

— Дом, куда они вошли — не самый бедный. Так что, возможно, здесь ребятишкам достанется не только по куску хлеба, но и по горсточке сушёных ягод и фруктов — вишни, малины, яблок.

— А как ты определил, что дом не бедный?

— А видишь, телёнок стоит в углу? Семья, которая держала коров, считалась зажиточной.

— Да, я обратил внимание, спросить тебя хотел — почему вдруг телёнок в доме?

— Потому что на улице Рождественские морозы, в зимнюю стужу в хлеву такой малыш не выживет. Новорождённых животных брали в отапливаемую часть избы, поближе к печке.

— Да, внутри, видать, тепло — вон, дети шапки поснимали.

— Это не из-за от жары, Паша. В дом на Руси всегда входили с молитвой, и потому обнажали головы.

— Как в храме?

— Конечно, ведь дом был продолжением храма, малой церковью. В каждой избе в красном, то есть красивом, углу размещался небольшой иконостас с образами Иисуса Христа, Богородицы, любимых святых.

— Дядя Андрей, а я читал, что колядование — это языческая традиция.

— До принятия христианства на Руси колядками называли особые сезонные песни, связанные с культом плодородия. Ими сопровождался жуткий обряд. Его участники надевали вывернутую наизнанку одежду и страшные маски — личины, издавали звуки, подражая животным.

— Как в фильме «Арап Петра Великого»? Там герой Владимира Высоцкого на Святках натерпелся от ряженых гостей.

— Точно! Такие развлечения сохранялись и в начале двадцатого века, хотя Церковь их осуждала. От ряженых можно было ожидать любого бесчинства, их опасались. А христианские народные праздничные песни исполнялись благоговейно.

— Но их тоже называли колядками?

— Да, название распространилось на рождественские славословия. Но те, кто ходил по домам с молитвой, обычно подчеркивали своё отличие от ряженых и называли себя христославами. Их ждали в гости и принимали с радостью. Вот и Федот Сычков назвал свою картину «Христославы». Изображённые на ней дети поют о Богомладенце, рождённом в тесном хлеву. И в своей нищете и чистоте становятся Ему причастными!

«Картину Федота Сычкова „Христославы“ можно увидеть в Мордовском музее изобразительных искусств».