Деян., 48 зач., XXV, 13-19.

Глава 25.

¹³ Через несколько дней царь Агриппа и Вереника прибыли в Кесарию поздравить Феста.

¹⁴ И как они провели там много дней, то Фест предложил царю дело Павлово, говоря: здесь есть человек, оставленный Феликсом в узах,

¹⁵ на которого, в бытность мою в Иерусалиме, с жалобою явились первосвященники и старейшины Иудейские, требуя осуждения его.

¹⁶ Я отвечал им, что у Римлян нет обыкновения выдавать какого-нибудь человека на смерть, прежде нежели обвиняемый будет иметь обвинителей налицо и получит свободу защищаться против обвинения.

¹⁷ Когда же они пришли сюда, то, без всякого отлагательства, на другой же день сел я на судейское место и повелел привести того человека.

¹⁸ Обступив его, обвинители не представили ни одного из обвинений, какие я предполагал;

¹⁹ но они имели некоторые споры с ним об их Богопочитании и о каком-то Иисусе умершем, о Котором Павел утверждал, что Он жив.

Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

В жизни любого человека бывают ситуации, в которых совершенно чужие и даже априори враждебные люди оказываются ближе, чем те, кого можно назвать своими и близкими. Такое случалось и в жизни апостола Павла. Для него своими, и Павел это неоднократно подчёркивал, были иудеи, о них он искренне переживал и горячо молился, а себя самого он называл евреем от евреев (Флп. 3:5) и фарисеем сыном фарисея (Деян. 23:6).

Иудеи тоже воспринимали апостола Павла как своего, но продолжалось это ровно до того момента, пока им не стало известно, что Павел начал проповедовать Христа Воскресшего, после этого происхождение Павла и его принадлежность к фарисеям перестали быть тем, что могло оправдать и защитить Павла, напротив, это послужило к ещё большему осуждению и привело к нарушению процедуры суда над апостолом.

Такое тоже часто случается и всем нам интуитивно понятно: мы способны говорить с чужими людьми спокойно и уважительно, но с теми нашими близкими, которые по каким-то причинам не разделяют наших убеждений, сохранять спокойствие значительно сложнее.

Впрочем, апостол Павел умел с одинаковой доброжелательностью говорить с любым человеком, а вот его соплеменники были людьми иного свойства: Павла они принимали лишь до той поры, пока он не уверовал во Христа, став христианином, апостол превратился в их глазах в злейшего врага, для уничтожения которого хороши были любые средства. И они бы сделали это, если бы не римская оккупация Иудеи. Как и в случае с судом над Христом Спасителем, иудеи были вынуждены считаться с совершенно чуждым для них государственным законом Римской империи, которая лишила их права выносить смертные приговоры, они должны были каким-то образом согласовывать решения своего суда с римскими властями.

Иногда это получалось сделать — Господа Иисуса Христа к смерти приговорила как раз римская власть, но в случае с апостолом Павлом ситуация была иной, ведь Павел, в отличие от Христа, не обладал таким влияниям на общество и, с точки зрения римлян, Павел говорил какую-то нелепицу, они видели в нём не совсем здорового человека, что, конечно же, не могло являться причиной вынесения смертного приговора. Дальше в книге Деяний святых апостолов будет приведена реакция римского прокуратора Иудеи Порция Феста на слова Павла о Воскресении Христовом, реакция эта такова: «Безумствуешь ты, Павел! большая учёность доводит тебя до сумасшествия» (Деян. 26:24). Кроме того, Павел, опять же в отличие от Христа Спасителя, был римским гражданином, а поэтому он мог требовать высшего суда — у императора. Именно это и сделал апостол, прокуратор Фест вынужден был удовлетворить его требование.

В конечном итоге Павел будет оправдан, его миссия продолжится.

Несмотря на оптимистичный финал всей этой истории, она весьма печальна. Грустно и трагично, что те люди, которые были для апостола Павла своими, его соплеменники и единоверцы, превратились во врагов апостола. Ведь если бы они сделали над собой усилие, если бы они не перестали считать Павла своим, то дальнейшая мировая история развивалась бы по совсем иному сценарию, в ней было бы, как минимум, меньше жертв, меньше споров и меньше несправедливости. А при более оптимистичном прогнозе всё человечество смогло бы сейчас славить Христа Воскресшего единым сердцем и едиными устами.