— Я рада, Андрей Борисович, что мы с вами побывали здесь, в Чувашском художественном музее. Картина Бориса Кустодиева «Крестный ход» — настоящее открытие для меня.

— Понравилась она вам, Маргарита Константиновна?

— Впечатления сильные и сложные. С одной стороны, мы видим праздничное шествие. Крестьяне торжественно идут с иконами и хоругвями. Мужчины в белых рубахах и строгих сюртуках. Сапоги у них начищены, бороды и волосы тщательно расчёсаны. На женщинах нарядные платья и яркие платки. Здесь же священники, их ризы сияют на солнце. Это ведь Пасха?

— Скорее всего. Видите, на хоругви изображено Сошествие Спасителя во ад. Христос сокрушает стены преисподней и выводит оттуда прежде умерших праведников.

— И погода словно приветствует праздник. Двойная радуга осеняет крестоходцев. Высокие холмы, покрытые свежей зеленью, дышат весенней свежестью. Но при этом в идиллической картине явно чувствуется тревога. Или мне кажется, Андрей Борисович?

— Полагаю, что не кажется, Маргарита, Константиновна. Неспроста Борис Кустодиев изобразил небо настолько насыщенно-синим, как бывает только перед грозой. И богомольцы в строю выглядят не ликующими от радости, а скорее решительными. И движутся они в густой лес, под тёмную сень многовековых елей. Эти детали рождают в душе у зрителя смятение.

— Но почему, зачем художник внёс тревожные ноты в праздничное полотно?

— Это 1915 год, Маргарита Константиновна. В разгаре Первая мировая война. В России постепенно усугубляются общественные нестроения. Всё это лишало спокойствия Бориса Кустодиева и его современников.

— И отразилось в творчестве художника. Если вспомнить исторические обстоятельства, то картина становится понятней.

— К тому же в 1915 году у Кустодиева обострилась давняя болезнь.

— Да, да, припоминаю. У него ведь что-то с позвоночником было?

— Опухоль. Но диагноз долго не могли поставить. С 1909 года Кустодиева мучили различные симптомы — онемение рук, головные боли с головокружениями и тошнотой. Художник несколько лет лечился за границей, на какое-то время ему стало легче, а потом наступило резкое ухудшение.

— Какое несчастье!

— Как говорит один мой знакомый священник, «у каждого в жизни своя Голгофа». И Борис Кустодиев в момент написания картины «Крестный ход» восходил на свою гору страданий.

— После ваших слов, Андрей Борисович, само название картины воспринимается иначе. Мне теперь кажется, что Кустодиев изобразил не крестный ход, но крестный путь.

— Причём не только свой. Художник как будто предвидел близкое будущее своей многострадальной родины. Ведь для христиан, которые торжественно шествуют с иконами и хоругвями на полотне, вскоре наступят сумрачные годы. И такие же вот простые русские лица, как на этой картине, будут фигурировать в следственных документах по обвинению в контрреволюционной деятельности.

— Получается, что, несмотря на яркие краски, произведение Бориса Кустодиева «Крестный ход» совсем не радостное?

— Радостное, Маргарита Константиновна! Ведь крестный путь ведёт ко Христу, и за Голгофой следует Воскресение.

«Картину Бориса Кустодиева „Крестный ход“ можно увидеть в Чувашском государственном художественном музее».