"Рождественский вечер". Светлый вечер с иеромонахом Фотием (Мочаловым) (07.01.2016)

У нас в гостях был победитель 4-го сезона телевизионного проекта "Голос", насельник Свято-Пафнутьева Боровского монастыря иеромонах Фотий (Мочалов).
В день Рождества Христова мы говорили о празднике, о жизненном пути нашего гостя, о его творчестве, об участии в проекте "Голос", а также в ходе программы услышали несколько песен в исполнении отца Фотия.

_____________________________________________________________

А. Пичугин

— Начинается наш праздничный Рождественский «Светлый вечер», дорогие друзья! Здесь, в этой студии, мы Вас приветствуем и поздравляем с Рождеством Христовым! Лиза Горская...

Л. Горская

— ...Алексей Пичугин...

А. Пичугин

— ...и также я думаю, что к нашим поздравлениям присоединяется иеромонах Фотий Мочалов — как Вы все прекрасно поняли, тот самый отец Фотий, победитель проекта «Голос», насельник Свято-Пафнутьева Боровского монастыря, о чем, мне кажется, люди знают меньше. Именно в конкретном монастыре подвизается отец Фотий. Здравствуйте.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Здравствуйте.

А. Пичугин

— С Рождеством Христовым Вас!

Иеромонах Ф. Мочалов

— Спасибо. И Вас, и всех слушателей с Рождеством Христовым.

А. Пичугин

— Спасибо большое! Ну, и, конечно, тоже, так как уже прошло какое-то время с момента Вашей победы на «Голосе»... Ну, мы не виделись...

Л. Горская

— Кстати, «на «Голосе» или «в «Голосе»?

А. Пичугин

— А не знаю, у отца Фотия надо спросить.

Иеромонах Ф. Мочалов

— В проекте «Голос».

А. Пичугин

— В проекте «Голос» — да, действительно, почему бы нет?

Л. Горская

— Да! (Смеется.)

А. Пичугин

— Естественно, мы присоединяемся ко всем поздравлениям, которые прозвучали в Ваш адрес.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Спасибо.

А. Пичугин

— Поздравляем Вас с этой победой.

Л. Горская

— Скажите, пожалуйста, отец Фотий-2015 и отец Фотий-2016 — это один и тот же отец Фотий? Сильно Вас изменила вот эта победа — вот так сформулирую?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, действительно, я... Вот Вы сейчас назвали — 2015-й, 2016-й... Я каждый год жду чего-то интересного. Так вот Господь устраивает, что обязательно как-то отмечается каждый год каким-то большим событием для меня. И это всегда милость Божия. Я очень радуюсь этому, когда... даже жду. Я весь 2015-й год, в общем-то, до самого момента, когда меня пригласили на проект, думал, что как-то вхолостую проходит год, нет ничего такого интересного, никаких «сбывшихся мечт» больше нету. И вдруг мне звонят с «Голоса» и приглашают на кастинг. Тут же мы отправили заявку, прошение митрополиту Клименту, и он благословил меня на участие. То есть можно сказать, что самое яркое событие 2015 года было участие в проекте «Голос». А в 2016-м, я надеюсь, будут поездки по городам в рамках тура.

Л. Горская

— По российским?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да. Где-то порядка семи городов будет. И вместе с другими финалистами я буду участвовать в концертах.

А. Пичугин

— Ну Вы уже знаете программу, которая будет? Там светские песни, в основном, или есть и церковные песнопения? Ну, это Вы как сами рассматриваете — как возможность какой-то миссии, или это просто концерт в формате «Голоса»?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Больше в формате «Голоса», да. Будут люди, конечно, ожидать песни, которые они уже услышали в этом проекте, и, в том числе, что-то мы добавим новое. Но это, конечно, будут кавер-версии. Это не что-то такое никогда еще не исполненное до этого, а именно уже известные какие-то песни — русские, может быть, иностранные.

А. Пичугин

— Вы говорите, Вам позвонили и пригласили на кастинг. Но перед этим Вы, естественно, какую-то заявку сами отправляли на участие, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Конечно, да. Это было в мае где-то еще.

А. Пичугин

— А там демоверсию записи надо прислать? Как вообще этот процесс выглядит?

Л. Горская

— Алексей, ты на «Голос» собрался документы подавать?

А. Пичугин

— Да, я так и думал, что ты спросишь! Да, может быть! Не знаю! (Смеется.)

Л. Горская

— (Смеется.) Какая я предсказуемая!

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, мне тоже пишут некоторые даже священники, дьяконы: «Почему бы нам тоже не попробовать»? Но я думаю, что такого прецедента уже больше не будет.

Л. Горская

— Ну, может быть, мы какое-нибудь свое организуем, свой «Голос», «Голос православия» как раз вот? И туда пойдут все священники и дьяконы, потому что, наверное, в этом «Голосе» уже, действительно, не будет такого прецедента. Но, отец Фотий, Вы ушли от вопроса, чем Фотий-2015 отличается от отца Фотия-2016. Вот Вы лично? Потому что мы...

Иеромонах Ф. Мочалов

— Тем, что я стал больше, наверное, известен, но это не слава. Слава — это немножко другое.

А. Пичугин

— И страх такой прозвучал в Ваших словах — «нет, это не слава, ни в коем случае, мы ни на какую славу не...»!

Л. Горская

— «И не тщеславие, не подумайте!» (Смеется.)

Иеромонах Ф. Мочалов

— Потому что слава — это когда человек достиг каких-то лавров и почивает тоже. А мне еще пока рано почивать. Мне пока надо трудиться и зарабатывать, и, может быть, оправдывать свою состоявшуюся известность тем, что просто соответствовать званию «Голоса России».

Л. Горская

— Зарабатывать — в смысле, ту зрительскую любовь, которую Вам как бы дали, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да.

Л. Горская

— Ну, в смысле, зарабатывать же — не деньги Вы имеете в виду?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Не-не-не.

Л. Горская

— Ну да. Я просто хочу эту мысль развить.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Именно людей удовлетворить тем, что они же за меня голосовали. Теперь, как благодарность, я должен им петь.

А. Пичугин

— Как Вы думаете, Ваше творчество, Ваши выступления — они выйдут из определенной нишевой группы? Ну, понятно, что благодаря проекту «Голос» Вас узнала вся страна. Я думаю, что даже за ее пределами — тоже, потому что когда в оригинале «Голоса», по-моему, или в одном из его, так скажем, франшизных проектов участвовали католические монахини, об этом говорили везде, в том числе и в России. Мы, кстати говоря, после этого ждали, что будет ответ со стороны русского «Голоса». Вот он прозвучал. Но мы знаем огромное количество священнослужителей с гитарами, священнослужителей, которые поют эстрадные песни, но они находятся в рамках такого нишевого... Ну, вот у них есть свой собственный проект, и он занимает определенную нишу. Их знают церковные люди, а за пределы церковной ограды они очень редко выходят.

Л. Горская

— Алексей всеми силами пытается не сказать слово «субкультура».

А. Пичугин

— Да? Не, я даже о нем не подумал. Ну, хорошо, субкультура... Это не субкультура, нет. Кстати, это ни в коем случае не субкультура. Это вот именно нишевый проект. Есть пять-шесть священнослужителей, которых знают очень хорошо в Церкви, но за ее пределами, как бы они хорошо ни пели, о них практически ничего не слышно. А у Вас есть возможность выйти как раз за этот... Вы уже вышли, но у Вас есть возможность там закрепиться. А вот Вы как себя в дальнейшем рассматриваете?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Потихоньку надо добираться до духовного репертуара. А пока еще продолжать петь те песни, которые знакомы людям, такие, может быть, как жанр городского романса. Может быть, это народные какие-то произведения. Ну, то есть пока что баловать людей такой хорошо разжеванной пищей...

Л. Горская

— Ну, Вы так говорите — «хорошо разжеванной»... На самом деле, романсы-то тоже не очень сейчас известны и не очень популярны. Мне кажется, ну, вот так вот взять в репертуар городской романс, Вы сказали, народные песни... Вот взять какое-нибудь среднестатистическое застолье, в котором у людей после определенного момента возникает желание петь. Ну не романсы же они поют! Очень редко они поют романсы. И редко поют народные песни хорошие, хотя они есть, и они как раз для этого момента больше подходят.

А. Пичугин

— Зато часто поют песни из репертуара наставника отца Фотия.

Л. Горская

— Ну, Алексей! Ну...

Иеромонах Ф. Мочалов

— А почему бы и нет? Как раз вот песню «Спокойной ночи, господа» планирую и дальше тоже включать в свой репертуар и исполнять на разных площадках.

Л. Горская

— Я о чем? Я на самом деле о том, что неплохо бы нам, простым горожанам и жителям деревень, включить в свой активный репертуар, действительно, десяток романсов, десяток народных песен. Ну правда!

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, конечно.

Л. Горская

— Правда, этого не хватает. Это та культура массовая — я сейчас пытаюсь каких-то наукообразных слов избегать, — которая должна быть. Она тоже обществообразующая, если так можно сказать.

А. Пичугин

— Да, сейчас лучше избегать наукообразных слов — середина, разгар праздников.

Л. Горская

— Да. Алексей, что скажешь?

А. Пичугин

— А я хочу сказать... спросить, вернее. У меня этот вопрос на самом деле зрел еще давно, когда я в первый раз увидел Вас на «слепых» прослушиваниях: а как Вы сами отвечаете на этот вопрос, когда Вы, монах, поете светские, любовные, можно сказать, романсы? Ведь у человека нецерковного может сложиться очень странное впечатление!

Иеромонах Ф. Мочалов

— Потому что он уже заранее... у него есть...

Л. Горская

— ...стереотип.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, какое-то предосуждение о том, что монах не должен. То есть он смотрит сразу канонически. Но надо же слушать сердцем. То есть главное же — не то, кто поет, а как это преподносят. И даже, может быть, в устах монаха такие песни приобретают особый оттенок. Как-то он по-другому может почувствовать. Он же тоже человек ,у него же тоже есть сердце. Даже если он ушел в монастырь, он не перестал быть таким же чувствующим человеком, как был до этого в миру.

А. Пичугин

— Вот тут важную вещь отец Фотий сказал, мне кажется. А песни Вы сами подбирали себе — те, которые Вы после «слепых» прослушиваний, или Григорий Лепс Вам советовал, подбирал репертуар?

Иеромонах Ф. Мочалов

— В основном, Григорий, да.

А. Пичугин

— В основном, Лепс, да? А как вообще... Вот я не знаю, например, мне было интересно всегда, как происходит взаимодействие наставника и исполнителя в «Голосе»? Мы-то видим только финальный уже выход.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Мы встречаемся на репетициях, и он корректирует мое исполнение. Ну, как бы он не залазит в саму вокальную постановку. То есть как я уже сформировался как вокалист, так уже я и пою. Даже его спрашиваю, допустим: «Мне в Вашей манере исполнять эту песню или все-таки в своей?» Он говорит: «В своей пой».

Л. Горская

— Григорий Лепс на самом деле бесконечно во всех интервью повторял один тезис — что он очень странно себя чувствует в роли наставника отца Фотия. Ты не обратил внимания?

А. Пичугин

— Ну, он много чего говорил, на самом деле.

Л. Горская

— Но эта мысль — она повторялась, что как бы не совсем-то я и наставник...

Иеромонах Ф. Мочалов

— Я думаю, что наставником для меня является мой духовный отец.

А. Пичугин

— А, в этом смысле — да, конечно.

Л. Горская

— Да-да-да. И поэтому я думаю, что, может быть даже, отец Фотий и Лепс — это нехарактерный пример взаимодействия наставника...

А. Пичугин

— Ну, творческое — это же не духовное взаимодействие, а творческое взаимодействие. Оно какое угодно может быть, будь то отец Фотий, будь то Григорий Лепс. Мы сейчас будем песню слушать.

Л. Горская

— Какую?

А. Пичугин

— А какую, отец Фотий?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Песня из моего репертуара. Музыку в этой песне сочинил я, слова написал Виктор Шпайзер, эмигрант, который живет в Германии.

А. Пичугин

— А название?

Иеромонах Ф. Мочалов

— «Сколь краток век наш, прочь скользящий!».

(Звучит песня «Сколь краток век наш, прочь скользящий!»)

Л. Горская

— В эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». С Вами в студии Лиза Горская и Алексей Пичугин. И сегодня у нас в гостях отец Фотий Мочалов, победитель...

А. Пичугин

— ...четвертого «Голоса».

Л. Горская

— ...четвертого сезона шоу «Голос». И сейчас мы слушали песню...

Иеромонах Ф. Мочалов

— «Сколь краток век наш, прочь скользящий».

А. Пичугин

— Вы говорите... Пока песня звучала, Вы нам рассказали, что она была написана... вернее, Вы ее записали, Вот эта запись была еще сделана до шоу «Голос». В связи с этим у меня вопрос. В одном из интервью, даже не в одном, я читал, что Вы, когда пришли в монастырь и стали петь на клиросе, занимались с профессиональным педагогом из Москвы, из консерватории, и это Вам очень много дало в профессиональном плане. А вот шоу «Голос» в профессиональном плане Вам что-то принесло?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, безусловно. Я получил колоссальный опыт общения с мэтрами нашей эстрады. То есть не только с одним наставником — Григорием Лепсом, но и со всеми другими, кто там был.

А. Пичугин

— А Вам удалось пообщаться? Я знаю, что Вы к Градскому очень хотели... Вам удалось с ним пообщаться на профессиональные темы?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, мы с ним общались за кулисами. Он часто давал мне советы, как петь, какие у меня бывают недочетики. И, конечно же, участники, которые тоже шли к победе, тоже давали мне свои советы.

А. Пичугин

— А отношения между участниками внутри коллектива какие? Мне казалось, что должны быть не очень хорошие — у всех же свои амбиции, всем же хочется победить.

Л. Горская

— Конкуренция.

А. Пичугин

— Ну, конкуренция, хотя не всегда здоровая, наверное, да?

Л. Горская

— Ну, скорее всего, я не знаю.

А. Пичугин

— Я не знаю просто, да. А вот нам сейчас отец Фотий расскажет.

Иеромонах Ф. Мочалов

— В целом, атмосфера была очень даже дружеской. Все конкурсанты общаются друг с другом, поддерживают, улыбаются, обнимаются. Конечно, есть градация — у кого-то это больше проявляется, у кого-то меньше. И сразу видно, что человек не испытывает такого сопернического чувства и, наоборот, за тебя болеет, хочет твоей победы, а не своей.

А. Пичугин

— Как интересно! Зачем же тогда идти на шоу?

Л. Горская

— Если ты хочешь чужой победы, а не своей?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, не знаю, вот настолько простирается у некоторых участников любовь, что, ну, в принципе, она проявляется уже после того, как человек вышел из конкурса.

А. Пичугин

— Мы понимаем, что Вы хотите сказать. Но это же хорошо, это очень здорово.

У меня вопрос — я его почерпнул из соцсетей или в «Живом журнале» — где-то, в общем, на просторах Интернета.

Л. Горская

— Я сейчас хочу сказать, что Алексей, пока готовился к программе, прочитал все Ваши интервью — все! И он несколько дней по поводу каждого пытался со мной пообщаться...

А. Пичугин

— ...а у нее все времени не находилось.

Л. Горская

— Да-да-да! И что же ты почерпнул в социальных сетях?

А. Пичугин

— Там Вас спрашивали — это вопрос был в воздух, — почему, когда Вы исполняли романс на стихи Цветаевой, меняли текст? Ну, там понятно, может быть, почему он был переделан с женской стороны на мужскую — потому что мужчина поет, но там еще и сам текст был частично изменен.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Там он менялся именно в связи с тем, что нужно было менять рифму. По-другому это было невозможно в некоторых местах поменять, как только добавить какой-то другой оттенок и смысл. Ну, и там вставлялась один раз строчка совершенно чужеродная, один раз менялось слово «золотые волосы» на «седые». Так что «золотые», «золото волос», наверное, больше к женщине относится. Ну, и в конце там...

А. Пичугин

— Есенин бы с Вами не согласился.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, да. Ну, в конце там как-то не совсем до конца до сих пор понятно, как спрягать... как это называется... склонять некоторые слова. И у нас даже спор возник с Александром Градским. Когда он слушал на прогонах эту песню, он меня корректировал. Там, значит, такие слова: «К Вам всем, ни в чем не знавшем меры...» И очень сложно понять, к кому это относится — ко мне, не знавшему меры, или им, не знавшим меры, и как правильно окончание подобрать. То есть там можно причастие, можно сделать прилагательное такое отглагольное. (Смеется.) Ну, в общем, сложно.

А. Пичугин

— Хорошо. Мы с Вами до эфира еще обсуждали. Очень интересно — Вы сказали, у Вас собственная студия есть, оказывается, в монастыре.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, если можно так назвать. Я попытался создать условия, близкие к студийным, насколько это возможно. То есть обклеил келью всякого рода материалами, которые будут заглушать комнатное эхо, и у меня есть немножко такой студийной аппаратуры полупрофессиональной.

А. Пичугин

— Ну Вы это делали для того, чтобы записывать богослужебную музыку изначально, или у Вас все-таки были уже какие-то идеи расширения репертуара?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Богослужебную? Нет, скорее, просто песни.

А. Пичугин

— А песня, которую мы сейчас слушали, несколько минут назад, написана на Вашу музыку. Хотя тоже в одном из интервью Вы говорили, что когда Вы пришли в монастырь, музыку писать перестали.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, изредка я все равно пишу песни для воскресной школы.

А. Пичугин

— Изредка, да. А воскресная школа — при монастыре, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да. А так музыку... Ну, иногда балуюсь, что-нибудь такое несерьезное сочиняю электронное — ну, чисто для себя, никуда это особо не публикую.

А. Пичугин

— А это было бы интересно послушать. А Вы говорили, что Вы не любите рок-музыку, а вот электронная Вам ближе, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да.

А. Пичугин

— Это откуда-то из детства? Или из Германии уже потом?

Л. Горская

— «Из детства или из Германии?» — надо записать! (Смеется.)

Иеромонах Ф. Мочалов

— Может быть, из детства. (Смеется.)

А. Пичугин

— Просто, может быть, кто-то не знает — я думаю, что поговорим еще на эту тему, — отец Фотий некоторое время жил в Германии с родителями. Из Нижнего Новгорода Вы ведь все туда переехали, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Угу.

А. Пичугин

— Ну, да, немецкая электронная музыка — она, кстати говоря, очень...

Л. Горская

— Очень-очень! (Смеется.)

А. Пичугин

— Очень-очень! У нас уже давно перед отцом Фотием лежит листочек с песней. А то мы сейчас слушали и будем слушать еще голос отца Фотия в записи, где песенный репертуар. А вот есть еще возможность услышать живое исполнение.

Л. Горская

— А что за листочек?

А. Пичугин

— А листочек — это песня на самом деле Ирины Богушевской.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Можно исполнить?

А. Пичугин

— Можно исполнить, да. И сейчас, дорогие слушатели, акапелльно отец Фотий исполнит песню Ирины Богушевской. Она называется...

Иеромонах Ф. Мочалов

— ...»Колоски».

А. Пичугин

— ...»Колоски».

(Звучит а капелла песня «Колоски».)

(Аплодисменты.)

А. Пичугин

— У нас с Лизаветой... Поаплодировать можем только мы с ней, но спасибо, спасибо большое!

Л. Горская

— Надо, наверное, сказать радиослушателям, что песня была исполнена с листа буквально. Впрочем, с листа, на котором нет нот.

А. Пичугин

— Сымпровизирована, что ценно, особо ценно.

Л. Горская

— Да. Просто стихотворения текст на листочке.

А. Пичугин

— А на Ваши богослужения... Вы, кстати, во время богослужений... Я понимаю, что Вы иеромонах, Вы можете служить, но Вы в основном на клиросе находитесь или служите?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Я либо у алтаря, либо на клиросе, в зависимости от того, какая череда в расписании.

А. Пичугин

— Но не бывает... Я к чему вопрос-то веду... Не бывает так, что приходят после Вашей победы, вернее, после того, как увидели Вас по телевизору, в «Голосе», просто послушать, посмотреть на «звезду», поглазеть, да послушать, как же поет-то на самом деле и читает?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да нет, я как-то вот таких не встречал. Ну, конечно, меня встречают в монастыре — люди улыбаются, там, и поздравляют с победой, но это, как правило, уже постоянные прихожане, которые меня и до этого видели. А вот так, чтобы специально в монастырь приезжать, я не знаю, еще пока такого не бывало.

Л. Горская

— Расскажите про монастырь пару слов.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Наш монастырь находится в Калужской области — Свято-Пафнутьев Боровский монастырь, XV века основания. Очень красивый. Он окружен монастырской крепостной стеной, в нем...

Л. Горская

— Он же уникальный, с точки зрения архитектуры, памятник культуры, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, Он достраивался, перестраивался. Ну, в основном, постройки, конечно, уже более поздних веков — там, XVII, XVIII. Монастырь претерпел, практически, все такие самые ключевые исторические события, которые были...

Л. Горская

— ...в России?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, в России, в нашем Отечестве. Там были поляки, когда Лжедмитрий приходил с литовцами.

Л. Горская

— Лжедмитрий, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да. Потом, там были французы, когда Наполеон проходил по Калужской земле — там, Малоярославец, Боровск...

А. Пичугин

— Да, как раз по этой дороге.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Наро-Фоминск, по-моему. Там были немцы в Великую Отечественную войну. И при каждом этом событии, при каждой этой войне монастырь подвергался большому разорению. Но самое печальное состояние в монастыре было, когда...

А. Пичугин

— ...в советские годы?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, когда большевики выгнали всех монашествующих оттуда и устроили там просто сельскохозяйственный техникум. Они поставили в храме комбайны, какие-то трактора. Просто это был такой ангар для них — прямо в центральном соборе. В других частях монастыря, в других постройках находились разные заведения, такие, как клуб, общественная баня, спортивный зал. В одном из храмов у них была химическая лаборатория. И все это продолжалось довольно-таки долгое время, пока монастырь не приобрел статус памятника архитектуры и музея.

А. Пичугин

— Это еще в советское время, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да. И все это время он потихоньку разрушался, никто его не поддерживал. Потом уже, когда его признали памятником архитектуры, уже приезжает государство, люди его реставрировать. В 1954 году — то есть как раз тот ключевой момент, когда музейщики, архитекторы начали заботиться о монастыре, — упал центральный купол собора, обвалился внутрь, и это случилось прямо 14 мая, в день памяти преподобного Пафнутия Боровского, основателя монастыря.

Л. Горская

— Угу, символично.

Иеромонах Ф. Мочалов

— С огромным грохотом, раздавил всю сельскохозяйственную технику, которая там стояла. И после этого монастырь начали восстанавливать.

Л. Горская

— А Ваш духовник — он тоже насельник монастыря?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да. Архимандрит Власий — духовник обители, к нему приезжает очень много людей с разных концов России и не только России. Он сюда был приглашен митрополитом Климентом, они с ним с ранних лет знакомы, еще с Тобольска.

Л. Горская

— Мы сейчас будем слушать музыку, да, Алексей?

А. Пичугин

— Да, послушаем песню. Отец Фотий расскажет, что конкретно мы послушаем.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Хотел бы представить вниманию слушателей английскую Рождественскую песню «Я буду дома к Рождеству». В ней используются голоса, реальные записи голосовых сообщений солдат из «горячих точек». То есть они желают своим семьям прекрасного Рождества и обещают, что...

А. Пичугин

— ...вернутся живыми.

Иеромонах Ф. Мочалов

— ...что вернутся домой к празднику.

А. Пичугин

— Угу. И надо еще, наверное, сразу отметить, что все сводили, компилировали и записывали Вы сами. Ну, Вы меня понимаете — не голоса солдат, а записи голосов, музыку — все Вы сами сводили.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да.

А. Пичугин

— Итак, иеромонах Фотий в гостях у программы «Светлый вечер», у нашей праздничной Рождественской программы. Здесь также Лиза Горская, я — Алексей Пичугин. Сейчас слушаем песню, потом маленький перерыв — и снова здесь.

(Звучит песня «Я буду дома к Рождеству».)

А. Пичугин

— Ну, и снова здесь, в студии программы «Светлый вечер» на радио «Вера», в праздничном Рождественском эфире мы — Лиза Горская и Алексей Пичугин — беседуем с отцом Фотием Мочаловым. Отец Фотий, как Вы все прекрасно поняли, — победитель проекта «Голос» четвертого сезона. Вы сейчас интересную историю начали нам рассказывать, пока песня играла, — про солдат, которые возвращаются домой на Рождество.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, в Сети гуляет очень много видеороликов, подборок с реальных...

А. Пичугин

— Ну, хроника!

Иеромонах Ф. Мочалов

— ...да, такая вот домашняя съемка просто, приватная, как возвращаются солдаты с каких-то военных действий внезапно, то есть делают сюрприз своим семьям, детям. Смотреть очень трогательно, да. То есть такая радость неописуемая на лицах детей — они прямо прыгают на папу, обнимают его. Неожиданный такой эффект, сюрприз получается.

А. Пичугин

— И, глядя на эту запись и на эту хронику, Вы решили сделать такую песню, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, в общем, да, вдохновляло это меня.

А. Пичугин

— Вернемся, наверное, к теме монастыря. А что же Вас подвигло уехать из Германии в уже довольно взрослом, сознательном возрасте? Сколько Вам было — девятнадцать лет, когда Вы уезжали, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Двадцать.

А. Пичугин

— Двадцать лет. И уехать из Германии в монастырь, в русский монастырь. И почему именно в Калужскую область?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ой, это самый такой... один из самых сложных вопросов, потому что это нужно долго объяснять, что такое монашеская жизнь, для чего люди уходят вообще от мира.

А. Пичугин

— Но Вы же, наверное, не были знакомы с монашеской жизнью, со всеми ее сторонами, ну, с основными какими-то вещами, с ней связанными?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, я, коротко до этого побывал в Почаеве. То есть я из Германии ездил в Почаев. И там недельки две послушался на работах. Я бы не сказал, что это мне очень понравилось и я бы хотел так жить. Наоборот даже, когда я вернулся оттуда, я посчитал, что это слишком тяжело, я не смогу так. Но впоследствии я почитал жития старцев Оптинских и понял, что какие бы труды ни были, они все направлены не впустую, а для того, чтобы человек себя смирял.

А. Пичугин

— Но Вам хотелось в монастырь именно в России? Есть же православные монастыри... Афон, в конце концов!

Л. Горская

— Ну, и Почаевская лавра тоже не в России находится, справедливости ради!

А. Пичугин

— Ну, ладно, хорошо. Была когда-то в Советском Союзе и в Российской империи. Но Вы не рассматривали для себя вариант монашества в каком-то европейском монастыре?

Иеромонах Ф. Мочалов

— А просто там не было русских монастырей.

А. Пичугин

— Афон?

Иеромонах Ф. Мочалов

— А, на Афоне? Ну, не знаю...

А. Пичугин

— Как Вы попали именно в Пафнутьев Боровский монастырь?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Вот мне там посоветовал владыка Феофан в Германии. Он сказал: «Вот, пусть туда езжает».

А. Пичугин

— То есть он Вас туда благословил?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да. Я сказал своему батюшке, который у нас в Германии служит, что хочу пойти в монастырь, и он посоветовался с владыкой, и уже тот написал резолюцию, что благословляет, и совет рекомендует Пафнутьев Боровский монастырь, потому что там духовник есть...

А. Пичугин

— ...отец Власий.

Иеромонах Ф. Мочалов

— ...и там (нрзб.) условия по дисциплине такие — не слишком аскетичные, но и не распущенные.

Л. Горская

— А как семья Ваша отнеслась, простите за такой вопрос?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Моя мама — очень верующий человек, воцерковленный, читающий духовную литературу. Она поет сама на клиросе тоже там, в Германии. И для нее это отчасти большая радость, отчасти такая грустинка.

А. Пичугин

— А Вы единственный ребенок в семье?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Нет, у меня еще брат есть младший.

Л. Горская

— Потому что?..

Иеромонах Ф. Мочалов

— Грустинка — потому что что-то родное отдаляется от тебя.

А. Пичугин

— А Вы перед тем, как уехать из Германии... Вам было 20 лет, Вы же, наверняка, учились там?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, как туда мы приехали, мы сразу поступили в общеобразовательную школу. Там я проучился два года и, в общем-то, готовился поступать в Высшую школу музыки по классу органа.

А. Пичугин

— То есть уже тогда Вы понимали, что жизнью свою свяжете с музыкой?

Иеромонах Ф. Мочалов

— С музыкой, да. Я хотел быть композитором и также хотел очень играть на органе. То есть сбылась моя мечта. Ну, я предпочел духовный путь музыке.

А. Пичугин

— Что значит «сбылась»? Вы научились играть на органе?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Научился, да.

А. Пичугин

— Еще в Германии?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да. Я туда приехал, так все классно сложилось, что меня направили к учителю по органу, и он меня подготовил к поступлению в консерваторию.

А. Пичугин

— А здесь, в России, есть возможность к органу возвращаться иногда?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, поскольку в православных храмах этого нету, то не думаю.

А. Пичугин

— А в Обнинске нет католического храма... Ну, орган-то — он же не всегда связан с церковью. Он есть и в консерватории...

Л. Горская

— В консерватории есть.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, но все равно я не вижу возможности.

А. Пичугин

— Или просто уже не хотите?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Хочу, конечно. Я обожаю орган.

А. Пичугин

— Ну, мне кажется, что сейчас даже в протестантских и католических храмах, где установлен орган, в Москве, узнав Вас, увидев в проекте «Голос», я думаю, те, от кого это зависит, могут пойти Вам навстречу?

Л. Горская

— Было бы время.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Я был бы счастлив, если бы мне дали возможность хотя бы помузицировать — я не говорю о концерте.

Л. Горская

— Ну вот, отец Фотий, такой вопрос: каждый, кто не понаслышке знает, что такое музыка, знает, что быть музыкантом — это колоссальный труд, причем, не просто какой-то разовый труд — это труд регулярный, ежедневный и так далее. Монашеский подвиг — это тоже труд, и тоже ежедневный, тоже регулярный. Как вот Вам удается сочетать эти две вещи? Просто физически?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, если говорить о музыкальной карьере или о творчестве в целом, то, наверное, лучше быть свободным художником и творить не в угоду кому-то, а просто создавать то, что произрастает из твоей души, то, что просится на бумагу, то, что просится быть исполненным как-то, быть претворенным в жизнь. А монашество — это духовная свобода. То есть, находясь в монастыре, как бы хоть и «в тюрьме» такой, в кавычках... То есть монах — это тот же самый человек, заключивший себя в какие-то оковы. Но на самом деле монах — это своего рода такой очень свободный человек в духовном плане. Его не ограничивают какие-то предрассудки...

Л. Горская

— Ну, ему, да, с одной стороны, все то, что Вы сказали, а с другой стороны, еще и всякие бытовые вещи его не обременяют.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да.

Л. Горская

— Ну, вот, например, даже не надо думать, что надеть каждый день.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, да. Или где взять деньги.

А. Пичугин

— Меня отец Фотий, кстати, удивил как раз тем, что он везде ходит в подряснике. Ну, довольно много монашествующих мы знаем, которые по городу передвигаются, вполне себе «по гражданке» одетые.

Л. Горская

— А я вот не знаю ни одного. У нас с Алексеем... «По гражданке»... У нас с Алексеем какие-то разные знакомые монашествующие. Мне кажется, если белое духовенство еще как-то действительно переодевается, то монахи ходят как есть. Нет?

А. Пичугин

— Ну, да ладно. Давайте к музыке еще раз обратимся. Отец Фотий, очередная песня в Вашем исполнении сейчас прозвучит на радио «Вера», в «Светлом вечере» нашем Рождественском.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Это песня, написанная Оксаной Напойченко, руководителем театрального хора «Благозвучие» при Крестовском монастыре города Калуги. Мы исполняли ее втроем в театральной постановке «Наше Отечество — святая Русь».

А. Пичугин

— А я напомню, что в гостях у нас — отец Фотий, победитель четвертого сезона проекта «Голос». Лиза Горская, я — Алексей Пичугин, и слушаем песню.

(Звучит песня.)

А. Пичугин

— Мы продолжаем с отцом Фотием, победителем четвертого сезона проекта «Голос» здесь Рождественский «Светлый вечер» на радио «Вера».

Л. Горская

— А, кстати, почему мы колядки не поем?

А. Пичугин

— Давайте петь колядки!

Л. Горская

— У Вас есть, отец Фотий, колядки в репертуаре?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Мы поем в хоре нашем братском.

А. Пичугин

— А по Боровску с колядками не ходите?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, лично я не хожу как-то, не люблю этого.

А. Пичугин

— А зря, зря! Это такая хорошая, добрая традиция!

Иеромонах Ф. Мочалов

— Наши братья, кто в хоре не поет, они активно ходят и колядуют. Но я просто не люблю петь в таком балаганном хоре, когда каждый кто в лес, кто по дрова. Все-таки я люблю стройное пение. Наш клирос... Ну, как-то не сложилось такой традиции, чтобы ходить, колядовать.

Л. Горская

— А говорят, что даже петь в непрофессиональном хоре вредно для поставленного голоса, да?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Это может быть вредно, но это, в первую очередь, тяжело для голоса — когда ты слышишь, когда рядом с тобой кто-то немножко неправильно поет. Ты пытаешься под него подстроиться, и если это происходит регулярно, каждый день, ты потом теряешь навык петь чисто сам по себе. Вредно, знаете, даже слушать плохое пение. Вредно. Потому что ты потом... Знаете как — мозг обрабатывает информацию...

Л. Горская

— Угу, подсознательно.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ты ее принимаешь... И твои связки начинают как-то реагировать тоже на это. И какая-то происходит синхронная постановка связок, соответствующая тому, что человек сейчас поет. И если ты постоянно видишь раздражение в этом, какое-то несоответствие с правильным исполнением, у тебя получается там какой-то дискомфорт, физический даже. И это часто замечают учителя вокала: когда в конце рабочего дня, поработав с десятью учениками, они наслушались всякого рода фальшивых нот и грязи, они потом приходят домой охрипшие, хотя сами не пели.

Л. Горская

— Но, на самом деле, когда я занималась постановкой голоса в молодости, мне преподаватель вокала запретил петь в хоре, пока я беру уроки вокала. Я два года не пела вообще в хоре церковном, хотя до этого десять лет в детстве пела.

А. Пичугин

— А может быть, Вы сейчас хором споете?

Л. Горская

— Ну, я не дерзну, простите! (Смеется.)

Иеромонах Ф. Мочалов

— Ну, на самом деле, и хоровое пение, и сольное пение — это две разных совершенно дороги, два, может быть, противоположных пути. И мне на самом деле сложно петь на клиросе, потому что, видимо, моя природа больше склонна к сольному пению такому, распевному, где есть низы, есть верха. А хоровое пение предполагает постоянное нахождение в какой-то одной тесситуре — где-то вверху, либо, если это баритон, он постоянно посерединке где-то находится. И постоянно быть наверху — это очень напряжно.

А. Пичугин

— То есть если бы Вас сейчас пригласили в Синодальный хор, Вы бы не пошли?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Я бы, может быть, даже не согласился.

Л. Горская

— А вот такой вопрос: церковное пение, пение на клиросе предполагает такую бесстрастность. А эстрадное пение, наоборот, — внутреннюю драматургию, какой-то эмоциональный накал. Вот как Вы с этим противоречием справляетесь?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Я очень часто слышу, что мое пение — безэмоциональное, даже на «Голосе». Что я как-то так отстраненно себя чувствую на сцене и не показываю вообще никаких эмоций.

А. Пичугин

— А Вы согласны с этим?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Отчасти — да. Но все равно я как-то пропускаю через свое сердце то, что я пою. И выражается это, может быть, не мимикой, не жестами, а колебаниями голоса.

А. Пичугин

— А Вам уже начинают присылать песни с пометкой: «Вы знаете, мы тут песню написали — очень хотелось бы услышать в Вашем исполнении»?

Л. Горская

— При мне отцу Фотию вручили пакет с такой песней — вот когда мы шли сюда, на программу.

А. Пичугин

— Просто выбежал из кустов человек и сказал: «Отец Фотий! Вот тут вот — все, посмотрите! Вот спойте, пожалуйста!»

Л. Горская

— Ну, примерно так. Из церковной лавки вышел.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, очень часто приходят такие сообщения — где-нибудь в «личке» в соцсети или на почту, начинающие или уже опытные композиторы, которые малоизвестны или не находили подходящего певца для своих песен, чтобы сочеталось...

А. Пичугин

— Ну, Вы сейчас авторов себе наберете, репертуар составите.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Если мне понравится композиция.

А. Пичугин

— Ну, а Вы слушаете? Вы вот — честно — слушаете все, что Вам присылают?

Иеромонах Ф. Мочалов

— А они присылают ноты. И это очень сложно понять — что, в итоге, за произведение.

А. Пичугин

— Но Вы стараетесь как-то, вникаете в это?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Сейчас пока времени не хватает.

А. Пичугин

— Понятно. Ну, будем надеяться, что...

Иеромонах Ф. Мочалов

— Лучше один раз услышать, чем сто раз увидеть ноты. (Смеется.)

Л. Горская

— Такой вопрос. Просто Алексей прочитал все интервью с Вами к программе...

А. Пичугин

— (Смеется.)

Л. Горская

— А я пошла дальше — я видела исходник телевизионного интервью, который не был опубликован. И Вы там сказали такую интересную вещь — что Вы вообще человек малоэмоциональный. Такой вопрос — а может быть, мы с Алексеем возьмем на вооружение, кто-то из наших радиослушателей любимых возьмет на вооружение — как Вам это удается? Как Вам удается быть малоэмоциональным человеком?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Не знаю, у меня как-то всю жизнь особых эмоций не было, потому что я как-то переживаю...

А. Пичугин

— ...внутри?

Иеромонах Ф. Мочалов

— ...внутри сердца, да, и это никак не отражается поверхностно. То есть если мне что-то не нравится, я могу промолчать, проглотить, ну, да, смириться. Может быть, это еще и такое духовное делание — с этим связано. То есть когда я пришел в монастырь, я научился не реагировать на какие-то вещи...

Л. Горская

— То есть их не то чтобы нет — Вы их не проявляете, получается? Или, наоборот, это какие-то глубинные переживания, которые на самом деле есть, но поверхностно не выражаются?

Иеромонах Ф. Мочалов

— Может быть, запал появляется, и хочется взорваться, а уже сдерживаешь себя, и...

А. Пичугин

— ...смиряешь. У нас уже время заканчивается. Мы сейчас последнюю песню послушаем. А в следующем часе, сразу проанонсируем, у нас еще одна участница проекта «Голос» — Варвара Визбор. Вы с ней знакомы должны быть, отец Фотий, по-моему. Вы в один день проходили прослушивание.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Да, (нрзб.).

А. Пичугин

— Да. Замечательная, на мой взгляд, певица, очень самобытная.

Иеромонах Ф. Мочалов

— Мы с ней немножко познакомились уже после всех событий, после «слепого» прослушивания через Интернет. Я отметил ее замечательное исполнение, что оно было проникновенным, теплым, и выразил сожаление, что она не прошла «слепое» прослушивание.

Л. Горская

— У нас сегодня в одном Рождественском праздничном эфире две такие крайности соединяются — победитель шоу «Голос» иеромонах Фотий Мочалов и Варвара Визбор, к которой почему-то никто из наставников не повернулся во время «слепого» прослушивания.

А. Пичугин

— Ну и ладно, зато мы ее любим и ценим, и будем слушать в следующем часе ее, и пообщаемся с ней, и музыку послушаем! А пока вот этот час нынешний, праздничный Рождественский «Светлый вечер», первый его час закрывает песня отца Фотия, который был с нами...

Иеромонах Ф. Мочалов

— Прозвучит песня «Маленький барабанщик» на английском языке. Она о том, как маленький мальчик приходит к яслям младенца Христа, и ему ничего не остается, как только сыграть что-то на барабане, потому что он не принес никаких даров.

А. Пичугин

— Слушайте, здорово, отлично!

Иеромонах Ф. Мочалов

— И этим он проставляет Бога.

А. Пичугин

— Спасибо большое, отец Фотий! Еще раз с Рождеством Вас Христовым, с этим замечательным светлым праздником! И Вас, и наших слушателей поздравляем!

Иеромонах Ф. Мочалов

— Спасибо! Да, и я тоже всех поздравляю, присоединяюсь к Вашим поздравлениям!

А. Пичугин

— Лиза Горская...

Л. Горская

— ...Алексей Пичугин...

А. Пичугин

— Мы не прощаемся и через несколько минут снова здесь, в этой студии, с Варварой Визбор.

Л. Горская

— Всего доброго!

(Звучит песня «Маленький барабанщик».)