Люди иногда спрашивают: а стоит ли вообще уделять такое внимание давно завершившейся войне? Ее ужасы все дальше уходят в прошлое, людей, которые их помнят, остается все меньше, стоит ли искусственно поддерживать выцветающие воспоминания? Кому-то кажется пугающим дух национальной гордости и даже милитаризма, который они усматривают в празднике 9 Мая.
Но мы, православные люди, уверены, что должны помнить. Так учит нас наша вера.
Уникальная особенность библейского Откровения, наложившая глубокую печать на всю европейскую цивилизацию, — его историчность. Бог Библии есть Бог, действующий в истории и наделяющий историю нравственным и искупительным смыслом. Неудивительно, что значительную часть Библии составляют исторические хроники.
Такой библейский взгляд на историю был усвоен христианскими народами, в частности русским. Это не было простым подражанием библейским авторам, но вытекало из христианской картины мира, в которой Бог действует внутри человеческой истории, направляя ее к предначертанной Им цели: от Сотворения через Падение и Искупление — к осуществлению окончательного замысла Божия, когда «не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море» (Ис.11: 6–9).
В рамках этой картины мира события истории являются частью грандиозной симфонии мироздания, ее иногда грозными и пугающими, иногда трагическими, иногда ликующими аккордами. Наша история, таким образом, как и история библейских времен, обладает смыслом, преподает уроки, над содержанием которых нам следует размышлять.
Рефрен «помни... помни... помни...», проходящий через всю Библию, относится и к событиям постбиблейской истории. Тогда, в те страшные годы великой войны, речь не шла о том, будет ли Россия великой державой, велика ли будет ее территория, речь не шла о национальной гордости или даже национальной независимости, — речь шла о самом существовании нашей страны. Россия существует, потому что наши деды и прадеды сражались и победили. Мы сами существуем, существуют наша страна, наш язык, наша культура, поскольку тогда Гитлер был разбит — ценой неимоверных страданий, жертв, героизма, отчаянной борьбы и изнурительного труда.
Поэтому мы с глубочайшим почтением вспоминаем тех, кто воевал за нас, тех, кто пал, и тех, кто выжил, и возносим молитвы об упокоении всех погибших.
«Белые птицы»
Белые голуби в чистом весеннем небе — это очень поэтично. «На волю птичку выпускаю...» — писал Пушкин о празднике Благовещения. Однажды в Екатеринбурге я видела, как епископ открывал после праздничной службы большую клетку — и стая белоснежных птиц ринулась в небеса...
Но сейчас я живу в Переславле-Залесском, чудесном старинном городе, где сам воздух, кажется, пропитан православными традициями — однако птиц на Благовещение из клеток не выпускают. В конце утренней службы в храме на самом берегу Плещеева озера батюшка обращается к нам с проповедью. Он рассказывает о благой вести, что принёс Деве Марии Архангел Гавриил, о смирении Марии перед этой вестью, а значит — перед Богом, о грядущем Спасителе. И вот мы выходим из храма к озеру — в полной уверенности, что Господь любит каждого из нас, если пришёл в наш грешный мир. Жаль только, что птиц здесь не выпускают...
Мои размышления прерывают... птицы! Я замечаю вдруг стаю, что кружит над ледяной озёрной гладью. Неужели чайки вернулись? Нет, им рано. Пригляделась — да это голуби! Белые-белые! Откуда они? Может, из ближайшей голубятни — я знаю, тут есть недалеко... А впрочем, какая разница! Они кружат над нами — белые птицы, знак наших надежд и любви Господней. И в этом — высшая поэзия.
Все выпуски программы Утро в прозе
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.
2 мая. О духовном смысле Омовения ног Христом апостолам
Сегодня 2 мая. Церковь вспоминает Омовение ног Христом апостолам.
О духовном смысле этого события, — протоиерей Владимир Кашлюк.