Поделиться
Филистимляне - кто это?
Летом 2011 года во время раскопок на месте древнего города Геф недалеко от современной Газы израильские археологи обнаружили руины храма, а в нем - необычайно хорошо сохранившийся жертвенник, сооруженный примерно в девятом веке до Рождества Христова. Жертвенник представлял собой каменный прямоугольник метровой высоты с выступами-рогами по углам. Из Библии мы знаем, что такие рога, установленные на четырех углах, были важной деталью жертвенника древних израильтян. Но гефская находка имела не четыре, а два рога. Перед учеными встал вопрос: чем объясняется такая необычная конструкция? Рассказывает израильский археолог Луиза Хичкок:
В книге «Исход» содержится очень подробное описание того, каким должен быть жертвенник. Устами Моисея Господь говорит: «И сделай жертвенник из дерева шиттим, пять локтей длиною и пять локтей шириною; четырёхугольным должен быть жертвенник… И сделай роги его на четырех углах его…»
По-видимому, рогообразные выступы являлись символом силы. Во время богослужения их кропили кровью жертвенных животных. Согласно древнему обычаю, преступник мог укрыться от преследователей в храме и избежать наказания, если успевал прикоснуться к священным рогам жертвенника. Это действие выражало его желание всецело предаться милосердию Бога.
Чем же объяснить тот факт, что жертвенник в древнем Гефе не соответствует библейскому описанию? Археологи убеждены, что это не случайность. Похожий двурогий жертвенник существует и на острове Крит. По мнению историков, эти рога символизируют главное критское божество – быка Минотавра, которому местные племена приносили в том числе и человеческие жертвы.
В книге пророка Иеремии говорится, что племена филистимлян пришли в Святую Землю с острова Кафтор. Скорее всего так в древности назывался Крит. На этом основании ученые предположили, что гефский храм был построен не древними евреями, а их соседями-язычниками, принесшими на иудейскую землю свою веру и свои обычаи.
Происхождение племени филистимлян остается загадкой. На сегодняшний день большинство исследователей считает, что они были частью великого переселения в тринадцатом веке до нашей эры. Люди шли в Египет, но армия фараона их остановила. Тогда они захватили Газу, стали возделывать поля, строить города. Филистимляне одними из первых овладели техникой добычи железной руды и начали производить оружие из железа.
Слово «плиштим» в переводе с древнееврейского означает «те, кто вторглись». Именно так евреи называли своих воинственных соседей. Территория, заселенная филистимлянами, называлась Филистия. Возможно, отсюда происходит и одно из названий Святой Земли – Палестина.
Филистимляне часто упоминаются в Библии как бич Божий еврейского народа. Они вторглись в пределы Земли Обетованной, захватили главную святыню – Ковчег Завета. С ними боролся ветхозаветный герой Самсон.
Силач Самсон попал в плен к филистимлянам в результате предательства. Он был ослеплён, закован в цепи и брошен в темницу. Однажды филистимляне устроили праздник в храме, посвященном их богу Дагону, и велели Самсону забавлять их. Богатырь обрушил колонны, державшие своды храма. С грохотом рухнула крыша, похоронив под собой и Самсона, и тех, кто глумился над ним. Собственной смертью герой Самсон погубил больше врагов, чем за всю свою жизнь.
Эту библейскую историю иллюстрируют находки археологов. Если храм, обнаруженный на территории древнего Гефа, принадлежал филистимлянам, можно предположить, что и храм, который разрушил Самсон, был устроен так же. По археологическим раскопкам мы можем не только проследить историю ныне исчезнувшего народа филистимлян, но и убедиться в подлинности библейских событий.
Николай и Варвара Лобачевские
Поделиться
Фото: Ayrat / Pexels
Выдающийся русский математик Николай Иванович Лобачевский обзавёлся семьёй довольно поздно — в 44 года. К тому времени от друзей и коллег он успел получить прозвище «старый холостяк». Но в 1829 году, в Казани, Лобачевский встретил Варвару Алексеевну Моисееву. Она стала верной спутницей жизни учёного, человеком, который его понимал и во всём поддерживал. В браке с Варварой Алексеевной математик прожил 24 года — до самой своей кончины.
Будущие супруги познакомились на балу. Николай Иванович в то время уже был видным деятелем науки, возглавлял Императорский Казанский университет. Отец Варвары, отставной коллежский советник, дворянин и богатый помещик Алексей Фёдорович Моисеев, устраивал большой приём. Приглашение получил и Лобачевский. Двадцатилетняя Варенька много о нём слышала. Заочно Николай Иванович почему-то представлялся юной барышне бородатым старцем — наподобие Архимеда, изображение которого она видела в учебнике арифметики. Но когда слуга почтительно доложил, что «господин Лобачевский пожаловать изволили», в залу вошёл молодой ещё человек — высокого роста, худощавый, с шапкой тёмно-русых, вьющихся волос. Весь вечер Варенька не могла отвести от Николая Ивановича глаз. Впрочем, Лобачевский стал центром всеобщего внимания. Он вдохновенно и интересно рассказывал об университете, и даже читал стихи собственного сочинения. Талант и учёность Николая Ивановича покорили Вареньку. Она полюбила Лобачевского всей душой.
Чтобы чаще видеть учёного, Варенька даже стала посещать его лекции в университете. А вскоре, в 1830-м, в Казань пришла холера. Николай Иванович переоборудовал университет под госпиталь. Чтобы ухаживать за больными и выздоравливающими, требовались руки. Неожиданно самой активной помощницей Лобачевского стала Варенька Моисеева. Эта «изнеженная барышня», как прежде думал о ней Николай Иванович, самоотверженно трудилась. Лобачевский посмотрел на девушку другими глазами. И — полюбил... Когда через несколько месяцев холера отступила, он пригласил Варвару на прогулку. Они стали часто видеться. А в октябре 1832-го года обвенчались в Крестовоздвиженской университетской церкви.
Друзья математика замечали, что после женитьбы его как будто подменили. Прежде замкнутый и порой даже угрюмый, он стал открыто-добродушным, часто шутил. Дом Лобачевских всегда был гостеприимно открыт, в Казани их стали называть «примерными супругами». У Варвары Алексеевны и Николая Ивановича родились шестеро детей — четыре сына и две дочери. Супруги устраивали званые обеды и даже ставили семейные спектакли. Часто по вечерам Лобачевский собирал домашних, и читал вслух книги Николая Гоголя — особенно в семье любили «Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Миргород». Многие знакомые Лобачевских отмечали, что у супругов были разные, едва ли не противоположные характеры. Николай Иванович — спокойный, порой даже флегматичный. Варвара Алексеевна — эмоциональная, вспыльчивая. При они умели найти подход друг к другу и жили дружно.
Семейные заботы не мешали Николаю Ивановичу заниматься наукой. Однако работал он так много и интенсивно, что к 60 годам почти полностью ослеп. Варвара Алексеевна за руку водила мужа в университет, где он продолжал преподавать. Тогда же супруги пережили огромную трагедию —скончалась их дочь Надежда, а следом за ней — старший сын, Алексей. В это тяжёлое время Лобачевские изо всех сил поддерживали друг друга. И всё же утрата сильно подкосила Николая Ивановича. Лобачевский вышел в отставку и приобрёл загородное имение — Беловолжскую Слободку, куда перебралась на жительство вся семья. Супруги посадили сад, завели пасеку, построили мельницу. Так, в мирных занятиях сельским хозяйством, прошли последние годы Николая Ивановича. Он отошёл ко Господу в феврале 1856-го. Варвара Алексеевна надолго пережила супруга. После его кончины она с детьми переехала в Петербург. Вдова великого учёного бережно хранила рукописи его научных трудов. И каждое лето приезжала в Беловолжскую Слободку, где всё напоминало ей о любимом муже.
Псалом 53. Богослужебные чтения
Поделиться
Возможно, вы сталкивались с традициями некоторых народов, когда ребёнку даётся два имени: одно — официальное, а другое — тайное, о котором знают только самые-самые близкие родственники. 53-й псалом, который сегодня читается в храмах за богослужением, помогает нам заглянуть глубже в истоки этой традиции — давайте послушаем.
Псалом 53.
1 Начальнику хора. На струнных орудиях. Учение Давида,
2 когда пришли Зифеи и сказали Саулу: «не у нас ли скрывается Давид?»
3 Боже! именем Твоим спаси меня, и силою Твоею суди меня.
4 Боже! услышь молитву мою, внемли словам уст моих,
5 ибо чужие восстали на меня, и сильные ищут души моей; они не имеют Бога пред собою.
6 Вот, Бог помощник мой; Господь подкрепляет душу мою.
7 Он воздаст за зло врагам моим; истиною Твоею истреби их.
8 Я усердно принесу Тебе жертву, прославлю имя Твоё, Господи, ибо оно благо,
9 ибо Ты избавил меня от всех бед, и на врагов моих смотрело око моё.
Давид — преданный ближайшим окружением, находящийся в опасности от преследователей, буквально на грани между жизнью и смертью, — не отчаивается, но всю боль своего сердца превращает в молитву — я бы даже сказал, в вопль к Богу: и прежде всего он просит буквально укрыть, спрятать его от врагов, словно в «плащ-невидимку» — в Имя Божие. Именно таков буквальный смысл первых слов псалма: «Боже, во имя Твоё спаси меня». Эти слова перекликаются с другими, из книги Притчей: «Имя Господа — крепкая башня: убегает в неё праведник — и безопасен» (Притчи 18:11).
Но можно ли хотя бы приблизительно понять, как это «работает»? Ведь мы привыкли к множеству имён, окружающих нас повсюду — которые на практике вроде бы как вообще не «работают»?
Сравнение, которое мне хочется привести, возможно, кому-то покажется некорректным — заранее прошу прощения. Я, как ребёнок, выросший в дворах Советского Союза 80-х годов, очень хорошо помню, что происходило, когда ты оказывался в чужом районе города. К тебе подходили бойкие крепкие ребятки и задавали вопрос: ты откуда? Кого знаешь? И вот тут-то имя «работало» очень даже хорошо: достаточно было упомянуть несколько правильных имён, и все вопросы снимались, дорога освобождалась, и дальше ты шёл без всякой опаски.
Имя в этой ситуации — это не только и не столько знание о ком-то авторитетном, но и прежде всего наличие определённых отношений с носителем имени. Конечно, этот пример — не более, чем образ для лучшего понимания: ведь когда мы обращаемся под защиту имени Божия — мы устанавливаем прямую, ничем не ограниченную связь с Его носителем: вот почему действительно можно «спрятаться» в Его имя, словно «под зонтик», от окружающих нас опасностей и бед.
И завершить мне хочется прекрасным стихотворением Осипа Мандельштама:
Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог в тумане осязать.
«Господи!» — сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.
Божье имя, как большая птица,
Вылетело из моей груди!
Впереди густой туман клубится,
И пустая клетка позади...
Псалом 53. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 53. (Церковно-славянский перевод)
Николай Мотовилов и Елена Милюкова
Поделиться
Фото: Pixabay / Pexels
Семейный союз Николая Александровича Мотовилова, помещика из Симбирской губернии, и Елены Ивановны Милюковой, монастырской воспитанницы из Дивеева, устроил и благословил сам преподобный Серафим Саровский.
В 1831-м году Николай Мотовилов, 22-летний владелец имений и конных заводов, приехал в город Саров Нижегородской губернии к старцу Серафиму. К прозорливому подвижнику съезжались тогда люди со всей России. Николай Александрович приехал... за благословением на брак. Он вошёл в келью старца и замер. Огонёк свечи мягко освещал образа на стенах и внимательное, доброе лицо батюшки. Николай никак не решался начать разговор. Тогда неловкое молчание прервал сам отец Серафим: «Вы хотите о чем-то спросить меня? Говорите, я всё готов рассказать вам, что мне Господь открыть соблаговолит!». Мотовилов смущённо признался: он питает чувства к одной барышне. И хотел бы видеть её своей невестой. «А много ли этой барышне лет?», — спросил отец Серафим. «Недавно минуло 17», — ответил Николай. Но старец вдруг удивлённо воскликнул: «Что вы! Нет-нет! Вашей, от Бога вам предназначенной невесте теперь восемь лет и несколько месяцев. Жениться на ней пока никак нельзя — молода ещё очень. Надобно подождать». Мотовилов ничего не понял. Шутит, что ли, батюшка Серафим? Но старец говорил серьёзно и твёрдо: будущая супруга Николая Александровича живёт сейчас на воспитании в Дивеевской обители. Она пока совсем ещё ребёнок. Но лет через десять достигнет подходящего возраста, и Мотовилов сможет с нею обвенчаться. «Господь Сам выбрал вам невесту. Уж это в точности верно, и я, убогий Серафим, вам в том свидетельствовать готов», — закончил беседу старец.
Николай Александрович уехал из Сарова в смятении. Он понятия не имел, о какой невесте толковал ему батюшка Серафим. Позже Мотовилов сделал предложение своей соседке по симбирскому имению, Екатерине Михайловне Языковой. Но та ему отказала... От огорчения у Мотовилова обострился давний ревматизм, помещик едва мог передвигаться. Но вдруг осознал во всём происходящем Божий промысл. Понял: так сбываются пророческие слова батюшки Серафима о наречённой ему от Бога невесте. Несмотря на недуг, Мотовилов вновь отправился в Саров. Там он впервые случайно увидел свою будущую супругу. И как только это произошло, болезнь отступила!
Леночке Милюковой, племяннице одной из духовных дочерей старца Серафима, исполнилось тогда 10 лет. В тот день батюшка позвал её к себе и подарил шесть маленьких азбук. Девочка недоумевала — зачем столько? Но старец, как всегда, видел далеко вперёд. «Шестеро детей родилось, когда вышла я за своего Мотовилова. По этим азбучкам и читать выучились», — позже вспоминала Елена Ивановна.
Обвенчались молодые люди в 1840-м году, когда Елене исполнилось семнадцать, а Николаю — тридцать. В Елене Мотовилов обрёл любящую супругу, преданную помощницу и союзницу. Молодая женщина оказалась прекрасной хозяйкой, и взяла в свои руки управление имениями. Супруги заботились о монастыре, где жил старец — Свято-Успенской Саровской пустыни. Щедро благотворили Мотовиловы и основанному батюшкой Серафимом Свято-Троицкому Дивеевскому монастырю. В обеих обителях они часто бывали. Вместе паломничали по святым местам. Радостным, духовным называла Елена Ивановна свой союз с Мотовиловым.
Их брак продлился 39 лет. Николай Александрович Мотовилов отошёл ко Господу 20 января 1879 года. Елена Ивановна была рядом. Позже она рассказывала: «Заснул тихо-тихо, как ребёнок». После кончины мужа Елена Ивановна стала хранительницей его архива, в котором были записки о преподобном Серафиме, пророчества старца, запись знаменитой беседы «О цели христианской жизни» и другие уникальные документы. В 1903 году Елена Ивановна передала всё это комиссии по канонизации Серафима Саровского. Так удивительный брак Мотовиловых послужил прославлению великого русского святого.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
