Поделиться
Светлана Бакулина
Если в поисковой строке в интернете ввести фразу «синдром отличницы», можно найти примерно такое описание: «Это стремление во всем быть лучшей, идеальной, не иметь недостатков, всем нравиться».
Нечто подобное я заметила в себе.
Этим летом меня пригласили поработать экскурсоводом в паломническую службу при одном монастыре в другом регионе. За короткий срок нужно было выучить большой объем текстов и сдать экзамен на знание маршрутов. С этой задачей я справилась. Со мной подписали договор о сотрудничестве на месяц с возможностью продления по результатам работы.
Целый месяц я старалась впечатлить всех окружающих. Руководителей — знанием исторических фактов, коллег — шутками, туристов — интересными рассказами. Каждый день я думала о том, как меня сегодня оценили, хорошо ли я пошутила и вообще кто-нибудь заметил мою новую причёску?
Очень радовалась, когда хвалили, оставляли положительные отзывы, делали комплименты.
Так прошёл месяц. Срок моего контракта подходил к концу. По моим ощущениям я стала в паломнической службе почти незаменимым сотрудником. И когда руководитель поблагодарил меня за работу и вручил обратный билет домой, я была крайне удивлена, разочарована, даже обижена...
Но почему? Ведь сезон еще не закончился! Я была уверена, что мне предложат дальнейшее сотрудничество. В расстроенных чувствах я уехала домой. Постоянно думала об этой ситуации. Обида не отпускала. Решила пойти в храм к знакомому священнику, посоветоваться.
— Батюшка, я же хорошо работала. У меня же синдром отличницы. Я старалась изо всех сил! И рассчитывала потрудиться весь сезон. Почему не сложилось?
— Иногда Бог разрушает наши планы, потому что они могут навредить душе и увести в другую сторону от Бога — ответил священник. — Благодари Господа, что он дал тебе возможность целый месяц потрудиться в хорошем месте для людей. Разве этого мало для радости?
Я стала размышлять и анализировать свои поступки. Что делала не так? И поняла, что старалась работать ради похвалы, а это есть грех тщеславия и гордыни. Ну, и конечно же, я не ценила, что имела и хотела большего.
Буквально через пару недель мне позвонил работодатель и пригласил вновь приехать. Конечно же, я согласилась. Правда, чувствовала себя, как студентка, которой предстоит пересдать экзамен.
В этот раз я старалась ценить каждый проведенный день, ведь он мог быть последним, не зацикливаться на мнении окружающих обо мне и не расстраиваться, если что-то складывалось не так, как я хотела.
Закончился сезон, я вернулась домой и пошла рассказать о проделанной работе батюшке:
— Отче, мне кажется, я провела хорошую работу над ошибками. Правда, есть досада в душе, что не все так думают. Одна коллега перед отъездом сделала мне обидное замечание, что я часто опаздывала. Но не все от меня зависело. Я старалась!
— Ничего ты Светлана так и не поняла — вздохнул священник — Какая разница, как тебя оценили люди? Главное — что думает Бог. Он смотрит на сердце человека, а не на внешнее.
Я шла домой и размышляла... «Синдром отличницы», который я в себе обнаружила, оказался слишком коварен. Звучат эти слова даже приятно. Что плохого в том, чтобы быть отличницей? Но за ними стоит целый набор грехов, а точнее, страстей. И они сейчас правят бал в моей душе: уныние, тщеславие, гордыня. Слава Богу, что мне это открылось. Вот — самое ценное, что я получила от работы при монастыре — уроки.
Как экскурсовод я экзамены сдала, как та самая отличница, которая много знает и старается. А как христианка? Ведь Господь будет проверять не мой дневник, а мое сердце...
Автор: Светлана Бакулина
Все выпуски программы Частное мнение
Иеромонах Амвросий (Матвеев)
Поделиться
Осенью 1914-го года Первый Его Величества лейб-гвардейский стрелковый полк отходил с фронта в резерв. Расположились в деревне Махово. Впереди у солдат и командиров было несколько дней, чтобы перевести дух и восстановить силы. Шла Первая Мировая война. 29-го ноября в большой избе, отведённой под штаб, солдаты и офицеры пили чай. Вдруг отворилась дверь. На пороге стоял молодой монах. Перекрестившись, он обратился к присутствующим: «Мир вам! Я — иеромонах Амвросий (Матвеев), назначен к вам полковым священником».
Бойцы радостно приветствовали батюшку — уже несколько месяцев полк оставался без пастыря. Прежний был вынужден покинуть свой пост из-за болезни. В тот же вечер отец Амвросий исповедовал бойцов, а наутро совершил Литургию и приобщил Святых Тайн. Во время Причастия поступил приказ выступать. Шла перегруппировка армий, и полку предстоял поход до польского города Ломжи. Солдаты ожидали, что священник, как водится, поедет с обозом. Однако неожиданно увидели его впереди всех — с посохом в руках батюшка шагал рядом со знаменосцем. Кто-то из офицеров предложил ему сесть в повозку. Но отец Амвросий отвечал: «Воины идут пешком, я с ними».
Во время привалов иеромонах охотно общался с гвардейцами, рассказывал им о своей жизни. Родом батюшка был из Тверской губернии, происходил из крестьян. В юности работал в родном селе кузнецом. Потом забрали в солдаты. Служить довелось на Дальнем Востоке. Дослужился до младшего унтер-офицера, и повоевать пришлось — как раз началась Русско-Японская война. Из армии — сразу в монастырь, Нило-Столобенскую пустынь на озере Селигер. Сначала послушником, а потом и монахом. В 1914-м, в самом начале Первой мировой войны, Амвросия (Матвеева) откомандировали военным священником на фронт. Так батюшка попал в Его Величества Лейб-гвардейский стрелковый полк. Один из его офицеров, поручик Алексей Деревицкий, оставил довольно подробные свидетельства об иеромонахе. К примеру, он вспоминал, что при отце Амвросии на службы в походную церковь являлся весь полк; приходили даже католики и лютеране.
Под Ломжей полк сразу же попал под вражеские пули. Поручик Деревицкий вспоминал, как в самый разгар артиллерийского обстрела вдруг появился отец Амвросий с высоко поднятым деревянным крестом. Солдаты изумлённо переговаривались: «Ему бы в укрытии сидеть, а он к нам пришёл!» С тех пор, каждый раз, как только начинался обстрел, в гуще боя появлялся батюшка Амвросий с крестом в руке. Благословлял воинов, молился. В апреле 1915-го года в полк поступила неожиданная депеша: приказ о переводе иеромонаха Амвросия (Матвеева) на службу в Третий гренадерский Перновский полк. Со слезами на глазах провожали стрелки своего пастыря.
Гренадеры стояли в резерве под Ковно — современным литовским городом Каунасом. Однако в июне поступил приказ — срочно выступить на фронт в помощь одному из корпусов. 24-го числа полк вступил в бой. Силы были неравными — противник значительно превосходил русских солдат по численности и хорошо подготовился к обороне. После нескольких безрезультатных атак гренадеры решили прекратить штурм. И тут перед ними появился отец Амвросий. Он проникновенно заговорил с солдатами — о вере, святом долге, о Родине. А потом высоко поднял крест и бесстрашно двинулся к вражеским позициям. Воины встрепенулись. Слова батюшки глубоко их тронули. И с криками «За святую Русь!» ринулись в атаку. Победа осталась за гренадерами. После сражения среди убитых солдаты нашли и своего батюшку...
Иеромонах Амвросий (Матвеев) пал смертью «за други своя». Тело его отправили в Нило-Столобенскую пустынь. В родном монастыре он обрёл свой последний приют. Командир гренадеров ходатайствовал о посмертном награждении отца Амвросия орденом Святого Георгия. Просьба эта была исполнена. О подвиге полкового священника помнят и сегодня. В 2021-м году по инициативе Российского военно-исторического общества на территории Нило-Столобенской пустыни установлен памятник герою Первой Мировой войны, иеромонаху Амвросию (Матвееву).
Все выпуски программы Жизнь как служение
Священник Анатолий Чистоусов
Поделиться
Армейская форма, безукоризненная выправка, на плечах — погоны майора Военно-воздушных сил. Такой посетитель пришёл в 1992-м году на приём к митрополиту Ставропольскому и Бакинскому Гедеону. Майор по-светски представился: заместитель командира по воспитательной работе ставропольского лётного училища Анатолий Иванович Чистоусов. А потом рассказал о себе. О том, что двадцать лет служит России в вооружённых силах. Что пришёл к вере — посещает храм, прислуживает в алтаре. И горячо желает посвятить свою жизнь Богу — стать священником. «Я сразу почувствовал, что вера для него — глубокий и осознанный выбор», — вспоминал владыка Гедеон. Спустя два года митрополит рукоположил Анатолия Чистоусова в священный сан. Перед самой хиротонией спросил его: «А если отправят служить туда, где неспокойно, опасно, где стреляют, — пойдёшь?» Анатолий ответил: «Пойду, куда бы Господь ни благословил». На следующий день, 21 марта 1994-го, отец Анатолий Чистоусов получил назначение штатным священником Михайло-Архангельского храма — единственной православной церкви в столице Чеченской республики, городе Грозном.
А в декабре 1994 года в Чечне начались военные действия. Война быстро добралась и до Грозного. Михайловский храм, в котором служил отец Анатолий, оказался в эпицентре боёв. Но даже в самые тяжёлые дни богослужения в нём не прекращались. Между тем, повстанцы постоянно простреливали церковный двор. Так однажды под их пули попала пожилая певчая храма. Она неминуемо истекла бы кровью, но женщину вовремя заметил отец Анатолий. Священник крикнул боевикам: дайте забрать раненую! Увидев православного батюшку, бесстрашно идущего к ним под пулями в облачении, с крестом на груди, те опешили и прекратили огонь. Женщина была спасена. Увы, под обстрелами не устоял храм. В один из дней в него попали сразу несколько снарядов. Разрушения оказались слишком серьёзными. Но отец Анатолий не унывал: вместе с прихожанами он обустроил для богослужений хозяйственную церковную постройку. В Грозном тогда не было газа, света, электроэнергии; ударили морозы. Ни на минуту не прекращался грохот орудий. В этих условиях отец Анатолий Чистоусов совершал богослужения и ухаживал за тяжело заболевшим настоятелем — протоиереем Петром Нецветаевым. Батюшка пошёл на риск — призвал полевых командиров помочь больному отцу Петру эвакуироваться из подконтрольного боевикам Грозного. Просьбу священника услышали. Прощаясь с отцом Анатолием, настоятель предлагал ему ехать вместе с ним. Но Чистоусов отвечал: «Как же я уеду? Здесь люди». Так в 1995-м году отец Анатолий остался в Грозном единственным православным священником.
В то страшное время в Михайловском храме находили приют и утешение жители Грозного — дети, старики, женщины; русские и чеченцы, православные и мусульмане. Отец Анатолий Чистоусов организовывал для них сбор гуманитарной помощи, в одиночку ходил по подвалам разрушенных зданий, где тоже прятались люди. Среди войны и смерти — исповедовал, причащал, крестил. Единственный подрясник батюшки был в дырах от осколков...
В январе 1996-го в Грозный приехал специальный посланник Патриарха Алексия Второго, протоиерей Сергий Жигулин. Он должен был провести с боевиками переговоры об освобождении пленника — российского солдата. На рискованное мероприятие вместе с ним добровольно отправился отец Анатолий Чистоусов. «Он не обязан был никуда ехать, — вспоминал отец Сергий. — У него был приход, своих забот хватало». В тот день оба священника сами попали в плен. Спустя полгода путём сложнейших переговоров протоиерея Сергия Жигулина удалось вызволить. Отпускать же отца Анатолия — бывшего военного, боевики категорически отказывались. Батюшка пережил жестокие пытки. Взамен на свободу ему предлагали снять крест, отречься от Христа. Но отец Анатолий не дрогнул. 14 февраля 1996-го года героического священника расстреляли.
Протоиерей Сергий Жигулин вспоминал, как в плену отец Анатолий ободрял его, утешал. Однажды он сказал: «Ведь это счастье — пострадать за Христа, умереть с Его именем на устах». Священник Анатолий Чистоусов совершил истинный подвиг мученичества. До последнего вздоха он хранил в сердце верность Господу и безграничную любовь к людям.
Все выпуски программы Жизнь как служение
Семён Соловейчик
Поделиться
Семён Львович Соловейчик, отечественный педагог, писатель и публицист, понимал воспитание не как систему ограничительных и поощрительных мер, а прежде всего, как умение видеть детскую личность и обращаться к ней. Соловейчик помогал родителям и учителям глубже понимать детей и быть для них не только строгими наставниками, но и настоящими ближними.
Он сам был ещё школьником, девятиклассником, когда в 1946-м году оказался вожатым в летнем пионерском лагере. Произошло это по чистой случайности. Один из вожатых заболел, и Соловейчика попросили срочно его заменить. Почему обратились именно к нему, Семён и сам не знал. «И сейчас ещё удивляюсь тому предложению», — писал Семён Львович в мемуарах. Но именно эта вожатская практика, по словам Соловейчика, определила весь его дальнейший жизненный путь.
Семён решил стать педагогом. Окончив школу, в 1948-м году он поступил на филологический факультет Московского государственного университета. После выпуска получил распределение в город Зубцов Калининской — ныне Тверской — области. Преподавал русский язык и литературу в библиотечном техникуме. Соловейчик вспоминал, что очень многие студентки — а учились там преимущественно девушки — оказались совершенно неначитанными, даже писали неграмотно. И не стремились к знаниям. Что делать? Ставить двойки, отчитывать на педсоветах? Молодой педагог решил действовать по-другому. Он поговорил со студентками — откровенно, доверительно, неравнодушно. Напомнил, что им, будущим библиотекарям, предстоит важная и благородная миссия — нести людям культуру. Такие беседы Соловейчик проводил регулярно, без нажима, терпеливо. Во многом благодаря этому опыту сложился один из главных педагогических постулатов Соловейчика — «учение без принуждения».
Вернувшись в Москву, в 1957-м году, Соловейчик стал сотрудничать с главным подростковым изданием того времени — журналом «Пионер». Под псевдонимом «Вожатый Сима Соловьёв» он отвечал на письма юных читателей, помогал им разобраться с их проблемами и трудными жизненными ситуациями. Впоследствии, в 1965-м году, на основе этого материала Соловейчик издал своё первое научно-популярное педагогическое произведение, которое назвал «Книга про тебя». В общей же сложности Семён Львович написал и выпустил более двадцати книг. Самая известная из них — это «Педагогика для всех». В ней Соловейчик изложил свои основные педагогические идеи. «Любовь и совесть, — писал он — это кислород нравственной атмосферы, в которую каждый из нас погружается с первым вдохом, с первым криком. Всякое их ослабление делает жизнь невыносимой». Главным объектом педагогики Соловейчик называл человеческий дух. А воспитание — делом любви. Он писал: «Волны воспитания — это любовные волны, они идут не по умственному каналу „понимаю — не понимаю“, а по душевному каналу „принимаю — не принимаю“. Понимают — умом, принимают — душой».
Именно к душе ребёнка обращался Семён Львович, когда в течение двадцати лет — с 1957-го по 1977-й — отвечал на детские письма в газете «Комсомольская правда». Когда вёл передачи на радио и телевидении. В конце 80-х он был одним из главных авторов педагогического издания «Учительская газета», а в 1992-м основал издательский дом «Первое сентября».
Коллега Соловейчика, журналист Владимир Шахиджанян, оставил о педагоге замечательные воспоминания: «Семён Львович радостно жил. Творил добро и пытался научить этому других. И всегда верил, что найдёт тех, кто его поймёт».
Все выпуски программы Жизнь как служение
