Иногда встречаются счастливые супружеские пары, у которых в начале семейного пути что-то не ладится, муж не может войти в колею новой жизни, и жена часто жалуется на него окружающим. Но постепенно всё меняется. Со временем такой муж говорит, что супруга стала для него настоящим ангелом-хранителем. Таким же ангелом-хранителем была для своего мужа Ольга, жена белого генерала Петра Врангеля, своим мужеством спасшая его от верной гибели.
Ольга происходила из знатной семьи и была фрейлиной при императрице Александре Фёдоровне, жене Николая II. Стройная, темноглазая и кудрявая, девушка отличалась необыкновенной красотой. Многие были уверены, что она прекрасно устроит свою жизнь, выйдя замуж за одного из придворных или даже князей. Ольга же мечтала совсем об ином. Девушка отказывала всем поклонникам ради того, чтобы учиться на курсах медсестёр, и стала второй в России женщиной – военным врачом. Родителям Ольги не нравилось, что их дочь не торопится выходить замуж, и они пытались увлечь её балами и вечерами в светских салонах. Однако именно в русской армии она встретила своего суженого.
Поручика Врангеля было тяжело не заметить – он отличался высоким ростом и взрывным характером. Один раз увидев Петра, Ольга уже не могла забыть о нём. А он сразу же обратил внимание на красавицу-врача, которая собиралась лечить его солдат. Роман Петра и Ольги развивался очень бурно. Уже через несколько свиданий Врангель в свойственной ему манере громогласно всем объявил, что женится на фрейлине императрицы.
Первый год после свадьбы был для Ольги очень трудным. Пётр привык к разгульной офицерской жизни, и его было тяжело отучить от постоянных кутежей, с которых он часто возвращался нетрезвым. Тогда Ольга постаралась сделать так, чтобы мужу не хотелось никуда уходить. Она окружила его любовью и создала в доме атмосферу тепла и уюта. Суровое сердце Врангеля, не знавшее подобной заботы, стало смягчаться. А когда у супругов родилась первая дочь, знакомые перестали узнавать в этом образцовом семьянине и любящем отце того балагура, каким он был ещё совсем недавно.
Пётр уже и не представлял, как жил без Ольги все эти годы. Он ласково называл её Котькой и Олесинькой, а она подарила ему четверых детей, была прекрасной хозяйкой и сама лечила мужа, если он болел. Ольга выходила Врангеля, когда он заразился тифом и другие врачи сказали, что надежды на выздоровление нет. Пётр понимал, что без жены давно бы пропал – не только физически, но и духовно, и его любовь к ней становилась более крепкой и глубокой. Ольга же была счастлива просто от того, что может чем-то помочь своему мужу.
Однако главные испытания супругов ждали впереди. И Пётр, и Ольга участвовали в Первой мировой войне: он командовал кавалерией, а она лечила раненых. В конце 1917 года они вернулись с фронта домой. Возвращение было безрадостным – в России разворачивалась революция, и новая власть начала преследовать офицеров царской армии. Однажды большевики ворвались в дом Врангелей в Ялте и арестовали Петра. Ольга в ужасе побежала за незнакомыми людьми, схватившими её мужа, и стала спрашивать, что же с ним будет. От ответа она чуть не упала в обморок – Петра хотели расстрелять. Тогда Ольга собралась с силами и пошла впереди мужа, хотя её не арестовывали. «Я счастливо прожила с ним всю жизнь и хочу разделить его участь до конца», - сказала она удивлённым большевикам. Их настолько поразила смелость и любовь Ольги, что исполнить страшное обещание никто не решился.
Когда в 1920 году Пётр возглавил Добровольческую армию и стал предводителем белого движения, Ольга оставалась рядом с ним. Она поддерживала мужа в тяжёлые дни и помогала проводить эвакуацию населения в Крыму перед наступлением красных. Многие беженцы полагались на неё, среди них только и было слышно: «Вы не видели Ольгу Михайловну?..», «Ольга Михайловна поможет… напишет… скажет… сделает…»
Покинув Россию, семья Врангелей поселилась в Европе. Супруги поддерживали тесные отношения со многими священниками и епископами, в том числе с главой русской Православной Церкви за рубежом митрополитом Антонием (Храповицким). Пётр пытался объединить и представителей белого движения, оказавшихся в эмиграции. В 1924 году он создал Русский общевоинский союз. Однако воплотить в жизнь свои планы Врангель так и не успел… В 1928 году Пётр заболел загадочной болезнью, ни один врач не смог поставить диагноз. По одной из версий Врангель был отравлен агентом НКВД. Уже через месяц Ольга похоронила своего любимого мужа…
После его смерти она не перестала беспокоиться о беженцах из России. Ольга организовала несколько госпиталей и до конца жизни собирала для них деньги, став ангелом-хранителем не только для Петра Врангеля, а для всех русских эмигрантов.
Рука Господа. Наталья Разувакина
Я росла не особенно сложным ребёнком — открытым, не обидчивым и не зловредным, и, в общем-то, послушным. За хлебом бегала, когда взрослые попросят, полы мыла и училась хорошо. Да вот только дедушка частенько говорил: «Ох и неслух ты, Натка!» А всё потому, что каждое правило, исходящее от взрослых, мне хотелось понимать. Принцип «нельзя, потому что нельзя!» в моём случае не работал, даже если запрет исходил из уст любимой мамы или того же дедушки.
Впрочем, почему нельзя стремительно выбегать из подъезда во двор, мне объясняли: сразу перед нашим крыльцом, совсем невысоким, в одну ступеньку, шла асфальтовая полоса. По ней могли ехать машины. А я так любила стрелой вылететь из полутёмного подъезда, из каменной прохлады — скорее в залитый солнцем двор! Машины? Да какие машины! Их и вообще немного было в то время в родном моём Хабаровске, а уж в наш двор разве что такси какое-нибудь заедет иногда. Дом большой, сто квартир, а свой автомобиль лишь у одной семьи, и тот чаще всего в гараже. «Не выбегай из подъезда, под машину попадёшь, спокойно выходи!» — говорит дедушка, я ему в ответ — «Угу! Конечно!», а сама — бегом, в радость летнего дня, в солнце!..
И однажды... Нет, под машину я не попала. Меня сбил велосипедист. Сосед-старшеклассник мчался по двору на большом спортивном велосипеде, а тут я — тот самый неслух, второклашка в жёлтом сарафанчике... Чуть выскочила из дому — и уже в синяках, и лицом о бетонный бордюр, и даже к хирургу пришлось обращаться, зашивать рану на губе.
И знаете, всё ведь обошлось как нельзя лучше. Потому что шрам я ощущала ещё долго — как напоминание: слушайся дедушку! И научилась выходить на улицу осмотрительно. Что, возможно, спасло мне жизнь.
А недавно подумала, что до сих пор остаюсь всё тем же неслухом. По самому большому счёту — перед Богом. Ведь Он меня любит — Творец, Создатель, Родитель — и Его правила жизни, заповеди, то есть, нужно исполнять, даже если не всегда и не до конца их понимаешь. Просто делать, как Господь сказал — и всё. А чуть отступила, чуть по своему разумению, по своей логике сделала — тут-то тебе и прилетит. Не велосипедом собьёт, так волной сомнений, обид, тревог и сожалений. Вот вспыхнула гневом, как спичка, и наговорила в споре лишнего — а ведь Господь велел любить каждого, как самого себя. Вот вдруг неправду сказала, а ведь знаю, что нельзя... Хотя в конкретном случае казалось, что можно, но как потом совесть гложет!
...Говорил мне в детстве дедушка: «Выходи на улицу спокойно, не бегом, а шагом» — и будто за руку меня сам на улицу выводил, совсем безопасно. Чего ж не слушалась-то?
С заповедями Божьими — точно так же. Мало их просто знать, надо верить, что даны они по большой к нам, людям, любви. Бог протягивает нам руку, надёжнее которой быть не может. Главное — её не оттолкнуть.
Автор: Наталья Разувакина
Все выпуски программы Частное мнение
Плохой хороший день. Наталья Разувакина
Наверное, многим знакомо ощущение неудовлетворенности прожитым днём: хотел и то сделать, и другое успеть, и все условия были для реализации самых благих намерений, но день прошёл впустую. И винить-то некого, разве что себя. Растратил день на суету, на дела совершенно необязательные, а главного и хорошего не сделал. И вот он, пустой день, будто мыльный пузырь, раз — и нету!
Но ведь мы, люди верующие, знаем: каждый день — подарок от Господа, и прожить его нужно как минимум осмысленно! Так что же делать, если не получилось?
Я хочу поделиться с вами открытием: пустых дней не бывает! Даже самый нелепый день может оказаться и нужным, и полезным, но исключительно с Божьей помощью.
Вот проводила я с утра мужа на работу. Осталась одна на целые сутки. За окнами блестел в ярком солнце снег, я готова была сесть за рабочий стол и писать, писать... В редакции ждали мой очерк об очень хорошем человеке. Решила ни на что не отвлекаться, не читать новостей, не заходить в соцсети... Но перво-наперво сбегать хоть ненадолго в монастырь, благо — он совсем рядом, помолиться у любимой иконы Божией Матери, попросить благословения на грядущий день.
Вот только... Что там звякнуло в телефоне? А, это друг детства песенку прислал, клип. Ладно, послушаю, всего-то две минуты. Ну-ка я ему в ответ отправлю то, что мне нравится! Так. А где ж у меня та запись? В соцсети. На секунду загляну, песню взять... Ой, а там!.. Ох, что мне пишут, как странно реагируют на вчерашнюю заметку. Почему? Неужели кого-то обидела? Придётся объяснить...
И понеслось, как снежный ком. Когда очнулась и глянула на часы, ужаснулась. Решительно направилась к столу, включила компьютер. А в голове всё та же песенка глупая, из интернета, и реплики разные, голоса и лица, шумным потоком хлынувшие на меня через маленький телефонный экран.
Завариваю чай покрепче. Да что толку. Вдохновенности яркого утра и след простыл, работа идёт со скрипом. За окнами уже темнеет. Мысли путаются. И внутри ноет: ведь хотела в монастырь! А сейчас там, поди, и ворота на ночь закрывают... Как обидно, день плохой! Сама и виновата.
И вдруг всплывает картинка откуда-то из детства. Вспомнилось, как во время игры в бадминтон кажется, что уже не отобьёшь воланчик, но попробуешь — и получится! Не опускаешь ракетку, а делаешь движение и даже прыгаешь в нужном направлении, и руку тянешь сильно-сильно, хотя вроде бы безнадежно, не допрыгнуть, не успеть... Но — вот он, поймала, отбила!
И я быстро собираюсь и иду в монастырь. В гору, по темноте, в свете редких фонарей, по узенькой тропке между сугробами. Мне грустно-прегрустно. Взрослая женщина, я чувствую себя последней двоечницей. Так мне и надо, урок на будущее! Уткнусь сейчас носом в замок на воротах!
Но я успеваю в последние, должно быть, минуты и оказываюсь в маленьком уютном храме. Служба окончилась. Насельницы монастыря, инокини и монахини, стоят полукругом у моего любимого образа Богородицы и поют молитву. Я замираю в некотором отдалении и тоже пою тихонько. Лик Божией Матери мерцает в свете лампады, а за окном падает снег. Как же хорошо, что я пришла сюда всё-таки. И вообще — как же хорошо! Вот оно — настоящее, живое, чистое и небесное, и вечное. Обратно не шла, а летела. Вместе со снегом, что заполнял весь мир вокруг искрящейся детской сказкой. А внутри сама собою продолжалась молитва — та самая, из монастыря: «Царица моя преблагая, надежда моя, Богородица...»
И тут позвонил муж: «Ну, как твой день сложился?»
«Знаешь, — говорю ему, — хороший день сегодня! Просто замечательный».
И правда ведь — не пустой и не потерянный день получился, а... учебный! Я поняла урок Господа и благодарна Ему очень-очень.
Автор: Наталья Разувакина
Все выпуски программы Частное мнение
Моя крёстная дочь атеистка. Наталья Разувакина
Чем старше становлюсь, тем чаще вспоминаю строки Цветаевой: «Легкомыслие
Но
Когда крестили Машу, дочь моего друга, ей
Машенька с
Сейчас Маше
И
Я
Глеб, впрочем, не
...На исповеди меня утешил духовник. «Не
А
Рассказала я
Автор: Наталья Разувакина
Все выпуски программы Частное мнение