Мы беседовали с настоятелем Казанского храма села Молоково Видновского округа, руководителем интернет-журнала для настоящих пап «Батя» священником Дмитрием Березиным.
Мы говорили о смыслах добродетели терпения, о том, чего христианину терпеть не стоит, и о том, как могут быть связаны страдания и духовный рост человека. Отец Дмитрий размышлял о пользе и вреде терпения, о том, какое терпение можно называть неразумным, и почему терпение не означает пассивность человека.
Ведущий: Александр Ананьев
А. Ананьев
— «Господи и Владыко живота моего! Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми; дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь». Весь Великий пост мы читаем эту покаянную молитву преподобного Ефрема Сирина. И весь Великий пост этой молитвой я начинаю программу «Вопросы неофита». Меня зовут Александр Ананьев. Добрый вечер, друзья!
Каждый вечер в понедельник в 8 часов мы разбираем одно из прошений преподобного Ефрема Сирина. И сегодня, в Страстной понедельник, мы с вами подошли к одному из самых важных, самых глубоких, самых сложных прошений — к прошению духа терпения. Тем сложнее становится тема, что она невероятно актуальна именно сегодня... Может быть, только для меня; а может быть, не только для меня — и для вас она тоже будет актуальной.
Что такое терпение? Должен ли христианин однажды встать и сказать: «Я терпеть это не намерен». Как важно терпеть страдание, и нужно ли терпеть страдание? Одним словом, о терпении — мы поговорим сегодня с настоятелем Казанского храма села Молоково Видновского округа, руководителем интернет-журнала для настоящих пап «Батя», председателем миссионерского отдела Московской областной епархии священником Дмитрием Березиным. Добрый вечер, отец Дмитрий, здравствуйте!
Свящ. Дмитрий
— Здравствуйте, дорогие радиослушатели; здравствуйте, Александр...
А. Ананьев
— Скажите, пожалуйста: вот в этой своей покаянной молитве преподобный Ефрем Сирин неспроста же расставил вот именно таким образом свои прошения к Господу, поставив терпение, вот эту добродетель, на самую верхнюю ступень — выше, получается, только любовь? Получается, она — одна из самых важных и одна из самых сложных в достижении? Или же это просто случайное стечение обстоятельств?
Свящ. Дмитрий
— Ну, я думаю, что ничего случайного нет, особенно в молитвах и в Священном Писании. Поэтому, конечно же, добродетель терпения — она одна из величайших. Она во многом связана с добродетелью смирения. Может быть, это отчасти даже такие синонимичные понятия. Терпение по отношению к тому, что Господь посылает нам, терпение по отношению к тем жизненным обстоятельствам, в которых мы находимся, терпение по отношению к нашим близким...
И наверное, Великим постом особенно это терпение по отношению к близким обостряется, потому что у нас появляется больше каких-то шероховатостей, и внутри нас самих, и в наших близких... И тут, конечно, научиться терпеть друг друга — это очень важно и нужно.
А. Ананьев
— Отец Дмитрий, не могу не задать вопрос: напомните, пожалуйста, мои близкие — это мои жена, дети, родители? Или мои близкие — это все православные...?
Свящ. Дмитрий
— Ну, конечно, это и все православные, но прежде всего — те, которые меня окружают. Это не только семья, но и прихожане, друзья и так далее. Потому что, я думаю, у каждого из нас есть и верующие знакомые, и неверующие, и те, кто соблюдают пост, и те, кто не соблюдают пост — и принять каждого... Мы знаем, что часто Великим постом есть такое искушение — начать смотреть на окружающих: кто постится, кто как постится, кто там что не то съел...
Это же тоже есть одно из таких проявлений нетерпения по отношению к ближним. Но мне кажется, здесь всегда важно помнить, что Господь терпит нас очень разных!
А. Ананьев
— Вопрос, который я, наверное, буду задавать на протяжении всей программы — и в зависимости от обсуждаемых аспектов этого вопроса ответ будет звучать, наверное, всё время по-новому... Бывают ли ситуации, дорогой отец Дмитрий, когда христианин должен встать и сказать: «Я терпеть это не намерен».
Свящ. Дмитрий
— Ну, я думаю, что да. Терпение — все-таки это прежде всего такая характеристика личная. То есть, я терплю то, что мне не нравится, что меня задевает, может быть, с чем я не согласен... Но есть категории, которые касаются не только меня. То есть, по отношению к себе... Ну, тоже, наверное, есть вещи, которые можно не терпеть. Здесь очень много зависит и от самого человека.
Но тем не менее, по отношению, например, к ближним, когда обижают ближних, как-то их задевают и так далее — конечно, здесь терпеть не нужно, нужно встать на их защиту. По отношению к вере — если веру оскорбляют или как-то богохульствует человек, то здесь есть тоже моменты, которые терпеть не нужно, которые надо как-то преодолевать, где-то бороться даже...
Естественно, терпение не значит, что я вот на всё смотрю как отстраненный зритель и ничего не делаю. То есть, здесь, мне кажется... Конечно, есть, да! Скажу так...
А. Ананьев
— При этом это то, что мне очень тяжело дается в понимании и в принятии. Я очень стараюсь всмотреться и вслушаться в то, как поступил Спаситель на суде и во время этой страшной казни — Он же может (теоретически) вот сказать: «Подождите, вот это глумление, вот это издевательство, вот эти страдания Я терпеть не намерен...». И для Него ничего не стоило их прекратить, и буквально разметать всё вокруг Себя... Но при этом Он терпит! Почему? И является ли Его вот эта позиция, поведение примером вот лично для меня?
Свящ. Дмитрий
— Я думаю, что безусловно да. Но здесь надо же вспомнить и суд первосвященника — там, где один из воинов Его ударяет, и Христос к нему обращается: «За что ты, почему ты Меня ударяешь? Если Я что-то сказал не так, то ты объясни; а если Я всё говорю так, то почему ты Меня бьешь?». То есть, вот это вот обращение к этому воину — оно тоже очень важно. Оно показывает...
Как раз вот Вы говорите про нетерпение. Здесь Христос, обращаясь к конкретному человеку в конкретных обстоятельствах, можно сказать, проявляет такое некоторое нетерпение — в том смысле, что не полное, может быть, безразличие к тому, что происходит...
Но далее да — мы понимаем, что Он все-таки встает на путь страданий, и сознательно идет по этому пути... И я думаю, что это именно сознательный выбор пройти этим путем. Конечно, да, этот путь можно было остановить. Но это всё решалось в Гефсиманском саду при молении о чаше — когда Господь говорил, что «если возможно пронести эту чашу», то да... но если невозможно — то «пусть Твоя воля будет» (обращаясь к Богу-Отцу). И мне кажется, что вот там уже этот путь был заранее как бы определен, и Господь пошел по этому пути именно сознательно.
И я думаю, в жизни каждого человека тоже есть (или может быть) такой путь сознательного... ну, если не мученичества, то такого подвига духовного. То есть, мы... Ну, самый распространенный пример — когда кто-то из близких тяжело заболевает, и необходим этому человеку уход постоянный, регулярный; и есть те люди, которые посвящают большую часть своей жизни этому уходу, далеко не всегда благодарному...
И это, по сути, тоже есть такой подвиг добровольного мученичества, сознательный. И здесь, конечно, есть масса поводов для нетерпения и для осуждения... Но мне кажется, вот это вот сознательное терпение — это и есть та самая добродетель, о которой как раз говорит в том числе Ефрем Сирин. То есть, не просто я терплю всё, что там... не знаю... дождь пошел, или солнце очень яркое — а я вот встаю на путь такого, внутреннего в том числе, самоотречения...
А. Ананьев
— Каждый раз, когда я размышляю о терпении — я только хочу просить у Вас прощения, отец Дмитрий, за какие-то, может быть, абсурдные примеры; но на доведенной до какой-то абсурдности ситуации можно лучше понять то, о чем мы с Вами говорим... Я вспоминаю рассказ про двух лягушек — помните, отец Дмитрий? — они попали в кувшин с молоком... И одна из них «преисполнилась терпения», сложила лапки и сказала: «Пусть будет, как будет», — и ее конец нам известен.
А другая терпеть была не намерена. Даром что в страданиях душа человеческая (в данном случае лягушачья) совершенствуется. И она этими лапками взбивала-взбивала молоко, пока не взбила его в масло и не выбралась... И мне эта история очень нравится. Каждый раз, когда возникает ситуация в жизни такая непростая, я всё время пытаюсь вырастить в себе лягушку, которая терпеть не намерена. И я говорю себе: «Так, лапы не складываем, на дно не опускаемся, а давай взбиваем молоко в масло и выпрыгиваем из этого кувшина — мы это можем!». Ну и, как показывает практика, с Божией помощью это действительно возможно.
Но как же тогда получается? Мы тогда как-то так малодушно обходим две вещи — во-первых, терпение, а во-вторых, страдание...
Свящ. Дмитрий
— Ну, здесь как раз интересный такой момент — как бы другая сторона... Это то, о чем мы с вами говорили — что терпение не есть пассивность все-таки. Точно так же смирение часто путают — что смирение будто есть принятие всего, что есть в жизни, как будто на это есть воля Божия...
То есть, терпение — во-первых, все-таки акт сознательный. Может быть, и акт такой сознательной пассивности, потому что... Конечно, мы всегда воспеваем эту лягушку, которая взбила масло; но понимаем, что жизни все очень-очень разные; и в основном этот пример касается какой-то такой жизненной позиции. Ведь если взять позицию духовную, то иногда некое такое тихое угасание, можно так сказать, тихое несопротивление... Потому что в момент принятия решения обе лягушки находились примерно в равном неведении, что же будет. Можно ведь барахтаться-барахтаться и так и не взбить масло...
Поэтому, мне кажется, здесь не стоит говорить о том, что в любой ситуации должно с духовной точки зрения пытаться ее преодолеть. И люди очень разные. Есть люди... такие «бойцы», для которых вот это преодоление и есть такая нормальная, здоровая жизненная позиция. А ведь есть много людей, для которых это не характерно, наверное... И мне кажется, вот здесь очень многое зависит от самого человека... Как Вы думаете?
А. Ананьев
— Да, безусловно — из любой ситуации выходов столько же, сколько людей живет в мире. У каждого свой путь. Но далеко не всякий путь ведет к Богу — вот о чем я думаю...
А. Ананьев
— «Вопросы неофита» на светлом радио. Сегодня на непростые вопросы о терпении отвечает настоятель Казанского храма села Молоково Видновского округа, руководитель интернет-журнала для настоящих пап «Батя» священник Дмитрий Березин.
Раз уж я упомянул Ваш интернет-журнал для настоящих пап «Батя», скажите: вот в списке добродетелей мужских исключительно терпению есть место или нет? Поясню свой вопрос. Мне кажется (ну, вот как-то внутренне, как неофиту), что терпение — это женская черта. Ну, это вот женщина должна... Не должна даже, а ей свойственно терпеть.
А мужчина же должен отличаться как раз нетерпимостью — ко злу, к хамству, к несправедливости, к греху. Мужчина должен, не задумываясь, применить силу в том случае, если он видит, что обижают его детей, обижают его жену... Терпеть мужчина не должен!
Какое место в списке мужских добродетелей занимает терпение, и есть ли ему там место вообще?
Свящ. Дмитрий
— Да, ну всё, что Вы сказали про поведение мужчины — я думаю, что, конечно, это всё очень верно и очень правильно. И действительно, нетерпимость по отношению ко злу, к тому, когда обижают слабых — это очень правильно, и как раз, наверное, в этом и есть эта антиномия понятия «терпение».
Но с другой стороны — мужчине, отцу терпение чрезвычайно важно. Особенно отцу — то есть, в первую очередь отцу. Поясню. Если по отношению к каким-то внешним испытаниям, наверное, да — здесь, естественно, активная позиция приветствуется, тем более, что отец — защитник в первую очередь... То по отношению к внутренней семейной жизни — это отношения с супругой — здесь нужно безграничное терпение подчас. Взаимоотношения с детьми — здесь нужно еще одно безграничное терпение...
И если мужчина начинает вот свою такую активную позицию, которую он может действительно проявлять по отношению к внешним каким-то угрозам, использовать внутри семьи — то далеко не всегда это хорошо заканчивается, потому что мы понимаем, что вспыльчивость, ругань и всё прочее — это тоже, к сожалению, вот такая оборотная сторона этой активной позиции...
Вот внутри семьи мужчине терпения нужно... много и еще столько же! И тогда, наверное, у него будет хватать мудрости для того, чтобы внутри семьи выстроить... вытерпеть друг друга, научить друг друга терпеть. Разные люди в разные периоды жизни меняются очень сильно. И вот тут, конечно, добродетель терпения для отца — это самое первое, наверное. Терпение и размышление такое, мудрость...
А. Ананьев
— Ох, вот что касается семейной жизни, дорогой отец Дмитрий... Передо мной — прекрасная статья, даже несколько, которые называются примерно одинаково: Чем опасно терпение в семейной жизни. Их написали психологи... И мне есть о чем с Вами поговорить в этой связи. Но мы сделаем это чуть позже.
Потому что сейчас я хочу взглянуть на ситуацию немножко под другим углом. Вы упомянули болезни — вот в нашем разговоре о страдании и терпении. Смотрите, любая боль в нашем организме... Волей Бога наш организм обладает известной мудростью — он, конечно, иногда доставляет нам немало хлопот, но он очень мудр. И любая боль в нашем организме свидетельствует о том, что в организме что-то пошло не так. Это такая красная лампочка, тревога — ALARM, предпринимайте какие-то действия, что-то надо исправлять...
И вот здесь, если терпеть и ничего не делать — болезнь усугубится. Если ты терпишь зубную боль, ты потеряешь зуб. Если ты терпишь боль в боку — ты потеряешь печень, почку, здоровье и жизнь. И это касается не только здоровья, но и всего. Ну вот на примере здоровья: разве можно терпеть боль как в физическом плане здоровья, так и в любом другом плане? Боль — это явный знак того, что что-то пошло не так. Давайте исправлять, не будем терпеть!
Свящ. Дмитрий
— Да, конечно. Но даже само это исправление — оно всё равно будет подразумевать массу неприятных ощущений, которые тоже должно терпеть. Ну опять же, мы говорим, что здоровье... Болезни, которые у человека есть — их никто не предлагает терпеть как таковые. Хотя мы знаем, что многие святые именно в этих болезнях находили для себя такой вот повод для терпения и для смирения. Даже апостол Павел о себе говорил, что дано мне жало в плоть...
Поэтому, во-первых, болезнь учит терпению, учит не превозноситься. Она очень быстро и легко смиряет самых гордых людей. И в этом смысле она — как такое, можно сказать, духовное лекарство. Не для всех, конечно, но может быть духовным лекарством. При этом никто, естественно, не говорит о том, что не нужно эти болезни лечить...
Наверное, на какой-то особой духовной высоте люди могут понимать, что в данном случае, в их конкретном случае, должно остановиться в лечении. Потому что здесь же есть и другая крайность — полностью отдаться в руки врачей в полной мере... Знаю, что есть даже такая практика... Когда люди понимали, что им осталось очень немного времени — плюс-минус месяц, или несколько дней — и они выбирали не больничные покои и реанимацию, а выбирали просто остаться дома. И вот такой выбор для них был, мне кажется, даже более правильным, потому что они были рядом со своими близкими в это трудное время...
Поэтому, если мы говорим о том, что нужно ли бороться с болезнями, лечиться — ну конечно, нужно. Но любая более-менее серьезная болезнь — она в любом случае будет подразумевать массу дискомфорта, массу неприятных и болезненных ощущений, скорее всего, какую-то дисциплину внутреннюю... И вот это как раз и есть почва для тренировки терпения. Поэтому одно другому совершенно не противоречит, мне кажется, даже... Очень способствуют наши болезни научению терпению.
А. Ананьев
— Вы, может быть, сами того не ожидая, ответили на вопрос, который я даже не успел задать. Он связан как раз со здоровьем... И я все-таки его озвучу — даром что ответ на него уже прозвучал; это один из двух вопросов, которые я Вам хотел задать...
Если у человека диагностировано действительно смертельное заболевание — одно из тех страшных заболеваний, которые считаются неизлечимыми в 98% случаев. Стоит ли бороться, как лягушка лапками, или же стоит терпеливо принять этот диагноз и с достоинством уйти? Вся сложность... Наверное, в минуты каких-то сомнений и страхов каждый из нас примеряет на себя эту тяжелейшую участь, ужасную, страшную... Вот я всегда думаю о своих родных, о своей семье. Вот как бы я поступил в этой ситуации? Если бороться, то это значит обречь своих любимых людей не только на муки, связанные с моим состоянием, но еще и элементарно на жесточайшие финансовые испытания. Зачем? Зачем, если я могу этого избежать — вернее, могу сделать так, чтобы они этого избежали? Но с другой стороны — наверное, это неправильно, и это им не нужно...
Вот как бы Вы поступили в этой ситуации... Что бы Вы посоветовали в этой ситуации?
Свящ. Дмитрий
— Ну, я думаю, что в такой ситуации универсальный совет — он отсутствует, его не может быть... И даже, может быть, если лично очень хорошо быть внутри этой ситуации или как-то участвовать, даже и тогда, наверное, не будет какого-то универсального идеального ответа, поэтому...
Знаете, когда, допустим, умирает кто-то близкий, то все слова — они уже пустые, со стороны. Они могут быть очень искренними, да, но они не решают проблемы, они не помогают часто тому, кто переживает это гораздо сильнее. Так же и здесь — какого-то универсального ответа нет, совета нет, потому что для каждого какой-то свой должен быть путь... То, что называется срединным путем — с одной стороны, есть способы лечения и некий опыт врачебный; с другой стороны, нужно в какой-то момент честно себе ответить и честно, может быть, спросить врача, насколько это всё... куда всё это движется.
При этом, опять же, даже вот в таких ситуациях, мне кажется, здесь самое главное — не пытаться мудрствовать, как вот я сейчас пытаюсь какие-то умные слова придумать, а все-таки данному человеку, данным людям обратиться к Богу, чтобы Господь подсказал именно им всем вместе, как лучше поступить, дал бы им самим это решение...
Мы знаем множество ситуаций чудесных исцелений, когда врачи уже опускают руки, а чудо происходит: либо лечение начинает помогать, либо само собой происходит чудо, без каких-то врачебных действий — люди исцеляются от тяжелейших болезней, когда действительно можно было бы, казалось, опустить руки и сказать: ну всё — врачи написали диагноз, я пошел... И тогда есть надежда!
Но этот ответ... Мне кажется, ответ на этот вопрос можно получить, только напрямую обратившись к Богу. Потому что в руках Божиих судьба человека и его близких.
А. Ананьев
— И второй вопрос, который я хотел задать в связи со здоровьем в свете нашей темы. Стоит ли избегать страданий, которых в принципе можно избежать? Мы же вот говорим, что в страданиях душа человеческая совершенствуется, и любая возможность для христианина проявить терпение — на вес золота... Но стоит ли, допустим...
На таком примере, чтоб было понятно: стоит ли делать обезболивание в родах, если его можно не делать, и перетерпеть эту боль рождения человека? Это вопрос не придуманный мной — я наткнулся на него в интернете и так крепко задумался... А стоит ли, действительно? Как Вы считаете?
Свящ. Дмитрий
— Я думаю, что есть те страдания, которые действительно воспитывают человеческую душу и отчасти являются добровольными. Но это не значит, что нам надо искать и создавать их для себя. Мы знаем различные аскетические практики, когда люди сокращали пищу, надевали власяницу и так далее — и тем самым смиряли свое тело. Но опять же, это определенный путь и определенное духовное состояние человека, который понимает, что это имеет для него смысл...
Вот если мы говорим, например, о страдании в родах, и если есть возможность без каких-то... ну опять же, врачи дают возможность облегчить эти страдания — думаю, не стоит этот процесс расмматривать как некую аскетическую практику, которая будет приносить какую-то пользу душе. Все-таки другой это немножко аспект...
Поэтому да — есть, наверное, те страдания, на которые человек может пойти добровольно и даже их претерпеть. Но опять же, это должна быть такая серьезная внутренняя готовность и главное — понимание того, зачем люди это делают, ради чего.
Это вот так же, как с постом: то есть, есть пост, а плоды этого поста бывают очень разные. Бывают положительные плоды воздержания, но также они могут быть и отрицательные. Человек может впасть в осуждение, в раздражительность, и так далее. То есть, инструмент один — как пост, также и страдание — а плоды могут быть совершенно разные...
А. Ананьев
— Я вспоминаю публикацию в одной газете, на которую я наткнулся много-много лет назад, чуть ли не 20 лет назад — об одной японской женщине, которая, начитавшись Достоевского, переехала в Сибирь, в какую-то неустроенную деревню... И когда ее изумленные журналисты, друзья спрашивали: «Зачем ты это делаешь?», она поднимала на них свои ясные глаза и говорила: «Я страдать хочу, понимаете? Я страдать хочу!». И в этом было что-то парадоксальное и прекрасное одновременно...
Отец Дмитрий, у нас сейчас короткий перерыв, буквально на минуту прервемся на полезную информацию на светлом радио; а через минуту вернемся к разговору о нетерпении... да, вот в моем случае о нетерпении... конечно же, о терпении, в «Вопросах неофита». Не переключайтесь!
А. Ананьев
— «Вопросы неофита» на светлом радио продолжаются. Я Александр Ананьев, и мы вместе со священником Дмитрием Березиным, настоятелем Казанского храма села Молоково Видновского округа, руководителем интернет-журнала для настоящих пап «Батя», председателем миссионерского отдела Московской областной епархии, возвращаемся к разговору о терпении.
И я, как и обещал Вам, отец Дмитрий, перехожу к части, которая называется, выражаясь языком психологов, «О вреде терпения». Любой психолог вам скажет: недовольство накапливается, проблемы усугубляются, проблемы растут, если с ними ничего не делать...
Смотрите, к чему меня приводят размышления о терпении в отношении, допустим, работы. На работе терпение оборачивается чем? Потраченными ресурсами, временем, снижением темпов развития и в конечном итоге — неудачами. Подлинно успешные люди принципиально отличаются от остальных одним простым свойством: они не соглашаются терпеть то, что их не устраивает. Если ситуация становится неблагоприятной, надо менять ситуацию...
И каждый раз, когда нам говорят о терпении словами преподобного Ефрема Сирина, вот лично у меня возникает какой-то протест: зачем терпеть, если можно изменить ситуацию? Зачем быть там, где плохо, если можно уйти оттуда, где плохо, и прийти туда, где хорошо? Зачем терпеть боль, если можно от нее избавиться? Зачем терпеть?
Свящ. Дмитрий
— Ну, во-первых, хотелось бы поприветствовать тех радиослушателей, которые дотерпели до второй части программы (смеется) и сказать, что терпение вознаграждается. А так... Ну здесь, опять же, вот если мы с вами заменим слово «терпение» словом «упорство», это будет... Ведь по сути, они чем-то синонимичны. Упорство — это ведь тоже такое терпеливое движение, это все-таки движение, да, в каком-то направлении...
И если мы говорим, например, о работе — то здесь можно бесконечно менять работу, можно бесконечно менять партнеров... Можно бесконечно менять жен, дома и так далее — то есть, можно бесконечно бежать от того, что не нравится, от того, что не устраивает... И оказаться в итоге у разбитого корыта — потому что все-таки не все то, что нам не нравится, есть плохо, и не все то, что нам не нравится — от этого нужно убегать или уходить.
Да, действительно, есть ситуации, когда нужно менять их. Но и тут, опять же, если мы вспомним молитву оптинских старцев — «Господи, дай мне силы изменить то, что я могу изменить, терпения принять то, что не могу изменить, и главное — мудрости отличить одно от другого». Поэтому здесь, конечно, нельзя абсолютизировать ни одну позицию, когда мы просто терпим всё, что происходит...
Ну, в любом случае, когда человек работает, созидает — он уже меняет всё вокруг себя. Просто он является частью команды, и либо они что-то меняют, либо их — ну, как вот в некоторых коллективах — что называется, используют. И мудрость отличить одно от другого — временные трудности от того, что руководство просто банально использует сотрудников, а потом их выбрасывает... Это тоже мудрость — понять, кто ты в данном случае: соработник, и вы все вместе трудитесь, или ты просто материал, который используют...
Поэтому здесь да: и та позиция, что, может быть, и уйти стоит из некоторых коллективов, и та, что можно перетерпеть какие-то временные сложности вместе — мне кажется, они обе имеют право на жизнь.
А. Ананьев
— Буквально вчера я встретился с очень хорошими людьми — ну правда, очень хорошими. Глубокими, прекрасными, красивыми, талантливыми... Однако начало нашего разговора, начало нашей встречи меня несколько обескуражило. Мне показалось вызывающе грубым, наверное, их отношение к ситуации вообще, и ко мне и к тем людям, которые организовывали встречу...
Встреча началась так: «Давайте кондиционер выключим, мне холодно. Значит, вот это я не пью, вот это я не ем. Принесите мне вот это. Вот этим мы не будем пользоваться. Вот это — да...». И как-то человек так сразу начал говорить о том, что ему не надо и что ему надо, что я сначала подумал: «Господи, какие грубые, неотесанные, невоспитанные люди!»...
А потом, очаровавшись тем, какие они есть на самом деле, посмотрел на эту ситуацию с другой стороны: так на самом деле, они очень правы! Они спокойно и системно расставили сразу все акценты, все точки над i: вот так мне не надо, вот так мне не надо, вот так мне надо... Вместо того, чтобы терпеть — в общем, в их возрасте терпеть такие вещи даже, наверное, опасно — вместо того, чтобы терпеть то, что им может навредить или то, что им элементарно не нравится...
Получается, что они правы вот в таком отношении к окружающему миру? Они не собираются терпеть то, что им не доставляет удовольствие и не создает комфорт... Как Вы считаете, это правильное отношение? То есть, я бы терпел — на их месте я бы терпел. Я бы терпел чай вместо кофе, я бы терпел какую-то излишнюю прохладу или жару — ну просто потому, что мне кажется, что это правильно, вот так вот терпеть... Они не стали терпеть — это хорошо? Или это все-таки выходит за парадигму отношений христианина с окружающими?
Свящ. Дмитрий
— Ну, во-первых, здесь вопрос такой элементарной тактичности. Если человек знает конкретно, что ему нужно, а что ему мешает, и тактично, вовремя, своевременно всё это организует — то я здесь проблемы-то никакой не вижу.
Другое дело, что сюда может вмешаться некое превозношение над людьми, осуждение и так далее — это уже другой немножко аспект, он напрямую с терпением или нетерпением не связан. То есть, организовать какие-то удобные для себя условия выступления или встречи...
Да, на самом деле, чем старше человек становится, тем он больше знает, что ему нужно. И причем знает в деталях. Как в том анекдоте про акына, который играет на одной струне — ну, то есть, вот-мол молодой еще мечется, ищет, а я уже нашел... И человек с возрастом понимает, а уж в преклонных годах тем более, что нужны именно такие ботинки, такой стул — такие определенные привычки, которые позволяют уже немножко ослабевшие силы поддерживать, и поддерживать в более-менее рабочем состоянии.
Я думаю, что это просто такой естественный процесс. Просто когда он приобретает... Он может превратиться в такое брюзжание и ежедневное издевательство над окружающими, а может просто быть естественной и гармоничной частью жизни...
Потому что я тоже вот много лет назад ходил зимой в куртке нараспашку спокойно, не обращал внимания на холод, сырость, погодные условия... А сейчас уже там лишний раз шарфик накинешь... Поэтому, мне кажется, здесь грань как раз не в том, использует человек комфорт или нет, стремится к нему или не стремится. А грань в том, как он это делает.
Если он это делает спокойно, без фанатизма, может быть, без попрания окружающих людей — что вот я здесь центр, я сделаю, как мне хочется, а вы уж тут мучайтесь — то тогда, конечно, это нормально и допустимо. Но вот эта вот грань такого себялюбия или превозношения — она тоже есть. И мне кажется, ее стоит как раз опасаться в большей степени.
А. Ананьев
— Прежде чем я продолжу рисовать чудовищные картины, в которых человек становится перед выбором, терпеть ему или не терпеть — как-то пожилые люди под струей холодного воздуха из кондиционера, или жена, которая терпит издевательства и побои мужа — хочу немножко перейти в плоскость филологии.
Может быть, то, что меня смущает в самом слове «терпение» — это проблема перевода? Потому что святитель Тихон Задонский о добродетели терпения отмечает... то есть, он не говорит «терпение», он говорит «преданность воле Божией и святому Его промышлению».
По блаженному Диодоху, терпение есть «непрестанная твердость духа, соединенная с устремлением духовных очей подвижника к Богу». Святитель Иоанн Златоуст определяет терпение как «навык всё переносить»...
Вот и получается, что греческое слово ипономи (то есть, «терпение», или все-таки «стойкость») мы понимаем неверно. Если бы нам вместо слова «терпение» сказали «преданность», «твердость духа», «стойкость», «навык всё переносить» — нам было бы более понятно, и вот людям неверующим было бы проще отвечать на вопрос: «Слушайте, а чего вы вот — зачем вот это всё терпение? Зачем всё терпеть?»... А это не терпение. Это твердость духа; это стойкость; это преданность воле Божией...
Может быть, это действительно вопрос неправильного, или не совсем точного перевода?
Свящ. Дмитрий
— Ну, конечно, терминологический вопрос здесь существует — мы сегодня неоднократно об этом говорили, что мы обсуждаем одно слово, а по сути, за ним — множество синонимов. То же самое терпение и упорство... Поэтому, безусловно, да — наверное, для простоты можно это слово заменить на «следование воле Божией» и даже, может быть, отчасти на «смирение». И тогда у нас, может быть, многие эти недопонимания отчасти уйдут. Я имею в виду не только у нас — у нас-то в разговоре их нет. А вот такие некие внешние, что вот «терпите, Бог терпел и нам велел» — эта поговорка тоже, которая часто используется в разных ситуациях... Ну вот, наверное, так.
Здесь очень важно сказать, что с терпением связано очень сильно трезвение — вот как раз такая некая рассудительность. И может быть, сказать, что есть терпение разумное, сознательное терпение, когда человек понимает, что он терпит, зачем и почему — ну, это вот можно назвать как раз таким разумным терпением; и терпение неразумное...
Вы сейчас очень правильно отметили, что если жена терпить побои мужа, то это терпение неразумное. То есть, в этих ситуациях, наверное, в 100% случаев надо останавливать эту ситуацию прямо сразу, в самый первый момент, как только это происходит — не думать, что что-то изменится. Здесь как раз, к сожалению, те, кто страдают от такого насилия... Причем обоюдно — бывает, и муж терпит от жены постоянно какие-то упреки, и так далее — это очень болезненно и плохо заканчивается...
То есть, здесь как раз то терпение, которое не должно... Ну, я бы назвал его даже нехристианским. Вот Вы сказали — что нельзя терпеть? Вот это терпеть нельзя. Но это не значит, что нужно как-то сразу радикально всё это прекращать. Нужно подумать, и в каждом случае либо понять, что действительно надо это прекращать, либо найти причину, как-то побороться с причиной — в данном случае, конфликта, и так далее...
А. Ананьев
— Тоже всё то же самое — дай, Боже, мне мудрости отличить одно от другого... Изменится ситуация или не изменится? Могу я ее изменить или нет? Если не могу — то я терпеть это не намерен. А если я могу это изменить — то попробуем изменить!
А. Ананьев
— «Вопросы неофита» на светлом радио — на них сегодня отвечает священник Дмитрий Березин, настоятель Казанского храма села Молоково Видновского округа. Говорим мы сегодня с ним о терпении, о попытках научиться смириться, а также о том, как поступать, если у человека есть очевидные возможности изменить всё к лучшему, и в принципе терпеть всё, что происходит, не обязательно.
Рассуждая о терпении, вернее, изучая этот вопрос, я набрел на высказывание епископа Пантелеимона (Шатова) о терпении. Оно мне очень понравилось и заставило задуматься. «Терпение — это естественное состояние человека, который живет во времени». Естественное состояние человека!
Меня это сначала возмутило: ну, думаю, что может быть естественного в состоянии терпения? Это знаете, как (простите мне такой физиологический пример) человек, которому очень надо в туалет. Он в аэропорту стоит в очереди, или просто в зале ожидания, и ему надо в туалет... Какой смысл терпеть? Это неестественное состояние! Надо решить проблему и перестать терпеть!
Вот хочу спросить у Вас: в каком смысле терпение — это естественное состояние человека — подчеркну — который живет во времени?
Свящ. Дмитрий
— Наверное, в том смысле, что нам же хочется всё здесь и сейчас; а всё здесь и сейчас не бывает. Вот в этом смысле да — человек живет во времени, и он всё время терпит в ожидании чего-то. Причем это терпение... оно может превратиться в какое-то болезненное даже состояние, что «я вот хочу, хочу, хочу...». Ну, кстати, люди кредиты по этому поводу берут — чего-то хотят, а терпеть не хотят (имею в виду потребительские кредиты), и потом очень долго мучаются... Потому что всё хочется — а терпения не хватает...
Я могу вспомнить в данном случае как раз такой опыт личный, к которому мы имели прямое отношение. Озвучив книгу про путешествие на Камчатку автостопом, где как раз вот эта терпеливость некая, причем терпеливость в неопределенности, когда ты стоишь где-то там на просторах страны, ждешь, что приедет машина — а бывают очень пустынные участки, и ты понимаешь, что она может приехать через пять минут, может через два часа приехать...
И вот тогда это наше неуемное нетерпение, наверное, жизненное, когда хочется всё и сейчас, немножко останавливается со временем. Вырабатывается привычка, что «это же тоже пройдет — это же закончится, так или иначе, но когда — я не знаю; поэтому — успокойся и будь здесь и сейчас».
Это, кстати, очень проявляется явно и ярко при воспитании детей — когда родители воспитывают маленьких детей особенно. Они плачут, они капризничают, они там что-то не хотят делать... Или там большие дети — тоже они по-своему что-то хотят... И вот здесь как раз тоже — терпение во времени, в прямой связи со временем. Потому что надо понимать, что и это пройдет. И этот кричащий ребенок, которого ты не знаешь, как успокоить — а папе это сложнее всего сделать...
Помню себя молодым папой — я страдал ужасно: потому что ребенок плачет, ты его не понимаешь... Вот сейчас дети плачут — я понимаю, почему они плачут: ребенок хочет это, хочет то... И я его, может, и не успокою, но по крайней мере внутри меня всё совершенно спокойно. Ну, плачет и плачет — бывает... А тогда вот это прямо очень сильно меня раздражало, я прямо не мог, очень тяжело было...
И я потом понял, что просто действительно родителям не хватает терпения и такого понимания того, что это пройдет... Это сейчас ребенок не выспался — поэтому он плачет; это я виноват, что он не выспался, и ему теперь немножко нехорошо. Но и это пройдет! И вот это вот понимание того, что это пройдет — это как раз и есть свойство пребывания человека во времени. И мне кажется, в этом смысле владыка Пантелеимон и имел в виду, что это естественное состояние человека, который не может достигнуть всего и сразу, чего ему хочется.
А. Ананьев
— Мне очень понравилось Ваше объяснение — оно очень доступно. И еще я, отец Дмитрий, вспомнил наши с Вами рассуждения о деньгах — Вы же еще и кандидат экономических наук... И вот когда я спрашивал Вас о том, в каких случаях Вы бы благословили человека взять кредит, Вы с такой грустной улыбкой ответили, что... «Я вот не помню ситуацию, в которой я бы благословил человека взять кредит — потому что действительно лучше, наверное, потерпеть, если есть такая возможность, если есть выход, и избежать кредитов...». Я ведь правильно помню наш с Вами разговор на этот счет?
Свящ. Дмитрий
— Да-да, абсолютно верно! Я гораздо чаще сталкивался с людьми, кто страдает от взятых кредитов, чем кто страдает оттого, что их не взял.
А. Ананьев
— Вот какие размышления мне не дают покоя в отношении терпения, и в частности, во всей этой прекрасной, глубокой, замечательной, как хорошая песня, молитве преподобного Ефрема Сирина в целом. У меня есть ощущение, что она адресована не мне. Поясню. Как и «Лествица», она адресована монашествующим — людям, которые отказались от мира. Люди, которые сознательно отказались от целого списка грехов, которые вот я лично не могу побороть.
Потому что я живу в мире, окруженном интернетом, телевизором, какой-то едой, какими-то искушениями, неоновой рекламой — всего этого в жизни монахов, особенно монахов времен преподобного Ефрема Сирина, в помине не было. И вот они, находясь на гораздо более высокой ступени духовного развития, понимали, что вот им, чтобы подняться еще хотя бы на одну ступеньку ко Христу, не хватает терпения. А я, вот со своими этими грехами, вот с этим чревоугодием, вот с этой информационной ненасытностью, вот с этим сребролюбием каких-то невероятных масштабов — если задуматься, по сравнению с этими монахами...
Может, о терпении мне стоит задуматься вообще в последнюю очередь? А решать скорее первоочередные задачи... И не придавать особого значения прошению о терпении...
Свящ. Дмитрий
— Ну, не знаю. Я тут скорее поставил бы терпение все-таки в больший приоритет гораздо, потому что... Ну, наверное, Господь не будет нас судить за то, что мы, не знаю... посмотрели какой-то лишний фильм, или там съели какое-нибудь пирожное... Он посмотрит и скажет: ну слушай, ну съел ты — ну что теперь...
А все-таки терпимость... Мы когда начинали разговор, у меня на языке это крутилось, может быть, как метафора... Все-таки терпение — это есть добродетель... ну я бы так сказал, райская. Почему? Потому что в раю гипотетически встретится огромное количество разных совершенно людей разных эпох, разных характеров, наверное, темпераментов...
И вот люди очень легко превращают хорошие разные места в очень плохие места. Почему? Потому что начинается нетерпение друг друга. Нетерпение — это конфликты, это ссоры... Чаще всего они просто даже о вкусах — споры о вкусах. Элементарный пример, самый, наверное, такой яркий — футбольные фанаты. Одна команда играет в футбол, другая команда играет в футбол... А вот фанаты — люди эти подчас друг друга ненавидят. По крайней мере, это было какое-то время назад. А почему? А потому что разницы нет — одно и то же. Это конфликт пепси-колы и кока-колы — разницы нет, а вот битва идет...
И вот мне кажется, что терпение — это райская добродетель, потому что когда человек научается терпеть ну хотя бы ближних... Терпеть друг друга, терпеть тяготы и немощи друг друга — это тоже одна из важнейших заповедей. И она как раз... ну, в монашестве, конечно, в затворничестве каком-то она, может быть, так не проявляется; а в общежительном монашестве — там даже похуже: замкнутое сообщество людей, очень разных, и не всегда идеальных — приходится терпеть друг друга...
Поэтому здесь я бы терпение поставил на очень высокую позицию, и в том числе и вспоминая слова Спасителя, когда Он говорит про испытания человеческие, и что блажен человек, который переносит искушения... И когда Он говорит, что претерпевший до конца спасен будет — когда говорит о том, что ждет людей.
Поэтому здесь, наоборот, я бы поставил его на самое высокое место, в том числе — а может, даже в особенности — в жизни мирской. Если научимся терпеть друг друга, нести немощи друг друга — вот, наверное, за это нас Господь простит, и простит лишние пирожные...
А. Ананьев
— И выше терпения, получается — только любовь, как это следует из молитвы преподобного Ефрема Сирина... Спасибо Вам, дорогой отец Дмитрий! Из нашего разговора я вынес несколько очень важных мыслей. Одна из них — наверное, самая важная — каждый раз, когда нам немножко не хватает терпения, мы делаем маленький шаг в сторону от райского сада... Спасибо Вам большое!
Мы беседовали с настоятелем Казанского храма села Молоково Видновского округа, руководителем интернет-журнала для настоящих пап «Батя» (кстати, заглядывайте, там много интересного — даже если вы не мужчина и не отец, вам все равно там будет интересно), председателем миссионерского отдела Московской областной епархии священником Дмитрием Березиным... Кстати, еще и замечательным писателем. Спасибо Вам, отец Дмитрий!
Свящ. Дмитрий
— До свидания, дорогие радиослушатели!
А. Ананьев
— Я Александр Ананьев... Вернуться к нашему разговору вы всегда сможете на нашем сайте radiovera.ru. До новых встреч!
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.