Евангелие от Матфея, Глава 6, стихи 1-13

Читает и комментирует священник Дмитрий Барицкий

Один из святых христианской Церкви, авва Дорофей, рассказал такую историю. В некоем монастыре жил молодой монах, о котором говорили, как об образце добродетели и смирения. Он никогда не гневался, не раздражался, был всегда услужлив братии, не перечил им, не огрызался, когда его обижали, не оправдывался, когда ему делали замечания или упрекали в чем-либо. Преподобный Дорофей сам лично захотел познакомиться и пообщаться с этим юношей. Встретив его, он спросил: «Чадо, ты такой молодой, а уже смог достичь небывалой высоты совершенства. Скажи, как тебе удается хранить душевный мир и не возмущаться, когда окружающие доставляют тебе различные скорби?» На это юноша ответил ему: «А стоит ли возмущаться, когда на тебя лают собаки?»

Очень показательная история. Внешне человек может выглядеть весьма и весьма благочестивым и добродетельным. Однако душа его будет исполнена презрением к окружающим. Его может наполнять самодовольство и тщеславие. Именно они будут давать ему силы совершать поступки, которые внешне будут очень напоминать христианские добродетели. Прекрасно это проиллюстрировал Ф.М. Достоевский в своем романе «Подросток». У его героя есть идея фикс. Он хочет стать таким же богатым и могущественным, как Ротшильд. При этом он мечтает, что будет очень скромен и его быт ничем не будет отличаться от быта простых людей. Более того, он представляет, как займется благотворительностью, будет оказывать милость нуждающимся и не просить ничего взамен. Апогей этой добродетельности он видит в том, что однажды ему удастся сделать широкий жест: раздать все свои миллионы до копейки. Спрашивается, что двигает подростком? «Будь я Ротшильд, — говорит он, — я бы ходил в стареньком пальто и с зонтиком. Какое мне дело, что меня толкают на улице, что я принужден перебегать вприпрыжку по грязи, чтоб меня не раздавили извозчики. Сознание, что это я сам Ротшильд, даже веселило бы меня в эту минуту». То есть он признается, что им будет двигать сознание превосходства над людьми. Именно оно будет скрываться под маской добродетельности. Не случайно отцы Церкви повторяют: гордыню от смирения внешне отличить практически невозможно.

Об этом и говорит сегодня Христос. Не все то добро, что таковым кажется на первый взгляд. Подлинная добродетель, как и подлинная молитва, — нечто незаметное для самого человека. Он совершает ее не ради идеи. Не на показ. Не ради аплодисментов. Он совершает ее втайне, так, что даже сам не помнит, что именно сделал. Так и для нас добродетель и молитва к Богу должны стать чем-то естественным, вроде физиологического процесса, на который мы не обращаем никакого внимания. Как кто-то пошутил, если начать задумываться над тем, как ты дышишь, пытаться проанализировать этот процесс, уделять ему много внимания, то можно и задохнуться. По меньшей мере, начнешь пыхтеть. Потому, чтобы не страдать отдышкой в духовной жизни, следует учиться не замечать свою праведность, не выпячивать ее перед окружающими. Пусть лучше о ней помнит один только Господь.