Поделиться
«Меня долго мучили сомнения, что писать, а что — нет. Как-то раз я заговорила об этом со своей мамой. Она сказала: „Пиши, не бойся, ты не напишешь ничего лишнего“. Открыла свой секретер, что-то быстро поискала и протянула мне листок с папиными стихами, которых я раньше не слышала:
Без общего хлеба, и общего крова,
И общего счастья, и общих забот
Мы оба останемся живы-здоровы
И всё-таки что-то на свете умрёт.
Нет, видимо, нужно не нам лишь одним
Всё то, что мы тайно с тобою храним...»
Это был голос Марины Берестовой, дочери поэта и литературоведа Валентина Берестова, — автора классических стихов для взрослых и для детей; стихов, на которых выросло не одно поколение малышей.
Марина Валентиновна читала из воспоминаний об отце, названных «Профессия — дочь». Пропитанные памятливой и мудрой любовью, мемуары, — для меня стоят рядом с книгой Лидии Чуковской «Мой отец — Корней Чуковский. Памяти детства».
Кстати, Чуковскому, во многих отношениях — учителю Берестова, — в книге Марины Валентиновны посвящено немало страниц.
Передо мной — искусный писательский опыт воскрешения: удивительных людей, событий, встреч, стихов и драгоценных разговоров отца с дочерью. Но книга не только отлично написана, в ней почти незаметно растворено то самое таинственное, я бы сказал, духовное вещество, делающее личное — вечным.
...Как и в известных стихах самого Валентина Берестова, которые я читаю на волнах радио Вера в программе «Рифмы жизни», посвящённой этому поэту:
«Любили тебя без особых причин / За то, что ты — внук, / За то, что ты — сын, / За то, что малыш, / За то, что растёшь, / За то, что на папу и маму похож. / И эта любовь до конца твоих дней / Останется тайной опорой твоей...»
Давайте послушаем фрагмент из финальной главы мемуаров Марины Берестовой «Профессия — дочь». В 2018-м году эту книгу выпустило издательство «Мир детства», и я очень надеюсь, что однажды вам удастся её прочитать.
«...Летом 98-го, когда я училась в Мадриде, я задремала буквально на несколько минут после обеда, и мне приснилось — звонит телефон, и папин звонкий голос говорит: „Маринка, я здесь, недалеко, в Переделкине...“ — „Папа, как же это может быть? Ведь ты... я знаю, что ты...“ — „Это неважно! — перебил меня папа. — Я здесь, я близко...“ Я тут же проснулась с полной уверенностью, что действительно говорила с папой...
У меня так и не прошла привычка болтать о том о сём с папой. Теперь мне приходится угадывать его ответы. Иногда это не так сложно. Вот сейчас он, наверное, просто руки потирает, потому что я пишу эти воспоминания. „Ведь говорил же тебе — пиши прозу!“ А мои дети ему на меня жалуются: „Дедушка, ты посмотри, что она вытворяет!“
На одном из первых вечеров памяти папы Андрей Чернов сказал: если мы будем только собираться и говорить о папе, это долго не продержится. Он справедливо заметил — общение с папой всегда подразумевало обмен творчеством, и предложил каждый год отчитываться перед папой о том, что сочинили за год. Это вошло в традицию. Теперь каждый год его друзья читают и поют в его честь то, что сочинили за последний год. Но и папу вспоминаем, поём его песни, читаем стихи...»
Марина Берестова читала из своей книги воспоминаний «Профессия — дочь».
...Я чуть не забыл сказать, что из года в год, на тех самых вечерах памяти Валентина Берестова, Марина Валентиновна читала страницы своих мемуаров — по ходу их написания. Из года в год. И вот они изданы.
Подобного путешествия книги к читателю я не знаю.
Воспрещён и запрещён — в чём разница?
Поделиться
Фото: Petra Reid / Unsplash
Запреты — явление распространённое и даже привычное. С детства, мы сталкиваемся с ограничениями: не беги, прекрати кричать, стой на месте, не лезь в лужу.
С одной стороны, без запретов невозможно, а с другой, иногда для приятного общения лучше бы заменить ограничения на пожелания и советы. Например: «Давай будем говорить тише» или «Просим не пользоваться выходом». Немного иначе обстоит дело с общественным порядком в людных местах. Тут без запретов не обойтись. И чтобы они воспринимались серьёзно, помимо штрафов используются специальные стилистически окрашенные фразы. К таким относятся сочетания со словами «воспрещён» или «воспрещается». Приставка «вос» имеет книжный оттенок. Она зачастую придаёт слову возвышенный тон: воспрял, воспел, воспарил, восславил. В Евангелии встречается слово «восклонился», что означает «поднялся, выпрямился». Слово «воспрещён» необычно для обиходной речи, стилистически ярче окрашено, более официально, поэтому мы подсознательно реагируем на него эмоциональнее, чем на нейтральное «запрещён». Ограничение можно выразить иначе, например, словом «закрыто», однако выражение «проход воспрещён» имеет статус непререкаемости.
Более нейтральный глагол «запрещается», как правило, не вызывает такого эмоционального отклика — это просто регламентирующее слово.
Ограничительные фразы мы зачастую используем и в общении с окружающими: «Я запрещаю тебе играть на компьютере». Или: «Я запрещаю тебе трогать мои вещи». Но вряд ли кто-то из нас скажет: «Я ВОСПРЕЩАЮ включать радио».
Да и вообще объяснить собеседнику, что вы чего-то не хотите, можно другими, более мягкими способами.
Все выпуски программы: Сила слова
Пусть 60 детей с тяжёлым нарушениями продолжат реабилитацию
Поделиться
«Мама, деда, Нина», — это одни из немногих слов, которые может произнести Матвей, хотя ему уже 7 лет. У мальчика врождённый порок развития мозга и тяжёлые двигательные нарушения. Он живёт вместе с мамой, бабушкой и дедушкой. Несмотря на свои физические и умственные особенности мальчик стремится быть активным и участливым к своим близким. Например, каждый вечер заботливо напоминает дедушке, что нужно закапать глаза. Семья старается многому научить Матвея, чтобы он стал более самостоятельным. Мама помогает сыну то кашу мешать, то салат делать. Вместе они режут овощи, затем выкладывают их на тарелку и поливают маслом. Матвей довольно смеётся. Это его любимый салат, который он готовит уже почти что сам.
Несколько лет назад мама узнала о Центре реабилитации Марфо-Мариинского медицинского центра «Милосердие» в Москве. Именно здесь она обрела надежду на то, что Матвей сможет освоить многие навыки и движения.
Мальчика взяли в длительную программу реабилитации. Каждую неделю в центре с ним занимаются разные специалисты, и Матвей понемногу развивается. Теперь он уверенно сидит на стуле, осваивает общение, учится удерживать ложку, хорошо жевать, уверенно управлять руками и двигаться в ходунках. Ребёнок стал гораздо активнее, пытается играть вместе с бабушкой в пинг-понг на детской площадке.
На сегодня таких особенных подопечных, как Матвей, в Марфо-Мариинском центре реабилитации — 60. Каждый из них стремится быть в чём-то независимым от родных: свободно играть на детской площадке, общаться, пить компот из любимой кружки и много чего ещё.
Поддержать детей с тяжёлыми нарушениями и подарить им возможность посещать занятия со специалистами, можно на сайте Марфо-Мариинского медицинского центра «Милосердие».
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Атаман Михаил Черкашенин». Дмитрий Володихин
Поделиться
Дмитрий Володихин
В этой программе «Исторический час» вместе с доктором исторических наук Дмитрием Володихиным мы обратились в 16-й век и говорили о первом знаменитом донском казачьем атамане Михаиле Черкашенине, о его участии в походе войск Ивана Грозного на Крымское ханство, а также о значительной роли в важных сражениях тех лет: в битве при Молодях, в котором был остановлен хан Девлет Гирей, а также в обороне Пскова от войск польского короля Стефана Батория.
Ведущий: Дмитрий Володихин
Все выпуски программы Исторический час
- «Преподобный Серафим Вырицкий». Анастасия Чернова
- «Присоединение Астрахани к России». Александр Музафаров
- «Московское Страстное восстание 1611 года». Дмитрий Володихин
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
