Евангелие от Матфея, Глава 23, стихи 13-22

Читает и комментирует Евангелие от Матфея, Глава 23, стихи 13-22 (о. Дмитрий Барицкий)

Мф., 94 зач., XXIII, 13-22 (о. Дмитрий Барицкий)

13 Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете.
14 Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.
15 Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас.
16 Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен.
17 Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото?
18 Также: если кто поклянется жертвенником, то ничего, если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен.
19 Безумные и слепые! что больше: дар, или жертвенник, освящающий дар?
20 Итак клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем;
21 и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем;
22 и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем.

Комментирует священник Дмитрий Барицкий.

Перед нами один из самых грозных отрывков во всем Евангелии. В нем Господь обличает религиозных лидеров еврейского народа, книжников, то есть ученых-богословов, и фарисеев, хранителей обрядовой традиции и древних преданий. Все обличения Спасителя можно свести к одному пункту — они лицемеры. Христос настойчиво повторяет это слово несколько раз. В греческом языке, который считается оригинальным языком Евангелия, это слово очень часто указывает на актера, который носит маску и исполняет определенную роль. Он прикидывается, скрывает свои подлинные чувства, говорит и делает одно, однако на уме и на сердце у него совсем другое. Именно такими актерами, только в религиозной жизни, и были, со слов Спасителя, духовные руководители евреев. Они тщательно исполняли ритуальные постановления, были безупречны в своем поведении, но в их сердцах жила сварливость, зависть, надменность и не любовь к людям. Собственно, в том отрывке, который мы только что услышали, приводится достаточно примеров подобного двуличия. Все это привело к закономерно печальному результату: иудеи распяли того, кого ждали — своего собственного Мессию.

Подобный контраст между формой и содержанием всегда возмущает. Ведь фальшь чувствуется за версту. Как можно спокойно относиться к врачу-цинику, солдату-предателю, учителю-детоненавистнику, народному избраннику-вору и т.д. А что говорить, когда речь идет о таком высоком служении, как служение Богу! Единственные чувства, которые возникают при встрече с подобными людьми — негодование, гнев, требование справедливого возмездия. И в этом смысле в грозных словах Христа привлекает внимание одна деталь.

Слово, которое переведено на русский язык как «горе» и которое Христос повторяет здесь четыре раза, в греческом языке содержит в себе не только оттенок справедливого гнева, но и печаль. В этом слове чувствуется не проклятие, не злоба, не обида, не призыв к холодной и равнодушной справедливости, а боль и терзания любящего сердца. Это страдание отца о своем заблудшем ребенке.

Для всех тех, кто желает следовать путем Христа, это очень примечательный момент. Если мы хотим обвинить по-христиански, наш гнев не может выливаться в яростный приговор. Ведь в этом случае мы рискуем в чем-то уподобиться тем самым лицемерам, которые обличая и наставляя на праведный путь, на самом деле оставались равнодушны к судьбе человека. Всякое наше самое справедливое и уместное негодование должно быть разбавлено заботой и любовью о человеке. Ведь именно потому, что отец готов отдать жизнь за свое дитя, никто не осудит, когда он его наказывает. Именно поэтому и Господь обличает Своих соплеменников. Это Его горячо любимые родные. Его народ. Его дети. Он пришел в первую очередь для них, и в том числе и за них пошел на крест. А потому если нет в нас намека на подобные чувства к тем, кто обижает нас лично, то лучше остановиться, промолчать и помянуть их своих молитвах. Ведь именно от того, насколько мы способны сделать этот шаг, зависит цена нашего христианства.