У нас в гостях был духовник Алексеевского женского монастыря в Москве протоиерей Артемий Владимиров.
Мы говорили о летнем отдыхе детей, о том, как правильно организовать досуг, каких ошибок и опасностей стоит избегать, а также о том, как совместить каникулы и храмовую жизнь.
Тутта Ларсен
— Здравствуйте, друзья, вы слушаете «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». А у нас в гостях старший священник и духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Патриаршей комиссии по вопросам семьи и защиты материнства и детства, протоиерей Артемий Владимиров.
Протоиерей Артемий
— И я, дорогие друзья, приветствую вас. И должен вам признаться, что самая любимая мной пора это жаркое лето, я существо теплолюбивое.
Тутта Ларсен
— Абсолютно здесь с вами солидарна. Но я думаю, что для вас лето это еще и возможность немножечко выдохнуть, поскольку вы педагог и для вас летние каникулы это, ну наверное...
Протоиерей Артемий
— Радость со слезами на глазах.
Тутта Ларсен
— Самая ожидаемое в году время.
Протоиерей Артемий
— Действительно.
Тутта Ларсен
— Как и для детей, собственно.
Протоиерей Артемий
— Конечно. Нельзя все время учиться, иначе можно в какого-то киборга превратиться.
Тутта Ларсен
— Так вот, вы-то, как человек взрослый, прекрасно знаете, чем занять свое лето. А вот родителям деток, которые ушли на каникулы, зачастую сложно выстроить какое-то с их точки зрения правильное и рациональное времяпрепровождение ребенка на каникулах. Давайте поговорим о детях в летнее время.
Протоиерей Артемий
— Да. Тем паче я был в одной небольшой государственной школе, в 5 классе, и передо мной лежал список рекомендованной литературы. Удивился: несколько десятков книг, среди них «Тарас Бульба» Николая Васильевича Гоголя, Санкт-Экзюпери «Маленький принц», Жюль Верн «Дети капитана Гранта».
Тутта Ларсен
— Вот это, кстати, один из таких камней преткновения для родителей. Потому что мы, понятное дело, хотим, чтобы лето для детей было каким-то временем настоящего отдыха. А ни для кого не секрет, что современный ребенок нынче занят почище, чем его родители, и график у него более напряженный и плотный. Потому что кроме школы с домашкой у него еще и кружки, и спортивные секции, и какие-то развивашки — экскурсии и поездки, и прочие познавательные мероприятия. И понятно, что нам бы хотелось, чтобы летом деточка немножко выдохнула.
Протоиерей Артемий
— Я до их пор благодарю свою бабушку — нас трое внуков, мы были под ее крылышком. И интересно, что она приняла для себя такое решение: не отдавать детей в пионерские лагеря, но достигла с родителями соглашения, и на три месяца мы выезжали куда-то в Подмосковье — на Москва-реку или Оку. И помнится, я даже не просто считал дни, когда грузовик подъедет, и мы побросаем туда корзины, котомки, подушки и обязательно маленькую собачонку, но часы. Если вдруг зарядит дождик и переезд откладывался — я не стеснялся слез и плакал в передней, как какой-то мокрый суслик, исходил слезами, настолько душа моя рвалась на лоно русской природы.
Тутта Ларсен
— А чем вы занимались летом там?
Протоиерей Артемий
— Бабушка была настолько умна, что предоставляла нам, отрокам, конечно же, на лоне природы проводить целые дни. Это были и какие-то детские высиживания у реки с удочкой, это и, конечно, прогулки. Ну я был таким грибником, что развил в себе способность находить грибы даже под землей. И когда пришла мне пора жениться, и мы гуляли с будущей супругой в Подмосковье, я ей показал что-то из этого навыка. И она была настолько сражена успехами — я чувствовал грибы, как будто бы у меня встроен локатор, —что сразу дала согласие выйти за меня замуж.
Тутта Ларсен
— Ну то есть вы, как это у нас в семье называется, все лето «гекельберифинили».
Протоиерей Артемий
— «Гекельберифинили», но при этом все-таки мы были читающими мальчишками. Не могу сказать, чтобы день-деньской мы читали и пропускали погожие денечки, нет, — река Ока, противоположный берег Оки это плоские пляжи, это какой-то незатейливый футбол, это бадминтон. Но с книжечкой уединяться мы могли вечерами. Ну, слава Тебе, Господи, тогда программа не была так перегружена, нам не нужно было к 1 сентября что-то судорожно догонять из области математики или литературы, все-таки мы наслаждались абсолютной свободой.
Тутта Ларсен
— И с книжечкой вы по собственному почину уединялись...
Протоиерей Артемий
— Да, безусловно.
Тутта Ларсен
— А не потому, что это было таким обязательным.
Протоиерей Артемий
— Я помню только мучения, наверное, в 1-2 классе, когда нужно было подружиться с книжечкой. Но после того как определенный барьер был преодолен, часто-часто приходилось улетать в мир Атоса, Портоса, д’Артаньяна, следовать за герцогом Букингемским. К Миледи я оставался равнодушен.
Тутта Ларсен
— Ну вот для большинства современных родителей такое лето, как проводили вы в своем детстве, это похоже и на мое лето, хотя я не избежала пионерских лагерей, но мне там было здорово, я любила туда ездить, мне там было очень интересно.
Протоиерей Артемий
— Не обижали вас там?
Тутта Ларсен
— Нет, меня не обижали. Как-то мои родители тоже выбирали какие-то очень правильные лагеря...
Протоиерей Артемий
— Приличные.
Тутта Ларсен
— Да, где было здорово, где можно было развиваться, творчески самовыражаться. И всегда как-то я там была всю жизнь культмассовый сектор: все праздники были мои — все конкурсы инсценированной сказки, песни и спектакли — все было мое, все эти смотры отрядных песен, девизов ...
Протоиерей Артемий
— Травм не получали часом, серьезных?
Тутта Ларсен
— Нет.
Протоиерей Артемий
— Слава Тебе, Господи.
Тутта Ларсен
— Нет, как-то все обошлось, и действительно в лагерях было здорово. Но для сегодняшнего родителя это времяпрепровождение, когда ребенок целыми днями торчит в лесу, на речке там, на футбольном поле — это какая-то прямо пустая трата времени. Это просто вот ну расточительство, и тунеядство, и паразитизм. Ребенок должен за лето... Все равно чего-то должен: либо прочесть этот список литературы, либо, я не знаю, там освоить какие-нибудь новые навыки или вершины и спортивные достижения, либо выучить какой-то язык, обязательно в языковой лагерь съездить. Либо помочь, в конце концов, бабушке картошку посадить и от колорадских жуков ее сохранить. Ну вот так вот, чтобы ребенок все лето ничем не занимался, а занимался только собой и своими детскими делами — это довольно для многих родителей проблема. Мне вот лично, как маме, кажется, что для ребенка ничего важнее его личных детских дел нет. И для меня наоборот, как-то я вхожу в конфликт с этим списком литературы, потому что понятно, что его надо прочесть, и мне приходится все-таки регламентировать там, да, вот мы даже в отпуске, мы хотя бы час обеденный читаем.
Протоиерей Артемий
— Да-да.
Тутта Ларсен
— Хотим мы этого или нет, но надо, да, но это все-таки час в день и не более, в 13 лет. А в остальное время мне хотелось бы, чтобы мои дети занимались тем, что им нравится и интересно, потому что я считаю, что это тоже очень важно. Это не пустое времяпровождение, это их какое-то личное развитие — там общение с букашками, или там с друзьями, или с велосипедом — это все тоже очень важно. Ну может быть, я не права. Может быть, ребенок не должен расслабляться, потому что действительно потом в сентябре их трудно собирать.
Протоиерей Артемий
— Видимо, истина находится, как всегда, в золотой середине.
Тутта Ларсен
— Out there.
Протоиерей Артемий
— Я бы представил летнее время для ребенка какой-то мозаикой, умело выложенной родителями, с разными взаимодополняющими элементами. Да, действительно, детство не было бы золотым, если бы дети не собирались в приличном для себя обществе, и мы бы издалека контролировали это общение; если бы ребенок не укатил на самокате хоть на какое-то расстояние от бдительного ока бабушки; если бы мы не предоставили ему более свободный режим: отойти ко сну или утром выспаться. И в кто-то излишней тщательной регламентации, даже в летнее время, его режима все-таки содержится определенное подавление личности. С другой стороны, совершенно правильно... Знаете, я как-то был в День народного единства, когда этот праздник учредили, приглашен в Георгиевскую залу Кремля. Это было первое президентство Владимир Владимировича, и после торжественной церемонии, сидели все за столиками своими, мы приступили к трапезе. И вот там мне запомнилась инкрустированная какая-то буженинка — не просто кусочек мяса, а вот с инкрустацией. Вот такую инкрустацию родители должны таки делать: час чтения... А как освободить дитя от каких-то естественных домашних обязанностей? Принимать участие в мытье посуды. Знаете, если это бывает отдых «дичком», у костра — определенная романтика в том, чтобы и котелок почистить, и ошметки еды вынести куда-нибудь на речку для подкормки ершей или пескарей. И не просто превращать дитя в маугли, но разнородные элементы необходимого и личного, и общественного. Но так, чтобы это было не в тягость а в радость, чтобы все покрывало общение с природой, веселое дружество. Конечно, какой-то большой удел должен быть отдан спортивным играм и гулянию — это не бесцельное слоняние и шатание. Я вспоминаю свой детский мир: я обладал вот этой способностью собирать грибы, и мог рано утром, еще до того, как бабушка просыпалась, тем паче мой брат-близнец. Уже тогда он был в свои там десять лет прекрасным пианистом-исполнителем, совершенно не чувствовал и не понимал грибов. Всегда во время общественных походов ходил по пятам, ныл, и когда я уже вот свой локатор устремлял на гриб, он бросался и похищал его. Ну каждому свое. Мне помнится, как я час и два мог совершенно один, мальчиком пяти... ну не пяти, наверное, семи-восьми лет бродить по утреннему лесу, как заядлый грибник, с палочкой. Но даже не только грибы были предметом моего стремления, но само это уединение, красота природы. Я, конечно, тогда у меня не было такого эстетически развитого чувства, чтобы любоваться восходом солнца. Но вот этот шелест листвы, какие-то думы внутренние, я помню, приносили мне такое удивительное наслаждение. И, наверное, отдых, потому что душа ребенка реставрируется, когда находится сама в себе и с собой.
Тутта Ларсен
— А ведь есть еще дети, которые профессионально занимаются спортом, например, ну или там серьезно как-то. И родители их отправляют на пол-лета в какие-нибудь спортивные лагеря. С одной стороны, здорово — ребенок приезжает крепкий, мускулистый, с какими-то новыми навыками. Но с другой стороны, получается, он просто сменил одну работу на другую?
Протоиерей Артемий
— Если речь идет о большом спорте и особом виде амбизциозности, жертвой которого становится ребенок, амбициозности тренеров или тех же родителей — конечно, большое искусство, как и большой спорт, требует зачастую неоправданных жертв. Только если уже есть внутренняя мотивация, когда дитя, познав сладость успеха, понимает, что необходимо себя во многом ограничивать. Я вот, например, хожу в балетную академию раз в два-три месяца, вот у меня будет последний визит на днях — на Фрунзенской есть лучшее в мире учебное заведение, там учатся, наверное, человек 300–400 соотечественников и человек 200 иностранцев со всего мира. Эти дети просто заложники высокого искусства — три в одном: общеобразовательная, музыкальная и балетная школа. Но они настолько развиты, они настолько пластичны, у них даже речь отличается каким-то литературным изяществом. Я в восторге от этих детей, хотя вижу, что...
Тутта Ларсен
— Детства нет у них.
Протоиерей Артемий
— Будущность, наверное, у них непростая. Они даже лишнего кусочка себе позволить съесть не могут. Хотя дети, увлеченные своим делом, они уже как бы летают в эмпиреях высокого искусства. Но вопросы, наверное таки, остаются. Остаются, потому что если жизнь ребенка это уже заданность, это вектор, устремленный к определенным высотам, ему трудно быть наедине с собою. Может быть, все-таки родителям — ну каждому свое, но хочется пожелать родителям, чтобы они предоставили хотя бы летом ребенку возможность побыть самим собою, отвлечься от каких-то целеполаганий. А может быть, всего лучше разделять с детьми их досуг, и потешаться, и купаться взрослым и детям по-детски, сдружиться, восполнить тот дефицит общения, который, к сожалению, выпадает на долю городских детей и вечно работающих родителей.
Тутта Ларсен
— Вы слушаете «Семейный час» на радио «Вера» с нашим гостем, протоиереем Артемием Владимировым. Говорим о том, стоит ли занимать детей летом или дать им отдохнуть и заниматься исключительно своими детскими делами. Есть такой институт возрастной физиологии, его возглавляет замечательный педагог, ученый, Марианна Михайловна Безруких. В этом институте изучается поведение, здоровье, воспитание дошкольников и младших школьников до подросткового возраста. И вот Марианна Михайловна говорит о том, что ребенку в таком возрасте необходимо минимум два часа свободной игры в день для нормального развития и нормальной функции его детского организма. И это не считая прогулок на свежем воздухе. Просто свободной игры — когда ребенок предоставлен себе, своим игрушкам, может быть, каким-то своим друзьям, его игра никак не регулируется взрослыми, никак ими не регламентируется и не модерируется. Ну я не знаю таких детей, у которых сегодня есть в этом возрасте два часа свободной игры в день и еще час прогулки каждый день будний. Мы своим детям устроили очень непростую жизнь. И, может быть, действительно стоит им хотя бы летом предоставлять такую возможность. С другой стороны, и вы тоже об этом сказали, все-таки уж совсем прямо дать ребенку расслабиться не очень хорошая идея, потому что к сентябрю его просто невозможно будет обратно в русло учебного процесса безболезненно загнать. А как договориться с ребенком? Вот, как правило, все-таки мы уже говорим о младших школьниках или там уже о подростках. Потому что все-таки для дошколят лето и лето, ну там бабушке помог там с огородом и все. И такой ребенок уже в семь-восемь лет он может сказать: а почему я должен читать эту страничку в день? А почему я должен там, я не знаю, делать упражнения по математике из Петерсона за 7 класс, я только 6-й закончил и хочу отдохнуть. И тут действительно пробудить в ребенке мотивацию, особенно если ты в этот момент находишься где-то летом на море, очень и очень трудно.
Протоиерей Артемий
— Это педагогический талант, который должен раскрывать в себе каждый папаша и каждая мамаша. Вспоминаю бабушку. Бабушка отдавала все свои силы нам, внукам. Она брала огонь на себя, мы были с нею, и как мне памятны ее уроки. Вот, например, геркулесовая каша. Я, посетив одну школу и проводив на каникулы детей, с молодыми родителями зашел в уютную забегаловку и потребовал геркулесовой каши. И вспомнил бабушку, которая никогда просто так нам не давала эту кашу. Но, женщина с большим кругозором и интеллектуальным цензом, IQ, она так вот нас приглашала: «Кто хочет прыгать высоко, хочет бегать далеко? Кто сегодня будет есть геркулесовую кашу?» И, конечно, мы всегда эту кашу с удовольствием лопали, поставив лишь одно условие: чтобы в ней не было комков. Боялись этих самых комков. Бабушка воспитывала нас исподволь. Вот я сейчас вам расскажу такую позорную историю, что, может быть, вы откажетесь уже в будущем со мной встречаться на радиостанции «Вера». Помню: Ока, бабушка под зонтиком отдыхает в своем скромном купальном костюме, женщина среднепожилого возраста. Я, пятилетний глиста, такой мальчик, всем интересующийся, но однако поддающийся чужому влиянию, оказываюсь на колхозном поле. Два мальчишки — они казались мне великанами, лет по 12, говорят: «Ну что, давай бабушке сделаем подарок?» Морковное поле. Морковка еще только-только вот ботва показалась. Они меня научили (видимо, решили выставить на посмех) собирать, выдергивать ту морковку, где была очень тоненькая ботва. Сами искали морковку толстую, была там и такая. И я набрал целый пук вот этих с колхозного поля тощих, нитевидных вот этих морковочек, как вредитель, сам того не понимая, и в охапку с этим пуком иду уже на пляж. Бабушка серьезно беспокоилась: куда делся Тёмочка, один из трех внуков? И дачники, прекрасно понимая, откуда я вернулся, смотрели на меня, широко раскрыв глаза. И бабушка увидела своего внука, который свершил такое преступление. Нет, бабушка никогда не трогала нас и пальцем. Всегда ее выразительные взоры, ее полные укоризны слова возвращали нас с неба на землю. Вот ее уроки, что такое хорошо, что такое плохо, живы и по сей день. Она как-то очень удачно совмещала, как я сейчас, задним умом понимаю, принцип свободы и принцип принуждения. Наверное, любовь учила ее подыскивать слова. Притом что мы не чувствовали никогда угнетения, излишнего пресса. А с другой стороны, вот вырос у нее под крылышком пианист-исполнитель — мой брат, лауреат конкурса Чайковского, VI конкурса Чайковского; вырос филолог, член Союза писателей России, к тому же еще и батюшка; вырос физик-теоретик — мой старший брат. Как это вот люди того поколении умели сочетать полезное и приятное: журили, но и мотивировали похвалой, отпускали нас на все четыре стороны, а вместе с тем как-то приобщали к культуре чтения — до сих пор не могу разобраться.
Тутта Ларсен
— Как включить в себе эту разумную педагогику? А если она не включается, то как объяснить ребенку необходимость ежедневного хотя бы часа занятий, например, подготовки к школе или чтения?
Протоиерей Артемий
— Думаю, здесь место должно быть каким-то наводящим вопросам: «Дорогой зайчик, хочешь ли ты остаться тупым как индюшка? Хочешь ли быть хромой уткой? Воодушевляет ли тебя перспектива быть тем, кто не хватает с неба звезд? Или все-таки: вставайте, граф, вас ждут великие дела! Тяжело в ученье — легко в бою...» Нужно сказать, что взрослые должны уметь принимать компромиссные решения. Начинаем читать вместе — и чтение вслух разохочивает иных митрофанушек к чтению самостоятельному. Но, впрочем, не всегда, не всегда бабушка преуспевала. Я помню мучительные занятия на скрипке. Мне хотелось быть свободным, а бабушке было желательно, чтобы я не оторвался совершенно от моего сверхталантливого брата, пианиста-исполнителя. И я помню эти мучения со скрипкой: какой-то старичок, муж ее подруги, говорил мне, сколь прекрасен этот инструмент, воспроизводил нежные гармоничные звуки. А я смотрел на него, собрав глаза в кучку, и помышлял о побеге — в область чистых нег задумал я стремительный побег. Кончилось тем, что скрипочка так и осталась в своем футляре, и я променял ее на футбольный мяч. Тем не менее минуты преодоления, когда вы через «не хочу» собираетесь, они страшно полезны. В этом смысле и незнакомые иностранные слова, и какие-то полстранички русского текста, умение отбросить это ужасное «хочу — не хочу» — думается, что без этого мы бы никогда не сформировались. И серьезную озабоченность у воспитателей вызывают те современные малыши, которым родители все предоставили на откуп, и которые так с детских лет и не научаются делать не то что хочется, а то что нужно.
Тутта Ларсен
— То есть есть смысл надавить и настоять, даже если дитя сопротивляется и требует заслуженного отпуска?
Протоиерей Артемий
— С улыбкой, с ласковыми словами, уделяя личное внимание ребенку. Тетиву то отпустишь, то натянешь — подход должен быть многовекторный, как иногда такие выражаются политики, неприятные вещи говорить с приятностью. Но отдать ребенка во власть его «хочу — не хочу» — дело очень опасное, потому что можем привести его к какому-то тупику: дитя, зачерствевшее в своем самоволии, может просто заболеть от собственного эгоизма. И тут уж, наверное, каждый должен искать свой индивидуальный подход к ребенку, его зная сильные и слабые стороны, пытаться все-таки не подавлять его, но выводить его на простор речной волны. Тут уж все средства хороши, важен результат.
Тутта Ларсен
— Ну то есть все-таки лето это не повод для полного расслабления, да?
Протоиерей Артемий
— И полного отрыва от действительности. В конце концов, все-таки человек это не страус, который будто бы зарывает голову в песок. Лето красное бежит быстро, как мы помним басню Ивана Андреевича Крылова «Стрекоза и муравей», поэтому наблюдать часы, дни и месяцы нам нужно. И сама наша жизнь, отпущенная нам, подобна лету — некогда будет экзамен, последний экзамен. Нам нужно и летом, так сказать, готовиться. Цыплят по осени считают. Думается, что самое главное это уметь создать атмосферу. Как мы говорим, потехе час...
Тутта Ларсен
— А делу время?
Протоиерей Артемий
— Да, чередовать, соединять светлое и не очень светлое, радостное и будничное. Из таких чередований, из такой амплитуды и созидается день подростка и наш собственный день, и вся наша жизнь. Нет только белых полос, нет только черных полос, но есть сочетание клавиш — черного и белого, светлого и темного, только не горелого.
Тутта Ларсен
— Продолжим разговор через минуту.
Тутта Ларсен
— Вы слушаете программу «Семейный час» на радио «Вера». В студии Тутта Ларсен и наш гость, старший священник и духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Патриаршей комиссии по вопросам семьи и защиты материнства и детства, протоиерей Артемий Владимиров. Говорим о том, чем занять ребенка летом. Так бывает, что как раз лето все-таки это время отдыха не только для ребенка, но и для взрослых, и духовная церковная жизнь в этот момент, она тоже как-то немножко ослабевает. Либо мы куда-то уезжаем, и там нет храма или там чужой храм, нам туда ходить не хочется. Либо мы спим подольше и ходим не на все службы. По опыту собственному знаю, что летние посты держатся гораздо менее охотно и строго и тщательно, да, чем посты холодного времени года. Ну такое небрежение и расслабление все-таки находит на взрослых, что уж говорить о детях. Нужно ли и здесь как-то давать ребенку послабление?
Протоиерей Артемий
— Дети — особая статья. И я вот смотрю на наших московских деток, только сегодня наблюдал за ними: иногда такая бледность личика, какое-то такое субтильное состояние физики. Думаю, что православные родители должны быть хорошими и терапевтами, и физиологами, и психологами. И понимать должно, что натуральные продукты есть и есть возможность до них добраться. Яички из-под курочки, которую никто не кормит гормонами, творожок рассыпчатый, натуральный с его кальцием — это лекарство. И поэтому строжничать, наверное, было бы неправильно, учитывая время, в которое мы живем и достаточно нездоровую среду обитания. Все-таки важен результат: пост должен делать нас здоровыми, а не больными. И нам нужно, чтобы ребенок напитался калориями, напитался энергией света, оздоровился бы на свежем воздухе, чуть-чуть свой иммунитет, в конце концов, восстановил от бесконечных соплей и насморка. Я вот до сих пор немножко гнусавлю, являясь жертвой урбанизации. И если бы у родителей была свобода моделировать лето, то мне кажется, необходимо было бы сочетать разные виды отдыха. Что может быть романтичнее недели, проведенной «дичком»? Ну кто-то может себе позволить путешествие по греческим островкам в Эгейском море, а кто-то походы по родному Подмосковью. Думается, что у нас в России, как и в Греции или в Сербии, есть замечательная возможность сочетать туризм и паломничество. Потому что и отдохнуть на берегу реки, разбить палаточку, привить ребенку какие-то навыки такой пионерской, общинной жизни, с выходом в день Илии пророка или Успения в Божий храм — это просто здорово. В памяти всегда у нас запоминаются такие праздники и такое времяпрепровождение, когда мы сочетали труд, молитву и отдых, когда прилагали определенные труды. Вот сейчас вся Россия готовится к двум крестным ходам: Великорецкий крестный ход в Вятской губернии и знаменитый Екатеринбургский крестный ход — Царские дни, столетие со дня убиения Государя. И может быть, кому-то из родителей было бы интересно поразмышлять о том, чтобы на два-три денька, подготовившись с детьми, выбрав правильную обувь, поучаствовать в этом Великорецком крестном ходу. Десятки тысяч людей, притом все организовано: пожалуйста, вам автобус едет, если устал ребенок, трапеза там заранее планируется. Но такая мощь и сила духа: общественное богослужение на открытом воздухе, Царские дни — ночная литургия и поход на Ганину яму. Для христианских семей это, конечно, замечательное сочетание высокого и молитвенного вдохновения и каких-то трудов, когда вы идете, ну с навьюченным каким-то детским рюкзачком шествует отрок — есть о чем помечать.
Тутта Ларсен
— Ну вообще для детей это такой... Ну у меня вопрос, будет ли это отдыхом для ребенка, потому что...
Протоиерей Артемий
— В малом объеме. Пусть это не нужно выстраивать там всю неделю, но денек-второй. Ну это очень интересно, и по опыту я знаю, что дети с восторгом разделяют общие труды, лишь бы только они не превышали их силы.
Тутта Ларсен
— Потому что есть обратная ситуация, да, когда родители ребенку говорят: вот, отлично, ты больше не ходишь в школу, значит у тебя свободное утро. Значит, твоя церковная жизнь будет более интенсивной, ты будешь большее количество литургий посещать. И вот мы поедем в паломническую поездку. И понятно, что для взрослых соединить отпуск и паломничество это замечательная идея, но для детей это часто оказывается довольно серьезным испытанием. И не говоря уже о том, что ну просто иногда бывает это скучно.
Протоиерей Артемий
— Здесь можно было бы сослаться на опыт нескольких гимназий московских, которые многие годы, скажем, выезжают под Оптину пустынь. Детей там никто не принуждает слишком часто ходить в храм, но это костры — вспомним наше пионерское прошлое, — это прогулки, это какие-то игры. И завершение, кульминация — праздничная служба. А чего стоит приготовленный совместными трудами обед, костровые, дежурные. Есть такой замечательный лагерь в Богослово, где-то на реке Волге — наша традиционная гимназия московская, храм Николы в Кузнецах. Там уже многолетний опыт, пионервожатые или просто вожатые уже сменяют один другого. И это полноценный летний отдых, где дети находятся в родственной для себя среде, где не слишком им прискучивает родительское внимание, разочек только родители приезжают. Но вместе с тем драгоценный опыт социализации — один за всех, все за одного, какие-то не обременяющие тебя обязанности, которых с тебя никто не снимет. И сегодня между прочим, вот я своего внучека выросшего (это внук моего брата по существу, но как бы мой внук) вот в прошлом году, учитывая его интересы, где-то в Подмосковье — такой рыбацкий уклон, детей учат ловить рыбу, мальчики проводят время где-то у девственного озера, но вместе с тем общинная жизнь. А на вторую смену заслали его в Крым — какие-то узенькие тропки, степной, горный Крым, и это очень интересно. Сегодня, между прочим, такие инструкторы, православные люди с воинскими навыками — для мальчишек это совершенно необходимо, чтобы не вырастали из них барчуки, маменькины сынки, компьютеризированные какие-то личности. И вот две недельки в добавление к личному общению родителей с детьми на даче — это замечательно.
Тутта Ларсен
— Кстати, про лагерь — да, это такой очень частый выбор родителей с точки зрения досуга для ребенка на каникулах. Особенно если родители не могут сразу уехать в отпуск, здорово, когда ты можешь отправить свое чадо на пару недель куда-то еще отдохнуть, или действительно выучить язык, или научиться удить рыбу, или там какими-то другими навыками обрасти. Но тут тоже для там христианской семьи есть масса вопросов, поскольку если ты отправишь ребенка в православный лагерь, то, наверное, ты рассчитываешь на то, что он там будет находиться в своей среде, в каком-то понятном ему контексте. Но, допустим, ты хочешь отправить ребенка не в православный лагерь, а сейчас есть, например, какой-нибудь кинолагерь замечательный, где ребенка учат снимать кино или там, повторюсь, языковой, или спортивный, или там лагерь Политехнического музея, где дети осваивают азы науки и техники, там робототехники и так далее. Но здесь ребенок из православной семьи оказывается ну в какой-то иной среде. И для многих родителей это проблема, они боятся, что ребенка чему-то дурному научат. Вот он тут живет в православной семье, ходит в православную гимназию, дружит с детьми из таких же православных семей, а тут он оказывается ну как бы в более открытом обществе...
Протоиерей Артемий
— Пространстве.
Тутта Ларсен
— Пространстве, в другом мире. И родители думают: вот привезет оттуда что-нибудь дурное, новые слова или новые навыки какие-то...
Протоиерей Артемий
— Дурного набраться ребенок на практике может везде и всюду, даже в так называемом православном контексте. Потому что вывеска это одно, а умы, сердца и язычки современных детей это другое. Конечно, важен возраст. Если зайчику 5-6 лет, то было бы странно выдернуть его из семейного контекста и поместить его в незнакомую и опасную для нравственности среду. Если это подросток, то здесь нужен просто контроль и выяснение, каковы условия пребывания ребенка, кто следит там из старших за ними. К сожалению, сегодня уровень культуры достаточно сильно упал самих родителей. Нам важно, дорогие друзья, когда речь идет о подростках, очень важно, чтобы дети не заразились нецеломудренными вещами. Их и непросто уберечь, учитывая гаджеты и телефоны в руках. И, конечно, формируются уже наши мальчики и девочки очень быстро, вырастают, акселераты, физиология меняется, игра гормонов. И, конечно, в этом смысле очень важно, чтобы дети не потеряли девство и детство, и в этом смысле опасения волне оправданы. Поэтому нужно не просто прочитать о том или ином лагере, но деятельно поинтересоваться, каковы правила общежития, не опасна ли атмосфера с нравственной стороны. Вторая проблема это агрессия. Совсем не хотелось бы — я вот помню свой единственный отдых: зимние каникулы, от энергетического института, где моя мама преподавала, нас направляют, двух братьев близнецов, в Фирсановку, детский лагерь. И вот спортивные какие-то состязания, нам позавидовали шпанистые ребята старшие, проигравшие у нас матч в хоккей. И помню далеко не самые приятные встречи под луной, поздним вечером, когда наняли каких-то деревенских, которые...
Тутта Ларсен
— «Местные» — страшные были люди.
Протоиерей Артемий
— Чуть было нас не побили серьезно. Но благодаря моей дипломатической какой-то сноровке мы отдали им клюшки, но остались живыми и здоровыми. Но эти детские страхи определенный отпечаток в душе оставили.
Тутта Ларсен
— Но это даже, может быть, не так драматично, когда там прямо нарушаются действительно либо правила общежития, либо угроза жизни или девству ребенка. Но все-таки есть такие нюансы: там ребенок из менее целомудренной семьи, чем твоя, уже посмотрел какие-то фильмы или поиграл в какие-то игры, о которых он расскажет твоему ребенку. И тот тоже, возможно, соблазнится и захочет в этом поучаствовать. Или то же сквернословие. Например, вот есть такой замечательный лагерь навыка, куда ездил мой Лука, у них там, я не знаю, мне кажется, я вам рассказывала, но повторю еще раз: у них такое наказание там есть для подростков за скверные слова...
Протоиерей Артемий
— Нет, не рассказывали.
Тутта Ларсен
— Если услышали вожатые, что кто-то ругается — его ставят на табуретку, и он читает стихотворение вслух, как маленький.
Протоиерей Артемий
— Чудесное наказание!
Тутта Ларсен
— Да. Мне вот тоже очень понравилось такое. И ну в 13 лет это уже прямо очень так неловкая ситуация для человека. Поэтому он будет десять раз следить за своим языком.
Протоиерей Артемий
— Весьма гуманно, интеллигентно и креативно, я бы сказал.
Тутта Ларсен
— Да. А главное, приходится стихи вспоминать какие-то из школьной программы, тоже проходить пройденное.
Протоиерей Артемий
— «Вот моя деревня, вот мой дом родной...»
Тутта Ларсен
— Да. Но, тем не менее, вот все равно боятся родители, что приедет деточка с каким-то новым багажом знаний, да, с каким-то грузом. И как тогда, отправляя ребенка в лагерь, можно ли какую-то прививку ему?
Протоиерей Артемий
— Нужно сказать, что сегодня очень строгие требования к лагерям, в силу трагедии этой на Сямозере прошлого года. И многие избегают теперь организаторы лагерной системы, а организуют семейный отдых. И мне кажется, хороший компромисс, когда мама со своим зайчиком, с разрешения папы или вместе всей семьей, выезжают куда-нибудь на водохранилище: определенный социум складывается, дитя вроде при вас, но при этом все отдельно взрослые собираются вечерком, какой-то вдруг ликер тайно у них появляется за педагогическим собеседованием. А дети прыгают на батуте, купаются под присмотром взрослых. И вот такие семейственные собрания, семейные лагеря это замечательное дело. Во многих губерниях и епархиях от Православной Церкви организуются такие выезды. Иные храмы у нас в Москве и даже обители, скажем, Данилов монастырь, имеют уже насиженные места, уже приобретен большой опыт, где и дитя у вас перед глазами, и природа девственная, и общение взрослых, детей. Мне как батюшке регулярно где-то на Урале приходится посещать такие лагеря в качестве свадебного генерала и Деда Мороза. И это тоже хороший выход из положения...
Тутта Ларсен
— Такая альтернатива.
Протоиерей Артемий
— Да, потому что и овцы целы, и волки сыты.
Тутта Ларсен
— Это «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». Продолжаем разговор с протоиереем Артемием Владимировым о том, чем занять ребенка летом и как сделать детский летний отдых полноценным и в то же время благочестивым и полезным. Мы с вами говорили о прививке и о том, что ребенок, который едет в лагерь, он все-таки должен блюсти целомудрие. И я вспомнила историю одной своей знакомой, которая девочка была на домашнем обучении и росла таким нежным цветочком, хотя у нее были какие-то активности, то есть ну она социализировалась — и спорт, и танцы, и еще чего-то. И уехала девочка в лагерь, и приехала беременной оттуда. В 16 лет.
Протоиерей Артемий
— Да, бывает и такое. Бывает.
Тутта Ларсен
— Хотя вроде бы в семье ну вопросы целомудрия были всегда обозначены, и это благочестивая прекрасная семья. Ну вот что-то пошло не так. И лагерь хороший, да, ну вот...
Протоиерей Артемий
— Сейчас, к сожалению, даже дети, просвещенные верой, воспитываются иначе, и некоторые границы стерты и красные линии легко удобопреступны. Может быть, для наших родителей представит интерес еще такой вариант. Есть у нас в России обители, которые находятся на природе, где-то на водоемах. Ну например Нило-Столобенская пустынь. До революции, представьте себе, она стояла на втором месте по посещению паломниками после Иерусалима.
Тутта Ларсен
— Да вы что?
Протоиерей Артемий
— Это было место всероссийского паломничества. Сейчас пустынь возрождена, есть там неподалеку и женский монастырь. Вот у меня очень хорошие отзывы, когда родители — кто-то «дичком» разбивает палатку близ стен обители, кто-то устраивается в гостинице в современных обителях, монастырях. Скажем, Иоанно-Богословский монастырь под Рязанью — вы увидите такие замечательные гостиницы, которые ничем не уступают гостиницам Венеции и Парижа. И вместе с тем царство природы — источники, купания. Остановиться в обители вовсе не означает, что вы призываетесь к утре-вечернему богослужению ежедневному, нет, все должно быть ранжировано. Но на практике для детей познакомиться с телятами, посмотреть, посетить коровник просто в качестве экскурсии, посмотреть, как пасутся лошади, а может быть, подержать хотя бы шутки ради косу в руке — полный, щенячий восторг. Пообщаться с кем-то из братий: этот брат заведует баней — и вот вы полешки туда поднесете; а вот кто-то на кухне, поваром — приобщит вас к искусству приготовления пирогов. Вот мне вспоминается монастырь отрока Артемия Веркольского, святого, в честь которого я назван, — русский Афон, Архангелогородская область. Пинега — мелководная, когда-то судоходная река. С одной стороны усадьба Федора Абрамова, знаменитого русского писателя, с другой высится монастырь. Доберешься дотуда — и перед вами раскрываются пойменные луга ромашек такой величины, которых и в теплицах не увидишь. Тишина звенящая. Помнится, мы с моей супругой и клиросом — тогда еще были совсем молодые, озорные, удалые, человек 25, вместе с детьми нашими школьными приехали. Монастырь только возрождался. Смотришь на огромную печь, в которой послушник погружает монастырский пирог, грубо слепленный его лапищами — куда-то туда бросается все, что есть под рукой: рыба, овощи. И, конечно, гулянья, охота за комарами и комаров за вами. Какие-то ночные службы из интереса разочек посетишь. И все это сочетается со здоровой и вкусной пищей. А леса северные — там серебристый мох, как в Берендеевом царстве, лежит волнами — упадешь и не встанешь от восторга. Я бы очень рекомендовал посмотреть на контурных картах наши обители: Нило-Столобенский монастырь, Артемие-Веркольский монастырь, Иоанно-Богословский в Рязанском крае. По счастью, сегодня открыты и маленькие обители, в одной Владимирской губернии вы найдете едва ли не сотню монастырей, затерянных среди сельской тиши. И вот сочетание одного и другого — какого-то свободного отдыха и вместе с тем прислушиваешься к колокольному звону, потрудиться где-нибудь, окопать лютики-цветочки вокруг возрожденного храма и выехать на близлежащую экскурсию на конезавод — это вот Иоанно-Богословский монастырь. А тут же у вас рядом село Константиново. «Ты жива еще моя, старушка? Жив и я, привет тебе привет...» — знаменитые есенинские дали и разливы. А тут и ВДВ — рязанское военное училище...
Тутта Ларсен
— Высшее.
Протоиерей Артемий
— Мальчишки могут подержать автомат в руке.
Тутта Ларсен
— Кстати, вы говорили о том, что дети, ни разу не видевшие корову, могут посмотреть, как она пасется. Я вспомнила, что в Тульской области, на границе с Москвой есть замечательная ферма одна большая, где есть лагерь тоже детский. И у них еще есть такие туры выходного дня, когда можно всей семьей приехать или ребенка на неделю отправить на ферму. И, во-первых, там очень вкусно кормят и там действительно прекрасные места — простор, леса, такое какое-то не очень еще заселенное место. И дети, которые приезжают к ним в лагерь, они имеют полную возможность участвовать в жизни фермы: кормить скотину, ходить за уточками, удить рыбу тоже там, ну глядеть...
Протоиерей Артемий
— Какие-то козлятки, барашки.
Тутта Ларсен
— Да, там мелочь всякие, детеныши животных, они со всеми очень трогательно возятся. И там можно научиться коптить сало, лепить вареники там какие-то такие там, не знаю, солить огурцы...
Протоиерей Артемий
— Навыки кулинарные.
Тутта Ларсен
— Да, там такие мастер-классы, очень интересно. Прямо понравилось, я забыла даже, что сама туда собиралась поехать, потому что там можно научиться самому коптить сало, а потом свой шматочек с собой увезти — свежайшего вкуснейшего сала. А еще я подумала о том, что ведь не все родители готовы отправить своих детей куда-то далеко от себя или нет такой возможности финансовой. Но ведь в Москве огромное количество и, я думаю, не только в Москве, но и в других, даже не крупных, а просто городах существуют летние городские лагеря. Я вот на днях была в очень интересном одном месте. Это называется технопарк РГСУ — Российского государственного социального университета. Он находится в районе Беговой, и там просто огромная школа всяких современных технологий для детей. Начиная от языка программирования, причем у них есть специальный курс для слепых детей — с помощью голосовых команд дети обучаются программированию; 3D моделирование, робототехника и еще они там изучают видеомонтаж. И все это очень немножко платное. Мы что-то там считали, получается одно занятие там порядка 300 рублей. А для инвалидов бесплатно. И там все лето ребенок может ходить, заниматься, обучаться и, эти навыки освоив, потом профессионально их применять.
Протоиерей Артемий
— Я должен сказать, что сейчас, по крайней мере, у нас в столицах, Санкт-Петербурге и Москве в первую очередь, очень развита система дополнительного образования, организации досуга на бесплатной основе — именно то, о чем вы говорите, — или символической какой-то плате. Если смотреть вот сайт московской системы дополнительного образования, вы увидите, сколько всего существует за счет нашего государства, московских властей. И сегодня, слава Богу, потихонечку, учитывая потери 90-х годов, родители могут без всякой боязни вот в такие развивающие центры отдавать своих детей. И мы сейчас вспоминаем Дома пионеров прошлого, где дети по существу выбирали себе профессию, раскрывали в себе таланты — от моделирования до горных туристических троп. И сегодня все это развивается. Если кто смотрел фильм про нашего президента, то сегодня даже открываются особые центры не только в Сочи, в этих районах, которые открыты навстречу всему миру, где детей могут, действительно, и развлечь, и обучить. И есть определенное оптимистическое у нас восприятие будущего, когда мы говорим об организации отдыха для наших российских школьников.
Тутта Ларсен
— Последний болезненный вопрос в этой теме, батюшка. Как потом ребенка обратно собрать к школе? После трех месяцев относительной, умеренной активности, даже если ребенок ходит в какие-то технопарки, или в какие-то городские лагеря, или куда-то съездил — все равно лето это время расслабления и отдыха. И как потом безболезненно, без скандалов и без надрыва помочь ребенку снова влиться в учебное русло?
Протоиерей Артемий
— Не будем забывать, что помимо всяких биоритмов еще существует годовой ритм...
Тутта Ларсен
— Цикл.
Протоиерей Артемий
— И ребенок устает отдыхать. Цыплят по осени считают. Мы не на луне живем, а под этой луной, в нашем мире, быстро меняющемся и вращающемся, дети, в конце концов, устают отдыхать. И если у них есть друзья школьные, если педагоги с радушием и улыбкой встречают детей, то я и себя помню, как некогда 1 сентября — первый раз в 1 класс, — был одним из самых ярких моментов жизни. Так дети по инерции вновь стремятся в школьный контекст, встретиться и со взрослыми, и со своими однокашниками. Лишь бы только лето вернуло нам наших киндеров живым, здоровыми, подрумянившимися, загорелыми, а уж жизнь внесет свои коррективы. Не будем забывать, что и церковный богослужебный год тоже настраивает на определенные мысли. Вот там, в августе нас ждет Успенский пост, Успение 28 августа — день блаженной кончины Пресвятой Девы Марии. А там, простите, новогодний, на новый учебный год молебен для отроков, приступающих к учению. Всех заранее, дорогие родители, приглашаем и вас, и ваших птенцов на такие молебны. Нет храма или обители, где в преддверии 1 сентября, насколько я понимаю, 1 сентября у нас, по-моему, переносится на 3-е...
Тутта Ларсен
— В этом году.
Протоиерей Артемий
— В этом году. И в воскресный день перед началом учебных занятий только окропишься святой водичкой, услышишь, как батюшка возглашает: «Господи, отверзи слух и сердца наших отроков, дабы они восприняли слова учения! Господи, огради их от всего неполезного! Пусть учатся родителям в утешение, Отечеству во славу!» И придет, придет это время осеннее, когда мы, обернувшись назад, будем вспоминать — все, что прошло, то будет мило. И летние месяцы окажутся окутанными какой-то золотой дымкой. А тут ученье, тут новые нужно покупать сумки для тетрадок...
Тутта Ларсен
— Второй обуви.
Протоиерей Артемий
— Тут нужно обновлять нашу обувь, и вперед, к новым учебным успехам.
Тутта Ларсен
— Спаси Господи. Но пока нас впереди ждет прекрасное, беззаботное, легкое и полное новых впечатлений лето.
Протоиерей Артемий
— И мы позволим себе забыть, сколько будет 2 умножить на 28, что такое кубический корень, синусоида... Ура, каникулы!
Тутта Ларсен
— Спасибо, батюшка.
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.