Из бесед митрополита Сурожского Антония Блума

Помнится, на войне, во время первых боёв, привели одиннадцать раненых солдат. Это был мой первый контакт с людьми прямо с поля битвы. Они были ещё охвачены страхом. Я подумал: я должен как можно скорее сделать для них — для каждого — что могу, чтобы следующий не ждал слишком долго.

Я работал как можно быстрее и отправлял их в больничную палату. Потом пошёл туда и обнаружил, что я ни одного из них не могу узнать: ведь я смотрел на их раны — на грудь, на ноги, на живот, на плечи, а в лица не вглядывался. И они все оставались в состоянии шока, потому что они его не изжили.

Когда была приведена следующая группа раненых, я, наученный первым опытом, решил, работая руками, с ними разговаривать. Я каждому смотрел в лицо и задавал вопросы, потом, конечно, делал то, что надо.

Я спрашивал: «Как тебя зовут? Где тебя ранило? Очень ли было страшно?» — вопросы незатейливые, но такие, чтобы раненый успел за то время, пока я им занимаюсь, вылить свой страх, вылить свой ужас. И когда я потом посетил палату, во-первых, я всех раненых узнавал в лицо и, во-вторых, обнаружил, что шок у них прошёл, потому что за наш короткий разговор они успели вылить свои чувства.