Поделиться
«…Я, можно сказать, была очень невлюбчивая. А богатые много заглядывали. Только я не хотела, например, за богатого замуж, потому что у меня ничего не было. У меня двое штанишек было и рубашечка – или одна, или две. Ну, лапти, может. И всё. Не, косы у меня были! Косы у меня хорошие были.
У меня красота была, все было на месте, и за мной много-много гонялись ребята, много. И журналисты мне находились. Переделкино-то – это же журналистика.
Я на танцы пошла, и журналист ко мне привязался. Ну, познакомилися, через три дня назначили с ним свидание, он привел мене к своим друзьям к журналистам. Привел меня – а там здание-то большо-ое такое!.. двор большо-ой такой!.. Ведет, а я боюся!.. Он привел, а там сидят нога за ногу, культурные такие, красивые, разукрашенные, курят!
Я посмотрела: нет, это мне не годится. Ну, я как-то туды, сюды и за поворот. Он-то думал, может, я в туалет, или мало ли я чего. А я выбежала – как дунула бегом! А он кричал-кричал, а я бегу-бегу – а потом уже калитку открыла, закрыла калитку и помахала рукой. И всё, и на этом конец».
Это был голос писателя Антона Понизовского. Звучал фрагмент из его дебютного романа «Обращение в слух», из книги, вызвавшей довольно бурную реакцию, как читателей, так и критиков.
Меня эта книга тоже сильно взволновала.
…В отеле швейцарского городка четверо соотечественников горячо беседуют о самом главном и больном, о русской душе. В компании – два гуманитария. Один – правда, бывший ученый, а ныне – состоятельный интеллектуал-западник, застрявший в гостинице после катания с гор; другой – явно человек верующий, капельку не от мира сего, обрабатывает для западного лингвистического проекта аудиозаписи исповедальных монологов тех или иных жителей России.
Тех, кого принято называть «обычными», «простыми людьми».
И еще здесь две женщины: юная, случайная, загадочная Лёля и зрелая, жена западника – Анна.
Разговаривают все эти люди под прослушивание тех самых аудиозаписей.
Есть у романа и пятое действующее лицо – Достоевский, который явлен и в бесконечном поминании имени, и в цитировании, и в споре-разборе. …И даже – в проекции героев оттуда – на героев отсюда. Ну, то есть, как если бы схватились Федор Карамазов и Смердяков в одном лице (западник-бизнесмен Белявский) с князем Мышкиным и Алёшей Карамазовым (филолог Федор) – в другом.
Повторюсь, всё густо пронизано историями из жизни, (в основном, очень горькими и даже страшными).
Впрочем, вы-то сейчас слышали короткую и невинную.
В самом конце романа филолог Федор говорит открывшейся ему Лёле – самое своё главное, заветное. Он шел к этой главной своей догадке мучительно-долго, шёл-шёл и дошёл.
«Эти истории, которые нам рассказали, вообще все эти люди – такое богатство. Такая сказочная пещера. Как будто приданое нам с тобой. Все живые.
А мы их не слышали. Мы их перебивали, пытались их интерпретировать, объяснять. Мы жалели их. А я теперь думаю: может быть, даже не надо сразу жалеть. Чуть попозже: жалеть, возмущаться, сочувствовать – но сначала услышать. Такими, как есть.
Это самое важное: не такими, как хочется, не придуманными – а такими, как есть. Просто слушать. Заставить себя замолчать».
Я уже говорил, что в наше совсем не литературное время книга Антона Понизовского «Обращение в слух» встряхнула многих.
Одним из первых её, еще в рукописи, читал литератор Виталий Каплан. В его отзыве есть особенный пассаж. «Автор не столь наивен, чтобы предлагать читателю ту или иную форму её разгадки русской души. Разгадки нет, но проговорены вещи, может, даже более важные, чем сама эта разгадка. Например, что такое подлинная любовь, в чем заключаются прощение и понимание, можно ли воспринимать спасение и погибель в черно-белой, двоичной логике; является ли посмертная судьба человека – простой суммой его грехов и добродетелей, или все сложнее…»
«И что еще для меня важно, – говорится в том отклике, – “Обращение в слух” разрушает незримую, но вполне реальную границу между мирами литературы православной и светской».
Признаться и для меня, это было и остается крайне важным. Не говоря о том, что в лицо собственному народу нам с вами удается взглянуть не так уж часто.
Не говоря – услышать.
«Фонд «Жизнь как Чудо». Наталья Дмитриевская, Анастасия Черепанова
ПоделитьсяУ нас в гостях были член совета фонда «Жизнь как чудо», сопредседатель Союза православных женщин Наталья Дмитриевская и директор фонда «Жизнь как чудо» Анастасия Черепанова.
Наши гостьи рассказали о том, как появился фонд, помогающий детям и взрослым с заболеваниями печени, и как милосердие связано с верой. Также разговор шел о Союзе православных женщин: о том, каким образом сегодня защищаются традиционные, в том числе, семейные ценности и какова роль женщины и женского служения в Церкви.
Друзья нашли приют
Поделиться
Каждому из нас доводилось делать выбор между собственным комфортом и необходимостью совершить пусть маленький, но подвиг. Например, ты вернулся домой после суток работы, предвкушаешь долгожданный выходной, но тут звонит друг и просит помочь с переездом. В подобных ситуациях я вспоминаю астраханца Вячеслава Глинкина. Сюжеты о нём прошли несколько лет назад по телевизионным каналам.
Вячеслав Глинкин — сирота, инвалид по зрению. После выпуска из детского дома он поступил в Астраханский губернский техникум и жил вместе с другими студентами в общежитии. Весной 2015 года исполнилась давняя мечта юноши — областное правительство подарило ему собаку-поводыря. Вячеслав назвал нового друга-лабрадора Оливером. И тут начались неприятности. У Славиного соседа по комнате оказалась аллергия на собачью шерсть. Администрация общежития поставила вопрос ребром: или Глинкин избавляется от лабрадора, или ищет себе другое жильё.
Слава не предал дружбу. Он ушел из общежития практически в «никуда». Найти новое пристанище, да ещё с собакой, не так-то легко, когда у тебя из всех доходов только пенсия по инвалидности. Славе с Оливером даже пришлось ночевать на улице. Хорошо, что вскоре о беде узнал старый друг Вячеслава, Алексей Чариков. Он страдает сильнейшей близорукостью и понимает, что значит собака-поводырь для слепого. Без лишних вопросов Лёша приютил в своей маленькой квартирке Славу и Оливера. А спустя полгода астраханское правительство выделило Глинкину своё жилье, так что всё обернулось к лучшему.
Но я всё думаю про то непростое решение Вячеслава. Самым простым и очевидным в его трудной ситуации было бы желание продать породистого пса и жить спокойно в общежитии. И многие уговаривали юношу так поступить! А он делал невыгодный для себя, но единственно правильный выбор. Ведь только кажется, что главное в жизни — сберечь благополучие. На самом деле, гораздо важнее сохранить верность — себе, другу, доброте.
Все выпуски программы Живут такие люди
Александр и Елена Леньковы
Поделиться
Фото: Unsplash
Народный артист России Александр Сергеевич Ленькоов никогда не афишировал подробности своей личной жизни. Однако близкие, друзья и коллеги актёра знали, что он счастлив со своей единственной и любимой женой Еленой. Рядом друг с другом, деля на двоих радости и заботы, Александр и Елена Леньковы прожили 50 лет.
Встретились они ещё в детстве. Александру было 11 лет. Одноклассница пригласила его на день рождения. Нарядный, с подарком, Саша пришёл в гости. Именинница познакомила мальчика со своей сестрой Леночкой. Она была на год младше и училась в третьем классе. Большеглазая, светловолосая девочка сидела на диване и с увлечением читала журнал. Вид у неё был серьёзный и задумчивый. Саша сразу же проникся к ней глубокой симпатией. Леночке тоже понравился весёлый, улыбчивый одноклассник старшей сестры. Так началась их трогательная детская дружба. Саша и Лена всюду ходили вместе. Паренёк вёл себя как настоящий рыцарь — носил Леночкин портфель из школы, оберегал и защищал девочку.
С годами дружба ребят только крепла. Но появилось в ней что-то новое. В старших классах Александр и Лена поняли, что влюблены. Но ещё несколько лет после школы стеснялись признаться в этом. Хотя продолжали встречаться едва ли не каждый день, а по вечерам созванивались и долго разговаривали, словно не виделись целую вечность. Между тем, родители Елены были уверены, что молодые люди давно открыли друг другу свои чувства и не понимали, почему же они медлят с браком. Однажды мама девушки решила напрямую спросить об этом у дочери. Взволнованная Елена позвонила Александру и, смущаясь, обо всём рассказала. Счастью юноши не было предела. Наконец-то исчезла недосказанность! Он признался Лене, что давно любит её и готов жениться немедленно. Девушка заплакала от радости и приняла предложение.
Они поженились в 1964-м, а через год Александр окончил обучение в студии при театре имени Моссовета и поступил в труппу. Актёр с удивительной, тёплой улыбкой и добрыми глазами был востребован не только на сцене, но и в кино. И пусть роли ему чаще всего доставались второстепенные, каждая из них надолго запоминалась зрителям. Особенно любил Леньков сниматься в детских кинолентах, озвучивать мультфильмы. В 1969 году у них с Еленой родилась дочь Екатерина. Хорошую детскую одежду в те годы достать было непросто. И Александр... сел за швейную машинку. У актёра оказался талант к шитью. Он настолько хорошо освоил ремесло, что часто шил обновки и для жены. Времени хватало на всё. «У меня в жизни есть счастье с радостью идти на работу и потом с такой же радостью возвращаться с работы домой», — говорил актёр.
Леньковы старались как можно больше времени проводить вместе. Они любили ходить в походы. Однажды отправились в Крым дикарями, с палаткой, бродили по горам. Приходила Елена и на спектакли мужа. Когда после представления коллеги Александра видели его рядом с женой, сразу бросалась в глаза нежность, с которой супруги смотрели друг на друга, их светлые отношения. «Они просто лучились любовью», — говорили знакомые Леньковых, и называли их счастье «солнечным».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
