Всемирный потоп.
В 1928 году известный британский археолог Леонард Вулли раскапывал холм Муккайяр в Южной Месопотамии. В нем под многометровым слоем земли скрывались развалины одного из древнейших центров цивилизации – библейского города Ур, родины Авраама, праотца еврейского народа. Раскопки были исключительно плодотворными и интересными. После почти шести тысяч лет забвения британские археологи явили миру великолепные царские гробницы с их бесчисленными золотыми украшениями, повозками, которые доставляли умерших в потусторонний мир и скорчившимися в агонии телами придворных арфисток, возничих и воинов. Все находки свидетельствовали о высочайшем уровне мастерства древних ремесленников. Леонард Вулли решил копать дальше. После характерного для древних городов слоя мусора, состоящего из черепков и необожженных кирпичей все исчезло. Араб- землекоп крикнул из шахты, что он добрался до чистого слоя почвы. Спустившись вниз ученый с удивлением обнаружил, что чистая почва находится совсем не на той глубине, где ей полагается быть. Поэтому он приказал землекопу продолжить работу. Араб неохотно начал углублять шахту, выбрасывая на поверхность чистую землю. Так он прошел еще два с половиной метра. Казалось, что ученый напрасно упорствует, выбрасывая на поверхность все новые массы пустой породы. Участники экспедиции смотрели на Вулли с удивлением, а арабы с ухмылкой. Но вдруг перед глазами археологов вновь появились осколки и черепки расписной посуды.
Археолог еще раз спустился в шахту, осмотрел ее и, пока делал записи, пришел к совершенно определенному выводу. Однако ему хотелось узнать, что скажут об этом другие. Вызвав двух участников экспедиции, археолог изложил им суть дела и спросил, что из этого следует. Оба стали в тупик. Подошла его жена, и он обратился к ней с тем же вопросом.
— Ну, конечно, здесь был потоп! — ответила она не задумываясь.
Делать такой ответственный вывод было бы скоропалительно. Но факты говорили сами за себя. Культурный слой прерывался на три с половиной метра и не обычной «местной»землей, а наносным слоем, доставленным водой неизвестно откуда? Вулли проводил раскопки в полутора десятках километров от реки Евфрат и в трехстах километрах от Персидского залива! Решено было провести более широкомасштабные работы. Спустя год был раскопан котлован размером с современную однокомнатную квартиру. На глубине 19 метров, после развалин жилых домов и остатками керамики культурный слой оборвался, а под ним как и в соседней шахте, лежал слой ила, а еще ниже на глубине около трех с половиной метров вновь были обнаружены каменные орудия, черепки и остатки хижин.
Результаты дальнейших раскопок в Двуречье оказались сенсационными. Тот же слой водных отложений был найден на расстоянии 250 километров на месте шумерского города Киш. Спустя несколько лет следы наводнения были найдены и в районе других древних городов Ниневии, Урука и Шуруппака. Все они были расположены на значительном расстоянии друг от друга.
Если максимальная толщина слоя ила доходит до трех с половиной метров, вода должна была подниматься по крайней мере метров на семь с половиной. Во время такого наводнения на плоской низменности Месопотамии под водой оказалось бы огромное пространство — километров пятьсот в длину и сто пятьдесят в ширину.
Таким образом, археология в точности подтвердила данные, приведенные в библейском сказании о Всемирном Потопе, в котором сообщается, что вода поднялась на 15 локтей, которые в переводе на современные меры длины, равны примерно 7 с половиной метрам.
Казалось, что некое гигантское наводнение разрушило основы шумерской цивилизации. Однако через каких-то пару сотен лет на месте прежних водных заносов вновь шумели богатые города. Чем не подтверждение библейского рассказа о праведнике Ное, который спасшись от нахлынувших вод, дало начало новой цивилизации в этих краях. Был ли потоп всемирным, сказать сложно, но похожие легенды можно услышать у народов древней Индии, Ирана, у древних греков и далее – в Китае, Лаосе, на острове Фиджи и даже у североамериканских индейцев. Так что выводы делайте сами…
«Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца»
Старец Силуан провёл всю жизнь на Афоне. В записках он вспоминает, как на протяжении четырнадцати лет молился о том, чтобы Бог дал ему почувствовать Своё присутствие. И наступил момент, когда отчаяние пересилило веру. Тогда во время очередной многочасовой молитвы монах воскликнул Богу: «Ты неумолим!..» И в это мгновение он вдруг ощутил присутствие Христа. Инок почувствовал такую любовь, такое сострадание, что понял — можно прожить всю жизнь ради Господа. Впоследствии, утешая отчаявшихся братьев, старец Силуан Афонский рассказывал о том, каким ему открылся Бог:
«Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца и говорит: „Ах, какой у нас Господь!“. Грешная душа, которая не знает Господа, боится смерти, думает, что Господь не простит ей грехов её. Но это потому, что душа не знает Господа и как много Он нас любит. А если бы знали люди, то ни один человек не отчаялся бы. Господь Сам есть одна Любовь».
Все выпуски программы Слова Святых
«Бывает, что мы грешников судим, а Бог их уже оправдал»
Монах Анастасий Синаит жил во второй половине VII века. Он нёс иноческий подвиг в Синайском монастыре великомученицы Екатерины в Египте. Его духовным руководителем был настоятель монастыря Иоанн Лествичник, прославленный православной Церковью в чине преподобных. После кончины учителя, монах Анастасий занял его место — стал игуменом, возглавил обитель. Всю свою жизнь он провёл в молитвах и подвижнических трудах. Сохранилось большое количество творений синайского игумена Анастасия, также прославленного Церковью в чине преподобных. В них он призывает человека быть очень внимательным к своим словам и мыслям. Обличая тяжкий грех памятозлобия, преподобный пишет:
«Многие, не раз согрешившие явно, тайно горячо покаялись, а мы видим, как они грешат, но не знаем ничего об их покаянии и обращении. Бывает, что мы грешников судим, а Бог их уже оправдал».
Все выпуски программы Слова Святых
Взгляд с иконы. Наталья Сазонова
Как-то я проводила урок в воскресной школе. Подросток лет 15-16-ти спросил:
«А как вы пришли к Богу»?
Стала рассказывать.
В то время мне тоже было 16. Росла я в самой обыкновенной советской семье. Крещённых среди нас не было. Однажды мама сказала нам с сестрой: «Девочки, надо креститься. В выходные мы поедем загород. На разговор к одному батюшке». Вот это было неожиданно!
«А ты же сама не крещённая. Ты что, в Бога веришь?» — спросили мы маму. И тут выяснилось, что мама уже год, как крестилась, верит в Бога и ходит в храм. Она была строгая, а мы послушные. Да и что, я-подросток, могла сказать против? Разве только: «Почему, если Бог есть, то не защищал крестьян от помещиков?» Очень я переживала об этом. Сейчас уже не помню, что ответила мне тогда мама. Но через неделю мы отправились в далёкий от Москвы приход. В то время, в середине 80-х крещение в Москве было нежелательным. Могли начаться проблемы с органами.
Итак, все вместе, поехали на встречу с батюшкой. Дорога длинная. Времени подумать много. Окончательного согласия креститься я ещё не дала. В электричке всё переживала: «А кто такой этот батюшка и что мне ему говорить? А как всё будет проходить и зачем я вообще согласилась поехать? Да ещё в такую даль! А точно Бог есть? И наконец: А верю ли я в Него? И честно самой себе: Я не знаю, есть ли Он, чтобы верить в Него. Нет! Я не верю». Но что-то подсказывало мне сделать этот шаг. Шаг навстречу...
И вот мы на месте. Тот вечер помню хорошо. Батюшка ждал нас в своей сторожке. Звали его отец Дмитрий Дудко. Это потом я узнала, что жил он в Москве, а служил очень далеко от дома. Так и ездил по 4 часа в один конец. За проповеди власти перевели его на приход подальше от Столицы. Проповедовать священнику в советское время строго запрещалась.
Тогда я увидела перед собой человека небольшого роста. К шестидесяти, совсем седого. Он встретил нас приветливо, как будто знал давно. Усадил с собой за стол поужинать. Стали знакомиться. После ужина, с каждой из нас по отдельности беседовал в своем кабинете.
Подошла моя очередь. Вошла. Волнуюсь. Первое, что вижу — икона. Большая, в старинном киоте. Теперь уже знаю, это был Спас Нерукотворный. Перед иконой горят свечи. В комнате пахнет воском. Батюшкин голос: «Наташенька, ты уже взрослая. А взрослые люди перед крещением должны покаяться в своих грехах перед Богом». Сказал и посмотрел на ту икону. Я тоже посмотрела на Того, Кто на ней изображён, потом на батюшку... и вдруг увидела один и тот же взгляд! Взгляд полный любви. Этот взгляд располагал к доверию. «Покаяться в грехах»- прозвучало в голове. И я вдруг впервые осознала, что хочу доверить всё, что было на совести, Богу.
Батюшка выслушал мою исповедь. Первую, искреннюю. На следующий день мы с сестрой крестились.
Когда ехали домой, я уже не спрашивала себя, верю ли в Бога? Я точно знала, что верю. знала, что Он есть.
А на вопрос: как пришла к Богу, отвечаю просто. Это не я пришла к Нему. Это Бог пришёл ко мне! Просто надо сделать самому шаг навстречу.
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение