Светлый вечер с Юлией Пересильд (30.08.2017)

У нас в гостях была актриса Юлия Пересильд.

Мы говорили о деятельности фонда «Галчонок», о поддержке детей с поражениями центральной нервной системы, почему Юлия активно участвует в деятельности фонда, а также о благотворительном празднике «Галафест» в саду Эрмитаж.

 

 

 

 

 

 

---

В. Емельянов

— Здравствуйте! Вы слушаете программу «Светлый вечер» на радио «Вера». В студии Владимир Емельянов и Алла Митрофанова.

А. Митрофанова

— Добрый светлый вечер!

В. Емельянов

— Наша сегодняшняя собеседница — актриса театра и кино Юлия Пересильд. Здравствуйте, Юля!

Ю. Пересильд

— Здравствуйте!

В. Емельянов

— Мы очень рады вас видеть в студии снова.

Ю. Пересильд

— Вот только я хотела сказать, что уже не первый раз к вам прихожу, и снова рада.

А. Митрофанова

— Взаимно.

В. Емельянов

— У меня история произошла несколько дней назад, есть такая поговорка «бойтесь своих желаний». Нужно мне было посерфить сеть относительно людей, которые фашистскому режиму помогали здесь во время Великой Отечественной войны и я наткнулся на рецензию сериала «Палач». Думаю, посмотрю пару серий — может быть, что-то для себя выясню. В итоге посмотрел все серии, хотя сериал вышел давным-давно, и еще подумал — а было бы неплохо артистку Пересильд к нам позвать на радио «Вера», к нам на «Светлый вечер», хотя знал, что вы неоднократно здесь бывали. И буквально вчера получаю сообщение, что у нас завтра запись с Юлией Пересильд.

А. Митрофанова

— Мы сегодня на другую тему будем говорить.

В. Емельянов

— Мы, как всегда, будем на все темы говорить.

А. Митрофанова

— Да, на все темы будем говорить, но в основном мы будем говорить про фонд «Галчонок» и фестиваль «Галафест», который будет 2 сентября в саду «Эрмитаж». Это благотворительный фестиваль в поддержку подопечных благотворительного фонда «Галчонок», к которому вы имеете прямое отношение. Напомните, пожалуйста, чем занимается фонд «Галчонок», и кто детки, которых вы поддерживаете.

Ю. Пересильд

— Фонд «Галчонок» занимается детьми с органическими поражениями центральной нервной системы, спектр заболеваний очень широкий. Наверное, чтобы слушателям было понятно, самое известное из болезней — это дети с ДЦП. Хотя у нас есть и дети-аутисты, и много-много других детских заболеваний. 2 сентября будет фестиваль «Галафест», который мы называем инклюзивным фестивалем — он направлен не только на поддержку наших детей, которых на сегодняшний день стало 800 (с каждым приходом к вам цифра увеличивается и увеличивается). Он направлен на то, чтобы… Митя Хрусталев очень хорошо сказал: «Есть дети особенные, а есть очень особенные». Вот для того, чтобы дети особенные и очень особенные вместе перестали друг друга бояться, начали дружить, начали воспринимать друг друга такими, какие они есть. В первую очередь фестиваль для этого. И конечно, для того, чтобы собрать суммы для курсов реабилитации наших подопечных.

В. Емельянов

— Когда мы говорим с организаторами фондов, с участниками попечительских советов, меня всегда беспокоит вопрос, что мы сейчас в очень сложной экономической ситуации находимся все, вся страна. И эти поступления, пожертвования, они в размерах, к сожалению, уменьшаются. И это большая проблема на сегодняшний день.

Ю. Пересильд

— С одной стороны, да. А с другой стороны — если вспомнить время лет 9-10 назад…

А. Митрофанова

— Когда не было ничего.

Ю. Пересильд

— Надо сказать, что сейчас большая часть, большие суммы набирается именно с пожертвований по 100 рублей, по 150 рублей — именно с пожертвований простых обычных смертных, таких, как мы с вами. Может быть, они стали меньше в размерах, но зато их стало больше в количестве — слава Богу, людей неравнодушных становится больше. Экономическая ситуация, может быть, отчасти этому тоже способствует. Потому что когда ты понимаешь, что и тебе непросто, и начинаешь думать о том, что вроде у меня и проблем-то столько нет. И когда ты начинаешь думать о том, что есть другие люди, у которых проблем в миллионы раз больше, чем у тебя, а экономическая ситуация для них точно такая же, то конечно, хочется им помочь.

В. Емельянов

— Давайте подробнее поговорим про «Галафест» — что будем в программе этого фестиваля?

Ю. Пересильд

— Мы каждый год делаем фестиваль на разные темы. В этом году наша тема — шапито. Это значит, что будет много цирка, будет много цирковых представлений. В первую очередь цирк, шапито — это дети. Мы всегда стараемся ориентироваться на то, что бы дети хотели увидеть. Мне кажется, что в этом году будет особенно интересно. По крайней мере, мы все очень на это надеемся.

А. Митрофанова

— Я зашла к вам на сайт перед началом программы и посмотрела — что там будет на «Галафесте» 2 сентября в саду «Эрмитаж». Я не могла оторваться, мне нравилось буквально всё, что там написано — начиная с «Регистрации улыбок». (Смеются.) То есть я так понимаю, это там, где билетики будут предъявлять.

Ю. Пересильд

— Да, именно.

А. Митрофанова

— А дальше: «Чудесные поисковые советы от «Лизы Алерт», «Зверомаски», «Магические книги», «Парк одиннадцати превращений», «Шоп Шапито», «Гримерка Шапито», «Галерея смеха — кривые зеркала», «Селфи трюк», «Гонки по горизонтали», «Шаривари» — это, как я понимаю, где кормить будут?

Ю. Пересильд

— Да-да, это будет замечательный шатер. Есть потрясающий повар, который готовит одни из лучших гамбургеров. Мы решили, что с одной стороны, можно будет туда просто прийти — заказать еду и поесть. А с другой стороны, если ребенок хочет сам приготовить что-то, то он может сам приготовить себе этот гамбургер — для себя, для родителей, еще для кого-то. Ему обязательно помогут, но это будет отчасти и своими руками.

А. Митрофанова

— Это здорово! Я думаю, что желающих будет много.

Ю. Пересильд

— Мы тоже так думаем. Будут «Tall brothers» с нами — это удивительная цирковая команда, будет и антикварный цирк. В общем, подтянуты лучшие силы…

В. Емельянов

— Антикварный цирк? Что это такое?

Ю. Пересильд

— Это удивительные ребята. Я себе представляю цирк так, как это делают они — это люди в полосатых…

В. Емельянов

— Атлеты.

Ю. Пересильд

— Да, атлеты. Или какие-то фокусы — у них это в стиле какого-то киношного цирка, как мы его видели когда-то в старых фильмах. Мы даже с ними в прошлом году — я и Паша Акимкин — участвовали в одном фокусе. Они удивительные ребята, очень открытые.

А. Митрофанова

— Юля, а в каком фокусе? Вас не пилили, случайно?

Ю. Пересильд

— Нас не пилили — мы исчезали. Тайну фокуса нельзя раскрывать, но это было круто! (Смеется.)

В. Емельянов

— По-моему, все эти тайны фокусов уже давным-давно в интернете выложены. Но, тем не менее, для ребенка цирк — это конечно, всегда чудо.

А. Митрофанова

— А еще там будет балет «Тодес», а еще там будут любимые артисты…

Ю. Пересильд

— С балетом «Тодес» мы обязательно сделаем такой флешмоб — небольшой маленький танец, который мы разучиваем вместе с детьми и родителями, со всеми, кто собирается около большой сцены. А еще в этом году у нас будет, на мой взгляд, очень любопытный проект, идею которого нам подсказала детская библиотека, с которой мы дружим и сотрудничаем. У них всегда масса интересных идей. Мы будем читать диафильмы — диафильмы, которые читают актеры детям: диафильмы, начиная с 37-го года, 54- года и т.д.

А. Митрофанова

— Надо пояснить: диафильмы — это такие мультики или кино на пленке, которые проектировали на простыню, которую кнопками канцелярскими пришпиливали к стене или к двери (если стена была кирпичная или бетонная, а дверь была деревянная, то туда очень хорошо ложилась простыня под кнопки).

Ю. Пересильд

— И крутили по кадру. А внизу кадра, как правило, написаны буковки — рассказ о том, что происходит на этом кадре.

В. Емельянов

— Были еще пластинки к диафильмам, я это помню очень хорошо.

Ю. Пересильд

— Да, были, такие синие…

В. Емельянов

— Они были разные.

Ю. Пересильд

— Я помню из журнала «Кругозор».

В. Емельянов

— Вообще, любимая была забава в детстве, потому что мультфильмы в моем детстве не так часто показывали. Огромное разочарование было, если мультфильм был не рисованный, а кукольный. А диафильмы мне еще в наследство от старшего брата достались. И когда я чуть-чуть подрос — мне было лет 8-9, как раз появились пластинки уже. Ставишь пластинку — там какой-то текст актер или актриса читают, потом такой «пип» (звуковой сигнал) раздается — это означает, что следующий кадр. Ты переворачиваешь, разглядываешь картинку, и тебе всё это рассказывают. Вот никакого интернета не надо было! Вообще!

Ю. Пересильд

— Я обожаю диафильмы. И мне кажется, что в диафильмах, в их просмотре всегда есть какая-то тайна — потому что выключается свет, и вдруг откуда-то идет свет, появляются картинки…

А. Митрофанова

— А запах особый помните? Когда лампа нагревает пленку...

Ю. Пересильд

— Да-да. Сейчас они уже оцифрованы, они могут проектироваться на достаточно большие экраны. Я один раз это делала в детской библиотеке. Честно скажу, я туда шла и думала — дети же такие уже продвинутые: у них айпады, айфоны, миллионы мультиков, которые можно смотреть круглосуточно.

В. Емельянов

— Из роддома они с этим уезжают уже.

Ю. Пересильд

— Но дети были счастливы — я слышала их реакцию. Я читала «Три поросенка» — дети были счастливы, дети визжали, боялись волка. И как раз тогда родилась идея, чтобы это еще раз повторить, и может быть, повторять и повторять. Потому что, с одной стороны, в диафильмах есть, безусловно, история. Во-вторых, по каждому диафильму можно понять, что это был за год — по стилю рисунка, изображения. И ты сразу чувствуешь время, и в этом есть историческое ознакомление со временем. И конечно, когда артисты это читают — а это происходит вот прямо сейчас, прямо здесь. А артисты находятся в достаточно сложной ситуации, потому что с одной стороны — диафильм, с другой стороны — дети, которые требуют внимания. Мне кажется, что это будет очень интересно.

В. Емельянов

— Юля, вопрос вдогонку — а вы аудиокниги не записываете?

Ю. Пересильд

— Записываю иногда. Не всегда хватает на это времени. Честно скажу, я бы встала в студии и писала бы, и писала бы аудиокниги — я очень люблю это на самом деле. Я записывала Куприна, несколько разных аудиокниг, в том числе «Столетник», «Барбос и Жулька», другие рассказы. И один раз я записывала Гофмана. Гофмана я обожаю, это было «Неизвестное дитя» — я сама около микрофона переплакалась, перерыдалась. Это прекрасное произведение.

А. Митрофанова

— Возвращаясь к диафильмам. То есть те артисты, которые будут вам помогать в организации фестиваля…

Ю. Пересильд

— Да. Их много.

А. Митрофанова

— Назовите, пожалуйста.

Ю. Пересильд

— Тимур Родригез, Максим Матвеев, Алиса Гребенщикова, Лиза Арзамасова, Артем Тульчинский, Аня Шерлинг, Юля Снигирь. В этом году, к сожалению, не будет Мити Хрусталева, у него работа. Но он нам отдал своего друга, с которым мы теперь стали большими друзьями — Тимура Родригеза, который в этом году будет разгонять энергию. Мы первый раз с Тимуром пересеклись на нашем концерте «Люди и птицы», где он сыграл пингвина. Мы частично повторим этот концерт на «Галафесте» на большой сцене. И я просто очаровалась им и как человеком, и как отцом своих детей. Это так странно бывает, когда ты не знаешь человека, и думаешь — ну, вот какой-то человек. И ты вдруг с ним знакомишься и понимаешь — сколько там нерастраченной энергии на добро! И в этом году Тимур с нами, и я очень этому рада. Никита Тарасов, с которым мы снимались вместе в «Битве за Севастополь». Максим Матеев, который к нам периодически присоединяется, но в «Галафесте» он у нас еще не был, так что у него в этом году будет дебют на «Галафесте». У него у самого фонд «Доктор Клоун», он тоже постоянно этим занимается. Много будет людей — Аглаю Тарасову ждем, ждем многих музыкантов.

А. Митрофанова

— Я уверена, что музыканты будут самые лучшие у вас на «Галафесте». И я напомню, что все эти люди не будут где-то далеко стоять на сцене — они будут среди гостей, будут вместе с детьми.

Ю. Пересильд

— Конечно. В 12 часов открываются двери в сад «Эрмитаж», мы встречаем детей — и целый день артисты постоянно будут ходить по разным локациям. У нас для каждого артиста будет такой «план действий на день»: 5 минут ты здесь, 10 минут ты здесь, 15 минут здесь… Это целая схема.

А. Митрофанова

— Большая работа.

В. Емельянов

— Сад «Эрмитаж» довольно камерное пространство

Ю. Пересильд

— Да, он очень уютный.

А. Митрофанова

— Юлия Пересильд — артистка театра и кино, сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера». Мы говорим о фестивале «Галафест», который пройдет в ближайшую субботу 2 сентября в саду «Эрмитаж». В 12 часов начало. Пожалуйста, все желающие присоединяйтесь. Есть сайт http://galafest.ru — там можно приобрести билеты. По билетам вход для обычных посетителей, а для особых детей и их родителей вход бесплатный.

В. Емельянов

— И хорошо, что это 2-го сентября.

А. Митрофанова

— 1 сентября все уже сходят в школу. Юля, по поводу программы можно еще на одном пункте остановлюсь? Будет у вас там такое место, какой-то шатер, который называется «Устал от детских фокусов? Чудеса нейросенсорной реабилитации». Поясните, пожалуйста, что это такое?

Ю. Пересильд

— Это будет такой шатер, в котором будут, помимо всяких лекций и рассказов… Скорее, это будет такой информативный шатер.

А. Митрофанова

— Для родителей.

Ю. Пересильд

— Да. Туда соберутся психологи, туда соберутся специалисты по разным вопросам — там можно будет задать вопросы, получить ответы. Безусловно, в этот момент и для детей будет придумана развлекательная программа. Так будет не какая-то «сухая» теория — всё будет в игровой форме сделано.

А. Митрофанова

— То есть у вас спектр огромный.

Ю. Пересильд

— Спектр достаточно широкий. Мне бы еще хотелось рассказать про «Лизу Алерт», потому что, на мой взгляд, это очень важный шатер. Их программа рассчитана на то, если простыми словами сказать, что делать ребенку, если он вдруг потерялся в городе или попал в какую-то критическую, кризисную ситуацию. В игровой форме рассказывается — что нужно делать. Вы слышали, наверное, про «кнопку жизни»…

А. Митрофанова

— Расскажите. Кто-то слышал, кто-то нет.

Ю. Пересильд

— «Кнопка жизни» — это такой браслет, который надевается вашему ребенку, и вы знаете, где он находится. И если он попадает в какую-то критическую ситуацию, не дай Бог, он может нажать эту кнопку — и вы услышите этот сигнал, и поймете, что что-то случилось. И начнете какие-то действия.

В. Емельянов

— Для некоторых взрослых такая кнопка тоже полезна.

Ю. Пересильд

— Да, для пожилых людей. Как раз «Лиза Алерт» занимается и детьми, и такими случаями, когда кто-то потерялся в большом городе.

А. Митрофанова

— И детям прямо будут объяснять на пальцах, как быть.

Ю. Пересильд

— Да.

А. Митрофанова

— Если, к примеру, незнакомая улица и незнакомые люди вокруг — мои действия?

Ю. Пересильд

— Да, это будет в игровой форме. Я не знаю, как это назвать — квест или просто игра. Они в игровой форме как раз этим и занимаются — что делать? Я думаю, что эту программу я бы вводила и в школы, и в старшие группы детского сада, потому что это важно.

А. Митрофанова

— Конечно.

Ю. Пересильд

— Понятно, что у детей сейчас есть телефоны и какие-то средства связи, но — попадая в критическую ситуацию, всё атрофируется. Ты не понимаешь — что делать? Это очень важно понимать. Как правило, мы сейчас ведем детей до школы и обратно забираем. Но в отличие от нас, детей, выросших во дворах, у которых был такой иммунитет, у них это может и не случиться. Может всё заблокироваться, и ребенок не будет знать, что делать.

В. Емельянов

— Гораздо жестче стало время. У меня же была история: я ходил в детский садик. Это было на улице Герцена, сейчас это Большая Никитская. А жили мы на улице Воровского, ныне Поварская улица. Я так и не понял — то ли я обиделся на кого-то, то ли мне что-то не понравилось, и я во время прогулки, часа в 4, пошел домой сам. Мне было 4 года. Я пошел от этого детского садика вверх по улице Герцена…

А. Митрофанова

— Как тебя отпустили из детского садика? Ты просто вышел и пошел?

В. Емельянов

— Я не знаю, чем закончилась эта история относительно воспитательницы, когда пришел папа, и ему об этом рассказали. Я догадываюсь, потому что я характером в отца, и могу себе представить, как это было. И свернул я напротив храма, в котором венчался Пушкин, это уже Никитские ворота — я шел в сторону дома. И один человек… Вот, зима, идет мальчик в валенках, в шлеме, шарф сзади завязан, в пальтишке, варежки у меня на резинке пропущены… И какой-то военный меня остановил: «Мальчик, а где твоя мама? Где твои родители?» — Я говорю: «На работе». — «А ты откуда? Ты как здесь?» — «Я из садика иду домой». — «Один???» — «Да». — «А где садик?» — «Там». И он меня вернул, привел обратно.

А. Митрофанова

— То есть папа твой не узнал…

В. Емельянов

— Узнал. Он же пришел меня забирать, и она ему рассказала: «Сегодня Володя ушел из детского сада». — «Куда?» — «Домой». Он мне говорит: «Подожди меня, иди одевайся в раздевалку, я сейчас приду». Я не знаю, что там было. Вот такой случай у меня был. Тогда не было ни кнопок, ничего — люди были другие. Кто-то обратил внимание, что ребенок один на улице.

Ю. Пересильд

— Я думаю, что сейчас бы обратили внимание даже еще раньше — как только бы увидели ребенка маленького. Раньше хотя бы дети сами в школу ходили, а сейчас? Я когда вижу на улице восьмилетнего ребенка, мне сразу хочется подойти и сказать: «Ты куда? Откуда? Зачем? Где взрослые?»

В. Емельянов

— В Белоруссии ни у кого не возникает таких вопросов — дети совершенно спокойно ходят и школу одни, и из школы одни, как мы в свое время. Гуляют во дворе одни. И ничего не случается.

А. Митрофанова

— Хорошо, если так. А что касается нас — я тоже стала замечать, что люди проявляют интерес и внимание, когда видят ребенка одного: «Ты что? Ты чей? Где мама, где папа, где бабушка? Где кто-нибудь?» Мне кажется, какая-то солидарность начинает в нас пробуждаться.

Ю. Пересильд

— По крайней мере, хочется в это верить.

А. Митрофанова

— Хочется. Потому что лучше, когда люди как люди себя ведут, а не как пауки в банке.

Ю. Пересильд

— Я думаю, люди делятся на несколько групп. И есть целая группа людей — я не могу сказать, что все — есть целая группа людей, которые на сегодняшний момент стали замечать не только себя. Это и благотворительность показывает, и желание людей… Вот например, мне бы очень хотелось рассказать про наших волонтеров.

В. Емельянов

— Расскажите, пожалуйста.

Ю. Пересильд

— Это какие-то уникальные девочки, пока в большей степени это девчонки. Есть целая команда волонтеров, которым можно доверить самые сложные дела, самые ответственные дела. Это люди, которые с нами уже полтора-два года, они с нами на каждом мероприятии. Они помогают по-разному: они печатают нам документы, помогают с рекламой, делают для нас ролики, все время поддерживают. Например, спектакль «СтихоВаренье», который в прошлом году очень активно шел в театрах — там кто-то из них был помощником режиссера, кто-то реквизитором, кто-то костюмами занимался, кто-то артистами занимался. То есть это уже какие-то негласные сотрудники фонда. Хотя они, безусловно, волонтеры. Они не получают за это денег, но тратят на это очень много времени, очень много сил, и главное — сердца своего. Они уже начинают в этой истории что-то понимать, в чем-то разбираться, хотя девчонки совсем молодые, совсем: 18-19, 20-21, 22.

В. Емельянов

— Они при этом студенты, учатся или работают где-то?

Ю. Пересильд

— Кто-то учится, кто-то уже где-то работает, но при этом они все время уделяют огромное количество времени нашему фонду.

А. Митрофанова

— Юля, а вы искали для себя ответ на вопрос: как это происходит? Вы говорите «сейчас появилось много людей, которые стали замечать не только себя». Это очень важные слова, мне кажется. Почему так?

Ю. Пересильд

— Мне кажется, во-первых, что у людей есть ощущение, что не всё так хорошо, как кажется. Во-вторых, благодаря усилиям, в том числе и многих благотворительных фондов — в основном это частные усилия, то есть это не только государственные усилия. В том числе, конечно, Чулпан Хаматова, которая отчасти заварила эту кашу благотворительности, так активно ее начала. Людям хочется быть добрыми. Даже если у них в своей жизни что-то не так складывается, как им хотелось бы, то хочется кому-то делать хорошо. Я не знаю, наверное, у каждого разные свои цели, кому-то кажется, что это и им отчасти как-то поможет. Для кого-то это просто способ бороться с количеством зла и несправедливости в этом мире, потому что, безусловно, его много. И мне приятно, что молодые это понимают. У них всегда есть выбор — они сами могут стать этим злом, или это зло таким… Побеждать его невозможно, драться с ним невозможно, но множить добро — возможно. Это здорово, что многие люди хотят множить добро, есть это желание. Кто чем. Кто-то приносит заготовки, кто-то вещи хочет отдать…

В. Емельянов

— Заготовки — это соленья?

Ю. Пересильд

— Да, соленья. Кто-то в инстраграме про это постоянно говорит, рассказывает какие-то истории. Кто-то не может пройти равнодушно мимо котиков, собачек. Я должна вам рассказать забавную историю, потому что волонтеры фонда «Галчонок» даже в этом мне умудрились помочь. В этом году маме на дачу подбросили коробку — восемь котят и кошка. Все очень-очень маленькие. К ним рвалась какая-то собака, мои дети вместе с мамой отбили эту собаку, отобрали этих котят. Два котенка убежали в лес, они всю ночь искали этих котят. И потом началось лето с котами, у нас это лето прошло под знаком котиков. Мама их лечила, возила их к ветеринару… Потом мы стали раздавать этих котят. И я вам должна сказать такую вещь… Правда, может быть, я писала очень жалобные письма, потому что — ну куда их деть? Их же жалко, что с ними делать? И появилось очень много людей — из Рязани, из Брянска, из Москвы, из Подмосковья, которые у меня этих котят стали забирать к себе домой. Кстати, мы в саду «Эрмитаж» встречались — приходили люди с детьми, с мужьями, и забирали у меня этих котят. И я должна сказать, что половина этих людей… Я шла туда с кормом, хотела им дать денег, только чтобы они забрали этих котят, чтобы котята были счастливы. А получилось наоборот. Люди ко мне пришли — и кто-то принес что-то для «Галчонка», кто-то мне просто подарков каких-то принес. Люди готовы к каким-то нестандартным решениям проблем в сторону добра.

А. Митрофанова

— Актриса театра и кино Юлия Пересильд сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера». Мы говорим о благотворительном фонде «Галчонок» и о фестивале «Галафест», который пройдет 2 сентября в саду «Эрмитаж». Владимир Емельянов, я, Алла Митрофанова. Через минуту вернемся.

В. Емельянов

— Мы продолжаем наш «Светлый вечер». В студии Владимир Емельянов и Алла Митрофанова. Наша сегодняшняя собеседница — замечательная актриса театра и кино Юлия Пересильд. Юля, я хотел вас вот о чем спросить — вы же с Псковской земли?

Ю. Пересильд

— Да.

В. Емельянов

— Один из любимых моих краев в нашей стране, очень люблю там бывать. И не только в Пскове, но и в Изборске, Псково-Печерской Лавре…

Ю. Пересильд

— Пушкинские горы.

В. Емельянов

— Пушкинские горы — это просто фантастика. Кто не знает, о чем идет речь, перечитайте Довлатова «Заповедник» — там не очень много про эти места написано, там больше про людей, но, тем не менее, атмосферу можно почувствовать. Хотя вы давно уже москвичка. А вы у себя на Родине занимаетесь подобной деятельностью?

Ю. Пересильд

— Я не москвичка, и как бы мне этого не хотелось, никогда ею не стану. Я, безусловно, псковитянка. И для меня это не пустые слова. Я очень люблю этот город, я обожаю Москву. На самом деле, я рвалась даже не в театральный институт — просто я когда-то, в 11 лет, побывала в Москве на «Утренней звезде», и тогда я себе очень четко сказала: «Это мой город».

В. Емельянов

— Ну вот, а говорите — не москвичка.

Ю. Пересильд

— Я очень его люблю, потому что мне кажется, что энергетически это вот мое. Я очень сильно скучаю по Москве, когда куда-то уезжаю. Несмотря на все эти пробки — это всё ерунда. Но работать, жить, творить, хулиганить мне хочется только в этом городе. Псков — это совсем другое, это моя малая родина, это мое детство, мои друзья, мое дворовое детство. Я буквально вот недавно вернулась из Пскова, я начинаю там работу над спектаклем «Каштанка». Я хочу в Псковском драматическом театре с молодыми артистами, которых я частично знала, знаю, что они классные, что они готовы работать. Мне очень хочется поставить с ними спектакль.

В. Емельянов

— В качестве режиссера?

Ю. Пересильд

— В качестве режиссера, без гонораров и всего прочего. Это моя принципиальная позиция, потому что я не режиссер и никогда им не стану. Я, скорее, идейный организатор. (Смеется.) Я обожаю это произведение, я считаю его просто блестящим и совсем не детским. Для меня синдром «Каштанки» это гораздо больше, чем детский спектакль. И вот, мы поедем в Пушкинские горы, посидим там немножко, и когда-нибудь — в январе, наверное, или в феврале — сделаем этот спектакль. Поэтому Псков для меня это место, в которое мне хочется возвращаться. В данном случае, для начала пускай это будет театр. Я знаю, что у нас в городе есть очень неплохой ЦЛП, и там тоже ребята серьезно и интересно работают. Я, к сожалению, пока ни разу туда не вошла, не попала. Я знаю, что в том же Псковском театре есть фестиваль «Другое искусство», и это здорово. Это означает, что в Пскове это тоже есть, а не только в Москве и Петербурге это происходит, а и в других городах люди начали активизироваться на тему благотворительности. Я думаю, что за время моего пребывания там я обязательно их посещу, и надеюсь, что мы с ними подружимся.

А. Митрофанова

— Синдром «Каштанки» вы сказали. Я подумала о том, что по сути, ведь ваши подопечные — это детки, которые… К сожалению, ведь мы живем в таком мире, в котором они могут чувствовать себя вот примерно так, как главная героиня этой чудесной повести. И, наверное, задача в том, чтобы минимизировать, если не удастся совсем убрать, то минимизировать это чувство вселенской бесприютности. Вокруг тебя чужие, а тебе так хочется стать частью этого мира — хотя бы что-то можно сделать для них. Сердце разрывается на части, когда видишь, что такого ребенка куда-то не принимают.

Ю. Пересильд

— Вот как раз хочется рассказать про проект «Травли нет» (Травли.Net). Мы сейчас получили президентский грант на новый проект «Травли нет» — он как раз будет направлен на то, чтобы дети, если они попадают в школы, то они бы не чувствовали себя неуютно, одиноко, больно, и чтобы это ощущение травли их не касалось. Поэтому будут «уроки доброты» — будут приходить психологи в школы. На сегодняшний день у нас пока только 4 школы, которые с нами сотрудничают. Но я думаю, что как только пойдут об этом разговоры и все поймут, что мы не опасны, а очень классные, креативные и не собираемся никого очернять, или не дай Бог, раскапывать какие-то страшные истории… Нет, нам хочется просто хочется войти в школы для того, чтобы… «Уроки доброты» — это для маленьких детей, наверное, для начальной школы, может, еще 5-6 класс — это просто артист приходит, показывает мультик, в котором есть какие-то проблемы у главного героя. И мы будем разговаривать на темы: а почему проблемы, а что не так? Все очень боятся, до сих пор люди боятся — придут психологи! Сразу ощущение, что придут какие-то врачи в белых халатах, они придут и будут нас проверять. Это совсем направлено на другое — это направлено на то, чтобы людям рассказать о том, что есть благотворительность, есть дети особенные. Они не заразные, их не надо бояться, им чуть тяжелее, чем вам. И надо просто научиться быть вместе. И поверьте, вам тоже будет интересно, и от этих детей вы получите массу интересной для вас информации.

В. Емельянов

— Чтобы не повторялись эти ужасные истории — в этом году это было или в прошлом? Когда родители отказались, чтобы на выпускной фотографии был ребенок особенный.

А. Митрофанова

— Это дикость просто.

Ю. Пересильд

— Это ужасно.

В. Емельянов

— Чтобы не повторялось этого.

А. Митрофанова

— Юля, а вашим деткам сколько?

Ю. Пересильд

— 4 и 8.

А. Митрофанова

— Они, я так понимаю, активное принимают участие в том, чем вы занимаетесь

Ю. Пересильд

— Да. Пожалуй, единственное, куда я разрешаю детям выходить, где присутствует пресса — это благотворительность. Потому что я считаю, что дети с детства должны это видеть и понимать, что не всем так хорошо, как вам.

В. Емельянов

— А как они реагируют на это? Та дочка, которая постарше, которой 8 лет.

Ю. Пересильд

— Может быть, я эту историю уже рассказывала. С Аней у меня всегда происходят очень интересные истории. При встречах с нашими очень особенными детьми, мне кажется, она научилась в этом ориентироваться даже лучше, чем я. Если у меня возникает какая-то секунда, когда я думаю: «Так, надо как-то поступить, чтобы не обидеть» — например, не сказать что-то лишнее, то у нее этой границы совершенно нет. Она просто к нему подходит и говорит: «Привет, как дела?» И у нее совершенно нет проблемы — обидишь, не обидишь.

В. Емельянов

— Это дети, они еще не обросли этой коростой комплексов каких-то, зажимов.

Ю. Пересильд

— Конечно. Я была сейчас в жюри на «Кинотавре» в Сочи. Там живет моя подруга, моя любимая девочка — Гера Аристова, которой я планирую помочь как-то, хотя она не относится к категории наших детей в «Галчонке». Ей нужны деньги на реабилитацию и еще на многое. Она «хрустальный» ребенок, при этом она гениально поет, она профессиональная певица, хотя ей 14 лет. Вот вы говорите: «Бойтесь своих желаний». Иду я по Сочи… «Кинотавр» в Сочи — это такая гонка: бегом туда, бегом туда, 3 минуты туда, интервью здесь. А я когда ехала в Сочи, я хотела увидеть Геру, просто поговорить с ней — спросить, что сейчас ей нужно. Я приехала, и просто не успела ей позвонить, меня просто замучили. Мы идем по набережной с детьми (я поехала туда с детьми), и я думаю: «Вот, не позвонила. Надо набрать, в спокойном режиме сесть и набрать ее, узнать, как у нее дела». И вдруг нам навстречу едет Гера на коляске — одна! Я говорю: «Ты представляешь, это судьба! Я иду и о тебе думаю». Ни Аня, ни Маша Геру раньше не видели. Я думаю — как они сейчас отреагируют? Это же для них что-то необычное. И Аня ей: «Привет!» Они обменялись телефонами, стали друг с другом переписываться. Мы пошли пить чай, и Маша говорит: «А покажи мне твои ноги». — «Ну, они у меня не такие, как у всех — они у меня маленькие». — «А можно я их потрогаю?» — «Ну, можно, конечно, потрогай». Маша потрогала, говорит: «А ты как ходишь?» — «Я не хожу, я вот только так сижу». — «А-а, понятно. Давай мы тебя пересадим в кресло, нам даже интересно это будет». Я говорю: «Аккуратно! Не надо! Подождите!» Гера говорит: «Да пусть! Я же сама могу частично». В общем, они как-то ее пересадили, сели рядом, стали с ней обниматься, целоваться, фотографироваться. И они задавали ей какие-то вопросы, которые с точки зрения взрослых… Когда они ей задавали вопросы про ноги, у меня в эту секунду сжималось сердце — я не понимаю, можно задавать такие вопросы, нельзя? Страшно — а вдруг ее обидишь? А для них это — нормально! И в тот момент, когда это становится нормальным вопросом, и для Геры это становится нормально — ей гораздо проще рассказать про то, какая у нее проблема с ногами, чем делать вид, что всё хорошо, и все делают вид, что всё хорошо, только лишь бы о проблемах не начать говорить.

А. Митрофанова

— Юля, мне кажется, что здесь очень важно то, что дети, когда они общаются друг с другом, и со взрослыми тоже, они считывают тот посыл, который стоит за вопросом. Если бы тот же самый вопрос задал взрослый человек с тем набором комплексов, зажимов и ограничений, то я думаю, что Гера отреагировала бы несколько иначе. Ей самой бы стало неловко, она бы подумала, что надо поскорее как-то выйти из этой ситуации. А здесь — она видит детскую непосредственность, она это реагирует так же, потому что она сама еще наполовину ребенок.

Ю. Пересильд

— Безусловно, она еще ребенок. Я хочу сказать, что такой фестиваль, как «Галафест» как раз для этого и создан — чтобы дети общались между собой. И тогда, поверьте, они быстрее найдут этот контакт друг с другом, чем мы, взрослые, будем им это навязывать.

В. Емельянов

— Это хорошая иллюстрация слов Спасителя «Будьте как дети».

Ю. Пересильд

— Да. Когда мы первый раз проводили «Галафест», это было 4 года назад, там были дети, у которых недоразвиты руки. И мы сидели с девчонками и плакали на траве, потому что мы увидели такую картину. Они начали играть в «пятнашки» — у них с ногами всё хорошо, а вот руки чуть недоразвиты. Они начали играть с обычными детьми в «пятнашки», и обычные дети взяли, и руки в локтях согнули и начали играть в «пятнашки» локтями. По сути дела, это вообще для них не проблема — это просто правила игры. Если им это позволить.

В. Емельянов

— Некоторые родители могут подумать — вот мы приглашаем их на фестиваль «Галафест» 2 сентября в сад «Эрмитаж» — и некоторые родители задумаются: конечно, это всё хорошо, это всё нужно, но может не надо нашему на это всё смотреть? Вы как бы на это возразили?

Ю. Пересильд

— Мне кажется, что когда мы от наших детей требуем в 14 или 15 лет уважения к бабушке, прабабушке, дедушке, прадедушке, уважения к родителям, любви к нам — уже поздно. В 14-15 лет поздно уже что-то требовать. Потому что когда мы ему с детства говорим о том, что он особенный, он прямо центр вселенной, а все вокруг чуть ниже его и чуть хуже, а он самый лучший на свете, и когда мы пытаемся ограждать его от проблем, от реального мира, то потом чего мы хотим от него в 14-15 лет? У него свой мир, который выстроен очень удобно: я сильный, я защищенный, всё остальное меня не интересует, никаких других проблем нет. Я считаю, что (может, я неправильно делаю) — но я своих детей погружаю во все, иногда даже и свои проблемы в том числе. Например, когда ты приходишь со спектакля и у тебя нет сил — можно сделать вид, что всё хорошо, и давайте вместе играть. А можно сесть и поговорить с ними: «Ты знаешь, я очень хочу с тобой играть, но я сейчас даже ходить не могу». — «Почему?» — «Потому что моя работа заключается в таком, таком и таком». Мне кажется, что проблемы детям очень нужны, надо про них постоянно разговаривать. Иначе во взрослом возрасте им очень сложно будет понять, что вообще они существуют. А когда они с ними сталкиваются, то они либо цинично, по-хамски и нагло от них отбрасываются, либо они впадают в жуткие депрессии и понимают, что тот мир, который они видели до определенного возраста, к нормальному миру никакого отношения не имеет.

В. Емельянов

— «Песочный замок», да.

В. Емельянов

— Мы напоминаем, что наша сегодняшняя гостья — актриса театра и кино Юлия Пересильд. Мы продолжаем разговор о «Галчонке», и вообще о жизни, как это у нас бывает в «Светлом вечере».

А. Митрофанова

— Юля, а можно еще вернуться чуть-чуть к программе «Галафеста»? Некоторые пункты меня очень интересуют. ТВ «Галдеж» — это что такое?

В. Емельянов

— Это, Алла Сергеевна, с 5 вечера до 10 по центральным каналам отечественного телевидения. (Смеются.)

Ю. Пересильд

— Мы и в прошлом году делали такие трансляции из разных зон. Дело в том, что сам парк в этот день разбит на много-много разных зон. И нам так жалко, что за один день дети не успевают пройти все зоны, они зависли где-нибудь, завалились на какие-нибудь коврики и не хотят уходить. Так вот, ТВ «Галдеж» как раз будет направлен на то, чтобы рассказывать про разные локации. То есть это будут люди, которые будут ходить и вести трансляции из разных зон, чтобы ты понимал, что вот там еще то происходит, а вот здесь то, а здесь сейчас этот артист, а сюда пришел Тимур Родригез — я сюда побегу, а я сюда побегу. Это как раз направлено на то, чтобы дети активней передвигались и не «залипали» на каких-нибудь одних локациях.

А. Митрофанова

— В общем, движуха у вас там будет.

Ю. Пересильд

— Да, там всегда движуха. Мы всегда этого дня так ждем и боимся одновременно, потому что это такая супердвижуха. (Смеется.)

А. Митрофанова

— Напомню, что билеты можно будет прямо на месте приобрести, и еще это можно сделать на сайте http://galafest.ru — там прямо кнопка такая «купить билет». Для особых детей и их родителей вход бесплатный. Для других гостей вход по билетам, которые можно купить. А эти деньги потом будут переданы…

Ю. Пересильд

— В фонд «Галчонок» — для того, чтобы оплачивать курсы реабилитации для наших подопечных.

А. Митрофанова

— Юля, а какие у вас сейчас первостепенные нужды в фонде?

Ю. Пересильд

— К сожалению, «черная дыра» первостепенных нужд — это, конечно, курсы реабилитации. Потому что это 800 детей — каждому хотелось бы 2 курса реабилитации в год. А в мечтах 3. Каждый курс реабилитации это 150 тысяч минимум.

А. Митрофанова

— Курсы реабилитации в себя что включают?

Ю. Пересильд

— Курсы реабилитации для каждого ребенка очень индивидуальные. Достаточно серьезная проблема — найти для себя тот курс реабилитации, который тебе помогает. Потому что можно прийти как бы в хорошее место, но это тебе не подходит, а это подходит. Кому-то помогает массаж, кому-то…

В. Емельянов

— Лечебная физкультура, логопеды…

Ю. Пересильд

— Кому-то помогает плавание. Кому что помогает — тут очень широкий спектр и очень индивидуально. Почему такая сложность во всех статистиках по нашим заболеваниям, по органикам, почему такая сложность в реестре названий болезней — потому что очень индивидуально каждый организм реагирует на курсы реабилитации, на диагнозы, на всё прочее. В этом году мечталось нам уже заниматься более серьезно в глобальном смысле медицинскими проблемами — может быть, с помощью каких-то врачей более точный реестр заболеваний, может быть, какие-то более универсальные курсы реабилитации. Говорю это отчасти как дилетант, с одной стороны, потому что я не имею медицинского образования. А с другой стороны — уже на сегодняшний день так хочется, чтобы сложилась какая-то система помощи. Безусловно, помощи нужно очень много. И вот мечта — выработать какую-то систему этой помощи. Конечно, для этого нам понадобятся и много денег и много умов. Будем их искать.

В. Емельянов

— Зато следующее поколение уже будет у вас учиться заниматься всем этим.

Ю. Пересильд

— Безусловно.

В. Емельянов

— Вы же правильно сказали в первой части нашей программы о том, что всем этим благотворительным движениям в нашей стране лет 10-15 от силы. Подрастает новое поколение, а вы уже как первопроходцы сможете их дальше направлять.

Ю. Пересильд

— Конечно.

В. Емельянов

— Мы все надеемся, что рано или поздно жизнь здесь наладится, потому что ну невозможно же — когда всю историю страны одни проблемы.

А. Митрофанова

— Вы знаете, мне кажется, что здесь еще важная такая история про то, как меняется сознание. Ведь дети, которые сегодня приходят к вам на такие «Галафесты», они когда-то станут взрослыми, им уже не надо будет менять свои взрослые мозги, когда они попытаются настроиться на волну людей с особенностями. Для них это уже будет в порядке вещей, они в этом выросли. Вообще, это нормальное — христианское или общечеловеческое, кто как может это называть — отношение к людям вокруг: к ближним, к дальним, да к любым. Когда люди слышат друг друга, видят друг друга, воспринимают друг друга такими, какие есть.

Ю. Пересильд

— Как ни странно, больше это нужно здоровым детям — это общение. Безусловно, нашим особенным детям это общение необходимо для того, чтобы расти и развиваться. Но это большая ошибка думать, что это только нашим детям нужно. Здоровым детям, просто особенным детям, это общение нужно гораздо больше. Потому что это, что дает им — пусть это пафосные слова, но — глубину души.

А. Митрофанова

— Как это получается так, что такое общение углубляет ребенка?

Ю. Пересильд

— Мне кажется, что, во-первых, появляется ценность того, что тебе дали родители, Бог, мир этот, пространство. Во-первых, ты начинаешь понимать, что тебе дано что-то большее. А это значит, что, наверное, с тебя и спросится больше. У тебя всё есть: есть руки, есть ноги, у тебя есть здоровье… Для детей это тоже понятно — я это вижу по своим детям, им это тоже понятно. Ну, какая ценность в том, что у тебя есть руки, ноги? Они же не понимают этого. А когда они видят людей с другими проблемами, они понимают — я же вот это могу делать, вот это могу, даже это могу! Конечно, если ты можешь это делать, значит, на тебе и ответственность другая лежит. Значит, ты должен как-то помогать — у тебя сил больше, ты больше и делаешь.

А. Митрофанова

— Да, вот как это работает. Еще благодарность ведь появляется, это очень важно. Мы как-то забываем Господу Богу спасибо говорить за то, что есть у нас в жизни…

Ю. Пересильд

— Конечно, конечно. И никто из нас не застрахован от, не дай Бог, чего-нибудь. Вот это ощущение того, что мы все очень хрупкие — это ощущение в детях, мне кажется, надо закладывать. Потому что видеть взрослых людей — вот человек такой уверенный, он эту жизнь поймал за хвост. А потом через какое-то время видишь его, когда жизнь его побила или что-то случилось, и ты думаешь: «Ай, а как это было всё опрометчиво!»

А. Митрофанова

— Если, как вы говорите, есть дети особенные, а есть особенные особенные, и если это для просто особенных детей настолько важно, мне бы очень хотелось, чтобы к вам на «Галафест» приходило как можно больше людей, и чтобы эти «Галафесты» не только в Москве были. Нас слушают в разных городах. А мы, когда о таких праздниках рассказываем, упоминаем в основном Москву, так получается. Есть какие-то планы у вас в эту сторону? Может быть, где-то в другом большом городе подобное провести?

Ю. Пересильд

— Мечты, конечно, у нас есть. И в первую очередь мечты о Питере есть. Но дело в том, что вроде бы и говорят про нас много, и вроде бы и детей у нас много, а на самом деле в фонде 10 человек, которые делают всё, это все сотрудники фонда! И конечно, на сегодняшнем этапе… Нас очень мало.

В. Емельянов

— Может быть, нужно придумать, каким образом экспортировать это в регионы? Если мы говорим о самых трех крупных городах России — это Москва, Санкт-Петербург и Новосибирск — там наверняка всё это есть. А когда речь идет, предположим, о городе Липецке, или городе Лебедянь, или о каком-то небольшом городе, где население 300-400 тысяч человек, и где такие дети тоже есть. А там этого нет. Может быть, просто как-то на месте это организовать? Там же тоже есть неравнодушные люди.

Ю. Пересильд

— Это зависит, к сожалению, только от одного: от того, послушают ли нас сейчас губернаторы или их помощники, и загорятся ли этой идеей. Потому что на «Галафест» мы собираем спонсоров на протяжении года. Но это Москва, и надо понимать, что в Москве все-таки это одно. Губернаторы Пскова, Перми — они сейчас нас послушают, позвонят и скажут: «Вы знаете, мы хотим выделить из бюджета определенное количество денег, потому что у нас такие дети есть. И очень активно развита группа мам или группа врачей, которые этим занимаются». Это же в первую очередь зависит от этого. У нас нет таких ресурсов, чтобы приехать в какой-то город и всё это создать. А дальше — я уверена, что у нас и силы найдутся, и команда у нас такая зажигательная.

В. Емельянов

— В вашей команде я даже не сомневаюсь. Но когда вы говорите про губернаторов… Наверное, есть исключения, но мое стойкое убеждение, что как только они садятся в это кресло, у них такая мысль красной строкой — как бы чего не случилось.

Ю. Пересильд

— Я сейчас приехала из Калининграда, с фестиваля «Короче». Он, по-моему, исполняющий обязанности, но, судя по всему, будет губернатором — молодой парень, практически мой ровесник, а может быть, даже на год меня младше. Он провел с нами весь фестиваль — он ходил, общался с людьми, смотрел все фильмы. Мне кажется, что на сегодняшний день время за такими ребятами. Не те, которые садятся в кресло, а те, которые не садятся в кресло, а выходят к людям и пытаются разруливать все проблемы вот так: видя эти глаза. Потому что садиться в кресло, мне кажется, что это уже отмирает, слава Богу. Например, в той же Риге есть Нил Ушаков. Мы, когда были там на гастролях с Театром наций, — вдруг идет по городу человек со своей женой. Нам говорят: «Вот это — мэр города».

В. Емельянов

— Это нормально, это везде так.

А. Митрофанова

— Губернаторы и помощники губернаторов!

В. Емельянов

— Вылезайте из автомобилей и кабинетов!

А. Митрофанова

— Посмотрите, какая чудесная Юлия Пересильд, как много делает это хрупкое создание, и как она сдвинула эту махину. Юля, спасибо большое! Присоединяйтесь, пожалуйста! Давайте в ваших городах тоже будет фонд «Галчонок» представлен. Не так много для этого и нужно, на самом деле — просто человеческое сердце и чуть-чуть денег.

В. Емельянов

— И последняя фраза на сегодняшней нашей встрече: 2 сентября, сад «Эрмитаж», фестиваль «Галафест». Приходите, пожалуйста, вместе с детьми. У нас в гостях сегодня была замечательная артистка театра и кино Юлия Пересильд. Программу подготовили и провели Владимир Емельянов и Алла Митрофанова. Мы прощаемся с вами, до новых встреч!

А. Митрофанова

— До свидания!

Ю. Пересильд

— До свидания!