Светлый вечер с протоиереем Геннадием Заридзе (04.08.2015) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Светлый вечер с протоиереем Геннадием Заридзе (04.08.2015)

* Поделиться

о. Геннадий Заридзе 1У нас в гостях был настоятель Покровского храма села Отрадного Новоусманского района Воронежской области протоиерей Геннадий Заридзе.
Мы говорили о том, как не пропустить призыв Божий и отозваться на него. Отец Геннадий рассказал о личном опыте поиска и прихода к Богу, о том, почему многие ученые обращаются к Богу, говорил о том, что у каждого есть надежда, а главное возможность увидеть Бога. А так же разговор шел о том, какой была сотворена Земля и как она изменилась после потопа.

Ведущая: Лиза Горская

Л. Горская

— Здравствуйте, дорогие радиослушатели! В эфире программа «Светлый вечер». Сегодня у нас в гостях протоиерей Геннадий Заридзе — настоятель Покровского храма села Отрадного Воронежской области. Здравствуйте, отец Геннадий!

Прот. Геннадий Заридзе

— Добрый вечер!

Л. Горская

— Я бы хотела нашу беседу начать с того, что поговорить о завтрашнем евангельском чтении. Завтра в храмах будет читаться тот момент из Евангелия, где рассказывается притча о сыне: когда у одного человека было два сына, и он сказал первому: «Пойди сегодня поработай на винограднике моём». Тот сказал в ответ: «Не хочу», а потом раскаялся и пошёл. А другой сказал: «Да, конечно», — а на самом деле не пошёл. И в Евангелии задаётся вопрос о том, который из двух сыновей исполнил волю отца. Я бы хотела попросить вас рассказать вас, о чём эта притча и что для вас, может быть, лично она значит. Потому что у каждого из нас есть личный опыт.

Прот. Геннадий Заридзе

— Конечно, личный опыт обязательно есть. Кроме всего прочего, притча эта глубока. Она многоплановая, она имеет личный контекст, она имеет контекст, который связан вообще с народами Земли, как таковыми. Если брать народы Земли, то, безусловно, многие были призваны для того, чтобы работать на ниве Христовой, многие действительно были призваны, чтобы быть Богу верными. Но, не устояв под влиянием окружающей среды, под влиянием языческого мира, они отошли в сторону и потеряли смысл своей жизни. И то же самое можно сказать о людях, которые, живя в этом мире, изначально, может быть, некоторые были воспитаны в православной вере и знали, что нужно ходить в храм, некоторые подверглись искушениям этого мира. Некоторые, допустим, употребили спиртное больше, чем необходимо, став алкоголиками, и перестали просто ходить в храм. Некоторые, засуетившись в этой жизни, отошли в сторону от Бога и перестали приносить какой-то духовный плод и над собой перестали работать. Некоторые сочли, что деньги — это гораздо надёжнее, выгоднее и конкретнее, и поэтому стали зарабатывать их, и, в общем, остальное перестало их волновать. То есть по сути дела, главная задача человека на земле, его смысл существования, получается, у этих людей потерян. Но будем надеяться, что они, может, и раскаются. Так или иначе, каждый человек живёт на земле для того, чтобы научиться любить Бога, любить людей и духовно развиваться. Это принцип, это основа того, что говорит Господь в Евангелии. И вот, если один человек сказал, что «да, пойду, отец, работать в винограднике», и не пошёл, это говорит о том, как раз, что не хватило силы духа, не хватило любви к Богу и верности Ему, чтобы следовать нужным духовным путём. А тот, человек, который, допустим, изначально был не готов идти за Богом, не готов был работать в винограднике, этот человек через некоторое время осознав, что он идёт неправильным путём в жизни, что он совершенно не то делает в этой жизни и не так ведёт себя, он раскаивается в том, что он делает. И раскаяние здесь обязательное слово, потому что без покаяния возвращение к Отцу невозможно, лишь покаяние может это сделать. Но это и в притче о блудном сыне, когда в стране далече человек находящийся — сын отца, которого он, в общем-то, оскорбил, уйдя в сторону, раскутив имение, — он возвращается, раскаявшись, придя в себя. Потому что он приходит в себя, он осознаёт смысл своей жизни, осознаёт, что ему надо делать в жизни. И он возвращается к отцу, и понимает, что он недостоин называться сыном, и хотя бы в число наёмников просит принять его, чтобы отец взял его в работники. И падает на колени, увидев отца, отец поднимает его и принимает в свои объятия. Здесь то же самое получается: тот сын, который в начале отказался от того, чтобы выполнить волю отца своего, в конце концов, так или иначе, разными путями этой жизни, столкнувшись с проблемами, столкнувшись с осознанием смысла своей жизни и всем тем, что происходит вокруг нас, и с пониманием смерти тоже — от этого тоже никуда не денешься, — возвращается к отцу, и, в общем-то, отец принимает его. Потому что он хоть в начале и был неверен в словах, но в делах оказался более верным, нежели тот, который сразу же сказал: «Да, Господи, я пойду и поработаю в винограднике!» Случаев таких очень много — люди возвращаются исходя из правильных пониманий своего собственного существования на земле. Например, у меня был опыт такого сорта. Когда-то, ещё в детстве, когда я ещё учился в школе, я ничего не знал о Боге. Меня с детства не воспитывали в вере в Бога, отец у меня преподавал политэкономию в университете, а мать была учительницей русского языка и литературы. В общем-то мать была верующей, но боялась даже говорить на эту тему. Время было сложное, время было коммунистическое, и поэтому говорить о Боге никто не имел права. Я однажды как-то залез в шкаф, почему-то захотел посмотреть как там бельё лежит, и вдруг наткнулся на иконы, которые были у мамы спрятаны в белье. А почему спрятаны в белье были, а не висели на стенке? Потому что к ней приходили родители и ученики. Если бы кто-нибудь увидел иконы на стене или где-нибудь в комнате, они тут же бы донесли, что эти иконы есть...

Л. Горская

— Наверное, не каждый бы донёс.

Прот. Геннадий Заридзе

— Но многие. Тогда время было очень сложное, доносили очень часто, поверьте! А так как, когда мне было, восемь лет, отец развёлся и ушёл от нас, и мать одна нас с сестрой воспитывала и содержала, она понимала, что это будет кризис, что она не сможет содержать детей. Поэтому она боялась очень сильно и прятала иконы в белье. Когда, видимо, она приходила к себе в спальню, она там закрывалась и тогда вынимала иконы, молилась и прятала их обратно. Вот такая была ситуация. Но я нашёл, удивился, но ничего не сказал, потому что было неудобно — я так нашёл как-то без спроса, получается, результат не очень, скажем, был бы не очень хороший, потому что как-то неприлично получилось бы. А с точки зрения понимания своей жизни, это было так: я занимался тогда астрофизикой в старших классах школы и занимался тем, что делал телескоп самодельный, довольно приличный — он был с увеличением до сто крат — и в Пулковской обсерватории мне было так очень интересно наблюдать звёздные все объекты, процессы, которые происходят в космосе. И когда наблюдал галактику М31 — это галактика в созвездии Андромеды, — она находится очень далеко, миллионы лет только свет летит до нас оттуда. И когда сопоставляешь миллионы лет, которые свет летит до нас, с тем мгновением, которое мы живём на земле, получается сопоставление не в нашу пользу, получается, что жизнь — это мгновение, к которому не успеешь прикоснуться, как надо, оно уже закончилось. И возникает противоречие. Диалектический материализм говорит о том, что человек живёт на земле, потом умер, на этом всё и закончилось. И существует такая как бы материалистическая концепция, то бишь диалектика, которая говорит о переходе количества в качество. Но на самом деле здесь переход количества в качество наблюдается. Они ещё говорили, что «социальная польза возникает», производственная польза возникает и всё остальное. Польза возникает от того, что человек жил — он что-то сделал, построил и прочее. Тогда можно рассмотреть вопрос иначе. Смотрите как: были цивилизации — Древний Рим, Древний Египет, в Греции была очень мощная цивилизация, та же цивилизация майя. Где эти цивилизации? Их нет, они все, когда-то жившие, умерли. И когда-то эти жившие люди тоже ведь что-то хотели, к чему-то стремились, каким-то образом существовали на этой планете, ведь они же были разумными существами, не менее, я думаю, чем мы с вами. Так вот, друзья, где цивилизации? Нет цивилизаций, от них остались какие-то обломки — глиняные черепки от посуды, какие-то стелы, башни, здания, может быть, элементы каких-то колонн, как, например, в Древнем Риме. И мы говорим: «Как здорово! Остались такие древние реликвии». А что здорово-то? Ведь люди тоже к чему-то стремились и для чего-то жили.

Л. Горская

— Культура осталась, литература осталась, если мы об античности говорим, философские труды.

Прот. Геннадий Заридзе

— Понимаю. Да, мы можем почитать философские труды, культуру, литературу почерпнуть, но в целом говорить о том, что человечество будет существовать на земле вечно, тоже невозможно. Кто-то говорит, что будет жить ради детей. Фактически, он как бы в какой-то степени обманывается, потому что у каждого человека есть личный путь его жизни. И он за этот личный путь отвечать тоже по-любому будет перед Богом, здесь вариантов нет. А дети тоже умрут. И цивилизация в конце концов придёт к своему уничтожению. Мы знаем о том, что будет конец света. Это не будет всегда, понимаете, то, что есть сейчас на земле. Во Втором послании апостола Петра сказано: «Стихии разгорятся и исчезнут... И будет новое небо и новая земля». Ничего не останется, понимаете? Вообще ничего, что есть сейчас на земле. Так вот, друзья, получается то, что жизнь пройдёт мгновением и после этого мгновения будет смерть — это гарантированная константа, от которой можно отталкиваться в рассуждениях о своей собственной жизни, зачем она нужна. Так вот, я, не зная ничего о Боге, стал размышлять: зачем мне тогда нужна эта жизнь, если я умру и вот так бессмысленно просуществую на этой планете?

Л. Горская

— Это всё вы делали, глядя в телескоп на галактику М31?

Прот. Геннадий Заридзе

— М31 впечатляла хорошо, потому что миллионы лет летит свет, а по расстоянию она находится ближе, чем объекты, которые я наблюдал. Но Конская голова, например, есть такая чёрная дыра тоже в созвездии Лебедя, но там даже непонятно, сколько лет летит свет оттуда. Но тоже не близко, скажем так, находится это всё. Не в этом даже дело, дело в том, что возникает ощущение бессмыслицы этого бытия, если нет понимания о Боге и какого-то высшего смысла. Вот я думал-думал, Господь мне на душу положил следующее понимание, но тогда я был маленький мальчик, учился в старших классах школы, и понял я только таким образом, что вот существует, допустим, приёмник, он работает на определённой длине волны. И вот работает он, работает, а потом раз, сломался. Но длина волны-то останется. Вот я примитивным своим рассудком подумал так: есть, видимо, индивидуальная длина волны — это моё «я», моё сознание. Когда сломается биологический приёмник, моё «я» останется существовать дальше. Я решил это доказать научно, потому что я не мыслил себе, что можно как-то по-другому оперировать какими-то фактами, я так был приучен. И оставив уже занятия астрофизикой, иногда я, конечно, посматривал в телескоп, потому что интересно. Но я уже оставил это всё, стал заниматься тем, что решил поступать на факультет, заниматься физиологией смерти и изучать именно этот процесс, чтобы доказать, что душа живёт после смерти определённым образом. Но сделали это без меня, всё-таки я учился на кафедре физиологии. А то, что душа живёт после смерти, было доказано в 78 году в институте Бехтерева, в Питере. Там изучали следующим образом умирающих людей: к человеку подключалась клемма, и вторая пластинка с клеммой была за сканирующим устройством, за кинокамерой. И получалось следующее: при определённой частоте импульса, который соответствовал частоте кадров на плёнке, фотографировалось, как душа отделяется от тела у любого умирающего человека — умного, глупого, верующего, неверующего, любой национальности, неважно. Всё это происходило у всех, но у кого-то происходило это быстро и легко, а у кого-то это происходило тяжело и с проблемами.

Л. Горская

— Что-то я не поняла, прямо на фотоплёнке?

Прот. Геннадий Заридзе

— Да, безусловно. Потому что в высокочастотных разрядах фотографировался объект. Если взять неживой объект, например, копейку — у нас был такой генератор, мы у себя потом в лаборатории это делали — и берёшь, делаешь вспышку — высокочастотный разряд, и получается отражение. Вот как копеечка, а вокруг неё контур на долю миллиметра помимо самого объёма копеечки. Вот это называется коронный разряд. Коронный разряд есть у биологических объектов тоже, они были исследованы в своё время. Например, мерили жизненные силы спортсменов после проведения хоккейного матча. До того, как они ушли на матч, руку клали на фотопластинку, делали фотографию, и получалась такая она, насыщенная жизненной энергией человека, вокруг пальцев видна была, потому что он довольно бодр был и готов, как говорится к бою. После матча, когда они приходили в лабораторию и у них снимали коронный разряд руки, практически еле-еле светилась жизненная сила, потому что он вычерпался, он полностью выдохся, этот человек. Поэтому можно качество и количество энергоёмкости мерить таким образом. Но это, конечно, электромагнитное поле человека, ни какое другое, не надо придумывать биополей и прочее. Это электромагнитное излучение и оно фиксируется таким образом. И у человека, который умирает, диаметром 10 сантиметров от тела отделяется шарообразная информационно-энергетическая субстанция — его собственная душа, которая выходит против всех законов физики вверх. Потому что по законам физики свободная энергия должна уйти на массу — на землю. А здесь она уходит вверх и существует автономно, самоуправляемым образом в пространстве. И как она существует, знает только она и Господь. Так что этот факт имеет место быть. И когда я эти данные получил, понял, что доказывать это всё ненужно, и занимался дальше научной деятельностью. У меня был друг в Москве, он был замминистра Минвуз СССР, у меня проблем с лабораторией — кафедра, где я работал после университета — никакой не было. Оборудование импортное ребята перекинули, хотя в брежневские времена было невозможно найти импортное оборудование в какую-то захудалую лабораторию. Возможности были, потенциал был, можно было сделать любую диссертацию, потенциал был вполне достаточным. Но получилось следующее со мной. В 82-м году я ездил в командировку сюда, в Москву, в министерство, где согласовывал получение хроматографа, потому что хроматограф был нужен для исследований.

Л. Горская

— Хроматограф — это что, простите?

Прот. Геннадий Заридзе

— Это прибор, который проводит определённое качественное, количественное измерение разных... ну, в данном случае, мне он нужен был для биологических объектов. Он измеряет состояние разных веществ, присутствие определённых изотопов в них. Когда я уже садился в поезд, я понимал, что что-то произойдёт. Я ехал в командировку и уже тогда понял, что есть Бог. Совершенно точно понял и знал, но ещё не понимал Православия совсем. Я взмолился: «Господи, только не в командировке!» - потому что быть обузой у людей не хочется.

 

Л. Горская

— Я напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире программа «Светлый вечер». У нас в гостях протоиерей Геннадий Заридзе. Отец Геннадий, и что, и как, всё-таки в командировке что-то произошло или нет?

Прот. Геннадий Заридзе

— Нет, произошло позже. У меня заболело, как мне показалось, ухо в командировке, когда я приехал обратно, у меня, в общем, рефлексов организм не показал, организм сгруппировался, потому что я испугался, что меня положат в больницу. Я с детства терпеть не могу лежать в больнице, потому что всегда там лежал из-за астмы — меня всё время заставляли лежать в больнице, я очень это не любил. Поэтому, когда мне сказали, что, если менингит, то меня положат в больницу, организм сгруппировался и не дал ни одного рефлекса. Никто ничего не понял, ну, думали ухо и ухо, а ухо не болело на самом деле, это было воспалением мозговых оболочек. И вот когда было настолько больно, что терпеть боль я уже не мог — она не прекращалась ни днём, ни ночью, — я попросил жену, чтобы она подняла мне ноги вверх. Когда она мне подняла мне ноги вверх, ну, представьте: на то кровяное давление, которое было в воспалённых оболочках мозга, вдруг шарахнуло давление всего организма. Так придавило, что буквально через два часа я отключился полностью. Приехала «Скорая», а они не хотели ехать, сказали: «Из-за уха сходите к врачу утром!»

Л. Горская

— Я так понимаю, что это был менингит, да?

Прот. Геннадий Заридзе

— Да, это потом определили.

Л. Горская

— Кстати, да. Это же один из первых способов проверить, отчего у вас голова болит и нет ли чего-нибудь серьёзного — это поднять ноги вверх.

Прот. Геннадий Заридзе

— Нет-нет, не ноги вверх. Там надо подбородком дотронуться до грудной клетки и наоборот, лечь на спину, попробовать коленками коснуться живота. Если ты этого сделать не можешь, то этот рефлекс показывает как раз, что у тебя менингит. Как ни странно, вот так вот это проявляется. Но у меня их не было — я сгруппировался, рефлекс не показал.

Л. Горская

— Мне очень понравилась формулировка: «организм сгруппировался».

Прот. Геннадий Заридзе

— Это потому, что я испугался, что в больницу положат, вот такой был глупый человек. И что произошло. Всё-таки «Скорая» приехала потом. Когда они увидели, в каком я положении, они, конечно, очень извинялись, что они сразу не приехали, и повезли меня в реанимацию. Конвульсии кончились прямо в «Скорой помощи», тело перестало вообще дёргаться, отбилось, как говорится, стало уже бревном. Ну, и организм стал угасать, просто угасать потихонечку. Когда привезли меня в реанимацию, у меня там, на каталке рефлексы проявились. Они всё поняли, вопросов не было. На каталке закатили меня в реанимационную палату на одного человека, там лежал окоченевший труп. В это время сестра реанимационная была одна на эту палату, она пошла с моей женой выяснять обстоятельства заболевания, потому что надо же заполнить карту, а я уже полностью отключился. И санитарам было сказано увезти труп в морг. Они пришли и увезли, как они считали, труп в морг.

Л. Горская

— Вас увезли что ли?

Прот. Геннадий Заридзе

— Когда медсестра вернулась через полчаса... В морг увезли меня, да. Значит, почему увезли меня в морг? Она призывает санитаров и говорит: «Ребята, вы опытные люди, вы чего его увезли, он же ещё не окоченел?» Я действительно ещё не окоченел. Они говорят: «Он выглядел хуже, чем окоченевший труп!» Дыхания не было практически. Если бы было дыхание, то не увезли бы. То есть всё было совсем плохо, практически, оставались какие-то секунды... Но, так или иначе, когда она пришла, она поняла, что это скандал, надо срочно возвращать меня из морга. Меня возвратили из морга. Прокалывают спинной мозг, обнаруживают пневмокок менингит — это такая болезнь, которая развивается стремительно, с летальным исходом. Вариантов вообще не было никаких просто. Потом стали не просто вводить инъекции пенициллина, а капать его, поставили капельницу с пенициллином, как мне потом объяснила медсестра. Вот и вся реанимация, больше ничего не делали. Под утро я прихожу в сознание на следующие сутки и знаю точно, что тот мир реально существует, он есть, 100%. Я знаю точно, что Бог решал вопрос — оставить меня на земле или не оставить, но Он меня просто пожалел и оставил меня на покаяние, поэтому я живу. Не потому, что я что-то из себя представляю, а просто Бог помиловал грешника, понимаете? И оставил на покаяние, если бы я тогда умер, я был бы в аду 100% — я никогда не причащался, я никогда не исповедовался, я этого ничего не понимал и не знал. Единственное, что я для себя доказал, что Бог точно есть, и всё. И вот милостью Божией организм стремительно восстановился.

Л. Горская

— Я так понимаю, что это чудо настоящее было?

Прот. Геннадий Заридзе

— Я думаю, да. Летального исхода ещё не было тогда, потому что это была полная кома, но в принципе там всё было совсем плохо.

Л. Горская

— Но если болезнь смертельная сама по себе.

Прот. Геннадий Заридзе

— Однозначно я не должен был жить, это вне всякого сомнения. И происходит следующее: врачи заходили по 2-3 человека и спрашивали меня: «А чего это ты живой?» Представляете, какая этика? «Может, ты спортом занимался?» - «Не занимался». - «Непонятно тогда». Думали, ещё какие-то вопросы странные задавали мне. В общем, меня это очень удивило, но ладно. Вот ещё какое последствие было у меня после этого менингита — у меня была реверберация звука. То есть я не мог воспринимать обычное радио — его включают, а я не могу просто — такое искажение звука, жуткое из радио идёт. Я каждую, может быть, шестнадцатую долю ноты искажённую воспринимал очень обострённо, то бишь не мог слушать никакую музыкальную фальшь.

Л. Горская

— Как интересно!

Прот. Геннадий Заридзе

— У меня был слух нормальный и так, а тут просто невероятный был. Я попросил выключить, потому что это было неприятным. Кроме всего прочего, была реверберация звука, ещё звук ухал так: «Ух, ух, ух!» — говорит кто-нибудь так, ухает. Потому что там расширились структуры в пространстве мозга. Это же не просто так болезнь. Ну, и всё, вот таким образом организм милостью Божией восстановился довольно быстро, и я отказался от группы, ушёл дальше. Когда я пришёл на кафедру, мне стало вообще неинтересно. Это всё не потому, что против науки — у нас при храме есть научное общество, называется «Объединение православных учёных», включает в себя около 400 учёных из разных стран мира. Довольно серьёзный такой кворум, мы занимаемся разными исследованиями, в частности, исследовали, например, лилии, которые из сухих стеблей расцветают на острове Кефалония. Нам дали стебли для исследования и отдали в наш филиал, который находится в Мурманске — там институт по биологическим исследованиям. Мы привезли сухие стебли, которые пустили живые такие стебельки и бутоны, и цветы. Это происходит следующим образом: лилии эти приносятся на Благовещение прихожанами в храм, потом проходит время, они засыхают, и эти палочки сухие ставят, открывают створку иконы стеклянную, ставят туда, к иконе Богородицы, и закрывают. Ровно через полгода, на Успение Богородицы, эти лилии, то есть эти сухие стебли пускают живые стебли, бутоны и расцветают. Это потрясающее явление. И наш академический Мурманский институт доказал, что это чудо реальное абсолютно. И оно абсолютно может квалифицироваться, как явление Божие, не просто это так происходит случайное событие.

Л. Горская

— А они всегда расцветают?

Прот. Геннадий Заридзе

— Всегда. Из года в год бывает это всегда. Вот один из видов исследований. Есть ещё много статистических исследований, других. В общем, это особый разговор об объединении. Это я тому, что я не против науки, просто мне она тогда стала неинтересна. Потому что я решил жить по большому счёту, коль я умру, и моё существование продолжится в том мире, я это знаю точно — есть Бог, я знаю точно, то надо Богу-то и служить. И тогда я благословился на это служение у схимитрополита Серафима (Мажуга), был такой угодник Божий, старец старцев, он был одним из таких подвижников благочестия, великой жизни духовной. Во времена хрущёвских гонений всех выгнали из Глинского монастыря, и он уехал в Тбилиси, потому что там более лояльно относились к духовенству. И там он стал епископом, потом митрополитом. И он был духовным отцом моей прабабушки — монахини Таисии, — моей бабушки Анны Яковлевны, то бишь фактически я туда поехал по благословению ещё отца Николая Седых, который меня туда и благословил съездить. Так как мои родственники знали его хорошо, я к нему попал, и он меня благословил на духовный путь. Так бы я не рискнул. Кроме всего прочего, я оставил кафедру, хотя всё там было оснащено, вопросов не было и можно было делать любую работу. Но я ушёл служить в храм певцом, чтецом, потом псаломщиком взяли. И в 88-м году меня рукоположили в священный сан. Вот так сложился мой путь. То есть фактически можно сказать, что изначально я и не знал о Боге, фактически я являюсь тем самым, который сказал отцу: «Не пойду!» - а потом пошёл работать в виноградник. Но сознательно, потому что я понял, что действительно Отец такой любящий, такой удивительно тонкий и всегда помогающий, и всегда находящийся рядом, и всегда сострадающий, и всегда самый близкий — ближе никого не может быть в жизни. И не служить Ему просто нельзя, это преступление. Для себя я воспринял это вот так. И поэтому ушёл служить Богу. И вот служу в священном сане всё это время. И пытаюсь помочь своей собственной душе спастись, и, если возможно, помочь спастись душам тех людей, которые имеют в этом необходимость, потому что, к сожалению, очень многие нуждаются в том, чтобы с ними просто поговорили, выслушали и объяснили, что надо делать дальше. Потому что, к сожалению, не всегда это бывает в храмах, а должно быть именно так. Ибо Господь помиловал меня, грешника, который не должен был жить на земле, и просто оставил на покаяние, так мне и объяснено было, что меня оставляют на земле на покаяние.

Л. Горская

— Вам прямо объяснили?

Прот. Геннадий Заридзе

— Я знал точно, что меня оставляют на покаяние. Так оно и было всё. Уж тем более я должен принимать и беседовать со всеми людьми, которые приходят, у них есть определённые проблемы, нужды и так далее. Я этим занимаюсь, потому что считаю это важным. Думается, что, может быть, таким образом кто-нибудь осознает смысл своей жизни и попробует исправить свои собственные ценности на земле. Ведь у нас главные ценности часто бывают иллюзорными. Иллюзорные — это какие ценности? Когда человек считает, что самое главное у него... это как у фарисеев раньше в Евангелии, когда Господь Иисус Христос сказал, что количество имения человека, то бишь сколько у него денег, материальных благ, оно не решает вопрос его спасения, то есть спасение от этого не зависит. И тут фарисеи смеялись над Господом: «Ха-ха, как это так? Наоборот, чем ты богаче, чем ты пышнее одет, чем ты замечательней снаружи, тем ты и более величественный! А тут не зависит, оказывается». Так Господь-то им правду говорил. Вот это иллюзорное богатство этого мира, видите, Господом не принимается, а принимается духовное богатство, без которого жизнь не имеет смысла никакого. Духовное богатство — это те самые моменты, которые мы с вами должны определить для себя, что нам ценнее. Если нам ценнее Господь и наше внутреннее развитие, которое мы совершаем сами лично, чтобы своими собственными грехами не отравлять окружающий мир и своим собственным родственникам, своим детям, внукам и правнукам не доставлять проблем своими грехами. И мы работаем над собой, из любви к Богу стремимся к своему развитию. Это один разговор. И мы приобретаем действительно вечные ценности: любовь, веру, молитву, предстояние перед Богом и многое другое. И отсюда проистекают добродетели: милосердие, сострадание, кротость, смирение и прочее, потому что они отсюда проистекают, как естественный фактор. Если же у нас материальные эти все вещи становятся главенствующими, то нам горе. Именно горе, как говорил Господь в своё время книжникам и фарисеям: «Горе вам, что закрыли вход в Царство Божие — сами не входите и других не пускаете!» Для нас должно быть это понимаемо. Поэтому самое важное, что мы должны делать на земле — мы в первую очередь должны быть верными Богу людьми и стараться помочь людям найти свой путь, потому что запуталось очень много людей. Тем более после десятилетий атеизма, воинствующего такого безбожия, смешков всяких по поводу веры, священников, по поводу Бога очень сложно объяснить людям, что они главное в своей жизни и не получили, и что смысла в их жизни просто нет, пока они не нашли основу, альфу и омегу своего существования. Смерть-то придёт? Конечно, придёт, и, представая перед Богом, что мы будем говорить? «О, Господи, да я не знал!» - да это не разговор! «О, Господи, да я не понял!» - это тоже не разговор. «О, Господи, да я не верил, не получилось!» - и это тоже не разговор. Возможность прийти к Богу и познать что-то о вере, учении и познать Его Самого даётся каждому. Так или иначе, Господь, как милосердный Отец, каждого пытается привести к спасению. И потому, пусть мы, допустим, были оступившиеся, воспитанные в атеистическом государстве, мы звери и прочее остальное, но если мы осознаём существование Вечной Жизни, которая нам предстоит в перспективе, если действительно это понимание есть в сознании нашем, мы начнём работать так над собою и так в плане своего собственного, личного спасения, что это поможет и другим людям прийти к вере. И нам самим даст не просто, скажем так, свет в конце туннеля, нет, а реальную перспективу и силы, с которыми можно совершать путь своего собственного спасения. Потому что это основа, которую мы должны в своей собственной жизни воспринять и осуществить. Потому что, если мы не осуществляем этого делания и основу эту не понимаем, тогда у нас и перспективы никакие. Потому что после смерти ничто нечистое в Царство Небесное не войдёт. Покаяния после смерти тоже нет, оно есть только на земле. Пока мы живём, мы можем сознавать себя, можем сознательно раскаяться и сознательно исправиться. Потому, друзья мои, как хотелось бы, чтобы мы задумались на эту тему, и захотели быть теми самыми сыновьями, которые всё-таки возвращаются к отцу и говорят: «Господи, пойду работать в твоём винограднике!» — и работали бы в винограднике Христовом в этом мире, действительно во славу Божию, созидая укрепление нашей православной веры, в себе, в первую очередь, и в ближних наших. Чтобы люди могли сказать: «Да, это действительно настоящий, верный Матери-Церкви человек».

Л. Горская

— Я напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире программа «Светлый вечер». И сегодня у нас в студии протоиерей Геннадий Заридзе. Оставайтесь с нами, мы вернёмся через несколько минут.

 

Л. Горская

— И снова в эфире программа «Светлый вечер». Мы приветствуем вас! В студии Лиза Горская. И с нами протоиерей Геннадий Заридзе — настоятель Покровского храма села Отрадного Воронежской области. Отец Геннадий, по ходу нашей с вами беседы мне хотелось спросить: а вообще много людей от науки приходят к Богу? Я вот знаю несколько примеров очень красноречивых. Наверное, у вас тоже есть?

Прот. Геннадий Заридзе

— Да, приходят, безусловно. Почему? Потому что, во-первых, людям, которые занимаются наукой, свойственно мыслить, мыслить глубоко и широкомасштабно, если, конечно, человек этот настоящий учёный. Вот у нас, в нашем объединении учёных, например, где-то 90 человек докторов наук и под 200 человек кандидатов наук. Есть просто преподаватели. Это все люди пришли к Богу так или иначе в процессе своей жизни. Многие приходили ко мне в храм и приходят до сих пор, и являются глубоко верующими людьми в процессе своей жизни, своего внутреннего становления, осознания перспективы своей вечности. Они вот не противопоставляют никогда науку и религию. А действительно, противопоставление само по себе очень глупое, потому что, представьте себе: наука есть более грубый инструмент осознания и, скажем, опосредования этого внешнего нашего мира. Инструмент, который позволяет открыть определённые законы, рассмотреть их, прийти к выводам каким-то в этих законах. Наука имеет определённый потенциал и мыслительный, и творческий, и потенциал, скажем так, технический, который даёт приборное обеспечение для осознания и для исследования какой-то либо проблемы, либо какого-то процесса, который происходит во Вселенной. Наука динамична, потому что, например, была теория Эйнштейна. Пока не нашли квазары, эта теория считалась правильной, что «e» равно «mc» квадрат, и при достижении скорости света масса становится бесконечной, то бишь её размывает просто в пространстве, практически, её нет. Это глупость, конечно, потому что нашли небесные тела под названием квазары, которые летят со скоростью 3,4 световых. Это абсолютно объективные вещи! Они зафиксированы учёными, и эти...

Л. Горская

— А какой объём у этих тел, если на этой скорости вообще...?

Прот. Геннадий Заридзе

— А там нормальный объём совершенно! То бишь теория Эйнштейна, которую, кстати, не он, на самом деле, написал, он её просто немножечко приватизировал, она не работает. А работает другая теория, поэтому теория Хаббла, она более всеобъемлющая, более конкретная, более соответствующая тому, что на самом деле есть в мироздании. Поэтому наука в динамике пребывает всегда, она всё время приходит к какому-то пониманию закона, потом его отставляет на второй план. Есть устоявшиеся константы, есть постоянно движущиеся какие-то принципы и модели, и так далее. Поэтому люди, которые, прежде всего, мыслят этими категориями и творчески настроены, они понимают, что, в принципе, своя собственная жизнь, свой собственный рассудок, своя собственная мыслительная деятельность, они не могут просто куда-то исчезнуть и деться. И понимают, что надо, видимо, смотреть на свою собственную жизнь с этой стороны, критически, с точки зрения того, а что же будет дальше. И поэтому, заходя вперёд, осмысляя перспективы своей жизни, которая ожидает нас после того, как мы разделимся с этим телом, вот человек начинает из глубокого, скажем так, научного мышления понимать, что ему необходимо идти к Богу. Он прекрасно понимает, что это основа мироздания. Дело в том, что даже по той же самой теории Хаббла, говорится о том, что ничего не было — просто вакуум. Есть разные теории по поводу вакуума, которые я читал. Но дело не в этом, дело в том, что вакуум этот взрывается, а вакуум — это пустота. И в процессе, как говорится, деградации вакуума появляются частички, пылинки, которые слагаются в большие массы вещества, и образуют собой звёзды, планеты в процессе своего дальнейшего движения, под действием гравитационных сил. Можно это принять? Да, это можно принять. Дело в том, что изначально Бог создал небо и землю, не вот это небо, которое над головой, и не ту землю, на которой мы стоим. Небо — это колоссальный небесный мир, а земля — это, в общем-то, не то, что эта твердь на этой планете. Вот представьте себе: нет ни одной галактики, ни одной звезды, ни одной планеты больше, ни газо-пылевых облаков, ничего — просто вот планета Земля бац и появилась во Вселенной одна. Там всё отделилось — твердь отделилась от воды, и вода, которая была над сушей и которая была под сушей, тоже отделилась, всё там пришло в определённое, так сказать, равновесие. И в конце концов, вот планета есть, а потом вдруг к ней добавили небосвод: Луну, Солнце и другие звёзды для украшения. Я понимаю, но это — средние века.

Л. Горская

— Было бы приятно так думать.

Прот. Геннадий Заридзе

— Да, это было бы оригинально весьма. Но так как существует Вселенная с огромным количеством звёздных скоплений, с огромным количеством галактик, с огромным количеством межгалактических центров, которые объединяют между собой галактики и так далее. Поэтому эта матрёшка может нами до бесконечности прогнозироваться каким-то образом. Но, так или иначе, это заставляет задуматься о том, что это были частицы, которые в разных местах того пространства, которое образовал собой первородный взрыв вот этот вот, образовали разные структуры космического характера. И они есть. И существует наша планета Земля тоже. Так же точно этим образом возникшая, уравновешенная она была до Потопа более, нежели сейчас, и так далее. То есть всё это позволяет нам сделать инструмент исследования окружающей среды научно — осуществить эти изыскания, осуществить согласования, восстановить исторические какие-то и смысловые характеристики всем этим процессам и так далее.

Л. Горская

— А что значит, что до Потопа она была более уравновешенная, нежели сейчас?

Прот. Геннадий Заридзе

— Есть теория двух американских очень интересных таких учёных, они сами палеогеологи. Они, исследуя вопрос, связанный с тем, какая же была структура Земли до потопа, пришли к выводку, что на Земле не было ни бурь, ни ветров, ни землетрясений, не было гор, не было никаких вулканических извержений, то есть всё было абсолютно уравновешено. И Библия говорит, что Бог выделил твердь, потом отделил ту воду, которая находится рядом с твердью, то бишь появился океан, и воду, которая находится над твердью, то есть в высших слоях атмосферы был слой из высококонденсированных паров. Это как бы водный слой, который представлял собой типа полиэтиленовой плёнки такой эффект для нашей планеты. И жёсткий ультрафиолет, и рентгеновское излучение космоса на Землю не приходило. В этом заключается ошибка радиоуглеродного метода, в том, что у нас считается, что, например, радиация, как констатирует этот метод, была на З
Земле всегда одинакова. Она была неодинаковой, потому что до Потопа её просто не было, она не поступала сюда из космоса, она была другой. И потому этот метод даёт погрешность в миллиарды лет, которых как бы нет, понимаете, в чём дело?

Л. Горская

— Ой-йо-ёй!

Прот. Геннадий Заридзе

— Получается, что этот слой из высококонденсированных паров... во-первых, было очень красивое явление на небе — всегда был закат и восход, которые растекались по этой воде, лучи расходились, это была, конечно, красота. Кроме всего прочего, не было ни бурь, ни ветров, потому что не из чего им было возникать — не было облаков. Облака — это разорванный этот слой, куски этого слоя, которые летают у нас в атмосфере, вызывают разные явления, которые могут нам нравится или нет. За счёт того, что между ночной и утренней температурой была разница в несколько градусов, выпадала обильная роса, которая поливала всё. Кроме всего прочего, была единая платформа Земли, с этим согласны геологи, серьёзные учёные в нашем мире, с которыми я выяснял этот вопрос. Они согласны, что была единая платформа Земли, единый континент эллипсоидной формы в районе экватора. И не было там ни зимы, ни лета, ни весны, всегда лето — хорошее, уравновешенное, прекрасное лето. И количество плодов было такое, что мы не можем даже посчитать. Есть мнение, что то, что осталось от плодов сейчас — это одна миллионная часть процента того, что было тогда, до Потопа.

Л. Горская

— Или сортов?

Прот. Геннадий Заридзе

— И сортов, и объёма, и количества, всего. То есть там всего было просто колоссальное изобилие. И просто описать мы его даже не можем. Потому что у нас сколько в «Красную книгу» растений-то занесено за это время, а она не так давно и написана, не так давно стали регистрировать исчезающие растения. А сколько их исчезло от Потопа до нашего времени, мы даже представить себе не можем. Например, когда исследовали Туринскую плащаницу, в этой плащанице находили пыльцу тех растений, которых уже просто нет, они вымерли. Поэтому можно предположить, что не только две тысячи лет назад вымерли какие-то растения, а, видимо, за все эти тысячелетия послепотопные вымерло очень много растений. Чем доказывается, что не было бурь, ветров и всего остального? Очень легко доказывается. У нас в окаменелостях существуют гигантский хвощ и плауны, мы учили это в ботанике за пятый класс. Да?

Л. Горская

— Угу.

Прот. Геннадий Заридзе

— Так они были высотой 20-30 метров, на самом деле. Имели огромную биологическую площадь своего биологического тела. Если бы был более-менее средний ветерок, он бы уронил эту биологическую конструкцию на землю сразу, она просто не успела бы вырасти до такого размера. Потому что у хвощей и плаунов нет корней, у них есть только резоиды — ставят к растениям палочки, чтобы как-то удерживать с помощью этих подпорок на земле. Вот и всё. У нас такими ветрами и бурями деревья серьёзные валятся — дубы, или кедры в Сибири, как мне рассказывали, колоссальная корневая система, которая просто вырвана из земли этой бешеной силой ветра. То же самое было бы и тогда, и на Земле ничего такого бы не было. Кроме всего прочего, наличие динозавров тоже говорит о том, что...

Л. Горская

— Да, я вот про динозавров как раз хотела спросить!

Прот. Геннадий Заридзе

— Да, это говорит о том, что был очень долгий период долгоденствия, спокойной жизни на Земле. Потому что эти животные — амфибии, рептилии и земноводные — они сколько живут, столько и едят, сколько едят, столько и растут. И тогда они росли очень долго и вырастали в огромные биологические массы. Сейчас мы тоже можем найти маленьких динозавриков - это тритон, он живёт в болоте. Такой маленький, сантиметра 3-4...

Л. Горская

— Испуганный.

Прот. Геннадий Заридзе

— Да. У него, действительно, тоже такая зубчатка на спинке есть, подобно, как у динозавров, абсолютно один в один, только маленький совсем. Потому ничего удивительного нет в том, что изменилась структура биологическая и геологическое лицо планеты после этого Потопа. Предположение было, что какое-то огромное тело упало в районе Марианской впадины и сместило ось Земли в сторону, она стала уклоняться в сторону Полярной звезды и получила прецессию — это движение определённое, которое привело к возникновению разных времён года на Земле. От этого удара раскололась единая платформа Земли и эти куски платформы стали дрейфовать друг на друга, образуя вулканы, и появилось горообразование, то бишь они, наезжая друг на друга, создали вот эти колоссальные объёмы гор. Ну, и Земля потеряла свой вид. Континенты начали дрейфовать с разной скоростью по отношению друг к другу. И через год это как-то более-менее уравновесилось, Ной вышел из ковчега на вершине горы Арарат.

Л. Горская

— Я вот хотела спросить как раз!

Прот. Геннадий Заридзе

— И там до сих пор учёные находят то, что осталось от этого огромного корабля. Корабль был величиной с авианосец, причём был сделан из трёхслойной древесины, который Ной скрепил, заметьте чем, титановыми заклёпками! До Потопа! Технологии у них были колоссальные, просто колоссальные. Они технический прогресс имели не меньший, чем мы имеем, но пришли к полному богоотступничеству. Технический прогресс совершенно не характеризует развитие, он говорит о том, что люди изощрились в каких-то поисках, в каких-то своих притязаниях.

Л. Горская

— Недавно какой-то мумии египетской сделали МРТ и наши там штифт ортопедический, соответствующий всем нормам современной ортопедии.

Прот. Геннадий Заридзе

— Безусловно, никто не сомневается, что всё это было. И технические, и технологические процессы тогда осуществлялись очень серьёзные. Цивилизации, которые были до Потопа были мощные, технократические и абсолютно бездуховными. Ведь когда Ной ковчег начал строить, буквально никто не стал его слушать. Тогда жили дольше в 10 раз. У нас сейчас максимум 100 лет, тогда до тысячи лет люди жили. В десять раз уменьшилось количество жизни на земле человека по его безобразному поведению, из-за этого всё и произошло. Ной строил 120 лет ковчег на возвышенности. Люди ходили к нему и спрашивали, что он делает. Он говорил: «Вот, будет потоп за грехи людей, за то, что они отступили от Бога, и всех истребит!» Над ним смеялись, над ним потешались, называли его глупым, как только могли, выражали негодование по отношению к его действиям. Отец Олег Стеняев очень интересно об этом говорит, ссылаясь на древних раввинов, вот его высказывание, он говорит, что они стали гадить на нижней палубе ковчега. Ходили и каждый считал своим долгом там сходить в туалет. И они сделали так, что вся огромная платформа — нижний ярус ковчега — превратилась в сплошную навозную кучу, огромную навозную кучу, не было места свободного. Господь, видя, как над благословением Его глумятся, как не верят Его посланнику — а Ной был единственный верующий человек со своей семьёй на Земле. Вот он и его семья, больше никто не верил в Бога, вот такая была ситуация, связанная с упадком, духовного характера. И тогда Он послал этим людям, которые глумились, язвы. Они стали болеть страшными язвами. Эти язвы были настолько мучительными, что они вызывали невероятную боль, температуру и прочее, и ничем не лечились. Хотя лечить могли, до Потопа очень хорошо и прекрасно у них всё получалось. А с этим справиться они не могли. И тогда один из жителей решил вот этими фекалиями, которые на нижней палубе ковчега, помазать язву. Она исчезла. Он обрадовался, обмазался навозом, который оставили на нижней палубе ковчега, и показал, что он вылечился всем остальным. Все кинулись, исчистили скребками до чистой доски весь тот навоз, который туда принесли, намазались тем, что принесли туда сами, вылечились и ничего не поняли — они к Богу не обратились. И поэтому пришёл Потоп и смыл людей. Вот такая ситуация, понимаете? Но всё зависело от желания.

 

Л. Горская

— Напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире программа «Светлый вечер». С вами Лиза Горская. И у нас в студии протоиерей Геннадий Заридзе. Мы продолжаем наш разговор.

Прот. Геннадий Заридзе

— Да, собственно, мы довольно сильно уклонились от того, о чём говорили. Так вот, учёные приходят разным образом к Богу. Кто-то приходит в связи с болезнью, когда он понимает, что, да, то, чем он занимался, это важно, но приходит момент, когда надо, как говорится, счёты с жизнью каким-то образом сводить, то бишь идёт процесс сложный, болезненный. И когда люди выздоравливают, становятся глубоко верующими людьми. Или в процессе поисков понял, что без Бога просто не могло быть этого ничего. И на уровне ментальном, когда он понимает, что Бог является главенствующей фигурой всего мироздания, смыслом, основой всего мироздания, Творцом его, он тогда начинает обращаться к Нему. И приходит в храм, там уже получая правильную информацию — православное вероучение. Он становится христианином и начинает не просто формально приходить в храм, нет, от всего сердца обращаться к Богу с пониманием глубоким того, что он нашёл эту драгоценную жемчужину, как говорится в евангельской притче о жемчужине. Потому что смысл есть. Кто-то приходит, потому что у него проблемы с личной жизнью, такие были профессора у нас. Кто-то приходит потому, что не видит смысла в жизни никакого, просто не видит смысла. Вроде и дома всё хорошо, и болезни страшной нет, ну и с наукой нормально всё — уважают его в институте, и сотрудник передовой, но вот...

Л. Горская

— А зачем?

Прот. Геннадий Заридзе

— Да, а зачем? И тогда человек начинает искать. И когда понимает, что есть вечность, эта вечность гарантирована всем, просто гарантирована, и она будет, она никуда не денется, тогда начинает работать так, чтобы эта вечность не была печальной, чтобы она не была с дьяволом, чтобы она была всё-таки с Богом, и в дальнейшем творческом и духовном развитии человеческого существа, которое каждому, в общем-то, предполагается после смерти. Поэтому много очень разных судеб, очень много разных людей. Кто-то, например, приходя первый раз в храм, с любопытством смотрит на происходящее, кто-то начинает попадать под искушение бесовское. Например, приходит человек как-то в храм — мне он сам рассказывал — и вдруг уборщица в храме как выскочит, как выпрыгнет: «А-а-а! Вы вошли сюда в коротких штанишках!» И как стала его костерить: «Вот, какой ты христианин? Что ты тут делаешь? Ты, вообще, чего сюда пришёл в трусах? Что это такое? Ты должен был одеться соответствующим образом, по-парадному прийти в церковь, понимая, что ты идёшь к Богу!» И так его отчитала, что он ушёл оттуда и сказал себе: «Не ходил в храм и ходить не буду!» И стоило долгих усилий и много времени, чтобы его разубедить, правда!

Л. Горская

— И таких людей несколько, по-моему, несколько миллионов, по ощущениям!

Прот. Геннадий Заридзе

— Очень много! Очень много таких людей бывает. И, к сожалению, люди, которые пришли в храм и считают, что они теперь адепты Православия, потому что они моют пол в церкви или что-то ещё делают, они людей просто выгоняют вон. Господь, может быть, десятилетие вёл этого человека, чтобы он пришёл в церковь. И человек пришёл. Так ему надо помочь, а ему просто буквально бьют в спину, и он уходит из церкви, а Сатана над ним просто смеётся. Понимаете, что получается? Это трагедия для Церкви, просто трагедия.

Л. Горская

— Я понимаю. Я сама недавно зашла в горнолыжном костюме в храм. Просто потому, что мы ехали с катания, а мне было интересно посмотреть, что это за храм. Это не недавно, это зимой было. Заглянула просто аккуратно, и на меня налетает там прям, как акула, кругами... Смотрю, думаю: «Сейчас подойдёт!» Подходит, говорит: «Я смотрю телеканал «Спас», слушаю радио «Радонеж». И я хочу тебе сказать, что грех, грех, грех ходить женщине не в юбке!» Я думаю: «Господи, ты же видишь, что я не в храм собиралась!» Ну, слава Богу, меня уже не испугаешь!

Прот. Геннадий Заридзе

— Хорошо, от того, что была женщина в юбке или не в юбке, она спасётся или нет? То есть только вот ходила в юбке — спасётся или нет?

Л. Горская

— Нет, конечно!

Прот. Геннадий Заридзе

— Ну, вот! Дальше что?

Л. Горская

— А что стоит отвечать в подобных ситуациях нашим слушателям?

Прот. Геннадий Заридзе

— В подобном случае надо сказать: «А вы безгрешная? Вы имеете право давать указания другим?» И она подумает. Вспомните тот момент Евангелия, который меня очень всегда потрясает и радует, когда схватили женщину в прелюбодеянии и привели её к Господу. А Он сидел и что-то чертил на земле, писал. И разъярённые иудеи прибежали — все такие праведные, все такие законники, притащили эту женщину. Она понимает, что ей конец, что закопают до середины туловища и забьют заживо насмерть. До сих пор такое явление имеет место быть — в наше время это совершается по шариату в восточных странах. Показывали даже по телевизору. Это беда, конечно, но это имеет место быть. Так вот, она понимала, что с ней произойдёт именно это — поймали, все с камнями, разъярённые, много людей. И они подтаскивают женщину к Нему, она понимает, что ей конец, плачет, и говорят: «Вот, Господи, взяли эту женщину в прелюбодеянии. И по Закону Моисееву она должна быть побита заживо камнями. А ты что скажешь?» Это называется ход конём — скажешь, что нельзя побивать камнями, они скажут: «А как же, ты отменяешь Закон Моисеев?» Если скажешь, чтобы побивали камнями, скажут тогда: «А где же твоё милосердие?» Здорово, да? И тогда Господь говорит фразу, которая просто поражает всех. Он сказал: «Кто из вас без греха, пусть первым бросит в неё камень». И тогда самые, значит, смотрели на Христа и вдруг увидели, что Он пишет их грехи на песочке. И они вспомнили, что ой, да, были — развернулись и ушли. Средние смотрят на Спасителя — Он пишет их грехи на песочке. Да, вспомнили, что они грешники, бросили камни и ушли. И тогда молодые, разгорячённые видят, что самые уважаемые старшие и сильные средние ушли, и они смотрят на Спасителя, а Тот пишет их грехи на песочке. Они говорят: «Да, и мы грешники!» Выбросили камни и ушли все! И вот стоит женщина, которая должна была умереть, она уже полностью подготовилась к этой страшной смерти. И Господь ей говорит: «Ну что, никто тебя не осудил». Она просто в шоке, понимаете, да? Она говорит: «Никто, Господи!» Он ей сказал: «И Я тебя не сужу. Иди и впредь больше не греши!» И конечно, она от Бога больше не оторвалась никогда, она всегда за Ним ходила. Вот пожалуйста!

Л. Горская

— Но, к сожалению, у современного человека нет возможности посмотреть, как Господь пишет его грехи на песочке.

Прот. Геннадий Заридзе

— Я понимаю. Но дело в том, что, если человек находится в храме, он априори должен иметь представление, что такое исповедь. А так как он, так или иначе, тело своё приносит к исповеди и, может, даже кается душой, он всё-таки подумает, имеет ли он эти полномочия или нет. Если человек безумен — бывают одержимые в храме, это тоже бывает, ведь надо же им где-то находиться — он, конечно, ничего не поймёт. А если он человек разумный, то он извинится и уйдёт. Я вам точно могу сказать. У нас случай реальный абсолютно: приходит молодая девушка, очень высокая, метр девяносто, в брюках. И тут некоторые только попытались, тут же их на место поставили — ничего они не сказали. А у этой девушки умерли папа и мама, один брат — наркоман. И у неё просто ничего больше нет, и надеть нечего. Это абсурд, фарисейство, это безумие! Можно сказать, что это православное фарисейство — есть у нас некоторые люди, которых можно называть православными фарисеями. Это люди, которые мнят, что они так хорошо знают закон, так замечательно его исполняют, что будут всех заставлять это делать, даже если сами не будут делать. Понимаете в чём дело? Я думаю, что безумие. То бишь о них говорит Господь в Евангелии: «Вы, фарисеи, как гробы, снаружи украшенные, а изнутри полные костей мёртвых и мерзостей!» Это трагическое явление, этого быть в Церкви не должно. Должен каждый сострадать. Каждого Господь вынул из какой-то помойной ямы, каждому помог каким-то образом прийти к тому, чтобы осознать себя всё-таки человеком, осознать себя чадом Божьим, осознать себя помилованным преступником, который должен был быть осуждён и казнён, но Господь явил свою милость и оставил его жить, как у меня, например, было. И как я могу кого-то судить, если меня — ничтожество грешное — Господь помиловал и оставил на покаяние. Да я должен благодарить Бога за каждый день, который Он мне подарил! Я думаю, каждый найдёт момент в своей собственной жизни, который представится ему вполне таким предосудительным. И поймёт, что он, в общем-то, не имеет права судить никого, кроме себя.

Л. Горская

— И вот притча, которую мы вспоминали в начале нашей программы, там же потом Иисус сказал: «Истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперёд вас идут в Царство Божие...»

Прот. Геннадий Заридзе

— Вот об этом-то мы сейчас с вами и говорили. Знаете, почему мытари и блудницы? Ну, казалось бы, мытари, кто такие мытари?

Л. Горская

— Сборщики податей, налогов.

Прот. Геннадий Заридзе

— Мытари — это люди, которые считались презреннейшими. Они не просто собирали налог для Рима, они собирали больше, чем налог для Рима. Половину они клали себе в карман. Да, а как же? Поэтому они считались ворами и были презренными людьми в Иудее.

Л. Горская

— Очень древняя традиция!

Прот. Геннадий Заридзе

— В общем, да, имеет место быть. Так вот, и что же дальше? Конечно, к ним относились, как к такому отребью вообще, как к нечистым людям, ничтожествам, с которыми даже здороваться срамно. И блудницы, развратники — люди, которые считалось, что тоже должны быть осуждены. Вот в частности, пример я рассказывал, что её должны были побить камнями. Так вот, они, раскаявшиеся, сознав своё собственное ничтожество, свою собственную греховность, понимая, что им нечем кичиться, вообще нечем, нечего противопоставить своему греху — нет добродетелей. Вспомните, как тот мытарь, который пришёл в храм, и он упал на колени, не смел даже глаза кверху поднять, понимая, что он ничтожный вор и что он обманывал и обижал людей. Он упал на колени и говорил: «Господи, милостив буди мне, грешному!» Стучал себя в грудь, понимая, что он никудышный человек, просто ничтожество. И вот это покаяние, объективное восприятие своей греховности, своей ничтожности даёт возможность действительно нормально человеку исправить свою собственную жизнь, стать к Богу ближе. Это-то ведь и надо! Ведь как говорит, например, Господь в Ветхом Завете нам? Он говорит так, то бишь это фактически покушение на весь обряд, который был в Ветхом Завете: «Мне противны ваши всесожжения и жертвы! Сыне, даждь мне сердце твоё!» Это, вообще, как? А вот так, что всё то, что они делали, это огромное количество быков, козлов, овец и прочих животных, которые забивались в этом храме, Богу было противно. Потому что при этом сердце человеческое от Бога далеко отстояло. Понимаете?

Л. Горская

— Это как «жертва Богу — дух сокрушен»?

Прот. Геннадий Заридзе

— Абсолютно! «Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит». Всё правильно. Так и должно быть. Пока сердце к Богу не начнёт вопить, не начнёт действительно искренне обращаться, пока человек не станет действительно Богу посвящать своё сердце, он не может называться глубоко верующим человеком, во всяком случае, чадом Божьим точно. Потому что он теоретически, может, что-то и делает, как фарисей. Они же всё соблюдали, а как же! В той же притче о мытаре и фарисее. Ведь фарисей, он же пришёл и начал с чего своё обращение к Богу? «Я вообще такой, — говорит, — замечательный, я такой прекрасный, лучше меня вообще никого! Потому что я десятину-то даю и всё выполняю, и соблюдаю субботу, и всё делаю, как положено. Такой я прям прекрасный, что сам себе радуюсь! Не то, что ничтожества всякие — вот мытарь, например, стоит». То бишь что это такое? Это бешеная гордыня, демонская твердыня в человеке была. То бишь он от Бога удалён был очень далеко. Этот же мытарь, который бил себя в грудь, понимая, что он ничтожество, он был оправдан Богом более, нежели фарисей. Так вот, ситуация такая: пока мы объективно не увидим своё ничтожество, своё падение и будем себя пытаться превозносить, как-то пыжиться в этом мире показать себя с этой стороны, с другой — посмотрите на меня, какой я замечательный и так далее — мы будем полностью уподобляться фарисеям. Тогда надо кипу надевать в конце концов, что делать. Понимаете, это безобразие, на самом деле, так жить христианин не должен. Христианин человек, который любящий в первую очередь человек, потому что основа христианства православного, в частности, всего христианства — это любовь Христова. Это любовь Христова, понимаете, которая выразилась в самом высшем, как то: «Кто душу свою предаст за друзей своих», — как сказал Господь и Сам распялся на Кресте ради нашего спасения, для того, чтобы наши собственные проблемы и грехи просто уничтожить Своей любовью, смыть Своей кровью. В конце концов, дать возможность людям идти по пути духовного развития. Он даёт нам что? Себя Самого нам в пищу в Причастии. Ну, что ещё недостаточно? Понимания недостаточно! Разруха начинается с головы, как говорил профессор Преображенский в своё время. Понимания нет, нет понимания, менталитет не тот! Мы не идём по пути духовного развития, потому что сами себя туда не пускаем.

Л. Горская

— Из-за лени?

Прот. Геннадий Заридзе

— У нас много точечек, запятых и всего остального, что нам не даёт быть искренними, открытыми Богу людьми.

Л. Горская

— Но почему? Из-за лени не идём или лениво и нелюбопытно?

Прот. Геннадий Заридзе

— Не только. Вот смотрите, давайте с точки зрения такой рассмотрим ситуацию: вот, например, человек решил довериться Богу полностью. Но он, как говорится, только чуть-чуть оставит для себя запятую какую-нибудь — вот полностью, но вот тут я чуть-чуть ещё по-своему сделаю. Ничего не будет! Благодать Господь не даст, молитва Иисусова не пойдёт. А когда человек, полностью сознавая, что Бог создал его, Бог создал весь мир и его ближних тоже создал Господь, и Он с ними управит лучше, чем управлюсь с ними я. Я даже тогда просто вручаю себя в руки Божьи, я буду знать, что Господь Сам возьмёт их в Свои руки и поведёт их по лучшему пути, их развитию это поможет лучше в жизни, чем это сделаю я.

Л. Горская

— Но это не фатализм?

Прот. Геннадий Заридзе

— Да ну, какой фатализм? Судьбы нет, судьба у мусульман только, у нас нет.

Л. Горская

— А что у нас?

Прот. Геннадий Заридзе

— У нас свободная воля человека. И в том случае, если человек полностью свою свободную волю в руки Божьи отдаёт, понимая, что с Богом он лучше будет осуществлять свою свободную волю — он не будет совершать ошибок и этим самым он укрепится в делании любви, — то он тогда будет жить полноценной жизнью!

Л. Горская

— Спасибо большое, отец Геннадий! Я напоминаю нашим радиослушателям, что сегодня у нас в гостях в программе «Светлый вечер» был протоиерей Геннадий Заридзе — настоятель Покровского храма села Отрадного Воронежской области. И с вами была я, Лиза Горская. До новых встреч, всего доброго!

Прот. Геннадий Заридзе

— Всего доброго!

 

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем