Светлый вечер с польским музыкантом Влодеком Павликом (22.11.2017) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Светлый вечер с польским музыкантом Влодеком Павликом (22.11.2017)

* Поделиться

Влодек ПавликУ нас в гостях был польский композитор, пианист, лауреат премии Грэмми Влодек Павлик.

Мы говорили с нашим гостем о его творчестве, о христианских мотивах в его музыке и о впечатлениях от визита в Москву.


А. Пичугин

– В студии светлого радио приветствуем вас мы, Лиза Горская...

Л. Горская

– И Алексей Пичугин.

А. Пичугин

– Здравствуйте. И с удовольствием представляем нашего гостя. Ближайший час в этой студии вместе с нами и с вами проведет Влодек Павлик, польский композитор, пианист, лауреат премии Грэмми. Здравствуйте.

В. Павлик

– Здравствуйте.

А. Пичугин

– Здравствуйте. Добрый вечер.

В. Павлик

– Добрый вечер.

Л. Горская

– Ну сначала давай поговорим о Грэмми. Потому что Грэмми в таком стиле музыкальном как джаз, традиционно американском направлении, где множество прекрасных американских музыкантов, каждый год выпускаются какие-то сотни, тысячи хороших дисков. И вдруг поляк получает джазовый Грэмми – ну как бы это фантастика какая-то. Вот расскажите про это поподробнее.

В. Павлик

– Да, это случилось в 2014 году, в Лос-Анджелесе. Диск с моей музыкой под заглавием «Ночь в Галиции» получил награду «Грэмми» в категории джаз. Это, учитывая многие факторы, очень большая награда, большая честь. Во-первых, впервые в истории премии «Грэмми» и польского джаза это было впервые, когда ее получил поляк. Во-вторых, для меня лично огромный успех на американском рынке – поляк получает премию «Грэмми», это не каждый день случается. И скорее всего вот именно с этой точки зрения это для меня очень важно.

Л. Горская

– Я хотела спросить, когда вы определились, когда вы поняли, что джаз это ваше, что это именно ваше направление в музыке? Это было в процессе учебы или раньше, в детстве? Вот некоторые музыканты у нас бывают в гостях, они говорят, что они там в пять лет поняли, что вот они хотят быть пианистами. Вот как у вас это происходило?

В. Павлик

– Мое приключение с джазом началось довольно рано. Уже в 10 лет я обнаружил, что меня клонит к импровизациям. Но одновременно я учился в музыкальной школе в Польше, я изучал классическую музыку. Я выпускник музыкальной академии имени Фредерика Шопена в Варшаве по классу фортепиано. Моим преподавателем была лауреат Шопеновской премии Барбара Гессе-Буковска в 1949 году. Джазом я занимался, можно сказать, параллельно. Так более серьезно я занялся джазом после того, когда я уехал из Польши. В 1984 году я уехал в Гамбург и там уже учился в джазовом направлении, с тех пор джаз является главным направлением в моей жизни.

А. Пичугин

– Я как раз посмотрел статистику сейчас по годам: с 59-го года, когда была учреждена премия Грэмми в номинации джаз, до – здесь, к сожалению, приводится только до 2003-го, хотя это Википедия и, в общем, понятно, что в остальные годы там, 15 лет, тоже эта номинация вручалась. Не было за это время, с 59-го до 2003 года ни одного номинанта, вернее ни одного лауреата не американца. Так что...

Л. Горская

– Вот о чем речь.

А. Пичугин

– Пан Павлик, это и вдвойне, мне кажется, ваша огромная заслуга в этом.

В. Павлик

– Можно сказать, что это еще награда для Европы.

А. Пичугин

– Да-да, конечно.

В. Павлик

– Нет, конечно. Я шучу.

Л. Горская

– А как отличается ваша жизнь до Грэмми и после?

В. Павлик

– С моей точки зрения, с моей пассии, любви к музыке ничего не поменялось. Для меня музыка была и остается самым-самым главным. Это было мое увлечение уже с детства. И несмотря на то, получил я премию «Грэмми» или не получил, я в дальнейшем делаю то, что для меня самое главное, выполняю свою любовь к музыке, свое призвание. После получения премии «Грэмми» я просто получил больше популярности, стал более популярен и в Польше, и за рубежом. Стали больше интересоваться и искать мою музыку, потому что оявились возможности больше концертов, больше контакта со слушателями, которых раньше я не знал. Я получил возможность очень интересных встреч.

А. Пичугин

– А это первый ваш приезд в Россию? Я знаю, что вы... Нет, в России вы были, в Москве вы не были.

Л. Горская

– В Калининграде.

В. Павлик

– Я был в России, был в Калининграде. В Москве я впервые. Прошедший концерт был моим первым концертом в Москве.

А. Пичугин

– Мы с коллегами, вот в том числе Елизавета и я, и еще несколько наших коллег были на этом концерте – это, конечно, совершенно фантастическое событие. Потому что я, честно говоря, не сразу понял, что речь идет именно об импровизации.

В. Павлик

– Да, импровизация это, можно сказать, это мой товарный знак, это мой логотип. Я импровизирую, и можно сказать, что у меня такие способности: я спонтанно обрабатываю музыку во время концерта. Я думаю, что поэтому именно джаз это моя стихия, потому что элемент импровизации один из самых существенных, если не самых важных основоположений этого направления. Это для меня большой вызов и заодно возможность управлять музыкой в разных направлениях. Поэтому каждый концерт у меня отличается, нет одинаковых концертов. Вчера во время концерта я тоже я импровизировал. Я играл музыку, связанную с местом этого музея Пушкина и связанную с праздником, с днем 11 ноября, поэтому именно вот эту музыку я подобрал под эти два мероприятия.

А. Пичугин

– И я думаю, что самое время нашим слушателям дать возможность замечательную послушать творчество пана Влодека Павлика. Я думаю, что мы сейчас с вами послушаем композицию «Night in Calisia» – это заглавная композиция с альбома, который в 2014 году получил Грэмми. Ну вот собственно она так и называется: «Night in Calisia».

А. Пичугин

– Итак, мы продолжаем нашу программу. Сегодня, я напомню, в этой студии Влодек Павлик, композитор, джазовый композитор, пианист, лауреат премии Грэмми в номинации джаз 2014 года. И в продолжение впечатлений о концерте недавнем, на котором мы с коллегами, в том вот числе Лиза, я были, меня на этом концерте еще и поразила моя коллега, дорогая Лиза, которая потом подошла к пану Павлику, и я так понял, что кроме Лизы в зале никто не понял, что произошло. Потому что там, я так понимаю, прозвучала какая-то интерпретация на Окуджаву и на один фильм, название которого я, кстати, тоже не помню. Но в зале это никто не понял, кроме Лизы. А это было точно вот то, что было задумано Влодеком Павликом?

Л. Горская

– Ты зачем меня смущаешь?

А. Пичугин

– Я тебя не смущаю, но ты подробней расскажи, как это было. Потому что ну это было классно, действительно классно.

Л. Горская

– Почему ты это мне адресуешь? Ты меня смутил очень сильно сейчас.

А. Пичугин

– Ну и сиди, смущайся. А мы тогда поговорим о современных тенденциях, тоже ведь очень интересно, что сейчас в Польше с джазом, с классической музыкой. Несколько лет назад у нас в России стало проводиться много фестивалей и джазовой, и классической музыки, чего не было... Ну они были, вернее, но их было совсем немного. А сейчас эта традиция, она и с классической музыкой возрождается, с джазовой музыкой она к нам приходит. И хочется надеяться, что это будет традицией со временем. А вот как в Польше обстоят дела с джазом, с классической музыкой? С большой музыкой, так скажем.

В. Павлик

– Джаз в Польше обладает длинной и очень богатой традицией. Джаз во время Польской Народной Республики играл роль лица музыки контрастирующей, антисистемной музыки и вместе с польской фильмовой школой, так называемой школой польского фильма, он воспринимался как антисистемные действия с главными личностями этого вот направления, как, например, Кшиштоф Комеда, джазмен, композитор и Роман Полански, режиссер. Они сотрудничали, они делали вместе фильмы, один был режиссером, второй создавал музыку. С этой перспективы традиция джаза все время жива. Джаз в Польше по-прежнему очень популярен и он имеет огромное значение для польской культуры. Мы слушаем джаз, то же самое касается классической музыки. В настоящее время это хорошие времена для музыки, как для джаза, так и для классической музыки.

Л. Горская

– А у меня такой вопрос. Ну джаз это в первую очередь импровизация, тем более для вас. Вот сейчас несколько раз прозвучала фраза, что джаз это нечто антисистемное – то есть это спонтанность, это импровизация, это антисистемность в каком-то смысле. Как это сочетается с жизнью музыканта, которая предполагает труд, систематический труд и дисциплину? Вы в жизни тоже импровизируете или это только музыки касается?

В. Павлик

– К счастью, только музыки импровизация касается. Всего не получается импровизировать. Но я не могу идти назад, я не могу летать. Можно помечтать, то есть и импровизировать. Музыка это абстрактное явление, вот в этом можно помечтать, в этом можно отрываться.

Л. Горская

– А можно такой вопрос. Сколько вы занимаетесь именно музыкой, чтобы ну вот да, у музыкантов и там, не знаю, у художников, у них чуть ли не ежедневные занятия. Вот сколько времени в вашей жизни занимают именно вот рутинные занятия? Или они для вас не рутина?

В. Павлик

– Я дам дипломатический ответ: столько, сколько надо.

Л. Горская

– А, секрет!

В. Павлик

– Секрет... Вот это, конечно, не тайна, так уже серьезно говоря. Мне нужно найти время как-то объединить жизнь с чемоданом в руках, в гостиницах с ежедневной практикой. Во время моей студенческой жизни у меня было больше возможностей ежедневно практиковаться. Но сейчас я не чувствую, что это настолько необходимо. Я стараюсь планировать занятия, чтобы иметь комфорт, ощущать, что действительно важно и тоже располагать временем для упражнений.

А. Пичугин

– В нашей стране джаз имеет тоже непростую историю. Вы говорили, что во времена Польской Народной Республики это была антисистемная музыка. В Советском Союзе тоже долгие годы это была музыка антисистемная. Сначала вроде бы, в 30-е годы, в 20-е появлялись первые джазовые оркестры, а потом все это запретили, и на протяжении нескольких десятилетий джаза в Советском Союзе не было, бытовала поговорка: «Сегодня ты играешь джаз...»

Л. Горская

– «Сегодня ты играешь джаз – а завтра родину продашь».

А. Пичугин

– Да. И несмотря на то, что мы уже росли в совершенно другое время, но даже эта поговорка, она как-то впиталась. В связи с этим вопрос: а вы знакомы и, быть может, у вас были совместные проекты, вы где-то выступали вместе с российскими джазовыми музыкантами?

В. Павлик

– Вот я буду говорить правду и только правду. На пути моей карьеры не было еще возможности сотрудничать с российскими джазовыми музыкантами. Я, конечно, об этом сожалею. Но я слышал о многих джазовых музыкантах, которые, например, проживают в Соединенных Штатах, но пока на моем пути не встречались, не было возможности совместной работы. Но надеюсь еще это все впереди.

А. Пичугин

– А у нас самое время послушать еще одну композицию. И как я понимаю, это будет композиция «Imagine». Мы все знаем эту замечательную композицию Джона Леннона, а это интерпретация Влодека Павлика. Все верно? Расскажите, пожалуйста, почему именно «Imagine», почему вы решили сделать свою версию этой знаменитой песни.

В. Павлик

– Мой новейший диск под заглавием «Songs Without Words» («Песни без слов») есть такое предпослание, которое, я надеюсь, излучает музыка, которую слушают слушатели. Я так подобрал музыку, чтобы она была насыщена положительными эмоциями, возможностью очистить свою зону, чтобы начать позитивно думать. «Imagine» это музыка, которая успокаивает, которая вводит в хорошее настроение, которая вводит позитивную энергию в пространство слушателя. У нас где-то в подсознании у всех слова, слова о мире без войн. Это, может, немножко наивно, но я думаю, что на это есть артисты, чтобы иногда напомнить о таких хороших, о таких положительных эмоциях в повседневной серой действительности.

А. Пичугин

– Итак, мы слушаем композицию «Imagine» в интерпретации Влодека Павлика, лауреата премии Грэмми, который сегодня у нас в гостях здесь, на светлом радио. А также мы, Лиза Горская...

Л. Горская

– Алексей Пичугин.

А. Пичугин

– Мы послушаем песню и вернемся к вам через несколько минут.

А. Пичугин

– Мы возвращаемся в студию светлого радио, дорогие слушатели. Я напомню, что сегодня вместе с нами и с вами здесь лауреат премии Грэмми, польский композитор Влодек Павлик, Лиза Горская, я Алексей Пичугин. Пока вот был это небольшой перерыв, мы вот вспомнили и концерт, который на днях был в Москве, замечательный. И все-таки еще раз, возвращаясь к мотивам Окуджавы, хотелось бы спросить. Я так понимаю, что творчество Окуджавы в Польше известно. Я, честно говоря, удивился, что в Польше знают Булата Окуджаву. Но и вдвойне интересно, а как он повлиял на вас?

В. Павлик

– Я представитель поколения, молодость которого выпала на время Польской Народной Республики. Вот у меня были тесные связи с поэтами, например, с Яцеком Качмарским, Царствие ему Небесное. Это у нас существовало явление поющих поэтов, так называемых бардов, как их определяли в Польше. А Булат Окуджава это один из важнейших представителей, это икона для того течения в Польше. Я очень много тогда аккомпанировал, я дружил с Яцеком Качмарским. Булат Окуджава приезжал в Польшу, у него была группа своих поклонников. А «Молитва» Окуджавы это был своего рода гимн молодежи, которая бунтовала и сопротивлялась тому, что доминировало тогда в культурной политике в Польше. И вот тексты и музыка Булата Окуджавы, она звучит мне в ушах и сегодня, и она дает мне вдохновение.

А. Пичугин

– Я очень люблю Яцека Качмарского, это один из тех музыкантов, чьи записи у меня всегда в машине с собой и я их, ну не каждый день, но несколько раз в неделю обязательно по дороге куда-то слушаю.

Л. Горская

– А я хочу спросить, кто еще вас вдохновляет? Раз уж мы этого коснулись.

В. Павлик

– Вдохновением является для меня то, что в данный момент меня вдохновляет. Это как будто линза, которая освобождает эмоции, которые я могу перевести на язык музыки. Это может быть книга, это может быть картина, пейзаж, женщина, мужчина, ребенок – это какой-то момент, который останавливается у меня в голове, что-то абсолютно абстрактное, что побуждает меня к творческой деятельности. Сложно сказать, что эти вдохновляющие вещи, они какие-то однородные. Они часто просто являются результатом просто жизни. Надо поймать момент и перевести его в музыку.

А. Пичугин

– Вы сказали про то, что в Польше был период, опять же во времена Польской Народной Республики, это поющие поэты. У нас же в Советском Союзе тоже были барды, это было целое явление в культуре 60-х, 70-х, 80-х отчасти годов, как раз куда и вписывался Булат Шалвович Окуджава. И я знаю, что в Польше есть замечательная певица Слава Пшибыльска, которая исполняла песни Окуджавы в свое время. И у нее в творчестве просто очень много песен Окуджавы, переведенных на польский язык.

В. Павлик

– Слава Пшибыльска – да, действительно, несомненно, она является одной из самых важных личностей этого направления поющих поэтов. Это направление, оно хорошо существует до сих пор, это, можно сказать, немножко польская специфика, польская специальность. В России феномен поющих поэтов, поющей поэзии тоже существует. И я думаю, что с польским они находятся как-то рядом. Нам свойственно выражать то, что близко к сердцу при помощи красивых слов и музыки. Это течение присутствует на польской музыкальной сцене, но это уже новые произведения и новые поколения творцов.

Л. Горская

– Говоря о том, что близко к сердцу, что близко к вашему сердцу и в чем для вас смысл творчества?

В. Павлик

– В правде. Вот что такое правда. Ну это слово Понтия Пилата «истина» – можно сказать, что ее нет, что нет истины. Но мы чувствуем, что она есть. И я все воспринимаю с точки зрения метафизики. Это именно она решает о моих решениях, о моих движениях в артистической деятельности. Перефразируя Федора Достоевского, можно сказать, что Христос, если бы Он вот не был Богом, я и так бы в Него верил. Вот этим я стараюсь руководствоваться во время моей работы.

Л. Горская

– У вас есть диск совместно с григорианским хором. Очень необычное сочетание такого сдержанного григорианского звука и джазового рояля. Как вообще так получилось, как возникла идея?

В. Павлик

– Это идея, которая возникла на основании моей интуиции, моих предчувствий. Григорианский хор, он всегда присутствовал, когда я был еще ребенком. В традициях католического костела был латинская литургия, латинское богослужение, это у меня прочно находится в памяти. Потом костел перешел на национальные языки, но в моей памяти где-то этот хор прочно остановился. И в области эстетики музыки я ищу, и для себя я решил, что григорианский хор это пение мелодий, которые для нас ассоциируются с ранним периодом христианства, имеют в себе какую-то абсолютную красоту. Я вот подумал, что если присоединюсь к ним со своими импровизациями, я их немножко постараюсь дополнить, постараюсь создать новые качества. Но не разрушить, а именно дополнить форму. И смотря на то, что получилось, я считаю, что это того стоило.

А. Пичугин

– И раз мы заговорили о совместном творчестве, совместном исполнении с григорианским хоралом, давайте и послушайте «Kyrie eleison» («Господи, помилуй») – так называется сама композиция. А альбом, на котором звучит эта композиция, я думаю, что его можно найти, называется «Misterium Stabat Mater».

В. Павлик

– Да. Stabat Mater Dolorosa juxta crucem lacrimosa.

А. Пичугин

– Я напомню, дорогие слушатели, что в гостях у светлого радио Влодек Павлик, замечательный польский композитор джазовый, лауреат премии Грэмми 2014 года.

Л. Горская

– Мы послушали композицию «Kyrie eleison», которую Влодек исполнил с григорианским хором. И такая вообще знакомая нам музыка, ну греческая, греческий язык – «Господи, помилуй». И мы говорим о том, сейчас во время перерыва говорили с вами о том, что должен ли язык богослужения отличаться от повседневной нашей речи или нет, и что это дает или может дать? Вот мне кажется, интересно было бы пару слов об этом сказать.

В. Павлик

– Возвращение к латыни это возвращение к корням христианства, что самое главное. Нужно помнить, оттуда мы, откуда взялась наша цивилизация. И это даст тоже ощущение моста, который объединяет старые времена с сегодняшним днем, и в этом все существо. Григорианские песнопения на латыни, они дают возможность перенестись в ранний период христианства, дают возможность ощутить дух первоначальной литургии и тогдашней Европы, тогдашнего христианства.

А. Пичугин

– Помимо григорианского хорала у вас есть какие-нибудь планы по богослужебной музыке, по интерпретации? Потому что христианское-то наследие, оно действительно огромно – это и латинское и восточное, и еще немало традиций азиатских, азиатского варианта христианства тоже древнего, которое сохранило свою корневую вот эту систему, идущую из первых веков нашей эры. А нет ли у вас желания попробовать что-то в этом направлении в музыкальном плане?

В. Павлик

– Сегодня я не ощущаю такой необходимости, я не ощущаю необходимости идти в данном направлении и искать вдохновение в религии, в религиозных произведениях. Я музыкант, я чувствую себя свободной личностью и вхожу в данную тему с ощущением, что вот именно это, что в данный момент нужно. Я создал «Stabat Mater», но это не свидетельствует о том, что следующее мое произведение тоже должно быть связано с религией. Я занимаюсь крайне разными вещами, делаю крайне разные произведения. Иногда занимаюсь религией, затем чем-то совершенно другим. Я на данный момент не ощущаю необходимости углубляться, искать вдохновения среди разных христианских культур. «Stabat Mater»это был проект, который отвечал тогдашним моим нуждам и ощущениям. И пусть так останется.

Л. Горская

– Мы много говорим о том, что вдохновляет художника, что вас, что вдохновляет музыку. А как музыка, ваша музыка, ваше творчество должно вдохновлять слушателя, по-вашему?

В. Павлик

– Слушатели это мое дыхание, без слушателей моя музыка невозможна. Слушатель это человек, который получает, это получатель того, что я хочу передать. Это диалог, который ведется при помощи других форм, вне зоны слова, вне области слов, он состоится в зоне чувствительности. Это очень интимная область.

Л. Горская

– У нас совсем мало времени осталось. Давайте поговорим о концертах, о гастролях. Я так понимаю, что концерты регулярно на территории Российской Федерации бывают в Калининграде. А планируется, может быть, когда-нибудь большой концерт в Москве? Или на территории Европы нам нужно искать билеты?

В. Павлик

– Мне очень хотелось бы в Москве играть почаще. Это был первый концерт, но, может, найдется группа заинтересованных лиц – я очень охотно приеду. Я вообще увлекаюсь замечательным наследием, культурным наследием России – музыкой литературой, поэзией, фильмами. Россия мне близка, учитывая артистический вкус. Но для того, чтобы сюда приехать, моего желания недостаточно. Я немножко рассчитываю на то, что мой концерт в музее Пушкина не станет последним концертом в Москве.

А. Пичугин

– И мы тоже очень на это рассчитываем. А вы провели несколько дней в Москве, какие у вас впечатления от нашего города? Что удалось посмотреть? Что-то интересное, музеи, быть может?

В. Павлик

– Всего не получается посмотреть. Я связан с концертами и существенными важными встречами. У меня не очень много времени для того, чтобы пойти туда, куда я хочу пойти. Мы сразу после приезда пришли с женой в филармонию имени Чайковского, чтобы посмотреть зал, послушать музыку. На данный момент у меня нет возможности пойти туда, куда мне хотелось, хотя бы в Третьяковскую галерею. Но надеюсь, что на следующий раз мне удастся.

А. Пичугин

– Спасибо вам большое, спасибо за этот разговор. Мы напомним, что Влодек Павлик, замечательный польский композитор, лауреат премии Грэмми, был вместе с нами в программе «Светлый вечер». И мы завершаем наш эфир колядкой, польской колядкой. Если я сейчас ошибусь по-польски... «Bóg się rodzi».

В. Павлик

– Bóg się rodzi.

А. Пичугин

– «Bóg się rodzi» – «Бог рождается», рожественская колядка.

Л. Горская

– Джазовая колядка.

А. Пичугин

– Джазовая колядка, видимо, да.

В. Павлик

– Спасибо.

А. Пичугин

– Давайте слушать. Спасибо большое. Лиза Горская...

Л. Горская

– Алексей Пичугин.

А. Пичугин

– Будьте здоровы.

В. Павлик

– Будьте здоровы.

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем