У нас в гостях была певица, Заслуженная артистка России, организатор фестиваля «Белая трость», руководитель фонда «По зову сердца», Председатель комиссии Общественной Палаты РФ по поддержке семьи, материнства и детства Диана Гурцкая.
Мы говорили о фестивале «Белая трость» и о том, как музыка и творчество помогает детям с ограниченными возможностями открывать себя и находить свой путь.
А. Пичугин
— Дорогие слушатели, здравствуйте. «Светлый вечер» на Светлом радио. В этой студии — Лиза Горская...
Л. Горская
— ...и Алексей Пичугин.
А. Пичугин
— С удовольствием представляем нашу гостью. Этот ближайший час, эту часть «Светлого вечера» вместе с нами и с Вами проведет Диана Гурцкая — певица, Заслуженная артистка России, организатор фестиваля «Белая трость», руководитель Фонда «По зову сердца», председатель Комиссии Общественной палаты России по поддержке семьи, материнства и детства. Вот сколько всего! Добрый вечер, здравствуйте!
Д. Гурцкая
— Добрый вечер! А Вы знаете, вот очень интересно — ведь Вы сказали «Светлый вечер». А на самом деле это потому, что сейчас, в этой студии очень потрясающие, светлые, душевные люди. Спасибо за приглашение! На самом деле, когда мне позвонили... Безусловно, сейчас перед фестивалем «Белая трость», который состоится 15 октября, огромная, колоссальная работа, но я таки подумала: «Нет, радио „Вера“ — туда я должна идти». Несмотря на то, что после этого я бегу на студию писать песню, и в это время всегда лучше как-то чуть-чуть помолчать, но все-таки я с радостью прибежала к Вам. Еще раз огромное спасибо за приглашение! Здесь очень уютно, здесь очень мило, потому что, еще раз хочу сказать, повторить, что Вы очень милые, добрые люди, и у Вас очень доброе радио «Вера».
Л. Горская
— Нам очень приятно это слышать!
А. Пичугин
— Да, очень! Спасибо Вам большое, спасибо. У нас редко когда передача начинается не с нашего вопроса, а с комплиментов в наш адрес! (Смеется.) Спасибо!
Л. Горская
— Давайте тогда поговорим через фестиваль, который уже буквально через пять дней.
Д. Гурцкая
— Фестиваль потрясающий, «Белая трость», который уже существует девять лет, и этот фестиваль — для детей незрячих и слабовидящих, они приезжают к нам из разных стран, регионов, городов. И дети очень талантливые, очень... Кто-то играет на фортепиано, кто-то читает стихи, кто-то поет. В большей степени, дети поют. Они хотят высказаться через свое творчество, рассказать о себе. И мы хотим рассказать, безусловно, о них — настолько они талантливые и настолько они такие детки, которые уже знают, чем заниматься. И, безусловно, наш фестиваль — это один из таких серьезных шагов, которые, в общем-то, открывают дорогу, путь деткам на сцену, и меня это очень радует, нас это очень радует. Дети приезжают сюда, дети поют со звездами нашей эстрады. Это очень важно. Потому что я помню себя, когда ко мне на конкурсе «Ялта — Москва — транзит 95» подошел Игорь Николаев и сказал: «Девочка, у тебя очень хороший голос, я тебе помогу», для меня это было самым главным призом, на самом деле. Это была неожиданность для меня, потому что ну там были потрясающие ребята, на этом конкурсе. Все уже такие профессионалы, а я сама, собственно, не понимала, что значит вообще «монитор». Микрофон — понимала, что, ну, как бы да, а так — мониторы и подобные какие-то профессиональные штучки — я вот их не понимала. Это я к чему? Потому что я была даже не начинающая — я только закончила школу и... Единственное — что я рвалась на сцену, я хотела на сцену. А если подумать, вот как-то провести параллель, то вот эти детки, которые, они начинают свой путь с выступления с Ларисой Долиной, с Димой Биланом, Сережей Лазаревым, там, Тасс(?), Львом Валерьяновичем Лещенко, Надеждой Бабкиной, Нюшей, Сосо Павлиашвили... То есть как бы все... Тамрико Гвердцители, которая каждый год рядом с нами и никогда не отказывается. Марк Тишман, мой замечательный друг, Руслан Алехно... Это потрясающие звезды, с которыми дети начинают петь, открывается их путь музыкальный, и это такая довольно очень интересная, большая, огромная история в их жизни. Потому что я еще раз говорю, что когда я участвовала в конкурсе, тогда ничего такого не было. Был, конечно, замечательный конкурс, тогда еще один-единственный, там была Юрмала, а потом уже «Ялта — Москва — транзит». И существовал как бы тогда такой колоссальный стереотип: ну, если ты человек с инвалидностью, то как-то не совсем это возможно, сложно и так далее. Сейчас очень многое меняется, и мы говорим о доступной среде, мы говорим об интеграции, об инклюзе. И я думаю, что наш фестиваль — одно из таких серьезных мероприятий, которое... к чему мы, собственно, стремимся — чтобы как раз вот этот стереотип — чтобы этого не было ничего. К нам... Вот сейчас, 15 октября заканчивается IX Международный фестиваль «Белая трость». И где-то с 20-го числа нам звонят педагоги, родители...
А. Пичугин
— Уже на следующий?
Д. Гурцкая
— На следующий, да. И уже мы говорим, даже вот когда мы, и в этот раз как-то мы ездили, когда дети... были такие кастинги... Хотя даже «кастинг» — это не совсем правильное слово, я бы так сказала... Дети, когда готовились к нашему фестивалю — вот у нас же было такое прослушивание, — и мы говорим: «Вот Вы знаете, Вы в этом году чуть-чуть подготовьтесь, а вот на следующий год Вы обязательно!» — так тоже бывает у нас. Поэтому я очень люблю этих детишек, я горжусь, что они есть у меня. Вот, например, я очень горда, что наша выпускница Патриция Курганова стала... Она из Белоруссии, она стала участницей проекта «Голос». Данил Хачатуров, мой маленький юный друг — очень хороший, очень талантливый. Он не только поет у нас — он пишет стихи, читает свои стихи потрясающе.
А. Пичугин
— А сколько лет?
Д. Гурцкая
— Ему лет, если не ошибаюсь, сейчас ему лет 10. Где-то вот...
А. Пичугин
— Прекрасный возраст.
Д. Гурцкая
— Точно не помню, потому что он был совсем, там, малышом. А я сейчас уже знаю, что он очень удачно уже выступает. Есть другие конкурсы, где я его увидела. Вот недавно он был в Театре «Домисолька», опять же, с моими замечательными друзьями, замечательным театром. Знаете, это говорит о том, что вот и здорово, что вот и Даня, и Патрица, и у нас был очень хороший Лудуб Очиров. Просто у нас замечательные дети. Вот просто всех хочется, конечно, перечислить.
А. Пичугин
— Диана, Вы говорите, что в 90-е г8оды отношение к людям с определенными особенностями развития было одним, потом все начало меняться.
Д. Гурцкая
— Да.
А. Пичугин
— В ккаой момент, как Вы считаете, стали заметны изменении? Потому что мы тоже здесь вот за годы работы на радио «Вера», за году общения с представителями разных фондов понимаем, что даже вот за четыре года ситуация качественно изменилась. А когда подвижки стали заметны?
Д. Гурцкая
— Вот Вы знаете, как раз хочу сказать, что вот лично что касается меня, вот даже в то время, когда вот в моей семье случилась такая ситуация — появилась я, безусловно, родителям было трудно. То есть некому было подсказать, что делать дальше, как жить. Безусловно, надо было социализировать меня. Родился ребенок с такой жизненной ситуацией. Ну, и что делать сейчас? Надо жить как-то. Но родители это понимали, скажем так, интуитивно. И все, что они мне могли дать, и чем они мне помогли на всю оставшуюся жизнь, и до сих пор вот эта помощь и поддержка в моей жизни, собственно, это любовь. Любовь плюс социализированность. И как?.. То есть, опять же, да некому было, как я уже говорила, но они сами меня выводили, везде водили, везде, везде, везде. То есть не было такого, чтобы я 24 часа сидела дома. Это было в то время. конечно, сейчас все делается для того, чтобы менялось сознание людей. Вот, опять же, трудно думать, когда... Вот сейчас, на самом деле, вот в это время как раз, потому что трудно вот в этот день, в это время, в этот час, как-то чтобы ставить какую-либо дату, я не могу сказать. Но мы видим, что все меняется. Доступная среда — вот как бы вот существует у нас доступная среда для... То есть вот формирование подлинно доступной среды для людей с инвалидностью — это же очень важно. И государство делает на сегодняшний день все для формирования доступной среды как бы людей с инвалидностью. То есть главное здесь, знаете... На самом деле, на сегодняшний день многое делается. Опять же, например, вот недавно была Рабочая группа тоже, да? И мы говорили о том, чтобы... Вот у нас сегодня есть огромное количество кинофильмов с тифлокомментированием, да? Уникальные кинотеатры — «Иллюзион» и многие другие достижения, которыми мы можем и мы вправе гордиться. Что касается музеев для людей с инвалидностью, вот буквально 10 лет назад о Дарвиновском музее говорили как о первом уникальном, ставшем доступным для инвалидов. И, безусловно, это колоссальную работу сделала Анна Иосифовна Клюкина, очень потрясающий человек. Но вот спустя годы мы можем сказать — многие, огромное количество музеев последовали ее примеру. Пушкинский музей, который вот... Я была — понимаете, тактильная выставка. То есть мы, люди незрячие, можем пойти на выставку, посмотреть ту или иную картину. Увидеть на самом деле. В прямом смысле этого слова — увидеть, потому как у нас есть свой внутренний мир, через чего мы видим и чувствуем все. Опять же, кинотеатры с тифлокомментированием. Понимаете, мы сидим, опять же... Я поехала вместе, опять же, с племянником и с мужем, когда был показан фильм в кинотеатре «Иллюзион», несмотря ни на что. Причем, почему я поехала? То есть я озвучивала одну из ролей. И мы поехали, и я смотрела вместе со всеми кино. Вот в чем мы можем, собственно, заметить изменения! Вот что происходит, вот что меняется на сегодняшний день. И, знаете, вот как раз во это и есть огромное счастье. Вот этот губернский театр Сергея Безрукова. Когда в театре идет тифлокомментирование живьем. Сидит Ира Безрукова, потрясающая замечательно. Это вот была моя мечта. И когда я им нашептала об этом, сказала: «Ой, ребята»... Потому что я поехала, там... Был спектакль «Женитьба Фигаро», если не ошибаюсь, и я вот чего-то задумалась: Господи, а вот если бы сделать такую историю очень красивую, как-нибудь придумать, как бы это сделать, как сделать с тифлокомментированием этого спектакля? Я понимаю, что кино можно седлать — да, это записать, отрежиссировать, над этим поработать. Это можно сделать ювелирно и очень красиво. И как бы это было бы, если это будет в спектакле, в театре? И вот как-то Сергей Витальевич услышал меня, с Ириной они услышали мою вот эту мечту и осуществили. И на сегодняшний день вот эта происходит потрясающая история с тифлокомментированием в театре.
Л. Горская
— Диана Гурцкая, Заслуженная артистка России, организатор фестиваля «Белая трость», в студии радио «Вера». Диана, Вы употребляете такой термин — «тифлокомментирование». В принципе, мы понимаем, о чем идет речь, но расскажите подробнее, что это за режиссура, как это возможно сделать понятным для слабовидящих людей — какой-то визуальный ряд.
Д. Гурцкая
— Это очень интересно. безусловно, это когда комментируется пауза. Вот, например, идет кино. Я всегда любила ходить вместе со всеми близкими, друзьями, братом — ходить и смотреть кино. Смотреть, на самом деле — Вы замечаете, наверное, что я употребляю это слово. Но, опять же, конечно, мне приходилось спрашивать, когда наступала пауза: «Что это? А вот что там происходит? А вот как, а что?». И, безусловно, это не то, чтобы ну как-то... Может быть, для кого-то некомфортно, когда рядом сидит человек, хочет смотреть кино, а я здесь со своими вопросами. Хотя я настолько привыкла, что уже как-то догадывалась, собственно — проехала машина, проехал трактор, что-то такое там, да? Кто-то постучался в дверь. Ну, понятно, но ты настолько уже какие-то привыкаешь к этому всему, ну ты догадываешься. Есть моменты, когда ты догадываешься. А здесь тебе могут объяснить. Причем, это настолько профессионально делается, что не надо мешать актерам, которые играют в фильме. Это настолько надо ювелирно над этим поработать красиво, чтобы как-то это все сочеталось с актерами, тифлокомментатор мог сочетаться также с актерами, с артистами. И это делается... Например, проехала красная машина. Там... И тифлокомментатор как раз это и говорит — что вот проехала машина красная.
Л. Горская
— Или, там: «Задумчиво глядит вглубь сцены».
Д. Гурцкая
— Да. Там, сцена темная. Если это спектакли, то это комментируется так, например: «Затемнение на сцене». Ну, это я приблизительно говорю. Может быть, сейчас непрофессионально... Вот если бы сейчас меня Ирина слышала, вот, наверное, где-то бы она засмеялась.
Л. Горская
— Может быть, и слышит.
Д. Гурцкая
— Поэтому вот она это сделает настолько правильно, настолько... Причем, она это делает сама, вот играючи. Причем, сама — вот настолько переживающий человек она, что она все делает для нас доступно. И вот так же, как очень многие сейчас обучаются, это такая довольно-таки профессиональная работа... Например, повернулся кто-то и стоит там, смотрит из окна. И это вот то, что человек смотрит из окна, вглядывается — это как раз «смотрит» или «вглядывается» — вот это отличие... вот как раз над этим работает тифлокомментатор. Чтобы это вот — «человек смотрит из окна»...
А. Пичугин
— У нас есть кинотеатры, где специально показывают фильмы?
Д. Гурцкая
— Вот, здорово, и у Вас есть.
А. Пичугин
— Нет-нет-нет, я уточняю: у нас в Москве, например?
Д. Гурцкая
— Есть. «Иллюзион».
А. Пичугин
— А, «Иллюзион».
Д. Гурцкая
— «Иллюзион» и еще... Вот сейчас не могу сказать. Очень много кинотеатров, которые уже практикуются. И здесь нужно, чтобы доступность не только в плане кино и смотреть, все это оборудовать, потому что это специально оборудовать надо, а еще вот чтобы они могли спокойно подъехать — ну, как бы люди с инвалидностью. Опять-таки, я незрячих. Тактильные плиты, тактильное что-то, что бы мы могли ощутить, для людей на колясках, пандусы и так далее. То есть как бы общая составляющая на сегодняшний день — многое делается в нашей стране, и Слава Богу, с Божьей помощью.
Л. Горская
— Мне кажется, тактильно эти плиты на тротуаре в какой-то момент стали класть, их стали много — частично правильно, частично неправильно. А сейчас, по-моему, они опять исчезли. Сейчас это...
Д. Гурцкая
— Нет, есть, есть, есть. Причем, есть и как бы мне приходится, когда выходить и пешком, и мы как-то это очень даже нормально ощущаем. Более того, очень важно — вот звуковой светофор. Тоже везде, и меня это радует, потому что как раз я на машине с братом или с кем-то езжу, там. Опять, то есть, вот слышно... И меня радует это — радует, потому что вот настолько люди думают о нас, о людях с инвалидностью. Мы добились этого — слава Богу, у нас в стране делается многое. Потому что я помню — когда я первый раз поехала за границу, меня не удивил их ритм жизни или изобилие каких-то вещей. А вот когда, может быть, было где-то комфортно ходить и так далее, не было ступеней, а вот сейчас у нас это все есть, и слава Богу. И у нас все делается для этого. И делается, причем... У нас же как бы очень душевные люди — люди, которые думают, и люди, которые делают это не просто так, а делают это с душой. И я счастлива, что я здесь, я живу в этом замечательном городе, я воспитываю сына, я работаю, занимаюсь любимым делом и хоть одному человеку смогу в этой жизни помочь. Это и есть счастье. Потому что я просто так не могу жить, да? Может быть, сейчас как-то разговариваю очень как-то так, но на самом деле это так и есть. Если я хоть одному человеку смогу в этой жизни помочь, для меня это будет большим счастьем.
Л. Горская
— Девять лет фестивалю «Белая трость». Это очень большой путь.
Д. Гурцкая
— Да, большой путь. Большой путь. Это колоссальная работа. Это бессонные ночи. У нас работает потрясающая команда. Мне здесь помогает очень... Вообще, помогает семья. Очень сильно поддерживает мой супруг. Помогает продюсер мой, который, собственно, является уже и продюсером этого замечательного фестиваля. Продюсер — брат, скажем так, два в одном, да? Замечательный режиссер Ирина Усачева, которая уже девятый год с нами. Вся команда моя. И это и звукооператоры, которые... К нам приезжают дети, мы здесь пишем детей. Потому что — да, кто-то присылает, там... кто-то записывает у себя в регионе или, там, в другой стране, но нам, в любом случае, это приходится здесь дорабатывать. Где-то что-то, может быть, неправильно сделано — не потому, что ребенок не так спел, а потому что сложно все равно издалека работать, я бы так сказала. И мы все это делаем здесь, работаем со звукорежиссерами и со студиями. Очень такая работа, знаете — душевная, я бы так сказала? — может быть, с одной стороны, да. Колоссальный труд, колоссальная работа, но это душевная работа. Потому что я обожаю этих детей. Вы не представляете, какие они радостные, счастливые, какие они такие, знаете... И родители, и педагоги... Наши дети вырастают... Вот сейчас я была в школе Гротта, где мы выбрали еще одного ребенка, одну девочку — Викторию Алексееву. Замечательная девочка, потрясающая. А я помню, когда первый раз мы взяли оттуда Милана — мальчика. Очень хороший был. Вот такой масенький, маленький... Сколько там ему было? Семь, что ли, лет? Не помню. А сейчас он уже большой такой, уже как-то вот... Я его увидела — Господи, вырос больше меня! Ну вот это и радует. И вообще я хочу сказать отдельно огромное спасибо школе Гротта в Санкт-Петербурге, школе имени Гротта для незрячих детей. Там замечательные дети, там талантливые дети. И, причем, очень важно, когда детки талантливые и когда у них есть такая колоссальная поддержка. У них отдельная музыкальная школа — там, в школе, внутри. И очень важно... Здесь тоже у нас замечательная школа — школа № 1 для незрячих детей. То есть, знаете, вот эти дети — они, когда у них есть вот эта вот поддержка... И потом они приезжают к нам на фестиваль, приходят — кто из Москвы, кто из регионов, кто из других городов... Это такое счастье! Они такие все сплоченные. Они знакомятся друг с другом, общаются. Они радуются. То есть это уже как традиция. И наши выпускники тоже приезжают к нам каждый раз. И очень интересно, знаете... Вот я помню, когда мы школу заканчивали, и мы приезжали, когда были выпускные других классов, мы всегда там собирались — помню себя в школе. Не только я — наверное, все это так делают. И вот сейчас наш фестиваль так же — то есть как бы все приезжают к нам на фестиваль, все выпускники. Ой, там, все друг с другом здороваются, знакомятся — как хорошо! И, причем, знаете, что еще мне нравится? Нравится то, что они общаются с нашими звездами. То есть у них это не прекращается. Вот они отпели — все, попрощались, и дальше ничего. Я помню, как Елена Васильевна Малышева — вот она вела наш фестиваль как-то и еще пела «Дорогою добра». Она пела с... Был у нас такой мальчик Коля Василенко. Потрясающий мальчик, пять лет ему тогда было. И, я помню, потом Елена Васильевна вот настолько восхитилась, настолько она интересовалась, что, как, как Коля дальше живет, и настолько она... И так же вот Саша Олешко, Марк Тишман — они все-все как-то общаются со всеми дальше потом, и это так здорово и замечательно! Как раз это и есть самое настоящее, что мы, собственно, хотим делать.
А. Пичугин
— У нас сейчас небольшой перерыв, в том числе и музыкальный. Мы уже почти полчаса говорим, но еще не послушали ни одной песни в Вашем исполнении. Давайте — знаете, мы с Вами на радио «Вера» сейчас находимся, — пускай прозвучит Ваша песня, которая называется «Молитва».
Д. Гурцкая
— На самом деле, песня «Молитва» — это настолько глубокая, жизненная... И дай Вам Бог всем здоровья, дай Вам Бог всего доброго и хорошего! Дай Вам Бог, чтобы в Вашей жизни всегда была радость и счастье. Веры Вам! Дай Вам Бог!
А. Пичугин
— И мы напомним, что в гостях у Светлого радио сегодня Диана Гурцкая — певица, руководитель Фонда «По зову сердца» и организатор фестиваля «Белая трость». Лиза Горская, я — Алексей Пичугин. После песни и небольшой паузы мы сюда вернемся.
(Звучит песня «Молитва» в исполнении Д. Гурцкая.)
Л. Горская
— «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». В студии Алексей Пичугин и Лиза Горская. И у нас в гостях певица, Заслуженная артистка России, организатор фестиваля «Белая трость» Диана Гурцкая. Диана, давайте поговорим, может быть, подробнее о фестивале. Мы все знаем, что это. А как он устроен? И, может быть, что поменялось за девять лет?
Д. Гурцкая
— Безусловно, меняется многое. Во-первых, самое главное — что дети меняются. Дети вырастают, и приходят дети уже совершенно другие, начинающие. И, опять же, как бы есть какие-то моменты, тонкости, где бы, наверное, режиссер мог бы сказать... Вот как раз Ира Усачева — она могла бы сказать по режиссуре, что будет меняться. Это очень такая серьезная, опять же, работа, мы к этому относимся очень серьезно. Мы, безусловно, смотрим, что было в прошлом году, вот что бы улучшить, где бы сделать лучше, какие бы моменты, что бы мы хотели видеть более лучше — от звуков до всего. Это, конечно, отрабатывается. А в этом году фестиваль состоится 15 октября. Опять в «Крокус Сити Холле» будет происходить все это мероприятие праздничное. И очень интересно в этом году... Опять же, у нас сейчас происходит такой конкурс — «Инклюзивная Москва». Из разных округов мы делаем такие конкурсы. Дети приезжают туда, в то или иное культурное учреждение, и мы, как раз наш творческий центр, который вот мы... Творческий центр, простите за громкость, Дианы Гурцкая, социокультурной реабилитации, который мы недавно открыли, вот как раз наш центр это делает. Разные дети, талантливые, очень хорошие, дети с инвалидностью приходят, и они выступают. Это и литературные чтения, это и музыка эстрадная... ну, разного вида — и классическая, собственно. Приходят дети. И вот как раз у нас на фестивале «Белая трость» тоже будут дети с этого конкурса, конкурса «Инклюзивная Москва». И очень интересно, то есть... Настолько... И как раз, конечно, будут наши коллеги, звезды опять, которые все эти годы рядом с нами. И они уже — как раз я видела, мы с Александром Олешко встречались на днях, мы как-то пересеклись на мероприятии, он говорит: «Ой, как хорошо, у меня появилось время, я могу у Вас поучаствовать». Потому что я там позвонила, говорю: «Саша, ты не у нас в этом году? Как ты?». И вот он мне позвонил... Ну, как раз оба мы увиделись, и он мне об этом сказал. Также Руслан Алехно, Марк Тишман, Зара, Интарс Бусулис — очень-очень многие, которые вот все эти годы рядом с нами, тоже в этом году. Будут режиссеры, что-то будет делаться. Честно говоря, трудно мне говорить об этом, потому что там есть моменты, которые я не могу описать, над этим работает режиссер. Если бы она была рядом, она могла бы это сказать. Так что 15 октября фестиваль «Белая трость»...
А. Пичугин
— ...в «Крокусе».
Д. Гурцкая
— ...в «Крокусе», в 19:00 начало. Будет очень интересно...
Л. Горская
— А как на него попадают?
Д. Гурцкая
— Вот я передам билеты, если есть желающие у Вас. Обязательно я передам, и...
Л. Горская
— А слушатели если захотят?
Д. Гурцкая
— И слушателям можем передать. Я сейчас как раз озадачусь... Почему-то я не догадалась — я бегом бежала к Вам и не догадалась захватить билеты. А билеты не продаются, это такой благотворительный, поэтому...
А. Пичугин
— А как туда вообще попадают люди? Ну вот Вы приглашаете наших слушателей...
Д. Гурцкая
— Приглашаем, да, приглашаем. Смотрите: билеты...
А. Пичугин
— А зал-то большой?
Д. Гурцкая
— Зал большой. Билеты — конечно, мы отдаем билеты, обязательно, всем желающим, кто к нам хочет приехать. И, причем, обязательно, там, если это школы, если это образовательные учреждения, это... Ну, кто к нам хочет, мы обязательно сейчас... Вот будут слушатели — обязательно мы передадим билеты. Кто-то... Добро пожаловать, кто там захочет к нам прийти от радио «Вера». Мы будем очень рады, конечно, безусловно. Мы ради этого и делаем все, чтобы были зрители, чтобы были слушатели, чтобы увидели наших талантливых деток.
Л. Горская
— Сколько всего деток за девять лет соприкоснулось с Вашим фестивалем?
Д. Гурцкая
— Очень много, трудно считать. На самом деле, очень много. Потому что, вот смотрите, концерт длится полтора-два часа. И мы стараемся, чтобы все дети попали в эфир. Иногда бывает, к сожалению, требование, когда... требование телевидения... То есть мы все понимаем — конечно, где-то что-то, может быть, там, по программе не хватает времени. Но мы обязательно стараемся все это как-то, чтобы дети обязательно попали в эфир. И нам очень больно, когда кто-то не попадает или что-то случается, какая-то такая история. Мы переживаем очень. Потому что я себя помню, когда было время, и меня «резали», что-то делали там где-то... Это трудно, знаете, очень, когда ты готовишься к концерту, к эфиру от платья до волос, до мэйкапа, до макияжа, все делается, и в один прекрасный момент ты смотришь этот концерт — ты готовишься, ты говоришь своим близким: «Вот, там меня будут показывать!», и вот — и тебя нет. Сколько раз это со мной было! И, к сожалению, и сейчас сталкиваемся с такой ситуацией мы, в принципе. Поэтому я стараюсь, чтобы это не случалось на нашем фестивале.
А. Пичугин
— А возраст какой? От скольки лет?
Д. Гурцкая
— Вот смотрите, да, это очень правильный вопрос, спасибо Вам, Алексей. Совсем малыши, кто уже как-то может, там... У нас был четырехлетний Максим из Сергиево-Посадского детского дома, потрясающий, который пел с Зарой. Но это был мальчик-счастье просто! И до 16-ти. Но, опять же, есть исключения, когда к нам, на самом деле, рвутся, там, и 20 лет, когда человек на баяне играет потрясающе. Вот он хочет, и очень трудно, знаете, отказывать. Я стараюсь это не делать, Я не могу... И есть моменты, где режиссер говорит: «Нет, ребята, вот здесь вот ограничение все-таки». Потому что это ее видение. Но мне — Вы не представляете, как трудно. Потому что мне тоже отказывали и отказывают.
А. Пичугин
— А ведь это конкурс! И Вам до сих пор отказывают? Как, подождите? Как — Вам отказывают?
Д. Гурцкая
— Ай, бывает! Конечно!
А. Пичугин
— Стоп, стоп, стоп!
Д. Гурцкая
— Конечно!
Л. Горская
— Ну, Алексей, да, так и бывает в жизни — всем отказывают.
Д. Гурцкая
— Бывает, что Вы, конечно! Никто мне на вот, извините за такое сравнение, на подносике ничего не преподносит — «вот, лишь бы ты захотела!».
А. Пичугин
— Ну Вас же уже знают столько лет все!
Д. Гурцкая
— Ну, вот знают, да, но никто не преподносит мне эфир — «вот, лишь бы ты захотела!». Это, на самом деле, такой путь — тоже, в какой-то степени, очень сложный. Но, опять же, я человек сильный, слава Богу. Главное — заниматься любимым делом, трудиться, и этот труд никогда не потеряется. Мне тоже как бы... Меня тоже «режут», меня тоже где-то там не понимают, не принимают. Опять же — ну, а что делать? У каждого свое мнение в этом случае. И спорить с кем-либо — «вот какая я хорошая, возьмите меня на эфир», — нет, конечно, я не буду этого делать. Потому что, Вы знаете, это люди, это их мнения, я не вправе как-то в этом случае... Я, конечно, буду бороться. Но не в смысле — спорить с кем-то и доказывать (хотя приходится доказывать), а вот своим трудом, своей музыкой, своими песнями, своим жизнелюбием. Потому что, ну, вот я думаю, что это самое главное доказательство, мне кажется.
А. Пичугин
— А скажите, ведь Московский этап, который будет 15-го числа в «Крокусе», это ведь уже, можно сказать, финал, да...
Д. Гурцкая
— Это уже отбор, да, это гала наш, гала-финал.
А. Пичугин
— Потому что в разных городах России проходят разные этапы фестиваля «Белая трость».
Д. Гурцкая
— Этапы — да. В этом году нам помогли Министерство образования — они проводили тоже такие как бы слушания...
А. Пичугин
— По федеральным округам, да?
Д. Гурцкая
— Да-да-да. И мы ездим тоже сами. Потому что вот есть дети, которые вот мне нравятся... Хотя уже ребенка выбрали, хотя вот — все как-то есть уже, свёрстано, как говорится...
А. Пичугин
— А Вы на каждом этапе бываете?
Д. Гурцкая
— Вот когда Министерство образования в этом году, у меня не везде получилось, к сожалению. Как-то это... Огромная им благодарность — они сами тоже... Но я стараюсь, я хочу сама, потому что вот то, что я увижу, какие-то такие моменты, да?.. Потому что мне понравился ребенок, но как вот, как? — вот такой ребенок талантливый, вот улыбчивый, как стремится, как старается! И как ему сказать «нет»? Все, уже как-то вот — увы, невозможно. Это вот просто... Когда я их вижу, я вспоминаю себя. Я пролистываю всю свою жизнь. Все свои пройденные страницы своей жизни, своего детства я вижу. Знаете, и это к чему бы человек ни добился, к чему бы человек ни достиг, что бы ни случилось в его жизни, никогда, никогда не забываются такие моменты жизненные, никогда не забываются те моменты, которые пережиты, прожиты. Я никогда не забуду свою школу — школу-интернат для незрячих детей. Это сейчас называют «школа-пансион», а тогда это была школа-интернат. И я горда, что я в этой школе училась. Но там тоже, может быть, не все было легко, потому что семилетняя девочка, маленькая, без родителей — мне пришлось там оставаться. Тоска, боль, слезы — через вот все это жить... Но, опять же, я благодарна, я счастлива, я радостна, что эта школа была в моей жизни, потому что с этого все и началось.
А. Пичугин
— Диана Гурцкая, певица, Заслуженная артистка России, организатор фестиваля «Белая трость», в гостях у Светлого радио. Так вот, мы говорили про региональные этапы, которые по округам. Я просто сейчас, когда спрашивал у Вас про возраст, действительно удивился, что детский — и вот здесь, в Интернете, я тоже нахожу, что Тюменский этап — от 4 до 20 лет.
Д. Гурцкая
— Ну вот до 20, хотя у нас до 16-ти было как бы...
А. Пичугин
— Ну да, официально — до 16-ти.
Д. Гурцкая
— Было как бы, да, до 16-ти. Я говорю, что вот, опять, очень многие хотят, и, причем, даже такой возраст — лет 30 — хотят. Но здесь уже как-то... Я была готова всех вот, с открытой душой и сердцем... Вот я сейчас как объясняю радиослушателям, я прямо вот так вот, поднимаю руки перед всеми... Но есть режиссер, который ставит, может быть, даже и мне условия. И как бы здесь я не могу ничем. Я, бывает, добиваюсь — «ну вот посмотри, вот посмотри, какой классный» или «посмотри, какая она классная, ну как ее не... как это не делать, ну?»...
А. Пичугин
— А режиссер говорит: «Ну, прости, пожалуйста, но нет».
Д. Гурцкая
— Ну, режиссер говорит: «Ну, Диан, ну куда?». Ну вот я говорю: «Ира, пожалуйста, вот пойми... Вот смотри — здесь нужна, здесь ей нужна эта поддержка», или «ему нужна эта поддержка».
Л. Горская
— А Вы, Диана — перебиваю немножко, — Вы кем, скорее, себя ощущаете: профессионалом, педагогом или вот такой заботливой, я не знаю, родственницей этим детям, подругой?
Д. Гурцкая
— Я...
Л. Горская
— Просто профессионализм — это жестокая вещь.
Д. Гурцкая
— ...скорее вот... А скорее вот... Вот смотрите, нет. Я как бы с ними подруга. Я друг, прежде всего. Потому что я могу посоветовать, но не как педагог, который, вот... Опять же, тоже некий режим ставится. Нет, я друг, я радуюсь за них, я горжусь, что они есть у меня. И если я что-то смогу посоветовать, я, конечно, этому очень рада.
Л. Горская
— Просто у Вас такое большое дело — Вы тянете гигантский фестиваль, и Вам нужно думать еще о том, чтобы это все смотрелось хорошо...
Д. Гурцкая
— Обязательно.
Л. Горская
— ...чтобы это становилось более популярным и так далее. И, возможно, какие-то вещи... Кто-то, может быть... Ну, у кого-то там еще недостаточно хорошо получаются, и лучше бы концерт выглядел бы без этого человека. Вот как Вы такие вопросы решаете?
Д. Гурцкая
— Вот смотрите, мы стараемся, чтобы хорошо получилось, в том-то все и дело. И здесь бывает, когда я сама езжу на студию. Я сама пишу детей. Причем, я вместе с ними прыгаю, бегаю. Когда надо показывать, я захожу в студию, я вот так руками им как бы показываю вот... Как бы держусь за руки вот так вот — «и вот давайте вот здесь, вот там»... То есть... А как иначе? Если мы... То есть мы хотим, чтобы это было красиво?
Л. Горская
— То есть Вы бьетесь за каждого Вашего ребеночка?
Д. Гурцкая
— Конечно! Мы хотим, чтобы это было красиво, мы и должны делать это все. А за меня это никто не сделает. Я хочу, чтобы это было так... Есть режиссер, у режиссера — своя забота. Есть звукооператоры, они могут сделать. Но где-то там, и с точки зрения, когда они... С их стороны где-то, может быть, не совсем слышен голос ребенка, не совсем слышим ребенка. В этот момент я стараюсь: «Давай-ка вот, тут ребенок». Вот я понимаю, да, все. Но пусть — «давай, ребенка здесь можно сделать так, чтобы выдвинуть ребенка, и чтобы ребенка было слышно». И... Да где-то можно, Господи... Да все мы чистим свои голоса, когда мы поем, что здесь такого, в принципе?
А. Пичугин
— Вы назвали несколько имен очень известных людей, про которых принято говорить «звезды эстрады», а они поют вместе с детьми.
Д. Гурцкая
— Да.
А. Пичугин
— А как-то они сами принимают участие в выборе — кто с кем бы хотел петь? Или все это тоже дело режиссера, которая считает, что вот, например, мальчик Петя споет с Русланом Алехно?
Д. Гурцкая
— Вот смотрите, вот здесь как бы в этом году всегда старалась я, в принципе... Ну, здесь как-то более был режиссер, но я в том году увидела, что некий такой был контраст с песней — с песней, не с исполнителями... Там, «вот здесь была бы лучше вот эта песня», да, то есть? Там, опять же, если, как Вы говорите о Сосо Павлиашвили, у него потрясающая песня «Помолимся за родителей». А ребенок пел другую песню. Они, конечно, тоже говорят, мои коллеги: «Ну давайте, вот эта песня пусть прозвучит». Но есть, когда мы говорим, потому что вот с этим ребенком вот эта песня бы подошла. Так тоже бывает. В этом году мы сидели с режиссером и делали, там, сопоставляли детей. С Тишманом поет девочка из Азербайджана, хорошая девочка, песню поет хорошую. Вот мы сидели, все это делали. С Алсу поет Рита Алексеева как раз. Со мной поет маленькая, совсем малышка из Туркменистана. Вот новую песню как раз я буду записывать, дай Бог, доберусь до студии. В общем, вот так. Обязательно нужно, чтобы вот не то, чтобы подходили... Как бы это сказать? Чтобы песня подходила, и возраст... И, конечно, маленькие — они такие милые, и надо, чтобы как-то вот... чтобы это было видно. Вот я помню, опять же, Колю Василенко с Еленой Васильевной. Они пели «Дорогою добра». Хотя вот меня как-то... Я очень сильно сдерживаюсь и как-то не хочу свою какую-то такую показывать слабость, что ли...
Л. Горская
— Мы очень любим эту песню, она у нас в эфире радиостанции в исполнении «Кукушкина баритона», группы «Кукушкин баритон».
А. Пичугин
— Наших друзей.
Л. Горская
— Да. И, Вы знаете, как-то я, когда услышала, как Коля поет с Еленой Васильевной, я, честно говоря, не сдержалась — я прослезилась, потому что у меня все свое детство вот как-то вот-вот передо мной было. Поэтому вот это так здорово, что вот так... Я не хочу ни в коем случае, чтобы кто-то кого-то жалел, ради Бога. Я сама по жизни отхожу от этого и так же хочу, чтобы моих деток не жалели. Но есть какие-то трогательные моменты, душевные моменты, и это очень мило, очень здорово.
А. Пичугин
— И уже близится финал нашей программы. У нас еще одна композиция, которую мы бы очень хотели поставить. Как раз поет ребенок, один из лауреатов фестиваля. Ренат Тимирбаев — поет он с Ольгой Кормухиной, а песня называется «Путь». Расскажите, пожалуйста, про мальчика Рената Тимирбаева.
Д. Гурцкая
— Вы знаете, во-первых, хочу сказать огромное спасибо Ольге Кормухиной, потому что она потрясающая певица с таким огромным диапазоном. Это просто несравненная. И как раз мы хотели, чтобы с Ольгой получилось красиво, и вот Ренат настолько вот как-то... Ну, мы сочли вот это — что как раз Ренат... Здорово получилось, очень мило получилось, и все спрашивали, вот как, как здорово, как хорошо, как правильно, ну, как бы это сказать... подобрано, что ли. Как правильно сделано, как правильное решение принято. Вот как раз они бы и спели бы вот эту песню, Ольга с Ренатом. И песня состоялась, дуэт состоялся. Вот знаете, я бы как сказала? Состоялся дуэт. Очень важна вот эта вот сплоченность дуэта — два человека, когда вот у них состоялся дуэт, состоялась песня в их исполнении. Поэтому как раз это и было с Ренатом, и мы очень рады этому. И так же вот каждый дуэт... У нас, помню, там опять Дима Билан пел с Миланом. Билан и Милан — это было так здорово, трогательно, когда первый год как раз. И «Невозможное возможно» они пели. То есть ну настолько это было классно, хорошо, здорово... Поэтому вот мы как-то стараемся, чтобы такие дуэты — они были, они пелись хорошо, да, песни... И я очень хочу, чтобы этот наш путь продолжался долго-долго и счастливо, чтобы дети — у них все получалось. Я хочу огромное спасибо Вам еще раз сказать за сегодняшний эфир, за добрый, теплый, заботливый, потрясающий эфир. Огромное Вам спасибо! Я обращаюсь к радиослушателям. Дорогие радиослушатели! Верьте всегда и в свои силы, и у Вас обязательно все получится. Это говорю Вам я, Диана Гурцкая. До встречи, храни Вас Бог.
Л. Горская
— Программа «Светлый вечер» была в эфире радио «Вера». Ее для Вас провели Лиза Горская и Алексей Пичугин. Слушаем песню «Путь» — Ольга Кормухина...
А. Пичугин
— ...и Ренат Тимирбаев.
Л. Горская
— Фестиваль «Белая трость».
А. Пичугин
— Всего доброго!
(Звучит песня «Путь» в исполнении О. Кормухиной и Р. Тимирбаева.)
Мощь веры во Христа в красках Василия Сурикова
С Богом мы всегда побеждаем, что бы ни случилось!
Художнику Василию Сурикову в своей картине «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Вереники и проконсула Феста» удалось показать силу и мощь веры во Христа.
— Добрый день! Покажите, пожалуйста, поближе репродукцию картины Василия Сурикова. Это типографская работа?
— Печать на холсте. Но в нашем салоне художник может выполнить копию маслом. Работу, которую вы попросили показать, часто заказывают, хотя она сложная по сюжету. Я даже её название никак запомнить не могу, столько в нём незнакомых имён.
— Да, название непростое. Полностью оно звучит так: «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Вереники и проконсула Феста». В этих словах кратко описано событие из библейской книги Деяний святых апостолов.
— А что это за событие? Хотелось бы узнать о нём подробнее.
— Пожалуйста, я могу рассказать. Главный герой картины Василия Сурикова — апостол Павел, находится под арестом по обвинению иудеев. Вот он, справа, в сером хитоне из грубой ткани, что-то говорит судьям, протянув руку вперед.
— А в чём его обвиняли?
— Иудеи считали, что проповеди апостола настраивают еврейский народ против его религиозного закона. Они поклялись убить Павла и непременно сделали бы это. Но он был гражданином Рима, и судить его мог только представитель римского императора в Иудее. Эту миссию выполнял упомянутый в названии картины проконсул Фест. Он держал Павла под стражей. Заключение не только лишало апостола свободы, но и спасало от мести иудеев.
— А где на картине проконсул Фест?
— В центре полотна, лицом к зрителю, в красно-белых одеждах, с золотой цепью на шее — символом римской власти.
— Как настороженно прислушивается Фест к словам Павла.
— Фест был язычником. Всё, что говорил апостол, звучало для него более чем странно. По речам Павла проконсул понимал, что перед ним человек умный и образованный, но не мог принять его слова о Воскресении Христа. Наверное, именно с таким выражением лица, как на картине Василия Сурикова, Фест сказал проповеднику: «Безумствуешь ты, Павел! Большая учёность доводит тебя до безумия!».
— А кто на полотне изображён на троне, с золотой диадемой на голове?
— Иудейский царь Агриппа. Он правил вместе со своей сестрой Вереникой, которую мы видим сидящей по левую руку от Феста.
— Красавица Вереника явно скучает. Видимо, ей не интересны богословские споры. А вот Агриппа настолько внимательно слушает Павла, что весь подался вперед.
— Агриппа воспринял разговор с апостолом, как словесный поединок. Фест пригласил царя на суд как эксперта. Сам проконсул считал христианство разновидностью иудейской веры, в которой тоже не разбирался. А еврейский монарх был знатоком библейских книг. И Василий Суриков показал, что в первую очередь к Агриппе Павел обращает свою речь. Фигуры иудейского монарха и христианского апостола — ключевые на этой картине.
— И как протекал их спор?
— Павел говорил настолько последовательно, убедительно и логично, что царю нечего было возразить. Он мог опровергать слова подсудимого, но не пророков, которых тот цитировал. А древние праведники свидетельствовали о Спасителе мира, которому надлежит быть Распятым и Воскреснуть. В ответ на пламенную проповедь апостола Агриппа лишь обронил иронично: «Ещё немного, и ты убедишь меня стать христианином»
— То есть, победа была за Павлом?
— Победил Спаситель, и не в споре, а в противостоянии злу. А Павел причастен к Его Победе, и тем силён. Василий Суриков сумел показать эту мощь в картине «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Вереники и проконсула Феста». Босой, в простой одежде, стоит христианин перед судьями. Но несомненная вера во Христа читается в его взгляде и жестах и преображает облик в образ победителя.
— Потрясающая картина! Я столько раз держала в руках её копию, а так бы хотелось увидеть оригинал!
— Думаю, это не составит особого труда! Полотно Василия Сурикова хранится в Третьяковской галерее.
Когда за дело берётся Господь. Яна Юревич
Часто бывает так: делает что-то человек, усердно делает, из сил выбивается, а результата нет. И требуется какой-то нечеловеческий рывок. Тогда за дело берётся Господь.
Несколько лет назад, в один из выходных дней февраля решили мы семьей куда-нибудь съездить. Жили мы тогда в Подмосковье и была у нас пара любимых мест. Одно из них мы коротко называли «Кладбище». В том месте и правда было кладбище, на его территории стоял красивый старинный храм, всё это располагалось на холме. Если же объехать кладбище и встать за ним, то с этого холма открывался восхитительный вид.
И мы решили провести вечер, любуясь этим видом. По дороге купили пиццу. Доехали до места, съели пиццу, пообщались, собрались ехать домой. А так как мы свернули с нашей дороги в сторону, нужно было развернуться. Сделать это можно было немного съехав с наезженного покрытия, ведущего вниз с холма. Летом в этом не было бы совершенно никакой проблемы. Но вот зимой... Дорога, ведущая вниз была покрыта даже не снегом. Она была покрыта практически голым льдом. И машина, под собственным весом, начала сползать вниз. Колеса прокручивались, им просто не за что было зацепиться. Машина спускалась все ниже и ниже. А внизу — тупик и все заметено снегом. От меня помощи никакой — я на пятом месяце беременности младшим сыном, старшему сыну — полтора года, тоже ничем не поможет, хорошо еще, что просто спал в машине, не плакал. Вокруг были дома, на холме и вокруг него располагалась небольшая деревенька, но все равно было безлюдно. Тем временем начало темнеть. Ситуация складывалась с одной стороны комичная, но с другой — довольно тревожная.
Вдруг внизу откуда-то появились люди. Увидели нас, начали помогать, толкать нашу машину наверх, подкладывать какие-то ветки под колеса, но ничего не помогало — машина была слишком тяжелой и продолжала спускаться все ниже и ниже.
Чуть погодя ровно на то место, где мы стояли вначале, приехал большой джип. Водитель джипа так же увидел нас, предложил прицепить трос к его машине и попробовать вытянуть нашу наверх. Так и сделали, но мощности джипа не хватило, и он сам чуть не присоединился к нам на ледяном склоне. Хорошо еще, водитель джипа вовремя заметил, что еще немного и тоже поползет по льду вниз, и остановился.
Что делать? Только молиться. Так и поступили. В той ситуации мы уже испробовали все. Наших сил явно не хватало. О чем мы и сказали Богу в молитве. И что же?
Буквально через несколько минут, неизвестно откуда приехал трактор. И совершил тот самый рывок, который был необходим, в два счета вытянув нашу тяжеленную машину наверх. Водитель трактора принял нашу благодарность, при этом отказавшись от оплаты своей помощи. Как внезапно появился, так внезапно и уехал. А мы стояли рядом с машиной на вершине холма, с которого началось наше «ледяное» приключение, и благодарили Бога за Его любовь и заботу о нас. Произошло то, что на первый взгляд выглядит совпадением, случайностью. Но у Бога случайностей не бывает.
Автор: Яна Юревич
Все выпуски программы Частное мнение
Схиархимандрит Иоанн (Маслов) и его семья
Крестьяне села Потаповка, что в Сумской области на Украине, расходились по домам. Зимой рабочий день в колхозе заканчивался рано. Бригадир Сергей Федотович Маслов шагал по улице, прислушиваясь к скрипу снега под большими валенками. Было 6-е января 1932-го года. Рождественский сочельник. Маслов думал о том, как вечером пойдёт на праздничную службу: каким-то чудом в разгар очередной советской антирелигиозной кампании их маленький сельский храм оставался открытым. С радостью думал он и о том, что в его семье совсем скоро будет прибавление — супруга Ольга Савельевна ждала ребёнка. На подходе к дому бригадира встретила соседка. «Где ты ходишь, Федотыч, жена твоя рожает!» — сказала она громким шёпотом. Послали за фельдшером, и вскоре избу Масловых огласил крик младенца. Так, накануне великого праздника, появился на свет будущий монах, богослов, духовник и старец — схиархимандрит Иоанн (Маслов).
Мальчика окрестили и назвали Иваном. Он стал третьим ребёнком Сергея Федотовича и Ольги Савельевны. У Вани было две старших сестры, а позже на свет появились двое младших братьев. Масловы верили в Бога и, несмотря на тяжёлое для церкви и верующих время, крепко держались благочестивых христианских традиций. С раннего детства родители брали Ваню с собой в храм. Во время службы мальчик никогда не шалил, не бегал, а тихонько стоял рядом с родителями. А когда наступало время пения молитвы «Отче наш», которую маленький Ваня знал наизусть, он громко и радостно пел её вместе со всеми прихожанами. Одна из сестёр старца Иоанна вспоминала, что мальчик рос добрым, тихим, спокойным. «Мы, старшие, бывало, затеем драку, а Ваня скажет: зачем дерётесь? И нам станет стыдно. Нам часто попадало от матери, а ему — никогда. Он был смиренный, никого не обижал», — рассказывала она.
Наблюдая за сыном, родители вспоминали, как задолго до его рождения, в 1922 году, из закрытого большевиками монастыря в деревню вернулся их родственник — старый монах. Вскоре он скончался, а перед смертью предрёк, что будет ещё монах в семье Масловых. «Уж не о Ване ли нашем он тогда говорил?», — размышляли Ольга Савельевна и Сергей Федотович.
Но Ваня пока не думал о монастыре — в 1941 году началась Великая Отечественная война. Отца забрали на фронт, и девятилетний Иван остался в семье за старшего. Мать старца Иоанна вспоминала, что сын стал для неё настоящей опорой, а для братьев и сестер — руководителем и воспитателем. Дети называли его «батькой» и во всём слушались. Несмотря на юный возраст, Ваня научился делать всё: шить, готовить, пахать и сеять. Днём он работал дома и в поле, а по ночам плёл на всю семью лапти. «Он кормил семью, укреплял всех нас, — говорила Ольга Савельевна. — Когда пришла похоронка на мужа, он один умел меня утешить, а ведь это так дорого стоит», — вспоминала она. Сестра говорила, что, если бы не Иван, они бы просто не выжили. При этом мальчик успевал учиться — ходил в школу за шесть километров в соседнее село.
В 1951 году Ивана призвали в армию. Там молодой человек сильно простудился, болезнь дала осложнения на сердце. Поэтому его демобилизовали раньше срока. Он вернулся домой и зачастил в Глинскую пустынь, которая располагалась неподалёку от их села. Ездил туда в свободное время на велосипеде. Ольга Савельевна чувствовала: скоро её сын примет важное решение. Так и случилось. В 1954 году Иван сказал матери, что хочет стать монахом и поселиться в Пустыни. Как ни готовилась женщина к такому повороту событий, как ни радовалась, что сын избрал для себя духовный путь, отпускать его в монастырь было тяжело. «Когда он уходил, я за ним следом несколько километров бежала, всё плакала», — рассказывала Ольга Савельевна. Со временем, когда остальные дети устроятся в жизни, она тоже примет монашеский постриг. «Матушка свято прожила свою жизнь», — говорил схиархимандрит Иоанн (Маслов). И всегда с любовью вспоминал свою большую и дружную семью.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен