«Ревность». Семейный час с Туттой Ларсен и протоиереем Артемием Владимировым (21.10.2017)

У нас в гостях был духовник Алексеевского женского монастыря в Москве протоиерей Артемий Владимиров.

Разговор шел о доверии членов семьи друг другу и о том, почему возникает ревность между супругами и между детьми, в чем опасность этого чувства и как с ним бороться.

---

Тутта Ларсен

– Вы слушаете программу «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». А у нас в гостях старший священник и духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, протоиерей Артемий Владимиров.

Протоиерей Артемий

– Приветствую вас, дорогие наши слушатели.

Тутта Ларсен

– Хотела сегодня поговорить с вами, батюшка, на тему, которая, наверное, коснулась абсолютно каждого человека, который когда бы то ни было вообще кого-то любил – ревность.

Протоиерей Артемий

– О да!

Тутта Ларсен

– Что это за чувство такое? Почему оно возникает? Почему оно является пороком, а не маркером истиной любви? И почему даже самые маленькие дети, самые юные создания уже с каких-то первых просто своих осознанных в жизни шагов подвержены этой страсти?

Протоиерей Артемий

– Видите, вы в вашем анонсе объединили такие разнородные явления, как ревность супружеская – это совершенно особая статья и особая глава нашей передачи, – и какое-то собственничество малыша, еще хорошенько не осознанное...

Тутта Ларсен

– Это разного порядка переживания?

Протоиерей Артемий

– В чем-то здесь есть общее, но есть и различные вещи. Вот если говорить о кровном союзе мужа и жены, особенно когда речь идет о браке христианском, где союз мужа и жены именуется единым телом, единым организмом, то с одной стороны, мало похвальных слов о ревности можно сказать, вы сразу назвали совершенно справедливо пороком ревность. С другой стороны, если мы едины настолько, что даже при случае орган может быть пересажен, от супруга подсажен жене и будет это усвоено, когда у меня хотят отрезать правую руку или режут меня напополам, я, естественно, испытываю боль. У меня, если кто-то тянет мою руку так грубо, что хочет ее оторвать, я, естественно, постараюсь высвободить ее. В этом смысле ревность для супругов, живущих душа в душу, имеющие единство и души, и духа, и тела, это нечто неотъемлемое. Ну как же мне свою кровиночку-слезиночку не беречь, как мне ее не защищать. Вспомним-ка песнь о купце Калашникове, вспомним-ка этого Киребеевича, который засмотрелся на честную его Парамоновну. И стремление защитить честь здесь для героя лермонтовской замечательной поэмы было просто самозащитой, там еще и не случилось-то ничего серьезного. Но как бы хорошо не давать повод для ревности! Священник по необходимости будучи погружен в гущу народной жизни, такие сюжеты о купце Калашникове не из литературы вычитывает, а из жизни. Вот буквально, простите, на прошлой неделе прибегает ко мне молодой сравнительно папа, я его еще не видел никогда, потому что ходит мама. Как-то получилось, что в телефоне – случайно, не случайно – увидел он СМС-сообщение, которое его просто перевернуло. Он просто вышел из себя, он не сдержался, чуть ли не массаж лица сделал милой супруге. Ничего серьезного там не было, хотя она признала свою вину, ну какое-то вот такое романтическое, как-то пожалела, посочувствовала. Но у страха-то глаза велики. И папа говорит: «Я люблю свою жену, я люблю своих детей! Я никогда ей не изменял, а тут такое – конец всему!» Я говорю: «Ну пождите, не кипятитесь. Гнев не творит правды Божией. Остыньте, все мы с вами поправим. Милые не бранятся, только тешатся...» Но по нему, общаясь с ним, видя, как бегают его глаза, из них какие-то искры, он, милый, от перенапряжения даже на месте стоять не может – я вижу, что ему реально больно. Неслучайно в Священном Писании еще Ветхого Завета было сказано: «Жестока яко ад ревность». Такое впечатление, что изнутри тебя каленым железом жгут, это реальные мучения. И тогда, когда ревность имеет основания – дым не без огня, – иногда за человека, мучающегося вот от этого пароксизма ревности, даже бывает страшно. Психологи и психиатры это назовут аффективным состоянием – состояние боли, муки. Вы, наверное, из литературы и жизни знаете, люди могут даже порешить как объект ревности, так и самих себя. Многие страшные преступления свершаются в этом состоянии.

Тутта Ларсен

– Настасью Филипповну.

Протоиерей Артемий

– Да. Когда уже молчит разум, и ярость как напалмом сжигает все на своем пути. Вот почему, я вот сам венчанный супруг и, знаете, за 36 лет жизни я вспоминаю часы, когда мне как-то было не очень-то по себе. Оснований, слава Богу, серьезных не было, а вот и до меня добралась эта страстишка. Супруги должны в этом отношении быть очень бережны, деликатны. Чем больше мы знает жизнь, тем меньше мы должны создавать поводов для ревности. Повторяю, что сегодня злосчастный гаджет, телефончик может подбросить хворост в огонь. Мало ли что напишут супругу какие-нибудь Эллочки-людоедки.

Тутта Ларсен

– Есть такое мнение в народе, что ревнивец это потенциальный изменщик. И что по-настоящему вот эту ревность испытывают те люди, у которых у самих либо рыльце в пушку, либо сами они способны на предательство. Так ли это?

Протоиерей Артемий

– Думаю, что эта сентенция не лишена своего рационального зерна. Мы ведь изначала договорились о том, что ревность это порок, это страсть. На чем она основывается, где она гнездится? В чувстве собственности, затем недостаток уважения и доверия к тому или той, кого я люблю. Ведь истинная любовь жертвенна и она доверяет человеку. Она не должна контролировать каждый его вздох, каждый его шаг, каждый его взгляд. А доходит-то до смешного. И я с вами совершенно соглашусь. Как священник я знаю, что если ревнивец или ревнивица имеют за спиной не слишком-то позитивный багаж и, как вы говорите, рыльце не только в пушку, а там окладистая борода всяких жизненных ошибок, то лукавый как будто мстит человеку, если он, может быть, не глубоко раскаялся, не полностью очистился за ошибки молодости и все время ему подсовывает, свербит ему мозг. И психиатры даже вам назовут одну из самых тяжелых и трудно врачуемых маний, которая называется бред ревности. Я таких имею (чуть не сказал пациентов) прихожан. Когда муж-ревнивец только вышел из кухни за мобильным телефоном – жена верная, хлопотунья – он говорит: «Ты мне сейчас изменила. – Господь с тобой...»

Тутта Ларсен

– С поварешкой?

Протоиерей Артемий

– «Окстись! С кем? Как? Когда? Почему? – А вот мало ли, форточка открыта – это вещдок». И было бы смешно, но это трагично. Потому что жизнь может превратиться просто в первый круг ада, если человек некритично относится к своим докучавшим или докучающим ему помыслам, если он ходит на поводу у своей гипермнительности, гиперподозрительности. И я, соглашусь с вами, всегда задаю вопрос: а любишь ли ты свою половину? Если так мысленно ее унижаешь, считаешь ее способной изменять с чайником и сковородкой.

Тутта Ларсен

– Я слышала еще и такое мнение. Вот вы сказали, что ревность это неуважение к твоему партнеру и к вашим отношениям. Но я слышала еще и такое мнение, что ревность это неуважение к себе. То есть ты считаешь себя настолько недостойным любви, недостойным того, чтобы быть тебе верным и перед тобой честным, что ну всех и каждого подозреваешь в намерении тебя подвести.

Протоиерей Артемий

– Да, за кого ты себя считаешь и к рангу каких существ ты себя причисляешь, что тебе кажется, что твоей верной половине совершенно легко механически, на ходу, не моргнув, тебе изменять? Совершенно согласен, здесь уже есть свидетельство какой-то внутренней ущербности. Это совсем не «grade love story», это совсем не отношения Ромео и Джульетты. И конечно мне хочется пожелать нашим радиослушателям (сейчас, мне кажется, у них вообще раскрылись уши, глаза, рты, сердца – уж очень это актуальная тема и всем она близка), конечно хочется пожелать такого благородства, такого взаимного доверия, такого взаимного уважения и такой жертвенности, то есть умения будни превращать в праздник для своей полвины, чтобы этой противной ревности и духа не было бы в нашем доме. Но тема есть тема, мы будем продолжать нашу передачу.

Тутта Ларсен

– Вы слушаете «Семейный час» на радио «Вера». В студии Тутта Ларсен и наш гость, протоиерей Артемий Владимиров. Говорим о ревности. Вот вы сказали о буднях, которые надо превращать в праздники. А ведь для некоторых женщин особенно это и есть способ сделать что-то не будничное. Вот какая-то рутина, вот отношения покрылись уже какой-то пылью, ряской поросли, и все так повседневно, и муж на меня смотрит привычными глазами... А заставлю-ка я его чуть-чуть под другим углом на меня посмотреть, какая я – охо-хо! И есть такой целый ряд женщин, которые периодически втыкают вот эти шпильки ревности в своего супруга для того, чтобы он бы в тонусе и отношения освежались.

Протоиерей Артемий

– Да, вы очень это точно описали. Думаю, что Бальзак вас бы взял соавтором. Или Эмиль Золя. Действительно, женское лукавство, кокетство, стремление to produce an impression – произвести впечатление на правых и виноватых иным очень даже свойственно. И вот такое стремление подколоть мужа, даже без серьезных намерений – это часто встречающийся феномен. Но встречается все-таки он, я думаю, у супругов немножко, как вы заметили, то ли охладевших, то ли чуть почерствевших. Потому что там, где любовь в силе, там где она является предметом взаимного бережного отношения, подобные вещи показались едва ли бы не кощунственными. Тем не менее что пожелаем супругу. Безусловно, он должен хорошо знать свою жену и должен понять, что ею движет. Если она такая актриса, пусть он будет режиссером семи пядей во лбу, иногда подыграет ей – чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. В конце концов, милые не бранятся, а только тешатся, и важен результат. Если под знаменателем жанровой сцены ревности будет взаимное объятие, и вот они среди поломанных стульев сидят на полу и тихо воркуют – ну что же, в конце концов, мебельный гарнитур новый нас ждет, там, по Химкинскому шоссе – как называется этот огромных холдинг с мебелью? Должен сказать, что на основе моих пастырских наблюдений едва лишь этот душок заберется в тебя, выковыривать его достаточно трудно. Замечаю, что иных моих прихожан годами преследует это демоническое искушение – иногда ослабляется, иногда вспыхивает с новой силой. И думаю, что подлинная любовь должна бы проявляться в том, чтобы как-то человека, уязвленного ревностью, все-таки успокаивать. А он ищет бесконечно предлоги. Так вот апостол говорит: «Не давай повода ищущим повода». Вот не успели жениться, повенчаться и вдруг муженек, верный и, в общем-то, положительный муж, а какие-то старые знакомства, какие-то в духе приятельском рассылает ласковые эсэмэски: Анютику, Машутику... Естественно, супруге, королеве, вошедшей в дом, это неприятно. И мы должны таки уметь со стороны на себя смотреть критически, оценивать свою деятельность, а главное быть готовыми отказаться от каких-то – пусть мы считаем это пустяками, – отказаться от каких-то легкомысленных фраз, или взглядов, или поведения, но только бы в доме водворился покой.

Тутта Ларсен

– Но ведь есть и такое мнение у женщины, что если мужчина ее не ревнует, значит, он ее не любит по-настоящему.

Протоиерей Артемий

– Да, конечно, знаете, превратиться в какого-то пластилинового или ватного супруга: да делай что хочешь, подмигивай, кому хочешь, у меня тут Windows, компьютерная ночная сессия...

Тутта Ларсен

– Футбол.

Протоиерей Артемий

– Может быть, жены вот от этой-то депрессии затаенной и начинают вертеть хвостом. Безусловно, снять подобные комплексы может только постоянное взаимное внимание, постоянная молитва друг за друга, стремление быть вместе, чтобы и помыслов со стороны ни у кого не возникало.

Тутта Ларсен

– Значит, все-таки если человек испытывает ревность по отношению к своему партнеру в семье, ему нужно каким-то образом с этим бороться? Ее нужно в себе искоренять? Или все-таки... Ведь претензии бывают и обоснованными, не беспочвенными.

Протоиерей Артемий

– Когда обоснованные претензии, необходимо прибегать, конечно, к диалогу. Если оба супруга настроены на взаимный мир, если они желают, чтобы тишь и гладь и Божия благодать царствовали, конечно, они должны быть готовы на все доброе, только бы выйти из зоны турбулентности. И другой случай, как мы выяснили, такого патологического, клинического ревнования, когда ты ни сном ни духом, а тебе предъявляются бесконечные претензии. Тут, простите, бывает нужна помощь психолога или психиатра, если состояние уже острое и может вылиться неизвестно в какие последствия. Но вот мы с вами разбирает такие классические случаи. А ведь в начале передачи вы упомянули и о детях. Там ревность имеете несколько другую природу.

Тутта Ларсен

– Я обязательно хотела бы с вами поговорить о других формах ревности в семье, потому что в семьях, особенно в многодетных, ревность, она и по вертикали, и по горизонтали распространяется. Я потом расскажу один как раз такой пример из нашей семьи. Но мне хотелось бы все-таки вернуться к ревности именно супружеской. Может ли она стать поводом для расставания и даже для развода?

Протоиерей Артемий

– Грустно сказать, но если поведение супруга уже становится социально опасным, если он уже безотчетен, если он напоминает собою какого-то маньяка, если его поведение разрушительно уже и для воспитания детей, дети становятся заложниками и свидетелями каких-то страшных сцен и бурь, то конечно возникает желание хотя бы дистанцироваться – может быть, эта поначалу мера поможет. Окажется наедине с самим собой, как вот и пьяница, который настолько возлюбил горячительное, что не видит, как он левой разрушает, правой строя – может быть, протрезвеет и наконец-то поймет, что ему необходимо сделать выбор между предметом жалкого пристрастья и спасением семьи. Так вот бывает, что иные недостаточно нравственные, развитые в нравственном отношении грубияны, вот эти ревницы, не дающие супруге ни хода, ни прохода, не уважающие ее внутренний мир, не понимающие, что у нее должно быть какое-то личное пространство, такие командармы, собственники, синие бороды, которые едва ли не отождествляют с бездушной вещью свою половину. Может быть, оказавшись в изоляции временной, у них достанет ума что-то переоценить, пересмотреть и понять, что нельзя быть дракулами, душителями, такими Отелло: «Молилась ли ты на ночь Дездемона?»

Тутта Ларсен

– Ну и женщины тоже, на самом деле, преуспели на этом поприще, когда они постоянно пытаются залезть в личное пространство своего супруга, обшарить карманы, почитать переписку в телефоне, там подсмотреть пароль в его аккаунте в социальной сети – и все это, безусловно, имеет свои плоды. Потому что кто ищет, тот обрящет. Даже если происходит что-то совершенно невинное, то в глазах человека ревнующего это действительно может обрести черты преступления.

Протоиерей Артемий

– Муха превращается в слона. К сожалению, часто священник, которому поверяют тонкие струны души, становится душеприказчиком в семейных конфликтах. И в наш развращенный век, когда супружеская добродетель подвергается агрессивным нападкам, в наш век, к сожалению, часто женщина не от хорошей жизни становится такой контролирующей инстанцией. У меня, например, совершенно не восторгает культура корпоративов, когда в организации устраивается фестиваль, праздник, юбилей, но почему-то приглашаются сами сотрудники без их спутниц жизни. Что, жалко на них лимонада и торта? И тяжелая это и нелегкая тема. Мне знакомы и такие поведенческие модели, когда мужья не находят в себе мужества покаяться, признать свою вину. Иные даже защищают свое право на свободный образ жизни, оправдывая эти безобразия тем, что они содержать семью. А как уж на сковородке иной юлит и убеждает, что это кажущееся, нереальность. Безусловно, было бы лучше, если бы на берегу, только-только возникло какое-то подозрение, супруги выговорили это. Все психологи знают: нужно честно сесть и разложить все по полочкам. Каждый из нас всегда в той или иной степени неправ. И может быть, недостаток твоего внимания к супруге провоцирует ее на какую-то сентиментальность, и игривое отношение, и какой-то несерьезный флирт. Неслучайно Христос в Евангелии говорит: «Носите бремена друг друга и так исполните закон Христов». То есть сознавайте свою ограниченность, и понимайте, что и ваша половина уязвима, она не от хорошей жизни, может быть, споткнулась. Поэтому строгость к себе, снисходительность к своей супруге – это искусство, которое нужно взращивать в течение всей жизни.

Тутта Ларсен

– Мы продолжим нашу беседу через некоторое время.

Тутта Ларсен

– Вы слушаете программу «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». У нас в гостях протоиерей Артемий Владимиров, старший священник и духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства. Говорим о ревности. Вы упомянули евангельские слова Христа о том, чтобы супруги носили бремена друг друга. Но ведь Господь называет Себя еще и ревнителем. И говорит о том, что мы должны ревновать в вере. А это другой вид ревности?

Протоиерей Артемий

– Здесь мы уже сталкиваемся с богатством как греческого, так и русского литературного языка. Ревность ревности рознь. Когда вы смотрите на икону пророка Илии – тот самый ветхозаветный пророк, который вознесся на колеснице огненной живым на небо, который порешил чуть ли не несколько сот языческих жрецов у горы Кармил, – вы видите на свитке, который он держит в руке, такую надпись: «Ревнуя, поревновал о Господе Боге Вседержителе». Ревность по Бозе, то есть благоугодная ревность это стремление прославлять Господа делами веры, любви. Это не та ревность, которая проявляется в наскоке, в гневных речах, в подавлении личности человека. Но это та ревность, которая отзывается болью и скорбью в душе, например, если вы видите что близкий вам человек потерял образ Божий и находится в каком-то состоянии замутнения совести, злоупотребляя горячительным, уже стоит на четвереньках. И вы смотрите на это богоподобное существо, себя превратившее в бессловесного скота, и вот у вас ревность по Боге – это значит боль за человека, вы хотите вернуть ему человеческое достоинство. Стало быть, не пинать его будете и не плевать, а будете помогать ему вновь вернуться к нормальной жизни. Итак, «Аз есмь Господь ревнитель». До ревности Бог любит дух, живущий в вас. Мы все причастны благодати Святого Духа, и Бог ревнует по нас. Это значит, что мы должны бояться потерять милость Божию, вместо Божией благодати заполняя душу гневом, гордостью, злобой, беречь должны свое сердце от греха. Интересно, что пророк Илия настолько ревновал о славе Божией, что он даже вызвал засуху, три с половиной года в Израиле не было ни капли дождевой влаги. Он проявлял такие воинственные качества. И прекрасно в службе пророку Илии сказано, что Господь Бог, увидев, насколько святой Илия пламенеет стремлением к славе Божией, он не мирился с человеческими недостатками, что Он поскорее забрал его живым на небо...

Тутта Ларсен

– Чтобы он еще чего-нибудь не натворил?

Протоиерей Артемий

– Ну, по-детски говоря. А послал в мир Своего Единородного Сына, Который пришел не губить, а спасать человеческие души. Господь и ревнитель, но Он и долготерпелив, Он снисходителен и милостив. Особенно если мы каемся и плачем, но не можем тотчас исправиться. Таким образом, мы сейчас затронули очень глубокую тему. Ревность как святое чувство, проистекает оно из стремления угодить Богу и помочь человеку вернуться в объятия Небесного Отца.

Тутта Ларсен

– Ну тогда давайте оставим эту высокую ревность в стороне. Понятно, что этот как раз тот вид ревности, к которому нужно всем нам стремиться. И вернемся к разговору о ревности в семье. В семье, где больше одного ребенка, да даже где один ребенок, все равно возникает какое-то новый вид ревности. Родители ревнуют друг друга к ребенку, ребенок ревнует родителей. А если уж ребенок не один, то тут уже совсем ситуация усложняется, потому что одинаково любить всех своих детей очень трудно, и все равно в какой-то момент ты кого-то выделяешь, кого-то...

Тутта Ларсен

– Как-то предпочтения.

Протоиерей Артемий

– Да, кого-то дискриминируешь. А в нашей семье так вообще была ситуация, когда я была беременна Марфой, мы изо всех сил готовили Луку пятилетнего к рождении сестренки. Но мы знали, что будут проблемы, потому что у него такой характер очень собственнический, достаточно горделивый, и мы понимали, что ему будет сложно смириться с тем, что теперь он не единственный ребенок в семье. И для того, чтобы как-то смягчить ему эту пилюлю, мы купили ему щенка. Нам казалось, что в пять лет, если у него будет прекрасный маленький дружочек, который будет с ним играть, который будет его обожать, как-то появление сестренки ну будет воспринято им менее драматично. Но это закончилось трагично...

Протоиерей Артемий

– Да что вы?

Тутта Ларсен

– Для щенка в первую очередь, потому что Лука начал обижать эту собаку. Он начал ее пинать, он ее начал там как-то щипать, дубасить. А собака чуть-чуть подросла и начала отвечать ему взаимностью.

Тутта Ларсен

– Огрызаться.

Протоиерей Артемий

– Да, и покусывать. И когда мы как-то пытались его урезонить и говорить: ну ты что? Это же твой друг, это же твой питомец. Он сказал нам: вы собаку любите больше, чем меня. То есть он заревновал даже к собаке. Он находится в таком стрессе в ожидании сестры, что любое еще какое-то существо, на которое так или иначе и наша любовь распространялась в доме, для него было вот ну неприемлемо. Собаку нам пришлось отдать в хорошие руки. Но до сих пор у него вот к сестре отношение сложное. Если младшего братишку он уже принял безоговорочно, как просто смирился с этим, то сестру он все равно воспринимает как некоего такого агрессора, который отнял у него часть родительской любви, территории.

Тутта Ларсен

– А сестричке сколько сейчас?

Протоиерей Артемий

– Семь.

Тутта Ларсен

– А Луке?

Протоиерей Артемий

– Ему 12. И до сих пор, он сейчас уже, конечно...

Тутта Ларсен

– Потихонечку выравнивается.

Протоиерей Артемий

– Эта ситуация выравнивается. Но и сестренка себя в обиду не дает, она закалилась вот всех этих отношениях. И она такая, она смиряется, она его жалеет. У нее очень сильный характер, и как раз она очень уверенный в себе человек, поэтому ей такая ревность не свойственна. Но тем не менее вот для нас это прямо такая живая, животрепещущая проблема – ревность в семье. Слава Богу, у нас не было никогда эпизодов там с драками или с каким-то, знаете, членовредительством исподтишка. А ведь такое бывает очень часто, когда старшие дети, они там младенцев щиплют и как-то, ну не дай Бог, еще и там чем-то их тяжелым по башке могут стукнуть. Ну то есть и ты никак не можешь этого предотвратить. Могут ли родители здесь вообще что-то регулировать или все зависит только от натуры и характера ребенка?

Протоиерей Артемий

– Удивительно, но каждый маленький человечек действительно имеет свой уникальный характер, свои свойства, раскрываются они не сразу. Иногда родители не без удивления вдруг замечают в третьем или там четвертом малыше какие-то неведомые дотоле в семье психологические черточки. Безусловно, дети, наши апельсинки откатываются от осинки, и что-то они заимствуют от нас самих, это очень сложное переплетение как телесных свойств, так душевных качеств. Дело родителей по возможности моделировать, гармонизировать что-то, корректировать, подправлять, смягчать. Я, конечно, в этом смысле большой теоретик. Мама, которая носит под сердцем дитя, может быть, свершит и будет свершать такие уроки, которые в голову не придут чужому дяде. Когда мы нашего малыша уже рожденного приближаем к себе: «Ну давай погладим нашу сестричку, давай с ней поговорим, пообщаемся. Как она там себя чувствует? Помолимся, чтобы она у нас была здоровенькая, чтобы вы дружили», – я имею в виду, мама в интересном положении уже как-то адаптирует и приспосабливает восприятие своего сынули к появлению нового члена семьи. У меня разные есть примеры, есть и вполне такие интересные, положительные. Когда четверо мальчиков настолько ждали свою сестричку, она вот появились полгода тому назад, что у них еще ревность друг к другу возникает, кто ее будет сейчас пестовать или сторожить ее сон. И сестричка явилась общей любимицей, наподобие спящей царевны для семи богатырей. Но вот видите, как иногда малыши как-то совершенно даже иррационально, букой, как мышь на крупу смотрят на свою сестричку, а та усваивает определенные бойцовские качества, ей нужно отстоять свое право на существование и заставить уважать себя. Думаю, что здесь, конечно, если речь идет о православной христианской семье, неплохо было бы под крылышко батюшки как-то всем вместе прийти. Потому что священнику бывает дано сказать слово и для малыша-ревнивца, и для маленькой девочки, и под епитрахиль и папу, и маму, и деток в такую могучую кучку собрать и прочитать какую-то молитву, чтобы Господь Бог возродил единомыслие, любовь, единодушие, теплоту сердец, отогнал какую-то бяку, которая ковыряет ребенку мозг, и таким образом возвратить семье чувство единства. Ибо мы все нужны друг другу – и маленькие, и большие, и средние – и лишних людей не бывает. И конечно, священник в идеале должен бы быть таким консультантом семейным, который с малышом, мальчиком бы поговорил, сказал ему, что он не выброшен на обочину всемирно исторического процесса. Здесь, бывает, я думаю, родителям даже не хватает как взрослым, находящимся в контексте семьи, бывает, не хватает какого-то слова, а авторитет чужого дяди со стороны может быть совсем не лишним.

Тутта Ларсен

– Но ведь даже библейские истории или житийные показывают нам, что неравномерно распределяется родительская любовь. Взять историю Исава и Иакова или Иосиф и его братьев, и мы видим, что даже святые, даже праотцы не могли одинаково любить своих детей и как-то ревность между ними не сеять.

Протоиерей Артемий

– Да, они были живые люди, а значит ничто человеческое им не было чуждо. Но есть одно но. Все-таки когда касается разговор этих замечательных трогательных историй из Книги Бытия, здесь нужно еще, наверное, упомянуть, что праотец Иаков, смотревшей на двенадцать своих сыновей, он еще был и пророк. И не то чтобы Иосиф или младший, Вениамин, у него ходили в любимчиках, и он им прощал бы какие-то слабости нехорошие, чтобы там кто-то и подворовывал или поддразнивал братьев – нет. Но библейские праведники видели будущность, им было открыто, что Иаков будет всегда искать исполнения воли Божией, а Исав – косматый, какой-то красноватый, очень самолюбивый, себе на уме – вместе угождения Создателю будет исполнять свои суетные и капризные, похотливые желания. В этом смысле, думаю, что там речь идет не столько о пристрастии, сколько о видении дальнейших путей человека. Но это вопрос очень сложный. Потому что ну хорошо, в семье не без урода. Ну то же теперь, если ты у меня такой выдался проблемный ребенок? На самом деле у этих праведников, как и у Господа Бога, было стремление умягчить и просветить сердца тех детей, которые не отвечали чаяниям Божиим. Нужно сказать, что приведенный вами пример очень интересен, и многие русские писатели, не только Томас Манн, написавший кирпич «Иосиф и его братья», но, скажем, писатель XIX века, епископ Игнатий Брянчанинов, святой писатель, написал очень интересную поветь о Прекрасном Иосифе, где рассуждения весьма интересные есть и по нашему вопросу – ревность.

Тутта Ларсен

– Вы слушаете «Семейный час» на радио «Вера». С нами протоиерей Артемий Владимиров, рассуждаем о ревности в семье. Мы с вами поговорили уже о ревности супружеской, о ревности детской, но ведь бывает еще и ревность родительская. И это, наверное, один из самых страшных видов ревности, когда родители ревнуют ребенка к его самостоятельной взрослой жизни, к его второй половине...

Протоиерей Артемий

– О да...

Тутта Ларсен

– К его желанию...

Протоиерей Артемий

– Остепениться.

Тутта Ларсен

– Остепениться, обособиться и жить отдельно, своим умом. И это, наверное, самое страшное, что только может быть...

Протоиерей Артемий

– Испытание определенное.

Тутта Ларсен

– Потому что все-таки, когда мы встречаем супруга и строим с ним отношения, мы в равных позициях.

Протоиерей Артемий

– Да.

Тутта Ларсен

– Но когда тебя предает и ревнует тот человек, который, по идее, должен за тебя защищать...

Протоиерей Артемий

– Придушивает.

Тутта Ларсен

– И быть для тебя, безусловно, всегда опорой...

Протоиерей Артемий

– Желать тебе счастья.

Тутта Ларсен

– Да, желать тебе счастья и быть твоим тылом, то это как-то очень всегда обидно и страшно. Отчего это возникает и как с этим бороться? Что, переставать общаться?

Протоиерей Артемий

– Ну уж прям! Есть градации. Мы вот сейчас говорили о мужьях-ревнивцах, и говорили о том, что, может быть, их вынужденная изоляция – пусть месяцочек подумает, ну почему прекрасная, красивая верная женушка вынуждена была скрываться на даче от него по Новорижскому шоссе. Есть какие-то градации. Давайте вспомним, опять вернемся к Библии, когда Ева разродилась первенцем, то она подняла малыша и сказала: «Приобрела я человека от Господа». У Евы было как у мамы правильное понимание, что Бог дает ребенка. И мудрые мамы Богу посвящают ребенка, понимая, что это, с одной стороны, плод твоего чрева, но с другой стороны, это Божие создание, к которому ты приставлена как садовница. Это не твоя собственность в абсолютном смысле, а это дар Божий. Вот у мамочек наших, далеких, может быть, от храма, далеких от христианского мироощущения, иногда формируется – я смотрю на современных мам в светских школах, – такое утробное, кровяное, кровное чувство: «Мое! Мой образ, мое подобие!» И собственичество в отношении ребенка, которое позволяет маме думать, что она сама направит его по жизни, она сама сделает его будущность, она сама определит, что для него важно, что неважно, потом вырождается в такое уродливое нежелание отпустить, дать свободу. И это тоже, по пословице: кто чем увлекается, тот тем и искушается, может дойти просто до патологической формы. «Пока я жива, пока ты не закроешь мне глаза – на пушечный выстрел не подпущу тебе ни одну представительницу прекрасного пола. Я тебе буду и матерью, и женой...» – ну в каком-то условном смысле слова. Конечно тут у ребенка все, выросшего, переворачивается в сознании, думает: кто мне мама, друг или враг? или так... Ну это такой случай гипертрофированный. А тенденции собственничества, мы их, по существу, с вами в нашем «Семейном часе» уже почитай год-то и обсуждаем. Когда мама влезает туда, где нужно было бы соблюсти нейтралитет. Когда мама пересекает государственную границу, не известив таможенную службу – это я образно выражаюсь, что она едет к вам наводить порядок в детской комнате. И конечно, милые наши жены, пушки заряжены, не могут не проявлять иногда – это даже я сказал бы не ревность, а стремление сохранить вот это пространство ненарушимым. Они побаиваются, что муженек, находящийся всецело под маминым влиянием, превратится вот в какого-то ватного Деда Мороза, который и пикнуть-то не посмеет при маминых императивах и ультиматумах.

Тутта Ларсен

– Ну да, и тогда тебе приходится обретать статус непослушного ребенка, но продолжать жить своей жизнью, и здесь как-то... Если бороться с ревностью супруга ты еще как-то чувствуешь себя вправе, да, потому что все-таки вы равны, то бороться с родительской ревностью очень тяжело, потому что ты боишься проявить неуважение.

Протоиерей Артемий

– А я бы сказал, легко. Потому что вы – я имею в виду дочек и сыновей, – молодые, красивые, относительно здоровые, не без копеечки в кармане. У мамочки, прожившей постсоветской жизнью, уже бесконечные анализы в голове, как бы попасть к терапевту, к участковому врачу, а тут еще от нее отмахиваются, как от надоедливой мухи. Поэтому я здесь призываю, дорогие наши радиослушатели, – внимание, внимание, внимание, работают все радиостанции Советского Союза! – чувство юмора и улыбки. Дружба начинается с улыбки. И как-то, знаете, беззлобно пошутить, как-то мамочке пропеть: «Вироза, вироза, ля-ля, ля-ля, ля-ля...» – ну, без издевки – это значит снять 85 процентов напряжения. И как говорят, неприятные вещи нужно уметь говорить с приятностью.

Тутта Ларсен

– Что делать, если ты обнаружил ревность в себе? И хочешь с нею справиться, хочешь как-то ее победить. Может быть, какие-то аскетические усилия по этому поводу стоит предпринять?

Протоиерей Артемий

– Ну первым делом... Первым делом, первым делом... не самолеты, а исповедь. И я думаю, что если я чувствую, что в меня глубоко проникло какое-то противонравственное какое-то желание, то что лишает меня покоя и мира, первым делом не загоняй это внутрь, не превращай это в фобию и в какой-то комплекс, а раскрой это. Но раскрой не абы кому, не какой-нибудь соседке по коммунальной квартире, которая потом это все разнесет и обратит против тебя. А раскрой Спасителю, пришедшему в этот мир уврачевать израненную человеческую душу. Опыт подсказывает, что когда мы вместе со священником и помолимся, и покаемся, и может быть, дельный совет получим от батюшки ненавязчивый: «Давно ли вы дарили цветы той, которую вы ревнуете? – Да не припомню... – А вот вам роза от иконы Богородицы. Передайте вашей супруге, скажите, что это наш взаимный дар уважения и любви». Итак, очищение души, это не условность, это действительно изгнание из души злого духа, коль скоро он каким-то образом пытается присоседиться, водворение гармонии, ясности ума и мирного сердца. Но исповедь это не панацея, если человек решил, что дело в шляпе, над собой не работает. Нужно каким-то образом выдавливать из себя раба – я имею в виду, лукавого и злобного раба, по выражению Антона Павловича Чехова. Как вновь не плениться ревностью, не заразиться ею? Тут, по-моему, нужно призывать на помощь размышление и себе самому доказать, что супруга это не безделица, это не какая-то бездушная табакерка, но это живой человек с суверенным каким-то миром души. Проявить уважение к половине, предоставить ей свободу, основа которой доверие, не унижать ее слежкой и шмонами...

Тутта Ларсен

– Подозрениями.

Протоиерей Артемий

– Думается, что здесь каждый из нас для себя найдет какой-то модус вивенди. А еще: свято место пусто не бывает. Если ты не хочешь, чтобы твоя немощная половина куда-то западала, куда-то ее уводило в сторону – займи подобающее тебе место. Будь для нее солнышком, будь для нее яхонтом, научись ее досуг ну не то чтобы организовывать, но проводить вместе с нею, учись созиданию радости в семье. Вы знаете, я вот сам себя слушаю, думаю: ну убаюкивает речь священника. Ну какой же батюшка, на все у него есть ответ! На самом деле жизнь все равно гораздо сложнее, чем учебники по этике и правилам хорошего тона.

Тутта Ларсен

– Нужно ли говорить своей половине о том, что ты ревнуешь? Или как-то справляться самостоятельно с этим дурным чувством?

Протоиерей Артемий

– Если говорить, то с юмором. «Соня, не буди во мне зверя. Ты же знаешь, что я боксер в тяжелой весовой категории...»

Тутта Ларсен

– Спасибо огромное, батюшка, за этот полезный и очень такой ну практичный, практический и полезный разговор. Мы говорили о ревности в семье, о том, как от нее избавиться. И все-таки не забывайте о том, что ревность это порок. И еще раз напомню вам слова Священного Писания: «Люта, как преисподняя ревность; стрелы ее – стрелы огненные; она пламень весьма сильный».

Протоиерей Артемий

– Не будем доводить ее, эту ревность до порога, это еще и порог болевой. Поэтому пока все относительно тихо, давайте, друзья, говорить друг другу комплименты, высокопарных слов не будем опасаться и ловить, ловить по радио «Вера» любви прекрасные моменты.

Тутта Ларсен

– С вами были Тутта Ларсен и протоиерей Артемий Владимиров. Доброго вечера.