Однажды актёр Олег Борисов записал в дневнике: «Говорю своей жене: «Если когда-нибудь мне доведётся сыграть «Старосветских помещиков», роль Афанасия Ивановича посвящу тебе. Она смеётся, моя Пульхерия Ивановна: «А я только жизнь свою могу посвятить, что ещё?». Этот диалог произошёл после сорока лет совместной жизни Олега Ивановича и Аллы Романовны. Борисовы, как и герои Гоголя, жили, растворяясь друг в друге. За всё это время они поссорились только один раз, да и то до свадьбы.
В 1951-ом году выпускник школы-студии МХАТ Олег Борисов появился в Киеве. Его пригласили в труппу театра имени Леси Украинки. Зайдя как-то в гримёрку своей приятельницы-актрисы, Олег увидел на стене фотографию. Со снимка на него смотрела белокурая девушка в берете. Борисов спросил: «А кто этот Беретик?» Оказалось, Алла Латынская, студентка факультета журналистики. Олег попросил приятельницу познакомить его с ней и выяснил, что это сложно: у Аллы строгий отец, который считает, что дочь должна учиться, а не встречаться с кавалерами. Но знакомство всё-таки состоялось. Алла зашла в театр повидать подругу. Узнав об этом, Олег бросился надевать свой единственный приличный костюм. А потом побежал в гримёрку, где сидели девушки. Так и появился перед своей будущей женой: наспех причёсанный и задыхающийся от волнения.
Они встречались три года, прежде чем пожениться. Алла познакомила Олега с родителями только, когда поняла: жить друг без друга им уже будет сложно. Увидев худенького парня, который претендовал на руку её дочери, будущая тёща стала его подкармливать, хоть перспектива принять в семью актёра ни её, ни отца Аллы не прельщала. Что такое театр с его закулисьем и интригами они знали хорошо: Латынский за свою жизнь поработал директором многих театров. Но Олег производил впечатление надёжного человека. Так что согласие на брак было получено.
Поженились Олег и Алла третьего февраля 1954-ого. Через два года родился сын. Борисов играл в театре, снимался в кино. Алла работала на телевидении. И семейная жизнь складывалась замечательно: подрастал, купаясь в родительской любви Юра, была уютная квартира, в которой царило понимание. Огорчало только то, что происходило в театре. Завидуя успеху Олега, коллеги вынудили Борисова подать заявление об уходе. Семья переехала в Ленинград: актёра пригласили в легендарный Большой Драматический Театр. Прослужив в нём много лет, супруги перебрались в Москву, где сбылась давняя мечта актёра: работать во МХАТе.
Мечта сбылась, а жилось Борисову всё же непросто. Он трудно сходился с новыми людьми, был замкнутым, на работе его интересовала только работа. Коллеги упрекали Олега Ивановича в звёздности и высокомерии, путая их с простым человеческим достоинством. Обострённое чувство справедливости и независимость стоили Борисову больших нервов. И если бы не жена и не сын, залечивать душевные раны было бы сложней. «Мои настоящие друзья - это моя семья, мы всегда втроём, всегда вместе. В самые трудные минуты я выстоял и выжил благодаря семье», - писал актёр. У него была трогательная привычка, приехав на работу, тут же звонить жене, спрашивая: «Алёна, как ты? Где ты?», хоть и расстались они только что. Зная, как Олег Иванович предан семье, в театре его прозвали «Семьянин Борисов».
Дома он был тихим, покладистым человеком, любящим мужем, прекрасным отцом. Алла Романовна понимала его как никто и говорила, что ей с ним удивительно легко. Ни разу она не посоветовала ему поступиться совестью ради собственного благополучия. Алла просто собирала вещи и переезжала с мужем и сыном в другой город, где налаживала новую жизнь. Борисовы сменили множество квартир, и никогда Алле Романовне не приходилось вызывать маляров или электриков – муж всё делал сам. «Мы жили тихо, спокойно, без эксцессов. Счастливая жизнь» - вспоминала Борисова.
Каждое третье февраля супруги праздновали своё главное семейное торжество – день свадьбы. Сорокалетний юбилей совместной жизни пришлось отмечать в больнице - Борисов уже не вставал. Он умер после тяжёлой болезни накануне Пасхи – в Чистый четверг. За три года до ухода Олега Ивановича супруги обвенчалась.
Алла Романовна никогда не заглядывала в дневники мужа, пока он был жив. Овдовев, открыла тетради. И прочла такие строки о себе: «Когда-то в Киеве, сам того не ведая, приобрёл золото. Наверное, и ездил в Киев на долгие 13 лет затем, чтобы найти этот клад. Пути Господни неисповедимы!».
Послание к Евреям святого апостола Павла
Евр., 322 зач., IX, 24-28.
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Христианская традиция существует уже около двух тысяч лет. Для её изучения созданы целые институты. Как же простому человеку, который хочет жить в согласии с правилами Православной веры, не потеряться в этом объёме информации? Ответ на этот вопрос находим в отрывке из 9-й главы послания апостола Павла к евреям, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Глава 9.
24 Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие,
25 и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище каждогодно с чужою кровью;
26 иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира; Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею.
27 И как человекам положено однажды умереть, а потом суд,
28 так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение.
В только что прозвучавшем отрывке апостол Павел сравнивает Иисуса Христа с ветхозаветным первосвященником. Однако служение Спасителя качественно отличается от того, что делает при помощи религиозного ритуала человек. Если священник входит для совершения жертвоприношения в рукотворный храм, то Спаситель, по слову апостола Павла, вошёл в самое небо. То есть совершённые Христом действия имели мгновенный отклик от Бога-Отца. Хотя были совершены вне храмовой постройки. Всё, что сделал Господь, происходило в присутствии Небесного Родителя, с Которым у Иисуса Христа была теснейшая связь. Если священник приносил в жертву кровь животных, то Спаситель окропил жертвенник собственной кровью. Наконец, если священник по закону Моисееву был вынужден совершать жертвенный обряд каждый год, то жертва, принесённая Христом, совершилась один раз. И этого было достаточно, чтобы искупить грехи всех людей, которые когда-либо жили и будут жить на этом свете. На Голгофе Спаситель вновь открыл человеку путь к Богу. Открыл его раз и навсегда. Теперь дело только за нами. Мы призваны принять этот дар, чтобы благодать спасения и любви Божией поселилась в нашем сердце.
Весь вопрос — как это сделать? Казалось бы, ничего проще: вступи в церковную общину, посещай богослужения, принимай участие в таинствах Церкви, молись, держи пост, одним словом, соблюдай церковный устав, не отступай от благочестивых обычаев. Однако бывает, что даже самое дотошное исполнение этих очевидных предписаний, которые освящены временем и авторитетом православной традиции, не даёт сердцу удовлетворения. Будто что-то важное, чем обладали святые, ускользает от нас. Будто в общей картине нашей религиозной жизни постоянно не хватает какого-то важного пазла. Всё делаю, а покой на сердце не приходит. И бывает даже так, что традиция благочестия ложится на меня тяжким грузом, а порой и невыносимым бременем. Что же это за недостающая деталь?
Приглядимся к образу Спасителя. Он не просто Небесный Первосвященник, для Которого существует мир и Который правит Вселенной. Он вместе с этим и смиренный служитель, Который существует для мира и является нашим Вечным Слугой. Нам кажется это странным, парадоксальным. Но в этом-то и беда. Ведь это означает, что у нас просто нет опыта подобного служения. Если мы служим, то или по необходимости, словно тянем лямку, или преследуя свои собственные цели и увлечённые собственными идеями. Евангелие же говорит нам, что дар спасения усваивает тот, кто всю свою жизнь организует так, чтобы служить Богу и людям. Бескорыстно. Во всех своих делах. В любых ситуациях. На ежедневной основе. Это и есть та самая недостающая деталь. Именно сознательное и бескомпромиссное служение — тот ключ, который запускает весь сложный, формировавшийся столетиями комплекс, который мы именуем церковная традиция. Для того, кто служит, она оживает. Она становится лёгкой и прозрачной. Всё в ней оказывается на своём месте. Не важно, кто я и какой у меня опыт, она очень органично усваивается моим умом, моими чувствами и моими сердцем. Во мне словно открывается источник благодати. И душа обретает долгожданные мир и покой.
«Cохраните любовь, и этого будет достаточно для вашего спасения»
Апостол Иоанн Богослов дожил до ста лет. И когда у него уже не было сил посещать церковь и церковные собрания, его приносили туда на руках ученики. От старости апостол не мог много говорить и проповедовать. Все другие апостолы к тому времени уже погибли от руки гонителей. И только Иоанн Богослов ещё был жив. На него смотрели и слушали с особым вниманием. Апостол только повторял: «Детки, любите друг друга». И когда у него спрашивали: «Почему ты часто это повторяешь»? Иоанн Богослов отвечал:
«Cохраните любовь, и этого будет достаточно для вашего спасения».
Все выпуски программы Слова Святых
Прийти утром первым в храм или как православные болгары просят Бога о помощи?
Русская Православная Церковь до сих пор находится в стадии восстановления после крайне непростых для нее семидесяти лет коммунистической власти в нашей стране. Схожая по сложности история имеется у Болгарской Православной Церкви. В Болгарии, хоть и не было столь жестоких гонений за веру, как в Советском Союзе, но и здесь последствия антирелигиозной пропаганды до сих пор видны.
Выражаются они, эти последствия, в том, что на современном этапе многие болгары, считая себя православными, тем не менее, по большей части являются людьми нецерковными. Они редко посещают богослужение, еще реже участвуют в церковных таинствах. Даже на богослужениях главы Церкви, Патриарха Болгарского, молящихся крайне немного.
Чаще всего, приход того или иного жителя Болгарии в храм обусловлен какими-то несчастьями, неприятностями, которые с ним приключились. Случилось подобное событие — человек идет просить Бога о помощи. В общем-то, картина привычная и для нашей страны. Но — в Болгарии на протяжении столетий существует обычай, который местные православные христиане стремятся исполнить, если хотят, как они верят, чтобы молитва их была Небом услышана.
Обычай этот состоит в том, что желающий получить от Бога помощи православный болгарин берет на себя обет — в течение какого-то времени исполнять обязанности церковного сторожа. Не в полной мере. Человек обещает приходить в храм раньше всех и отпирать церковные двери.
Данному человеку вручаются ключи от церкви. И он в течение нескольких дней рано утром отпирает храмовые двери, зажигает лампадки, свечи. Делает все необходимое, чтобы подготовить церковь к началу утреннего богослужения. Отпирая двери, зажигая лампады и свечи, взявший на себя обет человек в это время молится Богу и просит Его помочь в решении волнующего вопроса.
Естественно, что подобный обет может исполнять человек, священнику знакомый. Бывали случаи, что данной традицией пользовались люди бессовестные, которые под предлогом благочестия просто обворовывали тот или иной храм, получив от него ключи.
Кто-то может спросить — а что такого трудного в том, чтобы прийти в храм раньше других? В чем подвиг? Отвечать на этот вопрос нужно, зная особенности болгарского менталитета. Современные болгары, как и многие южане, люди неторопливые, живущие по принципу «один день — одно дело». Для них это действительно труд — понудить себя встать с утра пораньше и прийти в храм.
Здесь еще нужно учесть и такую вещь. Каким бы маленьким ни был труд, если он совершен во имя Бога, никогда он без ответа не останется. Господь потрудившегося ради Него человека без своей помощи не оставит.
Все выпуски программы Вселенная православия