«Музыка и вера». Светлый вечер с Сергеем Волчковым (14.02.2018)

У нас в гостях был певец Сергей Волчков.

Наш гость рассказал о своем творческом пути, о победе в шоу «Голос», о присутствии Бога в жизни, а также о том, как в храме встретил свою будущую жену.

---

А. Пичугин

— В студии светлого радио приветствуем вас мы: Лиза Горская —

Л. Горская

— И Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— Сегодня вместе с нами и с вами этот час, наш «Светлый вечер», проведёт Сергей Волчков — эстрадный певец, победитель второго сезона музыкального шоу «Голос». Здравствуйте!

С. Волчков

— Здравствуйте!

А. Пичугин

— Многие считают, что карьера ваша певца началась после победы в «Голосе», но, собственного говоря, и до него вы профессионально занимались пением, одерживали победы в междунардных конкурсах, в конкурсе «Романсиада», по-моему...

С. Волчков

— Да, в 2011 году. Наверное, на большой сцене я впервые появился в 2013 году 28 мая, когда проходил концерт, посвящённый Дню пограничника — я выступал в Кремле совершенно случайно. И, наверное, отсчёт на большой сцене именно с 2013 года. А так, до этого, действительно я принимал участие не только в «Романсиаде» и занял первое место — это самый престижный конкурс русского романса в нашей стране. Я и в Польше побеждал, занимал первое место в оперных конкурсах, то есть всегда шёл с музыкой рядом. С пяти лет выступал на больших сценах своего маленького города, закончил музыкальную школу, потом колледж Римского-Корсакова как дирижёр-хоровик и ГИТИС — актёр драматического музыкального театра. Так что, не знаю, где начинается этот отсчёт моей карьеры.

А. Пичугин

— С пяти лет, видимо.

С. Волчков

— Наверное, да.

А. Пичугин

— Родители привели?

С. Волчков

— Я думаю, что родители замечали, что у меня есть какие-то вокальные данные, но я всегда говорю огромное спасибо учителям, которые в детском возрасте заметили у меня потенциал как певца.

А. Пичугин

— То есть на «Голос» вы шли уже абсолютно подготовленными и были уверены, что к вам повернутся?

С. Волчков

— Ну как подготовленный? Конечно, нас всех учат... А подготовленный — я никогда не участвовал в телевизионных проектах, я никогда не участвовал в таких масштабных конкурсах, популярных конкурсах, так что я всё равно шёл с огромным волнением, но когда меня спросили: для чего? — я сказал, что я хочу быть услышанным.

А. Пичугин

— Мне понравилось у вас на сайте — в разделе «Обо мне» вы так очень трогательно пишите о детстве и о том, как вы сами осознали вот эту музыку с самых первых лет жизни. Бабушка пела, дедушка был искусным гармонистом, папа писал замечательные стихи — детство проходило именно в окружении всего этого.

С. Волчков

— Семья творческая. Во-первых, я вырос в небольшом городе, и часто на каникулах меня отправляли к бабушке в деревню. Я видел и слышал наш белорусский фольклор: бабушки и дедушки собирались на лавочке и пели песни — даже не в одноголосье, а раскладывали на два и на три голоса. Ну а дедушку я своего не застал, потому что в 88-м году его не стало, а я как раз в 88-м году родился. Знаю не понаслышке, что дедушка был, можно сказать, первым гармонистом на деревне. То есть где-то, наверное, это музыкально и тронуло меня. Ну а папа до сих пор пишет замечательные стихи, и все вечера, когда я приезжаю, мы поём песни, мы собираемся на даче большим кругом друзей, и он читает свои замечательные стихи.

Л. Горская

— А мне вот всегда было интересно: на «Голос» все идут подготовленные или там всё-таки есть люди — ну, не то что с улицы, а вот которые такие самородки, не обработанные ещё преподавателями и школой?

С. Волчков

— Конечно, идут, и самородки идут. Идут люди, которые хотят себя попробовать: кто-то колледж закончил, а кто-то вообще ничего не закончил, но всю жизнь пел в какой-то студии и был на сцене. То есть это конкурс же не только профессионалов — у нас же дипломы не спрашивали тогда, когда мы подавали какие-то заявки.

Л. Горская

— Понятно. Вопрос ещё и в том, есть ли шанс у таких людей, потому что тут конкуренция серьёзная. И я смотрю, что всё серьёзней и серьёзней с каждым годом подготовка участников.

С. Волчков

— Сто процентов есть шанс у каждого, я уверен, что многие... Даже в финале у меня, по-моему, вот Гела Гуралиа был — по-моему, он не заканчивал никакое музыкальное...

Л. Горская

— «Музилище» — как говорят.

С. Волчков

— Да, потом, ещё кто-то из нашего... Но я считаю, что, конечно, учиться нужно, потому что ты обладаешь какими-то новыми навыками, ты знаешь свой аппарат вокальный, умеешь пользоваться им. Потому что это как машину — если не заправлять её топливом, она просто не поедет, то есть обучение должно быть. Но так шансы, конечно, у всех есть. Вы знаете, я всегда привожу пример, у меня мама говорит: «Ну, кто-то там хрипатым голосом поёт, кто-то сипатым», — в шутку. Я говорю: «Мам, ты знаешь, у Высоцкого не было академического вокала, но любила его вся страна».

Л. Горская

— До сих пор любит.

С. Волчков

— И до сих пор любит. Тут вопрос же не вокальных данных: ноту «си» можно взять или «до» верхнее, — тут душа, сердце — всё вместе, и как ты доносишь материал людям, слушателям своим.

Л. Горская

— А бывает такое в музыке, — я знаю, что в актёрском мастерстве точно бывает, — бывает ли в музыке, именно в эстраде (я сейчас про эстраду говорю, не про академическую музыку), что учёбой, преподаванием портят индивидуальность певца?

С. Волчков

— Смотрите, тут же нужно чётко расставить приоритеты. Я сам не учился популярному вокалу, например, но я учился академическому. Я помню, что, конечно, нас всех учат под одну гребёнку, но нас учат... Например, у меня на первом курсе у меня был педагог замечательный просто — мы до сих пор дружим, общаемся: на первом курсе Тамары Ильиничны Синявской — Глубокий Пётр Сергеевич. И когда становился к роялю, я хотел уже песни петь, я хотел петь песни о любви, а он мне говорил: «Нет, пой Франца Абта», — вот эти (Поёт ноты.): «Фа-ля-соль-соль-си-ля»...

Л. Горская

— Слова-то когда?

С. Волчков

— Я говорю: «Мои ребята-то уже поют песни вовсю!» — «Так, надо по порядку: выстраиваем середину, выстраиваем верхние ноты, потом берём произведение. И поём произведение не так, как душа... а вот по ноточкам». Если можно сейчас спеть (Поёт распевно.): «Снова замерло всё до рассвета...» — то раньше нужно было (Поёт чётко по нотам): «Снова замерло всё до рассвета...» То есть в этом тоже есть определённая логика: звуковедение, понятность ноты. А потом ты можешь индивидуальность... Вы думаете, что я за 200 сольных концертов, которые после проекта «Голос» прошли у меня, я не выработал в себе индивидуальность? Но я знаю азы. То есть вы тоже ведёте, вас же тоже мучили этими упражнениями дыхательными...

Л. Горская

— Не то слово!

С. Волчков

— Думаешь: для чего же это? Но, понятно, для чего — чтобы фразу или текст, который читаешь, не обрывался на каждом слове, чтобы точки не ставил, то есть какие-то азы нужно получать — это сто процентов. Но то, что, бывает, убивают индивидуальность — не поспорить, действительно, это так. Иногда думаешь: ну почему они все одинаковые? Но потом, когда выходят уже в жизнь — актёрскую, певчею, в оперных театрах — уже режиссёр ставит задачу, и они уже становятся другими.

Л. Горская

— А в ГИТИСе вас, скорее, готовили для мюзиклов, как артиста мюзикла?

С. Волчков

— Тут получился у нас немножко странный курс, так как мы поступали все к замечательной женщине, великой Розетте Яковлевне Немчинской. Она выпустила огромное количество режиссёров, актёров, певцов. Вот мы сейчас за кулисами: Марк Тишман, Василий... вот фамилию не вспомню. То есть она всегда выпускала очень хорошие курсы. Но через полгода её не стало.

А. Пичугин

— В 2009 году.

С. Волчков

— Да. И уже наш курс, как говорится, подобрал на втором курсе Мирзоев Владимир Владимирович, который связан с кино. И тут, конечно, уже пошёл такой перелом на курсе, что было очень много актёрского мастерства, нежели музыки. И ребята тогда очень все метались. Конечно, все хотят в кино сниматься, все хотят быть публичными людьми, актёрская жизнь — это всегда всех подкупало. Но я поступал на музыкальное, и я чётко для себя ставил... мы ещё шутили, я спрашивал, когда третий курс сдал экзамен, — мы вот на первом курсе общались: любимое блюдо рассказывали, запоминали имена, кто где родился, — и я говорю: «Ребята, мне просто интересно: кто видит себя в профессии. Какая профессия дальше?» Все иронично, конечно, ушли от ответа, а я сказал, что я хочу быть солистом, артистом музыкального жанра, и если это будет опера, то я не хотел бы работать в репертуарном театре, а хотел бы работать по контрактам. Все посмеялись и говорят: «Ну ладно, давай!» И вы знаете, после окончания ГИТИСа, у нас 90% курса получилось без работы сейчас, потому что вот такая история — у нас музыкальный театр, непонятно, для кого готовили: либо для мюзиклов, либо для оперных театров, либо для драматического театра.

А. Пичугин

— Я так понимаю, что просто уже в середине обучения людей находят какие-то продюсеры, которые помогают им где-то выступать...

С. Волчков

— Да, но всё равно... Во-первых, люди такого жанра... Есть же шутка такая, когда вы учились, наверняка у вас была тоже: на первом курсе мы все народные артисты как минимум; на втором курсе мы минимум — заслуженные артисты; на третьем курсе — солисты ведущих театров; на четвёртом курсе — солисты театров; на пятом курсе — хоть бы куда-нибудь взяли. Но это всегда такая шуика ходила. Но действительно к пятому курсу многие разочаровываются в выборе своей профессии либо понимают, что везде нужны или связи как-то попасть куда-то, либо что-то... Я уже с первого курса, во-первых, я пел на клиросе — мне помогало моё первое образование дирижёрско-хоровое, я зарабатывал на этом денежку, плюс я всегда был в храме. Плюс я был Дедом Морозом, аниматором, ведущим, певцом...

А. Пичугин

— Вот я хотел сказать, что половина вашего курса, которые нигде не работают, видимо, если они совсем не ушли из профессии, то они ведут корпоративы.

С. Волчков

— Зато они порядочно ходили на утренние зарядки с 8 до 10 часов в ГИТИС, которые я пропускал успешно.

Л. Горская

— Не надо нам антипропаганду спорта, наверное, всё-таки.

С. Волчков

— Нет, это не антипропаганда спорта, это было выживание в Москве в первые годы, чтобы понять и заработать денежку. И нужно было хотя бы выспаться, поспать, либо на утреннюю службу успеть с семи до восьми.

Л. Горская

— Но всё-таки физкультура — это, наверное, хорошо при нашем гиподинамичном образе жизни.

С. Волчков

— Физкультура — хорошо, да, согласен.

Л. Горская

— Сейчас немножко в сторону от основной темы нашей программы: как, вообще, обстоят дела на рынке трудоустройства артистов сейчас? Так же как везде?

А. Пичугин

— А как — везде?

С. Волчков

— Во-первых, я думаю, что сейчас очень много артистов, очень много актёров. Уже шестой проект «Голос» — вы представляете? Это каждый год приходят тысячи людей, 54 человека попадает на проект «Голос». 54 умножаем на 6 — это уже получаем 324 артиста, которые прошли через этот проект. Это только «Голос», а ещё есть на других каналах «Успех», «Фабрика звёзд» — и это всё артисты, это всё певцы. Но уходят многие в амбициях в никуда, кто-то что-то делает в своих проектах, кто-то возвращается туда, откуда и пришёл, а у кого-то это получается. И я благодарен Господу Богу, благодарен судьбе, что я попал на проект «Голос» и он перевернул мою жизнь на 360 градусов, то есть у меня появились мои концерты, я стал гастролировать, у меня появились мои любимые зрители, слушатели. А трудоустройство — да, не просто сейчас. Я думаю, что театры тоже переполнены, многие театры закрываются. Я являюсь приглашённым артистом Театра Александра Борисовича Градского, то есть он очень многих своих ребят, певцов, взял...

А. Пичугин

— Из «Голоса».

С. Волчков

— Там не только из «Голоса» — там и ребята, которые пели с ним раньше. Ну то есть, да, везде тяжело, но я думаю, что каждый всё равно найдёт своё место под солнцем.

А. Пичугин

— Сергей Волчков — певец, победитель второго сезона музыкального шоу «Голос» у нас в гостях здесь, на светлом радио. Мы хорошо, наверное, с Елизаветой знаем, как актёры, которые снимаются в основном в эпизодах, которые мелькают, играют чаще всего милиционеров, работают диджеями на радио. Я помню, когда мне на совершенно другой радиостанций когда-то нужен был сотрудник, я его искал, большинство мне приходило резюме как раз вот актёров разных театров, которые там где-то мало задействованы, мало снимаются. Это как раз та самая история, по-моему, о которой мы и говорим.

С. Волчков

— Знаете, самое обидное, что на одно место, я помню, 200 человек во МХАТ, либо в ГИТИС, либо в Щукинское. Я помню, весь Камергерский переулок переполнен студентами, я стоял в этих очередях, то есть и ВГИК тот же самый. Очень много ребят расстроившихся, которые не попали в профессию. Но у меня, знаете, какая была история интересная? Когда я поступал во ВГИК, проходил практически до экзаменов, три тура прошёл, и тут я утром просыпаюсь, думаю: нет, всё-таки съезжу я в ГИТИС, проверю музыкальный театр — наверное, набирают в этом году. Действительно набирали, но уже был третий тур. И я звоню туда, мне говорят, что, нет, вы уже пропустили. Но вдруг, думаю, мне судьба улыбнётся. Я выхожу из метро «Таганская», на Таганке находится корпус... И тогда стояли кассы, «Тикетлэндовские» кассы. Я подбегаю и говорю: «Здравствуйте, не подскажите, как тут правильно пройти? Вот ГИТИС мне сказали, что где-то рядом». И тут одна женщина покупает билет и говорит: «Молодой человек, да, я вам подскажу: вы чуть-чуть ниже спускаетесь, ниже Таганского театра, ниже и ниже, и слева вы увидите зелёное здание. Только вы такой молодой, симпатичный, а зачем вам это надо? Я 20 лет назад закончила этот ГИТИС, но я занимаюсь совершенно другим». Я думаю: «Так, нормально мне дух подняли!» Говорю: «Спасибо, что скоординировали!» Я помню этот момент. И я прибегаю в кроссовках — все стоят в смокингах, распеваются. Я говорю: «Можно я зайду, спрошу просто — пропустил ли я всё?» Я зашёл, мне говорят: «Вы что сюда на посиделки пришли? Вид какой...» — это Тамара Ильинична Синявская мне говорит. Я говорю: «Я как бы певец... но не готовился. Я тут поступал во ВГИК...»

А. Пичугин

— Так идете в свой ВГИК!

С. Волчков

— Нет, она говорит: «Ну а что вы можете?» Я говорю: «Могу петь». — «А где ноты?» — «Нот нет». Но тут один концертмейстер говорит: «Ладно. Что вы будете петь?» Я говорю: «Я бы спел «Эх, дороги...» — Говорит: «Ну давай. Какая тональность?» — «До минор». Тамара Ильинична Синявская: «Это, наверное, будет ему низковато. Вы баритон?» Я говорю: «Да». — «Ре минор». Я говорю: «Ну, ре минор». И я начинаю: «Эх, дороги — пыль да туман...» Смотрю — улыбаются. Спрашивают: «А что ещё можете спеть?» Я говорю: «Я мог бы многое, но просто сейчас не знаю про тональность...» — «Ну, идите заполняйте анкету. Только больше никуда не ходите. Жить-то вам есть где?» Я говорю: «Да, всё есть!» — с испуганными глазами...

Л. Горская

— А было на самом деле, где жить?

С. Волчков

— Было. Мы снимали, шесть человек из Белоруссии, приезжали, снимали квартиру и все ходили, бегали по этим институтам. И что самое интересное: я поступил в ГИТИС. У меня было три дня подготовиться, я позвонил маме — она мне ноты переслала через интернет. Я распечатал, она передала поездом смокинг этот. Я выглядел уже не в кроссовках — в смокинге, в туфельках — и поступил в ГИТИС, был безумно рад. И не пожалел, потому что я думал профессию как-то... Вы знаете, когда поёшь, поёшь — вот четыре года колледжа, думаешь: но всё-таки мне актёрское, наверное, больше по душе. Но так получилось, что в жизни... как нас направляют... Я закончил ГИТИС, потом познакомился, ещё когда заканчивал его, со своей женой. А она всю жизнь, например, с кинематографией связана. Она 19 лет работает организатором фестиваля «Кинотавр». То есть и вот и кино появилось в моей жизни. А недавно я снялся в двух картинах: «Крепкая броня» — про Курскую дугу, я там сыграл певца; и «Жестокий мир мужчин» — это первоканальный проект. Я снялся вот в двух фильмах.

А. Пичугин

— А «Брестская крепость» — это не та Брестская крепость?

С. Волчков

— Нет, «Брестская крепость» — это Игорь Угольников — тоже мой приятель, друг. Это вот его проект «Брестская крепость». Нет, я недавно снялся в фильмах, которые будут показывать. Но всё равно считаю себя певцом, музыкантом и не рвусь сейчас в актёрскую жизнь. Хотя, когда поступал, для меня казалось, что ВГИК — это так интересно, это кино, это постоянные съёмки. Я побыл на съёмочной площадке два дня и понял, что это очень тяжело, и это должно призвание быть, то есть нужно заниматься своим любимым делом. Я вот могу гастролировать, могу 15 дней дома не быть, могу переносить переезды, ночью недосыпы, и выходить на сцену петь, и получать от этого удовольствие.

Л. Горская

— А жена как к этому относится?

С. Волчков

— Положительно. Хорошо. Она же видит, что моя жизнь... У меня нет такого разделения — говорят: «Что у тебя главное в жизни: семья или музыка?» Я говорю: «У меня нет первенства: семья или музыка — я этим живу, это моя жизнь».

А. Пичугин

— Я думаю, что если жена — организатор «Кинотавра», то она тоже в разъездах.

С. Волчков

— Нет, сейчас нет. Но она в разъездах всегда была две недели в Сочи в июне месяце — это всегда было так. Единственное, что, наверное, уже не полетит, потому что я недавно стал вновь папой.

Л. Горская

— Поздравляем!

С. Волчков

— Спасибо большое! Моей Ксении 4 года третьего января — это как раз был отсчёт проекта «Голос». Я 27 декабря победил в проекте «Голос» — в 2013 году. А в 2014-м, через шесть дней, третьего января, я стал отцом. Ну и недавно, 18 октября, я стал вновь папой — назвали Пелагеей. Детей стараемся называть по святцам, и так получилось, что Ксения у нас на месяц раньше родилась, но всё равно нас батюшка благословил, и мы назвали... вот у нас Ксения и Пелагея теперь.

А. Пичугин

— А с таким богатым гастрольным графиком вам с клироса пришлось уйти, я так понимаю, да?

С. Волчков

— Да. Но я всегда стараюсь... это Рождество, Пасха. Либо престольные праздники тех храмов, где я раньше пел: первый храм — это храм Спаса Нерукотворного Образа на Сетуни, это Троекуровское кладбище; а второй храм, где я познакомился уже с женой — это храм Петра и Павла на Солдатской.

А. Пичугин

— А, Лефортово — да. Наш, можно сказать, друг нашей радиостанции — отец Алексей (Вылажанин).

Л. Горская

— То есть вы с женой познакомились в храме?

С. Волчков

— Да, в храме. Я на клиросе пел, а она была прихожанкой. И в воскресенье, как мы все знаем, перед Причастием либо концерт поёт хор, либо молчит, либо проповедь.

Л. Горская

— Если бы молчал — обычно сидят болтают!

С. Волчков

— Да, и проповеди не было в этот день, была какая-то такая полутораминутная пауза. И мы знаем, что детей причащают первыми. И тут раздался детский смех — смех крик на весь храм. И она своими глазами стала искать этот смех, и я понял, что вот — это моё. Я когда увидел эти глаза... на тот момент я, наверное, очень хотел семью. И увидел в этой девушке, женщине своё будущее.

Л. Горская

— А ну-ка давайте поподробнее: как это произошло? То есть раздался детский крик — то, что чаще всего вызывает негативную реакцию, да?

С. Волчков

— Да, это такой смех, дискант такой — такой тоненький голосочек, который уходит прямо под купол. И она просто стала искать глазами своими, где же этот ребёнок. И я понимаю, почему этот человек приходит в храм, для чего он приходит в этот храм — я вижу в её глазах всё. Мы познакомились, она меня поставила... Она меня постарше и сказала, что для неё встречаться — это... что она идёт за семьёй, чтобы у неё была свадьба. Говорит: «Я, конечно, всегда мечтала мужчину встретить в храме, а тут на клиросе ещё...» Её, конечно, испугало, что я актёр...

А. Пичугин

— А тут ещё и актёр, и на сама тоже...

С. Волчков

— Нет, мы всегда шутили... И она говорит: «Мы поедем к батюшке моему в Суздаль, если он нас благословит...»

А. Пичугин

— Через небольшую паузу продолжим говорить, эту интересную историю обсуждать дальше — знакомство Сергея и его супруги. Напомню, что в гостях у нас сегодня Сергей Волчков — победитель второго сезона шоу «Голос». А также здесь Лиза Горская и Алексей Пичугин. Мы будем слушать музыку. Песня, которая сейчас в исполнении Сергея Волчкова прозвучит, называется «Синяя вечность». Через минуту мы в этой студии снова встречаемся.

(Звучит песня.)

А. Пичугин

— А мы возвращаемся в студию светлого радио. Сергей Волчков — певец, победитель второго сезона шоу «Голос» у нас сегодня в гостях. Лиза Горская, я, Алексей Пичугин, здесь вместе с вами. Мы заговорили про Суздаль. Здесь, пока была пауза небольшая, пока мы песню слушали, мы начали уже обсуждать — Суздаль вспомнили, какие-то знакомые названия, какие-то общие, нам известные с Сергеем, сёла — село Гавриловское, о том, как, отдельно уже от всякой археологии, фильм снимал про это село, в том числе и про храм. Правда, фильм никуда не вышел и лёг на полку, но это уже другой вопрос.

С. Волчков

— Это надо чтобы люди видели... Да, поехали в Суздаль через два месяца знакомства — к батюшке. Батюшка как раз служил тогда в женском монастыре. Я исповедовался, причастился, утром за трапезой батюшка спрашивает, прям в лоб...

Л. Горская

— «Жениться-то будем?»

С. Волчков

— Нет. Он говорит: «Церковь семейную готов строить?» Я говорю трясущимся голосом: «Готов». — И начинаются вопросы: «Любить в здравии?..» Я говорю: «Готов». И такие же вопросы к Наташе. Он говорит: «Я тогда не вижу ничего препятствующего, я готов вас повенчать». И вот получается, через три месяца нашего знакомства целомудренно мы пошли под венец.

Л. Горская

— Не приходя в сознание.

С. Волчков

— Ну, в сознание мы пришли потом, когда полетели в Таиланд на отдых. И понимали, что где-то мы и разные, где-то нужно притираться — и вот так уже пять лет притираемся, рожаем, так что всё хорошо, как в нормальных семьях. И ездим иногда в Гавриловское — да, действительно, батюшка своими силами строит этот храм, мы стараемся помогать.

А. Пичугин

— Там красиво, там поля...

С. Волчков

— Да, там очень красиво.

Л. Горская

— Давайте вернёмся к музыке. Хотелось спросить: как вы планируете творчески развиваться? Вопрос звучит, наверное, банально, но всегда интересно про это услышать. У нас многие музыканты бывали, и они рассказывали, как они экспериментируют, и что без эксперимента и без какой-то спонтанности, без импровизации сложно музыканту.

С. Волчков

— Сейчас, действительно, время экспериментов, поисков. Потому что раньше — если ты был в одном жанре, ты существовал в одном жанре и ты — популярный артист. Раньше были замечательные авторы: Арно Бабаджанян; потрясающая, мы очень близко дружим, Александра Николаевна Пахмутова; это Эшпай, это Таривердиев, это Зацепин...

Л. Горская

— Давайте Шаинского вспомним.

С. Волчков

— Это Шаинский. Я долго буду, просто обидно, что если я кого-то не вспомню... Но в итоге писалась музыка, писались потрясающие стихи: стихи Рождественского, Евтушенко. Создавалась музыка, пели люди...

А. Пичугин

— Простите, что перебиваю. У меня-то нету творческой карьеры, я же не пою, а один раз Шаинский играл на пианино, а я пел.

С. Волчков

— Видите, ну это история уже. И сейчас ты постоянно в поисках, потому что на радиостанциях... вот радио... Как Николай Николаевич Добронравов говорил: «Раньше включаешь радиостанцию „Маяк“ и слушаешь русские песни. А сейчас включаешь радиостанцию „Маяк“, а там одна зарубежная музыка играет». И сейчас наши все ребята, мои коллеги, мы все: «Модно... вот это модно, а это не модно», — вот слово «модно». Даже я ремонт сейчас делаю в квартире, у меня дизайнер говорит: «А это модно». А я говорю: «А это мне не нравится!» — «Но это же модно!» Я говорю: «Но мне не нравится! Я делаю то, что мне нравится». Я экспериментирую в тех рамках, что мне нравятся. Вот я записал песню с Настей Спиридоновой, популярную очень песню. Где-то, да, сомнительные текст — может, более философский... но я понимаю, что философский не надо для радио. Всё равно не берут. И я делаю для себя вывод, что я записал уже около восьми песен своих, но играло две песни только на радио. То есть гнаться за временем, гнаться, чтобы ты постоянно был на радиостанциях — не вижу в этом смысла, нужно делать свою историю. Как творчески развиваться? Конечно, я всегда поддерживаю, чтобы я был в хорошей вокальной форме. Вчера услышал от Александра Борисовича Градского, что я в очень хорошей форме — наставник сказал, что, молодец, развиваюсь по правильному пути.

А. Пичугин

— А от Александра Борисовича сложно услышать комплимент? Говорят, что сложно.

С. Волчков

— Ну да. В этом году 18 апреля у меня пройдёт сольный концерт в Кремлёвском дворце, где в том числе будет принимать участие и мой наставник.

А. Пичугин

— «Тридцать и пять» называется...

С. Волчков

— Да, тридцать лет мне исполнится третьего апреля, а пять — это вот как я и сказал, что 28 мая я впервые выступил на кремлёвской сцене и тогда я спел песню. Совершенно меня никто не знал — молодой парень — и я исполнил песню «Синяя вечность». И аплодировал зал и вызвал меня три раза на бис, я выходил и кланялся. И мне тогда в гардеробной сказали: «Мы так будем ждать — долго, наверное, будем ждать, но мы дождёмся, когда у вас будет сольный концерт в Кремле!»

А. Пичугин

— А это второй уже по счёту, да? И в Кремле?

С. Волчков

— Это уже второй по счёту, и в Кремле. Что касается развития: я скажу одну фразу, чтобы мы закончили этот вопрос. Я хочу найти, конечно, в первую очередь свою «Синюю вечность» — ту песню, которая ассоциировалась бы только со мной. Вот я всегда в поиске репертуара, хороших песен.

Л. Горская

— Мы, кстати, тоже — я сейчас вам расскажу. Мы вот, как радиостанция, постоянно находимся в поиске музыки, которая, с одной стороны, звучала бы современно, актуально и профессионально, а, с другой стороны, текст бы соответствовал концепции нашей радиостанции. И это очень сложно.

С. Волчков

— Вот на концертах я пою свои песни — люди слышат. И знаете, недавно был концерт, ну, недавно — это я так говорю, — в прошлом году 7 марта в Доме музыки, и самая запоминающаяся песня была, вот самая, когда народ просто встал и аплодировал — это Свиридов «Богоматерь в городе». Я сделал эту вещь под рояль, пел... там потрясающая акустика, в Доме музыки, в Колонном зале. Вот пел много музыки: романсов разных, песенного жанра, но вот эту песню... И вот тут вопрос популярности и модности, как я говорю. Но людям нравятся такая... и мне нравится исполнять вот такие...

А. Пичугин

— Советские песни вам как-то лично дороги? — у вас же в репертуаре их довольно много. Или зал хорошо воспринимает?

С. Волчков

— Это советская песня — это песня, где сеть музыка и слово. Вот сейчас мало можно услышать: «Ты — моя мелодия, я — твой преданный Орфей». Я считаю, что сейчас мало такого, хотя Александра Николаевна Пахмутова написала мне уже не одну песню. Я пою песню «Золотая ты моя, золотая», сейчас она написала для кино — вот про Курскую дугу.

А. Пичугин

— А Александра Николаевна работает, продолжает работать?

С. Волчков

— Она работает, она недавно написала гимн метро. Я пою гимн Подмосковья, который называется «Славься, Подмосковье».

А. Пичугин

— Ой, это вы поёте?

С. Волчков

— Да.

А. Пичугин

— А я его слышал недавно. Как раз он где-то у меня заиграл в интернете — а это вы поёте.

С. Волчков

— Да. Сейчас буду петь ещё песню, которую она написала к фильму «Крепкая броня» — финальная песня, очень красивая, содержание текста сильное, который написал Николай Николаевич Добронравов.

Л. Горская

— Давайте вернёмся к планам.

С. Волчков

— После проекта «Голос» у меня на сегодняшний день 180 сольных концертов прошло. Из больших — это два в Доме музыки, сольный концерт в Кремле, три концерта в БКЗ «Октябрьский». А в планах у меня в этом году 54 сольных концерта, в том числе кремлёвский концерт 18 апреля, 11 апреля я выступлю на Родине — в Дворце республики, и в БКЗ «Октябрьский» 28 апреля. Плюс у меня планируется ещё 18 городов со Сретенским хором — тоже у меня планируется программа. Мы делали совместный концерт в Доме музыки, а сейчас мы решили сделать... это немножко, правда, будет закрытого плана такого мероприятие, но 18 городов.

А. Пичугин

— Оно будет закрытое в каждом из 18-и?

С. Волчков

— Это будет именно такого закрытого плана, я не знаю, как это будет всё выглядеть.

А. Пичугин

— Билеты не достать? То есть это не для губернаторов?

С. Волчков

— Нет, для людей.

А. Пичугин

— Это просто ограниченное количество билетов...

Л. Горская

— Вы такие интересные: это не для губернаторов, а для людей.

А. Пичугин

— А что? Для почтеннейшей публики, Лизавета!

Л. Горская

— Для более широкой публики. Про билеты я хотела отдельно поговорить тоже, ещё когда вы про ГИТИС рассказывали, я вот подумала: раньше билеты — это была отдельная статья, их доставали, в кассы были очереди, лучшие места, худшие места, хоть какая-то галёрка — под час было не достать ни на спектакли, ни на концерты. Перепродавали их, из-под полы, из-за колонны Большого театра. Сейчас проще же с этим, да? Через интернет, в принципе можно?

С. Волчков

— Через интернет, конечно. И в каждом городе есть кассы, есть вот эти тумбы, которые тоже стоят, продают. Не во всех городах есть электронные билеты, есть до сих пор только бумажные.

А. Пичугин

— А я не знаю: перекупщиков уже нет сейчас?

Л. Горская

— Есть.

С. Волчков

— Есть, существуют и их можно увидеть: громкими голосами они разговаривают возле вот даже кремлёвской кассы. Вот недавно было прохладно, я ждал своего директора, мы выступали в Кремле, я стоял возле своей афише, я слышал даже, как обсуждали мой концерт.

А. Пичугин

— Вам не предлагали купить билет на себя?

С. Волчков

— Не предлагали.

Л. Горская

— Мы сейчас ни в коем случае не рекламируем перекупщиков, напротив — привлекаем внимание.

С. Волчков

— Это очень, кстати, нехорошо, но сейчас поставили очень серьёзный контроль, я знаю. В Кремле — так точно, потому что там или по паспорту, или как-то там можно покупать ограниченное количество билетов. Потому что из-за них происходят потом пустые места в зале. У меня был концерт в Доме музыки — за месяц были раскуплены все билеты. Потом я узнал, что на мой концерт по 25 тысяч рублей продавали билеты. И кто-то и покупал. Это действительно приятно, что люди так хотят попасть на концерт, но были пустые места. Причём я не мог посчитать, но мой директор говорил, что около 6–7 мест было пустых, то есть это вот те люди, которые могли бы просто купить в кассах билеты, а это сдали перед концертом этим.

А. Пичугин

— Я прекрасно помню, как я в студенческие годы ухаживал за одной девушкой, и она хотела сходить на спектакль Меньшикова. Я помню, что я пришёл, посмотрел...

Л. Горская

— Ты не ревновал, нет?

А. Пичугин

— К Меньшикову? Нет, не ревновал. Пришёл, посмотрел — да, действительно, билеты в кассах относительно были недорогие. А Меньшиков довольно редко играет, сам выходит на сцену, примерно два раза в месяц или раз в два в месяца, я не помню. Так было тогда, может быть, сейчас вообще всё по-другому — он уже художественным руководителем театра стал. Но история не об этом — о том, что, естественно, в кассах театра и вообще нигде билетов было не достать, а у перекупщиков они были по совершенно каким-то бешеным ценам, и надо было что-то откладывать, собирать. Но хороший спектакль был.

Л. Горская

— И?

А. Пичугин

— Это как раз про перекупщиков.

Л. Горская

— И вот сейчас ситуация не изменилась?

А. Пичугин

— Не изменилась. Вот я и спрашиваю. Видимо, не изменилась, если Сергей говорит, что на его концерт...

С. Волчков

— Я думаю, что меняется, ставится под какой-то контроль, но я думаю, что...

Л. Горская

— Мне кажется, такие явления можно изжить только отсутствием спроса.

С. Волчков

— Сто процентов! Это хорошо, наверное.

А. Пичугин

— 25 тысяч за билет! Но это же подчёркивает...

Л. Горская

— Мы принципиально не покупаем у перекупщиков ничего, даже если очень надо — просто позиция такая.

С. Волчков

— Я думаю, что у нас в этом году будет Чемпионат мира по футболу, и уверен, что мы будем сталкиваться с этим очень часто: в виде мест на какие-нибудь хорошие vip-трибуны.

А. Пичугин

— Но это подчёркивает, что вы — большой артист — то, что люди готовы заплатить 25 тысяч за билет.

С. Волчков

— Мне, конечно, это обидно слышать. Всё-таки билеты стоили от 500 рублей до 8 тысяч, а потом я знаю, что это как бы... Я не считаю деньги чужих людей, но мне всё равно обидно и жалко, потому что люди не смогли попасть за определённую сумму, а попадают за такие неимоверные какие-то деньги.

Л. Горская

— Мне вот тоже обидно.

С. Волчков

— Потому что, знаете, в городах я сам являюсь себе продюсером. И у меня замечательный директор и концертный директор, и мы даже в городах, где мы выступаем, где нам делают организаторы, мы очень тщательно следим за ценообразованием билетов. Потому что мы прекрасно знаем, сколько наш гонорар стоит на мероприятие, а там билеты какие-то около четырёх тысяч — но это невозможно. И, конечно, невозможно проконтролировать всё: нас обманывают часто. А потом, когда приходят люди с билетами, я расписываюсь там после своего концерта и вижу суммы там — три с половиной тысячи. Я к своему директору с такими удивлёнными глазами... А организаторы сразу: «Ну как бы... ну вот...»

Л. Горская

— Аренда зала!

С. Волчков

— Да, аренда зала.

А. Пичугин

— Вы ещё следите за ценами на билеты, а я постоянно сталкиваюсь с артистами, которые в принципе даже близко не знают, сколько на них стоит билет. Я спрашиваю: сколько...

С. Волчков

— Я очень в этом плане переживаю, потому что я знаю, что... И когда я победил в проекте «Голос», начался такой кризис в стране, и я понимал, что люди просто... Я не знаю, сколько там зарабатывают в регионах, но, допустим, 20 тысяч рублей, допустим, 25. Но чтобы сходить на артиста мужу с женой, это нужно потратить, если билеты по три с половиной тысячи, семь тысяч рублей.

Л. Горская

— Полбюджета, практически.

С. Волчков

— 30% бюджета. Но это же очень много, это катастрофически много. И когда артистов много приезжает, например, в город — сейчас очень много стало гастролировать людей, и много артистов, про которых мы говорили, — просто люди не могут себе позволить. И, знаете, мне было очень приятно: тоже опять же Николай Николаевич Добронравов был на моём концерте с Александрой Николаевной. И его сестра стояла в гардеробной уже после концерта, получала пальто. И одна женщина уходила и говорит: «Как я рада, что я сходила на концерт! Я три месяца откладывала, чтобы купить себе билет».

Л. Горская

— Вот у нас люди такие, да, они готовы.

С. Волчков

— И он говорит: «Сергей, это я к тому, что ты должен любить и беречь, и заботиться о своей публике, что она вот такая». И я действительно почему смотрю, потому что я хочу, чтобы это минимизировать. Если бы была возможность, я бы вообще по триста рублей делал концерты, но я понимаю, что это опять же аренда, переезды — это всё сейчас очень дорого.

А. Пичугин

— Напомню, что Сергей Волчков — певец, победитель второго сезона шоу «Голос» здесь у нас, в студии светлого радио.

Л. Горская

— Я хотела спросить: как так — одно общество, одна история и вот такие люди: с одной стороны — те кто готов откладывать несколько месяцев, чтобы сходить на концерт, приобщиться к культуре; а с другой стороны — рвачи, которые выкупают билеты и за 25 тысяч продают вот этим пенсионерам?

С. Волчков

— Люди же не все честным образом зарабатывают деньги. Я думаю, что и профессия не совершенна — они не заботятся о каких-то моральных ценностях, а занимаются именно вот так вот... как я называю, легко заработать деньги.

Л. Горская

— Я просто недавно столкнулась с историей, один из моих знакомых ей поделился, история о том, как его одноклассник, уже взрослый человек — в одном из сибирских городов его высадил таксист. И он пьяный, после корпоратива, к сожалению — ну, бывает — ему никто не открыл, и он замёрз, он погиб. И мы вот думали о том, что, может быть, даже виноваты не те люди, которые не открыли, а те мошенники, которые спекулируя на добрых...

С. Волчков

— Вы же знаете, как Гауди погиб? Это же практически та же история. В Барселоне, когда он под трамвай попал, не остановился ни один таксист, не помог. И сейчас до сих пор такси у них чёрно-оранжевого цвета: чёрный — это траурный; а оранжевый — это цвет позора. И вот такая история, которая в Сибири произошла тоже.

Л. Горская

— Я вот, например, не уверена, что я незнакомому нетрезвому мужчине открою дверь.

С. Волчков

— Я тоже сомневаюсь. Когда у меня двое детей дома, и когда мы видим в телевизоре... а у нас часто включаешь разные каналы и смотришь сериалы — и только про убийства, расследования и всё остальное.

А. Пичугин

— И что бывает, если ты открыл дверь.

Л. Горская

— Да, знаю, что бывает. И вот мне кажется, что в этой ситуации, чудовищной, абсолютно бесчеловечной ситуации, в равной степени виноваты мошенники, которые играют на этих добрых чувствах людей: воры и прочие нечистоплотные люди, — которые спекулируя на отзывчивости, на сострадании, зарабатывают деньги.

С. Волчков

— Это во всём так. Мы же когда видим в пробках — когда люди ходят и подаяние просят, либо возле храма часто ты видишь людей... и ты же не можешь...из тысячи людей пятьсот могут быть просто мошенники. Вы знаете, я часто видел тоже разочарование, когда жил в Могилёве, ходил возле торгового дома, постоянно проходил. Я видел одного... я несколько раз этому инвалиду, человеку, который, мне казалось, нуждался в средствах денежных, я всегда не проходил мимо, у меня прям сердце болело, оставлял... А потом, когда я увидел, что, когда у него заканчивался типа рабочий день вот этот вот... он вставал. Один раз я это просто увидел. И всё, нормально — в нормальном виде, снял он эту маску с себя. Мы же знаем, что у нас очень много людей, которым нужна помощь. И я стараюсь помогать. Мне часто, бывает, пишут — я помогаю, деньги перечисляю. Я вижу, когда канал поддерживает какой-то или не канал даже. Мне пишут часто, обращаются. Я стараюсь свою часть денег... Но иногда, когда я, например, еду, в пробке идёт кто-то, и я бывает, окно не открываю, делаю вид, что не заметил. Но это не значит, что я бесчеловечный. Но мне кажется, что где-то есть какая-то в этом ложь определённая. И не всегда ты можешь понять это, и не всегда у тебя есть возможность помогать всем. Но надо брать пример, я считаю... Я вот читал недавно статью: у нас самый богатый человек мира, который «Майкрософт», Билл Гейтс — он пожертвовал столько миллиардов денег на борьбу с раком, для лечения детей... Я считаю, что действительно нужно помогать. Но такая история, как про Сибирь вы рассказываете — да, действительно, мы запуганы определённо. У нас раньше: «Коляда, коляда! Открывайте ворота!» — и открывали, конфеты, всё... А сейчас пройди так. Я, когда был студентом, тоже столкнулся с этим. Я поехал в город Серпухов и собирал подписи — ну получали деньги за бюллетени, — ходил по квартирам, собирал подписи — за кого они голосуют. Нужно было опрос провести и всё такое. Я услышал в свой адрес очень много интересного. Ты говоришь, что ты пришёл с соцопросом... А бывало нормально: даже и чаем напоят, я ещё и песни, помню, пел. Они говорили: «Вот это да! К нам пришли в гости...» То есть люди разные и по-разному отношение... Даже, говорю «Коляда, коляда! Открывайте ворота!» — у нас, помню, так смешно было: с первого этажа слышишь: «Всё, закрываемся!» Это был какой-то момент, раньше же ходили разукрашенные, подготовленные. А потом, когда мы поняли, что стали ходить все подряд по домам, то: а чего так мало дали?

А. Пичугин

— А вы на Родине выступаете?

С. Волчков

— Очень редко. Но недавно выступал 15 декабря в Минске, пел гимн КГБ и пел песню — меня пригласили именно поздравить...

А. Пичугин

— Страшно звучит: гимн КГБ!

С. Волчков

— Знаете, есть шутка такая, мы шутим, конечно. Но это уже не шутка, а, скорее всего, я выпущу дисков сто с гимнами. Потому что я исполняю гимн Росгвардии, гимн Прокуратуры, гимн МЧС, гимн КГБ, гимн Бачатского угольного разреза... и не буду дальше произносить, ещё какие гимны.

Л. Горская

— Ну да, у вас такой державный голос!

С. Волчков

— У меня уже 12 гимнов, которые я исполнил и записал.

А. Пичугин

— Гимн угольного разреза будет соседствовать с гимном Прокуратуры и КГБ.

С. Волчков

— Мы знаем, что гимн у нас один, написанный Михалковым.

А. Пичугин

— Не пели?

С. Волчков

— Пел, конечно.

А. Пичугин

— А вообще по российской провинции много приходится ездить?

С. Волчков

— Да, я и по провинции. Но больше концерты делаются в больших городах. Недавно я был в городе, который мало кто знает, а я уже знаю: Бузулук, Гаджиево.

А. Пичугин

— Гаджиево не знаем, Бузулук знаем.

Л. Горская

— Ты за всех не говори!

С. Волчков

— Губкинский. Но Бузулук, я говорю, что не все знают. Меня мой пиар-директор попросил даже, чтобы я сфотографировался рядом с названием этого города. Я ещё пою в конце пою песню «Лучший город Земли», которая знаете? — «Эти слова...» (Пропевает.) Я в конце каждый город подставляю, получилось (Громко поёт.): «Эти слова о тебе — Бузулук!»

Л. Горская

— Сейчас все в пробках проснулись наши радиослушатели.

А. Пичугин

— Это же группа «Браво», Сюткин отдельно вспоминал, что, когда они ездили по нефтеносным северам, то постоянно их просили исполнять песню «Помнит Рига...» и так далее — эту знаменитую песню. Я не буду петь её специально, потому что рядом с вами всё равно ничего не спою.

Л. Горская

— Но ты можешь рассказать историю, как тебя из музыкальной школы выгнали.

А. Пичугин

— Да, из первого класса.

С. Волчков

— А я в четвёртом классе музыкальной школы звонил директору, старался подделать голос брата и говорил, что, всё, мы забираем документы, учится больше брат не хочет, и это решил семейный совет. Потом мой педагог звонил моей маме: «Вы серьёзно решили?» Она такая: «Да нет! А кто вам сказал?» — «Да ваш старший сын звонил».

А. Пичугин

— Ну так вот, когда они пели «Сегодня вместе с нами будут танцевать Рига, Волгоград, Тында, Ашхабад», им всё время приходилось вот этот «Московский бит» перестраивать под те города, куда они приезжали, прямо по ходу концерта.

С. Волчков

— Это интересно. Потому что я, бывает, выхожу в какой-то город... Мы приезжаем, у нас как: приезжаешь, отель, выспался, на площадку — саунд-чек; концерт. Бывает, приезжаешь: «Так-так-так, сегодня Оренбург. Оренбург. Всё — Оренбург». И так поёшь уже песню эту, и бывает такой момент: стоп! — Оренбург, да! И я всегда вспоминаю — это у меня друг поёт в хоре Турецкого, тоже из Белоруссии. Это, как говорится, байка: они из одного города прилетают в другой, то есть вчера они были в Калининграде, а сегодня — в Краснодаре, то есть два города на букву «К». И это всё запутывается, и он такой: «Добрый вечер, Калининград... был вчера, а сегодня — Краснодар!» (Смеётся.) Так что всякие бывают истории интересные.

А. Пичугин

— Что ж, мы заканчиваем нашу программу. Спасибо вам огромное, что пришли к нам сегодня!

С. Волчков

— Спасибо вам большое!

А. Пичугин

— Заканчиваем мы песней. Эта песня называется «Мелодия», её изначально исполнял Муслим Магомаев. Его исполнение все вы прекрасно знаете, а сегодня мы послушаем её в исполнении нашего гостя. Песня, напомню, Александры Пахмутовой и Николая Добронравова, а исполняет её Сергей Волчков — победитель второго сезона шоу «Голос», певец, гость нашей сегодняшней программы. Спасибо!

С. Волчков

— Спасибо вам!

А. Пичугин

— Лиза Горская —

Л. Горская

— Алексей Пичугин —

А. Пичугин

— Всего хорошего!