Переходный возраст - период через который проходят все подростки. Это один из важных этапов становления и дальнейшего развития. С проблемами в этот сложный период сталкиваются не только сами дети, но и их родители. Как выстраивать отношения с ребёнком, чтобы не навредить? Как помочь преодолеть трудности? Разобраться в этом сложном вопросе поможет детский психолог, семейный психотерапевт, Екатерина Бурмистрова.
С.Бакалеева
— Здравствуйте, это программа «Материнский капитал» - программа о самом дорогом – о семье и детях и с вами я, Софья Бакалеева. У нас в гостях детский психолог, семейный психотерапевт, Екатерина Бурмистрова. Здравствуйте, Катя!
Е.Бурмистрова
— Здравствуйте, Софья!
С.Бакалеева
— У вас же десять детей, правда?
Е.Бурмистрова
— Да.
С.Бакалеева
— А сколько из них подростков?
Е.Бурмистрова
— Ну, смотря как считать. Если считать по учебникам 50-ти летней давности, тогда подростковый возраст принято было считать, что начинается в 13 лет, тогда трое. А если по современной ситуации, тогда четверо. К сожалению, или к счастью, подростковый возраст изрядно помолодел и сейчас проявления типичных таких реакций подростка можно наблюдать уже у десяти летних девочек и одиннадцати летних мальчиков. Это серьезнейшее изменение, но еще… в современных учебниках оно уже отражено, последних двух-трех лет выхода.
С.Бакалеева
— У меня вот только-только наклевывается первый подросток, а мне уже страшновато, потому что я вспоминаю, какой колючей и непонятной, ни для себя, ни для окружающих, была я, теперь хочется уже как мама, боишься этих изменений, хочется сохранить все-таки отношения со своим ребенком подростком.
Е.Бурмистрова
— Да, это крайне важно, как говорят некоторые специалисты, в подростковый возраст происходит своего рода переподписание соглашения между ребенком и родителем. И либо оно переподписывается и отношения сохраняются, либо отношения рвутся, а новые не выстраиваются.
С.Бакалеева
— А давайте начнем с того, что опишем, как нам определить, что наш малыш уже повзрослел и становится подростком? Есть какие-то приметы этого?
Е.Бурмистрова
— Да, есть и надо сказать, что большая часть из них видимая. В общем-то подростковый возраст, его начало, связано с изменением гормонального статуса ребенка, с началом полового созревания. Это почти всегда видно, слышно. Видно – в смысле есть изменения видимые, слышные – у мальчиков начинает немножечко меняться голос и это чувствуется, потому что у ребенка появляется запах. Запах уже не детский, запах взрослого человека. Такие наиболее яркие изменения – это изменения кожи, изменения видимых половых органов, набухание сосочков у девочек, то есть это то, что действительно легко определить.
С.Бакалеева
— А это всегда два параллельных процесса взросление психологическое и физиологическое?
Е.Бурмистрова
— Как раз хотела сказать, что бывает так, что изменений еще нет, а изменение эмоциональные уже пошли. Это бывает у рано созревающих детей. И поведенческие изменения следующие: это резкость эмоциональных реакций, резкость поведения, большие перепады, амплитуда настроений, и смена отношения к родителям. И еще примета такая, она появляется чуть-чуть позже, что мнение сверстников становится главнее и мнения учителя. Для младшего школьника главный авторитет – это учитель, для дошкольника главный авторитет – это родитель, а для подростка главный авторитет – это сверстники. Вот эти изменения, за ними надо следить.
С.Бакалеева
— То есть ребенок становится крайне неудобным в общении?
Е.Бурмистрова
— Зависит от темперамента, но в общем, он становится менее удобным, и что самое главное, он становится гораздо хуже управляем. То есть управлять теми способами, которыми вам может быть удавалось управлять до этого, уже не выходит. Потому что пошли процессы созревания личностного. Собственно, как говорят психологи, новообразование подросткового возраста – это становление самосознания. Человек осознает себя, как отдельное существо, с собственной позицией по всем вопросам. И очень часто эта позиция формируется от противного, по отношению к позиции родительской.
С.Бакалеева
— Этот процесс всегда болезненно происходит?
Е.Бурмистрова
— Многое зависит от семьи, от темперамента ребенка и от того, насколько родитель:
А) счастлив
Б) готов к тому, что сейчас такие изменения будут происходить.
С.Бакалеева
— А какие ошибки чаще всего совершают родители, когда их дети становятся подростками?
Е.Бурмистрова
— Их можно разделить на два больших типа. Один большой тип – это нарушение контакта по типу отдаления. Когда родитель, не имея возможности справиться с ребенком и наладить с ним контакт, как бы говорит: «А, ну его, пусть живет как знает», - связь теряется. Вторая большая группа ошибок – это ошибки по типу приближения избыточного, когда родитель хочет по-прежнему ребенка контролировать, залезает к нему, не знаю, в личный дневник, в письменный стол, в шкаф.
С.Бакалеева
— Но, ведь действительно страшно оставлять его наедине, у него появляются какие-то новые друзья.
Е.Бурмистрова
— Очень страшно оставлять, особенно в наше время, когда в джентельменский набор взросления входит не только проба никотина и алкоголя, но ребенок возможно захочет попробовать что-то посерьезнее - наркотики, это то, что навязывается. Действительно страшно, но если вы исходя из страха станете ребенка ограничивать, все равно ничего не получится. Более того, его реакция может стать еще более протестной и он потянется к тому, к чему бы он не потянулся, если бы вы не так сильно держали. Поэтому, нужно учить ребенка до подросткового возраста каким-то правилам безопасности, пока он еще слышит вас, а в момент подросткового возраста понимать, что тут уже не контроль, а только личное отношение и как бы косвенные формы могут работать. Косвенные формы – это знаете что?
С.Бакалеева
— Нет.
Е.Бурмистрова
— Такая замечательная вещь, как, например, разговор по телефону с подругой.
С.Бакалеева
— То есть, якобы направленный не непосредственно к ребенку?
Е.Бурмистрова
— Да, может быть он даже мифический разговор, на самом деле вы разговариваете с пустой трубкой, но этой трубке – с кем-то, или пустой – вы говорите то, что вы на самом деле хотели сказать ребенку, а он как бы нечаянно слышит, он оказывается нечаянным свидетелем. И вот в таком разговоре, информация будет усвоена 100%, а то, что направлено, как бы в таком изъявительном наклонении, в качестве прямой речи к подростку, будет отметено, даже если на самом деле, он в глубине души согласен.
С.Бакалеева
— А что, про правила безопасности, которые стоило ввести до подросткового возраста? Что это такое?
Е.Бурмистрова
— Ну, вот смотрите, есть еще один термин, их много – период предподросткового сближения. Последние два года перед наступлением полового созревания – это тот период, когда ребенок очень сильно тянется к родителю своего пола и очень настроен на контакт. К сожалению сейчас этот возраст почти не используется, потому что родители в это время очень заняты работой, вроде ребенок самостоятелен довольно-таки и еще не доставляет проблем. А возможности этого периода колоссальные. Именно в это время можно ребенку все сказать, он уже услышит. Вот в это время нужно рассказывать о том, что вы думаете по тем, или иным вопросам, рассказывать жизненные истории, скажем кого-то, кто попробовал наркотики и что из этого вышло, говорить и спрашивать ребенка о таких насущных вопросах…
С.Бакалеева
— Не нужно бояться таких тем?
Е.Бурмистрова
— Нет, не нужно обходить острые темы, наоборот, нужно формировать, помогать ребенку в формировании его позиции по поводу таких вопросов, как интернет-зависимость, близкие отношения, обучение, вот по всем таким ключевым темам, с которыми ему предстоит столкнуться. Он еще слышит в этом возрасте мнение родителей, он еще готов разговаривать и главное, что запускаются такие процессы долговременного обдумывания. Вы забросили как бы удочку и может клюнуть далеко не сразу, реакция может произойти спустя месяцы и годы, но у ребенка эта тема в работе, в обдумывании. Если же замалчивать и никогда не поднимать эти острые темы, ребенок с ними столкнется впервые сам, один, когда… в смысле уже в подростковом возрасте, когда возможность влиять и разговаривать гораздо ниже – результат может быть хуже. И с подростками надо пытаться говорить, но тут вот прямую речь, он скорее услышит не от родителей, а от каких-то других взрослых. Кстати говоря, тут очень важной становится роль крестных. Мудрые духовники говорят, что выбирайте крестных так, чтобы в подростковом возрасте ребенок мог с ними общаться, чтобы они не были слишком пожилыми, или не жили слишком далеко, потому что взрослый, который доверенный, с похожей позицией, но не родитель.
С.Бакалеева
— Не родитель, самое главное, это принципиально для подростка.
Е.Бурмистрова
— Да, не родитель, протест только против родителя. Кому-то повезет и у него будет прекрасный учитель, или руководитель студии.
С.Бакалеева
— То есть, родителям стоит подготовить такого взрослого заранее?
Е.Бурмистрова
— Запасного.
С.Бакалеева
— Запасного взрослого.
Е.Бурмистрова
— Запасного игрока, да, но только очень важно, чтобы ребенок не думал, что этот Иван Иванович говорит то, что ему мама велела сказать. Потому что это моментально прервет доверие, а в этом возрасте взрослому легко потерять доверие подростка и очень тяжело восстановить.
С.Бакалеева
— Это одинаково важно для мальчиков, и для девочек?
Е.Бурмистрова
— Традиционно считается, что девочки взрослеют раньше и у них эти процессы более бурно протекают. А мальчики взрослеют позже и медленнее. Но я бы так сказала, что тут очень многое зависит от индивидуальности. В целом да, девочки взрослеют раньше и интенсивнее, но есть мальчики, которые созревают по девчачьему типу и девочки, которые созревают по мальчишескому типу. Нужно просто смотреть, какой ваш ребенок. Очень важно быть готовым к тому, что эмоции подростка далеко не всегда будут вам доставлять удовольствие, мягко скажем.
С.Бакалеева
— Можно ли к этому подготовиться заранее?
Е.Бурмистрова
— Ну, вот если родитель будет помнить, что любой эмоциональный выплеск, даже на него обращенный, на самом деле не ему адресован, что да, ребенок, скажем орет и говорит, что ты мама ничего не понимаешь, или значит, что у тебя папа жизнь не сложилась, что ты собственно в жизни заработал… То он на самом деле не хочет оскорбить, он таким образом пытается высказать свою растерянность и недовольство, возможно, а главное, что он формирует свою точку зрения. И он еще настолько маленький, что он не понимает тот факт, что нелицеприятные вещи людям нельзя говорить в лицо. Вот если вы закроетесь, обидитесь, отойдете, это будет реакцией инстинктивной, но, скажем, стратегически неправильной. А, если вы выслушав эту гневную тираду подростка подумаете: «Ага, чем-то он сегодня расстроен явно».
С.Бакалеева
— Стоит ли тут же что-то говорить в ответ, или надо переждать эту бурю?
Е.Бурмистрова
— Ну, зависит опять же от темперамента подростка. Если все очень бурно, там в общем-то нужно десять раз подумать, чем любое слово сказать в момент эмоциональной вспышки, нужно себе сказать: «Ага, у моего ребенка эмоциональная вспышка, она пройдет, она не будет постоянна и тогда мы с ним поговорим». Очень важно в момент, когда эмоции ребенка зашкаливают, не пытаться его ничему научить, ничего ему доказать, воспитать его сию секунду, ему в общем-то, надо дать успокоиться. Лучшая реакция, наверное, сказать, что пока ты говоришь так, я с тобой разговаривать не буду. Я тебя могу пожалеть, я тебе могу чайку налить, я могу оставить тебя в покое, но мы не будем это выяснять в таком тоне. Очень важно, чтобы это было сказано эмоционально либо нейтрально, либо доброжелательно. Чтобы родитель не завелся сам, не подцепил это эмоциональное напряжение, не заразился им от подростка.
С.Бакалеева
— То есть, это проверка на стойкость?
Е.Бурмистрова
— Да, это мощная проверка, это такое зеркало подростки, но надо сказать, что когда ребенок достигает подросткового возраста, очень часто его родители начинают гораздо лучше понимать собственных родителей, потому что такое протестное поведение ребенка оживляет воспоминания и те реакции собственных мамы и папы, которые раньше вызывали гнев, теперь начинают вызывать сочувствие и очень часто, при появлении подростка идет сближение с нынешними бабушками и дедушками. Родители понимают, как же им досталось и как это было не просто. Но в целом, у страха глаза велики, подростковым возрастом часто пугают, а я хочу сказать, что в тех семьях, в которых отношения были надежными и насыщенными…
С.Бакалеева
— До подросткового возраста?
Е.Бурмистрова
— До подросткового возраста, он не является катастрофой. Бурно проходит этот возраст в тех семьях, где ребенку кажется, что ему уделяли слишком мало времени, где этот контакт с родителями не насыщен, потому что тогда взрослеющий человек начинает добиваться внимания родителей часто неадекватными путями.
С.Бакалеева
— Спасибо большое Катя. Итак, подросткового кризиса не избежать, но все-таки можно и нужно сохранить со своим ребенком подростком теплые дружеские отношения. Ведь каким бы дерзким он ни был, не казался, он ищет и ждет от вас понимания и любви. До свидания! С вами была Софья Бакалеева.
«При реализации проекта используются средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации № 11-рп от 17.01.2014 г. и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Российский Союз Молодежи».
Взгляд с иконы. Наталья Сазонова
Как-то я проводила урок в воскресной школе. Подросток лет 15-16-ти спросил:
«А как вы пришли к Богу»?
Стала рассказывать.
В то время мне тоже было 16. Росла я в самой обыкновенной советской семье. Крещённых среди нас не было. Однажды мама сказала нам с сестрой: «Девочки, надо креститься. В выходные мы поедем загород. На разговор к одному батюшке». Вот это было неожиданно!
«А ты же сама не крещённая. Ты что, в Бога веришь?» — спросили мы маму. И тут выяснилось, что мама уже год, как крестилась, верит в Бога и ходит в храм. Она была строгая, а мы послушные. Да и что, я-подросток, могла сказать против? Разве только: «Почему, если Бог есть, то не защищал крестьян от помещиков?» Очень я переживала об этом. Сейчас уже не помню, что ответила мне тогда мама. Но через неделю мы отправились в далёкий от Москвы приход. В то время, в середине 80-х крещение в Москве было нежелательным. Могли начаться проблемы с органами.
Итак, все вместе, поехали на встречу с батюшкой. Дорога длинная. Времени подумать много. Окончательного согласия креститься я ещё не дала. В электричке всё переживала: «А кто такой этот батюшка и что мне ему говорить? А как всё будет проходить и зачем я вообще согласилась поехать? Да ещё в такую даль! А точно Бог есть? И наконец: А верю ли я в Него? И честно самой себе: Я не знаю, есть ли Он, чтобы верить в Него. Нет! Я не верю». Но что-то подсказывало мне сделать этот шаг. Шаг навстречу...
И вот мы на месте. Тот вечер помню хорошо. Батюшка ждал нас в своей сторожке. Звали его отец Дмитрий Дудко. Это потом я узнала, что жил он в Москве, а служил очень далеко от дома. Так и ездил по 4 часа в один конец. За проповеди власти перевели его на приход подальше от Столицы. Проповедовать священнику в советское время строго запрещалась.
Тогда я увидела перед собой человека небольшого роста. К шестидесяти, совсем седого. Он встретил нас приветливо, как будто знал давно. Усадил с собой за стол поужинать. Стали знакомиться. После ужина, с каждой из нас по отдельности беседовал в своем кабинете.
Подошла моя очередь. Вошла. Волнуюсь. Первое, что вижу — икона. Большая, в старинном киоте. Теперь уже знаю, это был Спас Нерукотворный. Перед иконой горят свечи. В комнате пахнет воском. Батюшкин голос: «Наташенька, ты уже взрослая. А взрослые люди перед крещением должны покаяться в своих грехах перед Богом». Сказал и посмотрел на ту икону. Я тоже посмотрела на Того, Кто на ней изображён, потом на батюшку... и вдруг увидела один и тот же взгляд! Взгляд полный любви. Этот взгляд располагал к доверию. «Покаяться в грехах»- прозвучало в голове. И я вдруг впервые осознала, что хочу доверить всё, что было на совести, Богу.
Батюшка выслушал мою исповедь. Первую, искреннюю. На следующий день мы с сестрой крестились.
Когда ехали домой, я уже не спрашивала себя, верю ли в Бога? Я точно знала, что верю. знала, что Он есть.
А на вопрос: как пришла к Богу, отвечаю просто. Это не я пришла к Нему. Это Бог пришёл ко мне! Просто надо сделать самому шаг навстречу.
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
Святитель Серафим (Соболев) и его родители
На село Городище, что неподалёку от Рязани, давно опустилась ночь. Все спали, и только в доме мещанина Бориса Матвеевича Соболева горел свет. Хозяин стоял на коленях перед иконами и горячо молился, то и дело поглядывая на плотно закрытую дверь в комнату жены. Там его супруга, Мария Николаевна, разрешалась от бремени. Роды проходили тяжело. Женщина в смертельной опасности, говорил врач, и убеждал Бориса Матвеевича дать согласие на операцию. В её результате ребёнок наверняка погибнет, зато мать останется жива. Мария Николаевна, собрав последние силы, со слезами умоляла мужа не соглашаться. Хозяин тяжело вздохнул. «Не нужно операции. Предадимся воле Божьей», — сказал он, и стал перед иконами на молитву. Близился рассвет. В сельской церкви ударили к ранней утренней службе. И вдруг в колокольном звоне Борис Матвеевич ясно различил громкий крик младенца! Он заглянул в комнату. Акушерка держала на руках маленький, плачущий комочек. Врач, утирая пот со лба, с улыбкой проговорил: «Поздравляю, папаша! Сынок у вас, здоровенький! И с супругой всё в порядке». Так 1 декабря 1881 года на свет появился будущий монах, архиепископ и святой — святитель Серафим (Соболев).
В крещении мальчика нарекли Николаем. Родители не могли наглядеться на сына. Мать, укачивая Коленьку, с улыбкой приговаривала: «Ах, какой серьёзный мухтар родился!» Так малыша впоследствии в семье и звали — Мухтаром. Мария Николаевна не догадывалась, что это шутливое, ласковое прозвище окажется пророческим. В переводе с арабского «мухтар» означает «избранник». Коля рос на радость отцу и матери. Он был послушным и кротким ребёнком, старался не причинять родителям неприятности и беспокойства. Шумным играм предпочитал тишину и уединение. Любимой книгой мальчика с самого детства стало Евангелие. Коля ещё не знал грамоты, но садился и открывал перед собою книгу, листал её, водил маленьким пальчиком по строкам Писания. Иногда просил мать или отца прочитать что-нибудь, и с большой серьёзностью слушал, проникаясь духом Божьего слова. А скоро Николай и сам выучился читать — родители определили сына в церковно-приходскую школу. Теперь уже Мария Николаевна просила Колю почитать ей вслух Библию или жития святых. Часы, которые они вдвоём с матерью проводили за чтением, владыка Серафим впоследствии называл одним из самых счастливых воспоминаний детства.
Когда мальчику исполнилось 6 лет, в семье случилось несчастье — Борис Матвеевич перенёс инсульт. Его парализовало, он не мог двигаться и частично потерял речь. Забота о сыне целиком легла на плечи матери. Мария Николаевна мечтала видеть сына священнослужителем. Это её желание полностью совпало с устремлениями самого Николая. По окончании школы он поступил в Рязанское духовное училище, а затем — в духовную семинарию. Именно там у Николая созрело твёрдое решение стать монахом. А Мария Николаевна тем временем подыскивала сыну невесту. Когда Николай приехал домой на каникулы, она познакомила его с кроткой и милой девушкой. Её звали Настя. Не желая огорчать мать, Николай отправился с Настей на прогулку. По дороге он честно рассказал девушке о своих планах. Когда они вернулись, Настя попеняла Марии Николаевне: «Зачем же вы сватаете сына, если он будет монахом!» Так мать Коли обо всём узнала. И хотя решение сына стало для неё неожиданностью, мать не стала его отговаривать. «Устраивай свою судьбу, как сам пожелаешь», — сказала она.
26 января 1908 года Николай принял монашеский постриг с именем Серафим. Со временем он станет духовным писателем и богословом, преподавателем и архиереем. Где бы ни проходило служение владыки — в Житомире, Калуге или Воронеже — он всегда старался сделать так, чтобы его любимая матушка была рядом. А когда её не стало, святитель Серафим часто вспоминал о ней в беседах с друзьями и близкими. И говорил, что за всё хорошее в своей жизни он должен благодарить свою добрую мать.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Тогда и сейчас»
Утром субботы сидим на кухне с женой, пьём чай и обсуждаем, в какую церковь пойти на вечернюю службу. Обычно мы ходим в наш Преображенский храм. Здесь мы венчались, здесь крестили дочку. Но иногда хочется и другую церковь посетить. В Успенской, например, прекрасный мужской хор. Когда они поют песнопение «Свете тихий», дух захватывает. Или съездить в центр, там в Никольском соборе многоголосное пение.
И проповедники везде разные, в Успенской церкви настоятель игумен Евстафий больше про покаяние говорит, а протоиерей Андрей из Никольского храма в основном о духовной радости. Храмов в городе много, выбирай для молитвы любой!
И тут я вспоминаю рассказы бабушки, как она в семидесятые годы прошлого века в храм ходила. Бабуля жила в деревне, а церковь в округе была одна. И бабушка вместе с другими прихожанами каждую субботу-воскресенье и по праздникам, в любую погоду ходила в храм пешком, а это 8 километров!
А сейчас у городских жителей какой большой выбор! Слава Богу! И дай нам Господь иметь такую же крепкую веру, какая была у наших бабушек. Нам есть на кого равняться! И ценить то, что имеем.
Все выпуски программы Утро в прозе