«Кризисы в семье». Семейный час с прот. Александром Никольским (30.06.2018) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

«Кризисы в семье». Семейный час с прот. Александром Никольским (30.06.2018)

* Поделиться

прот. Александр НикольскийУ нас в гостях был настоятель храма Трех святителей в Раменках, отец десятерых детей протоиерей Александр Никольский.

Разговор шёл о том, как преодолевать кризисы в семьесохраняя при этом любовь и взаимопонимание. А также, как вера в Бога помогает преодолевать сложные периоды в жизни. 


Тутта Ларсен

— Здравствуйте, друзья, вы слушаете программу «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». А у нас в гостях настоятель храма Трех Святителей в Раменках, отец десятерых детей, протоиерей Александр Никольский.

Протоиерей Александр

— Здравствуйте, дорогие телезрители... радиослушатели.

Тутта Ларсен

— И телезрители тоже. Я все время, кстати, путаюсь, потому что когда работаешь на телике и на радио, то... В общем, здравствуйте все. Я сегодня хотела бы поговорить с вами о кризисах в семье. Потому что даже самая любящая, самая счастливая, самая долгоживущая семья перед тем как жить долго и счастливо и умереть в один день, проходит определенное количество кризисов, притирок, шероховатостей, а может быть, даже и драм. И хочется понять вообще, возможно ли прожить без кризисов, и если они происходят, то как с ними жить, да? Потому что психологи говорят, что кризис это хорошо, потому что это переход к какому-то новому этапу, это болезни роста. А человек наоборот, думает, что если какой-то кризис с ним происходит, то значит, это точка, и наверное, все на этом все закончилось и дальше ничего хорошего уже не будет. В общем, понятно, что жизнь штука длинная, и как пройти все этапы и быть и в горе и в радости — вот об этом бы хотелось сегодня поговорить. Вообще с вашей точки зрения, существует ли в принципе такое понятие: семейный кризис? И как мы его определяем вообще?

Протоиерей Александр

— Вы знаете, я полностью согласен с мнением, что без кризисов жизни нет. Ни личной, ни экономической, ни государственной, ни семейной. У нас сейчас с вами сегодня как раз речь идет о семье прежде всего. Вот в семье тоже бывают кризисы. Это неизбежно. Этого не надо пугаться. Кризис, с одной стороны, это, как переводится с греческого, наказание Божие, источник кризиса — грех. С одной стороны. С другой стороны, Бог специально попускает это, чтобы мы, войдя в кризис, осознав свой грех через это кризисное состояние, в грехе покаялись, с грехом расстались. И что будет? А дальше будет то, что в нашей семье, когда грех уходит, что приходит? Любовь. Поэтому конец кризиса, если он правильно преодолен, это любовь, увеличение любви в семье. И поэтому когда кризис приходит в семью, кризис приходит в отношения между мужем и женой, между родителями и детьми — это не повод унывать, а повод раскаяться. На самом деле вот все, что выявилось в кризисе, оно и было в нашей семье до кризиса и нам очень вредило. Просто мы этого до времени не замечали. Где-то, может быть, Бог нас миловал, чтобы мы вошли в кризис в более подготовленном состоянии внутреннем. Но Бог нас любит и это Он не может оставить так, как есть, чтобы грех нас, пусть и не остро, но мучил, чтобы грех пусть нас, может быть, и не так заметно, но сводил в ад и отводил от Царства Небесного. Поэтому, естественно, Бог обязательно, рано или поздно попускает кризис, чтобы нам стало лучше.

Тутта Ларсен

— А как определить, что у нас кризис, по каким признакам мы понимаем, что вот он случился?

Протоиерей Александр

— А вы знаете, это как определение, меня в детстве этим мучили...

Тутта Ларсен

— Революционной ситуации?

Протоиерей Александр

— Революционная ситуация, совершенно верно. Вот вы тоже изучали в свое время. Революционная ситуация: то есть когда мы уже жить по-старому не можем, вот все, конец. Ну не получается вот по старому.

Тутта Ларсен

— Верхи не могут, низы не хотят

Протоиерей Александр

— Не хотят, да, так сказать. Вот по-старому не получается. Поэтому и вот это-то и хорошо, что по-старому не получается, а надо по-новому. А по-новому это значит, что надо сделать? Если ты был не очень воцерковленным — воцерковляйся дальше. Если ты был невнимателен к жене, к мужу, к детям — значит, будь более внимателен. Потому что любовь, она не просто какая-то абстрактная вещь, некая абстрактная энергия где-то там, в безвоздушном пространстве. Она проявляется конкретно, так сказать, при каких-то действиях по отношению, так сказать, к нашим любимым, как мы думаем, людям.

Тутта Ларсен

— Но ведь часто бывает, что кризис наступает в большей степени для одного из членов семьи. То есть, например, жена говорит: я больше так не могу. А муж говорит: а что, я не понимаю, какие проблемы? У нас все хорошо. Что тебя не устраивает? И ну довольно сложно в одиночку расхлебывать эту ситуацию, если твоя половина не считает, что мы в кризисе.

Протоиерей Александр

— Ну прежде всего, когда кризис в семье, если жена так скажет, то муж тоже скоро впадет в кризис. Она ему не даст нормально жить, просто так, спокойно, счастливо: вот она в кризисе, а он такой счастливый там, ничего не ведает — их кризис, в семье кризис всегда общий. Даже если один человек не понимает, за что и почему, и что, так вот что не так-то, хорошо жили? Все равно у него возникает кризис в отношениях с женой или с мужем соответственно. Это с одной стороны. С другой стороны, если человек в кризисе, вот я в кризисе, а муж или жена, у них вроде все более-менее, кризис — это мой кризис. Мы обычно в кризисный момент ищем причины вовне прежде всего, но на самом деле эти причины в нас. Если человек, ну так я условно говорю, там поменял пять жен, и все они какие-то вот не такие тетки попадались — то это не в женщинах дело, а в нем. Либо он выбирает женщину, которая ну никак ему не подходит, либо он с таким характером, что он женщине никак не подходит. В любом случае это его внутренняя проблема. Так и в семейной жизни. Если у тебя кризис — это у тебя кризис, значит, тебя Бог привел к тому, чтобы вот ты осознал свои грехи.

Тутта Ларсен

— То есть любую проблему в семье, любую ссору в семье стоит начинать решать с себя?

Протоиерей Александр

— Да, по Евангелию. Совершенно правильно, по Евангелию. Вынь бревно из своего глаза — тогда узнаешь, как вынуть соринку из глаза своего ближнего. Вот замечательные, так сказать, слова, святые слова святого Евангелия. Мы часто Евангелие читаем, знаете так: ну вот Евангелие — это одно — святое, уважаемое, а жизнь — это другое. На самом деле Евангелие и жизнь должны быть тождественны. Тогда и жизнь будет, так сказать, совсем другая.

Тутта Ларсен

— Если можно сказать, Евангелие это такая инструкция по применению в жизни.

Протоиерей Александр

— Да. Как один батюшка покойный сказал, инструкция, как стать бессмертным.

Тутта Ларсен

— Но если вернуться все-таки на нашу опять земную почву, то когда мы смотрим на брак не евангельскими глазами, когда прилепится и будет одно существо он и она, а просто бытовым таким, ну скажем, социальным взглядом, то что такое брак? Это само по себе кризисообразующее, кризисопровоцирующее явление. Потому что жили два человека, у каждого было какое-то свое личное пространство, свое «я», свой там космос какой-то, свое эго, и вот эти два эго должен сойтись в нечто третье, в нечто общее. И это невозможно безболезненно, это не может произойти легко, даже если люди друг друга любят. Получается, что кризис это вообще ну уже такая предпосылка брачного союза изначально. Изначальная позиция, в которой люди начинают отношения, и брак начинается с кризиса. Вот мы любили, вот цветочно-конфетный период, всё, мы походили, поженихались, поженились. Дальше мы начинаем вместе жить, и наши «я» сразу сталкиваются. Или нет?

Протоиерей Александр

— Да, совершенно верно. Действительно брак это кризисообразующее, так сказать, такое объединение. Именно в силу того, что встретились два эгоизма. Теперь современный брак это сугубо. Сейчас часто дети в семье одни, максимум двое, там разница в возрасте очень большая. Некому уступать и некому заботиться о младших братьях и сестрах. Вот поэтому, естественно, каждый... При этом еще такой важный момент: традиции семьи у каждого свои и каждый себя считает, что вот как меня воспитали, какие у меня есть традиции, какие у меня есть навыки, подходы — это правильно. И вот они двое встречаются. Естественно...

Тутта Ларсен

— С разными традициями.

Протоиерей Александр

— С разными традициями, с разными навыками и с большим эгоизмом у каждого, который каждый старается тянуть одеяло на себя. И вот здесь-то и прекрасно, это вот этот институт семьи в традиционном понимании — не семья там на уикенд, не семья там еще разные современные формы, а именно традиционная семья — то что позволяет через вот эту борьбу с эгоизмом прийти к любви. Вот люди ставят на первое место комфорт. Вообще наша современная цивилизация, она комфорт поставила как смысл жизни фактически. Самореализация плюс комфорт — вот два, так сказать, столпа современной цивилизации. Так вот, но это не любовь, ни то ни другое.

Тутта Ларсен

— А самореализация и комфорт — это не любовь к себе?

Протоиерей Александр

— Это да, это большое-большое самолюбие. Так вот, кстати, если говорить строгим языком, это не любовь к себе. Потому что идя на пути вот этой самореализации и комфорта ты никогда не то что любовь не получишь, даже самоуспокоение, мир в душе не обретешь. Потому что комфорт и самореализация, оно, так сказать, провоцирует самолюбие, дальше гордость, а гордость — не может быть мира в душе, будет постоянный раздрай, зависть там, все что угодно, только не мир и любовь. Поэтому вот через эту современную, в смысле традиционную семью люди приобретают смирение, которое есть фундамент любви. И далее уже на этом, по мере того как они этот фундамент смирения приобретают, приобретают любовь, и у них начинают их отношения взаимные их греть. А если, конечно, они не захотят преодолевать кризис, а скажут: ну мне некомфортно — поищу, где комфортно, поищу другую, так сказать, пару. А может, даже не будут расписываться, буду так, поживу годик-другой, третий. У людей пять, шесть, семь жен...

Тутта Ларсен

— В тестовом режиме.

Протоиерей Александр

— Да, в тестовом режиме. Ну надо посмотреть. Ну что же сразу, так сказать, как в омут, да, надо посмотреть, быть осторожным, разумным, мудрым. Но эта мудрость века сего, как говорит Священное Писание. И она в результате приведет к тому, что человек проживает жизнь, не зная, что такое любовь. То есть фактически он не обретает смысла жизни, потому что смысл жизни это любовь. И даже на самом деле люди даже светские это признают. Ну зачем люди, ну так, чисто абстрактно если посмотреть, зачем в брак, так сказать, сошлись в брак, в пару, пусть даже не расписанную? Они ответят: мы ищем любви, мы ищем понимания. Но пока человек не преодолеет свой эгоизм, он никогда не обретет любовь, никогда не обретет понимание. Потому что как бы его другая сторона ни понимала, он всегда, так сказать, будет думать, что он не понимает. Ну это, знаете, самый классический такой пример это родители и подросток. Я хочу — ну так я совсем утрирую, — танцевать, веселиться. Эта ваша учеба, ваш институт, ваши там какие-то хозяйственные дела. Вот я прихожу, покушал, и на ночь ушел танцевать. И родители, естественно, в ужасе, они не знают, что как же он вырастет, как же он будет потом жить. И бывает действительно, люди и в 40 лет, а они никто, у них даже школьного образования законченного не бывает. То есть у них жизни нет, даже по-светски испорчена. Они это понимают и в ужасе. А подросток не понимает. Он говорит: ну что же они пристали-то ко мне? Что же мне жить-то не дают, как я хочу? Вот так вот хорошо и нормально. Пока он не поймет, что так сказать, вот родители его любят и пытаются ему что-то, так сказать, другое, ну чтобы он как-то по-другому к жизни отнесся, у него жить не наладится.

Тутта Ларсен

— Ну а как он поймет? Ему кажется, что все враги. Может, родителям надо менять кодировку, в которой они пытаются донести до него все эти вещи?

Протоиерей Александр

— Ну конечно, если только на него орать и кричать: ты, такой-сякой, там всякие эпитеты прибавлять насчет его там умственных способностей и нравственных и так далее, то подросток, у него просто выработается «синдром глухаря». То есть когда глухарь поет, у него уши закрываются, да, и он ничего не слышит. Поэтому охотники этим пользуются, его даже подстреливают вот таким образом. Так вот у подростка тоже развивается синдром глухаря: когда родители открывают рот, у него уши закрываются. Он может спокойно совершенно слушать, абсолютно, так сказать, чуть ли не кивать, улыбаться, но ни одно слово в сердце у него не вошло. И, кстати, родителям бывает очень удивительно, что подростки, когда вот случайно до них как-то доходит, Божиим, можно сказать, чудом, а что подросток думает, ну вот типа подросток сказал своей там подруге, подруга сказала маме, а мама ее маме этого подростка. И мама сказала: «Знаешь, что дочка-то...» И мама в ужасе: «Да что ты! Да я не знала! Да она совершенно другая! — Да нет, вот она так говорит. — Да вы врете, не может быть!» Может быть. Ну я как священник просто это знаю иногда. То есть мне, так сказать, в силу того что я исповеди принимаю, я имею доступ к такой конфиденциальной информации, так сказать, напрямую из души человека. И вот чтобы этого не было, надо сказать так, чтобы в человеке — ну кстати, не только, так сказать, с подростком, но в данном случае с подростком, — совесть разбудить, затронуть. Это очень непросто. Вот меньше всего этому способствует крик. Это надо внимательно смотреть на человека, внимательно искать момент, когда он, как тебе кажется, может тебя услышать. На самом деле я свидетель: у подростков, они, дети, они очень внутренне нуждаются в поддержке. Когда они не ощущают поддержку от родителей, в том числе от всего этого крика нашего, они идут куда? На улицу. Ищут поддержку даже не всегда у сверстников, иногда у взрослых теть и дядь, которые иногда их учат очень-очень тому, чему учить вообще, по идее, не надо. Поэтому вот надо уметь спокойно разговаривать с подростком, надо уметь спокойно выслушивать, надо уметь спокойно проглатывать всю ту чушь, которую, ну нам кажется, он говорит, и пытаться вот с ним наладить отношения. Это не значит, что с ним надо со всем соглашаться. Не значит, что с ним надо быть запанибрата. Ни в коем случае, иначе если вы будете подружкой своей дочке или, так сказать, дружком, не другом даже, а дружком своего сына, товарищем таким, знаете, такое панибратство, у вас тоже воспитание не получится.

Тутта Ларсен

— Вы слушаете «Семейный час» на радио «Вера». А у нас в гостях протоиерей Александр Никольский. Говорим о кризисах в семье. Мне бы хотелось все-таки пока вернуться к отношениям взрослых людей. Вы упомянули слово «смирение», и вот здесь очень часто возникает тоже некая путаница, да, что такое смирение и как это, быть смиренным в семье. Потому что я неоднократно слышала истории, когда у женщины реальная проблема с мужчиной — он ей изменяет или он ее бьет, или он алкоголик, или просто ну вот что называется сейчас абьюзер, ну то есть агрессивный человек и, в общем, ну жить ей нормально не дает. А духовник ей говорит: терпи. Или семья ей говорит: терпи. Ты сама его выбрала вот и живи с ним. И она ну изо всех сил пытается смириться и продолжать жить в этих обстоятельствах, кризис превращается в хроническое состояние семейных отношений. Что делать? И как бы, ну извините, я сейчас такое грубое слово скажу, да, но получается, что она уже из-за того, что она все время терпит, она превращается в такого, знаете, ну как в народе говорят — такое некрасивое слово, — «терпилу», что, как мне кажется, немножко со смирением разные вещи. Но может быть, я ошибаюсь. Где границы смирения, есть ли они в семье?

Протоиерей Александр

— Ну конечно, знаете, границы смирения положены Евангелием, ну и в Церковью. Ну например, если муж покушается на жизнь жены, в силу ну там психического заболевания или в силу еще каких-то причин таких, нравственного характера, точнее отрицательной нравственности, она имеет право от него уйти. Если муж, так сказать, ей изменяет и даже не собирается это, так сказать, заканчивать, ну говорит: ну а что? все нормально, так вот, терпи...

Тутта Ларсен

— Ему нормально.

Протоиерей Александр

— Ему нормально. Он даже не скрывает.

Тутта Ларсен

— А ты молись за него и терпи.

Протоиерей Александр

— Да, молись и терпи, и все. Тут тоже она имеет право, не то что она обязана, она имеет право. Хотя есть случаи, когда женщины терпели, молились за мужа, и муж ну осознавал то, что это не радость, а большая проблема. А потом эту проблему с Божией помощью решал. То есть я бы призывал современных женщин, да и мужчин тоже, кстати говоря, потому что женщины тоже не образец целомудрия, может быть, не сразу разрывать. Ну если сил хватает, я понимаю что, у людей разные, так сказать, силы души. Некоторые так взрываются, что только в психушку остается, уже не до терпения. Ну а если есть все-таки силы потерпеть, можете попробовать брак сохранить вот в этом случае. Даже такого кризиса крайнего, то что называется изменой, я бы советовал, может, не сразу рвать, ну это, конечно, пусть женщина или мужчина сам это решает, выбирает, но можно попробовать все-таки помолиться. Потому что на самом деле измена, мы с вами говорили, что это не любовь, это тоже большой кризис у человека, его внутренний кризис. Ну то есть измену можно сравнить с алкоголизмом, вот напрямую можно сравнить с алкоголизмом. Когда человек изменяет, он как алкоголик, ему нечем жить. То есть если алкоголик живет, так сказать, этими веществами, которые приносит спирт в душу, такая химическая радость, то тот, кто изменяет постоянно, он живет гормонами, что на самом деле сильно не отличается от алкогольной зависимости, та же самая зависимость, только уже естественного порядка. Поэтому это далеко не любовь. И, может быть, если женщина к примру, так сказать, попробует за мужа помолиться, и как-то ну с ним там поговорить, то может быть, это его, он увидит любовь, и это его, может, поразит, что он любви-то на самом деле в жизни никогда не знал. А любовь можно как, так сказать, до человека донести? Только показав в отношении к нему. Это с одной стороны. С другой стороны, знаете, смиренная женщина или мужчина, ну женщин касается, в жизни — это не терпила. Смирение человека не унижает, смирение человека не раздавливает. Вот его может гордость раздавить. Если у него гордость, его постоянно обижать, гордого человека, его можно довести до чего угодно, вплоть до суицида. Именно в силу его гордости. А вот если человек смиренный, не гордый, то на самом деле полон чувства собственного достоинства. Это он делает не то, что он унижается перед мужем или перед женою, это делает, потому что он служит Богу. В этот момент, когда он это делает, то есть он именно делает Христа ради, что называется в Церкви, у него наоборот, душа возвышается, душа освобождается, обретает свободу от страстей. Он становится человеком более высшего порядка, чем он был до этого момента. Поэтому я бы это не ставил знак равенства. Хотя я понимаю, что это может быть, да, вот терпила, вот она механически терпит, забивается, она себя уничтожает, самоуничижает, всё, и в результате теряет свою личность, так сказать, личные качества какие-то, даже положительные. И часто это плохо кончается. Но еще раз говорю: смирение это не есть вот именно раздавление своей личности, смирением наоборот личность возвышается, потому что высвобождается от гнета страстей.

Тутта Ларсен

— Но это еще один есть такой подвох. Буквально недавно я читала историю одной молодой женщины в социальных сетях, анонимно она была выложена в одной материнской группе, про то что вот у нее счастливый брак, двое детей, и у нее муж такой очень яркий человек, очень любимый всеми на работе — он классный начальник, он очень умница большой, он обаятельный, он душа компании в любом обществе. И они вместе десять лет, и все эти десять лет он ее обижает, он агрессивен очень. То есть даже там на вопрос какая погода сегодня, он может ну начать ее просто крыть с ног до головы — это длилось с первых дней, он ее унижает при других, то есть может ей там сказать, что она корова или какую-то грубость сказать ей в компании. Притом что по отношению ко всем остальным, внешнему кругу, он просто лапочка, зайчик и супер-мега-интеллигентный, адекватный человек. И вот за эти десять лет степень его агрессии настолько выросла, что он начал ее бить. И вот она говорит: что мне делать дальше? Вроде бы у нас был хороший брак, вроде бы все было хорошо, вот я терпела, терпела, не обращала внимания, не обращала, и это уже вот так далеко зашло. Я не знаю, как быть дальше, разводиться или оставаться, потому что я вижу, что агрессия прогрессирует, и я ничего с этим не могу поделать. Вот здесь вроде тоже человек был смиренен и как-то все это ну терпел, и тем самым позволил другой половине распуститься окончательно.

Протоиерей Александр

— Вы знаете, все-таки мы на радио «Вера», и поэтому не должны забывать, что прежде всего все наши отношения с жизнью, с людьми, с детьми, с коллегами по работе, со всеми со всеми строят через наши отношения с Богом. И поэтому, конечно, я не знаю этой ситуации, естественно, только с ваших слов...

Тутта Ларсен

— Но про Бога там ничего не говорилось, и поэтому я рискну предположить, что неверующие люди.

Протоиерей Александр

— Ну может быть, в основном население верующее, но невоцерковленные...

Тутта Ларсен

— Ну или так.

Протоиерей Александр

— И не молятся поэтому. Надо молиться. Вот если человек молится, ведь это молитва это не самотренинг...

Тутта Ларсен

— Не медитация.

Протоиерей Александр

— Не медитация, да, что-то такое, знаете, сам с собой, так сказать, вот успокоил себя и все хорошо. Отношения с Живым Богом, Который может все. Я вообще, например, не знаю, как воспитывать детей без молитвы к Богу, особенно в современных условиях. Когда уже традиции, общество, так сказать, разрушены, традиции семьи тоже, так сказать, ну такие, только возрождаются где-то, в каких-то семьях. И как воспитывать детей, как создавать семью в современных условиях, как выстраивать отношения между мужем и женой, и так далее и тому подобное без молитвы к Богу — я не знаю просто, возможно ли это? Раньше вот, ну еще, допустим, лет 50–60 назад, ну все-таки тысяча лет Православия, оно не могло так, втуне пропасть. Оно и сейчас не пропало, конечно. Но все-таки вот эти традиции, они во многом разрушены. Если, допустим, в 72-м году 70 процентов школьниц были девицами по окончании школы, а 30 процентов только, так сказать, имели опыт отношений известного рода, то сейчас все наоборот. Это статистика, вот я недавно прочитал, поразился ей. Ну она на самом деле подтверждает то, что жизнь показывает наша. Поэтому вот в этой ситуации надо молиться Богу. Бог будет действовать. Как? Да как, да хоть болезнь пошлет этому успешному человеку, чтобы он понял, что не все от него зависит. Конечно, этому человеку можно предложить, я, честно говоря, думаю, что у него какие-то проблемы с психикой. Вообще-то это случай, когда...

Тутта Ларсен

— Медицинский.

Протоиерей Александр

— Медицинский да, вот без всякой иронии, без всякого, так сказать, обязательства, а именно в буквальном смысле слова. То есть я бы этому человеку посоветовал бы обратиться даже не к психологу, может быть, а скорее к психиатру. Возможно, что-то было у него в семье. Может быть, вот я знаю случай, когда мать очень угнетала отца, бывают случаи такие, знаете, железные леди...

Тутта Ларсен

— Эмансипированные женщины.

Протоиерей Александр

— Да, суперэмансипированые, они вот, и отец иногда не может постоять за себя, уходит там, знаете, некоторые уходят, водку пить начинают, чтобы так как-то скрасить свою семейную жизнь с женщиной этой. То есть не уходят, ну вот, так сказать, это еще как раз старшее поколение, которое предпочитало терпеть и не уходить. И вот он, наблюдая за этой ситуацией, он преисполнился такой интуитивной, внутренней такой, сердечной ненавистью к противоположному полу, то есть именно к жене. И он, получается, как бы, так можно выразиться, мстит своей жене...

Тутта Ларсен

— За отца.

Протоиерей Александр

— За грехи своей матери в отношении к отцу. Вот может быть и так. Я не знаю конкретно. Это тоже, может быть, этой женщине виднее, она свою свекровь лучше знает, об отношениях в той семье, не знаю. Но это может быть, например, так. Поэтому и, конечно, в этой ситуации это надо с человеком очень долго работать. Но женщине, то что человек может считать, что у нее все нормально субъективно и, так сказать, он просто ну известно, что алкоголики даже самые пьющие иногда не понимают, что они алкоголики, это вот любой нарколог скажет. Так и с грехами то же самое. И надо молиться, чтобы, может быть, Господь как-то человеку покажет, что не все правильно. То есть именно введет его в тот кризис, именно этого человека успешного, о котором мы сегодня с вами как раз говорили. Вот для него кризис это было бы спасение его семьи, потому что от этих отношений страдает не только жена, страдают еще и дети. И даже еще, может быть, в большей степени. Получается, что вот тогда мать себя неправильно вела — ну в нашем гипотетическом случае, — из этого неправильного ведет сын, а если там у них есть дочери, они видят вот этого отца, который неправильно себя ведет, а кстати, отец на дочерей иногда больше влияет, чем даже на сыновей. И получится, что вот как раз то, что говорит Священное Писание о том, что грех до четвертого поколения прослеживается в потомках наших, вот как раз видно, как этот грех, вот чисто психологически видно...

Тутта Ларсен

— Буквально действует.

Протоиерей Александр

— В буквальном смысле прослеживается, потихоньку передается из поколения в поколение. И это очень страшно. Поэтому вот здесь кризис, он необходим в этой семье именно этому человеку, о котором вы говорите, просто необходим. И, может быть, как раз молитва жены ввергнет в этот кризис, но не как наказание, знаете, такое тупое: дали по голове и всё — вот нате, отомстили. А именно Господь приводит человека в кризис именно в тот момент и так, чтобы человек мог, если он захочет, понять, что вот он не прав, и надо действовать по-другому в жизни. Осознает свои грехи — то, что говорит Церковь.

Тутта Ларсен

— Продолжим беседу через минуту.

Тутта Ларсен

— Вы слушаете программу «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». У нас в гостях настоятель храма Трех Святителей в Раменках, отец десяти детей, протоиерей Александр Никольский, говорим о кризисах в семье. Вот мы с вами все-таки говорим об общем семейном кризисе, но получается, что общесемейный кризис, он, наверное, является все-таки следствием личного кризиса каждого из супругов. Потому что ведь помимо выстраивания этого семейного здания совместного, каждый человек имеет свой собственный путь, свой собственный уровень там продвижения, роста и духовного, и социального, и профессионального, и прочего, и встречает свои личные кризисы на пути жизненном, этот пресловутый кризис среднего возраста и массу других. И безусловно, это тоже вносит вклад в семейные отношения и провоцирует новые семейные кризисы. Вот мы уже говорили о том, что даже если у тебя просто отношения с супругом, то начинать надо с себя, но если ты видишь, что твой супруг или твоя супруга входит именно в личный кризис какой-то. Я не знаю, например, сейчас очень часто встречающаяся ситуация, когда мужчина зарабатывает меньше женщины, или теряет работу, или недостаточно реализован так, как ему бы хотелось, а женщина двигается вперед. И непонятно, как выстроить отношения в этой семье и как помочь своему мужчине пережить, например, этот временный кризис профессиональный или кризис самореализации. Как не усугубить семейный кризис и как поддержать свою половину, которая находится в личном кризисе?

Протоиерей Александр

— Вы знаете, очень просто на самом деле. Понимаете, все сложно, когда грех. Когда любовь, все очень просто. Вот если ты любишь человека, то какая разница, сколько ты и он зарабатывает? Если ты веришь в Бога и исполняешь Его заповеди, то какая разница, сколько ты и он зарабатывает? У меня была одна знакомая семья, там женщина была ну начальником в фирме достаточно крупной, у нее была большая зарплата, не знаю там, может, 300, 400, она замдиректора, там было много заводов, в общем, такая крупная фирма. А муж у нее был, ну раз в десять меньше, 30–40. Но там даже в голову не приходило, так сказать, кто из них главный — ну муж, конечно. Даже в голову не приходило. Кстати, знаете, это известный исторический есть пример, есть такая железная леди в истории, Маргарет Тэтчер, премьер-министр Англии. Вот она была очень жестким политиком, которая вывела Англию из очередного экономического кризиса, и она вошла в историю Англии политическую и государственную. Но она была, каждое утро она смиренно готовила своему мужу яичницу, всю жизнь. Поэтому, знаете, если человек любит, то ну да, вот так оно получилось, что Бог так распорядился, что такие способности или ну то, что называется по-светски удача. А здесь вот да, вот как-то вот ну вот не получилось — ну и что? Все равно ты муж. Все равно ты его любишь. Все равно ты должна оставаться, так сказать, его женой.

Тутта Ларсен

— Абсолютно согласна. Но в этой ситуации как раз скорее муж начинает испытывать проблемы, потому что общественное мнение и какие-то стереотипы общественные давят на него и диктуют ему, что он какой-то неполноценный на фоне своей жены.

Протоиерей Александр

— Да, но вы знаете, это тут уже от жены очень много зависит. Если она его постоянно любит, постоянно его поддерживает, постоянно возвеличивает его, так сказать, как бы ну в его глазах, что да, ты мой любимый, у тебя столько достоинств. На самом деле у человека очень много достоинств. И женщина выходит замуж, ну можно, конечно, так вот быстренько, по страсти, не разобравшись, но часто женщина выходит замуж, видя какие-то достоинства мужчины, и эти достоинства иногда не только сохраняются, а даже преумножаются с возрастом. Так вот эти достоинства остались. Просто в силу там ну даже экономического кризиса, ну человек был пусть замдиректора, у меня есть знакомые, которые были крупными чиновниками и менеджерами, ну и вот кризис или, бывает, там всякие еще интриги, там пятое-десятое, так сказать, жизнь есть жизнь, и он оказывается достаточно молодым не у дел.

Тутта Ларсен

— Ну и он в кризисе.

Протоиерей Александр

— Он в кризисе.

Тутта Ларсен

— А как мне ему помочь?

Протоиерей Александр

— А любить его и все. Любить — то есть поддерживать, не укорять, говорить: а, ерунда, ты же был там, ну сейчас да, ну так вот случилось. Ничего, мы работу найдем. То есть вы вместе. Вы вместе. Кстати, это самый легкий момент. Они где-то бывает настоящие тяжелые — как к этому относиться. На самом деле это намного легче, чем если у вас муж пьющий. Вот он успешный, даже любящий, но пьющий. Каждый день он пьяный. Хотя неплохой человек. Ну вот так вот у него в жизни случилось. Попал, не подумав, в это состояние, да, был невнимателен к себе с духовной точки зрения. Так вот, а это — ну и что, если хороший человек, заботится о детях, любит свою жену, ну вот так у него, как-то период жизни, когда его Господь, ну говоря по-церковному, смиряет, к примеру. Я знаю такие случаи, когда несколько лет люди не могут найти работу. Тем более чем человек выше залетел, тем труднее потом работу найти. Дворнику намного найти работу легче, чем менеджеру, который там получал 500 тысяч в месяц, оказался не у дел, понимаете. Поэтому вот просто, тут я говорю, тут вообще проблемы нет со стороны жены. А мужчина, да, конечно, он переживет именно, естественно, его состояние, когда он как муж должен зарабатывать в поте лица, зарабатывать свой хлеб для себя и своей семьи, он это делать не может. Ну да, это испытание. Испытание их любви. Если опять же этот кризис они пройдут вот вместе, то... Вот я знаю такие случаи, и когда здоровье, так сказать, у мужа тоже, бывает, в достаточно молодом возрасте человек вот потерял здоровье. И жена вместо того, чтобы сказать: а, ну вот — вплоть до развода, — зачем он тебе нужен? Она годами его лечила. В результате он вылечился. И он очень благодарен своей жене, что она его не бросила. И он сейчас за нее в лепешку готов расшибиться, что называется, так вот совсем грубо сказать. То есть у них любовь в результате этого увеличилась.

Тутта Ларсен

— Ну хорошо. А если мы говорим о кризисах все-таки экзистенциальных, не обусловленных какими-то внешними причинами. Все хорошо: работа есть, деньги есть, дети здоровы, жена умница, красавица, там я не знаю, крепкая семья, все прекрасно, а мне плохо. Я и в храм хожу, даже причащаюсь, но мое общее состояние — я потерян, я не понимаю, как жить дальше, куда мне двигаться, чего я хочу, какие у меня цели и задачи. И, может быть, я недостаточно горячо молюсь, но я не знаю, как еще по-другому молиться. Я ходил к психологу, психологи меня отправляют к психиатру, таблетки пить. Я не хочу пить таблетки, я хочу разобраться. Но у меня явный вот, знаете, экзистенциальный кризис. И мне кажется, каждому человеку где-нибудь там на рубеже 40 лет это состояние знакомо. Когда вроде бы все в порядке и полжизни позади, и впереди еще много чего интересного — живи и радуйся, но ты не знаешь, как, куда двигаться. Как в этой ситуации не спровоцировать семейный кризис и как можно поддержать своего близкого? Вот я, например, я сама находилась в такой ситуации. Я была этим депрессующим человеком. Притом что ну уж так хорошо, как у меня — это просто вот мечта, вся моя жизнь это просто чудо какое-то сплошное. И тем не менее даже я ухитрилась во всем этом найти какую-то лазейку, в которую я упала, ушла на дно и мне там было очень одиноко и плохо, хотя меня окружала любящая семья. И я, честно говоря, не знаю вообще, как мой супруг это выдержал. Это длилось довольно долго там, около года. И как он вообще аккуратно, никак не усугубил это состояние, я нашла способ из этого выбраться. И я ему очень благодарна, что все это время он был рядом и не слишком вмешивался, как-то терпел и поддерживал. Но очень часто, когда человек находится в таком потерянном состоянии, его близкие ведут себя таким образом, что либо окончательно его, правда, уже до психиатра доводят, либо разрушается семья. Потому что ну невозможно находиться рядом с человеком, который не...

Протоиерей Александр

— Не совсем адекватен.

Тутта Ларсен

— Не адекватен, да.

Протоиерей Александр

— Действительно, и вот здесь как раз вот ваш случай, ну это на самом деле случай почти у всех, ну там в большей степени, в меньшей степени. Это показывает, что наше счастье зависит от Бога, не от внешних условий. Я знаю массу людей, которые были архибольные, то есть инвалидность там в последней степени, лежачие больные, они были счастливы. Свое счастье делили с окружающими, настолько были счастливы. Ну счастливы не в таком вот примитивном смысле слова, а именно вот внутренняя радость. А знаю вот людей, у которых было все хорошо, и они вообще вот их в жизни ничего не радовало. Прежде всего, надо заботиться об отношениях между мной и Богом. Если вот здесь все нормально, остальное это второстепенно, то есть оно решаемо. Если здесь что-то ненормально, то дальше ты ничего не решишь по-настоящему. Ты можешь отложить проблему там да, на год, на два, на десять лет, но все равно она возникнет, еще даже с большей остротой. Поэтому вот здесь надо просто задуматься: а чем я живу? Вот человек живет карьерой — вот он достигает этого. Человек живет какими-то экономическими интересами — он достигает какого-то технического уровня. Человек живет там создать семью, родить детей, он семью создает: муж нормальной, жена нормальная, дети нормальные — дальше что? А дальше ничего. А почему, потому что человек живет внешними целями, которые он достиг, и у него смысл жизни потерян. Вот это в качестве примера. Но это, может быть, больше к советскому периоду относится, ну и к нашему тоже. Вот супруги хотят получить квартиру: трудятся, трудятся, трудятся, получают квартиру — тут бы жить, они разводятся. Потому что почему — ну все очевидно: квартира их объединяла для достижения этой цели, они получают квартиру, там выплачивают ипотеку или еще что-то — а дальше что? А дальше вот выплывают на первый план их внутренние отношения, где нет любви настоящей, и их вот эти внутренние отношения без любви разрывают их семью. Поэтому если человек вошел в такой кризис беспочвенный как бы, да, там почва есть. Значит, надо прежде всего смириться в этой ситуации, прежде понять, что — это я уже повторяюсь, извините, но это неизбежно, — это от моих грехов. Надо начать внимательно смотреть свои грехи, постараться, конечно, по возможности, насколько хватает сил, свои проблемы не превращать в проблемы окружающих, ну по возможности, конечно. Конечно, в таком состоянии это трудно сделать, но как-то, чтобы не усугублять, потому что некоторые поймут тебя, некоторые тебя не поймут, даже твои близкие. Ну и по-настоящему ты должен понять, что тебя может понять только Бог по-настоящему, и Он может этот кризис решить. И тебе надо просто обрести новую мотивацию. Понимаете, есть такое выражение святоотеческое: Бог будет судить не за дела, а за намерения. Почему? А вот чем сердце живет. Вот надо понять, что мое сердце живет, жило вот до этого кризиса не совсем тем. Оно вроде все хорошее — я там учительница, а я там врач, я там, не знаю, кто угодно, спортсмен — это все вроде хорошо, но для Бога это недостаточно. Для Бога это недостаточно. Для Бога нужно, чтобы ты был совершенен, насколько ты вообще способен на это. То есть вместить совершенства столько, сколько ты способен вместить. Поэтому Бог допустил тебя до кризиса, чтобы ты стал еще более совершенен. Не значит, что не было у человека любви, то есть он жил только эгоизмом. Если бы он жил только эгоизмом, у него не было бы ни семьи, ни мужа, ни детей, и даже ни нормальной работы, может быть. То есть у него была любовь — для Бога это мало. Знаете, есть такие замечательные слова: Дух Святой любит до ревности. Знаете, ревнивые жены или мужья — это же кошмар: вбок посмотрел — уже скандал. Вот это образ такой очень хороший. Вот Дух Святой любит до ревности, Он хочет, чтобы мы стали еще более совершенны. Поэтому Он нас, несмотря на все, вот вроде что мы все сделали, все у нас вроде хорошо, и вдруг все равно кризис. Значит, Он хочет, чтобы у нас было в душе, грубо говоря, святости больше. Не надо забывать, что только святость ведет в Царство Небесное. Ну святость, может, не святость Серафима Саровского или преподобного Сергия Радонежского, но тем не менее. И вот поэтому Господь нас провоцирует на еще большее совершенство, еще большую любовь. И если человек так вот идет этим путем, он гарантированно из этого кризиса выйдет. Кстати говоря, чем дольше он будет не выходить, тем для него будет лучше, значит, он глубже и больше копнет. Более глужбе копнет.

Тутта Ларсен

— Вы слушаете «Семейный час», говорим с нашим гостем, протоиереем Александром Никольским, о кризисах в семье, о детях. Очень часто кризис в семье появляется с появлением ребенка. Причем это может быть и первый ребенок, когда люди совершенно еще не знают, что такое родительство и не готовы, а может быть, например, четвертый-пятый, когда уже и так много детей, и так быт заел, и снова ребенок, и это какая-то становится ну какой-то последней каплей, которая переполняет чашу терпения. Как, что нужно делать паре, как нужно родителям относиться к своему родительству, чтобы появление детей и отношения с детьми не разрушали семью? Очень часто, я знаю о таких ситуациях, огромное количество, когда люди женятся, живут вместе три года, рождается ребенок — они расстаются.

Протоиерей Александр

— Да, я тоже эти ситуации знаю. Притом даже, как ни странно, иногда даже их начинают разводить, даже не они сами, их отношения, а их свекрови, тещи, так сказать. Вот как ни странно, вроде бабушка, уж там только радоваться, а они наоборот как бы провоцируют в другую сторону, к сожалению. Вот как, прежде всего, вы знаете, у нас отношение к жизни не совсем такое, какое должно быть. Мы все служащие. Мы служим Богу. Вот это не надо никогда забывать, что мы служим Богу. Богу любви. И вот нам Бог доверил ребенка. Это не наш только ребенок, хоть он плоть от плоти нашей, ДНК там, все такое, но это не наш ребенок — это нам Бог доверил, это Его, Божие сокровище, бесценную, бессмертную душу. Кстати говоря, нас в конечном счете спросят потом. Вот если иметь такое, то что называется в Церкви, страх Божий, это ответственность перед Богом за свою семью, за своего ребенка, тогда вот этого не будет. Почему ребенок рождается — семьи разводятся? Трудности. Ну там муж: жена всегда красавица, веселая — а тут она не высыпается, срывается, так сказать, и уже там токсикоз когда был, а потом когда родился ребенок, еще все больше усугубилось...

Тутта Ларсен

— Иногда муж просто ревнует к ребенку, внимания не хватает, любви не хватает.

Протоиерей Александр

— Да, то есть он привык, муж, что все внимание ему, любимому, а вдруг тут еще какой-то любимый. Ну что можно такому мужу посоветовать? Надо начать любить своего ребенка, то есть надо бороться со своим эгоизмом. На самом деле потом, спустя как-то время, ребенок-то будет тебе отдавать, в том числе мужчине, не только женщине. Женщине как бы сразу начинает отдавать и трудностями, и в то же время какой-то радостью, но потом и мужчина от этого будет получать, когда у него сынишка, ну может, попозже, не когда там младенец. Просто надо заняться не только собой. Если ты занимаешься только собой, то никогда счастливым не будешь.

Тутта Ларсен

— А бывает другая ситуация, когда родители наоборот чрезмерно ревностно относятся к воспитанию ребенка, и начинаются конфликты каких-то педагогических систем.

Протоиерей Александр

— Да.

Тутта Ларсен

— Особенно когда ребенок подросток. Вот я, например, в своей семье тоже это наблюдала, когда мне кажется, что папа жестит, он слишком строг, и хочется защитить мальчика, хотя мальчик не очень прав, но папа как-то передавливает. И, в общем, в итоге конфликт с ребенком перерастает в кризис взрослых.

Протоиерей Александр

— Взрослых, да.

Тутта Ларсен

— Потому что очень трудно договориться иногда о том, по каким принципам мы действуем.

Протоиерей Александр

— Вы знаете, ну вот неслучайно мы не почкуемся, хотя Бог теоретически мог бы это сделать. Знаете, как гидра, такой — раз, бац — и отпочковался. Все-таки необходимы папа и мама. И вы знаете, у женщин своя психология, даже у жестких женщин все равно женская психология, хотя, может, у них там с мужскими вкраплениями, все равно, у политиков там каких-нибудь женщин. И у мужчин, даже самых мягких, все равно мужская психология. И то и другое ребенку необходимо, и девочке и мальчику. Поэтому это хорошо. Хорошо и жесткость папы. И мама, может, не всегда должна вмешиваться в отношения отца и детей, если это, конечно, не принимает какие-то крайние формы — там палкой по голове, не знаю, что-нибудь такое страшное. А просто ей кажется, что жесткость. На самом деле эта жесткость необходима. Вот без этой жесткости, может быть, вы с мальчиком потом, лет в 16 просто не справитесь, потому что он привык делать то, что он хочет делать, это его закон. Ну а потом у этого мальчика будут проблемы в семье, у девочки, потому что она привыкла делать то, что она хочет, это закон. А если она еще встретится с таким же, который тоже привык делать то, что он хочет, это закон, то эти два закона, они будут несовместимы. Поэтому пусть папа немножко...

Тутта Ларсен

— Будет папой.

Протоиерей Александр

— Будет папой, да, немножко такое мужское воспитание. И где-то и папе не надо вмешиваться в мамины отношения, когда она там приголубит. А это тоже нужно. И то и другое нужно. И то и другое нужно: и мягкость мамы, и жесткость где-то папы. И то и другое нужно. И тогда вот действительно, так сказать, как-то и удобрение посыпали, и водичкой полили. И то и другое нужно, иначе растение не растет нормально. Поэтому вот мне кажется, здесь не надо вот так, знаете, считать, что я прав и всё. Да, ты прав или ты права, но ты прав со своей точки зрения, женской или мужской. А есть еще общая точка зрения, которая вмещает обе эти точки зрения, обе, то и другое ребенку нужно. Поэтому каждый пусть занимается своим делом. Вот известно, что женщина в маленьком возрасте, ну там до 7-8 лет как-то больше, бывает, играет роль. Но зато я знаю, очень часто, что женщина, когда там особенно мальчики лет в 12, 13,14, даже вот я знаю, что некоторые женщины даже в разводе со своими мужьями, отправляли своих сыновей папе, с которым уже не жили лет там 5–10. Ну отношения поддерживались тем не менее. Потому что она просто не справлялась. И сын приезжал к папе жить с согласия мамы. Потому что мама просто понимает, что всё, сейчас будет что-то страшное, он уйдет на улицу и там... какой институт, там как бы чтобы наркотиков не было. И папа как раз в этой ситуации справляется лучше мамы. Даже без крика, без какого-то рукоприкладства, так по-мужски: «Сын, ты понял? — Понял».

Тутта Ларсен

— Возвращаясь опять к взрослым. А что делать, если кризис очень острый, и одна половина настаиваетна прекращении семейных отношений, а вторая хочет семью сохранить?

Протоиерей Александр

— Ну я как православный священник, естественно, не могу не посоветовать максимально сохранить семью. Мы с вами говорили, что кризисы, они неизбежны. И этот кризис может быть преодолен, может быть, даже стараниями одной из сторон в большей степени, и потом будут еще лучше отношения.

Тутта Ларсен

— Ну а как он может быть преодолен стараниями одной стороны, если вторая сторона не хочет его преодолевать, а хочет просто закрыть отношения?

Протоиерей Александр

— Если, конечно, совсем не хочет, а уходит и хлопает дверью, ну что сделаешь. Хотя бывают случаи, что человек молится, и человек, который хлопнул дверью, ушел, пожил, понял, что он ошибся и вернулся. Особенно если за него молиться, чтобы у него так еще совесть возбуждалась. Но так сказать, но все-таки, если это просто такие, знаете, если бы все крики о разводах исполнялись, у нас бы семей вообще не было бы. Поэтому если человек говорит там о разводе: я уйду там, — особенно говорит это женщина, мужчина как-то меньше это использует, этот, так сказать, способ выместить свое неудовольствие. Ну ладно, надо немножко потерпеть, надо человека, ну как-то поменять с ним отношения, как-то попытаться сохранить семью. И я знаю, что вот случаи, когда люди ну доходили иногда просто до развода, в принципе, до штампа в паспорте, но потом они, так сказать, все-таки, ну может, даже стараниями больше одной стороны, так сказать, это преодолевали, и у них вот все опять хорошо и даже лучше.

Тутта Ларсен

— Ну и мы с вами совсем не коснулись все-таки вопроса духовного кризиса в семье. Потому что часто так бывает, что одна полвоина определилась со своим путем, со своей верой, со своим каким-то духовным вектором, а вторая находится в поиске, и может либо вообще в каком-нибудь контрапункте атеистическом состоять, или искать себя в каких-то других вероисповеданиях, в эзотерике, в каких-нибудь, я не знаю, тех же медитациях и так далее. Возможно ли в такой ситуации выйти из кризиса?

Протоиерей Александр

— Богу все возможно. Ну конечно, не без воли человеческой. Вот вы знаете, в связи с этим надо сказать, что надо очень думать, когда женщина хочет выйти замуж там за мусульманина, пятидесятника там или, не знаю, там атеиста того же самого, сама будучи верующей. Потому что она заранее провоцирует серьезную, может быть, кризисную ситуацию. Вплоть до того что: ах, второй ребенок? иди на аборт, иначе я уйду. И для верующей женщины аборт это убийство ребенка, она это не может сделать.

Тутта Ларсен

— А для мужчины обуза второй ребенок.

Протоиерей Александр

— А для атеиста, например, мужчины, он вообще не понимает: почему? Ну ладно, там лет через пять-шесть, может быть, на второго решимся. Но сейчас какой второй ребенок, ты что? То есть женщина для него просто сумасшедшая, он ее в принципе не может понять. Потому что у него это не убийство, у него в сознании это не убийство. Это просто некая такая операция. Ну аппендицит вырезают же, ничего страшного.

Тутта Ларсен

— Зуб удаляют.

Протоиерей Александр

— Зуб удаляют, так сказать, ну какой-то там пару клеток удалили, так сказать, ну и что, подумаешь? Потому что у него нет осознания, что это жизнь. Хотя женщины, даже атеистки или даже, так сказать, она все-таки немножко внутренне понимает, что часть ее, это уже как бы, у нее такой материнский инстинкт просыпается, что называется. А у мужчин, например, у них как вообще есть такая шутка: у женщины беременность два месяца, а у мужа два года. Через два года он понимает, что у него там в жизни что-то произошло такое принципиальное. Поэтому тут надо очень думать, когда вот мы хотим создать брак с человеком другого мировоззрения, принципиально другого. Ну если уж так получилось, там знаете, вот женщина уверовала, как часто бывает, или мужчина уверовал потом, то опять же, еще раз говорю: Бог может все. Не надо на человеке ставить крест. Конечно, придется потерпеть, раз уж так получилось, придется потерпеть. Но вы знаете, опять же, если Богу молиться, любить человека, какой он есть, не любить его, конечно, грехов, но любить его самого. А грехи это не сам человек, как болезнь это не сам человек. Мы не можем любить болезнь. Мы любим человека, а болезнь это что-то инородное. Так и грех это инородное человеку. Надо любить человека, так сказать, и молиться за него. Я знаю случаи, когда вот мужчины совершенно, так сказать, невоцерковленные, ну почти атеисты, они сейчас в храме стоят. Притом они были приведены не какими-то, проповедью там своей жены, которая сажала его за чай, давала им пирог, а дальше вот так часа два его катехизировала, да, что называется. Нет, она жила просто тихой женской жизнью такой жены, такой тихой, смиренной, с любовью. Но молилась. В результате эта любовь и молитва этих мужчин там, не знаю, полковников ФСБ, там каких-нибудь банкиров, таких мужчин очень таких мужественных весьма и бойцов по жизни, которые, конечно, не стали бы слушать свою жену, что в плане у тебя там мировоззрение неправильное. Они сейчас в храме стоят, они приведены были верой ну своих там матерей иногда и, значит, соответственно жен.

Тутта Ларсен

— В общем, делая вывод, я напомню нашим слушателям о тех главных вещах, которые мы сегодня с отцом Александром здесь обозначили. Что такое кризис, да? Кризис это некое такое очистительное пламя, пройдя чрез которое, семья становится крепче и переходит на более высокий уровень отношений, очищаясь от греха. Правильно я говорю?

Протоиерей Александр

— Да, совершенно верно.

Тутта Ларсен

— И если вы находитесь в кризисе, то все претензии и все решения вопросов и проблем надо начинать с себя.

Протоиерей Александр

— Да. И я бы еще добавил к нашему последнему вопросу, вы знаете, есть верующие верующие. Вы знаете, у меня была одна знакомая, подруга моей матери, когда она шла по улице и видела храм, она переходила на другую сторону, чтобы даже рядом не пройти. Она была очень добрый и очень хороший человек. Но ее воспитывала тетка, и она ее так воспитала, что для нее христианство стало синонимом чего-то такого несветлого, грубо говоря.

Тутта Ларсен

— Верующие неверующие.

Протоиерей Александр

— Ну да, то есть это есть верующие неверующие и верующие верующие. Вот фанатизм это не вера. Так вот если взять мужа атеиста и даже мужа, может быть, даже мусульманина — ну так вот получилось в жизни, ну вышла замуж, там дети, куда деваться, Церковь запрещает разводиться в этом случае, — так вот надо посмотреть: а любит ли он детей, любит ли он вас? Любовь от Бога. И вот можно, оперевшись на эту любовь, опять же с молитвой, можно потихоньку человека и привести к еще бо́льшей любви. И эта бо́льшая любовь его приведет к Любви, то есть к Богу, и он уверует. Я такие случаи знаю.

Тутта Ларсен

— Спасибо огромное. Мы общались сегодня с настоятелем храма Трех Святителей в Раменках, отцом десяти детей, протоиереем Александром Никольским. Это была программа «Семейный час». Меня зовут Тутта Ларсен. Всего доброго.

Протоиерей Александр

— Спасибо.

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем