Евангелие дня

Евангелие прекрасно ещё и тем, что у него существует бесконечное количество прочтений. Есть в нем безусловные константы, это то, что касается нравственности. Они понятны и без всякого дополнительного разъяснения. А есть то, что допускает одновременное существование множества вариантов понимания. Сегодняшнее евангельское чтение имеет очевидный общий смысл: фарисеи советуют Христу удалиться из пределов Ирода Антипы, ответ Спасителя сводится к тому, что Он скоро пострадает и произойдёт это в Иерусалиме. С этим никто не спорит, здесь нет каких-то других вариантов понимания. Варианты начинаются на другом уровне. Фарисеи пришли сами и лишь прикрывались именем Ирода? Или же они говорили правду? Кого и почему Христос называет лисицей? Собственно, возможны два варианта ответа и оба они в равной мере представлены толкователями. Одни склоняются к доверию к словам фарисеев и видят за всем этим Ирода, который действительно опасался усиливающегося влияния Христа на народ и боялся за собственные позиции. При таком прочтении хитрая лисица — это Ирод Антипа. Другие же толкователя говорят, что фарисеи вели свою игру и лишь прикрывались именем Ирода, что под видом дружеского совета они пытались заставить Христа уйти из этой области Израиля, чтобы у них самих не было лишних проблем и головной боли. Очевидно, что здесь лисица — это фарисейское лукавство. У обеих этих точек зрения есть свои аргументы, они вполне убедительны.

Нечто подобное происходит и в размышлениях о сроках проповеди Христа Спасителя: «се, изгоняю бесов и совершаю исцеления сегодня и завтра, и в третий день кончу; а впрочем, Мне должно ходить сегодня, завтра и в последующий день, потому что не бывает, чтобы пророк погиб вне Иерусалима». Кто-то говорит, что этими словами Христос указывает на крайне малое время Его проповеди. Таково мнение, к примеру, Евфимия Зигабена: «„сегодня и завтра“ хотя и представляется перечислением дней, но намекает на краткость времени. Ведь обычно, когда хотят указать малое время, говорят: „сегодня и завтра“». Другой же авторитетный толкователь — блаженный Феофилакт Болгарский, — основываясь на тех же самых словах, делает противоположный вывод: «Слова „сегодня и завтра“ означают большое число дней. Как мы в обычной беседе обыкновенно говорим: сегодня и завтра будет то-то, однако ж, вовсе не ограничиваем сего дела таким расстоянием». Церковь без оговорок принимает оба эти прочтения, она позволяет свободу интерпретации евангельского текста и не догматизирует то или иное прочтение. В конечном счёте, это детали, они важны, но они не влияют на суть, которая в том, что есть мера долготерпения Божия, оно не бесконечно, рано или поздно оно подходит к концу и Христовы слова «се, оставляется дом ваш пуст» несмотря на то, что они сказаны по совершенно конкретному историческому поводу, рискуют быть отнесены к каждому из нас.

Перед каждым человеком лежит огромное количество возможных стратегий развития его жизни. Мы свободны поступать так или иначе, даже несмотря на то, что нам кажется, что выбор наш определен внешними обстоятельствами. Мы можем советоваться с друзьями, взвешивать и обдумывать тот или иной поступок... но в итоге именно мы поступаем так или иначе, совершаем поступок и несем за него ответственность. Впрочем, нередко нашей свободой желает воспользоваться кто-нибудь другой. Совет может быть обернут в благородную обертку, может казаться чем-то важным, но при этом может противоречить внутреннему голосу совести...

В сегодняшнем чтении мы видим как ко Христу подходят фарисеи и, делая вид, что они очень о Нем заботятся, говорят Ему о том, что Ему угрожает опасность и что Ему необходимо уйти скорее из того места, где Он находится потому что Ирод ищет погубить Его.

Христос отвечает так, чтобы было понятно, что Он понимает всю внутреннюю подоплеку их совета. Он говорит: «Скажите этой лисице, что Я изгоняю бесов и совершаю исцеления, и буду здесь столько сколько нужно а потом пойду в Иерусалим». Он называет Ирода лисицей, намекая на его хитрость, потому что знает, что фарисеи подосланы самим Иродом, хотя стремятся к тому, чтобы внешне все выглядело красиво. Кроме того и фарисеям были не нужны религиозные проблемы с властью, т.е. они делают дело удобное для себя, но пытаются представить его так как будто бы это выгодно самому Христу, будто бы они заботятся о Нём.

Что же мы слышим в ответе Христа? Он говорит, что исполнят то, что должен и будет исполнять до тех пор, пока не уйдет в Иерусалим... Но и туда Он уйдет для того, чтобы исполнить предначертанное для пророков. Иными словами в своих поступках Спаситель ориентируется не на чью-то выгоду и даже не на то, что казалось бы выгодно Ему самому... Он ориентируется лишь на то, что должен делать, на то, что есть воля Божья о Нем.

И, конечно, в этом случае, как и во многих других, Христос являет нам пример того, как должен жить человек верный Богу. Его действия должны зависеть не от того, что ему удобно или, что выгодно, не от того, что для него безопасно, но лишь от понимания того, что правильно, а что ложно. Правда звучит в Его сердце и Он ничего не боится. Его жизненный путь понятен Христу и открыт перед Ним и Он идет по нему не смущаясь и не боясь. Нередко мы точно так же как Он, знаем как именно должны поступить, хотя нам не хватает решимости делать, что должно.

Последние слова Христа, сказаны Им уже по дороге в Иерусалим показывают, что Сам Он, несмотря на страшные перспективы и пророчества, стремился к иному и желал иного. Он стремился к любви и хотел мира, хотел собрать детей Иерусалима, как птица собирает птенцов, но люди не захотели.

К сожалению, люди действительно часто не хотят жить по совести сами... Более того, они бывают не согласны с тем, чтобы кто-то другой жил рядом с ними так, как должен жить. Но интересно, что для Христа, при всей Его внимательности к людям, важным оказалось другое — делать дело Божье. Хорошо бы, чтобы и для Его учеников в жизни не было ничего более важного.

Всякий, кто читал Евангелие, знает, что главными неприятелями Христа были духовные вожди еврейского народа. Из них с особой враждой к Нему относились фарисеи, представители довольно сильного и многочисленного движения внутри иудейской религиозной традиции. Сказать, что они ненавидели Его просто из зависти, было бы очевидным упрощением. Сами они считали, что их ненависть – это проявление благочестия. Святая ненависть. Ведь себя они ощущали хранителями традиции, самыми ревностными и верными служителями Бога. Теми, кто сохранил чистоту веры и должен приготовить приход обещанного Мессии. В Иисусе же они видели реальную угрозу для нации. Ведь Он привлекал множество людей. На их взгляд, это могло обернуться очередным народным восстанием против Рима. И в итоге приведет только к страданию самих же людей. Ко всему прочему, Иисус был для них богохульником, который нарушает религиозный закон, традиции и посягает на самое святое – делает себя Мессией.

Предлагая Христу поскорее бежать из Галилеи, где правил Ирод, они лукавили. Ведь единственное место, куда Он мог отправиться, был Иерусалим. Там находился Храм, там заседал Синедрион. Это был оплот фарисейства. Там, как фарисеи себе это представляли, они и смогут в спокойной обстановке устроить над Ним, законный суд. Сохранить таким образом и нацию и веру.

Христос прекрасно понимает их мотивы. Потому Он и произносит те печальные слова об Иерусалиме, которые мы слышим во второй части отрывка. Нет другого такого места на земле, в судьбе которого Бог действовал бы так явно. Для того, чтобы описать Свою заботу об этом городе, Господь использует очень яркий образ, – птица, которая накрывает своих птенцов, защищая их от опасности. Известны случаи, когда после пожара на ферме, находили наседку, обожжённую до черна. А под ней живых цыплят, которые спаслись, благодаря тому, что мать закрыла их собою. Именно с такой ревностью Бог заботится об этом месте. Но в том то и парадокс: Иерусалим – это святой город, в котором хранители святой традиции, убивают Божиих пророков, а в итоге убивают и Самого Бога. Пытаясь сохранить веру в Бога, иудеи убили Бога. Абсурд!

Распятие Христа – просто самый яркий и показательный эпизод. История являет нам массу примеров, когда руководствуясь, казалось бы, благочестивыми мотивами, люди совершали против своих ближних порой страшные преступления. Вспомнить хотя бы Варфоломеевскую ночь. Но не становимся ли и мы ежедневно свидетелями, а то и участниками чего-то подобного? Не такого масштабного и жестокого, конечно. Но чего-то своего, на бытовом уровне? Однажды я оказался свидетелем того, как весьма благочестивая родительница буквально измутузила в притворе храма свое пятилетнее чадо. За что, спрашивается? За то, что он во время службы не молился вместе со взрослыми, а играл с другими детьми в снежки во дворе храма. Согласитесь, ситуация узнаваема.

Почему так происходит? Не потому ли, что мы слишком много внимания уделяем форме благочестия. Ведь нам всегда легче поступить по какой-то готовой модели. Тем более, если эта модель поведения освящена традицией. В книжках о ней написано, кино о ней снимают, с амвона о ней говорят. Но у нас зачастую просто нет времени, сил, и самое главное, желания задуматься, а как эта красивая, благочестивая модель поведения соотносится с конкретной ситуацией, в которой оказался я и мой ближний. Применима ли она к ней на все сто процентов? Или все-таки лучше ее как-то скорректировать? Только бездушный автомат может шлепать однотипные копии. Поэтому всегда ценится ручная работа. В ней есть душа, любовь, личное отношение. Всегда лучше вдуматься, вглядеться в человека, усердно помолиться и найти тот особый, уникальный ключик, который мог бы все решить индивидуально. Традиция благочестия существует лишь для того, чтобы подвести нас к этому. Указать нам верное направления. А дальше, человек должен импровизировать. Она просто скорлупа. И мы должны очень умело счищать ее, чтобы добыть тот сочный, мягкий плод, который она хранит.

Дай же нам, Господи, сил и терпения внимательнее проводить свою жизнь, чтобы в каждой ситуации, видеть перед собой не только Твои мудрые законы, но в первую очередь тех живых людей, которые нас окружают.

Сегодняшний отрывок из Евангелия от Луки – при всей своей краткости – очень динамичен. Чтение начинается с необычной для Евангелия ситуации: некоторые из фарисеев приходят к Иисусу, чтобы предупредить Его о нависшей над Ним опасности. Они предлагают Ему незамедлительно покинуть Иерусалим, чтобы избежать расправы со стороны Ирода.

Сам по себе факт такого обращения уникален. Мы нигде не встречали, чтобы фарисеи – даже какая-то малая часть – оказывали поддержку Христу. А здесь – не просто поддержка: они дорожат Им, они беспокоятся за Его безопасность, они предлагают возможные варианты разрешения возникшей проблемы. Вполне может показаться, что и среди партии фарисеев было неоднозначное отношение к личности Иисуса Христа: и там были вполне искренние и глубоко верующие люди, которые смогли опознать в простом галилейском проповеднике долгожданного Мессию!

Однако ответ Христа на предложение фарисеев звучит как вызов. Назвать Ирода Антипу, тетрарха Галилейского, лисицей – то есть хитрым и никчёмным человеком в прочтении современниками Христа – это более чем смело. Мы, конечно, не можем вполне восстановить весь тот контекст, в котором прозвучали эти слова – но в любом случае Спаситель совершенно чужд какого бы то ни было заискивания или даже оттенка страха перед власть имущими. В своём пределе это отношение к сильным мира сего проявилось перед Пилатом. Он искренне недоумевает – почему Иисус даже не пытается оправдаться, а просто стоит и молчит. Он уже в раздражении говорит: «мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?» Но в ответ слышит простую истину: «ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше». Спаситель не отождествляет саму власть и её временного носителя, которому всего лишь на время дали «подержать» эту власть в своих руках. Сама власть как принцип иерархического устроения общества – дана Богом; безвластие и анархия – плохие спутники человеческого общежития. Но как использует власть тот, кому она передана в данный момент – другой вопрос.

Можно вполне предположить, что публично назвав тетрарха лисицей и при этом отказавшись куда бы то ни было скрываться из его владений – а именно из Переи – пока не докончит начатых дел, Спаситель показал самому Ироду, что Иисусу ведомы его хитросплетённые планы. Фарисеи были лишь небольшим фрагментом какой-то многоходовой игры, в которую Ирод пытался вовлечь Иисуса – но Спаситель отказался, зная Своим Божественным ведением, чего на самом деле добивается Ирод. Он вовсе не собирается убивать Иисуса – просто ему было крайне неприятно, что Христос так долго находится в его землях, и слава Иисуса растёт с каждым днём. А вдруг это приведёт к какому-нибудь очередному народному восстанию? Зачем Ироду новые проблемы с римской властью? Но Спаситель спокойно переступает через подготовленную ловушку – и продолжает Своё дело. Чтобы окончательно успокоить озадаченных словами фарисеев учеников, Иисус обращает их внимание на то, что пророки, как правило, погибали в Иерусалиме. Та же участь ждёт и Самого Христа – и здесь Ирод – не помеха.

Повествование завершается глубоко трагической речью Иисуса, обращённой к Иерусалиму как центру теократии. Это не просто речь, это плач об отвергнутой любви, о страшной ошибке целого народа, о произвольной духовной слепоте при полной уверенности в отличном зрении. С беззаконным, противоправным, подлым убийством Христа при поддержке простых людей и духовных элит еврейским народом была пройдена точка невозврата. Отныне и до скончания времен – кровь Иисуса Христа на поколениях тех, кем Он был предан и отвергнут. Народ-богоносец стал народом-богоборцем – при том, что никто особо-то и не заметил произошедшей подмены. Теперь во имя Бога – убивают Самого Бога на Кресте, а за Ним следом пойдут и христианские мученики, вплоть до последнего времени.

Вывод, который следовало бы нам сделать из сегодняшнего чтения, вот какой. Не может быть никакой «гарантированно-спасающей» религиозности. Она лишь форма, лишь оболочка для содержания – которое целиком зависит от того духа, которым водим человек. Именно на это – на правильность внутреннего настроя, на созвучность Живому Богу, на переживание Его близости и должны быть направлены прежде всего наши усилия – а не на повышение градуса «духовности» и «воцерковлённости» в собственных глазах!