Когда человек приходит к вере и обретает Христа, ему кажется, что наконец-то он выбрался из грязи греха и болота страстей, где раньше мучительно барахтался, и ступил на идеально заасфальтированную дорогу. Почувствовав под ногами незыблемую твердь, он с чувством облегчения отправляется в путь.
О чудо! Да наш герой не просто идёт, он уже едет за рулём скоростного автомобиля, тщательно соблюдая знаки на обочине дороги. Эти знаки носят на себе отпечатки тех, кто уже давно достиг вожделенного финиша — и наш новообращённый наполняется значимостью момента — и он идёт следом за великими святыми отцами!
Но проходит какое-то время, и чьей-то заботливой рукой залитый в бак бензин заканчивается. Мотор всё чаще глохнет и однажды останавливается насовсем. Заправок вокруг не видно.
Делать нечего, приходится вылезать из комфортной иномарки и топать дальше ножками.
Это был период «призывающей благодати», когда даром человек получает от Бога обильные духовные утешения, и весь мир Божий — чудесен и наполнен светом и любовью. Казалось, что всё очень просто: соблюдай заповеди, будь искренним в вере, ходи в храм, молись — и больше ничего не надо. Но это вдохновенное состояние свежеобращённого неизбежно заканчивается, и теперь надо начинать трудится.
Немного приуныв, наш путник собирается с силами и двигается пешком. Но на этом его неприятности не заканчиваются. Вместо привычной евротрассы, по которой он гнал на всех парах, под его ногами очень быстро оказывается старый асфальт весь в выбоинах, трещинах, а местами и вообще — грунтовая дорога. Идти становится труднее. Вдруг дорога вообще обрывается, и перед ним — узенькая тропинка, среди валунов и скользкой глины, ведущая в какие-то неведомые места.
Это — первый «возраст» взросления. Когда мышцы уже достаточно накачены, чтобы преодолевать препятствия. Откуда ни возьмись, всплывают из глубины души страсти и прежние грехи, с которыми уже куда сложнее справляться, нежели чем казалось из окна мчащегося автомобиля. С болью и потом приходится выкорчёвывать из сердца некогда милые, но душегубительные привычки и пороки.
Чем дальше — тем тропинка становится теснее и сложнее. Да и самой-то тропинки почти не видать — только и остаётся, что ориентироваться по оставленным чьей-то заботливой рукой зарубкам или другим знакам — которых, кстати говоря, вовсе не так уж и много. И самому приходится голову включать, чтобы не заблудиться и не принять самим же сломанную ветку за давнюю метку опытных. Иногда ему с болью приходится признаваться, что ходит по кругу, снова и снова возвращаясь на былые места.
И вот, однажды к нашему путнику приходит понимание, что он заблудился. Никаких явных знаков нет, а те, что встречаются, можно толковать и так, и сяк, всё неоднозначно. Такая тоска нападает — особенно когда вспоминаются огни автобана, шорох крепких шин по идеальному асфальту — и наш герой мучительно пытается понять, где же он не там свернул, или что он не так сделал, что оказался в такой непролазной глуши? Это — «второй возраст», или кризис веры. Ещё один «уровень», не преодолев который, дальнейшего духовного возрастания не будет.
Остановившись и успокоившись, он понимает: дальше так можно плутать до бесконечности. Надо что-то в корне менять. Перестать надеяться на чужие знаки. Вспоминать «матчасть», те билборды, которые краем глаза замечал, когда несся в автомобиле по шоссе. На них были какие-то очень важные советы, но кто же знал, что дорога закончится, и, что именно это окажется самым необходимым? Постепенно всплывают из памяти обрывки слов, картинки, что-то начинает проясняться. Уставший и измождённый, наш путник уже и сам себе не рад, что ввязался в это путешествие. Ему жутко хочется домой, обратно, в тёплую постель, за стол с горячим ужином — а впереди — лишь полная неопределённость.
Если он наберётся мужества и не повернёт обратно — что, впрочем, тоже не особо легко в его ситуации — вскоре его ожидают приятные неожиданности. То вдалеке вдруг появится охотничья изба с оставленными припасами, то наткнётся на малинник, то, откуда ни возьмись, ручей с ключевой водой. Однажды побывав на краю отчаяния, он с каждым днём всё больше убеждается: нет, он — не один, кто-то невидимой рукой Сам его ведёт — ведь несмотря на полное отсутствие чужих знаков, близость желанной цели ощущается уже физически.
И вот однажды после краткого отдыха его накрывает волна очевидности. "Ну и какой же я глупец!" — вдруг говорит он сам себе. "Я столько сил и времени потратил на то, чтобы идти к далекой вожделенной цели, а, оказывается, эта цель всегда была рядом со мной! Но не зря и весь долгий и болезненный путь был проделан: ведь чтобы добраться до недр собственной души и встретить там Бога, надо прилично потрудиться! Только глаза мои не сразу её увидели, потому что всё время смотрели вовне, а не внутрь себя! Здравствуй, Бог и спасибо Тебе, что Ты со мной был всегда рядом!»...
Книга епископа Александра Милеанта «Курская Коренная икона Божией Матери»
Летопись Курской Коренной иконы Божией Матери охватывает больше семи веков. Факты, связанные с историей древней святыни, бережно собрал и записал во второй половине двадцатого столетия епископ Русской православной церкви заграницей Александр Милеант.
Святитель вырос в семье русских эмигрантов. Его детство прошло в Праге и в Риме, а юность — в столице Аргентины, Буэнос-Айросе. Но где бы Александр ни находился, он хранил в сердце православную веру. Будущий епископ исправно посещал богослужения. Любимым чтением для юноши были труды святых отцов.
В 1965 году двадцатипятилетний Александр Милеант поступил в Свято-Троицкую семинарию в Джорданвилле, в США, и вскоре принял сан дьякона. Семинарию в то время возглавлял епископ Аверкий Таушев. Будучи членом Архиерейского синода зарубежной церкви, святитель Аверкий многие годы хранил Курскую Коренную икону Божией Матери. Он поведал молодому дьякону о том, как после революции 1917 года святыня разделила участь русских беженцев, как Пресвятая Богородица хранила и защищала изгнанников. Сведения, полученные из первых рук, вдохновили Александра Милеанта писать книгу. Итогом его многолетнего труда стал сборник из двенадцати глав, который так и называется — «Курская Коренная икона Божией Матери».
В книге епископа Александра Милеанта можно прочесть о чудесном обретении святыни в лесу под Курском в 1295 году. В ней повествуется о том, как Божия Матерь по молитвам перед Её чудотворным образом не раз помогала русским воинам в защите родных рубежей. Подробно описал автор и долгий путь святыни по Европе, проделанный вместе с русскими эмигрантами. Епископ Александр рассказал также, как чтимая святыня посещала православные общины в Австралии, Чили, Аргентине и Бразилии. Книга включает в себя события вплоть до 1993 года.
Святитель Александр Милеант в своей книге «Курская Коренная икона Божией Матери» называет древний образ «Знамение» символом единства русских людей — и в России, и за рубежом.
Все выпуски программы Небесная Заступница
Икона Божией Матери «Устюжское Благовещение»
Одна из самых древних русских икон Божией Матери носит название «Устюжское Благовещение». Она посвящена событию, о котором повествуется в Евангелии: архангел Гавриил принёс Пречистой Деве благую весть о том, что у Неё родится Богочеловек, Спаситель мира. Фигуры Небесного посланника и Богородицы изображены в полный рост на золотом фоне, который символизирует сияние Божественной славы. Гавриил протягивает к Божией Матери руку в благословляющем жесте.
Христос на иконе представлен дважды. В синем полукруге вверхуОн восседает на Престоле, окружённый херувимами и серафимами. Здесь Спаситель — Царь мира, победивший саму смерть. На груди у Богоматери не сразу заметишь ещё одно изображение Иисуса Христа. Фигура Богомладенца почти сливается с контурами одежды Пречистой Девы. Его образ словно проступает сквозь ткань. Так неизвестный художник двенадцатого века символически изобразил тайну Боговоплощения.
Богородица одной рукой прикрывает Сына, словно хочет защитить от мира, в котором Его ждут страдания. В другой руке Она держит моток пурпурной пряжи. В момент явления архангела Гавриила Дева трудилась над изготовлением завесы для Иерусалимского храма. Из Евангелия известно, что в час смерти Спасителя это полотнище разорволось от верхнего до нижнего края.
Древнюю икону Благовещения именуют Устюжской, потому что, по преданию, в тринадцатом веке перед ней молился преподобный Прокопий, чудотворец из Великого Устюга. Святой со слезами просил Божию Матерь избавить город от каменного града. Современные учёные объясняют это стихийное бедствие падением метеорита и его многочисленных осколков. В житии преподобного Прокопия рассказывается, что во время молитвы икона замироточила, и страшный камнепад прекратился.
В середине шестнадцатого века Иван Грозный перенёс Устюжскую икону Пресвятой Богородицы в Москву. Она хранилась сначала в Благовещенском соборе Московского кремля, а затем украсила собой иконостас Успенского храма. После революции 1917 года церковь закрыли, и реликвия попала в Государственный исторический музей. В 1930 году древний образ «Устюжское Благовещение» передали в Третьяковскую галерею. Там святыня пребывает и поныне.
Все выпуски программы Небесная Заступница
Икона Божией Матери «Вертоград Заключенный»
В православной иконографии Божией Матери есть древний образ, не похожий ни на один другой. Именуется он поэтично — «Вертоград Заключенный». Название переводится с церковнославянского языка как закрытый, огороженный сад. Богородица изображена на иконе посреди трав, цветов и деревьев. Вертоград окружён золотой изгородью, которая украшена вазами с гвоздИками и тюльпанами. Над головой Пресвятой Девы два ангела держат корону. Коронован и Младенец Христос, сидящий у Матери на руках. Они показаны хозяевами Небесного Царства, в котором ожидают всех, кто любит Бога и следует Его заповедям.
Икону «Вертоград Заключенный» написал в 1670 году русский иконописец Никита Ерофеев. Он вошёл в историю с именем Павловец, поскольку родился в селе Павлово под Нижним Новгородом. Дарование и мастерство Никиты оценил царь Алексей Михайлович Романов. Государь принял провинциального художника на службу в Оружейную палату. Павловец писал святые образы, а также выполнял другие работы. Известно, что он принимал участие в реставрации иконостаса Успенского собора Московского кремля.
Среди икон, которые создал Никита Павловец, «Вертоград Заключенный» занимает особое место. На создание образа художника вдохновили строки из Библейской Песни песней: «Запертый сад — сестра моя, невеста, заключенный колодезь, запечатанный источник: рассадники твои — сад с гранатовыми яблоками, с превосходными плодами...» В святоотеческих толкованиях ветхозаветного текста образы Невесты и сада связываются с Богородицей. Она родила Спасителя, не утратив при этом девства. Христос пришёл через Пречистую Деву в мир, не потревожив Заключенного Вертограда Её чистоты. Эту глубокую богословскую мысль Никита Павловец точно отобразил на иконе.
Образ «Вертоград Заключенный» до революции 1917 года находился в домашнем иконостасе князя Сергея Щербатова. После большевистского переворота древняя икона стала собственностью государства. Сейчас её можно увидеть в Третьяковской галерее в Москве.
Все выпуски программы Небесная Заступница