Деян., 28 зач., XI, 19-26, 29-30.

Глава 11.

¹⁹ Между тем рассеявшиеся от гонения, бывшего после Стефана, прошли до Финикии и Кипра и Антиохии, никому не проповедуя слово, кроме Иудеев.

²⁰ Были же некоторые из них Кипряне и Киринейцы, которые, придя в Антиохию, говорили Еллинам, благовествуя Господа Иисуса.

²¹ И была рука Господня с ними, и великое число, уверовав, обратилось к Господу.

²² Дошел слух о сем до церкви Иерусалимской, и поручили Варнаве идти в Антиохию.

²³ Он, прибыв и увидев благодать Божию, возрадовался и убеждал всех держаться Господа искренним сердцем;

²⁴ ибо он был муж добрый и исполненный Духа Святаго и веры. И приложилось довольно народа к Господу.

²⁵ Потом Варнава пошел в Тарс искать Савла и, найдя его, привел в Антиохию.

²⁶ Целый год собирались они в церкви и учили немалое число людей, и ученики в Антиохии в первый раз стали называться Христианами.

²⁹ Тогда ученики положили, каждый по достатку своему, послать пособие братьям, живущим в Иудее,

³⁰ что и сделали, послав собранное к пресвитерам через Варнаву и Савла.

Комментирует священник Стефан Домусчи.

В сегодняшнем чтении мы слышим историю проповеди апостолов Варнавы и Павла в Антиохии. После гонений, в которых пострадал один из семи избранных диаконов Стефан, некоторые ученики оказались в рассеянии, то есть бежали от гонений в самые разные города и провинции. Как и апостолы, они стремились проповедовать, но обращались при этом только к иудеям. Они, конечно, проповедовали Иисуса, но в первую очередь говорили о Нём как об иудейском мессии, который пришёл, чтобы исполнить замысел Божий о народе. Однако в глубине Евангельской проповеди, в том, что говорил Спаситель ученикам, было заложено нечто гораздо большее, чем просто надежда на успешное развитие и процветание одного народа. Идите и проповедуйте благую весть всем, говорит Христос! И эта весть явно не об одном народе, но о том, что касается всех.

Для тех, кто жил в рамках традиционной еврейской культуры, было довольно просто не выходить за эти самые рамки. Они, конечно, видели язычников и даже жили под их властью, но всё же сконцентрированы были на своей исключительности. В свою очередь те, кто жил в языческой среде, встречался с самыми разными людьми, замечал в них духовный потенциал, видел их духовные перспективы... понимал, что не все оказываются идейными язычниками, не все развращены, не все жестоки... Считать себя исключительным становилось сложнее, ведь и язычник мог быть человеком нравственным, мог стремиться к праведности перед Богом, хотя и не имел закона.

Как известно, ученики Христовы не воспринимали себя в качестве создателей новой, иной религии. Они и по рождению, и по мировоззрению были иудеями. Сегодня, когда вокруг нас множество проповедников самых разных религий, нам будет трудно поверить, но иудеи на самом деле практически никогда не занимались миссионерством. Они ощущали себя особым народом и ценили свои исключительные отношения с Богом. Однако в Антиохии, которая была одним из культурных центров Римской империи и находилась в северной части Сирии, всё изменилось. Христос послал учеников проповедовать всем, и они вдруг увидели, что язычники могут обратиться к Господу. В этом изменении взгляда, в этой новой перспективе можно увидеть, как их сердца открываются навстречу Божиему замыслу, который заключается не в исключительности и не в превосходстве одних людей над другими, но в любви, которая способна увидеть в чужаке брата и в том, кто далёк, — ближнего.

С этого и начинается деятельное христианство: увидеть в другом человеке того, о ком заботится Бог, того, кто также может ощутить Его присутствие в своей жизни, кто Ему небезразличен. Совершенно чужие и даже чуждые друг другу люди вдруг становятся друг другу братьями и сёстрами, потому что оказываются готовы перейти надуманные границы, которые столетиями не давали им покоя, перейти их для того, чтобы стать едиными во Христе, который выше и значимее любых границ.