На Торговой стороне Великого Новгорода только и разговоров было, что о боярском сыне Феодоре. Марья, жена сапожника Степана, принесла с базара удивительные новости.
МАРЬЯ:
Что делается-то, отец! Соседей-то наших родовитых сын, никак, ума лишился! Полгода прошло, как родители померли, а уж у него от всего богатства только старый армяк остался. Дом, хозяйство, земли — всё продал, по ветру пустил! Вот горе-то какое! А всё, видно, от большой учёности! Уж больно он до книг с детства охоч был!
Степан выслушал Марью, не прерывая работы. Он мастерил сапоги из красной сафьяновой кожи, ловко орудуя шилом.
СТЕПАН:
Ты, мать, не тарахти. Мало ли глупостей бабы на базаре болтают, а ты повторяешь. Не так прост Федор, как вам, пустомелям, видится. Отец его, Царствие Небесное, человек был почтенный, набожный. Сына он в ученье отдал, чтобы тот о Боге больше узнать мог. И матушку Федину, покойницу, только добром помянуть можно. От неё он милостивое сердце унаследовал. Скажи-ка мне, помнишь ли ты слово Христово: «Продай своё имение и следуй за Мной?». То-то и оно, что не помнишь. А Федор не только в сердце своем этот наказ сберёг, но и в жизни воплотил.
МАРЬЯ:
Да ведь он на днях, люди сказывали, последние монеты нищим возле новой Фёдоровской церкви роздал! Сам-то на что жить станет? Ни одеться, ни в рот положить нечего!
СТЕПАН:
Храм этот Фединому святому покровителю посвящён, великомученику Фёдору Стратилату. Там он ещё отроком больше времени проводил, чем в доме родном. Что ж ты удивляешься, что он убогих, при этой церкви кормящихся, милует? А на что жить Фёдор станет — про то Господь ведает.
В четырнадцатом веке в Великий Новгород съезжались купцы со всей Руси. От щедрот богатых торговцев и питался Фёдор, оставшись без крова над головой — кто теплый платок ему подаст, кто пирог, а кто и монетку. Люди быстро забыли о том, что он — сын знатных и богатых родителей и жалели его, как бездомного.
Все подарки Фёдор раздавал нуждающимся, а сам ел так мало, что оставалось удивляться, чем человек жив. Федора видели молящимся по ночам на церковной паперти, а где и когда он спал, оставалось для всех загадкой. Одетый в лохмотья, с нечёсаными волосами, он производил впечатление безумного, однако, в его бессвязной речи люди все чаще слышали назидательный смысл. Скажет Фёдор: «Берегите хлеб, дорог будет хлеб», — наступает засуха и приносит с собой неурожай и голод. Обронит: «Это место станет чисто, хорошо здесь будет репу сеять» — пожар уничтожает все дома там, где он это произнёс. Новгородцы стали относиться к Фёдору как к святому, блаженному, и искали в его словах предостережения от бед, грозящих городу.
Не только стихийные бедствия представляли опасность для Великого Новгорода. Жители Торговой и Софийской сторон — районов, разделённых рекой Волховом, страдали от междоусобиц. Блаженный Феодор своими нелогичными поступками, словно притчами, обличал эти конфликты, доходившие порой до братоубийства. Вместе с юродивым Николаем, подвизавшимся на Софийской стороне, они разыгрывали целые представления! И не обратить внимания на эти поучительные действа было просто невозможно.
МАРЬЯ:
Слышал, отец, что сегодня юродивые учудили? Фёдор на Софийскую сторону перебрался, а Николай его там хворостиной встречает! «Ты, — говорит, — почто к нам? Никак украсть чего хочешь?». И ну Федю стегать! А тот ругается, на чём свет стоит! Бросился наутек, огородами, да не к мосту, а прямо к реке! И как по земле бежал, так по воде свой путь и продолжил!
СТЕПАН:
Да ну?.. Милостив Господь! Чудесами нас, грешных, вразумляет. Неужто и после такого обличения продолжат новгородцы избивать друг друга лишь за то, что живут по разные стороны моста?
В первый февральский день 1392 года блаженный Феодор был особенно радостен и светел. «Чему веселишься, Федя?», — спрашивали горожане, и он отвечал со счастливой улыбкой: «Прощайте меня, далеко ухожу от вас!». К вечеру святой отошел в вечность. Начался отсчёт его нового служения людям — предстательства пред Богом, небесного покровительства.
Уравнение. Наталия Лангаммер
«Ну, почему нужно перестраиваться из ряда в ряд так медленно? Чего ты плетешься?» — возмущалась я за рулем в адрес попутной машины, которая мне мешала.
И тут в голове всплыло слово «уравнение». Недавно мои очередные размышления, почему судить людей нельзя, нашли ответ в одном слове: «уравнение»
Причем, оно не решаемое. Состоит практически полностью из неизвестных. Каких?
Смотрите. На примере того же нерасторопного водителя.
Что я знаю? Что он едет медленно. А почему?
1. Он может не считать, что едет медленно. Полагать, что двигается осторожно.
2. У человека может болеть или кружиться голова. Может быть высокое или низкое давление.
3. В машине может ехать пассажир, которому страшно или которого укачивает.
4. Водитель может быть расстроен, убит горем.
5. Он может не спешить, так как сильно заранее выехал. А может не хотеть ехать туда, где ждут проблемы, неприятный разговор, трудное решение.
6. Машина может быть неисправна.
7. А может он вспоминает и проживает снова недавнее свидание с любимой и в хорошем расположении слушает медленную романтическую музыку.
8. Или говорит по телефону со старенькой мамой. Нельзя за рулем по телефону, но как маме отказать?
Стоит дальше продолжать этот список предположений. Он бесконечен! Ведь каждый из пунктов можно расширить до огромной истории. Истории человеческой души, которую нам не дано знать.
«Уравнение» — слово, которое теперь помогает мне не только удержаться от осуждения, оно помогает перестать хотеть судить. Все, что я знаю про этого водителя в соседней машине — это то, что мне лично он мешает в данной полосе. Ну, перестроюсь в другую. Помоги и ему, и мне Господь!
Автор: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Частное мнение
Исидор и Ида Штраус
Исидор и Ида Штраус родились и умерли в один день. Американский бизнесмен и благотворитель прожил вместе со своей верной и преданной супругой больше сорока лет. Они вели скромный образ жизни, не стремясь к публичности и славе. Мир узнал о них и их любви, после трагедии на корабле «Титаник», с которой имена супругов Штраус навсегда остались связаны.
Молодые люди встретились в 1861 году в городке Талбот американского штата Джорджия, куда их семьи иммигрировали из Германии. У юноши и девушки оказалось много общего. Оба любили лошадей, увлекались литературой. Оказалось, что даже дни рождения они отмечают вместе — 6 февраля. Правда, с разницей в 4 года. Разделяло их лишь положение в обществе. Семья Иды была очень состоятельной, в то время как Исидор был всего-навсего сыном мелкого небогатого лавочника. Он даже на наследство не мог претендовать, поскольку был младшим братом в семье. Молодые люди очень быстро поняли, что любят друг друга. И вскоре Штраус попросил у родителей Иды её руки. Как и следовало ожидать, жених без капитала не вызвал у них одобрения. Исидор получил отказ. Ида со слезами умоляла отца и мать изменить решение. И они, наконец, смягчились. Жениху поставили условие: помолвка должна длиться три года. За это время станет ясно, серьёзные ли у юноши намерения, действительно ли он любит свою избранницу и не за богатством ли её гонится. Исидор и Ида согласились — они были готовы ждать друг друга.
И дождались. Обвенчались. Со временем у Штраусов родился первенец — сын Джесси. А когда Ида ждала второго ребёнка, Исидор решил уехать из Талбота. Супруги мечтали о большой семье, им хотелось иметь много детей. А их нужно обеспечивать. У Исидора была задумка открыть большой собственный магазин. Провинциальный городок не подходил для реализации такого плана. Родным и друзьям Штраусов идея отъезда показалась безрассудной. Но Ида поддержала супруга. В 1876 году семья отправилась в Нью-Йорк.
Поначалу на новом месте пришлось нелегко. На свет появился второй малыш. Исидор устроился продавцом в крупный универмаг. Ровно половину каждой его зарплаты супруги откладывали на будущий магазин. За несколько лет семья Штраусов выросла — Ида родила ещё пятерых детей. Такая большая семья жила в маленькой съёмной квартирке. Но бытовые тяжести не огорчали супругов. Позже Штраусы будут вспоминать эти годы как самые счастливые в их жизни.
В 1896 году Штраус стал владельцем огромного универмага «Мэйсис» на 34-й улице. «Всё это смогло осуществиться только благодаря тебе. Твоё терпение, доброта и поддержка сотворили чудо», — писал Исидор своей жене.
Шли годы. Штраусы уже нянчили внуков. Занимались благотворительностью, путешествовали. Зиму 1912 года Исидор и Ида провели в Европе. Вернуться в Америку супруги решили на чудо-корабле, который все называли непотопляемым. Новейший трансатлантический лайнер «Титаник» отправлялся в свой первый рейс...
Есть фотография, на которой счастливые, улыбающиеся супруги Штраус запечатлены на палубе «Титаника» пред отплытием. А через несколько дней случится катастрофа, которая войдёт в историю. А вместе с нею войдут в историю Исидор и Ида Штраус, и их безграничная любовь друг к другу. Например, в знаменитой картине Джеймса Кэмерона «Титаник» Штраусы показаны утешающими друг друга в момент гибели лайнера, когда их каюта заполняется водой.
Как только стало очевидно, что корабль пойдёт ко дну, пассажиров стали эвакуировать. Однако шлюпок на борту оказалось гораздо меньше, чем требовалось. Капитан принял решение: сажать в них только женщин и детей. Нос «Титаника» уже наполовину погрузился в океан, когда Исидор, наконец, уговорил жену занять место в спасательной лодке. Но когда был отдан приказ спускать шлюпку на воду, Ида не выдержала. Она попросила матросов помочь ей снова сойти на палубу. «Я не оставлю мужа. Мы всегда были вместе, куда он, туда и я», — сказала она. Последний раз супругов видели стоящими на верхней палубе тонущего корабля. Они крепко обнимали друг друга и слушали, как музыканты «Титаника» играют христианский гимн «Ближе к Тебе, Господь».
На кладбище Вудлон в пригороде Нью-Йорка устроен мемориал в честь Исидора и Иды Штраус. Памятник выполнен в виде корабля. «Даже глубоким водам не под силу ни погасить любовь, ни утопить», — написано на нём.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
20 апреля. О Христе
В 9-й главе Послания апостола Павла к евреям есть слова: «Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лицом Божиим».
О Христе, — епископ Черняховский и Славский Николай.