Поделиться
У нас в гостях была настоятельница монастыря святителя Тихона Московского в Торопце игуменья Иоанна (Калашникова).
Мы говорили об особенностях монашеской жизни и о том, как обустраивается и обживается монастырь в Торопце.
А. Пичугин
— В студии Светлого радио приветствуем Вас мы, Лиза Горская...
Л. Горская ...Алексей Пичугин.
А. Пичугин
— Сегодня у нас в гостях ближайший час вместе с нами и с Вами проведет настоятельница Свято-Тихоновско
И. Калашникова
— Добрый вечер! Божьего Вам благословения всем, кто слушает нас сегодня.
А. Пичугин
— Благодарим Вас. Сегодня поговорим о Вашей обители.
Свято-Тихоновски
И. Калашникова
— Ну, история монастыря очень интересная, потому что его рождение символично — он учрежден Синодом в 2005 году, это был год 80-летия со дня рождения Патриарха Тихона. И когда я познакомилась с этим городом (это промысел Божий, я москвичка), приехала, узнала, что в этом городе, где жил, подвизался Святой Патриарх Тихон и где похоронены его родители, нет ни храма, ничто не напоминает о том, что здесь жил такой подвижник благочестия. И в тот момент у нас и в стране не было ни одного монастыря, который бы носил имя Святого Патриарха Тихона. И я предложила владыке переименовать Никольский (Николаевский особный) монастырь, который мне предложили поднимать и спасаться...
А. Пичугин
— Но это не тот, о котором мы сегодня говорим?
И. Калашникова
— Это тот монастырь.
А. Пичугин
— Тот?
И. Калашникова
— Это тот, да. Это вообще редкий случай в истории Церкви, когда старый намоленный монастырь — речь идет о монастыре XI века, который имел уже свой статус, понимаете, этот храм входит в число памятников федерального значения — переименовываетс
В то время был святейший патриарх Алексий. На Синоде оно было рассмотрено, и было принято решение дать новое имя.
Но мы сохранили название храмов. Храмы как были исторически Никольский и Покровский, так они и остались с этими именами, ничего не поменялось.
Л. Горская Это вообще обычная практика — переименование монастырей?
И. Калашникова
— Вы знаете, я первый раз с этим столкнулась. Это был чисто, будем говорить, такой вот голос души. Потому что я сама — выпускница Свято-Тихоновско
А. Пичугин
— У Вас три высший образования, кстати, я прочитал.
И. Калашникова
— Ну да, есть такая проблема...
А. Пичугин
— Проблема? (Смеется.) Всем бы такие проблемы! (Смеется.)
И. Калашникова
— Ну, проблема, потому что, конечно, образование и послушание — они диаметрально противоположные вещи, как Вы знаете.
Л. Горская А вот расскажите подробнее.
А. Пичугин
— А почему?
Л. Горская Почему это диаметрально противоположные вещи?
И. Калашникова
— Ну, вся сложность, наверное, Вы знаете в чем? Потому что много знания приводит к гордыне, оно противоположно тому состоянию, которого мы стремимся достичь в монастыре — смирения, послушания. И единственное, что я поняла, уже будучи в зрелом возрасте, — что те знания, которые я получила, получила от Бога, видимо, те таланты, которые были даны Им, они уже сейчас не так востребованы в мире. И возникло внутреннее желание все то, что я получила от Бога, посвятить Ему — именно в той сфере, в той области, где это наиболее востребовано. Вот таким образом, понимаете... И когда пришло вот это внутреннее понимание, то тогда и открылись каналы реализации всего того, что было получено. Ну, это как бы притча о талантах — вот возвращаем таланты те, которые получили. Но возвращаем уже на другой, будем говорить, такой социальной, духовной, душевной площадке.
А. Пичугин
— Всегда интересно: Вы приехали в первый раз в Торопец — ну, вернее, когда Вас уже назначили игуменьей монастыря... Два храма — они были полуразрушены, или там уже начиналась какая-то церковная жизнь? И почему это все-таки было решено сделать монастырем? Я так понимаю, что в XI веке был Никольский монастырь, до какого-то времени он просуществовал, а потом это были просто два приходских храма. Почему в итоге было решено возродить их именно как монастырь?
И. Калашникова
— Ну, это было предложение нашего священноначалия. В первую очередь, это была их идея. И искали момент — это 2004-2005 годы, искали людей, которые могли бы это поднять. Ну, мое знакомство с архимандритом Аркадием Губановым...
А. Пичугин
— Данилова пустынь?
И. Калашникова
— Да, в Даниловой пустыни. Потом знакомство с нашим сегодняшним владыкой — епископом Андрианом Ульяновым, длительные беседы... Потому что все... Вот мой путь, путь игуменства — это чистый промысел Божий, понимаете? Это не по чьей-то рекомендации, у меня нет в роду священников. Понимаете, это воля Божья. Вот Господь сказал: «Вот ты будешь служить», и дальше появились люди, которые благословляли, направляли. У меня за спиной три благословения, и старцев, в том числе, и внутренние искания и сомнения, сомнения личностные, сомнения достоинства и возможности нести это дело, этот крест. А решение, конечно, было принято зародить монастырь, потому что... Ну, наверное, это связано с предыдущим каким-нибудь образованием и знанием, потому что когда я увидела состояние храмов, они были разрозненны. Первое, чем я занялась, это, конечно, создание юридического лица и регистрация монастыря. Это логично.
А. Пичугин
— А где это находится?
И. Калашникова
— В центре города.
А. Пичугин
— Нет, город Торопец… Я когда смотрю на карту Тверской области...
И. Калашникова
— ...на месте бывшего Николаевского особного монастыря. То есть...
А. Пичугин
— Нет-нет-нет, я когда смотрю на карту Тверской области...
Л. Горская Карту России Алексей имеет в виду.
А. Пичугин
— Да.
И. Калашникова
— Это левый угол. Если смотреть на карту Тверской области...
А. Пичугин
— Она же огромная.
И. Калашникова
— Она огромная, она напоминает немножко Францию. Вот это Юго-Запад. Юго-Запад, если (нрзб.)...
А. Пичугин
— Граница с Псковской уже областью?
И. Калашникова
— Да. В 80 километрах от Псковской области мы находимся.
Л. Горская А вот Вы сказали, что у Вас в роду нет священников. Вы можете это так уверенно утверждать? Вы прямо хорошо знаете свою родословную? Может быть, и есть, просто Вы не знаете?
И. Калашникова
— Не знаю, Лизавета. Не знаю... Ну вот, по крайней мере, из того, что мне известно, три поколения — не было. Я думаю, что знаете как? Это тот случай, когда промысел Божий касается души какого-то человека. Я, кстати, писала дипломную работу об Иоанне Максимовиче, митрополите Тобольском. И вот эта его работа — «Илиотропион» — она очень много... большую роль сыграла в моей духовной жизни. «Илиотропион», или «Соотношение воли Божественной и человеческой».
А. Пичугин
— А как Вам из Москвы было в 2000-е годы?.. Это же после 90-х, а я так понимаю, что в соседних с Москвой областях, в глубинке... Тут до Москвы, наверное, километров 200, больше даже...
Л. Горская Ну, бывают и глубже глубинки.
А. Пичугин
— Бывают гораздо глубже, но это та самая Центральная Россия, о которой мы часто говорим здесь, и говорим о том, что она приходит... упадок продолжается. Как Вам после Москвы было переехать в маленький городок и погрузиться во всю эту даже, наверное, не монастырскую, а, в первую очередь, хозяйственную жизнь? Вы об этом имели какое-то представление до пострига, как это все делается?
И. Калашникова
— Да, у меня был большой и серьезный опыт руководящей работы в миру. Я работала начальником отдела в крупной компании, в советско-датской и в российской компании. То есть у меня был опыт руководящей работы, опыт менеджерской такой деятельности. На производстве мне приходилось работать.
А. Пичугин
— Это помогло?
И. Калашникова
— Да, конечно, помогло. То есть все знания, которые были, практические знания, накопленные в миру, там оказались востребованы. Буквально даже те, которые, мне казалось, вообще никогда не понадобятся. Сработали все те три высших образования, о которых Вы говорили.
А. Пичугин
— Вы туда пришли — у Вас... Вы на протяжении уже 10 лет, насколько я понял из нашего с Вами небольшого разговора до эфира, Вы практически в одиночку всем занимаетесь. У Вас есть служащие священники, которые приезжают в монастырь. Ну, естественно, монастырь женский — не являются его насельниками. И есть... Какое-то количество насельников есть, помимо Вас?
И. Калашникова
— Практически нет. Помощники только. Приезжаю люди на какое-то время, но они приезжают в качестве паломников. Были насельники, которые жили там два-три года, но не больше.
А. Пичугин
— Как Вы считаете, что сейчас заставляет людей уходить в монастырь, какие, в первую очередь, внутренние или социальные причины, и почему люди в итоге оттуда уходят?
И. Калашникова
— И из монастыря в монастырь, и из...
А. Пичугин
— И в монастырь, и из монастыря, да.
И. Калашникова
— Скажу, скажу. «В...», «в...», «в...»– едут все. Потому что это связано с внутренними проблемами, внутренними и внешними проблемами человека. Это, собственно, то, чем я занимаюсь. Вот, наверное, тут имеет смысл вспомнить мое первое образование — я инженер-исследов
Л. Горская Следователь?
И. Калашникова
— Исследователь. Я получила... МЭИ, да. Это прочнист, это королёвская специальность. Это ракеты, пластины, оболочки, корпуса.
Л. Горская Ну, казалось бы, где ракеты — и где человеческая душа!
И. Калашникова
— Там же! Все там же, Лиза. Все там. Понимаете? Потому что прочность души, ее надежность, ее умение противостоять ударам судьбы — все одинаково. Понимаете, бьет мир, бьет судьба, бьет искушение человека. И душа должна выстоять. И не только выстоять, но и подняться по ступени, по этой лествице спасения. То есть математический анализ, которым я занималась в институте и сейчас, духовный анализ проблем, — это то, что привлекает людей в обители. А почему они уезжают через какое-то время — а) они решают свои проблемы, б) неустроенность. Неустроенность. Вот за 10... за 11 лет, которые я нахожусь, удалось очень много сделать в части восстановления храмов, но мы не занимались — к сожалению, видимо, это моя какая-то недоработка — вопросами благоустройства жилья. И вот только сейчас... У нас в этом году было два пожара, после которых возникла промыслом Божьим Гефсимания у нас, временное жилье, такая деревня летняя. И я подошла к келейному корпусу, создана инициативная группа. И вот я сейчас поняла, что это как бы необходимо.
А. Пичугин
— Напомню, что в гостях у нас сегодня настоятельница Свято-Тихоновско
И. Калашникова
— Нам построили домики, которые мы оборудовали, на шесть человек. Деревянные вагончики, оборудованные двухэтажными такими спальными местами. Полностью там постельные принадлежности. Есть еще один вагончик — санитарный блок, где туалет, душевая, умывальник, все с горячей водой. Ну, так...
А. Пичугин
— Так а все-таки, вот сейчас, на конец 2016 года, сколько у Вас вместе с Вами человек подвизается постоянно?
И. Калашникова
— По-разному. На Рождество сейчас мы ждем 40.
А. Пичугин
— Ну, понятно, на службу приедут, конечно.
И. Калашникова
— Это праздник, да.
А. Пичугин
— А в будние дни, в обычные, Ваши помощники? Вы говорите, люди приезжают — я так понимаю, что они приезжают из Москвы, из Твери, может быть, из Ржева...
И. Калашникова
— Три-четыре человека.
А. Пичугин
— Три-четыре человека... А как вообще люди узнают про Ваш монастырь, если они едут из довольно далеких городов?
И. Калашникова
— Из уст в уста уже. Из уст в уста и через Интернет.
А. Пичугин
— Но у Вас, кстати, очень хороший сайт. Он, может быть, не так часто обновляется, как я вот обнаружил, погуляв по нему, но он так вот правильно сделан. Здесь такое наполнение, из которого можно почерпнуть всю необходимую информацию.
И. Калашникова
— Ну вот люди выходят на сайт, узнают о нашем духовном потенциале, пишут на почту. Очень многие пишут мне на почту. Я отвечаю — регулярно смотрю почту, отвечаю на письма. И вот это, наверное, тоже мотивирует людей — на то, что я внимательно отношусь. Мне не хватает времени на то, чтобы писать письма в обычном варианте, но на электронные письма я отвечаю четко.
Л. Горская А вот Вы сказали, что человеческая душа — она как ракета, упрощая, да? Что те же законы физики на нее воздействуют — ну, другие, но таким же образом. А я вот думаю, что, наверное, не стоит это вот так вот впроброс говорить в программе, потому что вот у меня, например, возник вопрос. Во взаимоотношениях людей и, в том числе, применительно к душе конкретного человека, очень важную роль играют такие силы, явления, как любовь, как доброта, как тепло. Вот такие категории сложнопередаваем
И. Калашникова
— Вы, наверное, меня не так услышали, или, может быть, не совсем четко выразилась. Я имела в виду, что душа — она же не материальная субстанция. Так же, как и материальные какие-то вещи, они подвергаются механическому, физическому воздействию. Мне в этом плане очень импонирует работа Луки Войно-Ясенецкого «Дух, душа и тело». Всегда ее, когда начинаю разговаривать с людьми, с тем чтобы рассказать им о том, где находится, собственно говоря, проблема. Вот они приходят и говорят: «Вот помогите, вот там что-то болит». А я говорю: «Надо выходить на верхний уровень этого треугольника, пирамидки на души(?). Мы хотим лечить тело, а начните с того, что устройте себе Прощеное Воскресенье, попросите у всех прощения. В частности, Вы же знаете, сейчас проблема онкологии — номер один у нас. И вот к нам обращаются те, кто уже отчаялись получить исцеление. Вы знаете, сколько людей по монастырским молитвам, страдающих онкозаболеванием 3-4 степени, исцелилось у нас, начав с покаяния? Прощеное Воскресенье, исповедь, покаяние. Понимаете? То есть вот этот подход, именно такой вот, к природе человека, как вот... Такое сложное, многогранное... Поэтому... И я-то имела в виду, что от научения, воспитания, укрепления... Понимаете, вот эти вот вещи — они происходят в результате тренировки. Тренировки умения держать удар. А по-другому не бывает. Посмотрите, я всегда говорю, когда приходят люди, говорят о сложностях семейной жизни, я говорю: «Вспомните ситуацию Голгофы. Голгофское поведение Спасителя. «Прости им. они не ведают...» Он же молчал и молился о врагах своих». Вот это вот высшее состояние души. Поэтому вот здесь вот любовь, здесь — смирение, здесь прощение. Но выйти на этот уровень... Можно к нему только стремиться, правда ведь?
Л. Горская Ну да.
И. Калашникова
— Но понять, как высшую планку, вот об этом идет речь.
А. Пичугин
— Матушка, а много ли вообще вот так людей приезжают за духовным советом?
И. Калашникова
— Очень много.
А. Пичугин
— И почему именно в женский монастырь? Почему не к священнику, а к игуменье монастыря?
И. Калашникова
— А Вы знаете, вот именно с этим вопросом приезжают очень много людей, даже приезжают группы к нам. Из Солнечногорска очень часто приезжают, из Петербурга.
А. Пичугин
— Священники к Вам отправляют людей?
И. Калашникова
— Приезжают... И даже священники. И даже священники. У нас два священника отправляли за помощью в чадородии, было успешное вот это. У нас чудотворная икона находится в монастыре — «Моление о чаше». Ну, вот так вот, по рекомендации одного священника, отца Сергия из Солнечногорска приехал другой батюшка, и тоже положительный результат. Ну, это как бы уже другое. Помощь приходит... Знаете, направляют людей, видимо, по той причине, что конкретно люди получают помощь и собираются, и приезжают. И говорят, что с ней... Но их мы выслушиваем, чтоб... Ну, может быть, более внимательнее, более такое вот индивидуальное отношение. Оно и понятно, потому что в большом городе большая загрузка.
А. Пичугин
— У меня, знаете, такой вопрос, я давно его хотел кому-то задать. Вот сейчас такой случай выдался. Мы с Вами говорили о том, почему люди приходят в монастырь. Ну, с разными целями ведь приходят. Кто-то хочет принять постриг, остаться в монастыре, кто-то хочет пожить, поработать какое-то время. Есть ли разница вообще? Может быть, это психология какая-то, разница мужская и женская? Отчего люди приходят, уходят... Женщины уходят в монастырь, и чего мужчины уходят в монастырь? И разница между монастырями вообще значима?
Л. Горская Вот это задал вопрос!
И. Калашникова
— Принципиальная, конечно, разница. Вообще, все наши поступки — они носят мотивационный характер. И женщины — они не приходят в монастырь, чтобы принять постриг. Они приходят с тем, чтобы решить свои проблемы.
А. Пичугин
— А вот это очень интересное, кстати, замечание.
И. Калашникова
— Да. Потому что...
А. Пичугин
— Но кто-то же принимает постриг в итоге?
И. Калашникова
— Да. Но это обычно... Вот сегодня решением Синода не менее трех лет — не менее трех лет, и по нашему уставу...
А. Пичугин
— А три года редко кто выдерживает.
И. Калашникова
— Но и год сейчас чтобы выдержать, нужно тоже определенные силы духовные. Люди приходят, понимаете, чтобы по-быстренькому, так вот по-быстренькому решить свои проблемы. А так ведь не получается. Ведь люди приезжают, приходят в духовной хронике. Согласны со мной?
Л. Горская Да, я думаю просто, что стоит пояснить для наших слушателей, что это за три года, которые, как минимум, нужны для пострига. Это три года, когда человек должен жить в монастыре, быть насельником монастыря, или он может в течение этих трех лет приезжать в монастырь время от времени, к нему будут присматриваться? Как вот это все происходит?
И. Калашникова
— Вы знаете, на самом деле это индивидуально. Речь идет о духовной готовности понести Крест и внутреннем желании человека быть о Христом. Знаете вот, когда есть как бы две части жизни — жизнь до и жизнь после. И человек уже не уподобляется Лотовой жене, он не оглядывается назад. Он только использует то, что там наработано, в этой жизни, но он все время смотрит уже вперед. Понимаете, он принял решение, и для него предпочтительно быть со Христом все время. Не только эпизодически — в субботу, в воскресенье, на вечерней и на утренней службе, а постоянно. И вся жизнь — с Ним. Вот это внутреннее решение, оно должно возникнуть в душе человека. И его никто не может... Как бы этому нельзя научить. Это, с одной стороны, призыв Господа, но ведь Господь, простите, и Иуду призвал — он ведь тоже был на Тайной вечере. Вопрос — как он распорядился этой ситуацией, понимаете? Много званых — мало избранных. Поэтому тут вот такой момент, конечно.
А. Пичугин
— А Вы сами пришли в Церковь еще в советское время или уже в 90-е годы?
И. Калашникова
— Я уже в зрелом возрасте пришла. Но у меня тоже... Вот мой постриг — он уникален. Потому что, наверное, это тот самый случай, когда Господь вот так сказал — пальчик: «Вот ты мне нужна».
А. Пичугин
— Вы это почувствовали?
И. Калашникова
— Да, почувствовала. Очень конкретно.
А. Пичугин
— Понятно. Давайте поговорим про хозяйственную деятельность. Потому что у многих слушателей есть такое, наверное, ощущение, когда, если они приходят на православные ярмарки, в еще какие-то места, где монастырь как-то может быть представлен, то складывается впечатление, что монастырь, помимо духовной жизни, любой монастырь — мужской, женский, не важно, где он расположен, — занимается большой хозяйственной деятельностью. Наши гости, которые к нам сюда, в эту студи, приходят, настоятели разных российских монастырей, эту мысль подтверждают. Потому что обычно у всех есть какое-то хозяйство, которое, с одной стороны, помогает жить монастырю, с другой стороны, ну, как-то тоже делает свой вклад в обеспечение продуктами людей, которые рядом живут или возят все на ярмарки. А у Вас как с этим дела обстоят?
И. Калашникова
— Ну вот, учитывая тот факт, что монастырь малонаселенный, конечно, мы не занимаемся хозяйственной деятельностью в таких промышленных масштабах. То, что у нас есть огород, есть своя земля, которую мы обрабатываем, но это только для нужд монастыря и для нужд насельников и паломников, которые к нам приезжают летом. В основном мы упор делаем именно на молитвенное дело, на молитвенное делание, на то, что принимаем паломников, проводим духовные беседы. Большая работа у нас ведется социальная еще. Мы окормляем психоневрологиче
А. Пичугин
— А у Вас Свято-Тихоновски
И. Калашникова
— Нет, нету названия. Вот это тоже такая вещь интересная. То есть монастырь носит название патриарха Тихона. Первый тропарь... Вот на Великом Входе поются тропари, посвященные престолам, в честь которых освящен храм, которые в храме. У нас он получается виртуальный престол.
Л. Горская Тропарь — это краткое молитвословие святому или празднику.
И. Калашникова
— Да, поется тропарь патриарху Тихону, святителю Николаю, Покрову Божьей Матери, Сергию Радонежскому. И царским страстотерпцам, которых мы очень почитаем.
А. Пичугин
— Но Вы планируете устроить какой-то престол, может быть, отдельный, в маленькой комнатке, но чтобы он был просто в монастыре не виртуально, а реально присутствовал?
И. Калашникова
— Да, конечно, обязательно.
А. Пичугин
— А престол — ну да, раз Лиза пояснила, что такое тропарь, наверное, стоит пояснить, что такое престол. Это храм, освященный в честь определенного святого или определенной значимой христианской даты. В храме в одном может быть несколько престолов, и, по сути, это в одном здании три разных храма, если три престола, например, или два, если два. Ну, и так далее, по их количеству.
Напомню, дорогие слушатели, что сегодня мы здесь, в студии Светлого радио, беседуем (Лиза Горская и я, Алексей Пичугин) с игуменьей Иоанной Калашниковой, настоятельницей Свято-Тихоновско
Снова возвращаемся в студию Светлого радио, где сегодня мы беседуем с игуменьей Иоанной Калашниковой, настоятельницей Свято-Тихоновско
И. Калашникова
— Да, мы 29-го декабря в Нелидово и в Андреаполе проводим две встречи…
А. Пичугин
— Это города в Тверской области.
И. Калашникова
— Да, это города, которые входят в состав Ржевской епархии. По благословению нашего владыки Андриана Ульянова, при поддержке грантового конкурса «Православная инициатива», грантополучателя
А. Пичугин
— А для чего? Цель встречи какая?
И. Калашникова
— Цель встречи — рассказать, провести мультимедийную презентацию об истории монастыря. Чрезвычайно интересно. У нас сейчас проходит в министре выставка, которую открывал замгубернатора на международных Свято-Тихоновски
А. Пичугин
— А какие вообще сейчас у монастыря первостепенные нужды?
И. Калашникова
— Три, наверное, если так говорить по рангу: это продолжить прерванные, приостановленные реставрационные работы. У нас с 2008 года ведутся в монастыре реставрационные работы активно. Мы попали в Федерально-целев
И, конечно, инфраструктура. Инфраструктура — это ограда, келейный корпус, трапезная.
Л. Горская Но Вы говорите про такие разовые работы. А вот, в принципе, в целом внутренняя хозяйственная жизнь монастыря — она вот в чем нуждается сейчас?
И. Калашникова
— Самое главное, наверное, Лиза, это келейный корпус.
Л. Горская Келейный корпус...
И. Калашникова
— Келейный корпус нужен, да. Потому что лето начнется — люди приедут, они будут жить в домиках. Но вот зима сейчас, и проблема — приезжают люди... Вот зимой, конечно, очень сложно. Мы арендуем помещения, мы арендуем квартиры в соседних домах, чтобы люди могли приехать, остановиться. И насельники, конечно — те люди, которые помогут. Ну, я не говорю о средствах, потому что это как бы вытекает из всего этого дела. Государственная программа финансирования «Культура России», о которой я говорила, предполагает финансирование памятников федерального и регионального значения. Ну, в основном федерального значения. К сожалению, келейный корпус не входит в состав, поэтому этот объект будет предполагать уже поиск инвестиций.
Л. Горская А как вообще устроена жизнь монастыря вот сейчас у Вас, на практике, и как она должна быть устроена в идеале? Сейчас человек, паломник приезжает, его селят зимой где-то на съемной квартире, где живет много людей, либо, если это летом происходит, в неотапливаемом домике.
И. Калашникова
— Да.
Л. Горская Он ходит на службы, он... Что еще делает?
И. Калашникова
— Несет послушание. Ну, любой монастырь всегда состоит из двух вещей — проживание в монастыре предполагает послушание и молитву. Как бы Вы знаете известное высказывание — «Послушания выше простая молитва». Но мы никогда не... ну, по крайней мере, стараемся, чтобы люди, которые приезжали в обитель, имели возможность максимальное время уделить богообщению. Ну, у нас это получается.
Л. Горская А какого рода послушание?
И. Калашникова
— Трудовые, в основном, хозяйственные послушания.
Л. Горская Ну это кухня, это уборка?
И. Калашникова
— Кухня, уборка. Летом если.. У нас очень много цветов, монастырь очень красивый. Если Вы скажете, откуда вот у нас 30-метровая аллея цветочная...
Л. Горская Откуда? (Смеется.)
И. Калашникова
— Не знаю. Приезжают с рассадой, сажают рассаду, уже высаживают. Потом приезжают — окучивают. У нас в этом году было очень интересное такое мероприятие — оно духовно-нравстве
Л. Горская Это чьи останки, каких времен?
И. Калашникова
— Мы делали анализы, отправляли их в Институт экспертизы...
А. Пичугин
— Антропологии?
И. Калашникова
— Да, в Тверской. Вызывали прокуратуру и все как бы органы, потому что... Ну, более 60 останков, и некоторые были совершенно целые. Нас смутил только тот факт, что они были в хаотическом состоянии. И когда мы начали общаться с местными жителями, выяснили, что на территории монастыря и города немцы были с октября 1941-го по февраль 1942-го. Злобствовали, они много совершили.
А. Пичугин
— То есть это расстрелянные и убитые во время войны?
И. Калашникова
— Вот понимаете как... Сложный момент. То есть не было следов от расстрелянных оружий... Такое ощущение, что люди умирали естественной смертью просто от голода. Потому что, как нам сказали, был мини-концлагерь на территории монастыря за храмом, где люди просто... Октябрь — можете себе представить? Октябрь, холодно уже. Они находились осенью на улице, они просто без еды, без воды. И я разговаривала с людьми, которые помнят то время, были еще в детском возрасте, приносили туда еду, бросали через забор. Но можно предположить, что в октябре-ноябре ночевать на улице холодно. Можно просто заболеть и через какое-то время умереть. Вот тогда понятно, почему вот эти братские могилы, которые мы находили, они в таком большом количестве. То есть где бы мы ни копнули... А приходилось вести земляные работы под фундамент, потому что по проекту даже вот тоже мы крыльцо меняли в непосредственной близости от храма. И вот я не закончила свою мысль: у нас мы создали мемориальный центр, поставили Поклонный крест, сделали такую аллею Памяти, где захоронили вот эти останки, обретенные там по благословению нашего владыки. Администрация города предложила сохранить на кладбище, но я обратилась к владыке, у меня было какое-то внутреннее ощущение, что где люди нашли смерть, здесь, так они и должны быть. Перезахоронили просто, и какое-то как бы облагороженное место. Но оно требует еще немножко доработки. Видимо, там какую-то стелу памятную поставим вместе с крестом, с тем чтобы дети могли прийти и все им поклониться, и знать, что здесь было.
Л. Горская А личности, конечно, установить не получится?
И. Калашникова
— Мы ничего не нашли, ничего абсолютно. Работали поисковые отряды. У нас есть фотографии — интересно, кстати, — на той же выставке, которые нам рассказывают хронику вот этих поисковых действий. Но ни одного предмета, который бы сказал, кто здесь похоронен, — нет, ничего не удалось найти.
А. Пичугин
— А Вы собираетесь продолжать развивать какие-то социальные программы для?.. Ну вот как Вы выиграли «Православную инициативу», в смысле, получили грант — Вы собираетесь продолжать какие-то новые проекты развивать?
И. Калашникова
— Мы этим занимаемся независимо от гранта. Просто впервые за 11 лет... Вот у нас три раза мы выигрывали грант по социальным программам, проектам. А программы у нас идут постоянно. И в этом году вот у нас, как Вы знаете, будет Столетие со дня восстановления патриаршества. У нас первый монастырь в честь патриарха Тихона.
А. Пичугин
— Вообще первый в России?
И. Калашникова
— Первый в России, да. 7 января, с 6-го на 7-е, к нам приезжает из Санкт-Петербурга
Понимаете, какая вещь — социальное служение, оно ведь не прибыльная вещь. Это та вещь, когда... Это от избытка сердца, говорят, это желание что-то, понимаете, сделать доброе. Поэтому тут... У нас постоянно проходят выставки, постоянно проходим какие-то вещи...
А. Пичугин
— Напомню, что в гостях у нас сегодня игуменья Иоанна Калашникова, настоятельница Свято-Тихоновско
И. Калашникова
— Ну, у нас есть икона, которую мало кто знает. Называется она «Харбинская». Эта икона явленная — явленная в 1930 году. На иконе изображены патриарх Тихон и царь Николай. В Харбине в 1930 году она была явлена с указанием ее написать украинскому иконописцу Володченко. Я ее впервые увидела в храме Николы в Пыжах, у отца Александра Шергунова, который занимался вопросом прославления царской семьи. И меня эта икона очень заинтересовала — по той причине, что, ну, во-первых, у нас монастырь в честь патриарха Тихона, а во-вторых, в командировочном удостоверении 2005 года, которое было написано мне владыкой Виктором (тогда он возглавлял нашу епархию), было написано: «Благословляется монахиня Иоанния (тогда еще была инокиня Маргарита) в создании общины Свято-Тихоновско
У нас много интересных икон. У нас «Моление о чаше» наша чтимая икона, чудотворная икона. Мы очень почитаем икону преподобного Сергия Радонежского, которая подарена в монастырь была в 2005 году, она мироточит. И, кстати, наверное, такая вещь, о которой никогда Вы даже не слышали, — вот дважды, у нас два раза уже повторился такой случай, это до ремонта и после ремонта храма — вербочки, которыми украшается на Вербное воскресенье храм, отпечатались на стенах. Ну, как у фотографии есть негатив и позитив, да? Вот они отпечатались. То есть там уже вечные вербочки. Сейчас, когда мы уже сдвинули, следы от этих верб остались как фотография на стенах. Ну вот такая благодать действует в храме. Как Вы знаете, предваряющая, преображающая, исцеляющая, укрепляющая.
Л. Горская А вот Вы говорите «мы», «мы», «у нас», а при этом говорите, что нет насельников постоянных в монастыре. Ну кто эти «мы»? Существует какая-то община все равно вокруг монастыря?
И. Калашникова
— Ну, конечно.
Л. Горская Расскажите про людей.
И. Калашникова
— Ну конечно, понимаете, потому что то, что я говорю, невозможно сделать одному. Вы же понимаете — два храма, миссионерское служение, выставки. Ну вот у нас на 700-летие преподобного Сергия в 2014 году было только девять проектов. Как Вы считаете, это возможно? Это же нереально, правда?
Л. Горская Ну да.
И. Калашникова
— Но Господь посылает ангелов — людей, которые помогают.
Л. Горская А откуда они приезжают? Из окрестных городов?
И. Калашникова
— Нет, нет, это Москва и Петербург, в основном. Как-то так. Очень много сейчас у меня друзей именно в Петербурге получилось, хотя сама я москвичка.
Л. Горская А города, которые поближе?
А. Пичугин
— Ближе — Белоруссия!
И. Калашникова
— Которые поближе? Нет, с Белоруссией вообще у нас мало как-то получается, такой слабый контакт. Ближе — Великие Луки, они нас очень любят и часто приезжают. Но это приезжают знаете как? Как паломники — помолиться. Нелидово, Андреаполь, Ржев — они к нам приезжают как паломники, приезжают к нашим святыням. А вот какие-то конкретные проекты, какие-то, вот знаете, серьезные программы, которые на выходе имеют не личностные плоды, а общественные плоды, — это вот Петербург, Москва. То есть люди приезжают за духовным плодом, личностным, для решения своих проблем, либо приезжают для того, чтобы помочь что-то монастырю сделать. Они при этом тоже получают личностный плод, естественно. Как Вы уже знаете, самая высокая молитва какая? Не прошение...
Л. Горская А какая?
И. Калашникова
— А славословие. «Слава Тебе, Боже Наш, Слава Тебе!» Поэтому самая большая... Я всегда говорю — вот мы поднимаемся, самая сильная жертва — это жертва — просто кирпичик. Когда люди жертвуют на кирпичик просто. вот ничего не просят взамен, а Господь Сам ведает, что человеку надо.
Л. Горская А у меня такой вот вопрос — не хотите, не отвечайте: у Вас такая бурная разноплановая деятельность, которая требует Вашего времени, энергии как организатора, продюсера всяких процессов, говоря таким немножко утрированным бизнес-языком, которые происходят вокруг монастыря и в самом монастыре. Но при этом Вам нужны постоянные насельники. А вот когда они появятся, это же тоже очень сложное дело — управляться внутри... управлять коллективом... Ну, не управлять, я не знаю, как вот деятельность игуменьи называется. Чтобы был мир, чтобы не было противоречий, у каждого свои проблемы, вот это монастырское притирание... Вы не боитесь, что это тогда отвлечет Вас от развития монастыря внешнего? Такой вот вопрос.
И. Калашникова
— Наоборот. Наоборот, я уже сейчас, последние годы, учусь делегировать. Хороший руководитель, если он хороший руководитель, всегда строит команду и учится делегировать полномочия. Но в чем сложность в монастыре? Сложность тут в том, что для того, чтобы решать духовные вопросы в монастыре, нужно все-таки иметь в себе не только профессиональный навык в какой-то области — нужно все-таки иметь еще и какую-то духовную составляющую: для чего, зачем и для кого это делается. Потому что все-таки базовый вектор во всем этом целеполагании — это служение Богу. Когда я училась в Свято-Тихоновско
Л. Горская Но это же сложно. Как это совместить?
И. Калашникова
— Ну, как совместить? Вот как получается. Потому что вопросы о финансовом благополучии, решение всех... Это же тоже приходится все вопросы решать мне. Помимо того, что монастырь — духовная структура, это еще и юридическая структура.
Л. Горская А какие полномочия Вы хотели бы делегировать?
И. Калашникова
— Во-первых, все социальное проектирование, конечно, то, что касается социальных проектов. Хозяйственные вопросы чтобы полностью отдать, реставрационные.
Л. Горская А реставрация — там уже какой-то обозримый край или нет, или непочатый край?
И. Калашникова
— Непочатый.
Л. Горская Непочатый, да? Вот то, что мы перечисляли: келейный корпус — его надо построить. Отреставрировать — я запомнила — гранитное крыльцо, причем, срочно, пока не разрушился фундамент, уже сделанный под это крыльцо. Что еще?
И. Калашникова
— Не закончены вопросы по отоплению. Сделана разводка, повесили батареи в Никольском храме, а источника тепла так и не нашли, не смогли в проекте решить этот вопрос.
Л. Горская Каким образом?..
И. Калашников В городе нету газа, все очень просто. Город такой — не газифицирован. В центре города...
А. Пичугин
— Вообще в городе нету газа?
И. Калашникова
— Да, вообще нету газа.
А. Пичугин
— В газоносной державе?
И. Калашникова
— Да. Вот парадокс. Поэтому, наверное, имеет смысл вот в нашей с Вами встрече обратиться к людям, у которых есть технические знания (строители, проектировщики, газификаторы — те, которым небезразлична память патриарха Тихона, святителя Николая, царских мучеников, это все те святые, которые особо почитаемы в нашем монастыре), — помочь обители в решении вот этих организационных вопросов.
Л. Горская Каким образом решается проблема с газификацией? Откуда куда вообще нужно газ, трубу вести, чтобы?..
И. Калашникова
— Ближайший газ в Нелидово находится сейчас, 80 километров от нас.
Л. Горская Это по дороге через лес, как вот?..
И. Калашникова
— Нет, это не через лес. Это есть трасса. Но просто до Нелидово довели газ, а дальше — нет. Я недавно разговаривала с бывшим главой района, Николаем Васильевичем Авакумовым, буквально два дня тому назад. Говорю: «Николай Васильевич, что же так?» Он говорит: «Ну вот видите как...» И, причем, говорит, это... Я говорю: «А почему?» Он говорит: «Это «Газпром» решает, это даже не мы». Ну, и, тем не менее, я знаю, что очень многие вопросы, когда лично сам Владимир Владимирович подключается, решаются на совершенно другом уровне. Ну что, к Владимиру Владимировичу обращаться?
Л. Горская Ну, Владимира Владимировича на все вопросы не хватит.
И. Калашникова
— (Смеется.) Конечно.
А. Пичугин
— Это уже какое-то ручное управление, получается.
Л. Горская Вопросов много, а Владимир Владимирович один. По поводу газа — я вот знаю на опыте проведения трубы, которая гораздо короче, чем 80 километров, на порядок короче, — это очень трудоемкая задача. Одни согласования чего стоят. Там просто согласований, по-моему, больше, чем надо. Про деньги я уже молчу. Суммы какие-то заоблачные. Реально вообще 80 километров?
И. Калашникова
— Но это же задача не монастыря — это задача области.
Л. Горская Для целого города. Целый город сидит без газа.
А. Пичугин
— Ну, безусловно, да.
И. Калашникова
— Да, для района.
А. Пичугин
— Но Вы же как-то в этом участвуете? Или, по крайней мере, наблюдаете, как это происходит?
И. Калашникова
— Мы участвуем. К нам приезжают инвесторы, которые заинтересованы в этом вопросе, и просят нашей молитвы. Потому что я в теме. Я в теме, и, более того, знаю тех людей, которые этим занимаются. Знаю, что это все непросто. Поэтому я перед собой ставлю задачи конкретные — те, которые я могу решать. И я бы хотела сейчас говорить здесь об этих задачах. Мои задачи, которые в моем обозримом виде. Это генеральный план согласования монастыря. Это согласование дополнительных площадей, потому что нам выделяли землю кадастрами. Ну, Вы знаете, как сейчас земля выделяется. Храм в безвозмездное, бессрочное пользование, или в срочное пользование — по-разному. Нам бессрочно(?) выделена. Выделяли разными кадастрами. Их надо объединить. Вот для того, чтобы построить монастырь, возродить Генплан, нужно, чтобы эти все кусочки (их восемь или девять кусочков) были объединены в один кусок.
Л. Горская А это надо как сделать? В Росреестр подают заявление, да?
И. Калашникова
— Да, это нужно снова заплатить деньги, это нужно снова сделать. То есть мы уже раз заплатили, теперь снова должны заплатить. (Смеется.)
Л. Горская Потом налог заплатить...
И. Калашникова
— Да-да-да. То есть вот так.
А. Пичугин
— Хозяйственные дела отнимают больше времени, чем непосредственно монашеские, молитвенные?
И. Калашникова
— К сожалению, да.
А. Пичугин
— И поэтому Вы бы, конечно, часть полномочий кому-то делегировали, если бы нашлись такие люди, которые захотели бы себя?..
И. Калашникова
— Так всегда бывает. И тот факт, что приходится вопросы решать... Чтобы делегировать, нужны люди-профессиона
Л. Горская А профессионалы дефицит сейчас.
И. Калашникова
— Профессионалы — дефицит, да. Вот и получается пока вот так, как получается.
Л. Горская Мы очертили круг хозяйственных вопросов...
А. Пичугин
— Ну, это важно. У нас одна из задач, наверное, — рассказать людям о том, как живут провинциальные монастыри.
Л. Горская Я вот что хотела спросить. Вот если бы... В порядке приоритета, вот если бы Вам сейчас сказали: вот три хозяйственных вопроса Вам, матушка, решаем, Вы бы какие выбрали?
И. Калашникова
— Закладку фундамента келейного корпуса.
Л. Горская (Смеется.)
А. Пичугин
— У Вас келейный корпус — это да, действительно, судя по всему, самое...
Л. Горская Раз. Два? (Смеется.)
И. Калашникова
— Люди. Мне нужны четыре человека, профессиональных помощника. Я была бы счастлива на этом этапе.
Л. Горская В каких сферах?
И. Калашникова
— Один — строитель с опытом строительства. Причем, не нужны молодые люди, потому что нужны люди... Знаете, жизнь показывает, что вот уже где-то после сорока, ближе к пятидесяти — те, которые много попробовали, что-то прожили и как-то немножко с приоритетами уже разобрались. Понимаете? Когда внутреннее становится большим приоритетом, чем внешнее. То есть когда человек уходит на сознательное служение. Вот таких людей я ищу. То есть это уже после сорока по возрасту.
Л. Горская В сфере строительства. Еще в какой сфере?
И. Калашникова
— Общехозяйственна
Л. Горская Ну, фактически быть правой рукой?
И. Калашникова
— Да, да. Это не просто написать письмо — это надо уже понимать, созвониться...
Л. Горская А я еще слышала, что это нужно особое смирение какое-то, экстраординарное
И. Калашникова
— Смирение перед настоятелем и смелость перед внешними структурами, организациями, с которыми приходится входить в контакт.
Л. Горская Да, то есть такое сочетание...
И. Калашникова
— Дерзновение.
Л. Горская А просто люди Вам нужны? Я, конечно, понимаю, что хороший человек — не профессия, как сейчас принято говорить, но вот если человек зрелый, и он принял решение или ему кажется, что он хочет, стремится к монашеской жизни, но при этом у него, допустим, нет высшего специального образования, а есть просто образование, и вот он хочет попробовать пожить в монастыре год, два, три, Вы таких людей примете к себе?
И. Калашникова
— Лиза, я когда принимаю людей, я не спрашиваю об их образовании.
Л. Горская Вот. Я знаю. Я хотела уточнить. Потому что вдруг кто-то не знает...
И. Калашникова
— Никогда не задаю этого вопроса. Я только, знаете, задаю вопрос, когда мне человек начинает, звонит и спрашивает: «А какие у Вас есть послушания?», тогда я говорю: «А что Вы ждете?». Вот тут я сразу вижу, что человек не ориентирован на смирение, на послушание, а ориентирован немножко на другое. Поэтому я никогда не спрашиваю об образовании — я спрашиваю о намерениях человека и о сроках, сколько он хочет побыть. А дальше уже все, как говорится, возникает по ходу дела.
Л. Горская Третье желание мы не перечислили... Фундамент келейного корпуса — это первое желание. Второе — люди. Третье?..
И. Калашникова
— Деньги, наверное, без которых ничего не сделаешь. Средства для решения этих вопросов.
Л. Горская А вот если кто-то захотел так или иначе Вам помочь в каком-то из тех вопросов, которые мы перечислили, это как сделать? Это найти сайт, связаться с Вами через сайт?
И. Калашникова
— Ну, наверное, самое простое сейчас — сайт, потому что это... Вы же не будете давать какие-то реквизиты или телефоны по эфиру, это же не делается. Сайт монастыря — «Свято-Тихоновск
Л. Горская А чтобы приехать, что надо сделать?
И. Калашникова
— Либо позвонить — там написаны тоже телефоны, либо написать письмо — там написан электронный адрес, и согласовать время приезда. Все очень просто.
А. Пичугин
— Спасибо! Будем заканчивать нашу программу. Напомним, что в гостях сегодня у нас была игуменья Иоанна Калашникова, настоятельница Свято-Тихоновско
Л. Горская ...Алексей Пичугин...
А. Пичугин
— Всего хорошего!
И. Калашникова
— Храни Вас Господь!
Друзья нашли приют
Поделиться
Каждому из нас доводилось делать выбор между собственным комфортом и необходимостью совершить пусть маленький, но подвиг. Например, ты вернулся домой после суток работы, предвкушаешь долгожданный выходной, но тут звонит друг и просит помочь с переездом. В подобных ситуациях я вспоминаю астраханца Вячеслава Глинкина. Сюжеты о нём прошли несколько лет назад по телевизионным каналам.
Вячеслав Глинкин — сирота, инвалид по зрению. После выпуска из детского дома он поступил в Астраханский губернский техникум и жил вместе с другими студентами в общежитии. Весной 2015 года исполнилась давняя мечта юноши — областное правительство подарило ему собаку-поводыря. Вячеслав назвал нового друга-лабрадора Оливером. И тут начались неприятности. У Славиного соседа по комнате оказалась аллергия на собачью шерсть. Администрация общежития поставила вопрос ребром: или Глинкин избавляется от лабрадора, или ищет себе другое жильё.
Слава не предал дружбу. Он ушел из общежития практически в «никуда». Найти новое пристанище, да ещё с собакой, не так-то легко, когда у тебя из всех доходов только пенсия по инвалидности. Славе с Оливером даже пришлось ночевать на улице. Хорошо, что вскоре о беде узнал старый друг Вячеслава, Алексей Чариков. Он страдает сильнейшей близорукостью и понимает, что значит собака-поводырь для слепого. Без лишних вопросов Лёша приютил в своей маленькой квартирке Славу и Оливера. А спустя полгода астраханское правительство выделило Глинкину своё жилье, так что всё обернулось к лучшему.
Но я всё думаю про то непростое решение Вячеслава. Самым простым и очевидным в его трудной ситуации было бы желание продать породистого пса и жить спокойно в общежитии. И многие уговаривали юношу так поступить! А он делал невыгодный для себя, но единственно правильный выбор. Ведь только кажется, что главное в жизни — сберечь благополучие. На самом деле, гораздо важнее сохранить верность — себе, другу, доброте.
Все выпуски программы Живут такие люди
Александр и Елена Леньковы
Поделиться
Фото: Unsplash
Народный артист России Александр Сергеевич Ленькоов никогда не афишировал подробности своей личной жизни. Однако близкие, друзья и коллеги актёра знали, что он счастлив со своей единственной и любимой женой Еленой. Рядом друг с другом, деля на двоих радости и заботы, Александр и Елена Леньковы прожили 50 лет.
Встретились они ещё в детстве. Александру было 11 лет. Одноклассница пригласила его на день рождения. Нарядный, с подарком, Саша пришёл в гости. Именинница познакомила мальчика со своей сестрой Леночкой. Она была на год младше и училась в третьем классе. Большеглазая, светловолосая девочка сидела на диване и с увлечением читала журнал. Вид у неё был серьёзный и задумчивый. Саша сразу же проникся к ней глубокой симпатией. Леночке тоже понравился весёлый, улыбчивый одноклассник старшей сестры. Так началась их трогательная детская дружба. Саша и Лена всюду ходили вместе. Паренёк вёл себя как настоящий рыцарь — носил Леночкин портфель из школы, оберегал и защищал девочку.
С годами дружба ребят только крепла. Но появилось в ней что-то новое. В старших классах Александр и Лена поняли, что влюблены. Но ещё несколько лет после школы стеснялись признаться в этом. Хотя продолжали встречаться едва ли не каждый день, а по вечерам созванивались и долго разговаривали, словно не виделись целую вечность. Между тем, родители Елены были уверены, что молодые люди давно открыли друг другу свои чувства и не понимали, почему же они медлят с браком. Однажды мама девушки решила напрямую спросить об этом у дочери. Взволнованная Елена позвонила Александру и, смущаясь, обо всём рассказала. Счастью юноши не было предела. Наконец-то исчезла недосказанность! Он признался Лене, что давно любит её и готов жениться немедленно. Девушка заплакала от радости и приняла предложение.
Они поженились в 1964-м, а через год Александр окончил обучение в студии при театре имени Моссовета и поступил в труппу. Актёр с удивительной, тёплой улыбкой и добрыми глазами был востребован не только на сцене, но и в кино. И пусть роли ему чаще всего доставались второстепенные, каждая из них надолго запоминалась зрителям. Особенно любил Леньков сниматься в детских кинолентах, озвучивать мультфильмы. В 1969 году у них с Еленой родилась дочь Екатерина. Хорошую детскую одежду в те годы достать было непросто. И Александр... сел за швейную машинку. У актёра оказался талант к шитью. Он настолько хорошо освоил ремесло, что часто шил обновки и для жены. Времени хватало на всё. «У меня в жизни есть счастье с радостью идти на работу и потом с такой же радостью возвращаться с работы домой», — говорил актёр.
Леньковы старались как можно больше времени проводить вместе. Они любили ходить в походы. Однажды отправились в Крым дикарями, с палаткой, бродили по горам. Приходила Елена и на спектакли мужа. Когда после представления коллеги Александра видели его рядом с женой, сразу бросалась в глаза нежность, с которой супруги смотрели друг на друга, их светлые отношения. «Они просто лучились любовью», — говорили знакомые Леньковых, и называли их счастье «солнечным».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Веяние тихого ветра»
Поделиться
Летнее субботнее утро. Я иду по широкому и бескрайнему полю еле приметной тропинкой. Она пролегает сквозь высокую траву, среди которой разбросаны островки полевых цветов. Много медоносного донника, видно, как пчёлы собирают нектар с его белых цветков. Я наслаждаюсь свежим воздухом, тёплым приветливым солнцем, ярким голубым небом. И слушаю, как ветер колышет траву.
Мне вспоминается отрывок из библейской книги Царств, как Господь говорит пророку Илье, что Он откроется ему в «веянии тихого ветра». По-славянски этот выражение звучит особенно поэтично — «во гласе хлада тонка». И действительно, в тишине, когда слышно лишь веяние ветра, особо чувствуется присутствие Творца мира.
Я замедляю шаг и пытаюсь поймать это мгновение, зафиксировать своё переживание. На сердце становится легко и свободно. Я улыбаюсь солнцу, ласковому ветру и продолжаю путь по полю.
Все выпуски программы Утро в прозе
