Святые разных веков, подобно путеводным звездам, не дают человечеству сбиться с пути в самые темные времена истории.
Сегодня мы говорим о святой Цецилии и произведении Джеффри Чосера «Кентерберийские рассказы».
Английский писатель 14 века Джеффри Чосер был одним из самых образованных и разносторонних людей своего времени. Он служил при рыцарском дворе английского короля Эдуарда 3 в должности пажа оруженосца, а потом и придворного поэта, имел большую библиотеку редких книг.
Произведение Чосера «Кентерберийские рассказы» принесло ему славу «отца английской поэзии». Сюжет этой книги занимателен и одновременно прост: группа паломников отправляется в город КЕнтеребери, который в Средние века был главным религиозным центром Англии. На богомолье вместе собрались люди из разных сословий — купец, мельник, рыцарь, юрист, повар, врач, студент, ткачиха, пристав церковного суда, монах, две монахини… Чтобы скоротать время в пути, каждый по очереди рассказывает какую-нибудь интересную историю, заслуживающую всеобщего внимания. Одна из монахинь вспоминает христианское предание о святой деве-мученице Цецелии, жившей в 3 веке в Риме.
В семействе благородном, в граде Риме,
Цецилия узрела Божий свет;
Евангелья лучами неземными
Был в колыбели дух её согрет.
Богобоязненная с юных лет,
Она молила небо неустанно
Оставить девственность её сохранной.
Когда година в брак вступить пришла
И в храм она, на радость прихожанам,
Венчаться с женихом своим пошла, —
Он молод был и звался Валерьяном, —
Она, охваченная пылом рьяным,
Под белым платьем с золотой каймой
Во власяницу стан одела свой.
В «Кентерберийских рассказах» Чосер в подробностях пересказывает житие святой Цецилии.
После свадьбы Цецилия сказала мужу, что дала обет целомудрия, и умолила его считаться с этим. Вскоре Валериан, а вслед за ним его младший брат Тивуртий тоже уверовали во Христа и приняли крещение от священника Урбана. Когда об этом стало известно в Риме, братьев привели на допрос в префектуру.
Префект Турций Алмахий приказал им принести жертвы римским языческим богам, но Валериан и Тивуртий наотрез отказались и предпочли принять смерть за Христову веру.
Вскоре в суд вызвали и Цецелию, напомнив ей об указе римского императора: повсюду искать христиан и предавать их казни.
«И государи могут в заблужденье
Впасть, как и все, — ответила она. —
Несправедливы ваши обвиненья.
Скажи, в чем наша состоит вина?
Не в том ли, что душа у нас полна
Любви к Христу, что мы всегда готовы
Святое имя защищать Христово?
Дороже жизни это имя нам…»
Цецилию, как христианку, приговорили к казни. Получив смертельные ранения, она прожила еще три дня, призывая римлян уверовать во Христа.
Три дня ей удавалось превозмочь
Боль страшную; собой пренебрегая,
Любить Христа учила их святая.
Она им отдала добро своё
И молвила, их приведя к Урбану:
«Услышал Бог моление моё,
Дал мне три дня сносить тройную рану,
И прежде чем дышать я перестану,
Их души в руки я тебе отдам:
Мой дом да будет превращен во храм».
За то, что Цецилия ради небесного блаженства отказалась от земных радостей, девушка была наделена от Бога удивительным даром: ей было слышно пение ангелов на небесах. Потому святая дева-мученица Цецилия в христианстве считается покровительницей музыки, ее часто изображают на картинах с музыкальными инструментами: со скрипкой, лютней, за клавесином. По легенде, святая Цецилия даже изобрела орган…
И как нам с неба солнце, и луна,
И хор созвездий льют потоки света,
Так, бесконечной святости полна,
Всем людям в душу свет лила она
Своею мудростью, своею верой,
И добротой, не ведающей меры.
Жанр «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосер обозначил как «старинных былей, благородных сказок, святых преданий драгоценный клад». Одной из драгоценных жемчужин клада стала пережившая века история о святой деве-мученице Цецилии.
Игумения Таисия (Солопова) и её мать
«Мать моя вложила мне в сердце любовь к Богу и ближним, и всё то, что подобает христианину», — говорила игумения Таисия (Солопова) настоятельница Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря. Будущая монахиня, духовная дочь святого праведного Иоанна Кронштадтского, устроительница храмов и монастырей, родилась в богатой семье дворян — морского офицера Василия Васильевича Солопова и его жены Виктории Дмитриевны, принадлежавшей к роду Пушкиных.
Супруги жили в одном из своих имений близ города Боровичи Новгородской губернии. Долгое время они оставались бездетными. Виктория Дмитриевна горячо молилась Божьей Матери о том, чтобы Владычица даровала ей дитя. И чудо произошло — 16 октября 1842 года на свет появилась здоровая, крепкая девочка. Малышку назвали Марией и окрестили в честь преподобной Марии Константинопольской. Василий Васильевич по роду своей морской службы редко бывал дома. С матерью же маленькая Маша была неразлучна. «Бывало, сидит она у окна своей комнаты, шьёт и рассказывает события из Священной Истории. А я примощусь на скамеечке у её колен и слушаю», — вспоминала игумения Таисия. Виктория Дмитриевна баловала дочь, покупала ей гостинцы и игрушки. Но, стремясь развить в девочке любовь к милостыне, часто говорила ей: «Видишь, Машенька, какая ты богатая, счастливая, сколько у тебя разных лакомств. А у других-то, несчастных, и хлебца нет, — ты бы поделилась с ними, а они бы за тебя Богу помолились». Девочка впитывала эти материнские уроки милосердия и всегда с радостью делилась тем, что имела. У неё была особая копилка, которую мама регулярно пополняла серебряными пятачками. Когда они с Машей выходили на прогулку, то брали копилку с собой и раздавали деньги всем нищим, которых встречали по пути.
В 1852 году Маше исполнилось 10 лет, и родители отвезли дочь в Петербург, в Павловский институт благородных девиц, где ей предстояло провести 6 лет. Разлука с домом, особенно — с нежно любящей матерью, плохо сказалась на здоровье девочки. Маша слегла и несколько месяцев провела в лазарете. Там, в помещении институтской больницы, она пережила несколько удивительных духовных видений, после которых ощутила призвание посвятить свою жизнь Богу и стать монахиней.
За 6 лет учёбы это желание только окрепло. И вот — выпуск из института, возвращение домой. Прошло немного времени, и Виктория Дмитриевна стала говорить о том, что девушке пора устраивать свою жизнь — прежде всего, найти подходящего мужа. Мария поняла: разговор о монастыре будет для матери неожиданностью. Но всё же решила открыть ей свою душу. Однажды, когда Виктория Дмитриевна пригласила домой портниху, Мария как бы между прочим попросила не шить ей много платьев. В ответ на удивлённый взгляд матери Маша, прижав руки к груди, взволнованно сказала, что не в состоянии жить светской жизнью; что она давно и всей душой стремится в монастырь. Виктория Дмитриевна оказалась непреклонна. «Если не хочешь раньше времени меня уложить в гроб, не повторяй больше никогда таких слов», — отрезала она.
Много дней и ночей провела Маша в слезах и молитвах. Но вот однажды матушка неожиданно собралась и уехала, не сказав, куда. А когда вернулась, обняла дочь и благословила на монашеский постриг. Виктория Дмитриевна рассказала, что во сне увидела Божью Матерь. Владычица укоряла женщину за то, что та не хочет отпустить дочь в монастырь. Проснувшись, она приказала заложить лошадей и поехала в близлежащий Иверский монастырь — помолиться перед иконой Царицы Небесной. «Там я дала обещание не удерживать тебя более», — со слезами сказала Виктория Дмитриевна.
Мария несколько лет прожила послушницей в разных обителях. 10 мая 1879 года в Тихвинском монастыре она приняла монашеский постриг с именем Таисия. Всё это время она вела с матерью постоянную переписку. А после её кончины узнала от родных, что последние слова Виктории Дмитриевны были о дочери: «Маша — вечная за нас молитвенница, сама Царица Небесная избрала её Себе».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Люди как деревья»
Золотая осень. Субботним утром я иду по дорожке парка, усыпанной листвой, и любуюсь деревьями, «одетыми в багрянец и золото». Вот пронзительно красные рябины. Вот дубы со светло-коричневыми листьями. Вот жёлто-золотистые берёзки. А вот сверкают на солнце ярко-зелёные иголки соснЫ. Небольшой ветерок, слегка колыхающий кроны деревьев, создаёт приятный шум. Деревья словно разговаривают друг с другом и обращаются к проходящим мимо людям.
А людей этим утром немного. Вот улыбаясь идёт девушка. Её длинные волосы оттенка мёда и платины будто сливаются с золотой листвой берёз. Да и сама девушка стройна, как берёзка. Навстречу девушке идёт юноша с ярко-красными волосами. В наушниках у него играет музыка, и он покачивается ей в такт. Юноша похож на рябину, такой же рубиновый, и качается как это дерево, только рябинка от ветра, а он под звуки музыки. Немного поодаль вышагивает крепкий широкоплечий мужчина. Невольно я сравниваю его с массивной сосной, мимо которой он проходит. Мужчина излучает уверенность и надёжность, он такой же сильный, как это дерево.
Я подумал, что люди, как деревья, разных цветов и оттенков. Они не похожи друг на друга, но в целом образуют красоту и гармонию. Как же прекрасен этот мир, созданный Богом!
Все выпуски программы Утро в прозе
19 апреля. О грехе уныния
В 17-й главе Книги притчей Соломоновых есть слова: «Весёлое сердце благотворно, как врачевство, а унылый дух сушит кости».
О грехе уныния, — протоиерей Максим Первозванский.