Светлый вечер с Федором Емельяненко (эфир от 01.12.2014)

В гостях у программы "Светлый вечер" был известный российский спортсмен Федор Емельяненко.
Наш гость рассказал о своей семье, о своем родном городе - Старом Осколе, о приходе в спорт, своих учителях и спортивной карьере. Кроме того, Федор говорил о литературе и своей любви к чтению, о приходе к Богу и своей вере, а также о том, каким должен быть настоящий мужчина.

Ведущие: Алла Митрофанова и Алексей Пичугин

 В гостях: Федор Емельяненко  

А. Пичугин

— Здравствуйте! В эфире радио «Вера» Алла Митрофанова, я, Алексей Пичугин, и в гостях у нас сегодня Федор Емельяненко. Здравствуйте!

А. Митрофанова

— Добрый светлый вечер!

Ф. Емельяненко

— Здравствуйте!

 

Наше досье:

Федор Емельяненко. Родился в 1976 году в городе Рубежный Луганской области. Вскоре его семья переехала в город Старый Оскол Белгородской области. В 10 лет Емельяненко начал заниматься самбо и дзюдо. Высшее образование получил в Белгородском государственном университете на факультете физической культуры и спорта. Неоднократный чемпион мира по смешанным единоборствам, заслуженный мастер спорта по самбо и мастер спорта международного класса по дзюдо. В 2012 году Федор стал советником министра спорта Российской Федерации, членом Совета по развитию физической культуры и спорта. Два брата Федора — Александр и Иван также знаменитые спортсмены.

 

А. Митрофанова

— Федор, скажите, пожалуйста, вы родились в Луганской области, насколько я знаю, и прожили несколько лет в этом регионе, вы себя кем ощущаете по менталитету? Насколько в то время закладывалось в менталитет то, что вы видели вокруг себя?

Ф. Емельяненко

— Я не помню себя в Луганской области, я помню, что мы приезжали к бабушкам на каникулы, а так я всю свою сознательную жизнь прожил в Старом Осколе. Когда мне было 2 года, моя семья переехала в Белгородскую область в Старый Оскол, и всю жизнь я прожил в Старом Осколе.

А. Митрофанова

— Приезжая к бабушкам в Луганск?

Ф. Емельяненко

— Да, но тогда был у нас Советский Союз, и границы были свободными. Не было никакого разделения.

А. Пичугин

— Тем более граница близко.

Ф. Емельяненко

— Да.

А. Пичугин

— А в Москву когда переехали?

Ф. Емельяненко

— А в Москве я уже 2 года и три месяца.

А. Пичугин

— А до этого жили в Старом Осколе?

Ф. Емельяненко

— Да, все правильно, Белгородской области.

А. Митрофанова

— Старый Оскол — небольшой городок, в котором живет Федор Емельяненко, человек с мировым именем. Как вы себя там чувствовали?

Ф. Емельяненко

— Замечательно.

А. Митрофанова

— Вас знали все.

А. Пичугин

— Все-таки это не такой маленький город...

Ф. Емельяненко

— 300 тысяч. И всю жизнь я занимался в Старом Осколе, и результат всегда давал за свой любимый город. Позже, когда я закончил свою спортивную карьеру, мне поступило предложение поработать в министерстве спорта...

А. Пичугин

— И только тогда вы переехали в Москву?

Ф. Емельяненко

— Да-да.

А. Митрофанова

— А до этого у вас никогда не было желания расширить горизонты, увидеть мир, переехать в другую страну, у вас же были к этому все возможности?

Ф. Емельяненко

— И по стране я поездил, и по миру покатался, я не знаю, для меня самый лучший город — это Старый Оскол. Мой родной город. Везде, где бы я ни был, меня всегда тянуло домой, в России. Как только я оказывался в России, мне хотелось домой, к родным, близким. Мне и в Москве нравится, и в Питере нравится. Я всегда нахожу...

А. Пичугин

— Можете устроить себе комфорт? Я имею в виду, что есть люди, которые могут устроиться с комфортом, это не материальный вопрос, на любом месте. Кому-то тяжело переезжать, а кто-то хорошо умеет вписывать себя в среду.

Ф. Емельяненко

— Моя среда — это храм и семья, работа. То есть примерно три этих составляющих делят. Я живу семьей и работой и, конечно, всегда хожу в храм.

А. Пичугин

— В Советское время было не очень принято, не очень распространены многодетные семьи. Как вы себя ощущали в такой семье — четыре человека?

Ф. Емельяненко

— Чувствовали себя замечательно. Были времена потяжелее, но мы жили достаточно дружно, хотя старшая сестра у нас уехала рано, для нас рано, особенно для моих братьев. Она поступила в медицинский институт...

А. Митрофанова

— Куда кстати?

Ф. Емельяненко

— Она закончила Краснодарский медицинский институт.

А. Митрофанова

— И осталась там жить?

Ф. Емельяненко

— Нет, она вернулась.

А. Митрофанова

— В Старый Оскол?

Ф. Емельяненко

— Да.

А. Митрофанова

— У вас это семейное, вы все возвращаетесь в Старый Оскол. Здорово же.

Ф. Емельяненко

— Сейчас только она там осталась, и мама.

А. Митрофанова

— Есть ли у вас в Старом Осколе какое-то любимое место, свое?

Ф. Емельяненко

— Я очень люблю природу, подпитываюсь во многом, встречаясь с родными, друзьями, на природе.

А. Митрофанова

— В окрестностях.

Ф. Емельяненко

— Там 10 минут, и ты уже в окрестностях. В любую сторону. А так — отдыхаю я в семье.

А. Митрофанова

— Возвращаясь к вопросу о многодетной семье ваших родителей. Мы все родом из советского времени, как ни крути. В советское время отношение к многодетным семьям отношение было какое: наплодили нищету, семеро по лавкам и так далее. Вы говорите, что чудесно, замечательно жили, вы не чувствовали таких настроений по отношению к себе? Как вас воспринимали окружающие?

Ф. Емельяненко

— Я «наплодили нищету» услышал в своем совершеннолетии. По отношению к другим. Потому что у моей мамы было удостоверение, что она мать, многодетная мама, она, конечно, не пользовалась, но для нее это было почетно. И в своем детстве я никогда не слышал выражения «наплодили нищету».

А. Митрофанова

— Это, наверное, очень хорошо. Это значит, что, глядя на вашу семью, все радовались и хотели так же.

Ф. Емельяненко

— Возможно.

А. Митрофанова

— Я читала, что вы жили в коммунальной квартире со своей родительской семьей какое-то время, вы помните этот опыт? Который сейчас тоже уходит в прошлое. Современные подростки, дети не представляют, что это такое.

Ф. Емельяненко

— Мы жили втроем, Саня только родился, в одной комнате, на кухню и в уборную ходили через общий коридор. Позже мы расширились, нам дали другую комнату в квартире, то есть у нас была однокомнатная малосемейка.

А. Митрофанова

— То есть вы потом переехали?

Ф. Емельяненко

— Да. И санузел был, не приходилось ходить через общий коридор.

А. Митрофанова

— А вы дружили с соседями?

Ф. Емельяненко

— Всегда жили очень дружно. У всех были маленькие дети, все мы детьми дружили, родители наши взрослые дружили, встречались. Встречались постоянно. И совместные праздники вместе проводили.

А. Пичугин

— Какое у вас самое яркое детское впечатление?

Ф. Емельяненко

— Врасплох застали.

А. Пичугин

— Их, наверное, было очень много.

Ф. Емельяненко

— В детстве мне казалось, что на свете всего два Феди. Я долго спрашивал у мамы, почему ты меня назвала Федей, никого вокруг Феди нет.

А. Митрофанова

— А кто был второй Федя?

Ф. Емельяненко

— Мой дедушка. «Я назвала тебя в честь дедушки». И мне казалось, что два Феди на всем белом свете. И для меня было большое удивление, когда я уже взрослым, увидел еще одного Федю, а потом еще. А сейчас бывает до смешного, идешь по улице, слышишь «Феденька». Невольно поворачиваешься, мама зовет малыша.

А. Митрофанова

— Бывает мода на имена. Один год всех называют почему-то Андреями, другой год всех называют Тихонами или Никитами. А теперь, видимо, к Федорам обратились.

А. Пичугин

— Тогда имя было не очень распространенное. Это в честь деда назвали, а в конце 70-х...

А. Митрофанова

— Не распространенное, правда. Федор Михайлович Достоевский, как всегда...

А как вы к нему относитесь, к вашему тезке?

Ф. Емельяненко

— Перечитал почти все. Осталось мне «Бесы» прочитать.

А. Митрофанова

— Федор Емельяненко читает Достоевского.

А. Пичугин

— Так это же замечательно, кто б сомневался...

А. Митрофанова

— Я не сомневалась, это у меня в голове заголовок рождается.

Ф. Емельяненко

— Когда я пришел с армии, у меня была большая потребность в классике, я начал перечитывать все взахлеб. Приезжая с соревнований я брал новую книгу, новый том. И перечитал много литературы. Было захватывающе, интересно. Не было никакой тяги ни к зарубежной литературе современной, ни к современной нашей литературе, пустой этой, но всегда хотелось уткнуться в классику, и всегда я чувствовал, как под воздействием нашей русской литературы, менялся образ мыслей, менялось отношение к жизни.

А. Митрофанова

— Я слышала о том, что вы пишете очень грамотные смс-ки. Скорее всего, это оттого, что вы много читаете.

Ф. Емельяненко

— Это меня мой друг похвалил.

А. Пичугин

— В детстве вы были из братьев самый старший? Это вы подвигли всех к занятию спортом?

Ф. Емельяненко

— Наверное, я протоптал дорожку. У каждого свой путь. Александра мне уже некуда было девать. Чтобы не сидеть с ним, я его всегда брал на тренировки. И с 7 или даже с 6 лет все тренировки он был со мной. Где кувыркнется, где прием ему ребята покажут, с 8 лет он начал заниматься спортом. А Ваня тоже начал рано заниматься, довольно успешно. Он стал мастером спорта по рукопашному бою, по боевому самбо.

А. Пичугин

— Почему боевое искусство? 70-е годы, рассвет хоккея, наша сборная всех громит.

Ф. Емельяненко

— Мы следили за хоккеем. Но, наверное, любой мальчишка хочет стать сильнее, хочет быть сильным, постоять за себя, в первую очередь, самым сильным в классе, самым сильным среди параллельных классов. И вот у меня было такое же желание. Большое желание овладеть единоборством. Я даже еще не знал каким.

А. Митрофанова

— Решили взять сразу все, а потом разобраться.

Ф. Емельяненко

— Мама работала с моим тренером, он в свободное от работы время вел секции самбо и дзюдо. И он предложил ей привести меня в секцию. И я, конечно, с большим удовольствием, большим желанием побежал. Для нас самбо и дзюдо — это было что-то особенное. И первые мои тренировки были в подвальном помещении, в бомбоубежище.

А. Митрофанова

— Экстремально.

А. Пичугин

— Главное, что было, где заниматься в Старом Осколе, не приходилось ездить в Белгород, например.

Ф. Емельяненко

— Не приходилось ездить в Белгород, но ходил пешком за три микрорайона.

А. Митрофанова

— А что вас вдохновляло на такие подвиги? Можно было дома сидеть, делать математику или гонять во дворе.

Ф. Емельяненко

— Можно было. Математику я старался не запускать, делать. И гонять приходилось.

А. Митрофанова

— Успевали?

Ф. Емельяненко

— Не так уже, конечно, много, как могло бы. Но я влюбился в спорт, придя на первую тренировку, я загорелся, в течение долгих лет я не пропустил ни одной тренировки.

А. Пичугин

— Федор Емельяненко у нас в гостях. Вы слушаете радио «Вера» мы продолжаем.

А. Митрофанова

— Продолжаем наш разговор. Вы упомянули вашего тренера, первого, который сумел вас вдохновить своим примером. Я хотела у вас спросить о роли тренера в таком спортивном воспитании. Насколько это важно?

Ф. Емельяненко

— Очень важно. Потому что дети на тренера смотрят...

А. Митрофанова

— Разинув рот?

Ф. Емельяненко

— Да, и бывают моменты, даже периоды в жизни ребенка, когда для него тренер пользуется гораздо большим авторитетом, чем родители.

А. Митрофанова

— Это называется в психологии «значимый взрослый». Особенно в переходном возрасте.

Ф. Емельяненко

— Перед армией так получилось, что полгода я тренировал детей, набрал набор десятилеток. И для меня было дико, когда взрослые родители ко мне приходили, пацану 18-летнему, называли меня по имени отчеству и просили, чтобы я повлиял на их ребенка, потому что кроме меня они никого не слушаются. Чтобы они подтянули учебу.

А. Пичугин

— А вам едва 18.

Ф. Емельяненко

— Нет, мне уже исполнилось 18.

А. Пичугин

— Только-только.

А. Митрофанова

— И что вы делали?

Ф. Емельяненко

— Я сдвигал брови, подзывал...

А. Митрофанова

— Чтобы казаться старше, грознее.

Ф. Емельяненко

— Для них-то я Федор Владимирович. Для них авторитет был большой. Пожурив, сказав, что если ты не потянешь учебу, я тебя не пущу на тренировки, через время родители приходили и благодарили.

А. Митрофанова

— То есть из вас тогда в 18 лет уже получился хороший педагог?

Ф. Емельяненко

— Я не думаю, что получился. У меня был опыт, и после армии, и до армии, я тренировал.

А. Пичугин

— А в армии продолжали заниматься?

Ф. Емельяненко

— Да. Но уже самостоятельно.

А. Митрофанова

— Этот опыт, когда вы тренер и когда вас кто-то тренирует, в чем принципиальная разница в отношении к процессу, между людьми.

Ф. Емельяненко

— Когда вы тренер, вы на виду. Вы являетесь не только для детей авторитетом, вы являетесь примером подражания. Дети впитывают не то, чтобы даже приемы, ваши повадки, привычки замечают. И, конечно, тренер должен понимать, что дети будут брать не только хорошее, но и плохое.

А. Митрофанова

— То есть иными словами тренер должен спускать с себя 7 шкур, на красный дорогу не переходить, на желтый тоже не переходить. Не пить, не курить, да?

Ф. Емельяненко

— Конечно.

А. Митрофанова

— Не повышать голос, слушать старших, спрашивать у соседей, не нужно ли им принести продуктов. Какой должен быть перечень? Как вы для себя это определяли?

Ф. Емельяненко

— Я не знаю, я жил по совести и понимал, что на меня смотрят маленькие люди, которые еще учатся, набираются, которые, как губка, впитывают в себя все.

А. Пичугин

— А сейчас вы могли бы с ними заниматься, хотели бы?

Ф. Емельяненко

— С детьми?

А. Пичугин

— Да.

Ф. Емельяненко

— Не знаю, я, может быть, и хотел бы, но у меня нет возможности.

А. Пичугин

— Когда-то, может быть, работа в министерстве вам надоест, может, подойдет к завершению...

А. Митрофанова

— Кстати, я знаете, о чем подумала, какой хороший критерий для принятия решения в той или иной ситуации. Если на меня сейчас будет смотреть 10-летний ребенок, что он скажет? Как мне поступить.

Ф. Емельяненко

— У меня много работы с молодежью, много работы не с детьми уже, но с подростками. Так же продолжаются и тренировки, и мастер-классы, и общение. Поэтому нужно понимать, что я могу дать, что я могу нести.

А. Пичугин

— Скажите, Федор, а насколько необходима в спорте злость? В силовых приемах, когда вы на ринге, должна присутствовать злость? Меня всегда занимал вопрос, вот выходят два человека на ринг, какие у них могут быть отношения за пределами ринга?

Ф. Емельяненко

— Только дружеские.

А. Митрофанова

— Вы только что побили друг друга, а потом пожимаете друг другу руки, типа «спасибо, парень, хорошая игра»?

Ф. Емельяненко

— Да.

А. Пичугин

— А потом, я сильно утрирую, конечно, можете пойти вместе выпить пива?

Ф. Емельяненко

— Примерно так и происходило. Мы выходили в ринг, мы соревновались, мерились мастерством, теми знаниями, которыми мы владели, представляли свои страны, свою родину в какой-то степени. И, побившись, без всякой злобы... Ринг — это ринг, но и на ринге мы бились без какой-либо злости. По крайней мере, я старался. Да и мои соперники. Как правило, как они говорили потом, это просто шоу. Если где-то и был какой-то выпад, то не прими его на свой счет. Просто относиться к этому как к шоу.

А. Митрофанова

— Спорт — это шоу?

Ф. Емельяненко

— Нет, спорт — это спорт. Не шоу. Поединок. Я выходил и старался максимально хорошо сделать то, что я умею.

А. Пичугин

— А поединок, что вы вкладываете в это понятие? То, что так называется происходящее, мы понимаем, но, возможно, вы как участник этого процесса вкладываете в понятие поединок нечто большое?

Ф. Емельяненко

— Поединок — это тот опыт, тот багаж, тот многолетний опыт можно вместить в эти минуты, которые тебе даны. Максимально хорошо сделать свою работу, то, чему тебя научили, все свои тренировки, нагрузки вложить в эти минуты, но понимать, что нельзя давать волю эмоциям, нельзя не злиться. Для меня никогда не стоял вопрос о какой-то злости, скорее, может быть, спортивная злость, есть такое выражение, но это не «спортивная злость», а умение овладеть собой, для того чтобы добиться победы.

А. Пичугин

— Неужели никогда не было эксцессов с партнерами за пределами ринга?

Ф. Емельяненко

— У меня никогда. Слава Богу.

А. Митрофанова

— А есть такое мнение, что если ты не будешь злым, если ты не будешь таким образом защищаться от окружающего мира, то окружающий мир тебя сожрет.

А. Пичугин

— Федора Емельяненко попробуй сожри.

А. Митрофанова

— Это правда. Перед нами Федор Емельяненко, и это надо иметь в виду. Но не все же, как вы? Что бы вы сказали людям, которые не могут физически за себя постоять и защищают себя злостью.

Ф. Емельяненко

— Если к людям с добром и любовью, то и они тебе тоже.

А. Митрофанова

— Почему тогда в Евангелии есть такие слова, что если тебя ударили по одной щеке, подставь другую щеку? Получается, что изначально ударили, ты с добром, тебя бьют, ты с добром поворачиваешь другой стороной лицо, тебя снова бьют.

Ф. Емельяненко

— Я знаете, я думаю, что если идет оскорбление тебя лично или какая-то несправедливость лично, это можно пережить, проглотить, уйти от конфликта. Но если идут нападки на твоего близкого человека, на страну, на веру, то терпеть нельзя, нужно отвечать.

А. Митрофанова

— Вы в интервью неоднократно говорили и сейчас упомянули о том, что стараетесь делать свое дело максимально хорошо. Вы выходите на ринг, занимаетесь там своим делом, стараетесь сделать его максимально хорошо, потому что раз вас сюда Господь поставил, читала я в интервью журнала «Фома», значит, это то дело, которое вы сейчас должны сделать хорошо. В чем смысл этого дела? Какой смысл вы вкладываете в свою борьбу? Если мы говорили, что Господь поставил, поставил зачем-то. Зачем? Как вы для себя определяете высший смысл?

Ф. Емельяненко

— Есть такой вид спорт — смешанные единоборства, которыми я занимался. Я представляю свою страну в этом виде спорта. И веру соответственно. Я должен выйти и отстоять честь своей страны в этом виде спорта и веру. Зачем? Единоборства во все времена, люди занимались единоборствами.

А. Пичугин

— А что вы вкладываете в это понятие — отстоять веру на ринге? Вы выходите, скажем, к примеру, против борца из Сербии, православная страна...

Ф. Емельяненко

— Я против братьев-сербов не выходил, не складывалось, во-первых. Во-вторых, я бы принципиально не вышел. Я против наших бойцов даже, против россиян никогда не бился. Если какие-то отборочные соревнования — да, на чемпионатах России по боевому самбо я выступал с нашими ребятами, чтобы заслужить путевку на чемпионат мира.

А. Пичугин

— А там уже для вас это было нечто большее?

Ф. Емельяненко

— А там я уже представитель своей страны, своей Родины.

А. Митрофанова

— Я хочу уточняющий вопрос задать. Если вы, православный человек, одерживаете победу на ринге над католиком или мусульманином, это значит, что вы таким образом утвердили свою веру? Это же спорт. Это же немного по-другому. Поправьте меня.

Ф. Емельяненко

— Для меня, я все-таки выхожу выступать за Россию, и перед выходом прошу Божией помощи. Все знают, не все, своей жизнью я стараюсь прилепиться ко Господу Иисусу Христу. И, в принципе, многие это знают.

А. Пичугин

— Когда вы пришли в Церковь, у вас не возникало противоречий с тем, чем вы занимаетесь? Силовыми единоборствами и христианскими ценностями?

Ф. Емельяненко

— Слава Богу, нет. Потому что мне в моей жизни сразу попались люди духовной жизни, которые смогли мне объяснить, что нет здесь никакого противоречия.

А. Митрофанова

— А можете привести примеры в каких-то житейских ситуациях, как вам советовали вести себя люди, которые вас наставляли? Допустим, хотели сделать одно, они вам говорили: нет, надо сделать другое. Как правило, приходишь в храм, начинает меняться сознание, ты понимаешь, что можешь поступить так-то и так-то.

Ф. Емельяненко

— Вы знаете, во многих вопросах у меня менялось... Не во многих вопросах у меня менялось мировоззрение, потому что, придя в храм, совесть моя заработала по-другому. Что хорошо, что плохо, я понимал и до того, как пришел в храм, когда Господь коснулся души. У меня таких вопросов сильно не возникало. Я всегда понимал, что во все времена у нас были воины, православные воины, во все времена было боевое искусство, всегда надо было постоять и за свою семью, и за свою родину. Я пошел изучать единоборства, для того чтобы стать сильнее, ради этих целей.

А. Пичугин

— В гостях у радио «Вера» Федор Емельяненко, скоро мы к вам вернемся.

А. Пичугин

— Здравствуйте, друзья! В эфире радио «Вера» Алла Митрофанова, я, Алексей Пичугин, мы вас приветствуем. И с удовольствием представляем нашего гостя: сегодня в гостях у программы «Светлый вечер» Федор Емельяненко.

А. Митрофанова

— Который в представлении, на самом деле, не нуждается. Я с трудом представляю себе человека, который бы вас не знал. Вы в предыдущей части нашей программы открыто называли себя православным христианином и говорите о том, что для вас защита православной веры, утверждение православной веры — это один из жизненных приоритетов, если я все правильно передаю.

Ф. Емельяненко

— Вы знаете, я бы очень хотел соответствовать имени православного христианина.

А. Митрофанова

— У вас есть сомнения, что это так?

Ф. Емельяненко

— Нет. По вере по своей, да, я нисколько не сомневаюсь, по жизни происходят падения, я стараюсь всей своей душой прилепиться к Господу.

А. Митрофанова

— Вы однажды, по-моему, сказали, после поражения в 2010 году, что падения нам нужны, для того чтобы встать и идти дальше. Да? Получается, что это некий принцип очень универсальный, подходящий не только для ринга.

Ф. Емельяненко

— В какой-то степени, да. Но нельзя падать специально. И в жизни, и в духовной жизни. Всегда нужно бороться, стараться изо всех сил не упасть. А там уже, если Господь попускает, то нужно принимать так, как есть.

А. Пичугин

— Я хотел бы чуть назад вернуться в нашей беседе. Я вас слушаю, и у меня возникает вопрос. А вы никогда не мечтали выбрать для себя военную стезю, а не спортивную?

Ф. Емельяненко

— Когда мы закончили предыдущую нашу часть разговора...

А. Пичугин

— Я еще тогда это хотел уточнить.

Ф. Емельяненко

— Были у меня мысли, когда был ребенком. У каждого мальчишки моего времени, мы мечтали быть и милиционерами, и космонавтами, и военными.

А. Пичугин

— Вы очень красиво говорите о защите ценностей, близких каждому человеку...

А. Митрофанова

— Не красиво, а точно.

Ф. Емельяненко

— Вы знаете, меня родители воспитывали, и папа всегда говорил, и мама воспитывала в любви к Родине, и папа всегда говорил, что в его время тот, кто в армию не ходил, над тем девчонки смеялись.

А. Пичугин

— А выбрать в качестве дела всей жизни, в качестве профессии?

Ф. Емельяненко

— Нет, потому что... Повзрослев, мне хотелось пойти по спорту. Был момент, когда было тяжелое время, но меня родители поддерживали, помогали, и у меня пошел результат. Тот момент, когда нужно было уходить, либо получать какую-то профессию, либо идти по спорту до конца...

А. Пичугин

— А материальная составляющая в спорте важна? Мы сейчас постоянно слышим о футболистах, которые получают...

А. Митрофанова

— Которых продают. Такое ощущение, как будто речь идет о гладиаторах, а не свободных людях.

А. Пичугин

— И слышу в то же самое время советских ветеранов спорта, которые говорят: «А мы-то играли не за деньги, а за ромбик, за квадратик, за символ клуба...» А современные спортсмены выступают, получается, за деньги. И они, конечно, тоже выступали за деньги, но сейчас эта материальная составляющая, получается, превалирует?

Ф. Емельяненко

— Если вы богатый человек, не прилагайте сердца к деньгам. Деньги не должны быть главным. Главным должны быть духовные и нравственные ценности, которые есть в каждом человеке.

А. Митрофанова

— Что же делать с деньгами? Много денег иногда трудно совместить, хочется себе поблажки делать...

Ф. Емельяненко

— Деньгами нужно правильно распоряжаться.

А. Митрофанова

— Как правильно?

Ф. Емельяненко

— Поэтому нужно заниматься воспитанием своих детей, чтобы с детства они уже чувствовали ответственность, не только за те средства, которые они зарабатывают, чувствовали ответственность за правильное распоряжение средствами. Понимали, что рядом есть нуждающиеся, что, скажем так, себе в утробу их не напихаешь.

А. Митрофанова

Как вы относитесь к мысли, что тебе принадлежит твое, только то, что ты отдал? Такую мысль я много раз слышала от людей, которые занимаются благотворительностью, жертвуют свои деньги другим.

Ф. Емельяненко

— Наверное, это правильно. Это выражает евангельскую заповедь.

А. Пичугин

— Вы начинали в 90-е годы, когда спорт был нищим. Причем вы начинали заниматься спортом далеко не в столице. Что вам помогло тогда? Я понимаю, что в то время вы еще не были глубоко воцерковленным человеком, и Евангелие для вас не было путеводителем. Но ведь вы не бросили?

Ф. Емельяненко

— Мне помогали мои близкие. Семья. Родители. И правильный взгляд тренера, правильное направление тренера. Он меня сумел убедить, сумел направить. У меня был момент, когда я мог уйти из спорта, пойти на завод, в обычную профессию, я электриком закончил, и сварщиком у меня разряд. Но все-таки в это трудное время меня поддержал тренер и мои родные, близкие. И потом пошел результат, я пошел в сборную России, позже перешел в бои... Столкнувшись с финансовой проблемой, проблемой судейства в наших федерациях, перешел в бои. Где и трудно засудить, и где средства начал получать.

А. Митрофанова

— Слушаю про ваш путь в спорте, про роль тренера опять же. Насколько важна для спортсмена такая категория, как послушание? Тренер что-то говорит, вам кажется, это не под силу, но вы идете и делаете. Послушание. Такая категория насколько в спорте применима? Или она как раз в спорте воспитана, и насколько она применима в духовной жизни?

Ф. Емельяненко

— Я бы сказал, что первые годы тренировок — это, конечно, только послушание.

А. Митрофанова

— Никакого бунта?

А. Пичугин

— А потом он возможен?

Ф. Емельяненко

— Бунт — нет. Я долгие годы со своими тренерами, никогда не менял их, никогда не отталкивал их, всегда они шли со мной параллельно, всегда... Мы уже как одна семья. Проводя сборы какие-то, они меня отправляли в Голландию, почерпнуть там школу тайского бокса, в Екатеринбурге я тренировался, и в Туле, много где был, но всегда, даже если моего тренера не было рядом, я знал, что он за меня переживает, за меня болеет. Пройдя сбор нескольконедельный, я возвращался, мы всю эту информацию разжевывали.

А. Пичугин

— Вы продолжаете общаться с людьми, которые вас вели по жизни с самого начала?

Ф. Емельяненко

— Конечно. И сейчас мои тренера продолжают воспитывать ребят, с которыми я тренировался. Я сошел, но ребята бьются, побеждают, становятся чемпионами мира. Мы поддерживаем теплые, дружеские отношения. Тренер — это как семья. Единственное, тренер должен понимать, если ученик перерастает его, он должен уметь...

А. Пичугин

— Признать это?

Ф. Емельяненко

— Нет. Любой человек понимает... Если есть возможность для роста, он должен его отпустить, если это необходимо. И тренер должен, если спортсмен вырастает до уровня тренера, то здесь уже идет... Послушание может быть в нагрузках, делай больше, быстрее, дольше. Если тренер должен понимать, что если спортсмен вышел на его уровень, здесь уже идет не тренер — воспитаник, а обмен информацией. То есть тренер должен слышать своего воспитанника и по нагрузкам, и по самочувствию, и где-то согласиться с его решением во время тренировки.

А. Митрофанова

— Давать ему свободу, чтобы он чувствовал себя свободным человеком, а неким рабом, который повинуется слепо указаниям.

Ф. Емельяненко

— Начальные годы тренировок, когда в него нужно заложить все, что ты умеешь, это необходимо, послушание необходимо. А когда спортсмен вырастает и начинает самостоятельно ходить, мыслить в спорте, то надо ему давать возможность двигаться самому.

А. Митрофанова

— А как случилось, простите, я снова хочу вернуться к этому самому главному для нашей программы вопросу, как случилось, что вы стали верующим человеком? Что вы в храм пришли? Что вы поняли, что для вас христианство — ваш путь?

Ф. Емельяненко

— Я много задавался вопросами веры, вопросами бытия.

А. Митрофанова

— С детства?

Ф. Емельяненко

— С детства. Мне попалось Евангелие перед армией. Я читал, но читал не так, как его надо читать, а лежа на диване. У меня не было наставника такого. Наверное, это мой путь был. Мама меня всегда воспитывала, говорила, что Господь Бог есть, но в храм мы не ходили. Позже случилось так. У меня было куча вопросов, меня окружало несколько друзей-язычников. Много было вопросов. Меня тянуло именно в Православие. Позже случилось так, что я оказался в Дивеево. В монастыре, четвертом уделе Пресвятой Богородицы. И был у нас замечательный экскурсовод, плюс ко всему был, есть протодиакон Андрей, с которым по сей день дружим. Они сумели донести до меня жизнь святых подвижников. И у меня как будто спала пелена и с глаз, и с сердца. И уже с монастыря, приложившись к мощам святых угодников, батюшки Серафима, я уже вышел другим человек. У меня совершенно по-другому заработала совесть.

А. Пичугин

— Федор Емельяненко в гостях у программы «Светлый вечер» на радио «Вера».

А. Митрофанова

— Знаете, о чем еще очень хочется с вами поговорить. Опять же на страницах журнала «Фома» недавно была такая тема «Куда исчезли настоящие мужчины?» Когда размышляли над этим вопросом, и мужчины, и женщины вспоминали вас, приводили вас в пример, говорили, ну как же они исчезли, у нас же есть Федор Емельяненко. Я в связи с этим хочу спросить вас. Как вы для себя определяете, кто такой настоящий мужчина?

Ф. Емельяненко

— Мужчине Господь заложил именно сильное начало. Женщина выходит замуж, она становится за мужем. Но мужчина это и добытчик для семьи, и защитник семьи, это сильное начало, авторитет. Получается, тавтология, но мужчина должен быть мужественным.

А. Митрофанова

— А что это значит?

Ф. Емельяненко

— То, что я вам сказал. Это ответственность за свою семью, это обеспечение, защита семьи, быть примером для своей семьи.

А. Митрофанова

— Знаете, вы так легко об этом говорите, я понимаю, что так бывает, но почему-то у нас так много других примеров.

А. Пичугин

— Почему так происходит?

А. Митрофанова

— Спивающихся людей, или не спивающихся, а тех, кто свой комфорт ставит превыше...

А. Пичугин

— Обычно говорят, время такое, государство плохое, все плохое, а мы не виноваты, мужики говорят...

Ф. Емельяненко

— Наверное, потому что мы ищем проблему вне, а она оказывается внутри. То есть не государство, не правители плохие, не алкоголь плохой, а проблема в нас сидит. И Господь говорит: вино веселит сердце человеке, пейте, но не упивайтесь. Поэтому если человек знает за собой такую проблему, то лучше совсем не употреблять. Проблема не внешняя, а внутренняя.

А. Митрофанова

— Это не только алкоголя касается, это касается, в принципе, того, что... Вы говорите, ответственность, очень много сейчас как раз обратного, когда люди пытаются уйти от этого и просто комфортно, ни о чем не беспокоясь, устраивать свою жизнь, чтобы их никто не трогал.

Ф. Емельяненко

— Чтобы изменить мир, нужно изменить себя.

А. Митрофанова

— Как это бывает сложно...

Ф. Емельяненко

— Ну...

А. Пичугин

— Речь же еще идет и о семье, и о работе. О работе не в последнюю очередь.

Ф. Емельяненко

— В том-то и дело. Что прежде чем изменить мир, нужно изменить самого себя. Если вы хотите изменить отношение родных, близких, друзей по работе, измените самого себя. Если вы будете приходить на работу выпившим, вам не будет никакого доверия, вас просто уволят. А если вы будет надежным работником, надежным, трудолюбивым, вас, наверное, будет ожидать повышение на службе.

А. Митрофанова

— А если ты на работе надежный, трудолюбивый сотрудник, а дома твое самолюбие разрастается до таких размеров, что мало не покажется, все вокруг кричат караул, но формально, внешне, все нормально, такие-то вещи, как в себе замечать? Алкоголь — это очевидная проблема, но с такими вещами как гордыня, самолюбие, с такими погрешностями, которые видны только тебе самому, а ты пытаешься закрыть на это глаза.

Ф. Емельяненко

— Наверное, нужно понимать, что мы находимся под взглядом Божиим.

А. Митрофанова

— Хорошие слова. Под Богом ходим. Иными словами, постоянно чувствовать на себе взгляд Христа?

Ф. Емельяненко

— Не в какой-то степени, а именно так.

А. Митрофанова

— У Достоевского, кстати, была хорошая формулировка. Если у меня сомнение, как в той или иной ситуации поступить, я думаю, что бы на моем месте сделал Христос?

Ф. Емельяненко

— Да. Поэтому и важно воспитание детей, чтобы с детства научить их различать добро и зло. И чтобы у него не было выбора, как поступить. Добро настолько должно войти в эту жизнь постоянную, эта добродетель должна совершаться постоянно. Довести ее до того, чтобы у ребенка, у человека не стоял вопрос поступить хорошо или плохо, воровать или не воровать. Нет, ни в коем случае, мне это противоестественно, грех для человека должен быть противоестественным. Поэтому...

А. Пичугин

— В одном из своих интервью в журнале «Фома» вы говорили, что людям, которые серьезно занимаются спортом, проще прийти к Богу. А почему так?

Ф. Емельяненко

— Вы знаете, потому что не засасывают их мнимые радости жизни. Человек, занимающийся спортом, с детства привыкает к дисциплине, с детства привыкает к работе, трудолюбию. И спортсмен чаще оказывается в стрессовой ситуации — соревнование. Любой человек в стрессовой ситуации, в тяжелой ситуации прибегает к молитве, к Богу, к просьбе. А спортсмен чаще бывает в таких ситуациях, чем обычные люди. Соревнования у нас помногу раз в году, иногда в месяц, все равно это тяжелое переживание. Как для студента экзамен.

А. Митрофанова

— Хорошая аналогия.

Ф. Емельяненко

— Потряхивает.

А. Пичугин

— Вам приходилось общаться с коллегами, с которыми выходили на ринг, среди них много верующих людей?

Ф. Емельяненко

— Есть такие.

А. Пичугин

— Есть, бывают или много?

Ф. Емельяненко

— Вы знаете, у нас не заходили вопросы о вере. Бразильские бойцы подходили ко мне и благодарили за мое отношение к вере.

А. Митрофанова

— А они знают об этом?

Ф. Емельяненко

— Наверное, доходили до них интервью.

А. Пичугин

— Те, кому это близко, те интересуются и знают, что Федор — воцерковленный человек.

А. Митрофанова

— Мы с вами, когда начинали разговор в этой студии, упоминали Достоевского, и выяснилось, что вы его перечитываете. А «Братья Карамазовы» читали, перечитывали? Как вы к нему относитесь?

Есть ли у вас там любимые герои, персонажи, мысли, которые запомнились, может быть?

Ф. Емельяненко

— Старец Зосима и Алеша Карамазов. Старец Зосима — это святость человека. Насколько я знаю, Достоевский писал его по образу Амвросия Оптинского...

А. Митрофанова

— И других Оптинских старцев, собирательный образ.

Ф. Емельяненко

— Алеша — человек, в котором есть светлое, прежде всего, его неосуждение, его правильное восприятие, конечно, у него идет борьба, борьба духовная, переживания сильные, все он старается принять без осуждения и с любовью.

А. Митрофанова

— А в вашем окружении есть такие люди, которые с любовью, без осуждения пытаются принимать то, что им посылает жизнь?

Ф. Емельяненко

— Слава Богу, есть.

А. Митрофанова

— Какой вы счастливый человек. Я думаю, что таких людей много, главное, уметь замечать, кто вокруг тебя.

Ф. Емельяненко

— Я с вами согласен. Наверное, надо замечать в людях хорошее и стараться людям нести добро и любовь. И люди тебе будут так же отвечать.

А. Пичугин

— Какая для вас главная заповедь?

Ф. Емельяненко

— Главная заповедь — возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем, всей душой, всем разумением твоим...

А. Митрофанова

— И ближнего, как самого себя. Вторая, подобная ей.

Ф. Емельяненко

— Да, все правильно. На этих двух заповедях, как сказал Господь, строится все.

А. Митрофанова

— А легко их исполнять в жизни?

Ф. Емельяненко

— Гораздо легче, чем жить не по этим двум заповедям.

А. Пичугин

— Именно легче?

Ф. Емельяненко

— Иногда бывает очень трудно реагировать на человеческие негативные факты, моменты, которые возникают. Легче уйти от конфликта и совсем не распространять зло, не реагировать на зло, чем выплеснуть что-то. И потом будешь настолько мучимым совестью за свое действие, не за то, что по отношению к тебе произошло, а за свое, гораздо больше переживаешь, чем получаешь.

А. Митрофанова

— Тем больше любишь, тем больше получаешь обратной реакции такого же свойства. Это очень здорово.

Ф. Емельяненко

— Я понимаю, не я, а все мы, наверное, понимаем, что очень тяжело именно бороться со своим внутренним Я, прежде всего.

А. Митрофанова

— Хорошие слова. Бороться со своим внутренним Я — это главная задача каждого человека. Она прослеживается 2000 лет, с тех принципиально ничего не изменилось. Самое сложное. Как ко Христу все приходили и говорили: дай чуда, дай хлеба, того, сего. А он говорил: самое большое чудо — это перемена сердца человека.

Ф. Емельяненко

— Я с вами полностью согласен. Именно отношение к людям. Можно падать, можно спотыкаться, но всегда стараться изо всех сил...

А. Пичугин

— Без этого никуда...

Ф. Емельяненко

— Да. Но должна быть духовная борьба, и мы должны всем своим существом стараться прилепиться к Господу Богу. Отсюда у нас будут соответствующие поступки.

А. Митрофанова

— Федор, скажите, а правда, что есть компьютерная игра, в которой один из героев — это персонаж, который вас олицетворяет?

Ф. Емельяненко

— В Америке выпускали такую игру, один из бойцов. Я всегда говорю, что я не играю в компьютерные игры. Мне кажется, что есть, должно быть более интересное времяпрепровождение, лучше уделять время друзьям, семье, чем сидеть за монитором и впустую сжигать свое время.

А. Митрофанова

— Спасибо большое, золотые слова. Это была программа «Светлый вечер». Алексей Пичугин, я — Алла Митрофанова, в гостях у нас был Федор Емельяненко, за что ему большое-большое спасибо.

Ф. Емельяненко

— Спасибо вам.

А. Пичугин

— Спасибо.