В 1476 году прибыло в Москву новое посольство от Ахмата; оно… потребовало дани и предъявило при этом Иоанну ханское изображение или «басму» с тем, чтобы он ей поклонился.
«Великий же князь» — говорит летописец, «не мало не убоялся страха царева, но прими басму лица его и изломаша ее на землю поверже и потопта ногами своими», после чего приказал послов убить, а одного отправить к Ахмату с таким словом: «Ступай и объяви хану: что случилось с его басмою и послами, то будет и с ним, если не оставит меня в покое». Таким образом, Иоанном III было окончательно свергнуто с Московских великих князей позорное Татарское иго; есть известие, что он поступил так под влиянием Софии Фоминичны, гордость которой не могла переносить унизительной зависимости от Татар и платежа дани хищникам Московского Государства.
Однако, Иоанну пришлось вскоре пережить немало треволнений из-за этого разрыва с Золотой Ордой.
В 1480 году Ахмат собрал против Москвы огромное войско, получив уведомление от Казимира Литовского, о начавшейся в это время ссоре Иоанна с братьями: Андреем Большим Углицким и Борисом Волоцким.
Причиной этой ссоры было их недовольство тем обстоятельством, что Иоанн, всецело занятый своим великим делом собирания Руси вокруг Москвы, естественно стал преследовать старинное право отъезда бояр к другому князю, в случае их недовольства великим князем. Один из его наместников, князь Оболенский-Лыко так притеснял подведомственных ему жителей, что Иоанн по жалобе последних отнял у него наместничество и приказал вернуть им все, что было беззаконно забрано. Лыко обиделся и отъехал к Борису Волоцкому. Государь приказал брату выдать ему виновного боярина, но Борис отказался. Тогда Иоанн повелел схватить Лыко и отвести в оковах в Москву. Борис вознегодовал на это и послал сказать брату Андрею Углицкому: «Вот как он с нами поступает: нельзя уже никому отъехать к нам»… после чего братья решили защищать свои права вооруженной рукой, для чего собрали рать в своих владениях.
В это время… Государь был в Новгороде; узнав о выступлении войск Андрея и Бориса в Тверскую область, он поспешил в Москву, где... отправил боярина к братьям уговаривать их — кончить дело миром, но те не послушались... Тогда Иоанн вторично послал уговаривать их к примирению известного епископа Вассиана Ростовского и последнему удалось склонить Андрея и Бориса послать своих бояр для переговоров в Москву; но сами они направились к Литовскому рубежу и, остановившись в Великих Луках, стали пересылаться с Казимиром, прося помощи против старшего брата. Казимир в непосредственной помощи им войсками отказал, но дал город Витебск на прокормление их женам, и вместе с тем поспешил известить Ахмата, что в Московском государстве усобица, и чтобы поэтому он скорее шел на Москву.
Узнав о движении Ахмата, Иоанн быстро собрал свои войска на берегу Оки и сам отправился в Коломну. Тогда хан, видя, что река эта крепко занята, взял направление к западу, к Литовской Земле, чтобы войти в Московские владения, переправившись через реку Угру.
Иоанн зорко следил за его движениями и своевременно послал приказ сыну своему Ивану Молодому и младшему брату Андрею Меньшому перейти от Оки к реке Угре, так что, когда хан подошел туда, то также нашел занятыми все броды и перевозы...
Иоанн Васильевич... послал приказание воеводе Звенигородскому — князю Василию Ноздреватому сесть с небольшим отрядом и с войсками Крымского царевича Нордоулата ... на суда и спуститься вниз Волгою, чтобы разгромить беззащитную Золотую Орду, зная, что Ахмат оставил в ней только жен, детей и старцев; великий князь был уверен в том, что как только хан узнает об этом нападении, так тотчас же кинется назад защищать свои улусы.
Вместе с тем, Иоанн сообщил о наступлении Ахмата своему верному союзнику Менгли-Гирею, и тот поспешил напасть на Литовские владения, чтобы отвлечь Казимира от наших границ. Отдав таким образом все распоряжения для преграждения дальнейшего наступления Ахмата и для защиты Москвы, Иоанн, в ожидании действий князя Ноздреватого и царевича Нордоулата в Золотой Орде ... отправился в Москву, чтобы... употребить все свои силы для примирения с братьями... Пылкое московское население, уже привыкшее к целому ряду побед... было недовольно его возвращением в столицу и настоятельно желало, чтобы он скорее вступил в большое сражение с Татарами на … Оке...
Не успел Иоанн въехать в Кремль, где его встретил митрополит и епископ Вассиан Ростовский, … последний обратился к нему со следующим горячим словом: «Вся кровь христианская падет на тебя за то, что, выдавши христианство, бежишь прочь, бою с Татарами не поставивши и не бившись с ними; зачем боишься смерти?..» Великий князь с подобающим уважением к сану и возрасту Вассиана выслушал это горячее слово, но, разумеется, не изменил своего решения, а поселившись в Красном Селе близ Москвы — стал выжидать развития событий...
Через две недели Государь отправился обратно к войскам, успевши за это время примириться с братьями, причем Андрей Большой получил Можайск, а Борис Волоцкий крупные земельные угодия; они также отправили свои войска на Угру...
В конце октября стали крепкие морозы и реки покрылись льдом, почему Угра уже перестала служить преградой. Иоанн приказал всем войскам, своим и братьев, отойти несколько назад к Кременцу, где можно было, в случае надобности, биться соединенными силами. Это приказание было встречено с большою печалью и унынием в Русских войсках, считавших постыдным такое отступление от Татар.
Однако, через несколько дней сказалась вся великая мудрость в действиях Иоанна. 11-го ноября Ахмат поспешно побежал назад, не пролив Русской крови и не выведя ни одного пленника из пределов нашей Земли. Бегство Ахматово, по объяснению «Казанского летописца», последовало, как и ожидал мудрый Иоанн, вследствие полученных ханом известий о разгроме Золотой Орды отрядом князя Ноздреватого и царевича Нородулата. Конечно, и наступившие жестокие морозы тоже заставили Татар поспешить домой.
Спустя два месяца, Ахмат, подобно Мамаю, погиб от руки убийцы... Иоанн же с великой честью и славой вернулся в Москву.
Чувство полёта в картине Константина Юона «Купола и ласточки»
Константин Юон очень любил Сергиев Посад и часто изображал его в своих работах.
Картину «Купола и ласточки» он написал в 1921 году, когда Православие было объявлено вне закона. Пейзаж напоминает нам, что только с Богом наша жизнь имеет смысл.
— Картина «Купола и ласточки» Константина Юона дарит ощущение полёта. Кажется, что потолок Третьяковской галереи сейчас распахнётся, и ты взмоешь туда, где только птицы купаются в синем небе. Правда, Маргарита Константиновна?
— Да, Наташа, похоже. Такого эффекта художник добился за счёт оригинального ракурса. Мы видим церковные купола так близко, как будто парим вокруг них вместе с ласточками. И зелёные крыши домов остались далеко внизу.
— Интересно, как художнику удалось написать храм с такого труднодоступного ракурса?
— Он работал на колокольне Троице-Сергиевой лавры. Это вид на Успенский собор, расположенный в нескольких метрах. С этой точки Юон писал один единственный раз. «Купола и ласточки» выбиваются из ряда его картин, посвящённых Сергиеву Посаду.
— Юон часто изображал этот город в своих работах?
— На протяжении всей своей жизни. Художник очень любил Сергиев Посад, называл его сказочно прекрасным. В своем дневнике рассказывал, как был потрясён, когда приехал туда в первый раз. Панорама, которая открылась перед художником, оказалась такой выразительной, что в большинстве своих работ он изображал город со стороны вокзала. Воссоздавал своё первое впечатление, хотел показать, каким Посад открывается путешественнику.
— Один и тот же вид рисовал?
— На всех работах Константина Юона, посвящённых Сергиеву Посаду, узнаваем самобытный ансамбль Троице-Сергиевой лавры. Но при этом каждая картина уникальна. Живописец стремился остановить мгновение в его неповторимости. Он рисовал людей на улицах, показывал стремительно текущую жизнь с её хлопотами и одновременно — растворённые в этом потоке приметы вечности.
— Приметы вечности?
— Всё то, что напоминает человеку о Боге — небо, солнечный свет, церкви, увенчанные золотыми крестами.
— Картина «Купола и ласточки» вся состоит из таких примет. На ней нет людей, только небо, церковные маковки и птицы.
— И это неспроста. «Купола и ласточки» Константин Юон написал в 1921 году, вскоре после того, как в Троице-Сергиевой лавре прекратились богослужения. Православие было объявлено вне закона. И художник в своей картине дал понять, что не согласен с этим.
— Поясните, пожалуйста, Маргарита Константиновна, как он это дал понять?
— Посмотри, Наташа. Полотно поделено на две части по горизонтали: внизу — город, над ним — чистый голубой небосвод. А на переднем плане — церковные купола. Четыре ослепительно белых, со звёздами, и центральный, сияющий золотом. Они стоят на крепких барабанах и тянутся ввысь ажурными тонкими крестами. Словно соединяют воедино два измерения: землю и небо, короткое человеческое бытие и пространство Бога. Так художник показал, что только с верой, только в Церкви жизнь обретает смысл.
— Хотела бы я побывать в Троице-Сергиевой лавре, подняться на колокольню, посмотреть, что изменилось с тех пор, как Юон написал свою картину.
— Кое-что изменилось. Купола Успенского собора, например, теперь не белые, а синие — они поменяли цвет во время очередной реставрации в середине двадцатого века. Но главное осталось неизменным. Старинный монастырь по-прежнему даёт возможность подняться над суетой. Дарит душе чувство полёта, которое образно показал Константин Юон в своей картине «Купола и ласточки», одном из ярких шедевров Третьяковской галереи.
Мощь веры во Христа в красках Василия Сурикова
С Богом мы всегда побеждаем, что бы ни случилось!
Художнику Василию Сурикову в своей картине «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Вереники и проконсула Феста» удалось показать силу и мощь веры во Христа.
— Добрый день! Покажите, пожалуйста, поближе репродукцию картины Василия Сурикова. Это типографская работа?
— Печать на холсте. Но в нашем салоне художник может выполнить копию маслом. Работу, которую вы попросили показать, часто заказывают, хотя она сложная по сюжету. Я даже её название никак запомнить не могу, столько в нём незнакомых имён.
— Да, название непростое. Полностью оно звучит так: «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Вереники и проконсула Феста». В этих словах кратко описано событие из библейской книги Деяний святых апостолов.
— А что это за событие? Хотелось бы узнать о нём подробнее.
— Пожалуйста, я могу рассказать. Главный герой картины Василия Сурикова — апостол Павел, находится под арестом по обвинению иудеев. Вот он, справа, в сером хитоне из грубой ткани, что-то говорит судьям, протянув руку вперед.
— А в чём его обвиняли?
— Иудеи считали, что проповеди апостола настраивают еврейский народ против его религиозного закона. Они поклялись убить Павла и непременно сделали бы это. Но он был гражданином Рима, и судить его мог только представитель римского императора в Иудее. Эту миссию выполнял упомянутый в названии картины проконсул Фест. Он держал Павла под стражей. Заключение не только лишало апостола свободы, но и спасало от мести иудеев.
— А где на картине проконсул Фест?
— В центре полотна, лицом к зрителю, в красно-белых одеждах, с золотой цепью на шее — символом римской власти.
— Как настороженно прислушивается Фест к словам Павла.
— Фест был язычником. Всё, что говорил апостол, звучало для него более чем странно. По речам Павла проконсул понимал, что перед ним человек умный и образованный, но не мог принять его слова о Воскресении Христа. Наверное, именно с таким выражением лица, как на картине Василия Сурикова, Фест сказал проповеднику: «Безумствуешь ты, Павел! Большая учёность доводит тебя до безумия!».
— А кто на полотне изображён на троне, с золотой диадемой на голове?
— Иудейский царь Агриппа. Он правил вместе со своей сестрой Вереникой, которую мы видим сидящей по левую руку от Феста.
— Красавица Вереника явно скучает. Видимо, ей не интересны богословские споры. А вот Агриппа настолько внимательно слушает Павла, что весь подался вперед.
— Агриппа воспринял разговор с апостолом, как словесный поединок. Фест пригласил царя на суд как эксперта. Сам проконсул считал христианство разновидностью иудейской веры, в которой тоже не разбирался. А еврейский монарх был знатоком библейских книг. И Василий Суриков показал, что в первую очередь к Агриппе Павел обращает свою речь. Фигуры иудейского монарха и христианского апостола — ключевые на этой картине.
— И как протекал их спор?
— Павел говорил настолько последовательно, убедительно и логично, что царю нечего было возразить. Он мог опровергать слова подсудимого, но не пророков, которых тот цитировал. А древние праведники свидетельствовали о Спасителе мира, которому надлежит быть Распятым и Воскреснуть. В ответ на пламенную проповедь апостола Агриппа лишь обронил иронично: «Ещё немного, и ты убедишь меня стать христианином»
— То есть, победа была за Павлом?
— Победил Спаситель, и не в споре, а в противостоянии злу. А Павел причастен к Его Победе, и тем силён. Василий Суриков сумел показать эту мощь в картине «Апостол Павел объясняет догматы веры в присутствии царя Агриппы, сестры его Вереники и проконсула Феста». Босой, в простой одежде, стоит христианин перед судьями. Но несомненная вера во Христа читается в его взгляде и жестах и преображает облик в образ победителя.
— Потрясающая картина! Я столько раз держала в руках её копию, а так бы хотелось увидеть оригинал!
— Думаю, это не составит особого труда! Полотно Василия Сурикова хранится в Третьяковской галерее.
Когда за дело берётся Господь. Яна Юревич
Часто бывает так: делает что-то человек, усердно делает, из сил выбивается, а результата нет. И требуется какой-то нечеловеческий рывок. Тогда за дело берётся Господь.
Несколько лет назад, в один из выходных дней февраля решили мы семьей куда-нибудь съездить. Жили мы тогда в Подмосковье и была у нас пара любимых мест. Одно из них мы коротко называли «Кладбище». В том месте и правда было кладбище, на его территории стоял красивый старинный храм, всё это располагалось на холме. Если же объехать кладбище и встать за ним, то с этого холма открывался восхитительный вид.
И мы решили провести вечер, любуясь этим видом. По дороге купили пиццу. Доехали до места, съели пиццу, пообщались, собрались ехать домой. А так как мы свернули с нашей дороги в сторону, нужно было развернуться. Сделать это можно было немного съехав с наезженного покрытия, ведущего вниз с холма. Летом в этом не было бы совершенно никакой проблемы. Но вот зимой... Дорога, ведущая вниз была покрыта даже не снегом. Она была покрыта практически голым льдом. И машина, под собственным весом, начала сползать вниз. Колеса прокручивались, им просто не за что было зацепиться. Машина спускалась все ниже и ниже. А внизу — тупик и все заметено снегом. От меня помощи никакой — я на пятом месяце беременности младшим сыном, старшему сыну — полтора года, тоже ничем не поможет, хорошо еще, что просто спал в машине, не плакал. Вокруг были дома, на холме и вокруг него располагалась небольшая деревенька, но все равно было безлюдно. Тем временем начало темнеть. Ситуация складывалась с одной стороны комичная, но с другой — довольно тревожная.
Вдруг внизу откуда-то появились люди. Увидели нас, начали помогать, толкать нашу машину наверх, подкладывать какие-то ветки под колеса, но ничего не помогало — машина была слишком тяжелой и продолжала спускаться все ниже и ниже.
Чуть погодя ровно на то место, где мы стояли вначале, приехал большой джип. Водитель джипа так же увидел нас, предложил прицепить трос к его машине и попробовать вытянуть нашу наверх. Так и сделали, но мощности джипа не хватило, и он сам чуть не присоединился к нам на ледяном склоне. Хорошо еще, водитель джипа вовремя заметил, что еще немного и тоже поползет по льду вниз, и остановился.
Что делать? Только молиться. Так и поступили. В той ситуации мы уже испробовали все. Наших сил явно не хватало. О чем мы и сказали Богу в молитве. И что же?
Буквально через несколько минут, неизвестно откуда приехал трактор. И совершил тот самый рывок, который был необходим, в два счета вытянув нашу тяжеленную машину наверх. Водитель трактора принял нашу благодарность, при этом отказавшись от оплаты своей помощи. Как внезапно появился, так внезапно и уехал. А мы стояли рядом с машиной на вершине холма, с которого началось наше «ледяное» приключение, и благодарили Бога за Его любовь и заботу о нас. Произошло то, что на первый взгляд выглядит совпадением, случайностью. Но у Бога случайностей не бывает.
Автор: Яна Юревич
Все выпуски программы Частное мнение