"Сошествие Спасителя во ад". Светлый вечер с Максимом Лазаревым и священником Алексеем Алексеевым (эф. 29.04.2016) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

"Сошествие Спасителя во ад". Светлый вечер с Максимом Лазаревым и священником Алексеем Алексеевым (эф. 29.04.2016)

* Поделиться

Лазарев и Алексеев

К. Мацан

— «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья! В студии Алла Митрофанова и Константин Мацан.

А. Митрофанова

— Добрый светлый вечер!

К. Мацан

— Завершается Страстная пятница. Уже, как мы только что обсуждали в нескольких программах до этого, очень такой день напряженный, и, наверное, самый скорбный день в году, но, тем не менее, вот уже к вечеру его, когда основные богослужения, самые скорбные, которые посвящены напрямую крестной смерти Спасителя, совершены, мы переходим, наверное, эмоционально от скорби к радости. Вот сейчас мы в том моменте, когда вот-вот-вот она сейчас, эта радость, уже будет нам открываться, а скорбь — как бы уступать ей место.

У нас в гостях сегодня клирик Высоко-Петровского монастыря иерей Алексей Алексеев. Добрый вечер!

Иерей А. Алексеев

— Добрый вечер!

К. Мацан

— И помощник наместника Высоко-Петровского монастыря Максим Лазарев. Добрый вечер!

М. Лазарев

— Здравствуйте, здравствуйте.

А. Митрофанова

— Честно говоря, вот сейчас Костя вводил нас в эту тему, а я сижу и думаю — а для меня, знаете, Великая Суббота уже... Может быть, конечно, это не очень правильно, но эмоционально — я же все-таки... Я женщина, я человек эмоциональный! (Смеется.) Для меня это уже такая — ну, почти Пасха.

Иерей А. Алексеев

— Почти Пасха? (Смеется.)

А. Митрофанова

— Почти Пасха. Это такое радостное ощущение, когда ты понимаешь, что уже все.

Иерей А. Алексеев

— А Вы знаете, то же богослужение, которое мы завтра будем совершать, в Великую Субботу (Великая Вечерня, соединенная с Литургией Василия Великого, чтением большого количества паремий), по-настоящему-то пасхальное. Оно и есть пасхальное, а та Литургия Иоанна Златоуста, которая сейчас служится, в ночь на Пасху, это уже более позднее установление. А вот в субботней литургии содержатся все и пророчества о Воскресении Христовом, в том числе и песнопения о Сошествии во ад, что мы вспоминаем в субботу.

К. Мацан

— Смотрите, некая такая парадоксальная вещь возникает: с одной стороны, Вы говорите сейчас, что вот это субботнее богослужение — уже пасхальное, то есть обращающее нас к радости, и, тем не менее, любой, кто посмотрит церковный календарь и как-то увидит, что в субботу, в этот день, вроде как, Церковь вспоминает Сошествие Христа во ад, любой, кто это увидит, может задать вопрос: а что, как вот этот ад вместо того, что мы считаем всегда — страшное место, место, которое даже чисто ассоциативно у нас...

А. Митрофанова

— ...противоположное Небу!

К. Мацан

— ...связано с какими-то страшными мучениями, чем-то очень черным и зловещим... Ну, в принципе, вот в языке слово «ад» — оно негативное, ничего в нем нет хорошего. И, тем не менее, оно встречается в (нрзб.) в этот день.

Иерей А. Алексеев

— Наверное, вот этот Свет в ад как раз и приносит Христос.

К. Мацан

— А вот расскажите об этом!

Иерей А. Алексеев

— И поэтому меняет восприятие Великой Субботы. С одной стороны, ад, мы говорим. Но мы помним, что Христос пришел с проповедью на землю и проповедовал очень долгое время для грешников. «Я пришел... грешников, чтобы призвать их к покаянию». Но осталось еще место, где Христос со своей проповедью не пришел. И вот как раз сойдя со Креста, Господь спустился в ад и там стал проповедовать умершим — не только ветхозаветным евреям, но и всем умершим людям. Кто-то ожидал Пришествия Мессии, а кто-то даже о нем и не знал. Если мы представим, греческие философы Сократ и Платон, и другие философы — они же не знали.

К. Мацан

— Почтеннейшие, достойнейшие мужи.

Иерей А. Алексеев

— Да, достойнейшие мужи. И ведь святые отцы говорят, что эти греческие философы предвосхитили Пришествие Христово своим именно размышлением о бытии мира.

А. Митрофанова

— Иногда их даже называют «христианами до Христа».

Иерей А. Алексеев

— Да, «христианами до Христа», я как раз тоже об этом говорю. И вот интересно: а они восприняли проповедь Христа, когда Господь говорил о Своем Воскресении, когда Он пришел вывести этих людей из ада? Они приняли? Мы, конечно же, не знаем, приняли ли древнегреческие философы проповедь Христа. Это мы узнаем потом, все вместе, да? Но сам этот момент проповеди Господа о том, что и в аду, разрушая врата ада, Господь спускается к Адаму и к тем людям, которые послужили нам в осуждение, которые стали причиной появления смерти, нарушения Закона, который Господь дал людям, первым людям. И вот, обращаясь с проповедью, в том числе, и к Адаму, и к Еве, разрушая адские врата, Господь выводит... И здесь дальше возникает много вопросов — кого выводит, да? Только ли ветхозаветных праведников? Или, может быть, всех тех людей, для которых проповедь Христа тогда имела отклик в душе. Может быть, это и были как раз те самые греческие философы или еще люди, которые искренне жили по нравственным принципам своего времени.

А. Митрофанова

— Вы знаете, если посмотреть на изображение этого праздника — Сошествия Христа во ад или Воскресения Христова (ведь икона-то — она одна и та же), тоже не сразу начинаешь это понимать. Только со временем, потом, вглядываясь в эти образы, понимаешь, что вот Спаситель, Икона Воскресения Христова... На чем Он там стоит вообще? Вглядываешься, вглядываешься, потом начинаешь какую-то информацию искать, читать, и выясняется, что это, оказывается, две створки двери. Он выламывает двери ада, и на них стоит, и каким-то очень стремительным движением спускаясь вниз, на что указывает развевающаяся одежда (как правило, Спаситель изображается уже... ну, то есть там статичная фигура)...

Иерей А. Алексеев

— С другой стороны, можно посмотреть, что Господь Крестом сошел во ад, да? Можно описать, что вот эти две створки дверей пересеченные — это как некоторый такой прообраз Креста, с которого Господь сошел и к Которому Он сошел как раз во ад, да?

А. Митрофанова

— А так это сначала и воспринимается.

Иерей А. Алексеев

— Да, да, да.

А. Митрофанова

— Только потом уже становится понятно. Так вот, стремительное движение вниз. На одних изображениях это как развивающиеся одежды вслед за ним. И есть другие изображения, когда показано, как Господь берет за руки Адама и Еву, и видно, что Он берет их не за кисти, а за запястья. То есть когда мы берем за запястье, это понятно каждому человеку, который пытался, например, ребенка поднять с земли за руку, — то есть за ладошку не очень получается, за пальцы. А если за запястья взять, то это гораздо более продуктивно. Сильнее движение получается — как будто бы Он каким-то очень сильным движением вытаскивает оттуда людей.

Иерей А. Алексеев

— Вот как раз именно на этой иконе, наверное, изображено не Сошествие во ад, а выход уже, момент Воскресения Христова, потому что икона Воскресения Христова. Мне кажется, радиослушателям будут интересны еще вот эти разные иконы: одна — навеянная латинскими такими, западными веяниями, где Господь, как бы победитель, выходит из пещеры, в которой Он был похоронен, из гроба. Не совсем каноническая икона, но во многих храмах она есть.

А. Митрофанова

— Встречается тоже.

Иерей А. Алексеев

— Да. И есть более такая восточная икона, где богословие более красиво описано — как богословие в красках, чем является икона, вот то, о чем мы сейчас говорим, Сошествие или Выход Христа из ада, когда Он выводит ветхозаветных праведников. Настоящая икона Воскресения Христова, Знамя Победы.

А. Митрофанова

— И это очень, знаете, именно стремительное движение — опять же, как кажется, быстрее, быстрее туда, сказать всем, что смерти больше нет, пошли со Мной, все наверх, все спасены — все, кто хочет!

Иерей А. Алексеев

— Все, кто воспринял проповедь Христа. ;Конечно, богословы по-разному относились именно к этим моментам — а кому была проповедь, а кого Он конкретно вывел. Но большинство таких православных богословов, классиков, как каппадокийцы, Василий Великий, говорят, что все-таки всех, кто воспринял проповедь Христа, тех Он вместе с собой и вывел. Ведь было бы несправедливо, если бы человек воспринял весть о Воскресении Христовом, о Пришествии Мессии, и его бы не вывели, да? Здесь все-таки душа откликнулась. Наверное, как и ко многим сейчас людям когда проповедь обращается, когда мы с амвона обращаемся, или Слово Божие, Евангелие обращается, хочется, чтобы сердце человека откликнулось на эту проповедь о Воскресении Христовом. Ведь не случайно из года в год мы проживаем все евангельские события, начиная от церковного новолетия, от Торжества Богородицы и заканчивая Успением Богородицы, и, как апогей — это Праздник Праздников и Торжество из Торжеств, да?

К. Мацан

— Мне бы хотелось сейчас обратиться к нашему второму гостю — к Максиму. Максим, я для радиослушателей поясню, это было понятно из представления, — человек не в сане, то есть мирянин. Сейчас мы говорили с отцом Алексеем о сошествии во ад, и вот священнику очень органично говорить о богословии, объяснять это исторически, богословски. А вот кто-нибудь сейчас слушает и думает: «Ну хорошо, ну вот есть дилемма богословов — кого вывел Христос из ада, того или другого. Вот есть иконография, да? Но вот живу я своей обычной жизнью, ежедневной. Мы с Вами миряне. Мы ходим в церковь или не ходим в церковь, вот живем. И Церковь нам сообщает, что Великая Суббота — день сошествия во ад. И что? О чем я должен задуматься?» То есть, понятное дело, что когда Церковь так пристально мое внимание обращает именно на этот сюжет, именно на это событие, грубо говоря, я должен о чем-то задуматься. Какой-то, как говорят, мессидж. Вот о чем мы могли бы задуматься, когда мы вспоминаем о сошествии Христа во ад?

М. Лазарев

— Ну, на мой взгляд, это самое Послание как раз таки говорит, в первую очередь, о том, и это самый важный для меня момент, что ничего не потеряно никогда. Христос... Опять же, немного сложно говорить про людей нецерковных, от которых эта тема в принципе далека, но вряд ли они нас будут слушать. Те же, кто хоть как-то к этому прикоснулся, здесь сталкиваются с тем моментом, что любовь Божия распространяется не только даже на людей — даже на те места, куда она, в принципе, доходить не должна! И если ни у первых праведников, ни у первых грешников не было в принципе возможности соединиться с Господом (кто-то ждал и чаял этого момента, кто-то в принципе, может быть, об этом не думал), то тут у них эта возможность появляется. Христос охватывает собой весь мир, абсолютно весь мир. И для меня это надежда. В первую очередь, надежда.

А. Митрофанова

— Надежда, Вы знаете, это такое очень для кого-то, может быть, эфемерное понятие. Надежда на что? Надежда... На чем она может быть основана? Надежда... Ну, надейся себе, хорошо, а я вот пойду лучше делом займусь. Это же... Чем Вы подкрепляете свою надежду?

М. Лазарев

— Ну, для верующего человека здесь все просто: мы подкрепляем надежду Господом, это понятно. Как я сказал, для людей, совсем далеких от Церкви... Ну, тяжело мне сейчас встать на эту позицию, потому что все-таки в сознании уже срастаются некоторые моменты, и наше мировосприятие определенным образом отражается на всей нашей жизни. Поэтому, конечно, для верующего человека надежда подкреплена Господом — она на Нем основывается, она к Нему стремится.

К. Мацан

— Иерей Алексей Алексеев, клирик Высоко-Петровского монастыря, и Максим Лазарев, помощник наместника Высоко-Петровского монастыря, сегодня в гостях в программе «Светлый вечер». У нас уже прозвучали здесь слова, скажем так, о цели, если так можно выразиться, сошествия Христа во ад. Потому что ад разрушается Христом. Когда в ад спускается человек, умерший безвинно, человек непорочный, богочеловек, сам Бог, сама Жизнь, сам Свет, то все, вот адский склеп просто разносится в щепки, потому что не может это принять. И это, в общем-то, мне кажется, одновременно и богословская мысль, ну, и что-то, что нам можно на уровне ощущений и эмоций очень легко понять и этому довериться — этому образу, минимум, как образу. И пытливый ум может все равно спросить: ну хорошо, вот Вы сказали, что Христос ад разрушает. Тем не менее, все равно мы часто слышим о том, что грешники попадут в ад даже после того, как ад Христом разрушен. Что это значит? Как мы в этом смысле говорим об аде — так он есть, или его уже нет, отец Алексей?

Иерей А. Алексеев

— Несомненно, ад есть. В этом смысле мне вспомнилась одна такая сирийская легенда о том, что Христос снисходит во ад и беседует со смертью. И смерть удрученно как бы для себя замечает, что «а что же я теперь буду делать?» Ведь праведники выходят, все разрушено. И тут вот, может быть, к сожалению, у смерти возникает такой момент: человек ведь все равно продолжает согрешать. И после Пришествия Христова... Кто-то и на земле ведь воспринял, как апостолы, Проповедь Христа, кто-то и не воспринял, и даже стал богоборцем. И таких людей среди евреев было очень много в то время — те же самые фарисеи и первосвященники. И грех остался в их жизни. Смерть тогда разрушается, когда мы принимаем Проповедь Христа и начинаем менять свою жизнь. Но те-то люди... Для тех людей смерть, получается, осталась. Надежда появилась для праведников, для тех, кто принял проповедь Христа, как здесь, так и там, как в мире небесном, так и в мире земном.

А. Митрофанова

— Есть, Вы знаете...

Иерей А. Алексеев

— Ведь смерть не перестала существовать в этом смылсе. Распечатались Врата и Рая тоже, да? И Христа кто встретил в Раю? Ведь там уже было несколько человек.

А. Митрофанова

— Был благочестивый разбойник.

Иерей А. Алексеев

— Был благочестивый разбойник, был благочестивый пророк Моисей, несомненно, был, несомненно, пророк Илья, который на колеснице живым вознесся. Был, несомненно, праведный Енох — один из ветхозаветных праотцов-патриархов.

А. Митрофанова

— О котором практически ничего не известно.

Иерей А. Алексеев

— И существует мнение насчет апостола и евангелиста Иоанна Богослова — «аще не умрет, но пусть пребывает». То есть его кто-то встретил.

С другой стороны, а кто последний праведник, сошедший во ад? Мы его имя прекрасно знаем — это Креститель Иоанн, это Предтеча. Человек, последний ветхозаветный пророк и первый, как вот...

К. Мацан

— Вы имеете в виду, последний — перед Христом?

Иерей А. Алексеев

— Да, да, да! Именно это я имею в виду.

К. Мацан

— Кто успел в тот ад, который Христос пока не разрушил?

Иерей А. Алексеев

— Не богочеловек, но еще человек, да. Но еще человек. Тут правильное замечание, да.

А. Митрофанова

— И который мог там уже, спустившись, сказать о том, что спасение близко.

Иерей А. Алексеев

— Уже мог тоже проповедовать, предвосхищать именно саму проповедь Христову, да.

А. Митрофанова

— Собственно, что он и на земле делал.

К. Мацан

— То есть когда мы говорим о том, что ад все равно существует... Но мы, если мы верим в Бога, мы не можем отрицать того, что есть место, где будут люди, которые Бога не приняли. То есть мы говорим не о том, что это место, где тебя будут мучить, истязать, жарить на сковородках, как это иногда считают...

Иерей А. Алексеев

— Очень интересная такая средневековая аллегория, да? (Смеется.)

К. Мацан

— ...мы говорим о том, что теперь это вопрос не предопределенности человека, а вопрос его выбора.

Иерей А. Алексеев

— Вопрос выбора, конечно.

К. Мацан

— То есть для тебя открыт путь: чтобы для тебя ада не было, если ты идешь за Христом, то вот ты как бы... Ты совершаешь свой выбор. Если не идешь и отказываешься, то тогда ты идешь в другую сторону.

Иерей А. Алексеев

— Но как современному человеку объяснить, что такое ад, да? Как вот именно секулярному, может быть, человеку объяснить, что такое ад, нерелигиозному?

А. Митрофанова

— Мне кажется, Льюис это прекрасно сделал в книге «Расторжение брака», которую мы часто упоминаем здесь, в нашем эфире. Есть же такое прекрасное выражение, что «Царство Божие внутри Вас есть». И точно так же ад — он, получается, по аналогии, тоже может оказаться внутри человека.

Иерей А. Алексеев

— Несомненно.

А. Митрофанова

— И если... То есть это момент личного выбора — с кем ты и где ты. И этот образ серого города, описанный Льюисом, из которого в любой момент можно уехать, сев на автобус, но огромное количество людей этого не делает просто потому, что они тут за что-то держатся, у них тут то жилище, то какая-то богословская конференция, там надо обязательно выступить, у него уже доклад по поводу какого-то сравнительного богословия XV века и XIV века, что-то там какое-то вот... Их держат там какие-то дела. Их держат там дома, их держат какие-то планы, их держат какие-то люди, с которыми они пока еще не довыяснили отношения. Они не могут оттуда уехать, пока не скажут кому-нибудь, что «ты свинья!», простите за это выражение. Но вот примерно так это все выглядит.

К. Мацан

— Даже попав на экскурсию в Рай, они все равно садятся и уезжают обратно, потому что просто пока не могут это воспринимать. И здесь, наверное, милосердие Господне вот тоже очень чувствуется. Ведь ад — это не то место, куда тебя Господь посылает для наказания, вот мое такое восприятие. Это то место, где ты... Это так далеко от Господа, насколько ты сам далеко от него хочешь уйти. Потому что ты не можешь его воспринимать. Тебя, что называется, просто разорвет, и это будет невозможно.

А. Митрофанова

— То есть это такое место, где Бога нет.

Иерей А. Алексеев

— Где нет Бога. Где нет Бога.

А. Митрофанова

— А почему? Потому что человеку, видимо, дискомфортно в присутствии Бога? Именно так, получается?

Иерей А. Алексеев

— Невыносимо, наверное. Он не может терпеть славу Божию — ну, скорее всего, так.

Мне вот почему-то в связи с этим вспоминается такая ветхозаветная история. Вы помните, когда Моисей поднимался на гору Синай, он «лицем к лицу» беседовал с Богом, а потом Моисею приходилось носить завесу, которая покрывает его лицо, потому что сияние славы — вот Свет исходил от лица Моисея, и другие не могли этого выносить. Вот, наверное, чтобы оградить... Может быть, тоже милосердие Божие по отношению к грешникам.

К. Мацан

— Да, ну вот у нас есть такое иногда — нам просто думать об аде и Рае как о двух таких полюсах, двух равновеликих категориях, и вот одних Господь, значит, туда, а других наказывает — и в другую дверь, в адскую такую, красненькую. А там есть, видимо, синенькая или беленькая — вот туда хороших людей. Но ведь мы... То, что мы сейчас говорим... Получается совершенно неверное представление. То есть это не две равных возможности, равновеликих полюса.

Иерей А. Алексеев

— Это получается осознанный выбор все равно, это выбор человека.

К. Мацан

— Господь сошел в ад, в место, где нет Бога. Когда Бог пришел в место, где нет Бога, этого места больше нет — все. Вот нет больше.

А. Митрофанова

— Его не стало.

К. Мацан

— Его не стало. И обществу(?), всем теперь можно в ту дверь, которая беленькая. Но если ты не хочешь, то где-то есть уголочек — тот, кто не хочет, может там остаться. Но это уже твой выбор.

А. Митрофанова

— Это у Льюиса, опять же, в «Расторжении брака» гениально изображено, когда этот регулярный рейс — автобус, курсирующий между Серым городом и вот этим небывалым по красоте садом, выпархивает на поверхность этого сада. Выясняется, что выскочил он из какой-то крошечной расщелины, какой-то трещины даже в стене, в столе, которую невозможно найти, если отойти от нее на два шага. Ее невозможно заметить.

Иерей А. Алексеев

— Но все же вот хочу, может быть, дополнить Ваши слова. И все-таки грешнику в аду ой как плохо, да? И почему мы молимся-то за усопших, за своих близких? Чтобы как-то облегчить их страдания. Попадая в ад, человек понимает, что это ужасное место, да?

А. Митрофанова

— Откуда мы это знаем? Откуда? Вы так уверенно ведь об этом говорите! (Смеется.)

К. Мацан

— В обычной же жизни даже... В обычной жизни предвосхищаем все...

Иерей А. Алексеев

— Ну, насколько вот... Даже Евангелие помните — о праведном Лазаре и богаче? Один оказался на лоне Авраамовом, а другой — «ну, омочи хоть немножко холодной водой, выведи меня, скажи моим, оставшимся на земле, что здесь ой как плохо», да?

А. Митрофанова

— «Пусть они изменят свою жизнь».

Иерей А. Алексеев

— Да, «пусть они изменят свою жизнь».

К. Мацан

— Вот, Максим, Вы начали про то, как мы это можем как-то... Конечно, предугадать, как-то вот почувствовать в нашей обычной жизни.

М. Лазарев

— Откуда мы знаем это здесь — про то, как в аду плохо, и так далее? Ну, посмотрите на человека, который много пьет, которому ой как плохо по утрам. Это те самые страсти, условно говоря, которые его отделяют от Господа здесь и точно так же будут отделять его и там. Но здесь он может похмелиться, если мы говорим о такой обыденной ситуации, там он похмелиться не сможет. В душе он всегда биомедицинский клеточный продукт хотеть выпить — уж не знаю, чего конкретно, и никогда не сможет это утолить.

К. Мацан

— Я слышал такую мысль, что Бог дает человеку почувствовать какие-то вот отблески Рая и какие-то крупицы ада уже в его жизни просто через внутреннее состояние. То есть когда нам бывает... Вот бывает у каждого такое внутреннее тепло, спокойствие, свет на душе, какое-то абсолютно... Тебя ничто не может из этого состояния выбить, ты чувствуешь какую-то любовь, и дружбу, и ласку ко всем окружающим. Тебе, в принципе, хорошо. И это состояние, которое возникает как-то само собой, иногда беспричинно, но ты в нем, как митрополит Антоний Сурожский говорит, «живешь в мире в полноте». Вот эту полноту в эти секунды, может быть, и мгновения проживаешь. Вот это то, как будет с нами в Раю, только всегда. И противоположное состояние — не знаю, бывает, но, наверное, у каждого такое состояние — тупой въевшейся злобы. Вот ты не можешь заснуть, пока ты на кого-то не накричишь, не выговоришься, кого-то не осудишь так до конца, и тебя это не отпускает. Хочешь заснуть — а не можешь.

А. Митрофанова

— (Смеется.) «Пойду, на кого-нибудь поору!» — встаешь с кровати и ищешь, на кого!

К. Мацан

— Ну, вот такое бывает, да? И, наверное, в этом смысле это та крупица, может быть, тогО, что мы называем адом, здесь почувствовалась.

Иерей А. Алексеев

— Та крупица. Вот я тоже хотел обратить внимание, что если даже самое тяжелое земное страдание, которое мы здесь, сейчас, в этой временной жизни можем претерпеть, умножить на какое угодно большое число — вкрат, да? — это будет маленькая толика тех страданий, которые будут там, где нет Бога, да?

К. Мацан

— Но, слава Богу, то же самое можно сказать...

Иерей А. Алексеев

— Да, (нрзб.).

К. Мацан

— Слава Богу! Потому что...

Иерей А. Алексеев

— Слава Богу!

А. Митрофанова

— Ну, это, получается, тогда такая показательная порка.

Иерей А. Алексеев

— Почему показательная?

А. Митрофанова

— Ну потому что «вот человек жил неправильной жизнью, и тогда он отправится в ад, и там его мучения будут такими сильными, что представьте самые сильные мучения на земле и умножьте их на десять. Ну, понимаете, а где же тогда милосердие Божие? Вот где тогда, в чем оно здесь, в этой конкретной ситуации?..

Иерей А. Алексеев

— Ну, вот как раз милосердие Божие — оно и было, когда Христос сошел во ад. Ну, мы забываем сегодня — Крестная смерть, да? Страдания Христовы ради человека, ради человечества, да? Вот максимум, апогей всей евангельской такой истории о смерти, да? И сошествие во ад Сам Бог — Всесовершенный, Всемогущий, Вседовольный — даже до ада Себя низвел. То есть это тоже самоуничижение, вот добровольное такое самоунижение Господа — входя туда, где только зло, да?

А. Митрофанова

— Вы знаете...

К. Мацан

— Мне кажется, милосердие Божие — то, о чем ты говоришь, как бы оно в том, что мы не можем судить другого человека. То есть эти вопросы — грубо говоря, есть наказание за неправедную жизнь, будет ли оно, каким оно будет, что оно будет таким, что ужас, или воздаяние будет таким, что просто счастье и блаженство, — это вопросы, которые только я сам могу про себя Богу задавать и сам к себе адресовать. Но мы, в этой студии собравшиеся, не можем ни про кого другого сказать, что «он так жил, он так грешил, и, конечно, его Господь потом накажет!» Мы этого не знаем. Только он и Господь это знают. Это тайна двоих. Мы можем только об этом говорить лишь совсем абстрактно-философски, либо применительно только конкретно лично к себе. Вот в этом, мне кажется, милосердие Божие — что мы не знаем, а у Господа с ним Свои отношения, с каждым.

А. Митрофанова

— А мне еще кажется знаете что? Ну, так у нас сегодня эфир складывается — из области «а мне кажется, что...» Потому что тема «Сошествие Христа во ад» — она, наверное, одна из тех, которые до конца будут отчасти гипотетическими. Но, тем не менее, мне кажется, что и в нашей жизни бывает такое, что, пребывая еще здесь, на земле, человек чувствует себя живущим как будто бы в аду. И бывает так, что человек, живущий здесь, чувствует себя как будто бы пребывающим в Раю. И, парадоксальным образом, это может не зависеть от внешних обстоятельств. Это может зависеть от внутреннего состояния человека. И самый, наверное, яркий в этом смысле пример — это 30-е годы ХХ века, лагеря, ужасные сталинские лагеря, куда отправляли людей сотнями, тысячами, где они гибли в чудовищных условиях, и были среди них те, кто... Нам сложно сейчас... То есть мы не имеем права их за это судить. Вообще никто не имеет права их за это судить. Но одни люди чувствовали себя при этом так, а другие чувствовали себя иначе. Потому что были среди них люди, внутреннего света которых даже такие обстоятельства не поколебали. Даже в таких условиях. А в ситуации свободы, в которой мы сейчас пребываем, — пожалуйста, есть люди, которые сами себе устраивают ад, пускаясь в череду каких-то бессмысленных событий и обессмысливания жизни. Мне кажется, это же тоже сродни переживанию ада. Это же получается, что ты уже в том состоянии, когда Бога рядом с тобой нет. Потому что если смысла нет, это значит, что, в принципе, Бога нет. Я могу ошибаться, но это просто на правах рассуждений.

Иерей А. Алексеев

— Вот когда Вы рассказывали про 30-е годы, мне почему-то вспомнился Соловецкий монастырь и большое количество священников, архиереев, и как они находили радость в Христе, когда они из подручных предметов делали богослужебные одежды или священные предметы, на которых совершается...

А. Митрофанова

— Из алюминиевых кружек.

Иерей А. Алексеев

— ...в замену. И для них радость была — вот это Пришествие Христа, Божественная Литургия, да? Приложение своих даров, причастие, да? Это вот для них и было вот это вот Воскресение Христово в жизни, да? Отдушина какая-то. Это и был для них апогей жизни их — там, лагерной жизни. Они ждали этого Воскресенья, этого праздника ждали.

К. Мацан

— Архимандрит Иоанн Крестьянкин говорил знаменитую фразу, которую часто цитируют, что «в тюрьме Христос близко». «Нигде у меня не было такой молитвы, как в тюрьме», — говорил отец Иоанн. То есть Христос близко. А Рай близко?

А. Митрофанова

— Если даже там можно так ощутить Его близость, то что тогда уже говорить о нас, людях, живущих на свободе? Действительно, от нас зависит.

К. Мацан

— Иерей Алексей Алексеев, клирик Высоко-Петровского монастыря, и Максим Лазарев, помощник наместника Высоко-Петровского монастыря, сегодня в гостях в программе «Светлый вечер». В студии Алла Митрофанова и Константин Мацан. Мы прервемся и вернемся к Вам через несколько минут.

А. Митрофанова

— Добрый светлый вечер еще раз, дорогие слушатели! Константин Мацан, я — Алла Митрофанова. И в «Светлом вечере» сегодня, в пятницу — в Великую Пятницу, Страстную, как ее еще называют, уже сейчас такое время, в принципе, когда богослужения Великой Пятницы подходят к концу, а где-то, может быть, уже и завершились. А это значит, что в таком смысловом плане богослужебном наступила Суббота. А Суббота перед Пасхой в Церковном календаре — это совершенно особый день. Мы говорим о ней как о Субботе покоя, как о Субботе Сошествия Христа в ад. И в этой студии мы рассуждаем сегодня на эту тему с иереем Алексеевым, клириком Высоко-Петровского мужского ставропигиального монастыря, и Максимом Лазаревым, помощником наместника этого же монастыря. И очень хочется сейчас уже, поскольку Суббота — это все-таки праздничный день, — перейти к другой, гораздо более земной, но, может быть, гораздо более из-за этого ощутимой составляющей. Вот смотрите: суббота — это время, когда многие люди, которые даже никогда, может быть, не ходят в храм, но в субботу придут, потому что там будут освящать куличи и пасхи. И яйца разноцветные, такие веселые, праздничные очень. И это какой-то момент, Вы знаете, соприкосновения... Даже если это для кого-то просто дань традиции — это все равно момент соприкосновения с какой-то такой радостью! И это так здорово!

Иерей А. Алексеев

— Для меня вот почему-то... Вот все ждут одного момента — когда мы, священники, а во время богослужения переодеваемся в белые одежды. Для меня уже внутренне... Уже для меня — Пасха!

А. Митрофанова

— Конечно!

Иерей А. Алексеев

— У меня еще будет предвкушение вот этой Пасхальной ночи: вот-вот...

А. Митрофанова

— Где Вы еще десять раз переоденетесь! (Смеется.)

Иерей А. Алексеев

— Да. Когда привозят Благодатный огонь, это тоже определенные такие эмоциональные ощущения, наверное. Когда мы идем на Крестный ход перед литургией, это тоже определенное... Но вот это переодевание в белые одежды, и когда ты после Литургии выходишь к большому количеству людей, пришедших не только с куличами и снедью, но и с надеждой они приходят. Конечно же, они приходят с надеждой на радость — что вот наконец-то закончился Пост и наконец-то начнется вот-вот Воскресение Христово, вот-вот Пасха начнется .

А. Митрофанова

— А Вы поясните этот момент с переодеванием в белые одежды. Потому что, может быть, не все об этом знают. И кто-то, может быть, никогда не был на Литургии в Великую Субботу, то есть в субботу утром в Церкви. Что там происходит и почему?

Иерей А. Алексеев

— Ну, символически заканчивается Великий Пост — ну, Страстная Седмица. Потому что Великий Пост у нас заканчивается еще в Вербное воскресенье. То есть Великий Пост уже закончился.

А. Митрофанова

— Уже закончился.

Иерей А. Алексеев

— И подходит к концу Страстная Седмица, Страстной Пост. И в этот момент, так как Суббота — это суббота покоя, Господь уже сошел во ад, и Светлая суббота, суббота покоя, и мы уже не можем просто носить фиолетовые или черные одежды. Мы уже просто обязаны одеть радостные белые одежды, да? Как вот Свет, который исходит от Господа, который вместе с Ним и в ад просвещает, освещает его, он освещает и весь храм, когда священники в белых ризах дальше продолжают служение Божественной Литургии.

А. Митрофанова

— Особо подготовленные люди, надо сказать, приходят в храм в одежде черной, под которой есть что-то белое.

Иерей А. Алексеев

— Особенно женщины платочки меняют. (Смеется.)

А. Митрофанова

— Это особый такой... (Смеется.) Да.

Иерей А. Алексеев

— А потом белые на красные меняют, уже ночью.

А. Митрофанова

— А потом белые на красные, совершенно верно. (Смеется.)

К. Мацан

— Это продвинутый уровень.

А. Митрофанова

— Продвинутый уровень.

К. Мацан

— Апра intermediate.

А. Митрофанова

— Ну, а почему нет, опять же, если это человеку доставляет радость?

Иерей А. Алексеев

— Ну, это же красиво, да, да.

А. Митрофанова

— Если это доставляет какое-то правильное такое состояние, приводит, что ты и в этом тоже вместе со всеми участвуешь.

Иерей А. Алексеев

— Вы знаете, вот в спальных районах Москвы все это очень интересно выглядит — когда сотни людей, огромная очередь к храму, вокруг храма, и все ждут вот этого свидания со священником, когда он окропит святой водой.

А. Митрофанова

— (Смеется.)

Иерей А. Алексеев

— И человека, в первую очередь, окропит святой водой. И у нас в монастыре тоже освящение такое, как и в любом храме, конечно же, будет.

И, самое интересное, у нас очень интересное мероприятие будет на саму Пасху.

А. Митрофанова

— Расскажите об этом!

К. Мацан

— Расскажите об этом, потому что...

Иерей А. Алексеев

— Я думаю, что лучше Максим расскажет, это его тема, а я ему помогу в этом.

А. Митрофанова

— Уже можно! Уже, наверное, можно говорить про те мероприятия, которые будут на Пасху.

М. Лазарев

— Ну, перво-наперво, 1 мая. Ведь в этом году Пасха именно 1 мая, она совпадает с традиционными такими советскими, что ли, праздниками, которые в это время проходят. Обычно у нас на улице Петровка напротив монастыря проходит демонстрация краснознаменная, и прочее, прочее. Большая радость, что в этом году не красные знамена будут озарять, что называется, улицу Петровка. Будет большой московский праздник по всей Москве, в 11 храмах, и, в том числе, в Высоко-Петровском монастыре. Будут большие Пасхальные фестивали. И мы готовим совершенно удивительную программу, которая вся насквозь пронизана традициями. Во-первых, у нас школьники, дети из художественных школ города Москвы, будут расписывать прямо в режиме реального времени, онлайн, двухметровые макеты пасхальных яиц. Все это будет происходит, что называется, на глазах у изумленной публики...

К. Мацан

— В самом монастыре?

М. Лазарев

— Не в самом монастыре — на улице Петровка. Город очень сильно помогает...

К. Мацан

— Рядом с монастырем?

М. Лазарев

— Да, прямо напротив монастыря. Это одна из древних центральных московских улиц, по которой 6 сентября прошел Патриарший Крестный ход тоже. И вот на протяжении этой улицы, от Крапивенского переулка до Петровского бульвара будет расставлено 12 больших макетов пасхальных яиц, приглашены художественные школы, приглашены также детские дома к участию. И все это будет происходить в таком режиме реального времени.

А. Митрофанова

— А рулить кто-то будет детьми? Или они будут каждый свой участок расписывать, кто во что горазд? (Смеется.)

М. Лазарев

— А как же!

Иерей А. Алексеев

— Можно, я перебью Максима? Тоже мне вот хочется выплеснуть, как говорится...

М. Лазарев

— ...поделиться радостью! (Смеется.)

Иерей А. Алексеев

— Да, поделиться радостью! Не только художественная школа! Так случилось, что мы вот в этом году в монастыре открыли воскресную школу и набрали на удивление много детей. Ну, для центра Москвы 25 человек — это вполне такое значимое количество детей.

А. Митрофанова

— В неспальном районе?

Иерей А. Алексеев

— В неспальном районе. И вот мы тоже будем в рамках этого Пасхального фестиваля делать свое яйцо. И потом, дети готовятся очень. У нас, приоткрою секрет, каждый будет рисовать себя в монастыре. То есть мы на яйце рисуем Высоко-Петровский монастырь, а потом каждый из детей будет себя — ручки, ножки, одежду пасхальную, наверное, вырисовывать на этом вот большом, двухметровом огромном яйце.

А. Митрофанова

— Слушайте, а хорошая мысль! Получается, что каждый детеныш находит себе там место и вписывает себя в эту вселенскую радость! (Смеется.)

Иерей А. Алексеев

— Конечно!

К. Мацан

— В историю, да! (Смеется.) А куда потом эти яйца отправятся?

М. Лазарев

— До Вознесения они будут стоять, что называется, выставкой на территории уже самого монастыря, потому что улицу Петровка никто на такое время не перекроет, конечно же. (Смеется.)

А. Митрофанова

— Да, сложно себе представить двухметровые яйца, и что по этому поводу будет написано в Интернете! (Смеется.)

М. Лазарев

— Абсолютно точно. Но поскольку 1 мая, так или иначе, Центр весь перекрыт, мы надеемся, что мы никому... мы уверены, что мы никому не помешаем, и только придадим празднику радости, что называется.

Вы спросили, кто будет рулить всем этим. У каждой школы, у каждой команды, в том числе и у воскресной школы, будут наставники, профессиональные художники, которые будут помогать все это делать. Мы заранее готовим, естественно, лекала, потому что понимаем, что это не лист бумаги, на котором нарисовал — и все, а это сферический такой объект.

А. Митрофанова

— И еще сверху же ведь! Если два метра высоты это яйцо, то надо же сверху как-то тоже...

М. Лазарев

— Поставим табуреточки! (Смеется.)

А. Митрофанова

— Да?

М. Лазарев

— Все это продумано, да. Это все делается.

А. Митрофанова

— А держать-то будете детей, чтобы не упали?

М. Лазарев

— Обязательно! Мы будем следить...

Иерей А. Алексеев

— Конечно, конечно! И будут и табуретки. Ну, мы — знаете как? Мы за два-три часа сначала наносим фон. Даже некоторые, кто подсуетился... В монастыре уже сейчас можно свое яйцо немножко подготовить, то есть нарисовать эскиз карандашом, как это будет. Мы уже, кстати, нарисовали. (Смеется.)

К. Мацан

— Кое-кто подготовился уже! (Смеется.)

А. Митрофанова

— (Смеется.) Кое-кто подготовился!

Иерей А. Алексеев

— При том при всем, что наместник тоже говорит: «Я хочу быть здесь тоже нарисован на картинке». Ну, он хочет быть вместе с детьми внутри, в жизни монастыря как бы. И вот в сам день Пасхи мы будем наносить фон. Он высохнет, а потом уже каждый из детей будет рисовать себя.

А. Митрофанова

— Здорово. Так, с яйцами разобрались с расписными.

М. Лазарев

— Да, это такое центральное событие для нас. Но, кроме этого, есть и много всего интересного другого.

Во-первых, на колокольне нашего монастыря, которая является тоже уникальной, с разных точек зрения — она была построена по проекту под руководством юного еще Петра Первого, оттуда будут на протяжении всего дня звонить профессиональные звонари, лучшие московские школы колокольного звона и представлять звоны различных монастырей и различных областей, губерний, что ли, Руси. То есть это все тоже будет происходить на протяжении целого дня, перемежаясь с народными гуляньями, для организации которых мы пригласили профессиональные и любительские коллективы. Но это будет не просто уже концерт со сцены, что называется, потому что нам хочется уйти от этого формата, когда человек чувствует себя просто зрителем на празднике. Мы хотим, чтоб он участвовал в этом празднике, как это было всегда, традиционно, на Пасху, на другие церковные праздники. Шли народные гулянья. И вот мы договорились с народными коллективами, что они не просто выступают на сцене — что они будут спрыгивать со сцены, играть со всеми в разные игры, водить хороводы и прочее, прочее, прочее.

А. Митрофанова

— А можно, я по поводу колокольни задам вопрос? Наверное, многие в курсе, но если кто-то нет, тогда я скажу, что есть традиция на Пасху на колокольню залезать всякому, кто хочет, и звонить там в колокола, вне зависимости от того, умеет человек, или нет. Это, конечно, экзекуция для ближних, потому что слушать, как кто-нибудь из нас, не имеющих специального навыка, звонит в колокола, да еще и в таком месте, как Высоко-Петровский монастырь, а акустика у Вас там будь здоров, это значит, на полцентра точно слышно... Но Вы такие будете не одни, на соседних колокольнях тоже будут не обученные специально люди это делать. У Вас будет это, или Вы сознательно?..

М. Лазарев

— А как же! Ну, мы же не можем нарушать традиции! Мы всеми силами стремимся их возрождать. Поэтому у нас будут специальные мобильные звонницы, чтобы на колокольню не лазить, поскольку это совсем не просто — туда подняться. Это крутая винтовая лестница, потом крутая деревянная, и еще...

А. Митрофанова

— Ой, ну что Вы! Кого это испугает! (Смеется.)

М. Лазарев

— Но, тем не менее, мы очень переживаем за людей, которые...

Иерей А. Алексеев

— Еще спуститься надо же потом!

М. Лазарев

— Да, да, после звона...

А. Митрофанова

— Ну, это тем более никого не испугает! (Смеется.)

М. Лазарев

— Поэтому мы устанавливаем специальные мобильные звонницы, в которых каждый желающий сможет позвонить в колокола. А уже на протяжении всей Светлой Седмицы, как это традиционно делается, собственно говоря, любой может позвонить в нашу паломническую службу, и ему организуют доступ на саму колокольню.

Иерей А. Алексеев

— Кстати, насчет паломнической службы: у нас каждые полчаса в монастыре на Пасху будут проводить бесплатные экскурсии, и можно будет...

А. Митрофанова

— По монастырю?

Иерей А. Алексеев

— По монастырю, да, и окрестностям города.

А. Митрофанова

— Здорово! Вот это — из серии «Прогулки по Москве», такие, когда можно узнать, что такое Петровка, из чего состоит район...

М. Лазарев

— Именно!

А. Митрофанова

— Ах! Это хорошо. (Смеется.)

М. Лазарев

— Да, нам помогают в этом тоже очень много и туристические фирмы, и паломнические компании. И мы, конечно, им очень благодарны, потому что там задействованы и наши экскурсоводы, но, что называется, ресурсов только монастыря просто не хватит. Мы ожидаем довольно много народу.

Иерей А. Алексеев

— Максим сказал про народные коллективы, но не только народные коллективы. У нас будет Большой симфонический такой оркестр участвовать...

М. Лазарев

— Да, забыл это упомянуть.

Иерей А. Алексеев

— Да, в конце мероприятия, как венец всего такого народного творчества.

А. Митрофанова

— Это во сколько? «К скольким к Вам прийти?»

К. Мацан

— (Нрзб.) приоткрываете, (нрзб.).

Иерей А. Алексеев

— Часам к четырем, наверное... Или к трем.

М. Лазарев

— Часа в четыре, я думаю.

Иерей А. Алексеев

— У нас в этом году, кроме воскресной школы, еще открылся молодежный клуб «Петровцы». И вот один руководитель этого клуба — Георгий Тарасов — как раз учится в школе при консерватории, насколько я понимаю, и играет на альте. Он всегда обижается, когда я говорю: «Играешь на скрипке». Он говорит: «Нет, я играю не на скрипке. Я играю на альте».

К. Мацан

— Это больно!

А. Митрофанова

— Это очень тонкие вещи! Вы не называйте их! (Смеется.)

Иерей А. Алексеев

— Вот они будут играть, в том числе, и свои дипломные работы, которые они готовят там вот, на Петровке, и любой может прийти послушать — опять же, совершенно бесплатно.

К. Мацан

— Там будет сцена какая-то, на Петровке?

М. Лазарев

— Да, мы установим сцену.

Иерей А. Алексеев

— Да, сцена будет, да, да.

А. Митрофанова

— Слушайте, ну, Вы знаете...

М. Лазарев

— Но и это еще не все, как говорят в передачах! (Смеется.)

А. Митрофанова

— А, да? Так! (Смеется.)

М. Лазарев

— Раньше же все монастыри обладали некими такими хоздворами, если это правильно будет так назвать, где было и гончарное какое-то у них свое производство, и кузницы обязательно были. Так вот, возрождая традиции гуляний, мы хотим еще и показать некий быт, что ли, того древнего московского времени, если можно так выразиться, и мы устанавливаем мастер-класс «Исторические реконструкции» тоже по всей Петровке — любой желающий сможет попробовать свои силы на гончарном круге, сможет посмотреть и попробовать тоже работать на кузнице и так далее. То есть сюрпризов еще очень и очень много.

А. Митрофанова

— Напомню, в программе «Светлый вечер» сегодня Иерей Алексей Алексеев, клирик Высоко-Петровского мужского ставропигиального монастыря, и Максим Лазарев, помощник наместника этого монастыря. И мы говорим уже теперь о том во второй части нашей программы, посвященной Великой Субботе, какие гулянья будут в Высоко-Петровском монастыре в день Пасхи — не в субботу, а в воскресенье, это нужно еще раз отметить. Потому что Суббота — это все-таки отдельный день, это Суббота Покоя. Завтра у Вас там гуляний не будет?

М. Лазарев

— Конечно, нет.

А. Митрофанова

— Они будут послезавтра?

М. Лазарев

— Да.

Иерей А. Алексеев

— Да.

А. Митрофанова

— А завтра к Вам ведь, наверняка, придут люди, которые тоже захотят освятить куличи, пасхи, разукрашенные яйца. Они с каким?.. Вот знаете, иногда же важно бывает с каким-то настроением или запросом внутренним войти в храм. Потому что если забежать просто в какой-то суете, чтобы «быстрее-быстрее, давайте, а то через полчаса у меня там гости придут, мне надо на стол накрывать», это одна история. А когда ты заходишь как-то во внутренней сосредоточенности, она немножко другая. Вот посоветуйте, с каким настроением заходить к Вам и в другие храмы, освещая...

Иерей А. Алексеев

— Знаете, я вот всегда сторонник того, чтобы не просто прийти и освятить пасхальные снеди, а немножко на службе все-таки побывать. Лучше — оптимально — если мы придем к началу службы и отстоим двухчасовую с половиной службу. А если таких сил нету, то хотя бы на последний час вот этой вечерни, соединенной с Литургией, чтобы немножко впитаться этой светлой, уже наступающей Пасхальной радостью. И тогда с надеждой, с радостью, может быть, с любовью, с желанием отнести домой вот эти куличи, как вот домой принести радость о Воскресающем Христе, о Воскресшем Христе — именно с этим настроением нужно, да?

А. Митрофанова

— А тогда давайте немножко про саму службу еще поговорим. Вы упомянули в самом начале нашего разговора о паремиях. Я знаю, что сегодня многие приходят с текстами на это субботнее богослужение — не только на это богослужение, потому что они изданы, все эти тексты. Можно открыть, следить, чтобы не просто так стоять и не понимать, что там такое — кто-то внятно, а кто-то невнятно читает, кто-то с микрофоном, а кто-то без микрофона, одно — слышно, другое — непонятно про что, еще и текст на церковнославянском. Так вот, можно открыть теперь уже написанный текст и по этому тексту следить за чтецом. Есть даже и переводы на русский язык. Кто-то в гаджеты себе скачивает текст богослужений и стоит с телефоном, пожалуйста.

К. Мацан

— Давайте напомним еще, плюс ко всему, что такое паремии.

А. Митрофанова

— Да, так вот я к тому и веду, что можно, конечно, стоять с текстами, но лучше все равно понимать при этом, а о чем же идет речь. Что это такое, сколько их, на что настраиваться и про что там будет говориться.

Иерей А. Алексеев

— Ну, традиционно паремиями называют, конечно, ветхозаветные чтения. Хотя оптимальным бывает, что паремиями называют и Послания апостольские в некоторые праздники — в день памяти апостола-евангелиста Иоанна Богослова, когда мы читаем новозаветные паремии. Но вот в тот день будут читаться именно пророчества ветхозаветных людей, пророков о воскресшем Христе, о Пришествии Мессии. И это будет указывать о связи Ветхого Завета и Нового Завета, то есть о том, что... Ну, мы помним эту историю, когда Адама и Еву Бог выгонял из Рая и дал не только осуждение, наказал их, но и дал им надежду на то, что «семя жены сотрет главу змея», и это мы считаем первым Евангелием.

И после этого все люди — евреи, в основном — ожидали Пришествия в мир Спасителя, Мессии. И далее многие, начиная от Псалтири... Есть такие — пророк Захария, пророк Исайя, Иезекия... То есть многие-многие пророки говорили о том, что должен, вот-вот грядет Мессия, Который должен пострадать, Который должен висеть на Кресте, Который должен сойти во ад, в том числе. И обо всем этом говорится в напоминание вот в этих паремиях.

А. Митрофанова

— Сколько они будут читаться по времени?

Иерей А. Алексеев

— Минут 30-40 они будут читаться, 12 паремий. Они идут по нарастающей так — ну, эмоционально нарастающей, скорее всего. То есть как приближение по времени. Вот если мы берем от самых древних пророков уже к самым ближним ко Христу.

А. Митрофанова

— Там есть история, среди этих паремий, про трех отроков, которых пытались...

Иерей А. Алексеев

— Ананию, Азарию и Мисаила, да?

А. Митрофанова

— Совершенно верно. Когда их пытались сжечь в печи. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее, потому что это такая драматичная история...

К. Мацан

— ...сказала Алла с улыбкой.

А. Митрофанова

— (Смеется.) ...но вместе с тем... Она радостная просто, эта история.

Иерей А. Алексеев

— Вообще, история ветхозаветного еврейского народа — она такая очень тяжелая. Это сорокалетнее вавилонское рабство. И когда вот этих вот... Авдрах, Мисах и Авденаго, будучи при дворе царя, не захотевшие поклоняться ему, как божеству, были в эту печь помещены, и все надеялись, что они сгорят, конечно. Но они с молитвой обратились к Господу и ходили там по печи, а царь сидел прямо напротив вот этой огненной печи, и смотрел, и не понимал, почему так происходит. И когда их... «Скажите им, чтобы они вышли из этой печи». Они вышли из этой печи. И он сказал, что больше посрамлять Бога — Бога вот этих трех отроков и Бога пророка Даниила больше никто не сможет, это будет преступлением.

Ну, еще одна паремия, может быть, самая известная из всех — это про пророка Иону, который три дня и три ночи пребывал во чреве китове. Это было как бы пророчеством о пребывании...

А. Митрофанова

— ...Христа во гробе.

Иерей А. Алексеев

— Да, Христа во гробе.

А. Митрофанова

— Я почему так подробно об этом расспрашиваю — потому что хорошо представляю себе, как человек впервые приходит на такую службу и вдруг неожиданно сталкивается с тем, что долго-долго-долго что-то читается. Потом... То есть нужно очень долго ждать. Потом... Что происходит? Что вообще?..

Иерей А. Алексеев

— Конечно, вообще человеку неподготовленному, конечно, сложно вникнуть во всю эту ветхозаветную историю, вообще в терминологию — все вот эти как бы пророчества... Но я все равно бы посоветовал, если есть такое желание, но предварительно как бы все равно знакомиться. Самый вот хрестоматийный учебник — это Слободской, «Закон Божий», написанный в ХХ веке для русских эмигрантов (кто вот был в первой эмиграции), но очень просто, доступно излагающий библейские сюжеты, как ветхозаветные, так и новозаветные. Вот немножко почитайте, хотя бы полстранички, которые есть в этой книге или в других подобных книгах, о том, что, как... Чтобы немножко понимать. Потому что с чистого листа сразу на богослужении — ну, не понять. Только, может быть, сердцем ощутить. Или сердцем ощутить саму радость праздника и радость богослужения, может быть, особую духовную благодать, которая есть у человека, когда он находится в Доме Божием. Когда Господь входит в сердце каждого человека.

И, конечно, не только в храм прийти было бы хорошо, но и, по-хорошему, поисповедоваться и причаститься. Но это, наверное... Многие прихожане так всегда делают. Людям-захожанам — конечно, хотелось бы, чтобы они заранее пришли, поисповедовались, и в субботу...

А. Митрофанова

— Ну, в пятницу-то уж, сегодня, это и не получится. А завтра это возможно?

Иерей А. Алексеев

— Всегда мы, священники, сталкиваемся с такой проблемой: такое большое количество людей идет вечером в субботу на исповедь. Ну, может быть, просто сердце зовет именно перед Пасхой очиститься от грехов, поисповедоваться. Но в этот момент всем батюшкам очень и очень тяжело. Поэтому когда мы причащались в четверг — в Чистый четверг или в день установления Божественной Литургии, Евхаристии. Но надежда все равно есть. И, тем более, на Светлой Седмице можно будет для тех, кто постился, без исповеди даже причащаться.

А. Митрофанова

— В течение всей недели?

Иерей А. Алексеев

— В течение всей недели. Но, опять же, кто постился, кто держал на себе такой вот духовный труд Четыредесятницы.

А. Митрофанова

— Максим, а можно к Вам вопрос, поскольку, знаете, и Пасха, и Великая Суббота — это такие совершенно особые дни. У Вас, наверное, ведь тоже когда-то был момент, когда Вы впервые это пережили. Вы могли бы поделиться каким-то своим опытом — как Вы готовились, на что Вы обращали внимание и с чем столкнулись в это время ?

М. Лазарев

— Алла, ну, для меня вообще (я не знаю уж, с чем это связано) ночная литургия — это что-то совершенно особенное всегда, вне зависимости от того, Пасха это или Рождество, или просто ночная литургия. Но, конечно же, Пасхальная литургия — это то, с чем ничего сравниться не может. И даже в личном опыте — я такую маленькую тайну свою приоткрою, может быть, отец Алексей меня даже несколько осудит...

А. Митрофанова

— Откуда Вы знаете? (Смеется.) Отец Алексей так покосился сразу! (Смеется.)

М. Лазарев

— Я предполагаю... (Смеется.) Я переживаю, переживаю просто по этому поводу.

Когда я прислуживал в храме, это был еще храм Иоанна Богослова. Когда я учился в университете, я прислуживал в алтаре. И вот в ночь в Пасхальное богослужение, когда начинаются уже радостные песнопения, я просто не мог удержаться от того, чтобы слегка не приплясывать, что ли, под них. (Смеется.)

А. Митрофанова

— По-арабски Вы себя вели! (Смеется.)

Иерей А. Алексеев

— Почему? Почему? Я, наоборот, понимаю, да! Мы всегда смотрим эти трансляции, когда ждем Благодатного огня и видим — православные арабы... (Смеется.)

М. Лазарев

— Нет, конечно, это было не по-арабски. Я не плясал в алтаре — все-таки этого себе позволить нельзя. Но я не мог удержаться полностью от того, чтобы себя совсем сковать — настолько радость действительно заполняла сердце. Это не какие-то условные слова. Я переживаю это сам. И я с нетерпением этого жду. Я очень надеюсь, что такая же радость будет повторяться и всегда, год от года. И большое счастье, что есть в истории этот день — Воскресение Христово, и большая радость, что мы отмечаем его каждый год, и что все-таки существует...

Иерей А. Алексеев

— Не только танцевать, но и подпевать. Ведь многие знают наизусть и Стихиры Пасхи, и Пасхальные каноны. И поэтому сердце подпевает. Ну, я знаю, что вот мы, священники — мы все знаем наизусть и подпеваем всегда. Я думаю, что и многие прихожане.

А. Митрофанова

— А знаете, интересно сразу мне стало. Про арабов я подумала: а у них есть такая же традиция — освящать куличи, пасхи? Вообще, в других православных церквах это происходит?

Иерей А. Алексеев

— Знаете, у нас в монастыре есть насельник — отец Константин Симон, это бывший вице-ректор Папского института, и перешедший, принявший православие буквально вот где-то полтора года назад. Он говорит, что настолько разные традиции у всех христиан — вот он занимается очень так подробно и восточными древними православными церквями — там вот Ассирийская, Сиро-Яковитская церковь. И говорит, что куличи, по-моему, в тех древних восточных церквях не освящают. Но там много разных таких обрядов, связанных... На Рождество воду освящают, не только... Крещение — нет такого праздника. Но, по-моему, куличи не во всех церквях освящают. Я не скажу точно, где, но не везде есть такая традиция.

А. Митрофанова

— Ну, у нас она есть, и мы с удовольствием ею пользуемся. Вы знаете...

Иерей А. Алексеев

— Стоит вспомнить в этой связи и Марию Магдалину, которая пришла к императору Тиберию и сказала ему: «Христос Воскресе!», и преподнесла ему...

А. Митрофанова

— ...подарила ему...

Иерей А. Алексеев

— ...да-да-да, вот это пасхальное яйцо, в память о чем мы и освящаем яйца и христосуемся.

А. Митрофанова

— А преподнесла она ему именно такой подарок, потому что была женщиной без высокого достатка, довольно скромно живущей, и ничего лучшего в подарок ему принесли не могла.

Иерей А. Алексеев

— Она хотела, чтобы он стал христианином. (Смеется.) Хотя, конечно, для него это было бы очень сложно, понимая всю вот эту религиозную обстановку в Римской империи того времени...

А. Митрофанова

— Сегодня это тоже бывает непросто. Но такие моменты, как Пасха, они, конечно... Знаете, мне кажется, в этот момент просто все перегородки, которые есть в нашем человеческом сознании — человеческое всегда слабее, чем Божье, — они просто рушатся. Потому что все как-то... Другое измерение, короче говоря.

Иерей А. Алексеев

— Да, да.

А. Митрофанова

— Спасибо Вам большое за этот разговор и за те анонсы, которые Вы нам сегодня сделали, донесли информацию о том, что будет происходит на Пасху в Высоко-Петровском монастыре. Какой-то феерический праздник.

Иерей А. Алексеев

— Я, может быть, даже хотел пригласить — если кто-то хочет помочь из молодых ребят, в качестве волонтеров поучаствовать в нашем пасхальном празднике...

А. Митрофанова

— А нужно Вам, да?

Иерей А. Алексеев

— Ну, нам помощь всегда нужна.

М. Лазарев

— Нужны всегда.

Иерей А. Алексеев

— Да, помощь всегда нужна. И нашему молодежному клубу помощь всегда нужна. Особенно парни, кто может физическую силу приложить, нам всегда нужны.

А. Митрофанова

— О! А к кому им обращаться?

Иерей А. Алексеев

— Можно найти в социальной сети «ВКонтакте» наш монастырь и обратиться с сообщением в группу. Я думаю, что мы ответим. Мы будем очень рады, если Вы откликнетесь.

А. Митрофанова

— Пожалуйста, все, кто хочет, могут присоединяться.

Напомню, что в гостях сегодня у нас были иерей Алексей Алексеев, клирик Высоко-Петровского мужского ставропигиального монастыря, и Максим Лазарев, помощник наместника этого монастыря. Константин Мацан, я — Алла Митрофанова. Ну, с грядущими праздниками всех нас!

Иерей А. Алексеев

— Да, спасибо!

А. Митрофанова

— И до встречи в эфире! До свидания!

К. Мацан

— Всего доброго!

М. Лазарев

— Всего доброго!

Иерей А. Алексеев

— До свидания! Всего доброго!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем