«Сказ о Петре и Февронии». Светлый вечер с Юрием Рязановым и свящ. Дмитрием Березиным (11.07.2017)

У нас в гостях были генеральный продюсер анимационного фильма «Сказ о Петре и Февронии» Юрий Рязанов и настоятель Казанского храма села Молоково, руководитель интернет-журнала для пап «Батя» иерей Дмитрий Березин.

Мы говорили об анимационном фильме «Сказ о Петре и Февронии», об истории его создания и о том, как в мультфильме сочетается житие святых и сюжет, созданный авторами сценария.

---

К.Мацан:

— Светлый вечер на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья! В студии Константин Мацан. В прошедшие выходные в прокат вышел полнометражный фильм — или мультфильм — «Сказ о Петре и Февронии». Заметное событие в российском кинематографе, очень много лет над этим проектом создатели работали, и вот, сегодня мы обсудим историю его создания и поделимся впечатлениями. Поговорим с теми, кто его смотрел, и, поговорим, собственно, с тем, кто его делал. У нас в гостях генеральный продюсер фильма «Сказ о Петре и Февронии» Юрий Рязанов... Добрый вечер, Юрий Викторович!

Ю.Рязанов:

— Добрый вечер!

К.Мацан:

— ... и один из первых зрителей — священник Дмитрий Березин, настоятель Казанского храма села Молоково, Московской области, руководитель интернет-журнала для пап «Батя». Добрый вечер, отец Димитрий!

О.Димитрий:

— Добрый вечер!

К.Мацан:

— Я уже начал говорить об этой жанровой особенности — это всё-таки фильм или мультфильм? Как правильно к нему относиться?

Ю.Рязанов:

— Ну, если говорить простым языком — это мультфильм, или «мультик». Но на Студии — это слово запрещённое. Потому что слишком много труда было вложено за 7 лет создания. В каждой секунде — минимум 20 рисунков, вы понимаете — это больше 100000 рисунков, и, конечно, мы его называем более правильно «анимационный фильм». То есть, ни то, ни другое — анимационный фильм.

К.Мацан:

— А в слове «мультик» или «мультфильм» есть что-то такое уничижительное?

Ю.Рязанов:

— Ну, проще, наверное, так сказать... это — более такое, простое... Мы, на Студии, говорим только «анимационный фильм». Мы говорим, что...там... «камера», «съёмки», «в ролях», хотя никакой камеры не было, в ролях — никого не было, роли просто озвучивали. Но вот, если говорить даже об образе Февронии — мы её искали 3 года. Понимаете?

К.Мацан:

— Образ, в смысле... рисунок? зримый?

Ю.Рязанов:

— Рисунок, зримый. Если все остальные образы, в том числе и Петра, Павла, бояр, воевод — буквально за год все были... я все фигурки подписал. И Февронии — тоже подписал к производству. Но люди, на свой страх и риск, через 3 года выдали всего 8 минут фильма. Потому что как-то так получилось, что с той, «старой» Февронией... ну, она была более смазливая, более такая, знаете... более, ну... более, может, симпатичная, но она была... духа не хватало. Не хватало вот этой — силы, вот этой некоей — мужественности, если так можно сказать о девушке, о женщине. А вот через 3 года, когда мы нашли настоящий — такой симпатичный, притягательный, милый образ, и в том числе — с огромной духовной силой, которой хочется слушаться. И после этого у нас дела пошли намного быстрей, стали дела спориться. Такое впечатление, что нам стали Сверху святые помогать. Ну, особенно помогала, конечно, Феврония. Как-то... не мужское это дело сниматься в мультфильмах и, там, как-то... Пётр — он был всё время в стороне. А вот Феврония — вот платья, волосы убирали, знаете... Она то у нас в такой в белой косыночке, то чёрные волосы, то, знаете, такие, ну... вот... она очень... Мне кажется, Февронии этот мультфильм понравился.

К.Мацан:

— Вот очень интересный момент. Вы говорите про поиск этого образа. По большому счёту ведь перед художниками стояла задача — изобразить неизобразимое. В том смысле, что в основе мультфильма — фигуры святых. Как изобразить святость?

Ю.Рязанов:

— Ну, конечно. Мы показали внутреннее содержание Февронии. Конечно, на самом деле она была не такой. Но, вот, как мы её увидели такую — задористую, такую, знаете, весёлую, ну...забавную, и где-то — смелую. Она смело говорит Петру, что... Пётр говорит — как, кстати, и в житии: «Пока я буду в бане, сделай мне из этого пучка льна рубаху». Феврония ему смело отвечает: «А ты, будь добр, сделай мне веретено и прялку». То есть, в принципе, для девушки из глубокой деревни так сказать князю, это, в принципе, была дерзость.

К.Мацан:

— Большая дерзость.

Ю.Рязанов:

— Ну, это по житию, и мы старались где-то, где возможно, следовать житию. А где-то, наоборот, некие вольности себе позволяли.

К.Мацан:

— Вот на тему связи мультфильма, сюжета и жития, мы ещё поговорим подробнее. Я хотел бы сейчас слово отцу Димитрию передать и обратиться к той точке, в которой две Ваши ипостаси как бы смыкаются — как к священнику и как к папе. Вы посмотрели фильм, с детьми, фильм, который отсылает зрителя к истории святых Петра и Февронии. Каковы Ваши впечатления?

О.Димитрий:

— Ну, у меня дети были, к сожалению, в отъезде — мои. Поэтому я запланировал с ними сходить ещё отдельно ещё дополнительно. Но я видел вокруг массу детей, которые смотрели мультфильм, и, я так понимаю, что обыкновенно дети так себя не ведут.

К.Мацан:

— А как они себя ведут?

О.Димитрий:

— Они вели себя удивительно тихо. Ну, тихо в том смысле, что каждая секунда была — внимание, каждую секунду мультфильма их внимание было приковано к экрану. Это, конечно, удивительно. И до, и после, собственно — вот какое-то такое мирное настроение, мне кажется, в детях появлялось. Вот мне это очень понравилось. Но и более того, фильм позиционируется как детский, но, мне показалось, что его полезно было бы посмотреть очень многим супружеским парам.

К.Мацан:

— А почему?

О.Димитрий:

— Потому что, конечно, пример взаимоотношений в семье — мне кажется, он очень важный именно для многих родителей.

К.Мацан:

— А какие элементы, на Ваш взгляд, жития святых Петра и Февронии или элементы, вошедшие в мультфильм из этого жития, или, в принципе, сюжетные повороты мультфильма вот наиболее такие... требующие на себя внимание обратить — для взрослых?

О.Димитрий:

— Во-первых, мне понравился, что он не... Ну, и само житие-то оно не хрестоматийное, да? То есть, не то, что вот — взяли поженились и жили всю жизнь долго и счастливо. Оно само по себе уже такое...

К.Мацан:

— Драматургичное.

О.Димитрий:

— Да, имеет определённую драматургию. Конечно, было два момента, когда зал просто хлопал, в середине мультфильма, что, обычно, опять же, нехарактерно. Один момент связан с таким, ну, можно сказать, чудесным совпадением. Ну, мы, наверное... Юрий Викторович про него отдельно потом скажет... А второй момент был как раз, когда их изгоняли из города, и князь Февронии говорит, что «ты должна уйти». На что она смиренно уходит. А он сидит в это время на троне. И, то есть, вот такое напряжение — я сам напрягся — потому что я думал: «Как так? Ну — всё... она сейчас уйдёт, а в житии-то не так». Вот. Потом он снимает венец и уходит вместе с ней.

К.Мацан:

— В житии они уходят вместе, насколько я помню.

О.Димитрий:

— Да, да. Но здесь...

К.Мацан:

— Бояре не приняли того, что князь хочет связать свою жизнь с простой девушкой, незнатной и изгоняют князя за вот такое несоответствие его высокому...

О.Димитрий:

— ... служению, да.

К.Мацан:

— И он уходит... они уходят вместе.

О.Димитрий:

— Они, фактически, изгоняют Февронию, да. Но, вот этот момент, когда все —я, вот, просто почувствовал, что все очень ждали: что же произойдёт-то? что же должно произойти? Когда он вместе, вслед за ней уходит после этого — это, конечно...

К.Мацан:

— То есть, сцена жития ещё драматургически усилена?

О.Димитрий:

— ... удивительно, да. И зал взорвался овацией. Что, вот я говорю, обычно для просмотра любого произведения современного не очень характерно.

К.Мацан:

— Юрий Викторович, мы заговорили об этой идее, что и взрослым тоже фильм может быть в некое аккуратное назидание. Хотя, слово назидание обычно вызывает такую, несколько сдержанную, настороженность, но мы понимаем, о чём речь. Некий светлый пример и повод задуматься. А что там для взрослых?

Ю.Рязанов:

— Ну... Образ Февронии сделан так, что он будет интересен и детям, и взрослым. Было бы здорово, если бы супружеские пары... наверное, супруги — женщины, девушки — захотели бы подражать Февронии. И в какие-то моменты они бы думали: а как бы вот в этой ситуации повела себя или сказала бы Феврония? Например, там, уже ближе к концу, есть такой момент, когда Феврония пытается помочь Петру найти меч, Агриков меч, и она ошибается. Она берёт... принимает за меч нечто похожее на меч, которое превращается в змею и тоже, знаете, становится таким большим... монстром неким. И вот она неожиданно подходит к нему и говорит: «Я тебя не боюсь», но говорит это так ласково, так нежно, с такой вот силой душевной, что... Я, может быть, такую параллель могу провести... Это когда вот муж приходит вечером или после работы в пятницу раздражённый весь такой из себя, как будто в него кто-то вселился, такой, зелёный человечек такой нехороший. И вот, супруга если к нему подойдёт, вооружившись вот этим вот спокойствием, смирением и скажет — не то что «я тебя не боюсь», а какие-то другие слова скажет, но просто самим вот этим вот всем своим видом она должна показать... и принять часть его вот этой боли, часть его трудов дневных, усталости. И там много таких моментов.

К.Мацан:

— А мужчина?

Ю.Рязанов:

— Мужчина, ну... Пётр — он змееборец, он воин, ну что... Он добытчик. Здесь... Он должен быть верен своей супруге. И стараться разделять её участь. Вот — уходит Феврония, и он — он не мыслит себя уже без неё. Вот это реально сильный момент. Кто-то хлопал, а у кого-то просто слёзы наворачивались на глаза. Но это хорошие слёзы! Чистые слёзы, и не нужно их бояться. То есть, в мультфильме — там есть, где и посмеяться, и поплакать, и поаплодировать, и просто — полюбоваться.

К.Мацан:

— Вот пример, который мы уже обсудили — это такой самый... один из самых сильных моментов, таких, нравственно сильных моментов их жития и мультфильма, когда входят в клинч некие социальные представления о том, «как должно», и некие духовные представления, то есть — любовь и социальное положение. Казалось бы, старая, как мир, проблема, уж сколько раз в литературе и в искусстве она поднималась, но вот есть пример святого, который не боится пожертвовать всем, пожертвовать положением, пожертвовать статусом, наверное, богатством в том числе, ради какой-то простой девушки, но которую он любит. Это очень высокая такая и нравственная, и, может быть, даже религиозная идея. Отец Димитрий, а как это можно перевести на язык простой обычной жизни нас с Вами? Вот есть я, есть моя жена. От меня же никто не требует от неё отказаться. И, тем не менее, я должен увидеть... ну, по крайней мере, я хочу стремиться увидеть во святом Петре некий для себя пример, какой-то message, как сегодня говорят. Вот в чём это может заключаться?

О.Димитрий:

— Ну, у нас, конечно, скажем так — образ жизни существенно отличается, да? И общество сильно отличается. Я бы здесь сказал бы, наверное, о том, что... ну, о той проблеме, с которой часто приходится сталкиваться. Может быть, она напрямую к вопросу не относится, но, мне кажется, всё-таки относится. Очень часто мужчины, да и женщины, честно говоря, начинают увлекаться, скажем так, работой, карьерой. И вот эта работа и карьера — она начинает... Она может быть очень полезной, важной — деятельность человеческая, но она начинает отрывать человека от семьи. То есть, муж возвращается домой очень поздно, уходит очень рано и постепенно вот эти важные, конечно, сами по себе дела — они заслоняют и жену, и детей, и, собственно, жизнь вот такую, семейную. И вот мне кажется, в этом случае как раз и можно пожертвовать где-то. То есть, находить, выстроить правильный баланс, чтобы не страдала семья от отсутствия отца. Хотя, конечно же, бывают такие профессии, где это жизненно необходимо. Это бывают и военные, и какие-то командировки, и капитаны дальнего плавания и так далее — это объективное нечто. Но, тем не менее, трудоголизм иногда человека высасывает вместе с его близкими.

СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

— Священник Дмитрий Березин, настоятель Казанского храма села Молоково, Московской области и руководитель интернет-журнала для пап «Батя» и Юрий Рязанов, генеральный продюсер фильма «Сказ о Петре и Февронии» сегодня проводят с нами этот светлый вечер. Мы говорим об этом мультфильме, обо всей той широкой проблематике, которую он поднимает, к которой он нас поворачивает. Юрий Викторович, сказали Вы о том, что 7 лет шла работа над проектом. А из чего выросла сама идея? Почему обращение именно к этим святым Вас заинтересовало?

Ю.Рязанов:

— Очень интересно. Где-то лет 10 назад ещё, когда не было праздника «День семьи, любви и верности», мне одна очень хорошая моя знакомая православная взяла почему-то и рассказала о житии Петра и Февронии. И так мне это красочно изложила, что у меня слёзы на глаза навернулись, и я как-то сразу представил это как какой-то интересный такой мультфильм. А потом я узнал, что собираются сделать Праздник — День семьи, любви и верности. Я сразу стал просто вот его... уже полюбил этот Праздник. А когда потом Дума приняла такой указ, я был вне себя от счастья. И сразу же, в первый год мы в Ростове-на-Дону позвали Олега Газманова, и там, на площади 10000 людей собралось — мы делали... ну, запустили фейерверк, было очень красиво, и чувство такое осталось после этого Праздника — какой-то подъём душевный. И как-то получилось так, что через полгода я стал писать стихи. И первое, что я написал, это была сразу поэма о Петре и Февронии, которую я часто раздаю на Празднике, подписываю, люди берут. И вот это, в принципе, одно из чудес, которое произошло, благодаря Петру и Февронии. Потом я написал сценарий, который потом уже мудрые тётеньки и дяденьки потихонечку-потихонечку полностью переделали, чтобы он был правильный — которые учились на сценаристов. Потом я позвал Юрия Львовича Кулакова, режиссёра, который снял, на мой взгляд, тоже фундаментальный мультфильм «Князь Владимир» и вот с ним мы 7 лет после этого, душа в душу, как два Юрия, трудились. Я, скорее, просто «не мешал», а Юрий Львович вместе с группой трудились. Может быть, последний год я... мне пришлось его фундаментальный труд... как бы... сделать более массовым. Мы озвучили животных. У нас животные... заяц такой брутальный, говорит голосом Охлобыстина. Охлобыстин — мастер своего дела, за один день озвучил. Он так хрумкает там за зайца, такие шутки отпускает, ну, то есть — заяц неожиданно оказался в центре внимания.

К.Мацан:

— Ну, Охлобыстин — он по-другому и не умеет. Он, если делает что-то — он в центре внимания.

Ю.Рязанов:

— И у нас так получилось. Вроде бы такой персонаж, ну, второстепенный, но с помощью Ивана Охлобыстина он стал... лидирующее занял положение, и даже он может хвастаться, что это именно он тёмные силы в итоге победил. Он такой у нас — хвастун, но предан Февронии, вы знаете, вот просто — любая собака отдыхает.

К.Мацан:

— Отец Димитрий, когда на один вопрос отвечал, упомянул некое чудо, которое произошло, как я понял, во время просмотра, да? Предпремьерного. Вы можете об этом рассказать? Что это было?

Ю.Рязанов:

— Чудес было много за 7 лет. Одно из чудес — это погода. И зал засмеялся, потому что все знают, что по житию — во время Венчания выпал снег. И то, что у нас такая погода в этом июне — тоже снег падал — и зал удивился, и говорят: «Ты специально, что ли, какие-то фразы вставил в этот мультфильм?» Я старался...

К.Мацан:

— Специально такую погоду спродюсировали под премьеру!

Ю.Рязанов:

— Ну, как-то, да. Но это ж, конечно же, житие. Поэтому, мне кажется, что наш мультфильм... вот — семейная чета, Пётр и Феврония, как-то с Небес видят, ну и чем-то нам помогают, нас делают, тоже, чище.

К.Мацан:

— Отец Дмитрий, хочу Вас спросить как священника. Мы уже в нашей программе много раз упомянули сам этот феномен — что святые помогают. И для человека верующего, церковного здесь, наверное, вопросов, особенно, нет. Но для человека, который, возможно, только начинает знакомство с Церковью, или смотрит на Христианство пока со стороны, как-то только начиная погружаться в него, возникает вопрос. Когда-то давно жили люди. И сейчас мы им молимся. И говорим, что они нам помогают. Как-то это, несколько, похоже на такой излишний мистицизм. А Церковь от мистицизма предостерегает. Как эти вещи сочетаются?

О.Димитрий:

— Ну, я думаю, что они очень хорошо сочетаются в практике духовной жизни. То есть, когда... Ну, что, вообще, такое, само по себе, смерть? Это переход определённого барьера для человека. Вот. И вот, например, в Чине отпевания — там говорится о том, что человек забывает, практически, всё, что было интересно ему на земле. В том числе — и родных многие забывают. Вот. В этом смысле святые — они... настолько в них глубока любовь, как я для себя, по крайней мере, смог сформулировать, что для этой любви нету границ смерти. То есть, они остаются с теми, кого они любят — и «там». Соответственно, они продолжают молиться за тех людей, кто обращается к ним. И вот эта связь — она не прерывается. Вот как с нашей стороны, со стороны живых, она не должна прерываться в молитвах об усопших, так же и со стороны святых — они не забывают всё, что было на земле. Потому что, ну, казалось бы: ты прожил праведную жизнь, тебя Господь принял в свои обители — как тебе хорошо! И всё, что там было — ну его всё, забудь про это! Мне сейчас здесь хорошо — и всё. Нет же! Они, наоборот, своей помощью, своим предстательством участвуют в жизни людей.

К.Мацан:

— Святые — это не люди из вчерашнего дня, не люди из прошлого. Это наши современники.

О.Димитрий:

— Можно и так сказать. Конечно. Вот. Здесь, как раз, вот этот диалог, который происходит, наверное, без слов — он... очень чутко его чувствует душа. Что, вот ты обращаешься с молитвой, а иногда даже и не обращаешься с молитвой, а вот в каком-то таком вот ожидании: а что вот?... что-то должно произойти. И получаешь ответ. И здесь я думаю, что это не есть мистицизм, это есть такое вот... такая жизнь души.

К.Мацан:

— Опыт любви.

О.Димитрий:

— Да.

К.Мацан:

— Юрий Викторович, какого такта, какой внимательности от художника, будь это художник-постановщик, режиссёр или продюсер, от творческого человека требует обращение к теме святых? Ведь это — не просто снять фильм о древнем герое, не просто о каком-то герое, это... ну, какая-то ответственность внутренняя, наверное. И перед Богом, и перед самим собою. Как вот Вы эту проблему для себя решили, когда начали этим заниматься?

Ю.Рязанов:

— Я думал, что всё будет быстрее. И вот я ещё раз говорю, что в первый год я подписал образ Февронии, за который сейчас мне реально стыдно. И как-то так получилось, что группа пошла как бы вопреки мнению продюсера и 3 года искала. Ездили в Муром, дышали тем воздухом, были на мощах святых, пытались понять вот эту глубину её внутреннего состояния. Здесь, в принципе, тоже — это, можно сказать, как чудо. Потому что, я говорю «сроки», там, «деньги», «выработка», «нормально», «принимаю», «хорошо», «вполне прилично всё»... А сейчас мне... реально... Я вот рад, что... Я, как бизнесмен, приезжаю через 3 года — сделано 8 минут. Если мы это умножим на 10, получается — 30 лет делать мультфильм. То есть, любой бы нормальный бизнесмен закричал бы, затопал бы, захлопал бы, не знаю, что сделал бы... Я тоже так собирался сделать, а вот посмотрел кадры, которые делают, и сказал: «Ребята, творите дальше. Ищите, творите». А потом, когда увидел «новую» Февронию, ну, как бы, «действующую»... я сказал: «Какие вы молодцы, что за 3 года сделали только 8 минут». Ну, немножко, кое-где, есть эти «старые» Февронии, но они — то где-то в сумерках, то в отражении в воде, то есть, как бы лица не видно. Фигура понятна, а вот лица... видно, но — где-то в профиль, где-то она... вот так вот...просто трогает цветы... Я благодарен, что так получилось. Мне кажется — тоже чудо. И люди отнеслись, знаете вот — с ответственностью. Так даже не сказать... Это тоже... На них спустилось какое-то Облако, которое не позволяло им делать с другой Февронией мультфильм.

К.Мацан:

— У мультфильма замечательный саунд-трек. Вот расскажите о нём, и давайте, может быть, мы что-нибудь послушаем из тех треков, которые написаны для этого фильма.

Ю.Рязанов:

— Композитор мультфильма — Виктор Чайка. Так получилось, что я мечтал, чтобы был какой-то хит. Не очень люблю слово «хит» — хит как «удар», но что ж поделать... Чтобы была какая-то красивая песня, и эту песню исполнила Валерия. Было бы здорово, если Вы её включите.

К.Мацан:

— Давайте, послушаем. Как называется песня?

Ю.Рязанов:

— «Свет моих глаз».

— ПЕСНЯ-

К.Мацан:

— Это была песня «Свет моих глаз», саундтрек к фильму «Сказ о Петре и Февронии». Исполняет эту песню Валерия. Композитор — Виктор Чайка. Напомню — это Светлый вечер. У нас сегодня в гостях Юрий Рязанов, генеральный продюсер фильма «Сказ о Петре и Февронии», и священник Дмитрий Березин, настоятель Казанского храма села Молоково, Московской области, руководитель интернет-журнала для пап «Батя». В студии Константин Мацан. Мы прервёмся и вернёмся к вам буквально через минуту.

СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

— Светлый вечер на радио «Вера» продолжается. Ещё раз — здравствуйте, дорогие друзья! С вами в студии Константин Мацан. Мы сегодня говорим о мультфильме «Сказ о Петре и Февронии», который вышел в прокат на этих выходных, обо всех тех темах, к которым нас этот мультфильм обращает. У нас в гостях сегодня генеральный продюсер фильма «Сказ о Петре и Февронии» Юрий Рязанов и один из первых зрителей этого мультфильма священник Дмитрий Березин, настоятель Казанского храма села Молоково, Московской области, руководитель интернет-журнала для пап «Батя».

Давайте теперь обратимся к теме очень, мне кажется, важной. Мультик основан... Простите, я назвал «мультиком», как-то... в виду некоего тёплого чувства, не из желания как-то уничижить труд. Фильм основан на «Сказе о Петре и Февронии», на, собственно, житии Петра и Февронии, или на некоей информации, которую можно почерпнуть из жития этих святых. При этом те, кто фильм смотрели, знают, те, кто смотрели только трейлер, тоже могли это понять, что этот мультфильм — это не просто ортодоксальное, прямое изложение жития. Это сюжет, сюжет с элементами сказочности, с элементами фантастичности даже. Герои борются со злыми духами, со злыми силами. Это такое... что-то более даже близкое где-то к фэнтези — в каком-то смысле. И с одной стороны понятно, что без такой вот фэнтезийной драматургии, наверное, такие сюжеты не могут реализоваться в полноценный фильм. Было бы скушно просто житие экранизировать. С другой стороны всегда, поскольку, всё-таки, есть святые, фигуры святых в центре, всегда есть вопрос какого-то тоже такта. Насколько допустимо, ну, не знаю, если угодно — смешивать житие святых и фэнтезийные мотивы? Ведь даже в житии — Пётр борется с неким змеем. Но, скорее, традиция — понимать этого змея метафорически, как злого духа, как страсти, как грехи, как что-то такое духовное. А в фильме это решено по-другому — это, действительно, борьба с неким персонажем, который есть злой дух и змей. Давайте обсудим вопрос вот этого сочетания святости и фэнтезийности. Я бы даже сначала дал слово отцу Дмитрию как зрителю и как священнику.

О.Димитрий:

— Ну, мне, на самом деле было интересно. Так получилось, что как раз был момент... было время перед началом просмотра, и я полностью успел прочитать житие, перечитать. Вот... Мне было интересно, как же оно будет — на экране? Потому что есть некоторые моменты, которые сложно представить. Но, на самом деле, я ... Мне было смотреть, помимо того, что интересно, ещё и вполне... Скажем так — я не почувствовал какого-то дискомфорта от того, что... от этого сочетания. Потому что, с одной стороны, мы понимаем, что те персонажи, которые олицетворяли собой злые силы, они... Мне очень понравилась вот эта грань: они, с одной стороны реалистичны, то есть, там — змеи, вот этот злодей, а с другой стороны, мы, глядя на них понимаем, что это всё-таки, скорее, духовные, действительно, аспекты. Потому что они каждый раз как-то меняются... И даже... но я боюсь, мы сейчас всё расскажем, и зрителям будет потом не так интересно смотреть. Вот... Даже вот этот момент, когда их изгнали, и где, вроде, бояре должны были ссориться — ну, я представлял себе, вот как простой обыватель, что будет, ну, какая-то — свара. А там получается, что вот этот самый злой персонаж — он садится на трон ( а духовно-то так оно и есть! ) и начинает всем этим — вот, что осталось — править. Поэтому мне кажется, что сочетание очень удачное, и оно и для детей интересное — естественно, я не думаю, что будет кто-то путать, скажем так, реальность и житие и — фэнтези. Здесь — не вижу совершенно никаких сложностей.

К.Мацан:

— Юрий Викторович, а Вы как эту проблему... Как Вы к ней подходили, когда создавали мультфильм?

Ю.Рязанов:

— Ведь изначально Еразм своё Житие написал необычно, в виде сказки такой, знаете — дракон, два Павла... Он там многое себе позволил зашифровать. И, поэтому, раз монах, в ХVI веке, себе позволил, то мы просто немножко усилили его видение. И я думаю, если был бы жив Еразм — я не знаю, святой он или нет... Я думаю, что он тоже святой, и тоже смотрит... И нам, я думаю, перед ним тоже не стыдно, потому что мы это Житие как бы... Он его тоже осовременил, потому что он через 300 лет писал. А мы его писали — сегодня, тоже там сколько лет прошло, да? Больше, чем 5 веков, да? Тоже мы его взяли и — осовременили. Но мы, самое главное, подчеркнули, что не было никакой корысти у Февронии. Была, скорее, жертвенность. Потому что ей в селе Ласково было — комфортно. Такое слово «комфортно» — как-то не очень... Но пусть... Но тоже... Мы говорим сегодняшним языком.

О.Димитрий:

— Счастливо, уютно...

Ю.Рязанов:

— Благодатно было. Ну, как в Раю жила. И она свой этот рай променяла на вот эти дворцовые интриги и, в принципе, она даже отчасти потеряла дар лечить людей и зверей. Она этот весь дар направила на одного человека — на своего супруга. Тоже красивое такое понимание, что женщина, когда входит в брак, она должна всё своё обаяние женское направить только на супруга, и уже... ну, и на детей, конечно... Но куда-то дальше уже не распыляться.

К.Мацан:

— Отец Димитрий, Вы — руководитель интернет-журнала для пап «Батя». То есть, это семейная тематика. Давайте, попробуем на ту проблематику, которая в этом мультфильме существует, вернее, которая, скажем так — вокруг этого мультфильма существует, посмотреть сейчас именно с точки зрения родителей. Я сейчас, возможно, намеренно где-то даже... так... проблематизирую, но это, мне кажется, может быть интересно. Смотрите. Мы, как родители, конечно же, хотим, чтобы наши дети становились всё ближе и ближе к Богу. Такая цель всегда перед нами стоит. И, наверное, нам бы хотелось, чтобы в какой-то момент времени ребёнок почувствовал, осознал, именно осознал, что пример святых — это не древняя история про каких-то людей. Это некая реальность. Это то, что проживает человек в своей жизни. Это то, что может быть важно и тебе. То есть, это нечто, что касается тебя — вот и меня, и ребёнка. И вот, ребёнок думает про себя: «Это касается меня». И... сейчас скажу намеренно грубо... вместо этого ему предлагают сказку. Вместо этого ему предлагают посмотреть на святых Петра и Февронию не как на святых... сейчас вот подчёркиваю — намеренно огрубляю... а как на сказочных персонажей. И ребёнок... у него там — Иван-дурак, Василиса Прекрасная, Пётр и Феврония, Соловей-разбойник и так далее. Вот Вы улыбаетесь. Я понимаю, что то, что я спрашиваю, несколько, действительно, гипертрофированно. Но как... Есть ли тут какая-то проблема? Есть ли тут какое-то... размышление на эту тему?

О.Димитрий:

— Ну, во-первых, дети всегда себя ассоциируют с персонажами; сказок — очень часто. Вот с Иваном-дураком, наверное, не всегда... вот, но вот с...

К.Мацан:

— Это уже постарше когда — взрослые себя ассоциируют с Иваном-дураком, мне кажется, там...

О.Димитрий:

— Ну это да, уже когда они... своих детей, да, уже заводят...

К.Мацан:

— ... когда ( ? )- лайн поджимает, проект сдавать, а ты всё... пропустил...

О.Димитрий:

— ... вот, да... А дети — всё-таки, им хочется чего-то героического. Мальчикам, соответственно, героическим богатырём быть, а девочкам — тоже какими-то вот принцессами. Вот. И здесь, в данном случае, как раз очень... ну... на мой взгляд, положительные персонажи, у которых есть чему поучиться. То есть, здесь уж девочкам — сто процентов есть, чему поучиться, да и мальчикам — тоже. Очень хорошие... Дело в том, что есть некоторые моменты, которые закладывают... ну, не знаю... нормы поведения. И часто даже не столько родители эти нормы закладывают... но, хотя, и родители тоже... а — книги, фильмы. Дети очень впечатлительны, они иногда вот какое-то... Даже можно своё детство вспомнить... Какой-то незначительный эпизод в жизни произошёл — он настолько откладывается в память, на годы, что потом, собственно, ну... является... направляет определённые поступки. В частности, один из примеров, которые есть в фильме — это держать слово. То есть, князь должен держать слово. И там несколько раз это подчёркивается, подчёркивается... Вот... И мне кажется, что... Это один из тезисов, да? Другие я не буду сейчас озвучивать, но вот эта мысль о том, что нужно держать слово — это вот уже очень воспитательный и положительный момент. Который для детей, опять же, закладывается как норма поведения — положительных героев. И, соответственно, слово значит уже... — их уже теперь слово — становится существенным.

К.Мацан:

— Юрий Викторович, а Вы что думаете об этом?

Ю.Рязанов:

— Можно, я спрошу отца Дмитрия? Я-то фильм видел, но что Вы ожидали от фильма, и оправдал ли мультфильм Ваши ожидания?

О.Димитрий:

— Ну, скажем так, я не ожидал чего-то, в принципе. То есть, как бы, я просто шёл, потому что и тема интересная, и, собственно, я примерно — ну, чуть-чуть, очень косвенно, представлял, как долго он созидался, этот мультфильм. Я могу сказать, что я мог себе предположить, что это будет просто экранизация жития, которой, в принципе, даже, наверное, толком-то и нет у нас — экранизации житий. Ну, в общем, примерно понятно, что можно там увидеть. Вот. Я скажу два момента, которые мне очень понравились и, скажем так, превзошли те ожидания, которые у меня, в общем-то, могли быть. Это — первое — очень эмоционально яркий мультфильм. Он, действительно, в разных направлениях — это и драматургия, и песня, которую исполняет Валерия, и другие песни — они украшают его. И — второе — это, действительно, вот тот, современным, опять же, выражаясь языком, информационный посыл, который идёт к детям. Вот эти вот... Их не очень много — таких моментов, но они очень существенны с точки зрения дальнейшей... То есть, он не является назидательным каким-то таким вот — прям, делайте так, так и так, но мне кажется, что те дети, кто посмотрит этот мультфильм, они станут лучше. Причём, уже так — сознательно лучше, и будут вот эти стандарты поведения в своей жизни воплощать.

К.Мацан:

— Я, вот, спросил про то, что... как сочетается... с одной стороны — святой, а с другой стороны — персонаж сказочный получается в мультфильме. Сейчас сам даже уже себе противореча, или как-то просто дополняя эту мысль думаю: вот есть же Илья Муромец, все дети знают его как былинного героя, а потом можно приехать в Киево-Печерскую Лавру и узнать, что он — святой, и там его мощи лежат. То есть, может быть, заинтересовавшись мультперсонажем или былинным персонажем, ребёнок потом приходит к осознанию, что... К знанию, к узнаванию, что это ещё и святой. А как это — «святой»? И вот дальше можно об этом говорить. И то же самое касается... не знаю... князя Владимира, Александра Невского, и далее по списку всех таких людей, которых мы знаем как воинов, героев, а оказывается — они ещё и святые.

Ю.Рязанов:

— Фёдор Ушаков, наверное, да?

К.Мацан:

— Да, Фёдор Санаксарский, конечно. Есть вот какой момент, который, мне кажется, здесь, возможно, важным. Вот, мы знаем примеры фэнтезийных шедевров, которые тоже пронизаны, абсолютно по замыслу автора, христианским содержанием. «Властелин колец» Толкиена, «Хроники Нарнии» Льюиса. Но там, при этом, всё-таки, авторы обращаются к мифологии, к такой — дохристианской, ещё языческой мифологии, которая христианством как-то воспринята, осмыслена, как-то наделена какими-то своими, может быть, там, смыслами — былинными, сказочными, детскими и так далее. Мы, то и дело обращаясь к нашим корням, всё равно уходим к святым христианским. Вот, Вы упомянули «Князя Владимира». До этого был, несколько лет назад мультфильм, где одним из действующих лиц был Серафим Саровский. Сейчас — Пётр и феврония. Может быть, есть какая-то в этом, ну, не знаю — культурная черта такая, может быть — национальная черта, что нам, вот, хочется, всё-таки, не к дохристианским образцам, а именно — к святым? Может быть, это я сейчас какую-то такую культурологическую глупость говорю — не знаю...

Ю.Рязанов:

— Ну, почему? Идея правильная. Ну, что мы... У нас была идеология, чего скрывать, марксизм-ленинизм. Мы, если спросим даже у людей... Я сейчас спрашиваю: «А кто была супруга у Дмитрия Донского?» Все знают, что Дмитрий Донской выиграл битву Куликовскую, что его Сергий Радонежский благословил. А кто была — супруга? И все говорят: «Ой... подскажи!» Ну, была же святая Евдокия — это же тоже святая чета! — которая правила после Дмитрия Русью около 10 лет. То есть, понимая вот эту святость на Руси, как-то приятней, легче, интереснее жить. И Пётр и Феврония — это не единственная чета такая — мощная. Ведь, кстати, и родители Сергия Радонежского — Кирилл и Мария... ну — тоже. Это... Можно брать, в принципе, любую... не то что любую — многие, многие четы русские супружеские — и брать их в пример. Так получилось, что — Пётр и Феврония. А почему нет?

СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

— Юрий Рязанов, генеральный продюсер фильма «Сказ о Петре и Февронии» и священник Дмитрий Березин, настоятель Казанского храма села Молоково, Московской области, руководитель интернет-журнала для пап «Батя», сегодня проводят с нами этот Светлый вечер.

Вот, в продолжение этой темы про героев современной, скажем так, массовой, популярной культуры... Это хорошо, что именно мы говорим о массовой культуре, что это — мультфильм, который идёт в кинотеатрах, который рассчитан на семейный просмотр, что это — для большого количества людей и с заботой о них сделано. Но вот если ещё раз попробовать эту тенденцию как-то ухватить, может быть, даже несколько философски как-то так поразмыслить над этим. Вот — есть «Пётр и Феврония», «Князь Владимир», мультфильм про Серафима Саровского. До этого был фильм «Остров». Ну, много лет назад, но, тем не менее, это было тоже яркое событие. Может быть, какой-то просыпается в нас, в людях, в обществе, громко говоря, интерес к фигуре святого? Я не имею в виду, что время какое-то святое у нас — нет, конечно, но обычное — как всегда. Не бывает идеальных времён. Но... У нас однажды в студии был режиссёр театральный, с которым мы разговаривали как-то вот о героях времени. И он говорит: «Знаете, в 90-е годы героем драматургии был наркоман». Ну, вот, драматургия такая — современная, обращалась к этим проблемам, смело, открыто, интересно... «А вот сегодня» — говорит этот человек, — «мне кажется, время других героев». Вот уже то — не интересно, интересно, может быть, как раз таки о чём-то, о ком-то, кто заставляет тебя как-то подняться вверх, посмотреть выше себя, как-то поставить себе планку высокую. И пускай ты до неё не дотянешься, но ты к ней, хотя бы, подтянешься, чуть-чуть. Вот, что Вы об этом думаете? Есть ли и вправду такая тенденция? Можем ли мы об этом говорить?

Ю.Рязанов:

— Ну, конечно. Я, когда был маленький, у нас были «Тимур и его команда», и хотелось кому-то подражать. И, если сегодня мы дадим — как-то красиво, забавно, увлекательно — образ святого, пример для подражания... Вы знаете, я был в зале, люди выходили... И они уже хотят копировать — причёску Февронии, знаете, наряд Февронии. Вот это вот...наверное, к этому даже... ну... Верх мечтания это, знаете... чтобы девушки хотели вот подражать... Как-то всё-таки это больше... я говорю ещё раз — Феврония тут участвовала. Пётр как-то — меньше. Тем более, мы там... у нас в начале, в какой-то сарай он там проваливается, в какой-то свинарник... Мы очень извиняемся перед ним, но это было... такое... становление личности. Мы, по-доброму очень так — подтруниваем над Петром, потому что он же — возрастал. И, почему у него была болезнь вот эта вот его — типа проказы что-то было? Потому что духовное было... ну... становление. Он, как бы... кровь вот этого чудища его поразила. Значит, он был... духовно был... он — зрел, рос. Мы вот так вот немножко, в первых 15 минутах, над ним подтруниваем, но — просим прощения у святого Петра в прямом эфире!

К.Мацан:

— Отец Димитрий, а Вы что думаете об этом?

О.Димитрий:

— Я думаю, что... Ну, как большую тенденцию, наверное, сложно сказать... Хотелось бы, чтобы это стало тенденцией. Потому что, по большому счёту, у нас в истории — а герой он всегда интересен, когда он в истории.. Потому что, если мы возьмём вот тех героев, кого сейчас популяризируют — западные герои — это, обычно, выдуманный персонаж, который в одиночку борется со злом, всех побеждает, там, ничем не страдает... То есть, он такой вот «героический-героический» — и всё. Но, вот, к сожалению, или, точнее даже — к счастью, такие герои не могут быть примерами в реальной жизни. А у нас огромное количество примеров... А, фактически, когда мы начинаем на них внимательнее смотреть, мы понимаем, что из них почти все — святые. Наши примеры исторических деятелей, таких вот ярких, положительных, непротиворечивых — это вот, по большому счёту, и есть жития святых. И, мне кажется, тут у нас огромное ещё поле — показывать этих людей. Они не обязательно все прославлены. Александр Васильевич Суворов тот же самый, Фёдор Ушаков — прославленный флотоводец. Вот, если говорить о более современных, все наши Князья Благоверные — это же удивительные жизни, это же сложнейшее время. Вот про Дмитрия Донского сказали, а у них же 12 детей было в семье, помимо всего прочего. Это при том, что очень короткая жизнь, наполненная вот такими драматическими событиями — татары везде ходят, дань и так далее. То есть, очень трудное время-то по большому счёту, сложное. И вспоминать сейчас... А ведь это историческая память, она никуда не девается, она очень легко просыпается в людях. Вот тяжело какой-то фантастический персонаж насадить путём маркетинга там, рекламы и так далее, и надо ещё, чтобы он как-то... А здесь каждое имя — оно откликается в душе человека уже массой к аннотации — ?, да?

К.Мацан:

— Действительно, ведь показать святость — это не показать человека, который родился, много молился, а потом прославлен Церковью. Это — показать путь. И путь, на котором у человека были развилки и ситуации выбора. В этих ситуациях он выбирал Бога, а не что-то другое. Вот, наверное, что такое путь святости, который доступен и открыт, и, наверняка, проявляется в жизни многих и многих людей — и современников наших, и ушедших от нас — и не только тех, кто в Святцы внесён Церковным решением, а, в принципе, кто прожил жизнь с Богом. Так?

О.Димитрий:

— Да, да. Но здесь ещё и очень интересно вот как раз посмотреть, найти и — падения. Ведь жития святых — они тем-то и интересны, что они показывают настоящих людей. Иногда такое и не выдумаешь, да? Это действительно настоящая реальная жизнь, в которой каждый человек может найти вот того святого, который ему ближе. И, руководствуясь уже его жизнью, понять, что, оказывается, не так всё запущено, оказывается, можно и это преодолеть, и то преодолеть, и — это становится интересным!

К.Мацан:

— Юрий Викторович, уже двигаясь к концу беседы, хотел бы Вас спросить о личном. Вы столько лет провели рядом с этим проектом, в нём, внутри, так или иначе сталкивались с темой святости, падений, преодолений. Наверняка такие вещи чему-то учат самого создающего, самого творца. В чём эта работа изменила Вас? Что Вы для себя... не знаю... открыли — о человеке, о Церкви, о вере, о мире — в связи с этой работой, такого, о чём раньше, может быть, даже и подумать не могли?

Ю.Рязанов:

— Ну, если говорить лично о мне... Как раз, примерно, лет 10 назад, когда я и услышал это житие, я такое принял себе строгое правило — поменяться. И стараться каждое Воскресенье быть в Храме, стараться регулярно Причащаться. А Вы знаете — если Причащаешься, то и исповедуешься. И учишься — забывать. Забывать грехи, обиды, плохие стороны. И, наверное, благодаря этому, знаете, за 7 лет у меня не было никогда сомнений — доводить ли начатое до конца. Вот, ещё раз — 3 года я тратил деньги, мне тогда не помогали — ни Государство, никто особо не помогал — и я... вот даже не было такого вот намёка. Я знаю — что-то делаешь хорошее, и всё время... там... «может, пока ещё не поздно...», как бы... Мне все говорили и предупреждали, что фильм, скорее всего, не окупится. Не было успешных проектов православных, чтобы они окупились, там... Не то, чтобы заработали, а — хотя бы окупились даже. Даже и «Серафима»-то вон собрала 100 миллионов рублей — это такая была верхушка. А ведь себе получает продюсер только процентов 40 от этого. А если... У нас фильм — я потратил 150 миллионов. И на рекламу ещё миллионов 30 потратил. То есть, дай Бог окупить только затраты на рекламу. И никогда вот не было, знаете, мыслей проект остановить, прекратить. Знаете, почему? Потому что мне Господь давал вот эту вот поддержку — в виде стихов. Я начал писать стихи, поэму о Петре и Февронии стал писать, сказки русские и иностранные в стихах перекладывал — и как-то вот, может быть, в этом... я всегда чувствовал, что мне Господь какие-то такие даёт... ну... подарки. И я это воспринимал как... ну... благословение Свыше.

К.Мацан:

— Спасибо огромное за этот разговор. Вот на этой ноте, очень трепетной, мы, наверное, его и завершим. Я напомню, что в студии у нас сегодня были в гостях Юрий Викторович Рязанов, генеральный продюсер мультфильма «Сказ о Петре и Февронии» ( мультфильм вышел в прокат на этих выходных, только что прошедших ) и священник Дмитрий Березин, один из первых зрителей фильма, настоятель Казанского Храма села Молоково, Московской области, руководитель интернет-журнала для пап «Батя». И давайте мы, в завершение нашей беседы, послушаем ещё что-то из саунд-трека к этому фильму. Может быть, то, чем сам фильм и завершается.

Ю.Рязанов:

— Давайте.

К.Мацан:

— Что это будет за трек?

Ю.Рязанов:

— Эта песня называется «В облаках». С неё фильм начинается, она звучит после Венчания и этой же темой заканчивается мультфильм. Исполняет — ансамбль Донских казаков города Ростова.

К.Мацан:

— Песня «В облаках», слушаем. И, напомню, это был Светлый вечер на радио «Вера». С вами был Константин Мацан. До свидания. До новых встреч.