В одиннадцатом веке до Рождества Христова израильским народом правили судьи. Это были люди, которые помогали иудеям не уклониться от веры в Единого Бога, хранить национальное самосознание. Судьи не имели политической власти, у них не было юридических и финансовых рычагов влияния на соотечественников – лишь заслуженный авторитет помогал им совершать непростую миссию. На смену судьям пришли цари, в руках которых была уже и действующая армия, и государственные законы, и богатая казна, пополняющаяся за счет сложной системы податей. А человеком, который стоял на рубеже этих двух эпох, был Самуил – последний из судей, пророк, избравший первого израильского монарха.
Родился пророк Самуил при необычных обстоятельствах. Его мать Анна была бездетной, а в древнем Израиле бесплодие считалось непросто несчастьем, а наказанием Божиим за грехи. Много лет женщина терпела несправедливые упреки и насмешки, когда же ее страдание достигло такой точки, что невозможно было терпеть, она оправилась в город Силом поклониться Творцу и излить Ему свою боль. Именно в Силоме в то время, то есть в одиннадцатом веке до Рождества Христова, находился Ковчег Завета – величайшая иудейская святыня. Ковчег являлся престолом, на котором незримо восседал сам Бог. Хранилась эта реликвия в скинии – шатре, служившем походным храмом.
Приблизившись к скинии, Анна упала на пороге и долго плакала. Затем поднялась и стала горячо молиться. Чтобы от горя не сорваться на крик, она беззвучно шевелила губами, хаотичные движения выдавали ее смятение. Наблюдавший за Анной первосвященник Илий решил, что она просто пьяна, и поспешил прекратить святотатство.
Илий:
Женщина, если ты выпила вина, то удались от святыни! Неужели ты не боишься Бога?
Анна:
Прости меня, но я не пьяна, я убита горем. Вся жизнь моя сломана – потому я и не держусь на ногах. Бремя моей печали слишком тяжело – поэтому я и шатаюсь. Я прошу у Бога, чтобы Он снял с меня поношение и даровал дитя.
Илий:
Возвращайся, дочь моя, домой с миром. Будет у тебя сын.
Вскоре у Анны родился первенец. Его назвали Самуилом, что означает «Бог услышал». Когда сыну исполнилось три года, мать привела его в Силом к Илию и сказала: «Вот ребенок, которого я вымолила в твоем присутствии». Мальчик был посвящен Богу и остался жить при скинии, помогая старому первосвященнику.
Через несколько лет Самуил пережил явление Бога. Юноше открылось, что именно он станет хранителем святыни, а не сыновья Илия, ведущие праздную разгульную жизнь. Пророчество исполнилось вскоре во время войны с язычниками-филистимлянами. Могущественный враг разгромил израильскую армию, захватив Ковчег Завета. Оба сына Илия были убиты, а сам он упал замертво, услышав горькие вести.
Самуил, став священником и судьей, призвал народ к покаянию. Чтобы помочь людям мобилизоваться духовно, он организовал так называемые пророческие школы – религиозно-нравственные братства, которые способствовали просвещению и объединению. Самуил убеждал, что все бедствия – от того, что люди отвернулись от Бога, что, только переменив свою жизнь от греха к праведности и горячо обратившись к Создателю, можно вернуть святыню. И вновь пророк оказался прав! Филистимляне вскоре добровольно возвратили Ковчег Завета, победой израильтян закончилась и война с ними.
Правление Самуила, как судьи, было мудрым и бескорыстным. За свое служение он не принимал никакой награды, всегда оставался беспристрастным и справедливым. Когда же он состарился, судейство унаследовали его сыновья. Однако, они оказались не такими праведными, как отец. И тогда израильтяне, опасаясь, что после смерти Самуила настанет анархия, стали просить пророка поставить над ними царя.
Праведник попытался предостеречь народ, что монархия таит в себе опасности деспотизма, но люди настаивали, что им нужен самодержец. В этом упорстве было скрыто недоверие ко Творцу – иудеи в своем стремлении обеспечить будущность избранием правителя надеялись больше на человека, чем на Создателя. Может быть, именно поэтому первый израильский монарх, помазанный Самуилом на царство, Саул, оказался недостойным и вскоре лишился благоволения Бога.
Самуил, движимый благодатью, отыскал на пастбищах близ города Вифлеема нового вождя для своего народа. Им стал Давид – юный пастушок, а в будущем – пророк и псалмопевец, славный царь Израиля, боголюбивый предок Мессии, Иисуса Христа. Самуил словно передал в надежные руки Давида заботу об израильском народе – и это было его последнее свершение. Выполнив свою миссию,последний израильский судья с миром упокоился в Боге.
Митрополит Исидор (Никольский)
В тысяча восемьсот двадцать девятом году настоятелем Петропавловского монастыря во Мценске Орловской губернии назначили молодого архимандрита Исидора. Новый настоятель устроил в монастыре ежедневные трапезы для бедных, организовал сбор тёплых вещей для раздачи нищим, открыл сиротский приют. Люди звали его родным отцом и с плачем провожали, когда через четыре года архимандрит Исидор по приглашению самого митрополита Филарета Дроздова, уезжал в Москву: помогать святителю Филарету в его трудах по переводу Библии с церковнославянского на русский язык.
Будущий митрополит Исидор (Никольский) родился в семье бедного диакона и с первых же дней жизни узнал, что такое нужда. Ему исполнился всего один год, когда он остался сиротой. Дядя выучил мальчика грамоте; знакомые помогли поступить в Тульское духовное училище. Благодаря доброте окружающих его людей, Яков – так звали будущего митрополита до принятия монашеского пострига – скоро встал на ноги, и дальше двигался уже самостоятельно: семинария, столичная духовная Академия, монашество.
В тысяча восемьсот шестидесятом году Исидора, возведённого к тому времени в сан митрополита, назначили архиереем Санкт-Петербургской, Новгородской и Финляндской епархии. Здесь при Александро-Невской Лавре митрополит основал целую сеть благотворительных учреждений. В тысяча восемьсот шестьдесят втором году он учредил Епархиальный дом призрения для бедных духовного звания. Здесь безвозмездно проживали вдовы священнослужителей и дети, оставшиеся без родительского попечения. Для них при Доме призрения было открыто училище. Впоследствии в народе это учреждение получило название по имени своего основателя: Исидоровский дом убогих.
В тысяча восемьсот восемьдесят четвертом году в новгородском Деревяницком женском монастыре митрополит Исидор Никольский основал епархиальное училище для девиц духовного звания. В постройку трёхэтажного корпуса владыка вложил собственные средства. Училище на бесплатной основе принимало девушек из малообеспеченных семей. Подобное женское училище митрополит Исидор устроил и в Петербурге. В тысяча восемьсот восемьдесят девятом году владыка построил при училище домовую церковь, которую освятил во имя преподобного Исидора Пелусиотского.
В июле тысяча восемьсот девяносто первого года в один из Петербургских храмов пришла группа столичных литераторов с просьбой отслужить панихиду по поэту Михаилу Юрьевичу Лермонтову – в эти дни исполнялось пятьдесят лет с момента его гибели. Настоятель храма был озадачен: Лермонтов погиб на дуэли, что по церковным правилам приравнивалось к самоубийству. А по самоубийцам панихид не служат, – рассудил священник и в поминовении отказал, направив литераторов за разрешением вопроса к архиерею.
Митрополит Исидор принял и внимательно выслушал литераторов. Некоторое время владыка раздумывал, а потом ответил: «Бог рассудит! Я же дозволяю служить панихиду по умершему – ради живых, по вере их и любви!»
Поступать с людьми по любви митрополит Исидор старался на протяжении всей своей жизни. До самой кончины в тысяча восемьсот девяносто втором году он в Александро-Невской лавре принимал просителей и всем с любовью и добром обязательно помогал. Давал погорельцам деньги на строительство новых домов; определял сирот в приюты, бедным вдовам подыскивал достойную работу. Усердно трудился он и на посту главного попечителя Императорского человеколюбивого общества и за свою благотворительную деятельность был удостоен личной высочайшей благодарности от императора Александра Второго и многих государственных и церковных наград.
Все выпуски программы Имена милосердия
Когда за дело берётся Господь. Яна Юревич
Часто бывает так: делает что-то человек, усердно делает, из сил выбивается, а результата нет. И требуется какой-то нечеловеческий рывок. Тогда за дело берётся Господь.
Несколько лет назад, в один из выходных дней февраля решили мы семьей куда-нибудь съездить. Жили мы тогда в Подмосковье и была у нас пара любимых мест. Одно из них мы коротко называли «Кладбище». В том месте и правда было кладбище, на его территории стоял красивый старинный храм, всё это располагалось на холме. Если же объехать кладбище и встать за ним, то с этого холма открывался восхитительный вид.
И мы решили провести вечер, любуясь этим видом. По дороге купили пиццу. Доехали до места, съели пиццу, пообщались, собрались ехать домой. А так как мы свернули с нашей дороги в сторону, нужно было развернуться. Сделать это можно было немного съехав с наезженного покрытия, ведущего вниз с холма. Летом в этом не было бы совершенно никакой проблемы. Но вот зимой... Дорога, ведущая вниз была покрыта даже не снегом. Она была покрыта практически голым льдом. И машина, под собственным весом, начала сползать вниз. Колеса прокручивались, им просто не за что было зацепиться. Машина спускалась все ниже и ниже. А внизу — тупик и все заметено снегом. От меня помощи никакой — я на пятом месяце беременности младшим сыном, старшему сыну — полтора года, тоже ничем не поможет, хорошо еще, что просто спал в машине, не плакал. Вокруг были дома, на холме и вокруг него располагалась небольшая деревенька, но все равно было безлюдно. Тем временем начало темнеть. Ситуация складывалась с одной стороны комичная, но с другой — довольно тревожная.
Вдруг внизу откуда-то появились люди. Увидели нас, начали помогать, толкать нашу машину наверх, подкладывать какие-то ветки под колеса, но ничего не помогало — машина была слишком тяжелой и продолжала спускаться все ниже и ниже.
Чуть погодя ровно на то место, где мы стояли вначале, приехал большой джип. Водитель джипа так же увидел нас, предложил прицепить трос к его машине и попробовать вытянуть нашу наверх. Так и сделали, но мощности джипа не хватило, и он сам чуть не присоединился к нам на ледяном склоне. Хорошо еще, водитель джипа вовремя заметил, что еще немного и тоже поползет по льду вниз, и остановился.
Что делать? Только молиться. Так и поступили. В той ситуации мы уже испробовали все. Наших сил явно не хватало. О чем мы и сказали Богу в молитве. И что же?
Буквально через несколько минут, неизвестно откуда приехал трактор. И совершил тот самый рывок, который был необходим, в два счета вытянув нашу тяжеленную машину наверх. Водитель трактора принял нашу благодарность, при этом отказавшись от оплаты своей помощи. Как внезапно появился, так внезапно и уехал. А мы стояли рядом с машиной на вершине холма, с которого началось наше «ледяное» приключение, и благодарили Бога за Его любовь и заботу о нас. Произошло то, что на первый взгляд выглядит совпадением, случайностью. Но у Бога случайностей не бывает.
Автор: Яна Юревич
Все выпуски программы Частное мнение
Схиархимандрит Иоанн (Маслов) и его семья
Крестьяне села Потаповка, что в Сумской области на Украине, расходились по домам. Зимой рабочий день в колхозе заканчивался рано. Бригадир Сергей Федотович Маслов шагал по улице, прислушиваясь к скрипу снега под большими валенками. Было 6-е января 1932-го года. Рождественский сочельник. Маслов думал о том, как вечером пойдёт на праздничную службу: каким-то чудом в разгар очередной советской антирелигиозной кампании их маленький сельский храм оставался открытым. С радостью думал он и о том, что в его семье совсем скоро будет прибавление — супруга Ольга Савельевна ждала ребёнка. На подходе к дому бригадира встретила соседка. «Где ты ходишь, Федотыч, жена твоя рожает!» — сказала она громким шёпотом. Послали за фельдшером, и вскоре избу Масловых огласил крик младенца. Так, накануне великого праздника, появился на свет будущий монах, богослов, духовник и старец — схиархимандрит Иоанн (Маслов).
Мальчика окрестили и назвали Иваном. Он стал третьим ребёнком Сергея Федотовича и Ольги Савельевны. У Вани было две старших сестры, а позже на свет появились двое младших братьев. Масловы верили в Бога и, несмотря на тяжёлое для церкви и верующих время, крепко держались благочестивых христианских традиций. С раннего детства родители брали Ваню с собой в храм. Во время службы мальчик никогда не шалил, не бегал, а тихонько стоял рядом с родителями. А когда наступало время пения молитвы «Отче наш», которую маленький Ваня знал наизусть, он громко и радостно пел её вместе со всеми прихожанами. Одна из сестёр старца Иоанна вспоминала, что мальчик рос добрым, тихим, спокойным. «Мы, старшие, бывало, затеем драку, а Ваня скажет: зачем дерётесь? И нам станет стыдно. Нам часто попадало от матери, а ему — никогда. Он был смиренный, никого не обижал», — рассказывала она.
Наблюдая за сыном, родители вспоминали, как задолго до его рождения, в 1922 году, из закрытого большевиками монастыря в деревню вернулся их родственник — старый монах. Вскоре он скончался, а перед смертью предрёк, что будет ещё монах в семье Масловых. «Уж не о Ване ли нашем он тогда говорил?», — размышляли Ольга Савельевна и Сергей Федотович.
Но Ваня пока не думал о монастыре — в 1941 году началась Великая Отечественная война. Отца забрали на фронт, и девятилетний Иван остался в семье за старшего. Мать старца Иоанна вспоминала, что сын стал для неё настоящей опорой, а для братьев и сестер — руководителем и воспитателем. Дети называли его «батькой» и во всём слушались. Несмотря на юный возраст, Ваня научился делать всё: шить, готовить, пахать и сеять. Днём он работал дома и в поле, а по ночам плёл на всю семью лапти. «Он кормил семью, укреплял всех нас, — говорила Ольга Савельевна. — Когда пришла похоронка на мужа, он один умел меня утешить, а ведь это так дорого стоит», — вспоминала она. Сестра говорила, что, если бы не Иван, они бы просто не выжили. При этом мальчик успевал учиться — ходил в школу за шесть километров в соседнее село.
В 1951 году Ивана призвали в армию. Там молодой человек сильно простудился, болезнь дала осложнения на сердце. Поэтому его демобилизовали раньше срока. Он вернулся домой и зачастил в Глинскую пустынь, которая располагалась неподалёку от их села. Ездил туда в свободное время на велосипеде. Ольга Савельевна чувствовала: скоро её сын примет важное решение. Так и случилось. В 1954 году Иван сказал матери, что хочет стать монахом и поселиться в Пустыни. Как ни готовилась женщина к такому повороту событий, как ни радовалась, что сын избрал для себя духовный путь, отпускать его в монастырь было тяжело. «Когда он уходил, я за ним следом несколько километров бежала, всё плакала», — рассказывала Ольга Савельевна. Со временем, когда остальные дети устроятся в жизни, она тоже примет монашеский постриг. «Матушка свято прожила свою жизнь», — говорил схиархимандрит Иоанн (Маслов). И всегда с любовью вспоминал свою большую и дружную семью.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен