«Преображающая сила волонтерства». Светлый вечер с Юрием Белановским и Лидией Алексеевской (19.06.2017) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

«Преображающая сила волонтерства». Светлый вечер с Юрием Белановским и Лидией Алексеевской (19.06.2017)

* Поделиться

Белановский и АлексеевскаяУ нас в гостях были руководитель волонтерского движения «Даниловцы» Юрий Белановский и детский игровой терапевт, психолог, руководитель школы социального волонтерства Лидия Алексеевская.

Мы говорили о том, что благотворительная деятельность дает самим волонтерам, а также о презентации книги «Преображающая сила волонтерства».

 


А. Пичугин

– В студии светлого радио приветствуем вас мы, Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

– Алексей Пичугин.

А. Пичугин

– А сегодня вместе с нами в этой студии Юрий Белановский, руководитель добровольческого движения «Даниловцы». Добрый вечер.

Ю. Белановский

– Добрый вечер.

А. Пичугин

– Лидия Алексеевская, детский игровой терапевт, психолог, руководитель школы социального волонтерства. Здравствуйте.

Л. Алексеевская

– Здравствуйте.

А. Пичугин

– 20 июня в центре благотворительности и социальной активности «Благосфера» – мы теперь знаем, что и такой центр есть, – пройдет презентация книги «Преображающая сила волонтерства». Эта книга о «Даниловцах», о движении которое возглавляет Юрий. На самом деле книга уникальная, она сейчас у меня в руках, у Аллы тоже в руках экземпляр. Здесь собраны совершенно удивительные истории людей, которые в какой-то момент поняли, что они хотят изменить свою жизнь и жизнь других людей, ну в общем через это меняя себя. Мы с Юрием общались, я назвал это учебником по волонтерству, после которого не остается вопросов. Это действительно довольно толстая книга, которая читается на одном дыхании, потому что это интересные истории людей абсолютно не зашоренных, которые в какой-то момент просто вот взяли и пошли. Про эту книгу будем сегодня говорить и про презентацию. Я так понимаю, что «Преображающая сила волонтерства», Юрий, это далеко не первая книга, которую вы выпускаете.

Ю. Белановский

– Да, это третья книга. И для меня вообще очень дорога идея выпуска книг.

А. Пичугин

– Бумажных.

Ю. Белановский

– Бумажных, да. Дело в том, что когда та и или иная организация, ну предположим даже радио «Вера», проживает какой-то свой этап, в ней, очевидно, накапливается какой-то опыт, у людей появляется какое-то свое понимание чего-то и так далее. Но мы знаем прекрасно, что, так или иначе, по тем или иным причинам очень часто со временем коллектив меняется. И ну, если так говорить грубо, у многих организаций особенно в благотворительности, где не так много средств, где может быть, где-то достаточно эмоционально напряженная работа, происходит перезапуск организации так или иначе. И из прошлого своего опыта я как-то понял, что очень важно опыт фиксировать. Очень важно людям на каком-то пике своего понимания, своего знаний, своих отношений друг с другом дать возможность чем-то поделиться.

А. Пичугин

– А главное не забывать людей, которые в этом когда-то участвовали еще.

Ю. Белановский

– Да, это и поддержка, вот совершенно верно, конечно, тех, кто с нами работает. Это и возможность что-то рассказать, это и возможность вспомнить о тех, кому мы помогали прямо поименно и для нас это очень дорого.

А. Пичугин

– Это очень ценно. Потому что я с сожалением иногда открываю сайт какого-нибудь прихода и вижу, что церковь была передана верующим в 1992 году, а в 2010 настоятелем был назначен наш любимый батюшка отец Павел. И вот с тех пор жизнь наша приобрела и заиграла новыми красками. А что было с 1992 по 2010, кто 18 лет жизни положил на то, чтобы по кирпичику все это собрать, к сожалению, всего чаще не говорится.

Ю. Белановский

– Да, вот история это очень дорогая вещь, это правда.

А. Митрофанова

– И здесь собраны уникальные рассказы людей, которые общаются с вашими подопечными. Заглавия: «Прогулка с ангелами» или «Прожорливый пингвин» -вот это мне очень понравилось. Я люблю это слово, у меня дедушка его употреблял, когда показывал на нашу собаку, оно мне как-то очень близко и дорого. Вообще если почить само оглавление, то очень хочется моментально в книгу погрузиться. Я сейчас это сделать не могу, потому что мы с вами в студии. Но кто люди, которые писали эти главки? У них же разные авторы, правда?

Ю. Белановский

– Да, конечно.

А. Митрофанова

– Лидия.

Л. Алексеевская

– Каждая глава, каждый рассказик это волонтеры, просто ребята, которые пришли в больницу, в детский дом, встретились с каким-то ребенком, слепили с ним пингвина. Пингвинов на самом деле проще всего лепить из пластилина, поэтому даже взрослый 15-летний абхазский мальчик может слепить пингвина из пластилина и гордиться этим.

А. Пичугин

– А в чем сомнения?

Ю. Белановский

– Ну мальчики, как правило, очень стеснительны в больнице. Дело в том, что если что-то происходит, особенно парням в таком возрасте, им как бы некомфортно – ну мол с малышней там что-то такое делать, – и они держатся обособлено. Но если их вовлечь в процесс, то даже они очень активно в конец концов берут в руки пластилин. И, кстати, большое очень умение привлечь подростков к общему какому-то столу, действу вместе с детьми в больнице.

А. Митрофанова

– Я с вами согласна абсолютно. Это искусство.

Л. Алексеевская

– Обычно они приходят на последние 15 минут, и тогда уже зажигают.

А. Митрофанова

– Как аксакалы такие, видавшие виды, уже все знающие.

А. Алексеевская

– Когда понимают, что время уходит, и если не сейчас, то никогда. И вот волонтер, встретившись с кем-то, что-то слепивший, что-то переживший, приходит домой в полном восторге и понимает, что что-то случилось, и это очень хочется передать, облечь в слова и передать дальше. И пишется маленькая заметка. Она отправляется на сайт, она отправляется куда-то еще. И потом вот из этих вот осколочков сложилась книжка.

А. Митрофанова

– То есть это личный опыт, личный опыт, который...

Л. Алексеевская

– Все исключительно личный опыт, реальная история многих людей.

А. Митрофанова

– Мне кажется, что в личном опыте важнее всего не то, как мы меняем окружающее пространство, а то, как мы меняемся сами. Через этих детей, может быть, меняемся, то как, ну не знаю, может быть, вот эта деятельность волонтерская, она позволяет какой-то пространство внутри себя высветлить что ли...

Ю. Белановский

– Да я бы сказал, наверное, и то, и то. То есть дело в том, что вообще, если мы говорим о внутреннем мире, я не знаю, вот у каждого из наших сотрудников, у нас внутри очень такой плюрализм большой, у каждого свой взгляд. Но моя лично позиция, я несколько побаиваюсь во внутренний мир заглядывать.

А. Митрофанова

– В свой?

Ю. Белановский

– Нет.

А. Пичугин

– Нет, вот этих людей.

Ю. Белановский

– В свой тем более. Вот. А в чужой. И в этом смысле очень часто для меня действительно огромная загадка, почему человек идет в больницу, например, или в детский дом, или вообще кормить бездомных. Или юные вполне прекрасные девушки едут в колонию к взрослым женщинам. Очевидно, у этих женщин огромный жизненный опыт и часто негативный, а им хочется к ним поехать. То есть что-то там внутри происходит, я как-то, не знаю, очень так даже, может быть, с такой трусливостью отношусь к тому, чтобы эти вопросы задавать. Потому что я не знаю, что мне делать с ответами. А часто они могут очень личные, может быть, даже по-своему интимные или еще что-то. И мне кажется, что человеку важно дать возможность быть. И поэтому я здесь как раз, может быть, сторонник отметить и подержать ту точку зрения, что мы меняем все-таки внешнее. И очень важно, когда даже, может быть, какие-то простые вещи. Ну даже та же, может быть, колония, как мне рассказывали эти самые хрупкие девушки. Они приезжают с очень простыми тренингами для этих женщин, помочь им немножко пообщаться. Это какие-то упражнения для школьников, какие-то задания там, чтоб наладить, ну какие-то вопросы друг другу научиться задавать или что-то. И к ним приходят женщины десятками на эту встречу. А почему? Я думаю, что одна из причин, чтобы им просто немножко отдохнуть от общей обстановки. У них есть возможность, да, как бы по правилам, да, выполняя задание, но побыть какое-то время вне вот этой общей тюремной обстановки и немножко отдохнуть. Ну это же здорово. Это здорово, что они получают благодаря нашему движению такую возможность какой-то передышки. Что там в глубине у волонтеров, не знаю. Лида, я думаю, больше знает. Потому что Лида много провидит тренингов и консультаций с волонтерами. Но я все-таки сторонник и того, что мы действительно меняем внешнее. Мы меняем как бы какую-то ткань жизни вот для этих детей, ну и не только детей, на какое-то время. Мне это очень дорого.

А. Митрофанова

– Лидия, вам действительно как психологу, наверное, должно быть виднее, какова мотивация людей, которые занимаются вот такой волонтерской деятельностью. Это желание, не знаю там, сделать, устроить земной рай, это желание что-то сделать из любви к людям, это желание как-то изменить свою собственную жизнь? Если корректно, конечно, об этом спрашивать.

Л. Алексеевская

– Не очень люблю слово «мотивация», никогда не понимаю, что имеется в виду.

А. Митрофанова

– Движущая сила.

Л. Алексеевская

– А если так вот спрашивать волонтера, да, то очень часто первые ответы: я хочу изменить к лучшему, я должен делать добро. Для меня, в отличие от Юры, я набираюсь окаянства интересоваться глубже, и мы создаем на наших встречах атмосферу, где можно открыться более лично. И часто видно действительно, как жизненный путь человека приводит его к волонтерству, и это очень разные темы. Собственной пережитый опыт какого-то недостатка, какой-то болезни и желание это ну как бы то, что не получил сам, хотя бы дать другим. Какие-то истории с родственниками. Просто какие-то вот жизненные темы. Для нас важно, у нас есть даже такая присказка, что каждый волонтер в конце концов найдет своего подопечного, вот подопечного на свою тему. Кто-то ходит в детский дом-интернат для умственно отсталых и говорит, что это единственное место, где я могу пожить без маски. На учебе я должен быть в маске, на работе я должна делать лицо. А ДДИ, где умственно отсталые дети, это единственное место, где я могу быть собой.

А. Митрофанова

– Мне кажется, что это какая-то серьезная проблема, если человек не может быть сам собой, и вынужден постоянно носить маски.

Ю. Белановский

– А это часть жизни в мегаполисе...

А. Пичугин

– Это общее правило.

Л. Алексеевская

– Да, каждый человек.

Ю. Белановский

– Особенно для тех людей, кто работает в корпорациях. Это действительно ты должен быть как струна все время, как-то выглядеть, как-то себя вести. Дома не всегда есть возможность расслабиться. И это правда, что человек говорит: ребенок, к которому я прихожу, ему неважно, на какой машине я приехал, ему неважно, сколько у меня в кошельке денег или их нет вообще. Ему ничего не важно, ему важен я.

Л. Алексеевская

– Ему неважно, правильно ли я говорю или неправильно, в том я настроении или не в том настроении. Ему важен я, какой бы я ни был.

Ю. Белановский

– И для многих людей это целое открытие: оказывается, есть место на земле, где вот ничего не важно, кроме вот меня и его.

А. Митрофанова

– Слушайте, какие же мы все недолюбленные. Вот я слушаю вас и понимаю, что...

А. Пичугин

– Дело не в недолюбленности. Дело в огромном количестве комплексов жителей мегаполиса, которые и у нас с тобой есть, Алла Сергеевна, достаточно, наверное, знакомых, которые в любое время в любом месте такие, как они есть. И мы очень странно обычно к ним относимся, потому что человек говорит всегда то, что он думает, совершает довольно опрометчивые поступки, потому что он так думает. Вот он такой, какой он есть. И нам довольно тяжело с ним всегда.

А. Митрофанова

– Мне кажется, не обязательно. Это другая тема...

А. Пичугин

– Ну другая тема, естественно.

А. Митрофанова

– Не будем сейчас в эту сторону идти. Просто не обязательно человек такой, какой он есть и при этом неадекватен. Это очень по-разному...

Л. Алексеевская

– А можно маленькую ремарку?

А. Митрофанова

– Конечно.

Л. Алексеевская

– Вот из всех наших мест есть одна больница, это 6-я детская психиатрическая больница, острое женское отделение. И это то место, куда может прийти волонтер любой... Волонтерка – сожалению, мальчиков туда не принимают, – любой закомплексованности, зажатости, потому что это то место, где тебя любят, как только ты переступаешь порог. Вот именно эти девочки, они бросаются, они обнимают, они считают за счастье посидеть рядом с тобой. И вот волонтеры уходят из острого женского отделения детской психиатрической больницы, наполненные ощущением, что они любимы, что они нужны, что они драгоценны на этом свете.

А. Митрофанова

– Дефицит человеческого общения, судя по всему, восполняется таким образом.

Ю. Белановский

– Ну это да. Но если говорить об измени человека, я сужу часто, конечно, больше по внешним каким-то, но это действительно видно. Когда может так сложиться, случайно знакомишься с волонтером, опять же хрупкая очень стеснительная девушка: ой, а я не знаю, ой, а как бы мне пойти... А действительно через два-три года она вполне может стать координатором группы, вести за собой людей. То есть стать не просто как бы таким лидером небольшим, но и в общем-то и менеджером, и организатором, и взаимодействовать уже с заведующим отделения. То есть видно, как человек здесь может возрастать. И для нас очень важно, что это та история, где нет каких-то рамок, которые куда-то человека там впихивают или вытягивают. Он как бы в свою меру возрастает и занимает как бы свое место. И это очень ценно на самом деле, мы этим дорожим.

А. Пичугин

– Напомним, дорогие слушатели, что в гостях у радио «Вера» сегодня Юрий Белановский, руководитель добровольческого движения «Даниловцы». Лидия Алексеевская, детский игровой терапевт, психолог, руководитель школы социального волонтерства. 20 июня в центре благотворительности и социальной активности «Благосфера» пройдет презентация этой книги. А кто, кстати, может прийти на презентацию?

Ю. Белановский

– На презентацию, конечно, мы ждем всех, кого интересует тема и добровольчества, и вообще благотворительности, всех тех, кому интересны живые яркие рассказы, знакомства, любой человек, конечно. Мы ждем всех, двери отрыты. Зал нам предоставили – благодарность «Благосфере» – очень большой, светлый, яркий. Там, кстати, потрясающее помещение, просто потрясающее.

А. Пичугин

– Это «Динамо».

Ю. Белановский

– Да, это метро «Динамо». Ну через Яндекс достаточно просто найти. Всем пришедшим мы обещаем подарить книгу, напоить чаем и так далее.

А. Митрофанова

– И поговорить, пообщаться.

Ю. Белановский

– Обязательно, конечно.

А. Митрофанова

– Я думаю, что многие именно для этого придут.

А. Пичугин

– Мне кажется, что много народу будет.

Ю. Белановский

– Было бы здорово.

А. Митрофанова

– Юрий, а сколько вообще у «Даниловцев», сколько направлений разных и какое количество людей задействовано?

Ю. Белановский

– Направлений сейчас у нас действующих 18, за всю историю, я думаю, у нас их было 21-22, некоторые закрылись. И активное количество волонтеров – вот здесь, сейчас, те, кто придут к детям, поедут в ближайшие выходные в колонию и так далее – их, я думаю, человек 350. А всего в базе нашей порядка полутора тысяч человек.

А. Пичугин

– Это нормальная история. 350 это очень активные люди.

Ю. Белановский

– Это те, кто прямо реально раз в неделю ходит, да.

А. Пичугин

– Мы с вами уже встречались в этой студии, но мне кажется, не грех напомнить о том, как все начиналось и о том, где вы находитесь. «Даниловцы» – я помню, что не совсем Даниловский монастырь, на самом деле.

Ю. Белановский

– Дело в том, что мы находимся большей частью в самих тех учреждениях, где работаем. И в этом смысле то, где находится наш офис, принципиального значения не имеет. Офис нам предоставляет Союз волонтерских организаций и движений, это такая общественная структура. Ну в офисе мы с волонтерами видимся один раз собственно на собеседовании, и дальше мы приглашаем их в учебные разные помещения для того, чтоб проводить мастер-классы, тренинги и так далее. Но большей частью вся жизнь волонтера проходит, конечно. в конкретных учреждениях. Это Федеральный научно-клинический центр онкогематологии имени Димы Рогачева. Или это вот упоминали сегодня, Детская 6-я психиатрическая больница, или это Российская детская клиническая больница, ну и так далее.

А. Пичугин

– Или это колония, о которой сегодня говорили.

Ю. Белановский

– Или колония в Можайске, да.

Л. Алексеевская

– Или даже психоневрологический интернат для взрослых. Новое направление.

Ю. Белановский

– Да. Это, кстати, очень и очень такое для нас новое, и в то же время очень востребованное направление – психоневрологические интернаты.

А. Пичугин

– А колонии, если речь о колониях, туда вы говорите, девушки часто хотят, хрупкие девушки приходят.

Ю. Белановский

– Не часто, но есть такие.

А. Пичугин

– Они сами хотят туда попасть? Или вы отбираете людей, смотрите, что ага, вот Наташа, она, наверное, бы смогла.

Ю. Белановский

– Нет-нет. Отбирать в такие истории, к сожалению, не работает. Мы действительно можем откликаться на личное зрелое желание человека, давать ему возможность попробовать под присмотром нашего координатора, человека очень опытного. И если получается, то тогда мы такой вот, ну в данном случае, девушке вполне можем доверить провести что-то для или подростков тоже, какой-то мастер-класс творческий или что-то для женщин в колонии, вплоть до небольших таких тренингов и так далее.

А. Пичугин

– А что еще в колонии могут делать ребята?

Ю. Белановский

– А там очень жесткие режим посещения, максимум 5-6 человек пускают за раз, это с учетом водителя, то есть 3-4 человека активных. И поэтому можем себе позволить только групповые занятия. Это или какие-то концерты простенькие, очень любят творческие мастер-классы разные, работу с глиной...

А. Пичугин

– Что-то руками делать.

Ю. Белановский

– Да. Вырезали по коже потрясающие какие-то вещи, расписывали майки и так далее. И очень любят, вот ну как я уже сказал, такие психологические ну лайт такие тренинги, встречи и так далее. Это все очень приживается.

А. Митрофанова

– Лидия, а вы по специальности детский игровой терапевт, и это, я так понимаю, ваше основное занятие жизни. Вы могли бы рассказать, чем это ваше такое профессиональное поприще пригождается в волонтерстве, как это работает?

Л. Алексеевская

– Ну во-первых, я даже не могу сказать, что основное: работа с волонтерами или работа с детьми. Но это сильно пересекается и в чем-то очень похоже. Ну с одной стороны, когда почти каждый день встречаешься с каким-нибудь ребенком там неговорящим или гиперактивным, то каждый день есть какая-то жизненная история, жизненный пример, которым можно поделиться с волонтерами и быть в общей теме на всяких тренингах, на всяких семинарах. Мы друг друга понимаем. Я говорю: а вот вчера Петя мне вот сказал вот это или запихнул меня в трубу и забросал кубиками, и вот так он выражал одно. А мне волонтеры говорят: да, точно, у нас вот было похоже. А с другой стороны, просто то, что мне дают дети, когда я с ними играю, когда я с ними общаюсь, ну вот как раз полная искренность, свобода выражения себя, полное присутствие вот в ткани жизни, в бытие. И это то же самое, что мы хотим донести до волонтеров, вернее даже так, создать вместе с волонтерами. Поэтому на наших встречах нам тоже очень важно как бы присутствие каждого, отклик каждого, включенность каждого. А все оценки, страхи, жесткие правила, мы в общем оставляем за дверями нашей учебной программы.

А. Митрофанова

– Иными словами, вы помогаете волонтерам поддерживает какой-то микромир что ли внутри себя, какой-то баланс внутренний. Потому что мы говорим сейчас в основном комплиментарно о том, чем вы занимаетесь, но ведь это же большой труд постоянно отдавать и при этом удерживать внутри себя какое-то вот это ровное состояние, не впадать в крайности – в экзальтацию или в разочарование.

Л. Алексеевская

– Оно удерживается не внутри себя, оно удерживается внутри сообщества. Оно удерживается между нами. Поэтому даже не мы помогаем волонтерам, а мы вместе с волонтерами создаем ту атмосферу, тот способ общения, который помогает каждому быть собой и при этом удерживаться вот в таком гармоничном состоянии. Именно поэтому мы ходим группами. Да, наш принцип, что волонтеры ходят группой. И это совсем другое дело, если человек один на один приходит в место страдания, боли, он попадает внутрь той ситуации, живет по ее правилам. Если приходит группа людей, которым вместе хорошо, которые с легкостью могут пошутить, которым ну приятно перекинуться взглядом – это сразу задает другие рамки общения, и наоборот подопечные в это подтягиваются...

А. Пичугин

– Среда формируется.

Л. Алексеевская

– Среда формируется, да.

А. Митрофанова

– Среда, которая в итоге может изменить ту большую среду, в которую волонтеры пришли.

Ю. Белановский

– Да, это правда. Вот если про больницу, это я именно от волонтеров уже узнал, они вот чувствуют свою нужность именно тем, что на эти час-полтора-два они создают в больнице именно другой мир, где ребенок уже не пациент, он не тот, чья мама переживает там от тревоги и так далее. А он просто вдруг ребенок оказывается самим собой, вдруг он оказывается тем, кем был ну до болезни. Как бы ну вот у него была какая-то своя жизнь. И это нельзя сказать, что от этого он, может быть, станет здоровее, есть такие болезни, которые, к сожалению, не вылечиваются. Но это дает ему возможность многое, может быть, преодолевать в этой жизни. Это дает ему возможность, ну пусть даже на эти полтора часа, снова быть собой. Это для нас очень дорого. Но это именно то, что сейчас очень трудно объяснять в наше время, такое прагматическое, очень трудно объяснять на самом деле. Потому что очень часто спрашивают о каких-то цифрах, результатах КПД там, KPI и там не пойми чего.

А. Пичугин

– Ну я думаю, что вы эти не занимаетесь. Это удел все-таки людей, которые погружены в бюрократию, у вас этого нет.

Ю. Белановский

– Ну вот в благотворительности тоже есть сторонники именно такого подхода.

А. Митрофанова

– Отчетность есть, конечно.

Ю. Белановский

– Дело даже не в отчетности, нет. А именно вот а вы докажите там, что кто-то эффективен там.

А. Пичугин

– Кто кому должен доказывать-то?

Ю. Белановский

– Ну с одной стороны, это, может быть, какие-то внутренние споры, внутри сообщества. С другой стороны, это вполне может быть разговор с потенциальными благотворителями.

А. Пичугин

– Грант дают, например?

Ю. Белановский

– Ну с грантами, может быть, меньше, но тоже в той или иной мере. Скорее даже, может быть, с частными какими-то благотворителями, когда человек задает вопросы, понятные ему по его как бы бизнес-мышлению и так далее. И все это действительно очень трудно. Поэтому приходится обращаться к личному опыту. Ну вспомните себя, я думаю у каждого есть хоть маленький опыт в больнице. Ну что мы там, ну вроде лекарства есть, врачи ходят и так далее. Ну скучно, тоскливо, серо. Как-то хочется, чтобы кто-то сказал доброе слово, хочется, чтобы кто-то подержал за руку, если уж совсем плохо, да, и так далее. А это именно то, что могут волонтеры лучше всего, потому что они искренне приходят именно для этого.

А. Пичугин

– Из подопечных вырастают волонтеры? Ну в том случае, если речь идет, конечно, если больница, болезнь излечимая. А вот, например, из колоний люди выходят, они могут прийти к вам?

А. Митрофанова

– Лидия кивает.

Ю. Белановский

– Теоретически прийти могут. Про больницы Лида, да, я думаю, сейчас скажет. Но про колонии, у нас здесь есть все-таки рамки достаточно четкие для нас. Мы честно говорим и по переписке, и во встречах, что мы берем ответственность только за встречу. Потому что у нас действительно много и молодых людей, и девушек, жизнь которых еще не очень сложилась. И они не готовы, чтобы им в дверь позвонил какой-нибудь дядя и сказал: зрасте, ты вот ко мне приезжал, а теперь дай я у тебя помоюсь или еще что-нибудь.

А. Пичугин

– Нет, я про другое. Я скорее о том, что могут ли волонтерами стать люди, которые... Вот им было интересно, к ним приезжали в колонию волонтеры, они освободились, был небольшой срок...

Ю. Белановский

– Ну к нам не приходили. Но у нас не является, безусловно, никаким запретом прошлое человека. Да, то есть если человек когда-то оступился, но он уже на свободе, и он, скажем так, живет как обычный человек, это его право стать волонтером. И все, нет проблем.

А. Пичугин

– Давайте вернемся к нашему разговору через минуту. Напомним, что в гостях у радио «Вера» сегодня руководитель движения «Даниловцы», добровольческого движения, Юрий Белановский и Лидия Алексеевская, психолог, детский игровой терапевт, руководитель школы социального волонтерства. Здесь также мы, Алла Митрофанова и я, Алексей Пичугин. Через минуту снова здесь.

А. Митрофанова

– Еще раз добрый светлый вечер вам, дорогие слушатели. Алексей Пичугин, я Алла Митрофанова, и я напомню, что в гостях у нас сегодня Юрий Белановский, руководитель добровольческого движения «Даниловцы» и Лидия Алексеевская, руководитель школы социального волонтерства, психолог, детский игровой терапевт. Мы говорим о книге, которая вышла недавно, «Преображающая сила волонтерства». Это такой сборник статей, фактически в каждой статье личный опыт людей, которые имели отношение или продолжают иметь отношение, являются волонтерами добровольческого движения «Даниловцы». И собственно о самом движении и об этом опыте мы тоже сейчас говорим. Лидия, вы так отреагировали, когда речь зашла о том, что подопечные вашего движения «Даниловцы» в какой-то момент тоже сами могут стать волонтерами. Это так я понимаю, люди, которые, допустим, лежали в больнице, успешно прошли курс лечения и вот теперь они, для них на каком то этапе, я так понимаю, было очень важно, что к ним кто-то пришел, поделился своим человеческим теплом, они теперь хотят делать то же самое.

Л. Алексеевская

– Ну во-первых, сам момент, когда волонтеры приходят в больницу, а мы большей частью, нет мы только в детские больницы ходим, часто из разных мест слышится, что дети говорят: а я, когда вырасту, буду работать волонтером. Я хочу быть волонтером, как ты, я теперь понял, чем мне заняться в жизни – буду волонтером. У них формируется такое представление, что волонтерство прямо как профессия.

А. Митрофанова

– Как пожарный, или космонавт, или что-то еще.

Л. Алексеевская

– Да.

А. Митрофанова

– То есть получается, что волонтеры для них становятся значимыми взрослыми.

Л. Алексеевская

– Да, с которых хочется брать пример, которые показывают что-то, что очень привлекательно. Другое дело, что до 18 лет стать волонтером в нашем движении, ну и вообще невозможно, потому что ну, во-первых, это возраст сознательного выбора, и также это возраст, с которого возможно посещение разных учреждений. Поэтому вот это желание быть волонтером лет там в 10, в 8, в 14 – оно держится, как такая мечта, не очень долго. Но, тем не менее, есть почти в каждой больнице, по крайней мере, в некоторых я точно знаю людей, которые лежали там, когда были волонтеры, хотя нам не так много лет, всего нам 9 лет мы работаем, но тем не менее...

А. Митрофанова

– Ничего себе!

Л. Алексеевская

– Выписались, выросли, и пришли волонтерить.

А. Митрофанова

– Всего 9 лет вы говорите, за это время, мне кажется, вы уже столько успели сделать. Вообще то, что вы говорите, что оказывается этот пример вдохновляющим для детей и так далее, может, это и есть то самое изменение социального климата? В таких гомеопатических, конечно, дозах, но все равно.

Ю. Белановский

– Конечно, это так и есть. И я бы даже не сказал, что здесь гомеопатические. Потому что это какое-то место, вот как в «Звездных войнах», средоточия силы. Это некое место, где все очень сконцентрировано, где все как-то напряжено. Там много профессионалов, это врачи. И если доброе у них впечатление и добрые плоды, то это значит, это может куда-то дальше пойти. Там и со всей России приезжают в большинстве больниц, мы в федеральной работаем, со всей России приезжают дети, их родители и так далее. Туда как раз приходят и волонтеры и так далее. И каждое из этих мест, на мой взгляд, именно в силу какой-то его такой сосредоточенности, оно действительно является и популяризатором, и там происходят удивительные процессы и вот по отношению к детям, где-то может даже завязываться дружба очень долгая между ребенком и волонтером. Там происходят удивительные процессы между самими волонтерами, и у нас немало супружеских пар возникло таким образом. То есть это такой особый действительно мир, он, с одной стороны, вроде как такой закрытый, с точки зрения того, что он не виден извне, но внутри он очень богатый.

А. Митрофанова

– Вы сказали в первой части программы о том, что вам в общем-то не так важно прошлое человека, важно то, кем он является сейчас и его намерения, и его желания. Мне кажется, что это ну очень по-христиански вообще. Неважно, каким человек был, важно, кто он сейчас, кем он становится и к чему он стремится. И насколько соответствует внутри вот этому самому своему идеалу, с одной стороны. С другой стороны, понимаете, может быть, в том числе потому и приходят к вам люди, что мы очень часто живем с теми ярлыками, которые на нас понавешало наше уже окружение, люди, которые нас привыкли видеть такими-сякими, пятыми-десятыми, а мы на самом деле уже немножечко другие что ли. А вот чтобы почувствовать себя вот этими самыми другими и реализовать вот этот потенциал любви, который в тебе есть, вот для этого, может быть, как раз тоже это важно – прийти туда, где есть пространство для этой деятельности.

Ю. Белановский

– Ну конечно, и мы этим очень дорожим, что мы даем людям возможность и такое пространство. Правда, это так и есть действительно, да.

Л. Алексеевская

– Но есть еще другой аспект. Вот кроме больниц у нас еще много групп в детских домах-интернатах и школах-интернатах, тоже места, которые сейчас открылись для волонтеров и очень радушны, и ждут, и зовут. И там есть возможность действительно посмотреть за рамки стереотипа ну особый ребенок, больной ребенок. А теперь у нас есть группа и во взрослом психоневрологическом интернате – особые взрослые. То есть те люди, дети, от которых чаще всего инстинктивно хочется там отвернуться, на улице если встретишь, да, испугаться. Непонятно, как к ним подойти, как с ними заговорить. А здесь есть возможность ну партнерские на самом деле, дружеские отношения создавать вот с такими не говорящими, или плохо говорящими, или не адаптированными к жизни. Вот с такими детьми и взрослыми встречаться на каком-то уровне человеческой дружбы, человеческих отношений, понимать, что в общем, по самому большому счету, мы равны. И это тоже опыт, который волонтеры получают и который несут дальше в мир.

А. Митрофанова

– У нас такая положительная сейчас интонация, добрый очень разговор. И я думала, задавать или не задавать вопрос, который у меня возник в связи с просмотром фильма Андрея Звягинцева «Нелюбовь». Там волонтерское движение... Вы не видели фильм, я думаю, что и многие наши слушатели не успели.

А. Пичугин

– Я тоже пока не видел. Я все пытаюсь улучить момент, когда мне пойти его посмотреть.

А. Митрофанова

– Ну скажем так, это дело каждого, смотреть или не смотреть. Я опишу ситуацию. Там пропадает мальчик, в картине просто по сюжету пропадает мальчик и это, в общем, везде написано, я сейчас не спойлеры транслирую какие-то в пространство. И собственно органы государственные, полиция и так далее, следователи, они родителям напрямую говорят: вы идите сразу вот к волонтерам – вот они разберутся, они спасут. То есть получается, что волонтеры сегодня единственная такая реальная действующая сила по преобразованию внешнего мира и решению каких-то проблем. Это одна часть истории. Вторая часть истории – там волонтеры эти, они действительно такие альтруисты, невероятные люди, и у них есть реальный прототип, это поисковый отряд «Лиза Алерт». Но показаны они там такие, знаете как, тоже люди немножко ну жесткие что ли. То есть такой как немножечко механизм, который однажды заведен на эту работу и дальше вот уже механистично ее выполняет. И вот ну это такой момент, мне кажется, дискуссионный тоже.

А. Пичугин

– Ведь они очень разные волонтеры. «Лиза Алерт» – это одна история, «Даниловцы» – другая. Еще какая-то организация – третья.

А. Митрофанова

– Я понимаю. Юрий...

Ю. Белановский

– Ну мне кажется, технологически, вот я думал над тем, если бы мне довелось организовывать какие-то именно поисковые вещи, то мне кажется, что вопрос именно такой вот жесткой технологичности, заведенности механизма, он там, наверное, неизбежен. Там необходима и дисциплина, там необходимо совершенно четкое исполнение каких-то инструкций, даже, может быть, какая-то внутренняя ну как бы загашенность своих эмоций, да, потому что зачастую люди ищут сутками, и у них уже нет сил...

А. Пичугин

– И находят мертвых людей.

Ю. Белановский

– Да, могут найти мертвых. И им нужно уметь держать себя, а для этого нужна и какая-то внешняя подпорка. И эта внешняя подпорка вполне может быть в виде ну того, о чем вы говорите, такой как бы механистичности, жесткости. Может быть. Я сейчас говорю о своих большей частью, конечно, фантазиях, о своих размышлениях на эту тему, потому что я ни разу детей пропавших не искал. Если же мы говорим о той работе, которую мы ведем, то здесь как раз, наверное, ситуация другая. Здесь у нас нет задачи, действительно, как бы максимально собраться и сфокусироваться настолько, чтобы результата достигнуть. Там результат, он очевиден – найти ребенка или бабушку, которая пошла грибы собирать, потерялась. А у нас такого нет. И поэтому у нас как раз, может быть, другой подход – дать человеку возможность быть собой, раскрыться и так далее.

А. Митрофанова

– Лидия.

Л. Алексеевская

– Ну я абсолютно согласна с Юрой. Система, которая работает на результат, и система, которая работает на процесс, это разные вещи. Для нас важно, даже когда приходят волонтеры с таким вот намерением спасать, вот сейчас добиваться, что-то менять, особенно молодые люди хотят видеть вот результаты своих трудов, нам важно, чтобы человек вот в нашем пространстве учился видеть пользу, ценность не результата, а вот мгновения, которое проживается вместе с подопечным.

А. Митрофанова

– Ну спасибо, что вы это говорите. Мне это так важно слышать.

Ю. Белановский

– А я хотел еще откликнуться, вот меня как-то тронула фраза, что милиция говорит, идите к волонтерам. На самом деле, я не знаю, там как это в фильме, но по факту это все, конечно, очень индивидуально. И здесь мы действительно сталкиваемся с тем, что для госмашины, скажем так, для государственных организаций, для казенных учреждений вот все, о чем мы говорим, даже в рамках поисковиков, это не совсем ценности какие-то. И здесь действительно есть доля правды, что какой-то конкретный милиционер он, может быть, сам включится сразу, и все будет делать, и всех обзвонит. Но сама система, к сожалению, на мой взгляд, она вот как-то мимо этого. По той простой причине, что мы с этим сталкиваемся часто в учреждениях и в больницах- люди боятся.

А. Пичугин

– Вы когда-нибудь сталкивались с негативом по отношению к себе, к своей деятельности со стороны таких учреждений?

Ю. Белановский

– Жесткого негатива, конечно, нет, но формального негатив – да. Вот я говорю, люди боятся, люди боятся взять ответственность. Я говорю, люди, облеченные властью и так далее. То есть вот они думают: а вот я пущу, а он что-нибудь не то увидит – этот волонтер, я имею в виду – а он что-нибудь не то сделает, а вдруг то-то произойдет и так далее. И даже сейчас мы переживаем одну из таких историй очень грустных, когда одна из больниц, она закрутила гайки очень жестко со своими условиями. И вероятно в одной из больниц нашего присутствия не будет. И, с одной стороны, они улыбаются: да, да, конечно, мы за, но выкатывают такой ряд требований, из которых понятно только одно: заберите эту ответственность полностью под себя. Чтобы все подписи стояли только ваши, чтобы все-все-все было только вашим. И тогда любое происшествие – мы здесь не причем, мы стоим рядом, а это ваши проблемы. И вот эта вот боязнь разделить ответственность с людьми, мне кажется, это ключевая проблема на самом деле, и в том числе и в поисковиках, и везде. Люди боятся взять ответственность.

А. Митрофанова

– Юра, а чем это вызвано? Как вы это объясняете? Это недоверие друг другу наше или что это такое?

А. Пичугин

– Недоверие.

Ю. Белановский

– Ну вот недоверие и страх. Просто страх, что тебе потом дадут по голове, я не знаю.

А. Пичугин

– Как бы что не вышло. А выйти может много всего, потому что в таких учреждениях всегда все равно есть какие-то недочеты, недоработки. Они, может быть, не существенны, но найти их можно всегда.

Ю. Белановский

– Совершенно справедливо. Люди, да, они боятся, что что-то всплывет и так далее. И в этом смысле сейчас, к огромному сожалению, партнерства, настоящего партнерства между казенными учреждениями и благотворительными организациями в общей массе нет. Есть индивидуальные, ну скажем так, исключения, но в общей массе именно партнерства нет. Есть позиция: равняйсь, смирно, делайте так и этак. Но это невозможно, потому что даже поиск людей нельзя организовать по каким-то шаблонам, которые есть у МЧС, я думаю.

А. Пичугин

– Но и нельзя это делать без взаимодействия, потому что никто просто не выпустит в тот же лес.

Ю. Белановский

– Нельзя. Полностью согласен. Безусловно. То же самое и в нашей истории. Мы не можем работать без взаимодействия, мы его ищем, мы ждем этого партнерства, мы к нему очень открыты, и поэтому очень хотим, чтобы со временем немножко эта ситуация менялась.

Л. Алексеевская

– Может быть, еще учреждения, система сама не очень понимает действительно, зачем приходят волонтеры. Если не искать ошибки, то зачем. Вот сам опыт, само стремление волонтера, оно пока непонятно. И я помню, когда мы первый раз приходили в психоневрологический интернат для взрослых, знакомиться с жителями интерната, в отделение «Милосердия» достаточно тяжелого, нас сопровождала целая просто делегация из врачей и психолога. И вместо того, чтобы просто встретиться, с кем-то посидеть рядом, поспрашивать о жизни, мы приходили в палату, и было ощущение, что не то экзаменационная комиссия, где мы, как раз, волонтеры, да, руководители чувствовали себя сдающими экзамен. А уж как чувствовали себя пациенты, тоже трудно передать. Там люди честные, и один такой дядя, уже в возрасте, сказал: ну, может, вам еще сплясать здесь?

А. Митрофанова

– Я еще и вышивать могу.

Л. Алексеевская

– И я сказала: честно, я вас так понимаю, мне самой так неудобно. Но вот эти вот глаза, которые настороженно смотрят: а что будет происходить? А вот открывается дверь, входит такая толпа. А теперь знакомьтесь вот с этим вот Виктором Ивановичем. Ну как можно познакомиться с Виктором Ивановичем, когда на тебя смотрят там пять пар глаз, и ужасно боятся, чтобы ты что-то не увидел или чтоб ты не сделал что-то не то.

А. Пичугин

– Напомним, дорогие слушатели, что в гостях у радио «Вера» Юрий Белановский, руководитель добровольческого движения «Даниловцы». Лидия Алексеевская, детский игровой терапевт, психолог, руководитель школы социального волонтерства.

А. Митрофанова

– Лидия, вы сейчас говорили о том, что есть противоречие между тем, как работает система и тем подходом, который практикуют волонтеры. Для вас несколько неестественно заходить в плату к человеку и так официальным образом значит, его сопровождали Юрий, Лидия и другие официальные лица, да, что это вот у вас другой подход. Я смотрю оглавление вашей книги и вижу, просто даже само название главок, то, как звучат эти истории: «Кунг-фу Панда побывала в ФНКЦ», а в первой части программы мы уже поминали этого «Прожорливого пингвина». Здесь «Осенние краски в Морозовской больнице» или там «Маленький принц и Лис в детской психиатрической больнице № 6» и так далее. То есть смотрю на эти заглавия и понимаю, что это какой-то невероятно творческий подход к делу. Что это такое, Юра, можете объяснить?

Ю. Белановский

– Это и есть, ну прямо скажем, жизнь, живое общение. И вот я тоже очень рад, что волонтеры таким образом смогли представить свой опыт, и такие потрясающие название увлекательные, которые отражают самую суть. Это просто живое общение двух людей, ну не двух людей, группы людей, которые друг другу дороги. А по-другому его нельзя описать. Вот мне кажется так.

А. Митрофанова

– То есть у них в процессе взаимодействия рождается то, что вообще бывает между близкими людьми, какие-то свои истории, какие-то свои сигналы, да, какие-то ну прозвища ласковые такие по отношению друг к другу?

Л. Алексеевская

– Совершенно верно. И свои действительно как-то встречи, свои какие-то творческие находки, какой-то вообще такой раж, в который впадают волонтеры вместе с детьми, когда делают макет Красной площади, чтобы там лилась вода через трубочки или еще что-то.

А. Митрофанова

– А куда же будет литься вода, интересно, в макете Красной площади?

Л. Алексеевская

– Водонапорная башня была, прямо вот действительно по ней текла вода. И многие люди, только-только пришедшие в волонтеры, даже этого боятся, и мы с этим работаем. Потому что признаются: я, наверное, плохой волонтер. Я пришел помогать, я пришел отдавать, я должен быть героем...

А. Митрофанова

– Я человек серьезный.

Л. Алексеевская

– Мне должно быть трудно.

А. Пичугин

– А это правильное ощущение? Вернее, оно имеет право на существование? Я плохой волонтер, я пришел помогать, но я плохой волонтер. Или это за счет неправильного посыла?

Л. Алексеевская

– Ну для нас это посыл неправильный.

А. Пичугин

– Но рабочий.

Л. Алексеевская

– Но рабочий, да, это частый посыл. А выясняется, что мне с ними хорошо. Я прихожу в дом-интернат для умственно отсталых, или в детскую нейрохирургию, или в наркодиспансер с подростками, и я выхожу наполненный – я провел эти полтора часа счастья, мне было так здорово. Наверное, со мной что-то не так.

А. Пичугин

– Плохой волонтер – может быть, этот посыл он возникает, вот вы сказали, наркодиспансер, там лежат люди с определенным жизненным опытом, которого, слава Богу, я думаю у большинства волонтеров и людей, которые к ним приходят помогать, нет. И когда они видят ребят, которые частенько их возраста и прошли уже через такие медные трубы, возможно, тогда и начинают возникать мысли, что я плохой волонтер, вот у них столько опыт накопилось, а я даже не знаю что им сказать.

Л. Алексеевская

– Ну, к счастью, у нас нет необходимости что-то говорить. Действительно бывает такое ощущение и в колониях, и при переписке с заключенными, что ты общаешься с человеком, который прошел через то, через что ты, даст Бог, никогда не пройдешь. Но задача в другом, задача, чтобы нам действительно вот эти два часа вместе было здорово. И в наркодиспансере как раз ребята, подростки очень ну отзывчивы, если им показать яркость свой жизни. Как это там есть такой девиз: «Кайф без наркотиков» - показать, от чего я получаю удовольствие, что меня радует. И они это ценят. А когда ты видишь, что тебя ценят в твоем, что у тебя есть положительного, то это очень сильно.

Ю. Белановский

– Здесь очень важная еще тема, на мой взгляд, границ, скажем так, волонтерских возможностей, и мы стараемся до людей это доносить. Что, очевидно, что если человек приходит в детский наркодиспансер, то он не является ни наркологом, ни профессиональным психотерапевтом с этим уклоном, он является просто тем, кто может вот эти вот два часа в неделю показать действительно ребенку пример другой жизни, показать не отстраненно, а вместе с ним. Вот одно время в наркодиспансере были популярны рассказы волонтеров о других странах, о поездках, о путешествиях, и для детей, для этих подростков это был целый мир. Оказывается, можно, ну как-то не знаю там, бюджетно поехать в какие-нибудь горы там, не знаю чего и увидеть там какие-то потрясающие красоты. Или преодолеть какое-то препятствие, или еще что-то, или жить в палатке. И наши ребята даже привозили туда эту палатку, там ставили на полу...

А. Митрофанова

– В больнице, в диспансере?

Ю. Белановский

– Ну диспансер, по сути, это больница, это медицинское учреждение, детский наркодиспансер. Но волонтер, он вот как только границы своих возможностей расширит, я имею в виду своих оценок этих возможностей, то это плохо. Он действительно должен понимать, что он может дать пример, показать его, поделиться своим жизненным опытом, но и точка. Он действительно не может вылечить этот ребенка.

Л. Алексеевская

– И он не отвечает за жизнь подопечного.

Ю. Белановский

– Да, вот это вот очень важно.

Л. Алексеевская

– Никто не отвечает кроме Бога за жизнь этого подопечного.

А. Митрофанова

– Это очень важно тоже понимать. Это знаете, как у нас, мне кажется, мы это любим, это у нас черта характера, юношеский максимализм, который почему-то с возрастом не проходит – взвалить на себя груз ответственности за все происходящее вокруг. Это пункт первый. Пункт второй, как следствие, вот это трагическое ощущение от жизни, что мне обязательно, я пошел в волонтеры или я пошла в волонтеры, мне обязательно должно быть трудно. Ну это же неправильная установка.

Л. Алексеевская

– И я все время виновата.

А. Митрофанова

– А еще, да. Слушайте, но вот это мне кажется, какие-то перекосы в нашей психике, которые...

А. Пичугин

– Ну вообще есть ощущение: я пришел в христианство страдать.

А. Митрофанова

– А, или так еще, да.

Ю. Белановский

– Ну дело в том, что это если человек индивидуально, то да, это какие-то перекосы. Но ведь это вещь, которой, к сожалению, даже порой в благотворительных организациях очень любят пользоваться. Не в том плане , что это какой-то такой расчет, но очень часто действительно людям, может быть, не напоминают об этом, как-то не их границы рамки... А человек, который живет в чувстве вины, это же идеальная лошадка, на нем можно долго-долго ехать.

А. Митрофанова

– Вообще да, взвалить.

Ю. Белановский

– Конечно, да. И пока, конечно, он не истлеет. Но когда он истлеет, так сказать, коней на переправе не меняют...

Л. Алексеевская

– Доберется до берега, скажем спасибо, отпустим пастись.

Ю. Белановский

– Поэтому очень важно, на мой взгляд, и со стороны благотворительных организаций ну все-таки об этом помнить.

Л. Алексеевская

– Поэтому в нашей школе социального волонтерства мы каждый год начинаем с тренинга «Границы ответственности волонтера».

А. Митрофанова

– То есть вы учите не брать на себя чрезмерно много.

Л. Алексеевская

– Да, понимать, где твое, а где не твое.

А. Пичугин

– Срабатывает?

Л. Алексеевская

– Ну срабатывает, если человек готов, в принципе, к этом прислушиваться, срабатывает. Очень показателен пример двух наших групп, которые работают со взрослыми. Вот тяжелее всего ситуация в группе помощи бездомным. Потому что там вот это вот желание спасти, оно принимает очень понятные очертания. Я хочу человека вытащить. Я хочу, чтобы он начал новую жизнь. И многие волонтеры на этом сгорают, потому что ну есть бездомные, которые подыгрывают этому желанию. И есть даже ситуации, когда им покупается билет на родину, и они отъезжают с вокзала, на следующей станции сходят и через неделю их можно встретить там же. И вот в этой группе почувствовать ценность того, что ты с человеком – вот образ и подобие Божие – вот в таких ситуациях встречаешься. Вот только там передавая ему тарелку каши, да, и говоря доброе слово, показывая, что ты его ну не гнушаешься, по крайней мере – и это граница твоей ответственности, очень трудно. Поэтому все люди, которые хотят видеть результат, у нас есть специальная группа благотворительных ремонтов.

А. Пичугин

– Да, мы говорили как-то раз про это.

Л. Алексеевская

– Там можно увидеть конкретный результат. Но тоже, если подопечный захочет там что-то особое, то ты не сможешь сделать.

А. Митрофанова

– Мне кажется, очень важная вот эта тема, про которую вы сейчас сказали. Я вспомнила сразу книгу «Игры, в которые играют люди» и «Люди, которые играют в игры». Что волонтеры, получается, тоже, ну нам всем свойственно, так или иначе, играть. Кому-то в доктора и пациента, кому-то там во что-то еще. Получается, что очень хочется человеку взять на себя роль вот такого спасателя, то есть быть таким...

Л. Алексеевская

– Да, очень привлекательно.

А. Митрофанова

– То есть чувствовать себя таким вот героем. Героизм, он не в этом, он в чем-то другом. И вообще жизнь не обязательно в том, чтобы стать каким-то олимпийским чемпионом или героем, а она в том, чтобы научиться ей радоваться. Мне кажется, вот это очень важно.

Ю. Белановский

– Да, я поддержку. Поэтому это одна из причин, по которой мы выстраиваем работу в группах. Потому что когда ты приходишь один, запираешься с ребенком в какой-то палате, то ты можешь действительно о себе возомнить все, что угодно. Но когда ты в группе, то тебе дадут понять все-таки, где твое место.

А. Митрофанова

– Будешь возноситься на небо, тебя за пятки спустят.

Ю. Белановский

– И это тоже, да, там как-то это саморегулирующаяся система. И мы поэтому очень рады этой нашей давнишней находке и как-то именно так развиваемся.

А. Пичугин

– Давайте вернемся, не так много времени остается, давайте вернемся к книге. Напомним, что 20 июня в центре «Благосфера» – это район метро «Динамо», «Беговая», «Беларусская», 1-й Боткинский проезд, дом 7 строение 1 – пройдет презентация книги «Преображающая сила волонтерства». И возвращаясь к книге, хочу спросить, на кого она в первую очередь рассчитана. Я понимаю, что это определенная фиксация этапов, это третья книга. Ну а на кого, кто читатель, как вы видите читателя?

Ю. Белановский

– Для меня, прежде всего, читатели это те, кто хотят или те, кто со стороны оценивают. Ну те кто хотят, скажем так, большей частью это молодежь, потому что большей частью они стремятся быть волонтерами, но не только. А те, кто оценивают, я в данном случае подразумеваю разного рода чиновников, сотрудников и так далее. Чтобы они не только цифирки, не только названия, но чтобы они действительно увидели и рассказы про лошадок, и рассказы про конкретные судьбы детей. Мы очень дорожим, что здесь очень много имен. Честно скажу, что многие из этих имен выдуманные, потому что мы не имеем права озвучивать настоящие имена...

А. Митрофанова

– Логично.

А. Пичугин

– Но истории все настоящие.

Ю. Белановский

– Да. Но поверьте, именно как бы потому что нам дорого донести имя, мы его ставим. Мы не пишем: ребенок Н. или ребенок М., а мы пишем: Миша, Коля Даша и так далее. Потому что нам важно вот это чувство дать, что для нас каждый ребенок это вот он именно здесь и сейчас. И вот он это именно он.

А. Пичугин

– А как вы чиновникам будете книги раздавать?

Ю. Белановский

– Ну есть разного рода там встречи, заседания, совещания. И у меня есть возможность во время каких-то формальных встреч такими книгами делиться. Думаю, так. Второй момент, конечно, это интернет. И я в данном случае подразумеваю и работу с регионами. Потому что мы часто переписываемся и с какими-то уполномоченными органами, где запрашивают какой-то наш опыт: как, чего, а чем поделиться. И для нас это тоже возможность не только методическую литературу дать, но и вот такую вот живую, с именами, историями и так далее.

А. Митрофанова

– Лидия, а вы могли бы рассказать, кто, с вашей точки зрения, может стать волонтером. Как человек может себя проверить, насколько его намерения ну такие искрении, насколько он не в ловушке какой-то внутренней находится – ему хочется спасать мир, потому что он не может спасти самого себя, и поэтому он идет в волонтеры. Но вот как понять, что ты действительно на это способен?

Л. Алексеевская

– Ну мне кажется, что стать волонтером может любой человек, который хочет стать волонтером.

А. Митрофанова

– Все?

Ю. Белановский

– И в этом наша фирменная фишка. Мы говорим: три часа свободного времени есть? – Есть. – Мечта добрая есть? – Есть. – Приходи, мы все сделаем за тебя. Вот это действительно наша именно фирменная позиция. Потому что очень часто говорят, вот волонтеры это такие маленькие бэтмены или еще что-то. Ничего подобного. Любой человек, любой. Три часа свободного времени, добрая мечта – и мы, я уверен, найдем общий язык, и мы все сделаем.

А. Митрофанова

– Тир часа свободного времени в неделю?

Ю. Белановский

– В неделю, конечно.

Л. Алексеевская

– А дальше жизнь покажет, каков будет путь этого волонтерства. Будет ли он месяц, будет ли он полгода, будет ли он два года или четыре года.

А. Пичугин

– А от случая к случаю не бывает.

Ю. Белановский

– Бывает, почему. У нас часто координаторы, и этим я как раз интересуюсь, внутренней жизнью группы, спрашиваю часто, и мне говорят: а вот у нас есть, он приходит два раза в год. Но когда он приходит, все счастливы. Прекрасно. То есть мы благодарны человеку за все. И я уверен, что наша благодарность для него все равно вторична. Ему благодарны наши подопечные, это совершенно очевидно. И поэтому даже один раз если человек заглянет и увидит эти глаза, эту радость, то собственно...

Л. Алексеевская

– Что-то поймет про себя, сделает вывод, пример какое-то решение.

Ю. Белановский

– Да. У нас нет такого, что если ты два раза прогулял, мы тебя выкидываем. Нет, такого нет, конечно.

А. Пичугин

– Юрий Белановский, руководитель добровольческого движения «Даниловцы». Лидия Алексеевская, детский игровой терапевт, психолог, руководитель школы социального волонтерства. Спасибо большое, что пришли. 20 июня наши гости приглашают всех на презентацию книги в центр «Благосфера». «Преображающая сила волонтерства» называется книга. Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

– Алексей Пичугин.

А. Пичугин

– Спасибо всем, до свидания.

А. Митрофанова

– До свидания.

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем